Смерть мисс Мак-Джинти

Глава 12

Мастер, пришедший проверить электрический счетчик, разговаривал с дворецким Гая Карпентера, который наблюдал за его работой.

— Кажется, скоро будут пересматривать тарифы, — сказал мастер.

Дворецкий ухмыльнулся.

— Значит, повысят плату за электричество!

— Не обязательно. Это зависит от муниципалитета… Вы не были вчера на собрании?

— В Килчестере? Нет.

— Я тоже, но говорили, что ваш хозяин очень хорошо выступал. Как вы думаете, выберут его?

— В последний раз его чуть не выбрали.

— Сто тридцать пять голосов или что-то в этом роде, если я не ошибаюсь… Вы, кажется, водите его машину?

— Иногда приходится, но обычно он водит ее сам. Он любит это. У него «Роллс-бентли».

— Он знает толк в машинах!.. А миссис Карпентер тоже водит?

— И слишком быстро, если хотите знать мое мнение.

— Почти все женщины ездят слишком быстро. А на собрании она вчера была или политика ее не интересует?

— Она говорит, что интересует, но вчера вечером она не выдержала до конца. Через час она решила, что с нее уже достаточно речей; сказала, что у нее мигрень, и ушла из зала.

Электрик собрал свои инструменты. Он вышел из дома, дошел до дороги и на первом же повороте остановился, чтобы записать в маленьком блокноте несколько строк:

«К. был один в машине вчера вечером, когда вернулся из Килчестера. Домой приехал в половине одиннадцатого. Мог бы находиться на вокзале в К. в указанное время. Миссис К. ушла с собрания довольно рано. Домой вернулась только за десять минут до К. Говорит, что возвратилась поездом».

Это была вторая запись в маленьком блокноте. Первая гласила:

— «Доктор Р. уезжал из дома вчера вечером посетить больного. Уехал в направлении Килчестера. Мог бы быть на вокзале в К. в указанное время. Миссис Р. в течение всего вечера никуда не выходила. Миссис Скотт, которая ведет хозяйство в доме, подала ей кофе, а потом ее больше не видела. У миссис Р. есть небольшая личная машина.»

В «Лэбернамзе» работали.

— Надеюсь, что, как и мне, эта идея вам понравится, — говорил Робин Апуард. — Они не выносят друг друга, но в сущности испытывают взаимное влечение. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Понимаю.

Миссис Оливер сказала это с удрученным видом.

— И это вам действительно нравится? — продолжал Робин. — Я в восторге. Замечательная ситуация. Этот молодой человек, сброшенный на парашюте…

Писательница запротестовала.

— Но ведь ему шестьдесят лет!

— Ничего подобного!

— Ну, как же!

— Я представляю его себе молодым. Ему самое большее тридцать пять лет!

— Но я пишу книги вот уже тридцать лет, и еще в первом романе он был не моложе тридцати лет.

— Возможно, дорогая Ариадна. Но, если ему шестьдесят лет, он не может быть влюблен в Ингрид. Он выглядел бы тогда отвратительным стариком.

— Несомненно.

— Значит, ему должно быть тридцать пять лет! Робин Апуард считал, что одержал победу, но миссис Оливер не признавала себя побежденной.

— Я уверена, что он не может быть Свеном Гьерсоном. Сделайте героя молодым норвежцем, участвующим в сопротивлении…

— Да нет же, Ариадна! На Свене Гьерсоне держится вся пьеса. У него масса почитателей; они его боготворят и захотят увидеть на сцене. Свен Гьерсон — это обеспеченный сбор!

— Согласна, но те, кто читает мои романы, знают этот персонаж. Вы не можете заново создать образ молодого норвежца — участника сопротивления и окрестить его Свеном Гьерсоном.

— Дорогая Ариадна! Я уже говорил, что теперь речь идет не о книге, а о пьесе! Нам во что бы то ни стало нужны юноша и девушка, без памяти влюбленные друг в друга. Свен воображает, что он ненавидит Ингрид, но на самом деле он страстно ее любит, сам не подозревая об этом.

— Свен Гьерсон никогда не интересовался женщинами, — спокойно сказала миссис Оливер.

— Но дорогая Ариадна! Мы не можем позволить себе такого в театре! Мы не занимаемся психологией, а просто рассказываем определенную историю. Нам нужны кровь, приключения и свежий ветер!

Последнее слово произвело на миссис Оливер глубокое впечатление.

— Вы правы, — сказала она. Свежий воздух — превосходная вещь. Пойду-ка я, прогуляюсь.

— Хотите, чтобы я пошел с вами?

— Нет, спасибо. Я предпочитаю немного побыть одной.

— Как вам будет угодно, дорогая! Прошу вас только подумать о сцене в подвале. Мне кажется, она произведет впечатление, и я очень рад, что эта сцена адаптирована так, как вы хотели. Единственное, чего я хочу, — чтобы она вам понравилась!

Не ответив, миссис Оливер набросила на свои широкие плечи накидку военного покроя, купленную в Италии, и, выйдя из дома, направилась в сторону деревни. Стремясь отвлечься от собственных неприятностей, она решила немного заняться таинственным преступлением, которое Эркюль Пуаро никогда, конечно, не распутает в одиночку. С помощью своей замечательной женской интуиции она найдет убийцу. Она назовет его Пуаро, и сыщику останется только собрать улики, чтобы его изобличить.

Миссис Оливер начала с посещения почты. Она купила у миссис Суитиман два фунта яблок и завязала разговор, сделав несколько замечаний о погоде. Миссис Суитиман согласилась с тем, что для этого времени года погода скорее теплая.

Миссис Оливер сообщила, что она гостит у миссис Апуард в «Лэбернамзе».

— Я догадывалась об этом, — заявила миссис Суитиман. — Вы — та леди, которая пишет детективы? У меня есть два или три ваших романа…

Миссис Оливер подошла к полкам книжного шкафа и увидела несколько своих книг в дешевом издании.

— Вот эта, «Дело второй красной рыбки», — сказала она, — неплохая вещь. Та, что рядом, — «Убитый кот» — нравится мне меньше. В ней я рассказываю о трубке для метания стрел длиной в тридцать сантиметров, тогда как она обычно достигает двух метров… и один ученый сообщил мне об этой ошибке. Что же до третьей книги — «Смерть дебютантки», то она ничего не стоит, потому что вся история основана на глупом заблуждении. Сульфонал, в действительности, не растворяется в воде, …и я должна была бы это знать!

— Во всяком случае на ваши книги очень большой спрос, — заметила миссис Суитиман. — Жаль, что я их не читала, но у меня очень мало свободного времени!

— А не было ли здесь недавно совершено убийство?

— Да-да, в ноябре. Можно сказать у самого моего порога…

— Мне рассказывали, что какой-то сыщик проводил в Бродхинни расследование. Это верно?

— Вы имеете в виду иностранца небольшого роста, который остановился в «Лонг Медоуз»? Он был здесь не далее как вчера…

Миссис Суитиман прервала разговор, чтобы обслужить клиентку, зашедшую купить несколько марок. Проходя за свою почтовую стойку, миссис Суитиман сказала.

— Прекрасная погода сегодня, мисс Хендерсон.

— Теплее, чем обычно в это время года, не правда ли?

— Вы правы.

Миссис Оливер бросила взгляд на посетительницу. Девушка держала на поводке собаку.

— Как чувствует себя миссис Уэзери? — спросила миссис Суитиман.

— Неплохо, благодарю вас. В последнее время она редко выходила из дому. Было ветрено…

— На этой неделе в Килчестере идет очень хороший фильм, мисс Хендерсон. Вы должны его посмотреть!

— Я собиралась пойти вчера вечером, но не смогла.

— А в ближайшие дни пойдет картина с участием Бетти Грэйбл…

Миссис Оливер дождалась ухода девушки и возобновила прерванный разговор.

— Если я правильно поняла, — сказала она, — у миссис Уэзери слабое здоровье?

Миссис Суитиман многозначительно улыбнулась.

— Возможно… Но есть люди, которые не могут себе позволить проводить время в шезлонге.

— Полностью с вами согласна, — заявила миссис Оливер. — Я постоянно повторяю миссис Апуард, что она чувствовала бы себя несравненно лучше, если бы старалась двигаться с помощью своих ног.

Миссис Суитиман снова улыбнулась.

— Когда она действительно хочет, она может ходить… По крайней мере, мне так говорили…

Миссис Оливер подумала, от кого бы почтмейстерша могла об этом узнать. Она рискнула назвать имя.

— Это говорила Дженет?

— Дженет Грум иногда ворчит, и ее нельзя упрекать! Она тоже уже немолода, и ее тоже мучает ревматизм, как и любого другого в ее возрасте. Только она не настолько богата, чтобы обращать на это внимание, чтобы купить себе кресло на колесиках и все остальное… Ей приходится крутиться в любую погоду!

Миссис Оливер сказала что-то в знак согласия и с пакетом яблок в руках быстро пошла, чтобы догнать Дейдр Хендерсон. Это было нетрудно, поскольку собака, толстая и страдающая одышкой, останавливалась каждые четыре — пять метров, чтобы обнюхать траву.

— Какая прелестная собачка! — воскликнула миссис Оливер, когда поравнялась с девушкой.

Дейдр Хендерсон, казалось, была в восторге от этого комплимента.

— Славный пес, — сказала она. — Не правда ли, Бен? Собака подняла голову, посмотрев на хозяйку, встряхнулась и вновь уткнулась носом в куст чертополоха.

— Он, наверное, любит драться, как и все собаки его породы? — спросила миссис Оливер.

— Это он обожает, и потому-то я держу его на поводке.

— Я так и думала.

На мгновение обе женщины принялись созерцать Бена. Затем Дейдр внезапно возобновила разговор.

— Вы миссис Ариадна Оливер, не так ли?

— Да-да. Я остановилась у Апуардов.

— Робин предупреждал нас о вашем приезде. Я рада сказать вам, что читаю ваши книги с невыразимым удовольствием.

Как всегда в подобных случаях, миссис Оливер покраснела от смущения. Бесстрастным тоном, который не позволял догадаться, что в действительности она очень довольна, миссис Оливер тихо сказала:

— Вы слишком любезны…

— Я читала не все ваши романы, которые хотела бы прочесть, — продолжала Дейдр, — потому что книги мы получаем от книжного клуба «Тайме», а мама не любит детективы. Она очень впечатлительна, и даже воображаемые преступления не дают ей спокойно спать. Я же, напротив, обожаю детективы!

— Не произошло ли недавно убийство в вашем местечке? — спросила миссис Оливер.

— Да-да. Как раз в доме, который виднеется вон там…

Миссис Оливер повернула голову в направлении, которое пальцем указывала Дейдр. На пороге небольшого дома, в котором прежде жила миссис Мак-Джинти, двое маленьких Кидлов забавы ради мучили кошку. Миссис Оливер собралась уже было подойти к ним и отчитать как следует, когда кошка пустила в ход когти и вырвалась из рук своих мучителей. Старший из мальчишек вскрикнул от боли: на его руке красовалась длинная царапина.

— Поделом! — воскликнула миссис Оливер. Вернувшись к Дейдр Хендерсон, она продолжила прерванный разговор:

— Никогда и в голову не пришло бы, что в этом доме совершено преступление.

— Конечно!

— Убили старую прислугу, не так ли? Кто же ее убил?

— Человек, который снимал у нее комнату… Она прятала свои сбережения под полом…

— Понимаю.

— Но убийца, быть может, и не он. Сейчас здесь находится странный маленький человек, иностранец, зовут его Эркюль Пуаро…

— Эркюль Пуаро? Я его знаю.

— Он действительно сыщик?

— Вернее сказать, знаменитый сыщик!.. Очень умелый!

— Тем лучше. Может быть, он сумеет доказать, что убил не тот человек.

— О ком вы говорите?

— О Джеймсе Бентли — жильце миссис Мак-Джинти. Я так хочу, чтобы его признали невиновным!

— Ах, вот как! Почему же?

— Потому что я не хочу, чтобы это был он, потому что я всегда хотела, чтобы не он был виновен!

Несколько удивленная ее страстным тоном, миссис Оливер спросила:

— Вы его знаете?

— Нет, я не могу сказать, что по-настоящему была с ним знакома. Но однажды Бен попал лапой в капкан, и этот человек помог мне вызволить собаку. И тогда мы с ним немного поговорили…

— Что это за человек?

— Он страшно одинок. Его мать недавно умерла, а он обожал ее.

— Как и вы, вероятно, обожаете свою мать?

— Да. И потому-то я поняла, что такое одиночество. Мы с мамой — все друг для друга. Вы понимаете?

— Робин, помнится, говорил мне, что у вас есть отчим.

Дейдр горько улыбнулась. — Верно! У меня есть отчим.

— Разумеется, отец и отчим — не одно и то же. Вы помните своего отца?

— Нет. Он умер еще до того, как я родилась. Мне было четыре года, когда мама вышла замуж за мистера Уэзери. Я всегда ненавидела его. Что касается мамы…

Она замолчала и после небольшой паузы продолжала:

— У мамы была тяжелая жизнь, она не знала любви и нежности. Мой отчим — бессердечный человек.

Миссис Оливер в знак сочувствия несколько раз кивнула головой, а потом сказала:

— Из ваших слов можно заключить, что этот Джеймс Бентли вряд ли убийца.

— Я была поражена, когда его арестовали! Я уверена, что миссис Мак-Джинти убил какой-нибудь бродяга. Их много здесь шатается.

— Эркюль Пуаро, может быть, докопается до истины!

— Может быть…

На этом женщины расстались, и Дейдр направилась к «Хантерс Клоз». Миссис Оливер посмотрела ей вслед, вынула из сумочки маленький блокнот и записала в нем: «Конечно, не Дейдр Хендерсон». Она подчеркнула слова «конечно, не» так сильно, что карандашный грифель не выдержал и сломался.

Миссис Оливер возвращалась на виллу Апуардов когда заметила Робина, шедшего ей навстречу в сопровождении красивой молодой женщины с белокурыми волосами, отливающими серебром.

Робин представил женщин друг другу.

— Дорогая Ева! Эта леди с добрым лицом и таким простодушным взглядом никто иная как бесподобная Ариадна Оливер. Ее, конечно, нельзя заподозрить в том, что она, придумывая самое страшное преступление, испытывает особое удовлетворение. Дорогая Ариадна! Это Ева Карпентер. Ее муж скоро будет представлять нас в парламенте. Он заменит старого и развращенного сэра Джорджа Картрайта.

Ева Карпентер запротестовала.

— Зачем вы говорите не правду, Робин? Вы дискредитируете партию.

— А что мне до этого? Ведь это не моя партия. Я — либерал. Либералы немногочисленны, у них нет шансов на победу. Я люблю отстаивать безнадежные дела.

Обращаясь к миссис Оливер, он добавил:

— Мы сегодня вечером приглашены к Еве. Она устраивает небольшой праздник в вашу честь. Вы не можете не принять приглашения. Мы все счастливы, что вы приехали сюда, и хотели бы, чтобы вы избрали Бродхинни местом действия вашего следующего романа!

— Это доставило бы нам большое удовольствие! — промолвила Ева Карпентер.

— В конце концов, почему бы Свену Гьерсону не приехать сюда на несколько дней? — заметил Робин. — Он мог бы, как и Эркюль Пуаро, остановиться у Саммерхейзов. Мы направляемся как раз к ним. Я объяснил Еве, что этот маленький человечек Пуаро кое-что собой представляет, что он в своем роде знаменитость, а поскольку она приняла его вчера довольно нелюбезно, мы пригласим его на наше небольшое собрание сегодня вечером. А то, что я вам только что сказал, — вещь, вполне серьезная. Вы могли бы без труда избрать Бродхинни местом преступления в вашей будущей книге…

— Это было бы чудесно! — воскликнула Ева Карпентер.

— Нужно будет наметить убийцу и жертву, — сказал Робин.

— Жертвой, — предложила миссис Оливер, — мы могли бы избрать вашу теперешнюю прислугу. Как ее зовут?

— Вы шутите, дорогая! Мы не хотим преступления ради денег. По-моему, идеальной жертвой могла бы» быть Ева. Я так и представляю ее себе задушенной с помощью ее же нейлонового чулка. Это, может быть, и не так ново, но…

Ева перебила его.

— Жертвой должны быть вы, Робин! Молодой драматург с блестящим будущим, убитый на своей вилле…

— Мы еще не наметили убийцу, — сказал Робин. — Эта роль очень подошла бы маме. Ведь благодаря ее креслу на колесиках после нее не остается следов ног…

— Но я совсем не представляю себе, Робин, что она отправляет вас на тот свет!

Робин Апуард задумался.

— Быть может, вы правы. Но она вполне могла бы задушить вас. На это ей легче пойти.

— Но я хочу, чтобы жертвой были именно вы! И вас могла бы убить Дейдр Хендерсон, эта дурнушка, на которую никто не обращает внимания…

Они подходили к «Лонг Медоуз».

— Как видите, дорогая Ариадна, — заключил Робин, — ваш будущий роман почти готов. Вам остается только написать его!

Две огромные овчарки с лаем бегали по ту сторону решетки. Держа в руке ведро, появилась Морин Саммерхейз.

— Ложись, Флин! Сюда, Кормик!

Она издали поздоровалась с гостями.

— Извините меня! — добавила она. — Я только что чистила хлев Пигги.

— Мы об этом догадались, — смеясь, ответил Робин. — Пигги здоров?

— Вчера он нас очень напугал. Не хотел ничего есть, и мы с Джонни очень переживали. Весь вечер мы изучали «Справочник ветеринара», но о болезнях поросят ничего в нем не нашли, и ночь провели без сна. А сегодня утром Пигги был уже здоров, он прямо-таки набросился на Джонни, когда тот принес ему пойло. Пигги даже опрокинул Джонни, и тот должен был потом отмываться под душем!

— Какая у вас увлекательная жизнь! — воскликнул Робин. — Но она, надеюсь, не помешает вам принять приглашение Евы.

— Мы хотели бы, — объяснила Ева, — чтобы вы с Джонни провели вечер у нас.

— С удовольствием!

— Вы встретитесь там с миссис Оливер, — добавил Робин. — Впрочем, позвольте мне представить ее вам, не медля!.. Миссис Оливер… Миссис Саммерхейз…

— Вы — миссис Оливер?.. Я, право, в восторге! Вы, кажется, пишете пьесу вместе с Робином?

Миссис Оливер не успела ответить, как снова заговорил Робин:

— Дело идет как нельзя лучше!.. Действительно, Ариадна, сразу же после вашего ухода меня осенила мысль…

— Да? — сказала несколько обеспокоенная миссис Оливер.

— Да-да. Речь идет о распределении ролей…

— Ах, вот как!

Миссис Оливер немного успокоилась.

— Я нашел актера на роль Эрика! Это Сесил Лич, который сейчас выступает в театре «Литл Реп»[4] в Кулленкуэе. Мы съездим туда поаплодировать его игре.

— Можно ли повидать вашего жильца? — спросила Ева у Морин. — Я хотела бы пригласить его тоже.

— Мы его захватим с собой.

— Мне все же хочется его повидать. Вчера я была не очень-то любезна с ним. Тогда…

— Он должен быть где-то здесь. Вероятно, в саду. Если…

Морин не закончила фразы. Встревоженная страшным кудахтаньем кур, она, оставив обескураженных гостей, устремилась к курятнику, на который напали ее собаки.

— Кормик!.. Флин!.. Если, на ваше горе, вы загрызли хоть одну курицу…