Слезы Зоны

XII

„Снайпер, миленький, пристрели уж ты меня в самом деле! О, Перун, не могу я больше! — злобно палящее солнце накалило затылок и спину. Насквозь промокший камуфляж прилип к невыносимо болящей спине, пот стекал по лицу и шее, собирая всех окрестных оводов. Руки, перепачканные землей и травой, ныли от напряжения. Нос забивался вонью от своего пота, пота ползущего впереди Игрока и усиленно пыхтящего следом Штыка. Голова отказывалась соображать. — Наверное, мы уже давно проползли мимо фермы и скоро наткнёмся на высокий забор или какую-нибудь заставу. Сколько же часов мы ползём?“

Больше всего хотелось остановиться хотя бы на пару секунд и сделать пару глотков из фляжки. Вдруг от уткнулся лицом в левый ботинок Игрока и долго, тупо рассматривал узор подошвы и число 41 обведённое кружочком.

— Привал. Несколько минут, — донёсся издалека голос Немо.

С трудом поднимая голову, Перун увидел и самого Немо, растянувшегося в тени роскошнейшего куста шиповника. Или чего-то сильно похожего. Но тени от него хватило на всех и сталкеры растянулись, заливая раскалённые глотки водопадами из фляг. Немо ко всеобщему удивлению сделал всего глоток, вытер лицо грязной ладонью, оставляя красивые буро-зелёные разводы и высунулся из-за куста.

— Половину сделали. Самую лёгкую. Теперь мы под носом у стрелков. А с обеда наверняка уже вернулись все.

— Ты мне… скажи как… — прикрыв глаза прохрипел Фашист, рукавом стирая пот льющийся с лица. — Как мы впятером будем… Короче, как???

Немо не ответил, просто уткнувшись лицом в изумрудную траву, то ли размышляя, то ли задремав. И только когда он поднял лицо, Перун увидел его снежно-белое лицо, густо замазанное грязью. А переведя взгляд, заметил что порванный рукав, покрытый запёкшейся кровью, снова блестел. Чудовищная нагрузка на руки растревожила недавнюю рану.

— Слушай, может тебе того… сменить бинт? — прошелестел снова пересохшим горлом Перун.

— Перебьюсь. Некогда, — прошептал Немо и добавил уже громче. — Всем нарезать дёрна, не высовываясь из-за куста! Зафиксировать на спине, но так, чтобы могли за секунду скинуть. Особенно хорошо прикрыть оружие. Один блик от солнца и все мы трупы.

Подавая пример, он вытянул клинок из ножен и аккуратно срезал тонкий верхний слой дёрна, примерно полметра на метр. Затем достал шнур, недавно служивший жгутом. Приготовив петлю, он накинул её на тело, на уровне груди. Потом втащил правой рукой кусок дёрна на спину и неловко поправил левой рукой, затянул петлю, засунул свободно болтающийся шнур в нагрудный карман и стал обладателем простой, но довольно эффективной маскировки, закрывающей спину, одним концом касающейся затылка, другим — свисавшей ниже копчика.

Выждав минут пять, которые понадобились остальным, чтобы облачиться в похожие наряды, Немо продолжил путь.

„Защити нас Перун!“ — подумал парень и скользнул следом.

Руки заныли уже через полминуты, но, как оказалось, такой панцирь защищал не только от вражеских глаз, но и от палящего солнца.

„И чего я сразу такое не придумал? — чуть не застонал Перун. — Да и Немо хорош, не мог подсказать!“

То ли воинственный бог славян все же оборонил, то ли сработала маскировка Немо или может вражеским снайперам, после плотного обеда не хотелось торчать на постах, но здание росло и росло, а криков тревоги и выстрелов всё не было.

Цепочка сталкеров извивалась среди аномалий, скрывалась за редкими кустами и пригорками, очень медленно, но приближаясь к цели.

Спустя сотни часов по меркам сталкеров и сорок две минуты по часам, Немо снова замер, всего в двух сотнях метров от стены, хоронясь за целой вереницей жидких кустов.

— Всё. Можно отдышаться и пожрать, — мотнув головой, отгоняя то ли муху, то ли дурноту, разрешил он. — Не вставать, не снимать маскировку, не привлекать внимания! — подложив руки под голову, сталкер растянулся на животе.

Остальные, тихо чертыхаясь, вытягивали из-под панцирей консервы и, пряча банки и ножи от солнечных лучей, поспешно вспарывали крышки.

„Вроде ели не особо давно, — ориентируясь по солнцу, подумал Фашист, грязными, дрожащими пальцами отправляя в рот крупные куски рыбы, — а жрать охота как после недельной голодовки. Во чего нервы делают с организмом. Ну, чтобы я ещё раз Немо доверился!

Постепенно желудки наполнялись, перегруженные мышцы расслаблялись, веки опускались, солнце припекало и сталкеры задремали, по примеру Немо развалившись на животах. Перун даже захрапел, за что схлопотал солидный пинок в плечо от Немо, даже не раскрывшего глаз.

Примерно через час, перевязав рану новым розовым бинтом, сняв рюкзак и Сайгу и запретив оставшимся смыкать глаза, Немо слился с травой и исчез на два с лишним часа. Вернулся он часам к шести вечера, когда оставшиеся сталкеры спорили лишь о способе самоубийства.

— Ты сдурел! — шипел Игрок. — Не знаю, чего этот Немо задумал, но вчетвером против всех этих, — от мотнул головой в сторону фермы, — это идиотизм! Мы только из-за куста выйдем, как нас положат!

— А какая теперь разница? — рычал Фашист. — Ты сможешь нас отсюда вывести, Сусанин хренов? Не в ближайшей аномалии взлетим, так через одну!

— Да вы чего? — затравленно переводя взгляд с одного на другого, выдавил Перун. — Давайте ещё подождём! Немо же сказал, что вернётся!

— Я ж говорил, надо было его сразу пером в печень и готово, — хмуро вставил Штык.

— А я говорил и в последний раз повторяю, что мои приказы не обсуждаются! — спокойно, как впрочем, и всегда, произнёс Немо, непонятно когда оказавшийся в паре метров от спорщиков.

— Ты где был, гад? — до боли в пальцах сжимая приклад, прохрипел от злости Игрок. — Мы уже не знали в какую аномалию лезть!

— В первый и последний раз настоятельно рекомендую не называть меня гадом, уродом, сволочью или иными эпитетами, — чуть прищурив глаза, посоветовал тот. — В следующий раз укорочу слишком длинный язык на четверть.

— Ну, чего надумал? — зашёл Фашист с другой стороны.

— Надумал. Фашист, Игрок, остаётесь здесь, ждёте и не порете горячку. Перун, Штык, за мной.

Перун чуть не всхлипнул, представив очередную многочасовую пытку. К счастью, через пару десятком метров они свалились в канаву. Наверное, лет сорок назад здесь был огромный ров, но дождь, ветер и талая вода почти сравняли его, оставив, тем не менее, вполне приличный окоп. А главное — он почти окружал здание. Ползти здесь оказалось намного легче и минут через двадцать сталкеры приблизились к ферме с тыла.

— Тут будьте аккуратнее, — сообщил Немо. — Я засёк двух снайперов с СВД, одного с СВУ и одного с какой-то немецкой игрушкой. Кажется, Erma. Но с этого угла вас сможет засечь только один из них.

— Мы чё, вдвоём попрём против этих… — вспылил шёпотом Штык, но вдруг замолчал, зло глядя в глаза Немо.

— Молчи и слушай. Вы сидите здесь до заката. Когда солнце полностью скроется за горизонтом, даёте несколько очередей по второму слева окну на третьем этаже. Повезёт, завалите снайпера. Залегаете и ждёте. Выпускаете полмагазина в тех, кто выскочит. Затем со всех ног, пока снайперы не сориентировались и не перебежали на эту сторону, несётесь по прямой вон к тому кусту. По дороге аккуратнее. Я там четыре растяжки поставил. Первая и четвёртая — с РПГ-5, вторая и третья — обманки. Гранаты увидите. Я под натянутой леской куски старого бинта положил. Через них перепрыгните. Думаю, на минуту-другую погоню задержит. От того куста ползёте к во-о-он тому дереву, что на отшибе растёт. Ориентируйтесь по кускам бинта. Где их увидите, а вы их увидите даже в темноте, обойдите это место метров на пять справа. Тогда ни в одну аномалию не влетите. Кстати, если получится — забирайте куски с собой, чтобы не оставлять следов. Возле дерева остаётесь до утра. Если нас не будет — значит ничего не вышло. Тогда уж выбирайтесь как-нибудь.

— Ты нас за лохов держишь? — снова не сдержался Штык. — Какое утро? Да нас эти хмыри через пять минут накроют у этого дерева!

— Думаю, дальше растяжек они не пройдут, тем более ночь будет тёмной. Вы должны только отвлечь их на себя и затихнуть. Дальше работаем мы. У меня всё. Работу начинаете когда солнце сядет. Надеюсь, под деревом соберёмся все, — кивнув напоследок, он испарился.

Вскоре Немо очутился возле кустов, где был последний привал и обнаружил Игрока и Фашиста, демонстративно не глядящих друг на друга.

— Ждём, — коротко бросил он.

А светило словно нарочно сбавило ход. Оно ни в какую не хотело прятаться и уступать Зону темноте. Наконец, оно навалилось одним боком на горизонт, а потом медленно уползло за него.

Немо быстро скинул пожухлый от жары дёрн и, стянув с плеча Винторез, углубился в кусты. Там он несколько минут лежал, плавными, но быстрыми движениями наводя винтовку на окна, где до этого заметил стрелков, словно добиваясь автоматизации действий.

А через минуту на противоположной стороне фермы заговорил автомат и забахал винчестер.

— Фашист, за Сайгу головой отвечаешь, — негромко крикнул Немо, снимая винтовку с предохранителя.

Видимо стрелки у Гиви хорошо натаскались за годы жизни в Зоне. Ни один из снайперов, не говоря уж про пулемётный расчёт, и не подумали кинуться на стрельбу, прекрасно понимая, что это может быть отвлекающим ударом. Вместо этого они как по команде припали к прицелам, выискивая противника со своей стороны. И тут Винторез тихо защёлкал. Чтобы выпустить восемь пуль, Немо едва ли потребовалось восемь секунд. Он перекидывал ствол, отыскивал цель, нажимал на курок и снова перекидывал винтовку.

— Вперёд. Не шуметь.

Пока сталкеры скинули с себя уже порядком надоевшую маскировку, схватили оружие и выскочили из-за кустов, Немо словно тень скользил к зданию, уже преодолев половину пути. На бегу сменив магазин, он не останавливаясь оттолкнулся ногами и влетел в окно первого этажа. Затем замер, вынужденный почти минуту ждать, пока Игрок с Фашистом окажутся рядом.

— За мной. Шума по минимуму, — и помчался по длинному коридору.

Два раза они натыкались на одиноких противников. Винторез тихо плевался и враги не успевали сказать ни слова. Ещё один выскочил из боковой комнаты, когда Немо уже пролетел вперёд. Игрок, не замедляя хода, махнул финкой, и они пронеслись мимо, когда враг, уронив Абакан, пытался зажать рассечённое горло руками.

Немо уже бывал здесь, пару лет назад пережидая Выброс, и теперь уверенно вёл к самому надёжному убежищу, где наверняка дислоцировался Гиви. А вместе с ним и артефакты.

На путь туда они потратили ещё полторы минуты, за которые успели распрощаться с жизнью ещё двое противников в коридорах и, судя по взрыву снаружи, несколько из кинувшихся за Перуном и Штыком.

Наконец они наткнулись на мощную, стальную, но к счастью чуть приоткрытую дверь, за которой виднелась короткая лестница вниз.

Немо выхватил что-то из кармана и швырнул в щель. Через пару секунд раздался мощный хлопок и истошный вопль, слившийся с грохотом автомата Фашиста, заметившего врага в конце коридора. Рывком распахнув дверь, Одинокий Снайпер одним рывком преодолел лестницу, в прыжке нажимая на курок. Щёлкнуло три раза подряд. Один враг уткнулся простреленным лбом в стол, за которым сидел. Второй с пробитой пулей грудью, рухнул возле стены, увешанной автоматами, пистолетами, винтовками и дробовиками. А последний, с черными, как смоль волосами и смуглой кожей свалился на пол, вместе со стулом, зажимая простреленной правое плечо и остервенело моргая, пытаясь прогнать полнейшую темноту, которая наступила после вспышки ослепляющей гранаты.

— Ну привет тебе, Гиви, — Немо быстро приблизился к нему и отфутболил бельгийскую винтовку, валявшуюся возле стула.

— Свинья! — взревел тот. — Я тебя резать буду! По кускам псам скармливать!

— Фашист, Игрок, просмотрите вон те ящики, — Немо мотнул головой в угол, где громоздились деревянные ящики от снарядов. — А мы пока потолкуем, — на секунду отвлёкшись, он снял со стены простенький Макаров, проверил обойму и вернулся к уже проморгавшемуся Гиви.

Как раз в это мгновение раздался восторженный вздох Игрока, увидевшего содержимое верхнего ящика. Немо бросил мимолётный взгляд в ящик. На толстой подстилке из тряпок покоилось десятка два невиданных артефактов. А рядом стояло ещё одиннадцать таких же ящиков.

— Грузитесь, — кивнул Немо и повернулся к Гиви. — У меня есть вопросы. У тебя, возможно, ответы. Расскажешь — умрёшь быстро. Как тебе?

— Ты, сын шелудивой соба-а-а-а-а-у-у-у-у-у… — дико взвыл допрашиваемый, когда четыре массивные пули из Макарова превратили правую ногу от щиколотки до колена в фарш.

— Что было в тех грузовиках? — негромко задал вопрос Немо, даже не изменившись в лице. — Откуда такие артефакты?

— Сейчас вернутся мои люди… сын шакала… они вас всех на куски-и-ы-ы-ы-ы-ы… — ещё четыре пули сделали из Гиви безногого калеку.

— Отвечай и сдохнешь быстро, — пустой пистолет упал на пол, и его сменил нож.

— Тебе в Зоне… не жить… Найдут и в аномалию… — на этот раз Гиви не смог даже застонать, лишь дико вытаращил глаза и захрипел, когда лезвие вошло ему в бедро и пошло к колену, отсекая плоть от кости.

— Что! Было! В грузовиках! — ни один мускул на лице Немо не дрогнул, хотя не вовремя обернувшийся Игрок позеленел.

— Де-дети… — лишь через несколько секунд выдавил Гиви.

— Как они сюда попадали? — неожиданно сорвавшись прогрохотал сталкер.

— Сам… знаешь… Малёк и застава… прикормленная…

— Кто всё это придумал? Кто создавал сеть? Говори, мразь! — клинок вонзился в другую ногу.

— А-а-а-а-у-у-у-ы-ы, — провыл Гиви, глядя на мучителя помутневшими глазами. — Не я… Это не я… Ко мне Хирург приходил… говорил, что делать… и артефакты забрал, которые собирали… в прошлые… разы…

— Где найти Хирурга? — снова тихо, но от этого ещё более страшно спросил Немо.

— Это не я… — бубнил допрашиваемый, лёжа в луже крови. — Я ничего… Не я… — вдруг он забился в судорогах, катаясь по полу.

Немо поднял ствол и коротко нажал на курок.

— Уходим отсюда, — залитыми кровью руками сменяя магазин, приказал он. — И так задержались.

— Артефакты хватай! — крикнул Игрок, кидаясь к выходу, таща на спине огромный мешок, набитый трофеями.

— Сейчас бы живыми уйти, — огрызнулся Немо, опережая его и первым выскакивая в коридор.

— Немо, чего мешок не взял? — спросил пыхтящий Фашист, тащивший килограмм сорок хабара.

— К чёрту артефакты. Валить надо поскорее, пока… — его прервала автоматная очередь, пущенная с другого конца длинного коридора. — Чёрт, опоздали. Бегом!

Сталкер понёсся по тёмному коридору, показывая остальным дорогу.

Удивительно, но Фашист и Игрок почти не отставали, будто не несли на спинах половину своего веса.

Минуты через две они достигли окна, через которое недавно проникли внутрь. Спустя мгновение, Немо мягко приземлился на землю, с Винторезом наготове оглядывая окрестности. К счастью, противник не успел сюда раньше их.

— Шевелитесь! — приказал Немо.

Рядом с ним тяжело бухнулся порядком запыхавшийся Фашист.

— Игрок, давай уже… — нетерпеливо начал Немо, глядя на сталкера, неуклюже пролазившего в окно, но упорно подтягивающего мешок к подоконнику.

И тут в уже преодолённом коридоре застучала очередь. Игрок устало вздохнул и свесился из окна, не вываливаясь лишь благодаря мешку, в который вцепился мёртвой хваткой.

— Твою мать! — тихо выдохнул Немо, кидаясь к нему. — Живой?

— В-вроде бы… не бросайте… — едва слышно прошептал Игрок, вцепляясь ему в рукав.

— Чего встал? — холодно бросил Немо Фашисту. — Ходу! — а сам рывком вытянул раненного из окна и, взвалив на плечо, кинулся в сгустившуюся темноту.

Через несколько секунд в след им загрохотала всё усиливающаяся канонада. Но ночь, как обычно в Зоне, почти без перехода сменила день и стрельба шла наугад, в полной темноте.

Лихо, на одном дыхании, отбежав метров на двести от здания, Немо остановился, тяжело втягивая воздух. Фашист и вовсе аккуратно опустил мешок и рухнул рядом с ним.

— Вставай… надо идти… скоро будет погоня. У них наверняка… приборы ночного… видения есть, — дав передышку всего в полминуты, Немо, придерживая левой рукой Игрока на плече, а в правой неся Винторез, поспешно зашагал прочь.

Фашист сделал несколько глубоких вдохов, поднялся, взвалил артефакты на спину и потопал следом.

Минут семь они молча шли, стараясь сберечь дыхание. За это время Немо дважды остановился, оставляя в притоптанной траве сюрпризы — растяжки, причём на этот раз не пожалел осколочных Ф-1.

— Добавь ходу, — прохрипел он, нарушая молчание. — За нами уже идут, — и перешёл на медленный, тяжелый бег.

На секунду остановившись и прислушавшись, Фашист тоже услышал пока ещё далёкие крики и ругань. Вскоре взрыв за спиной возвестил о том, что первый из сувениров Немо адресаты получили.

— Фашист, не отставай, — тяжело выдавил Немо. — Если остановимся — то всё…

— Не могу, у меня мешок… тяжеленный… помогай, иначе точно не уйдём…

— Не помогу… Итак уже как вол нагружен…

Ещё минуту бежали молча, полными ртами глотая прохладный воздух, которого всё равно не хватало.

— Немо, дурак, брось его… он — обуза. С ним точно… точно не уйти…

— Значит… кха-кха-кха… значит поляжем вместе. Если можешь — уходи вперёд.

— Идиот! Ты думаешь… он бы стал… тебя так…

— Нет… он оставил бы… но я не он…

— Сдохнешь ведь гад! — едва находя силы, чтобы переставлять ноги, пробормотал Фашист. — Точно сдохнешь!

— Сдохну… — согласился Немо. — Попробуй в сторону уйти и залечь… они наверняка… за мной…

— Ещё и в благородство… играть… вздумал… Сволочь!

Немо показалось, что он услышал за спиной скрип зубов и стон, а потом шаги Фашиста оборвались. Но сил обернуться не оставалось. Каждая капля уходила на ещё один бесполезный, в общем-то, шаг.

Но через полминуты Фашист снова догнал его и бросил в лицо:

— Сволочь! Какая же ты сволочь! Давай помогу. А ствол свой сам… тащи.

Тут, даже в полной темноте, Немо разглядел, что мешок со спины Фашиста исчез. Молча, чуть сбавив шаг, закинув Сайгу за спину, он стянул Игрока с плеча и теперь тот болтался без сознания между Немо и Фашистом, перекинувших его руки на свои шеи.

Через несколько минут за спиной два взрыва слились в один.

— Фиг вы, уроды, этими артефактами попользуетесь, — зло прокомментировал Фашист крики и стоны донёсшиеся до них.

Немо лишь покачал головой и одобрительно улыбнулся, чего, впрочем, из-за темноты никто не увидел.

— Кажется… отстали… — прошептал он через три минуты.

— Вроде бы… видно хорошо им досталось…

— Или взрывом приборы ночного видения побило.

— Что дальше делаем?

— Крюк и возвращаемся… к остальным, — прошептал Немо и рухнул.

Очнулся он от увесистых пощёчин.

— Ты чего! — бормотал Фашист. — Ты чего удумал!

— Хватит, — устало выдавил Немо. — Или ты меня убить вздумал? Помоги сесть.

Фашист вцепился в левую руку и потянул на себя, помогая принять вертикальное положение. И только теперь почувствовал, что рукав густо пропитан тёплой, липкой жидкостью.

— Немо, ты сдурел? Ты ж сейчас сдохнешь от кровопотери!

— Помоги перевязать Игрока, — хрипло приказал тот, скидывая рюкзак и правой рукой доставая бинт. Левая бесчувственно болталась.

Пуля от Калашникова вошла Игроку в левый бок, прошив тело насквозь, но судя по тому, что сталкер был ещё жив, ничего жизненно важного не задела. Когда рану обматывали бинтом, он взвыл, даже не приходя в себя. После этого Фашист перебинтовал руку Немо, у которого не осталось сил даже отказаться от помощи.

— И что мы теперь делаем? — спросил Фашист, закончив с мед помощью.

— Отлежимся минут десять. Главное, чтобы на запах крови никто не сунулся, — глядя в тёмное небо прищуренными от слабости глазами, ответил Немо.

Но недавняя канонада, на счастье сталкеров, разогнала всех окрестных мутантов, заставив сидеть в норах, а то и вовсе искать более спокойное для жизни и охоты место. Так что за время отдыха их никто не потревожил. Немо немного пришёл в себя, по крайней мере голова почти перестала кружиться, а гул в голове стих. Игрок ненадолго очнулся, залпом осушил флягу Немо и снова отрубился. Ну а Фашист отдышался и теперь сидел на корточках, сжимая автомат и зажмурив глаза, больше полагаясь на слух, чем на зрение.

— Встаём, — наконец скомандовал Немо, тяжело поднимаясь.

Они снова тащили Игрока, но на этот раз Фашист старался взять на себя побольше, потому что Немо с трудом тащил себя, лишь указывая путь и обходя аномалии.

Через полчаса такого марша они остановились, услышав знакомый голос, вопрошающий кто идёт.

— Свои, Штык, — прохрипел Фашист пересохшим горлом. — Помоги тащить.

— Артефакты? — раздался голос Перуна.

— Ага, артефакты. Держи вот, — огрызнулся тот, скидывая Игрока им на руки.

— А где хабар? — недоумённо крякнул Штык, сгибаясь под тяжестью.

— Не получилось… донести, — виновато пробормотал Фашист.

— Уходим, — прервал их усталым голосом Немо. — Утром может быть погоня. Штык, Перун, тащите Игрока. Фашист, прикрываешь тыл.

И снова долгий, изматывающий марш, когда каждый шаг даётся тяжелее, чем обычный километр. Штык и Перун не могли понять, куда делась обычная манера Немо передвигаться почти бегом. А том шёл, едва переставляя ноги, с трудом маневрируя между аномалиями.

Минут через сорок такого марша они преодолели от силы два с половиной километра, и только тут Немо позволил себе расслабиться. Скомандовав привал и сбросив с плеч оружие с рюкзаком, он кулем рухнул рядом, ничего не видя, не слыша и не чувствуя, успев произнести: „Выставите дежурного. Я не смогу…“

— Чего это с ним? — вытаращил глаза Штык.

— Ты б половину той крови, которой он Зону полил, потерял, вообще дохлым валялся, — прошептал Фашист, словно боясь разбудить Немо. — Да и любой, пожалуй, не выжил бы… — он побледнел, а может это, наконец, выглянувшая из-за туч луна, осветила его лицо.

— Так чего там было-то? — с горящими от любопытства глазами, чуть не светящимися в темноте, спросил Перун.

— Немо, как вы зашумели, снайперов отстреливать начал. Секунд за пять всех успокоил и ни один даже пальнуть не успел, — прервав рассказ, Фашист жадно хлебнул воды из фляжки. — Ну а потом ломанулся в здание. По пути, уже внутри, ещё нескольких положил. Добрались до урода этого чернозадого, Гиви. Так Немо его как бог черепаху отделал, в фарш порубил. Игрок вон, вообще чуть не блеванул.

— Да что ты лапшу нам вешаешь? — не выдержал Штык. — Артефакты там были?

— Ё-моё, артефактов там завались было! Ящиков двадцать и в каждом штук по полсотни, не меньше.

— Где же они?

— Ну… это ж… тут как ломанулись уроды эти, кое-как сами свалить успели, — Фашист устыдился своего же глупого поступка, никак не вяжущегося со сталкерской моралью.

— Ну вы и лохи! — возмутился Штык. — Такую кучу хабара пощупали и не умыкнули ни хрена!

— А задержали б вы этих уродов подольше, глядишь и умыкнули мы по мешку хабара! — вспыхнул Фашист.

— То есть, теперь это мы виноваты? — начал вставать Штык.

— Да уж не меньше чем мы! — рывком оказался на ногах Фашист.

— Успокойтесь вы! — вскочил следом Перун, опасливо поглядывая то на кулаки Фашиста, то на рукоять штыка на поясе одноименного сталкера.

Неизбежная драка, возможно даже убийство, оказалась пресечена тихим стоном. Фашист и Перун оказались возле Немо одновременно.

— Блин, он вообще живой? — жалобно выдавил Перун, разглядев белоснежное лицо раненного.

— Тихо! Кажись, говорит что-то, — Фашист склонился над ним, но вместо слов разобрал лишь шорох сухих как бумага губ.

Сорвав с пояса флягу, он свернул крышку и прижал горлышко к губам Немо. Почувствовав заветную влагу, тот жадно присосался к фляге, опустошив её до самого дна. Затем оторвался и снова смолк.

— Ты чего? Да что с тобой? — ты что, сдохнуть вздумал? Я тебе щас дам сдохнуть! Очнись! Очнись, гад! Не вздумай подыхать! — вцепившись в камуфляж, Фашист хотел встряхнуть его, но губы снова шевельнулись.

— Твою мать, ни слова разобрать не могу, — пожаловался Перун, чуть не прижимаясь ухом к губам.

— Жизнь… не самое… — наконец собрав силы сумел выдавить Немо срываясь на хрип. — Не самое… важное… Больше… есть больше, чем жизнь… Ты не понял… ещё… И не поймёшь…

— Ну точно, бредит, — поставил диагноз Фашист. — Хреново это.

— Чего теперь делать-то? — Перун почти завистливо посмотрел на меланхолически глядевшего на всё происходящее Штыка.

— Может это… бинт сменить? — предложил Фашист.

Не придумав ничего лучшего, Перун кивнул и принялся расстёгивать куртку Немо. Стянув её с помощью Фашиста, он обратил внимание на тонкий шнурок на шее раненого сталкера.

— Он что, православный? — удивился Перун, аккуратно вытягивая шнур из-под безрукавки. Но вместо креста увидел два странных обломка артефактов — голубоватый и красный, каждый размером с половинку спичечного коробка. — Это ещё что за фигня?

— Оставь ты в покое эту ерунду! Помогай! — огрызнулся Фашист.

Недоумённо хмыкнув, Перун принялся разматывать пропитанный кровью, как губка водой, бинт на приподнятой Фашистом руке. Кровь больше не лилась из ран и у Фашиста, вспомнившего мокрый рукав, родилась мысль, что она просто закончилась. Тем не менее он под недоумённым взглядом Штыка и Перуна вытащил из своего рюкзака бинт и попытался самостоятельно обмотать раны. Но неаккуратно задев один из порезов, чуть не заскрипел зубами, когда дернувшаяся рука прижала его ладонь к рёбрам, лишь немного уступая слабенькому прессу.

Наконец, рана была снова перебинтована, Немо, не приходя в себя, сделал ещё пару глотков воды, на этот раз из запасов бесчувственного Игрока, и сталкеры оставили его в покое, усевшись в ряд, глядя то на раненных, то на тёмные, жуткие кусты вокруг.

— Ну и влипли мы, братья сталкеры, — вздохнул Фашист.

— Нда уж, — кивнул Перун. — Два раненых, возможная погоня на хвосте и никого, кто мог бы нас вывести отсюда.

— Давайте сократим раненых, — втыкая штык в землю, предложил сталкер. — Нам-то только Немо нужен, дорогу показывать.

— Немо не даст сокращать, — мотнул головой Фашист. — Я уже предлагал…

— На фига вообще тащили? Дурость какая-то!

— Сам не понял. Он сам чуть не полз, но Игрока не бросал. Даже мне, — усмехнулся Фашист, — предложил уйти, пока за ним эти уроды чесать будут. Что же такое Немо планирует с него поиметь?

— Может от задолжал перед ним? Ну там, может Игрок его когда-то спас?

— Перун, ты сам-то понял, что ляпнул? — хмыкнул Фашист. — Ты б ещё сказал, что Игрок это сын Немо, давно потерянный, а теперь счастливо отыс… — ехидная речь прервалась стоном.

Игрок, не прекращая тихо стонать, сел и обвёл сталкеров усталым взглядом.

— О! Очнулся наконец-то, — прокомментировал Фашист.

Осторожно проведя ладонью по ране, сталкер сделал несколько глотков воды и, с трудом поднявшись, пересел к остальным.

— Это… я сказать хотел. Фашист, спасибо тебе, что тогда, по дороге не бросили меня. Я теперь, вроде как, должник твой.

— Это Немо. Я бы бросил.

— Да уж, странный он человек, — пробормотал Игрок, выделяя последнее слово вопросительной интонацией, словно сам не был вполне уверен в этом.

— Странный, не странный, а шкуры он нам всем спас, — напомнил Перун.

— Мне не спасал! — довольно возразил Штык.

— Спасал-спасал, — не согласился сталкер. — Или ты кровососа забыл? Они, между прочим, наткнувшись на кучку раззяв, вырезают всех, про запас.

— Так зачем же ему это надо? — вздохнул Игрок. — Он же каждый раз шкурой рисковал, нас спасая.

— Я на эту тему вот что надумал, — ответил Фашист. — Он ещё облаву задумал, вроде той, что на заставе. А то и не одну. Вот для этого ему люди и нужны.

— Были б у меня его способности, я просто ещё раз наведался к Бару и набрал ещё лохов, вроде нас, — опроверг его Игрок.

— Может огласки не хочет? Ему ж на руку, когда все думаю, что он байка простая. Кстати, насчёт баек. Все заметили, как он кровососа вычислил? Как всегда раньше всех!

— Да уж, раньше всех, — признал Игрок. — А насчёт огласки… Ты много кому рассказать успел? Ему ж нас всех перерезать проще, чем химере плоть зарубать.

— А может руки не хочет лишней кровью пачкать? — предположил Перун.

— Точно, не хочет, — нервно хихикнул Игрок. — Знаешь, что он с этим Гиви сделал, отчего тот крышей двинулся? Помнишь, как Зверь прозвище получил? Так он рядом с Немо — щенок!

— Кстати, что он от Гиви хотел? — не поверил добродушный Перун.

— Расспрашивал где артефакты такие надыбали. Да ещё чего в грузовиках возили.

— И?

— Не сказал, гнида, где артефакты собирали. Эх-х-х-х-х, жаль! Наведаться бы туда, сразу после Выброса, да каждому по паре таких красавцев найти!

— А насчёт грузовиков? — любопытство никак не оставляло Перуна в покое.

— Ну тут Гиви явно прокололся. Надо ж было такое ляпнуть, — хохотнул Игрок. — Дети, говорит, в тех грузовиках были! Ладно, сказал бы жратва, стволы, детекторы, там, какие-нибудь.

— А я, когда мы с Немо на Тёплом лугу шарили, башмак детский нашёл, — вспомнил вдруг Перун.

Сталкеры смолкли. В голове каждого пронеслось: слова Гиви, башмак Перуна, всхлипывания и плач в грузовиках, яркие лоскутки одежды, раскиданные по Зоне. Логические цепочки, с множеством провалов, выстраивались в совершенно непонятную картину даже в мыслях Штыка.

Уже через минуту он выдал:

— Так там реально дети были?!

— Молодец, — ехидно похвалил Фашист, — быстро сообразил.

— Во блин!