Смерть под псевдонимом

Глава 18

Мысленно я поздравил себя и, не сумев сдержаться, довольно улыбнулся. Хотя Остину-Хару это могло и не понравиться. Я с самого начала предполагал, что его нетрудно будет вытянуть на откровенность, и, похоже, мне удалось найти к нему правильный подход.

— Успокойтесь, Джордж. В убийстве Ванды вас никто не обвиняет, — сказал я, и он вроде бы начал расслабляться. — Пока.

Когда я добавил последнее слово, глаза Остина-Хара вновь широко распахнулись и он так быстро что-то забормотал, что ничего нельзя было разобрать. Я вскинул руку, призывая его остановиться.

— Джордж, я уверен, что все не так уж плохо. Прежде всего ответьте мне, у вас есть алиби на тот период времени, когда Ванда была убита?

Остин-Хар отрицательно покачал головой, и вид у него был довольно-таки несчастный.

— Вы, вероятно, находились здесь, в своей комнате, совершенно один, ведь так? — предположил я.

Он кивнул.

— Это плохо, — с озабоченным видом произнес я. — А то я, признаться, хотел бы найти нескольких человек, которые видели бы меня рядом с собой в тот момент, когда мисс Харпер повстречалась со своей смертью. — Я засмеялся, как бы сам себя осуждая. — В противном случае нетрудно догадаться, кто будет первым в списке подозреваемых.

Остин-Хар вяло улыбнулся, я же продолжил:

— Ну ладно, Джордж, мой юмор сейчас не совсем уместен. В данный момент нужно заняться вашей реабилитацией.

Остин-Хар закивал — его голова заходила вверх-вниз, точно шарик для пинг-понга.

— Особых подробностей Нора мне не предоставила, — сказал я, и это была абсолютная правда, поскольку мисс Таттерсолл вообще не заикнулась о связи Остина-Хара с жертвой. — Вы, Джордж, также не обязаны чем-либо со мной делиться.

Он снова криво улыбнулся.

— Но чтобы наверняка отвести от вас подозрение, — продолжал я, — мы в первую очередь должны определить, по какой причине вы могли бы желать смерти Ванды. Могло бы стать серьезным основанием прокисшее affaire du coeur?[2]

Остин-Хар вытянул из кармана платок и принялся промокать внезапно взмокший лоб.

— Боюсь, что не все так просто, Саймон. Совсем не просто.

— Джордж, дорогой мой, о чем вы? — Я даже подался немного вперед, словно опасаясь пропустить хоть единое слово. Так оно в общем-то и было — насколько я понимал, мы подбирались к самым что ни на есть пикантнейшим подробностям.

— Дело касалось не столько сердца, сколько других частей тела, особенно нижних. — Остин-Хар произнес последние слова с некоторой брезгливостью, хотя и не смог удержаться от слегка похотливой улыбки, припомнив, видимо, былые шалости. — Эта женщина была точно пантера. Никогда не чувствовала себя удовлетворенной, всегда хотела еще. — Он вдруг замолчал, явно смущенный собственной откровенностью.

Я от души рассмеялся:

— Но вам-то, Джордж, наверняка удавалось ублажить ее.

Остин-Хар даже как-то приосанился. По всей видимости, он действительно считал себя любимцем женщин. Впрочем, так оно, в сущности, и было — знаменит, богат, не лишен привлекательности. К тому же некоторым женщинам нравится типаж «садовый гномик».

— Каким образом вы с ней познакомились?

— Через Нину, — нахмурившись, сказал Остин-Хар. — Мне тогда и невдомек было, что они заранее все спланировали. Ванда работала на Нину, но я этого не знал.

Я откинулся на спинку кресла, оперся подбородком на кулак.

— Вот оно что! Я так и думал, что «госпожа Макиавелли» и здесь приложила свою руку.

Остин-Хар рассмеялся, и довольно-таки непринужденно. С момента моего появления в его комнате он, кажется, впервые по-настоящему расслабился.

— Вполне подходящее имя для этой стервы! Нина могла бы кое-чему научить даже самого синьора Никколо.

Дело продвигалось не так быстро, как мне того хотелось, и я решил немного подтолкнуть своего собеседника, придать ему некоторое ускорение.

— Вероятно, Ванда завлекла вас в какую-то компрометирующую ситуацию?

Остин-Хар сильно покраснел, его глаза забегали, дыхание участилось. Я уже собирался позвонить и попросить, чтобы принесли виски, однако он начал понемногу успокаиваться.

— Я говорил, что она никогда не была удовлетворена, верно? Ей всегда хотелось попробовать что-то новое, необычное. Сама себя она называла авантюристической натурой. А я, дурак, во всем ей потакал. — Остина-Хара даже передернуло. — Впрочем, надо было думать собственной головой.

— Вас кто-то застал в неподходящий момент? — с сочувствием в голосе спросил я. С вполне искренним сочувствием, мне не нужно было притворяться. Видимо, Джордж действительно вляпался в скверную историю.

— Не совсем так, — ответил Остин-Хар, тяжко вздохнул и продолжил: — Кто-то заснял нас на видео. Без моего ведома.

— О Господи! — вымолвил я. — И они — в первую очередь, конечно же, Нина — шантажировали вас этим?

Остин-Хар уныло кивнул.

Я представил скандальные заголовки в таблоидах — о том, что известному автору сентиментальных романов нравятся сексуальные извращения. Джордж стал бы всеобщим посмешищем. Объем продаж его книг наверняка увеличился бы, причем весьма значительно, однако ему самому было бы стыдно показаться на людях.

— Эх, Джордж… бедняга… — совершенно искренне посочувствовал я.

Еще недавно, до последних событий в Кинсейл-Хаусе, я питал иллюзию, что Нина обладает хоть какими-то морально-нравственными принципами, но, как видно, я ошибался.

Однако кое-что мне было не совсем понятно.

— Но зачем, Джордж? Зачем Нина все это затеяла? Для чего ей нужна подобная власть над клиентом?

— Дело в том, что она по натуре чрезвычайно властолюбива, — объяснил Остин-Хар. — Стремится к тотальному контролю, просто помешана на этом. Хочет, чтобы все было так, как ей угодно, чем лучше продаются твои книги, тем больше она от тебя требует. И уж если контракт с ней подписан, то так просто она не отпустит.

— Да она что… совсем свихнулась? — Мой голос звучал вполне спокойно, хотя внутри у меня, должен признаться, все клокотало. Кому как, а мне такой агент не нужен! Да если Нина пронюхает о моей тайне… Не стоит и говорить, как она попытается использовать полученную информацию.

Да я бы ее запросто убил.

Однако — стоп! Даже шутить на эту тему не следует. Какой-нибудь старомодный вампир, придерживающийся традиций, без колебаний избавился бы от столь опасной персоны, как Нина. Но я, став бессмертным, решительно отказался от прежних методов. Я принадлежал к новой породе вампиров, более добрых и мягких по натуре, радующихся тому, что существуют специальные пилюли, благодаря которым привычка кусать людей в шею и высасывать из них кровь стала пережитком прошлого.

Ну да ладно, не будем отвлекаться и вернемся к делу. Мне без особого труда удалось выведать у Джорджа желаемые сведения — по крайней мере те, что непосредственно относились к нему и его мотивам совершать убийство. Но смогу ли я так же легко манипулировать им, если речь зайдет о компрометирующих фактах из жизни остальных собратьев-литераторов, попавших под подозрение?

Припомнив недавний инцидент с участием Нины, я понял, как нужно действовать.

— Скажите, Джордж, а что произошло сегодня между Ниной и Декстером Харбо? Что там за случай с пауком? — засмеявшись, поинтересовался я. — Декстер чуть из собственной шкуры не выпрыгнул.

Остин-Хар заерзал в кресле, стараясь скрыть улыбку.

— Мне не следует об этом рассказывать, Саймон. В самом деле не следует. — Джордж поджал губы, однако было ясно, что он только и ждет, чтобы его хорошенько попросили.

— Да ладно, Джордж! Что уж теперь останавливаться! История, видимо, весьма интересная.

— Декстер очень разозлится, если узнает, что я вам все рассказал. Так что вы должны пообещать — никому ни слова. Ни единого!

— Ну разумеется, Джордж! Ни в коем случае! — заверил я. — Если только, конечно, убийцей не окажется именно Декстер.

— Ну что ж, это было бы вполне справедливо. — Остин-Хар расплылся в улыбке. — Так вот… Декстер ужасно боится пауков. Можете себе представить, Саймон?

Я не мог не рассмеяться.

— Так я и думал. Нина, конечно же, прекрасно знала, как он отреагирует на это слово.

Остин-Хар энергично закивал головой:

— Да, Саймон, да! И не только пауков. Еще Декстер боится темноты. Он просто уснуть не может без света.

— В самом деле? — изумился я. — И откуда же это известно?

Джордж вспыхнул — вероятно, при мысли о том, что я мог себе вообразить.

— Нас поселили в одной комнате… несколько лет назад, во время одного из симпозиумов. Еще до того, как мы оба прославились. Он настаивал, чтобы свет горел всю ночь, и вынужден был признаться, что боится темноты.

Я захохотал, запрокинув голову.

— Представляю газетные заголовки… «Создатель жестких детективов не может спать без света!»… Да еще боязнь пауков… Газетчики не преминули бы раструбить об этом на весь мир. Неудивительно, что главные герои у него такие крутые.

Джордж кивнул:

— Вот-вот. Кто бы покупал его книги, зная, что автор похож на гомика?

Я бросил на него молниеносный взгляд. Он слегка покраснел и тут же забормотал:

— Извините… Ничего такого я в виду не имел.

Я решил не придавать его словам какого-то особого значения.

— Хорошо… Значит, Нина осведомлена о фобиях старины Декстера, — продолжал я. — И она могла запросто манипулировать им, держать в кулаке. Но я не понимаю, какая связь между Декстером и Вандой Харпер?

Я выжидающе уставился на Остина-Хара, который вновь заерзал в своем кресле. Он молчал, но чувствовалось, что ему не терпится рассказать мне что-то еще.

— Ну, Джордж! Колитесь! — улыбнулся я, подбадривая его.

— Да я толком не знаю, — вымолвил он наконец, не отрывая глаз от пола. — Предполагаю только, что у Нины есть видеопленка, где запечатлены Декстер и эта женщина.

Наверное, она гоняет его по комнате с пауком в руках, а он визжит, как баба. — Видимо, представив подобную сцену, Остин-Хар громко рассмеялся.

Его примеру последовал и я. Декстер Харбо, этот «жесткий парень», удирает от Ванды Харпер, размахивающей пауком, — на такое интересно было бы посмотреть. Забавное зрелище, хотя, возможно, и жестокое. Однако Декстер был настолько неприятным типом, что меня не могла не тешить мысль о его ничтожности.

Впрочем, если бы я оказался на его месте, подобное унижение вполне могло бы толкнуть меня на убийство.

В общем, я пришел к выводу, что у Харбо был мотив — если слишком сильно закрутили гайки и он решил, что с него достаточно. Но была ли у него возможность совершить убийство?

Что ж, надо копать дальше. Если Остин-Хар действительно находился в своей комнате во время убийства Ванды Харпер, то он вполне мог видеть кого-то из окна, и неплохо было бы об этом разузнать. Спросить, во всяком случае, нетрудно.

— Джордж, а вы ничего не слышали в тот промежуток времени, когда предположительно произошло убийство? Или, быть может, видели кого-то из окна?

Чуть раньше, когда Остин-Хар заявил, что в момент убийства он находился здесь, в своей комнате, я не ощутил, чтобы от него исходили какие-либо вибрации, свидетельствующие о неискренности. Хотя, если он достаточно умен и хладнокровен, ему, конечно, удалось вполне убедительно мне солгать. А вот сейчас Джордж явно колебался, я чувствовал это. Может быть, собирался врать? Или просто не хотел о чем-то сообщать?