Снежная сага

ИСТОРИЯ МАГИИ

…Браслет мигнул, открывая в приложении соцсети страницу секретного чата.

Палец запорхал по сенсорной клавиатуре, затем ткнул в значок отправки сообщения.

«Итак, что мы сегодня получили? Что с артефактом, не ясно, однако вряд ли конкуренты им завладели. Кто-нибудь стоял с другой стороны дома и мерил фон на уровне подвала? Этот предмет ещё там?»

Через десяток секунд под первым сообщением в беседе появилась надпись «Ник Метёлкин печатает», а спустя ещё немного высветился и ответ одного из членов группы на сделанный Михом вброс.

«Я был там рядом, но прибор пришлось держать в кармане, чтобы себя не выдать. Поблизости были минимум двое этих в чёрных куртках… Однако вибрация действительно немного ослабла. Думаешь, артефакт перенесли?»

«Вероятно. Но из дома не выносили. Мне кажется, всё это как-то связано с теми четырьмя людьми, которые там находились. Кто-то из вас, может, их видел: двое парней в кожанках, девушка и тот следователь, который, по-моему, даже вообще не с тремя другими…»

«С кем предлагаешь встретиться?» — написал Мирослав Катюрин.

«Думаю, со следаком, — напечатал Мих в ответ. — Он производит впечатление наиболее здравомыслящего и адекватного из всей этой компании. С остальными он, может быть, как раз по делу пересекался — не исключено, что и по поводу артефакта…»

«Домыслы, домыслы… — появилось сообщение под именем Александры Кор. — Когда же мы, наконец, обзаведёмся фактами, чтобы делать уже более-менее реальные выводы?»

«Вот поговорим со следаком, найдём общий язык, посвятим в основные детали, сами порасспросим — тогда, наверное, что-нибудь и выясним…»

«Ты возьмёшься?» — спросила Оксана Громова.

«Да. Вы же не станете возражать? Это, наоборот, лишний риск, которому я вас подвергать не хочу».

«Ты и не подвергнешь. Всю ответственность можем взять на себя». — Это снова Александра.

«Прости, Саш. Этот ход в игре сделаю я сам. К тому же, у меня из всех нас самая неприметная внешность, поэтому по лицу „гончим“ будет труднее меня отыскать…»

«Это не аргумент!»

«Саша, не спорь, — вклинилась Дарина Гончар. — Мих всё-таки наш лидер, ему виднее, как поступать».

«Спасибо за поддержку, Дарина. Пока буду продолжать наблюдение, а когда появится возможность, представлюсь и введу его в курс дела. У него могут быть свои планы на день, поэтому не обещаю сразу какого-либо продвижения. О результатах отпишусь. Пока всё? По другим направлениям что-нибудь есть?»

«По РОВД — ничего. — Это Андрей Буланов. — Фон уже успел рассеяться. Зато в Интернете нашли одно необычное видео…» — (далее синим цветом — ссылка).

«Ладно, потом посмотрим. Кто свободен, может проследить за парнями и девушкой, но не думаю, что это даст нам что-нибудь важное. Хотя в таких делах ничего нельзя знать наверняка. До связи вечером или когда получится».

Отправив последнее сообщение, Мих очистил беседу, будучи уверен, что это же сделали и остальные его соратники.

Разве что прикреплённую ссылку на видео сохранил перед тем в закладках.

И взглянул со второго этажа парадной на происходящее во дворе на Чугунной, которое словно сошло с кадров криминального сериала…

Освободились Георгий с гопниками только после двенадцати. Пока наряд приехал, пока их опросили, пока пули искали… И то ещё было очень быстро, потому что следователь упросил приехавших патрульных, а затем и замнача оперов Шаповала не тащить никого в отдел. Естественно, кроме задержанного, которого увезли туда в наручниках, когда тот отказался что-либо говорить.

Попрощавшись со своим знакомым, который пообещал, что за стрелка возьмутся плотно, Георгий отошёл к стоявшим неподалёку и ожидавшим его молодым людям.

— Не расхотели ещё поболтать о мече?.. Я так понимаю, молчание — знак согласия? Отлично. Как раз время обеда — посидим где-нибудь, заодно поедим…

— А… у вас больше… нет сейчас своих дел? — несмело спросил Гарик.

— В данный момент — нет. Хотя спасибо, что напомнили. Я быстро…

Георгий отошёл на пару шагов, отыскал в пересланной ему вчера информации номер клуба и по памяти набрал на экране цифры. Переждал гудки.

Наконец, с той стороны ответили:

— Алло, кто это? — Молодой, взволнованный женский голос.

— Здравствуйте. Я из Следственного комитета, Шитов моя фамилия. Скажите, пожалуйста, вам знаком такой человек — Гаранин Денис Семёнович?

— Да, а… что случилось?

— Мои соболезнования. Его убили. В связи с этим мне надо задать вам несколько вопросов. Когда будет удобно?.. Когда?.. А давайте… В три часа? Хорошо. Куда подъехать?.. Всё, понял, договорились. До свидания. Ещё раз сожалею.

И уже гопникам:

— Всё, теперь идёмте. Я тут кафешку одну поблизости знаю, там мы вполне сможем всё подробно обсудить… Уж хотя бы на кофе-то вы стрясли себе денег со случайных прохожих?

Минут пятнадцать спустя четвёрка расположилась за столиком — по двое напротив друг друга. Георгий в очередной раз за день нашёл повод удивиться: девушка заняла место именно рядом с ним, а не с кем-либо из подельников, которые сидели с другой стороны и гипнотизировали взглядами гладкую деревянную столешницу, где стояли чашки с заказанным ими кофе. При этом Рома изредка поглядывал на их с Гариком спутницу — и на самого следователя; тому почудились в этом нотки ревности.

«О чём я думаю? Мне-то какое до этого дело?» — мысленно отмахнулся Георгий от считанного нюанса, закинул в рот кусок котлеты (себе он заказал полный обед) и прислушался к своим ощущениям.

Чужого взора как будто не чувствовалось, но это не значило, что его сейчас нет вовсе — особенно после утренних событий. Георгий попробовал определить, кто мог за ним наблюдать внутри кафе, и подозрение своё остановил на посетителе в сером пальто, который пришёл пятью минутами позже, взял себе пару лёгких блюд и кофе и расположился через один столик от компании, демонстративно, казалось бы, её игнорируя.

Георгий сделал себе зарубку в памяти наблюдать краем зрения за этим человеком и, наконец, начал беседу:

— Рассказывайте, что ли… Как вы с этим чуваком столкнулись-то?

— Да… во дворе у меня сидели, чиллили… — заговорил Гарик. — Фигнёй страдали то есть… Вдруг этот выходит. Весь из себя такой… как бомж или ролевик какой-то, короче! В плаще, с мечом этим дурацким… А бомжа грех не пощупать на бабло! С этого навару не было… ну отпинали маленько, хоть меч взяли…

Он потёр рукой нос, словно тот побаливал. «Врезал ему, значит, Хремгир…» — подумал Георгий и сказал:

— А меня-то вы как тогда заметили? Я ещё во двор не вошёл, а вы уже улепётывать стали…

— Это… — замялся Гарик и мельком глянул на девушку.

Георгий перехватил этот взгляд и сам искоса посмотрел на неё, заняв паузу едой.

Девушка потупилась, вздохнула и положила на стол какое-то небольшое устройство странного вида, в котором следователь — с неподдельным на этот раз изумлением — опознал… пейджер! Самый настоящий, как с картинок из Сети.

«А какой в нём смы-ысл?» — пришла на ум фраза из отечественного мультика начала века, но тут Рома прошептал, обращаясь к подельнице:

— Не вздумай! Всё рухнет…

— Давайте без этих детских игр, — прожевав, сказал Георгий и глотнул чая. — Либо выкладывайте всё, либо я звоню в отдел. И, девушка, не могли бы вы представиться? Ваших спутников я ещё смог пробить по нашей базе, а вот о вас там не было ничего. Меня, кстати, Георгием зовут. А вас?

— Гера, — сказала та. — Погоняло — Пейджер. Как раз из-за этой штуки, — указала она на лежащий перед ней девайс.

— Гера? Как вампирша у Пелевина?

— Георгина, — процедила девушка с явным неудовольствием. — Георгина Викентьевна Спицына. Спасибо родителям за такой «подарочек»…

— Ближе к делу, пожалуйста.

— Я не знаю, как это работает, но… В общем, этот прибор показывает, у кого из людей поблизости есть деньги. Высвечивает жёлтым цветом сумму, расстояние и стрелочку направления. Я так его настроила, чтобы отсеивать тех, кто в радиусе ближе двух метров. Неудобно работать, когда он на Гарика или Рому показывает…

— Работать, значит… Ну-ну, — сказал Георгий и ненадолго задумался. — А можете продемонстрировать? Чисто в подтверждение…

— Смотрите.

Гера нажала кнопку сбоку на корпусе, и экран приборчика мигнул, став из чёрного серым. На нём отобразились цифры 7 и 2,5 — и стрелочка, направленная точно на Геру. Вернее, подумал Георгий, ей за спину. На того самого посетителя в сером, что, возможно, наблюдал сейчас за ними, попивая кофе.

— Вот. В двух с половиной метрах за мной сидит человек, у которого с собой семьсот рублей наличными.

— Это вы по той семёрке установили? — кивнул следователь на дисплей устройства.

— Да. Тут всё просто — прибавляй два нолика. Случается, что и на карточку он тоже срабатывал, но мы с картами старались не палиться, брали только наличные, потому что камеры на банкоматах никто не отменял…

— Это да… И что показал этот удивительный прибор в отношении потерпевшего? И… откуда он у вас?

— Отвечать по порядку?

— Как хотите.

— На того чела у меня не высветилась сумма. Теперь-то понятно — почему… А расстояние отобразилось почему-то сиреневым цветом. — Гера со вздохом покачала головой. — Не знаю, что тут такое было. Может, на меч эта штука среагировала, или ещё что…

— На меч, говорите?.. — Георгий задумался, но так ни к чему и не пришёл. — Ладно, продолжайте.

— А насчёт того, откуда… Нашлась просто. Несколько лет назад умер дед (ему уже за восемьдесят было), от него вещи остались, мы с семьёй стали их перебирать, и я наткнулась на этот «пейджер». Никому он был не нужен, и я взяла его себе. Стала крутить, разбираться… постепенно обнаружила его свойство… Ну и… вот.

— А кем был ваш дед, позвольте узнать?

— Писателем. — В ответ на удивлённое поднятие брови Гера пояснила: — Да. Фантастом. Его звали Вадим Спицын. Да, тот самый. Но я понятия не имею, как к нему попал прибор и почему он никому ничего не говорил.

— Очень интересно. Но это никак не объясняет, как «пейджер» очутился на службе у банды. Как вы, такая… красивая и умная девушка, оказались в одной компании с… «королями района»? — подпустил Георгий в голос иронии.

— Герка, не надо!.. — громким шёпотом сказал Рома.

— А что не надо-то? — ответила Гера, всё так же глядя вниз перед собой. — Если я замолчу, нас всех привлекут за грабёж… я правильно разобралась в терминах? — Георгий кивнул. — Я в тюрьму не хочу. С момента нашей встречи я только и желаю, что свалить от вас. Поэтому можете уходить. Мне с вами больше не по пути…

— А вы не задумывались о том, кого именно вы ограбили? — спросил следователь. — Вы заметили, что он не говорил по-русски? Вас это не смутило? Хотя чего я спрашиваю: мигранта же сам космос велел… У него нет документов, нет привычного нам трёхсоставного имени, соответственно он просто не может написать заявление. Я не уверен даже, умеет ли он писать на своём… Так что мои слова про дознавателей были блефом. Но вы уже сами убедились, что вокруг него, меня и всей этой затеи с мечом заваривается неслабая такая каша, и, чтобы нам из неё выбраться, нужно знать как можно больше. Плюс мне и самому интересно стало. Сначала меч, теперь «пейджер»… А что будет потом? Вот в чём вопрос.

— Идите, парни, — тихо сказала Гера. — Всё своё вы уже рассказали. Сейчас моя очередь.

Георгий аж подивился тону, которым были произнесены эти слова. Со смесью обречённости, пессимизма… и скрытого облегчения, что ли.

Гарик с Ромой, похоже, поняли, что лучше не спорить, и поспешили встаьь и уйти. При этом Лысый напоследок опять взглянул на Геру — с отчаянием и сожалением. И на следователя — с бессильной досадой.

— У меня такое ощущение, будто он вас начал ко мне ревновать, — сказал Георгий, когда эти двое вышли, а девушка пересела напротив него вместо них. — Как бы это нам с вами не аукнулось…

— Не должно вроде. Я ещё вчера им сообщила, что хочу окончательно с ними разойтись. Да и с самого начала не сказать чтобы рвалась с ними грабить прохожих…

— Достаточно этих «вокруг да около». Давайте к сути.

— Всё началось четыре месяца назад, в октябре. Мама серьёзно заболела: начались проблемы с сердцем… То есть раньше они уже были, но теперь стали более опасными… Мы с ней вдвоём живём: отец спился и умер пару лет назад, так что обеспечиваем себя сами. Мама сейчас не может работать, поэтому деньги стала приносить одна я. А на стипендию вдвоём не проживёшь и тем более не купишь все необходимые лекарства…

Я стала подрабатывать во второй половине дня в этом самом кафе официанткой, по вечерам — искать в Интернете подходящий фриланс. Я ведь на экономическом учусь… училась… Без диплома и опыта что-нибудь ответственное и денежное мне не доверяли, так что заработки были от случая к случаю. Но кое-что подкопить удавалось.

Но учёба из-за всего этого у меня съехала. Меня лишили стипендии, и денег практически не осталось. А маме стало хуже, поэтому требовалось всего, наоборот, больше. В том числе и времени на уход за ней. Но она понимала, что вся надежда лишь на меня, и старалась по возможности обходиться в быту сама, чтобы я могла учиться и работать…

В тот день, когда я узнала, что университет мне перестанет платить и вскоре меня могут отчислить с бюджета, я впала в какой-то… шок. Я не чувствовала ничего; хотелось просто лечь и умереть. Но я понимала задним умом, что тогда умрёт и мама, а потому старалась придумать почти что отключившимися в тот момент мозгами, что мне со всем этим делать. Придумалось только одно — продавать то, что у меня было помимо ума, чтобы считать чужие деньги, и рук и ног, чтобы таскать подносы. Если вы поняли, что я имею в виду.

Я ушла с последней пары, обеспечив себе очередной «неуд». Когда отрабатывала смену в кафе, у меня всё валилось из рук, так что и отсюда меня пригрозили уволить и отправили домой отдохнуть.

К маме я не пошла. Не смогла бы смотреть ей в глаза после такого. Бродила по улицам, пока не обнаружила, что стало темно. Осмотрелась — чёрт, я на Кондратьевском! Сами знаете, что это за часть района. Вернее, что это за район. Но, с другой стороны, как раз возможность подзаработать этим делом появилась. Надо было только место подходящее выбрать…

Зашла за какой-то угол, из-за которого планировала выглядывать… вы уже можете отметить отсутствие такого рода опыта… И тут ко мне пристали те двое. Как обычно: без шума снять всё ценное, отдать деньги и не заявлять в полицию.

Денег у меня почти и не было, и я стала опасаться, что платить придётся по-другому… Но, на моё счастье (или беду: уж как посмотреть), в сумочке оказался этот самый прибор. И я ухватилась за свой шанс: сказала парням, что смогу им помочь с «работкой», если буду иметь с этого равную долю.

Сначала они мне не поверили, но в ту же ночь я подтвердила свою им полезность. И они приняли меня в свою мини-банду, которая превратилась почти что в организованную преступную группу.

Из универа меня всё-таки выперли, с работы уволили, но мама ничего не знала. Я теперь каждый день приносила домой нужную нам с ней сумму и врала, что честно всё заработала. И уходила, чтобы трясти с парнями налик с прохожих.

Постепенно даже немного втянулась. Но осознавала, что это не моё и лишь на время. Гарик вот стал относиться ко мне как к другу, а Рома даже чуть ли не моим бойфрендом себя считает…

— Простите, что перебиваю, но какое всё-таки отношение к делу имеют ваши слова, сказанные тогда в подъезде, о перемещении между мирами? — не вытерпев, спросил Георгий.

Сам он не признавался себе в этом, пока разговаривал с операми и пока ел, но именно этот вопрос занимал его сейчас больше остальных.

— Да всё просто, — невесело улыбнулась Гера. — Когда мы от вас убежали, Гарик осмотрел меч и провозгласил, что с этой штукой отныне мы типа как мушкетёры: один на всех и все на одного… Мы взялись за рукоятку, тут мой прибор запищал, и нас выкинуло в какой-то другой мир. Там было жуть как холодно, плюс мы ещё с горы какой-то скатились… Но замёрзнуть нам не дали…

Она кратко, но точно описала эпическую битву гопников с «рыцарями», сказала несколько слов о том, что произошло после возвращения, и подытожила:

— Это всё. И в моём рассказе, и вообще с этой историей. Теперь вы всё знаете. Скажите, нам точно ничего не грозит?

— Слово офицера, — поднял Георгий руку ладонью вперёд. — Я вас понял. Сочувствую. Такой вопрос, если позволите: а в университете у вас не было… бойфренда, как вы говорите, который мог бы оказать хоть какую-то поддержку?

— Нет. Я не из тех, кому обязательно на кого-нибудь вешаться, изнывая от одиночества. Плюс в неформальном рейтинге женской половины курса я была далеко не на первом месте…

— Хм. Понятно. Знаете, а тому парню, которого ограбила ваша банда, вы, Гера, понравились. И даже очень. Поэтому он вас сначала и не захотел сдавать, но я настоял. Да и всё равно по фотороботу получилось только Плотного с Лысым отыскать…

— А на каком языке говорит ваш потерпевший, что вы его поняли? — спросила девушка. — Как его хоть зовут-то?

— Поверьте, в голове у каждого человека есть набор неких общих семантических сигналов, понятных вне зависимости от того, какой у него родной язык. Тем более, что на одном наречии с тем парнем вряд ли говорит хотя бы кто-то на всей нашей планете. Его, кстати, Хремгир зовут. Во как.

Гера промолчала. Посмотрев на неё, следователь увидел, что она немного растеряна и озадачена услышанным. Но при этом и заинтригована: как такое может быть?..

— Мой вам совет, Гера: бросайте это дело. Хорошо, что вы сами хотите развязаться с ними, но что бы было, если бы на вас троих вышел не я, а какой-нибудь тупой опер из отдела? Вот то-то и оно. Ещё не поздно всё исправить. Найдите новую работу, раскройте свои возможности по максимуму. Восстановитесь в универе, если удастся. Но ничего из этого не произойдёт, если вы и дальше будете просто хотеть и ни… не буду выражаться, хоть и есть желание… не делать.

— Да понимаю я. Просто так трудно решиться на перемены, пока всё идёт по накатанной и приносит не очень большие, но — деньги.

— А первый шаг всегда труднее всего. Но тем не менее с него всё как раз и начинается. Я тут подумал… может, вам захочется встретиться с Хремгиром? Ему так с вами — думаю, очень.

— Я подумаю, — улыбнулась девушка, взглянув Георгию в глаза, и тот понял, что смог пробить давивший на неё в последние несколько месяцев барьер депрессии. — Сейчас, наверное, и пойду устраивать свою новую жизнь, так сказать, не отходя от кассы. Сколько с меня?

Следователь назвал цену одной чашки кофе.

Гера коротко рассмеялась, достала деньги, пояснила:

— Тут ещё и за этих двоих… раздолбаев, — и лёгкой, почти летящей походкой направилась к выходу.

Георгий сам улыбнулся, глядя ей вслед. И принялся доедать обед.

Он бы мог и сам за ней, что называется, приударить, но, как всегда, был уверен, что взаимности не получит да и служба не позволит уделять этому достаточно времени, чтобы вышло что-нибудь путное и надолго.

А к тому же, у Шитова в голове то и дело всплывало другое…

Наталья.

«О чём я думаю? Ведь любви в материальном плане вовсе не существует, — принялся рассуждать он, слегка разозлившись на себя за то, что нарушил самодисциплину мышления, — все реакции мозга в подобном случае определяются гормональными всплесками и являются, по сути, эмоциональной галлюцинацией химической природы. Так что поэты и писатели, которые обращаются к этой теме, творят по большому счёту под лёгким кайфом…

А я? А что — я? У меня всё так же недостаёт свободного времени и желания заводить отношения. А Наталья, хоть она и в моём вкусе, — замужем, и ей проблемы создавать я не имею морального права. Тем более, что она меня вообще не знает, а если узнает, то не факт, что надежды оправдаются. Поэтому прочь такие мысли».

Следователь наткнулся глазами на прибор, оставленный Герой. Отложил вилку, взял «пейджер» и покрутил в пальцах. Потрогал кнопочки, потыкал в них, пока не разобрался, и убрал устройство в карман.

«Сколько сейчас? — Взгляд на экран появившегося оттуда же айфона. — Тринадцать десять? Так, на дорогу я потрачу самое большее полчаса… значит, будет немного времени, чтобы зайти домой и „поболтать“ жестами с Хремгиром. Как там он, кстати, с мечом-то — не разнесёт ничего?..»

Задумавшись, Георгий не уловил чужого движения за спиной. Опомнился лишь в миг, когда напротив него присел тот самый мужчина в сером пальто и неброской шапке из тёмного меха, возбудивший ранее смутное подозрение.

Георгий аж вздрогнул — но, опять-таки стараясь вести себя как можно естественнее, замаскировал это под чуть излишне резкую попытку выпрямиться на своём месте. Отметил про себя, что незнакомец, чья внешность никак не желала с первого взгляда отпечатываться в памяти, держит в руке свою чашку с кофе — и, таким образом, настроен, как и Гера, на разговор.

«Вот только что ему могло бы от меня понадобиться?..»

— Здравствуйте, — сказал тем временем незнакомец и отпил из чашки. — Извините, что так вот бесцеремонно вторгаюсь в ваше личное пространство, но у меня к вам есть разговор. Очень важный для нас обоих и… в некотором смысле деликатный.

— А ничего, что я как бы ем? — спросил Георгий.

— Во-первых, — ответил человек в сером, заглянув в его тарелку, — вы уже почти доели. А во-вторых, разговор касается утренних событий на Чугунной. И текущей ситуации в районе в целом.

Георгий еле удержался от того, чтобы поперхнуться, допивая свой чай. «По-видимому, сегодня такой день, когда все в этом мире сговорились, чтобы раз за разом меня удивлять», — подумал он и сказал:

— Допустим, моё внимание вы привлекли. Даю вам две минуты, чтобы заинтересовать меня по-настоящему. В противном случае я отправлюсь по своим дальнейшим делам, а вас заподозрю в слежке за мной и попрошу знакомых вплотную вами заняться. Да, точно: также хочу услышать о причинах слежки… и как вас хоть зовут. Всё, время пошло.

— Моё настоящее имя — Михаил Русланович Демьяненко. — Заметив, как поползли вверх брови Георгия, собеседник кивнул и продолжил: — Да, вы правильно меня поняли. Я тот самый писатель-фантаст, что известен широкой аудитории под псевдонимом Мих Дёмин. И, я смотрю, вы хотя бы отчасти знакомы с моим творчеством.

— А кто не знаком? Циклы «Господство клана Чёрных Пиявок» и «Высший», бестселлеры «Горящие сопла» и «Крест одиночки»… «Водоросли архивариуса»… И что дальше? Осталось полторы минуты.

— Скажите, вы что-нибудь знаете про… магию?

— Ч… что, простите? — чуть нахмурившись, переспросил Георгий.

— Повторяю: что вы знаете о существовании магии — и знаете ли что-то об этом вообще?

— Ну а что может знать простой житель современного Питера, выросший на фантастике (увы, не вашей: она появилась немного позже…) и не верящий ни во что, в том числе и в новости? Осмелюсь предположить, что магии нет — и что этот вопрос не имеет абсолютно никакого отношения к утренним событиям, о которых вы неизвестно как узнали. Осталась минута.

— А если я скажу, что это имеет как раз таки самое прямое отношение к случившемуся? Что в подвале вашего дома вчера появился мощный магический артефакт, который утром переместили на этаж или два выше? Что в вас стреляли именно потому, что хотели его заполучить? Что вы ответите на это?

— Вы меня допрашиваете?

— Нет, что вы. Скорее, это вы можете меня допрашивать; к тому же, я до сих пор не знаю, как вас зовут. В отличие от обратного.

— Шитов моя фамилия. Георгий Романович. И всё-таки — чего вы от меня хотите?

— Для начала — просто выслушать. Как я понял, в двухминутный срок я уложился, да? — Георгий кивнул. — Так вот…

— Прежде всего: что же это такое — магия? Вы физику хорошо изучали в школе? — Георгий, усмехнувшись, кивнул. — Кроме электромагнитного и гравитационного полей, в мире существует на гораздо более тонком уровне ещё одно поле. Мы до конца не знаем его природу; оно просто есть наравне с другими — и представляет собой некие невообразимо тонкие, едва ли не субквантовые вибрации, пронизывающие всё в этом мире…

— Вы сказали — «мы»? Кто именно? Это ваши сообщники в меня стреляли?

— Стреляли не мы, а наши противники. Пожалуйста, не перебивайте. Я до этого ещё дойду…

Итак, это поле мы и называем магическим. Во многом потому, что оно действует примерно так же, как и волшебство из книжек, — то есть позволяет существовать тому, что не может объяснить обычная физика. Например, именно эти вибрации формируют ощущение взгляда в спину… — Мих посмотрел Георгию в глаза, — …и лежат в основе всех паранормальных явлений. Только не фейков, а настоящих, которые в большинстве своём остаются незамеченными. Чему в подтверждение — то, что даже вы, человек, который, по идее, должен знать всё, что происходит в районе, сегодня лишь краем сознания коснулись происходящего там на самом деле… Но магические взаимодействия теоретически могут быть настолько многообразны, что мы и миллиардной доли возможного не можем себе представить…

— Предположим, всё знают разве что оперативники из отдела, а я пользуюсь только той частью сведений, что необходима мне в данный момент для работы. — Георгий отставил пустую чашку и упёрся взглядом в собеседника. — И мне лично кажется, что моё участие в этой истории началось позавчера, а не сегодня…

Теперь нахмурился уже Мих.

Следователь подумал немного и сказал:

— Давайте вы мне всё расскажете, а затем я поделюсь тем, что известно мне. Устроит? Но можно сильно не затягивать рассказ? У меня сегодня ещё встречи назначены…

— Да-да, конечно… Исходя из ранее мною сказанного, логично же предположить, что появится — пускай даже неофициально — организация по надзору за этой сферой? Мы именуем себя ФРИК — «фиктивный российский интерреальный клуб»; смысл названия в том, что нас формально нет, но, несмотря на это, мы обеспечиваем связь между человеческой реальностью и её фэнтезийной изнанкой. И да, ведём себя при этом как полные фрики. Сейчас, считая нашу, организаций две, и другая как раз и представляет наибольшую опасность для нас… а теперь и для вас, Георгий Романович: вы же тоже ввязались в этот замес…

Но наш отряд сложился намного раньше — ещё в прошлом веке… И тут я должен назвать имя человека, с которого всё тогда началось. Готовы? — Мих опёрся локтем на стол и чётко, раздельно произнёс: — Ярослав Зарницын.

— Да ладно… И он тоже, что ли? Сколько ж там у вас ещё фантастов?..

— Мы все. В данный момент, включая меня, нас тринадцать.

— А кто с вами ещё, если не секрет?

— Вы будете молчать?

— А если не буду, то всё равно — кто мне поверит?

— Поверьте, опасность есть. Причём для нас — весьма серьёзная. Некоторых из нас чуть не взяли на подступах к вашему дому. Если бы это удалось, судьба всех членов ФРИК уже к этому вечеру была бы даже менее завидной, чем если бы их так же вот взял отряд полиции особого назначения…

Но всё же несколько имён для примера. Павел и Александра Кор, Артур Скалистый, Игорь Дивный, Ник Метёлкин… достаточно?

— Да у вас там весь цвет современной российской фантастики и фэнтези…

— Польщён, что вы интересуетесь нашим творчеством. Есть среди нас авторы и литРПГ, и бояръанимэ, и прочего… Но это, так сказать, нынешнее поколение «дозорных»… а начиналось всё с троих: самого Ярослава, Тараса Озерцова и Вадима Спицына. Но повторюсь: центром притяжения был всё-таки Зарницын… да пребудет душа его в Сумраке…

Итак, перенесёмся в историю. Вы, естественно, в курсе того, что в советских секретных НИИ изучалось всё потенциально пригодное для использования в военных целях? Ну вот. Был, значит, в Москве и такой институт, который занимался исследованием паранормальных явлений и магии. Точное его название кануло в Лету… да и не важно оно нам сейчас. Главное, что пошло всё именно оттуда.

Разработки этого НИИ были настолько секретными, что о них вряд ли знало больше нескольких человек за его пределами. Но, видимо, их считали важными, потому что учреждение работало и после распада Союза. Вот это конкретно — наши догадки, но дальше речь пойдёт о том, что было точно. И переломным в этом плане стал октябрь девяносто пятого года.

Именно тогда с Зарницыным и произошли события, приведшие к образованию ФРИК. Читали его «Осенние приходы» и серию «Ночной кошмар», выпущенные под псевдонимом Лука Сергеевич Д.? В этих романах как раз и проглядывают фрагменты той истории, которую Ярослав полностью не рассказал даже Спицыну и Озерцову до самой своей смерти — что уж говорить про нас нынешних.

Мы знаем лишь, что к нему попали разработанные тем институтом приборы для измерения магического фона… да-да, не удивляйтесь! Есть и такие. Есть даже мини-радар для сканирования активности магического поля в радиусе десятков километров… Были и ещё, но часть приборов досталась на хранение союзникам Зарницына, который после тех событий переехал в Питер и стал собирать вокруг себя команду. А после смерти Спицына и Озерцова устройства как под землю провалились. И теперь мы можем лишь гадать, что они реально могли делать…

— Хм, скажите… — Георгий порылся в кармане и выудил оттуда «пейджер». Положил на стол и чуть придвинул к собеседнику. — А вот эта штучка могла быть одним из тех утраченных артефактов?

Мих кинул на Шитова недоверчивый взгляд и осторожно взял устройство в руки. Так же, как и следователь какое-то время назад, покрутил… нажал на одну из кнопочек. В тот же миг изменился в лице, увидев, что высветилось на дисплее, положил обратно на стол и немного сдавленно проговорил:

— Да. Не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, но есть большая вероятность того, что это правда… Откуда у вас этот прибор? Вам его передал кто-то из той компании?

— М-да, неспроста вы зашли сюда вскоре после нас… Допустим. Это для вас имеет большое значение?

— Вы даже не представляете — какое. А… из тех троих, по вашему мнению, кто-нибудь мог бы иметь хоть какое-то отношение к… магическому слою реальности?

— А вы точно в меня не стреляли?

— Это тут при чём?.. А, понятно. Вы хотите убедиться, что я не принадлежу к той организации, от которой вас и предостерегаю. Могу в таком случае устроить встречу в нашем штабе с прочими членами команды. Сами понимаете, какой это дополнительный риск…

— Что ж, вижу, вас и вправду припекает… У девушки фамилия — Спицына.

— Тогда всё ясно… Возвращаюсь к своему рассказу.

Мы стали изучать магическую изнанку реальности и поддерживать тех людей, которые по воле случая вступали с ней во взаимодействие. Но лет двадцать с лишним назад, когда я, тогда ещё молодой талантливый автор, только вступил в организацию, мы столкнулись с убийствами тех, кто так или иначе имел отношение к сверхъестественному. Погиб тогда и кое-кто из нас — читали в Сети об Иване Магаданове? — Георгий кивнул. — Вот так-то. Официальная версия — инсульт, наше мнение — доведение до него. И на квартире у Ивана мы нашли вот такую эмблему…

Мих покопался в своём смарт-браслете, включил мини-проектор, и на гладкой поверхности стола высветилась картинка: чёрный готический щит с серебристым изображением волка, кусающего руку с зажатой в ней волшебной палочкой. И снизу — полукругом — буквы: ГООНЧ.

— Известно, что означает сокращение?

— Мы перепробовали множество вариантов (ещё бы — за столько-то лет!) и остановились на чём-то вроде «городской организации по отстранению населения от чудес». По крайней мере, именно так можно вкратце описать деятельность этих «гончих», как мы их про себя назвали. Но даже это название мы стараемся не употреблять всуе и обходимся другими: «тёмные» (они всегда в чёрной одежде ходят), противники, конкуренты и так далее.

За время нашей деятельности они нам много крови попортили. У нас нет точных данных, но, по нашим оценкам, от рук этих — ну вы поняли — погибло человек двадцать. Причём большинство не знало, за что. А мы смогли защитить только себя благодаря конспирации — однако из-за неё же не уберегли свидетелей сверхъестественного, опасаясь вступать с ними в контакт и раскрывать себя.

В общем, наша концепция негласного надзора и исследования себя не оправдала. Поэтому я, как нынешний глава организации, решил поменять приоритеты и обратился к вам, чтобы привлечь вас на нашу сторону и обеспечить нам дополнительные возможности. В конце концов, жизни людей всё-таки важнее какой-либо секретности.

— И чего же вы хотите от меня, кроме информации, которой я обладаю?

— Содействия. Мы устали таиться, придумывать себе всякие системы безопасности, бояться, что нас в любой миг могут раскрыть и перестрелять, а всё дело, которым мы занимаемся уже несколько десятилетий, — подмять под себя… или, скорее всего, уничтожить. Вы же в Комитете работаете, верно? От имени всего нашего Клуба я прошу вас организовать неофициальное расследование. Тем более, что у вас есть и свой интерес во всём разобраться.

— В Комитете я не столько работаю, сколько служу… Предлагаете мне побыть частным сыщиком? Шерлока Холмса во мне увидели?

— А почему нет? Скажите мне в лицо: есть у вас какие-нибудь причины, чтобы отказаться? Только честно. Я всё пойму. Но поймите и вы. Сейчас наше общее выживание зависит от того, сколько мы будем знать. И насколько это будет больше, чем знают наши противники.

— Допустим, я могу выкроить на это часть своего времени. Но тогда, — Георгий наклонился к собеседнику, — мне понадобится всё, что вы успели нарыть по этому вопросу. До последнего факта. Остальное постараюсь додумать сам.

— Мы будем признательны за помощь и предоставим все имеющиеся у нас сведения. Но взамен — и в знак честной сделки — я бы всё же попросил вас рассказать, что вам известно.

— Сейчас, только… Вы сказали — «клуб»… Скажите, вам не знаком такой человек — Денис Гаранин, двадцать пять лет, прописан в этом районе?

— Нет, никогда не слышал. А что?

— Да так, на всякий случай спросил… Значит, дело было так…

И Георгий рассказал про то, как встретил Хремгира, как обиходил его и пришёл к выводу, что тот из другого мира. Рассказал и про меч, не видя смысла скрывать то, что в общих чертах «фрикам» и так уже было известно. Кратко выдал цель и результаты встречи с гопниками. Оставил в тайне историю Геры: это было слишком личным для девушки, чтобы Шитов считал себя вправе делиться полученными сведениями с третьим лицом. И ничего не сказал про Наталью и увиденную вчера видеозапись.

Мих не перебивал. Во время своего рассказа следователь ещё раз внимательно оглядел его — и заметил в его глазах напряжение… под которым пряталась тень затаённого восторга. Писатель будто бы подался вперёд, чтобы не пропустить ни единого слова; в какой-то момент он даже снял шапку, и Георгий различил выступившие у него на лбу капли пота.

«Выходит, не врёт человек, раз его так зацепило, — подумал Шитов, заканчивая речь. — Но бдительность ослаблять всё равно нельзя. На случай, если я (не приведи, конечно…) ошибаюсь».

— Поразительно… — пробормотал Мих, когда Георгий умолк. — Даже я, уж на что фантаст, не мог представить, что так всё обернётся в реальности. Прибор для определения количества денег, понимаете ли… Наверное, он улавливает тот тип тонких вибраций, который накапливается на наличности: сами можете вообразить, сколько всяких эмоций — да, они тоже возникают под влиянием этих неуловимых волн! — проходит через купюры за годы обращения… А с картами и смарт-браслетами ситуация другая: там неоткуда такому количеству ментальной грязи накопиться, — хоть это и возможно…

А что касается вопроса о попаданстве… Похоже, собственное магическое поле прибора — не смотрите на меня так, технически магию можно уловить только таким образом! — вступило в некий резонанс с полем меча, и в результате этого образовался пространственный прокол или произошёл сдвиг через четвёртое измерение… Думаю, ещё лет пятьсот минимум точное объяснение никому не будет известно…

Теперь-то вы понимаете, что здесь есть смысл следить и бороться? Если меч или даже этот вот «пейджер» попадут не в те руки (в какие именно, вы уже можете догадаться), проблем не оберёмся. И смертей, скорее всего, тоже.

— Итак, о чём мы договариваемся? Вы устраиваете мне встречу со своими, я же продолжаю копать в указанном направлении. Плюс оставляю пока у себя этот прибор, — Шитов показал на «пейджер». — А у Хремгира пусть остаётся меч.

— Согласен. Попытайтесь как-нибудь расспросить вашего попаданца о том, как он оказался в нашем мире. Возможно, это также прольёт свет на какую-то часть разворачивающейся вокруг всех нас истории.

— Прошу прощения, мне пора идти. Благодарю за разговор и надеюсь, что мы ещё встретимся. Как мне с вами связаться?

— Когда будет удобно, я сам вас найду. Как сегодня, к примеру.

— Всё, понял.

Георгий позвал официанта и попросил счёт. Скользнул глазами по чеку и расплатился со своего айфона.

— Вы не забыли о том, что за вами могут следить «тёмные»? — сказал Мих, видя, что следователь уже приготовился было встать и уйти. — Если нам повезло, их агенты стоят, рассредоточившись, снаружи и ждут, когда вы выйдете. Если нет, то минимум один из них сидит здесь и старательно вслушивается в нашу беседу. Оглядитесь: может, замечали кого-нибудь рядом с собой в последние дни?

— Нет вроде. Как вы сказали тогда, я чувствовал лишь взгляд в спину, — ответил Георгий, но со стула так и не поднялся. Хотя ногу в проход всё же выставил. — Да и, если вы такой параноик, отчего бы не предположить, что за нами следят и с помощью камер?

И он указал на светильник в углу, под который была неумело замаскирована камера видеонаблюдения.

— Здесь? Не думаю. У них должен быть в охране свой человек, но, во-первых, они не знали заранее, что мы оба зайдём в это кафе, а во-вторых, в плане оперативности это нерационально. А если у них есть сообщник в полиции, то они могут использовать уличные камеры. Поэтому, как видите, лучше быть параноиком, чем трупом.

— И то верно. Если никого из них ранее не ловили (не считая сегодняшнего стрелка), то в содействии кого-то из органов даже сомневаться не приходится… Но мне уже и правда пора. Как я понял, тем же путём выходить вы не планируете?

— Угадали. Воспользуемся старым, но действенным способом: пройдём через кухню.

— А вы неплохо осведомлены о способах «наружки» и о том, как её можно сбросить.

— Многолетняя практика. И никакой службы в органах не надо.

— Пойдёмте уже.

Двое мужчин одновременно поднялись из-за стола и направились к неприметной двери в дальней стене помещения.

Официант попробовал их остановить со словами: мол, туда нельзя, — но Георгий махнул удостоверением у него перед носом, и все вопросы сразу отпали.

Краем глаза следователь увидел, как им вслед из зала устремляется ещё кто-то, но в это время за спиной уже хлопнула дверь, отрезая соглядатая от «объектов».

Шитов и Дёмин ускорили шаг и через считанные секунды вышли на улицу с другой стороны здания.

— А теперь — побежали, — сказал писатель и первым рванул прочь.

Георгий поспешил за ним. До назначенного времени оставалось не так уж и много, а опаздывать следователь не любил.

Впрочем, в деле об убийстве имеет смысл спешить лишь тогда, когда есть вероятность новых жертв. И сейчас надо было как раз определиться с тем, нужно ли ждать этого или нет.

И тут должна была помочь встреча с ролевиками, на которую торопился Георгий.

Помочь проверить версию, которая только что сложилась у него в голове. И которая связывала преступление на Минеральной с тем, что творилось с позавчерашнего дня в районе.