Девушка отпрыгнула в сторону и налетела на директора. Она еще никогда не видела такую массу земли.
Наконец обвал прекратился.
Элейн моргнула и не поверила своим глазам. Лаз был полностью засыпан.
— Все кончено, — произнесла она. — Туман заперт!
Девушка глядела на массивную земляную стену. А ведь всего несколько минут назад она боролась за нею за свою жизнь.
«Вот и все, — думала Элейн. — Туман замурован, и мы можем выбраться отсюда».
Бо, лежавший на полу, застонал. Они помогли ему подняться.
— Ты цел? — спросил директор.
— Уберите от меня руки! — крикнул парень, и Севедж отступил в сторону.
— А что с Дарленой? — спросила Элейн.
— Погибла, — Бо тяжело сглотнул.
— Как это — погибла? — спросил директор. — Где она? Что здесь произошло?
— Будто вы не знаете, — огрызнулся Бо.
— Что я должен знать? — глаза Севеджа сузились.
— Здесь погибло девять человек, и все из-за вас, — ответил парень.
Севедж побледнел и выдавил:
— Девять человек… О чем ты говоришь?
Элейн встала между ними, пока Бо не взорвался, и сказала:
— Макс, Дарлена и Джерри погибли, мистер Севедж. Из этого тоннеля появился какой-то красный туман и убил их всех.
— И не забудьте о шести скелетах, лежащих за завалом, — добавил Бо.
— Постойте-ка, — директор выставил перед собой руки. — Расскажите подробно, что случилось.
И Элейн рассказала ему обо всем, что произошло за этот день. Как она провалилась в подземелье. Как Бо поведал им о тайне лабиринта. Как они нашли кирпичную стену, и та взорвалась. Как красный туман прикончил Макса. Рассказала и о надписи на стене «СКОТТ СЕВЕДЖ ЗНАЕТ ОБО ВСЕМ».
Директор смотрел на нее, разинув рот. Его глаза казались такими пустыми, как будто их вовсе не было.
— Мистер Севедж! — окликнула его девушка.
— Эй! — Бо помахал рукой у него перед носом. — Вы слышали, что она говорила?
— До последнего слова, — взгляд директора снова стал осмысленным.
— Так что же вы знаете? — спросил парень. — О чем идет речь?
— Понятия не имею, — ответил Севедж.
— Как это? — взвился Бо. — На стене написано, что вы что-то знаете!
— Спокойно, — Элейн положила руку ему на плечо.
Директор тяжело вздохнул. Опустился на землю и закрыл лицо ладонями.
— Я ему не верю, — сказал Бо девушке. — Давай выбираться отсюда.
— Подожди, — ответила она и, приблизившись к директору, оторвала его руки от лица. — Мистер Севедж?
— Да?
— Вы должны сказать нам, что вам известно, — произнесла Элейн твердо.
Он снова тяжело вздохнул и начал свой рассказ:
— Я пришел в эту школу задолго до вашего рождения. То время было совсем другим. Угроза войны казалась совершенно реальной.
Бо хмыкнул.
— Да, была холодная война, — пояснил Севедж. — Иногда напряжение становилось просто невыносимым.
— Мы проходили это по истории, — ответил парень. — Но какая тут связь со случившимся?
— Эти тоннели построили как бомбоубежище, — продолжал директор. — В них могло бы укрыться несколько сотен человек, даже если бы запылал весь мир. Тут были склады продовольствия, воды, батареек и всего необходимого, чтобы прожить несколько месяцев.
— А теперь все это стало мусором, — заметила Элейн.
— Конечно, большую часть запасов сожрали крысы, — сказал Севедж. — Но через несколько лет после строительства тоннелей, когда я учился в старших классах, в них стали устраивать вечеринки.
— Знаем, — ответил Бо. — Ну, а что же с завалом?
— Сейчас расскажу, — ответил директор. — Однажды субботним вечером меня пригласили сюда. Я страшно обрадовался — ведь тут должны были собраться самые крутые ребята из нашей школы.
— И что случилось? — спросила Элейн.
— Мы как следует повеселились, и я порядком напился, — ответил Севедж. — Как никогда в жизни.
Бо усмехнулся.
— А остальные напились еще сильнее, — продолжал Севедж. — Они взяли краску и стали рисовать граффити. Но, наверное, больше перепачкали друг друга, чем стены.
— И что было дальше? — торопил Бо.
— Случился обвал, — ответил директор.
— Это понятно, — сказал парень.
— Не мешай ему, — одернула его Элейн.
— Нужно поскорее выбираться отсюда, — поторопил Бо. Это совершенно дикое место.
— Лишь я могу вывести вас отсюда. И выведу, — ответил директор. — Я хранил эту тайну сорок лет. И теперь раскрою ее вам.
Бо пристально смотрел на него.
— Кто-то, кажется, Питер, уронил сумку с пивом, — продолжал Севедж. — Бутылки раскатились во все стороны. Три или четыре оказались в соседнем тоннеле. Я пошел за ними. Но тут раздался такой шум, будто рушился мир. Обернувшись, я увидел перед собой земляную стену. Она загородила вход в помещение, где мы все только что были.
— И ваши друзья… — начала Элейн.
— Оказались в смертельной западне, — закончил директор.
— Мы все видели их скелеты, — девушка вспомнила валявшиеся на полу кости, и поежилась.
— Я не знал, что делать, — продолжал Севедж. — Звал их снова и снова, но они не отвечали. Я был слишком пьян, чтобы как следует подумать, и решил, что они погибли.
— Но они были еще живы, — сказал Бо.
— Что? — встрепенулся Севедж. — Что ты имеешь в виду?
— Мы видели их останки, — ответил парень. — Мы проползли через этот лаз и нашли скелеты ваших друзей. Они прожили достаточно, чтобы написать на стене ваше имя.
— Лаз! — вскрикнул директор. — Так это они прорыли его в земле! И могли выбраться наружу!
— Да. Только наткнулись на свежую кирпичную стену, — сказал Бо.
У Элейн распахнулся рот от удивления. Такое ей даже в голову не пришло. Она вопросительно посмотрела на Севеджа.
— Да, — сказал он. — Это я ее сложил.
— Зачем? — спросила девушка.
— Всех, кто бывал в подземелье в это время, исключали из школы, — объяснил Севедж. — И я боялся, что меня ожидает то же самое.
— Вы убили их, — прошептал Бо. — Вы бросили их на верную смерть.
— Нет! — воскликнул директор. — Они были уже мертвы, я знал! И мне не хотелось отвечать за их гибель.
— А что же случилось дальше? — спросила Элейн.
— Никто не знал, что я был в лабиринте, — ответил Севедж. — Поэтому я просто вернулся домой. Потом я взял у отца на стройке кирпичи и заделал вход в тоннель. Никто не догадался, что шестеро пропавших именно там.
— Вы их убили, — повторил Бо. — Если бы не ваша стена, они бы выбрались.
— Но я не знал, что они еще живы, — прошептал директор, уронив голову на руки. — Не знал. Не подозревал, что они могли выбраться. Ведь я был просто подростком.
Элейн поглядела на Бо. Тот стоял, сжав кулаки. Они оба понимали, что во всем случившемся сегодня виноват Севедж.
— Ну, а что это за красный туман? — спросила наконец девушка.
— Я ничего о нем не знаю, — ответил Севедж.
— В самом деле? — не поверил Бо. — Вы действительно рассказали нам всю историю? Или вы специально позволили этой твари прикончить ребят, построив кирпичную стену? Вы ведь спаслись, а их оставили умирать.
— Да нет же, я в самом деле не знаю, о чем ты говоришь, — ответил Севедж.
Элейн пристально посмотрела на него. Может быть, он не врет? — спросила она.
Директор покачал головой.
— Я не знаю, что случилось сегодня с вашими товарищами. Но нам нужно выбираться на поверхность.
— А не купить ли нам новых кирпичей? — пробормотал Бо.
— С меня довольно! — воскликнул Севедж, вскочив на ноги. — То, что случилось сорок лет назад, было ужасно. Но это не значит, что я должен поверить, будто ваших друзей прикончил какой-то красный туман.
— Но это правда, — сказала Элейн. — Я могу поклясться.
— Где же их трупы? — спросил директор.
— Туман забрал их, — ответил Бо. — А теперь он снова за завалом.
В этот момент опять раздался оглушительный рев, от которого задрожали бетонные стены.
Элейн не знала, как выглядит землетрясение, но наверно, это было именно оно.
— Что это? — спросил Бо.
— Еще один обвал, — ответил Севедж. — Именно этот звук я слышал в тот раз.
— Тогда бежим… — Элейн не успела закончить фразу — груда земли взорвалась и разлетелась во все стороны.
Девушку сшибло с ног и отбросило к дальней стене. Перед глазами заплясали белые огни.
Рот опять наполнился землей, и она закашлялась. Пальцы заскребли по бетонному полу.
Элейн открыла глаза.
Бо лежал слева от нее, засыпанный землей. Севедж оказался справа. Фонарь наполовину зарылся в землю, но все-таки слабо светил.
Завала больше не было. Элейн ясно видела помещение, в котором лежали скелеты. Только теперь их кости были разбросаны повсюду. Девушка прищурилась, протерла глаза.
И ее сердце подскочило к горлу.
Красный туман снова был на свободе.