Райя
— Ты стреляла в него? — глаза Энджел расширяются.
Я отмахиваюсь.
— Не в него. В лампу у его лица.
Доминик прикрывает рот рукой, пытаясь скрыть смешок.
— Блядь, Райя, твои яйца больше, чем я думал.
— Восприму это как комплимент. Большое спасибо, — говорю я, засовывая в рот картошку фри. Энджел очень хотелось съесть гамбургер Five Guys, и вот мы здесь, с двумя подозрительными людьми, стоящими у входа — явный намек на то, что никто не должен связываться с Энджел или Домиником.
Она отхлебывает густой коктейль и смотрит на Доминика. Он отводит взгляд.
— Доминик, — предупреждает она.
— Что, женщина? Ты же знаешь, он разозлится, если я расскажу другим о его делах.
Энджел кладет руку на живот.
— Я почти уверена, что все, что связано с Райей — его дело.
— Все, что я хочу сказать, — вздыхает он, — это то, что я был с ним две ночи назад, и он определенно ни с кем не занимался сексом. И я не думаю, что он собирается делать это в ближайшее время.
Меня охватывает холодное облегчение, и я ненавижу то, что при этом чувствую. Это чувство легкости, но в то же время во мне задерживается чувство ужаса и смущения от того, что я так отреагировала, что позволила Крю залезть ко мне под кожу.
— Он одержим тобой, Райя, — говорит Энджел то, чего не мог сказать Доминик.
— Это всего лишь секс. Был всего лишь секс.
— Был? — спрашивает она.
— Я закончила с этим. Избавилась от Крю и теперь могу продолжать свою жизнь.
— Был ли Крю участником обсуждения? — осторожно спрашивает она. Она и Доминик переглядываются.
— Он и не должен был. Он не владеет мной.
Они снова переглядываются. Возможно, они находятся под контролем Крю, но я, черт возьми — нет. И никогда не буду.
— Ты поэтому прячешься?
— Я не прячусь, — небрежно пожимаю плечами, постукивая острым ногтем по столу. — Дело Торриси подходит к концу. Многое зависит от этого дела. Крю — отвлечение.
— Мы тоже отвлекаем тебя? — тихо спрашивает она, потирая рукой живот.
— Нет. Конечно, нет. Я так рада, что ты здесь.
— Осталось всего две недели, — напоминает она мне.
И снова Доминик и Энджел переглядываются, будто замешаны в чем-то, чего я не знаю.
— Ты не можешь убедить его поехать с тобой домой? — спрашиваю я Доминика.
Он фыркает.
— Ты когда-нибудь пыталась в чем-нибудь убедить Крю?
Я сажусь прямее в кресле. Туше.
Энджел наклоняется и тянется к моей руке. Это неприятно, но я не отстраняюсь.
— Может, ты и убеждаешь себя, что Крю выведен из твоего организма, но я не думаю, что ты выведена из его.
— Или когда-нибудь будешь выведена, — проворчал Доминик себе под нос.
— Это не та жизнь, частью которой я хочу быть. Я всегда это четко понимала.
И чем дальше я от Крю Монти, тем лучше, потому что чувствую, что снова могу дышать и думать самостоятельно.
И, что еще важнее, думать, как мне его избегать.