Снежная сага

СЛЕДСТВЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ

Двумя часами ранее.

— Ну как там, Федь, с изображениями? Настоящие или всё-таки подделка?

— Даже не знаю, что и сказать, Константин Владимирович. Судя по тому, что на них запечатлено, реальными они не могут быть никак. Сами понимаете, что в наше время на компьютере можно сбацать абсолютно всё… Но явных следов фотошопа не видно. Так что с вероятностью процентов в семьдесят — изображения настоящие. Хотя я не представляю, как такое может быть.

— Спасибо, Федя. Ты мне очень помог. Можешь, пожалуйста, никому об этом не рассказывать? А то не поймут: советник юстиции — и интересуется картинками из каких-то непонятных групп…

— О чём разговор, Константин Владимирович. Как скажете. Я, сами знаете, могила.

— Ловлю на слове. Отбой.

…Квартира убитого, как и положено холостяцким квартирам в спальных районах, красотой не особо блистала.

На окнах — полузадёрнутые нестираные занавески, сквозь которые внутрь дома проникал неяркий монохромный дневной свет (за окнами — унылый вид на замерший в зимней тоске квартал), на стенах — кое-где отклеившиеся обои с отстойным узором. На полу — тонкий слой пыли, как будто здесь долго не убирали.

«Да почему „как будто“? — подумал Георгий, стоя в центре комнаты и осматривая неприглядный интерьер. — Я и сам подметаю у себя в лучшем случае дважды в месяц, а когда пол в последний раз мыл, вообще не помню… Похоже, покойный был нашим человеком».

И он даже с некоторым сочувствием и пониманием посмотрел на труп молодого парня, который санитары как раз грузили на носилки, чтобы увезти в морг.

Судя по лицу мертвеца, ему было не больше двадцати пяти. Он получил два пулевых ранения: в грудь, около сердца, и в голову — между серых глаз, которые, перед тем как над ними застегнули чёрный непрозрачный мешок, казалось, глядели в потолок с немым вопросом: за что?! Как?! Почему?! Этого не могло быть!..

Но это было. И никто: ни он сам, ни следователь, ни опера или криминалисты — не мог это изменить.

«Я выясню всё. Даю слово», — мысленно пообещал убитому Шитов, проводив взглядом носилки, и посмотрел на меловой контур, оставшийся на полу от тела, словно тот способен был ещё что-то рассказать о случившемся на языке косвенных улик и логики.

— Как говорится, c'est le жмур, — пробормотал Коля Карпенко, капитан-оперативник чуть постарше Георгия.

Опер стоял у ближней ко входу стены и тоже внимательно изучал обстановку в комнате, в то время как немолодой седоватый криминалист Евгений Андреевич шарился в углу, ища что-то в пыли.

— Так, стреляли где-то отсюда: от входа или пройдя пару метров внутрь… — размышлял вслух Коля. — Соседи говорят, что выстрелов не слышали, значит, пистолет был с глушителем… Криков или звуков борьбы тоже не было, так что убитый, похоже, сам впустил преступника…

— Никто, естественно, ничего конкретного не запомнил? — спросил Шитов.

— Да кто сейчас смотрит-то от нечего делать на улицу или тем более в глазок? Бабульки — внештатные агенты КГБ — уже вымирают, а остальным тупо неинтересно, что там, за пределами их маленького мирка площадью в сорок два или сколько там квадратных метров…

— Не скажи, — хмыкнул Георгий. — Я-то как раз гляжу иногда в окно, чтобы отвлечься и мысли привести в порядок… а вот до глазка, если никто не звонит в дверь, идти реально влом… Ну как там, Евгений Андреевич, нашли что-нибудь интересное? — повернулся он к криминалисту.

— Да как сказать, — ответил тот и с трудом по причине возраста поднялся с пыльного пола. — На стенах чужих отпечатков нет, на мебели пока не успел проверить, но думаю, и тут будет полный ноль. А вот гильз нет. Вообще. Отвечаю на невысказанный вопрос: искали хорошо. Но, судя по всему, убийца забрал их с собой.

— А это значит, что он знал о том, что его будут искать, — подхватил его мысль Шитов. — И при этом знал — как. Не хотел, чтобы по оружию вышли на него. Хотя вряд ли «ствол» окажется зарегистрированным…

— Хм, получается, это был тип серьёзный, — сказал Карпенко. — И чем ему мог насолить этот парень?.. Так зачищать… И стреляет он если не идеально, то весьма неплохо…

— Разберёмся. Работайте, Евгений Андреевич. Постараемся не мешать. А пока проведём осмотр места преступления…

Шитов достал служебный диктофон, подошёл к ближайшему шкафу и принялся наговаривать текст для протокола.

В первом шкафу оказались только книги — подборка всякого жёсткого фэнтези — и диски с фильмами и сериалами той же тематики. В тумбочке, на которой стоял небольшой плазменный «зомбоящик», находилась одежда: отдельно домашняя, отдельно — под куртку для улицы.

А вот в угловом шкафу… Георгий даже не сразу понял, что именно видит. Лишь через пару мгновений в голове что-то щёлкнуло, и мозг выдал список предметов, замеченных глазами.

Вешалка. На ней в порядке изнутри наружу: несовременного вида длинная рубаха, кожаная жилетка и кольчуга. Сзади висит подбитый мехом кожаный плащ. На дне шкафа — перевязь с ножнами размером примерно метр двадцать на десять сантиметров, к концу чуть поуже. С другой стороны высовывается рукоять длиной сантиметров пятнадцать с маленьким металлическим шариком на торце.

Набор ролевика или реконструктора. Популярное, интересное, трудоёмкое, затратное увлечение. Как раз для людей такого возраста и образа жизни, как убитый.

Георгий так удивился в первый момент, что даже примолк на полуслове, надиктовывая протокол осмотра. Но когда в голове сформировалось чёткое понимание, для чего это всё, следователь вернулся к реальности и включил в свой голосовой черновик будущего печатного документа описание комплекта фэнтезийной одёжки.

Затем он поставил запись на паузу (чтобы потом, если что, продолжить) и провёл рукой по звеньям кольчуги. Пальцы не ощутили холода металла — так, лёгкую прохладу твёрдой пластмассы.

Точно: ролевик. Отсюда можно будет начать копать, чтобы установить круг общения, найти и расспросить знакомых, составить психологический портрет, выяснить возможные причины убийства и предположить, кто это мог сделать… Параллельно — опрашивать жильцов ближайших домов, искать по камерам…

Вывела Шитова из размышлений фраза Коли:

— Жор, смотри, тут у этого мобильный как у тебя…

Георгий закрыл шкаф, стараясь оставить на ручке как можно меньше отпечатков, и обернулся к оперу, который изучал осторожно зажатый в пальцах старый айфон с чёрным потрескавшимся от времени корпусом.

«Да неудивительно, что агрегат так выглядит: устаревшая модель, с производства снята лет десять назад, — мысленно хмыкнул следователь. — Похоже, эта штука у парня ещё со школы… Не мог позволить себе покруче? Значит, как и у меня, семья небогатая… Но отдельную квартиру смогли ему обеспечить…»

— Вот зараза, тут фейс-айди, на месте не получится посмотреть, — пробормотал Карпенко.

— Завезёшь технарям, они взломают. Или можешь догнать труповозку и попросить покойника посветить лицом на камеру. Делов-то.

— Да ну тебя!..

— Лучше давай документы поищем. Надо же узнать, как хоть зовут этого пленника ролевых игр…

Паспорт убитого нашёлся в ящике стола. Рядом с фотографией были прописаны основные данные: Гаранин Денис Семёнович, дата рождения — десятое января две тысячи… в общем, двадцать пять лет назад. Регистрация — по адресу проживания и обнаружения. Не женат, детей нет — но это было понятно уже по внутреннему убранству жилища.

Под обложку паспорта были засунуты военный билет и дебетовая карта, но их доставать Георгий не стал и протянул документ Коле.

— Так, забираем с собой паспорт жертвы, телефон… и всё, пожалуй. Остальное трогать нет смысла. Другие опера уже опрашивают жильцов?

— Начали сразу, как приехали. Пока никто не отзвонился — значит, информации ноль.

— Ладно, камеры около дома посмотрим… Евгений Андреевич, вы здесь останетесь?

— Думаю, да, — ответил, не поднимая головы, склонившийся над линолеумом криминалист. — Микроследы крови, ДНК… может, в каком-нибудь тёмном углу найдётся-таки хотя бы одна гильза…

— Мы тогда пойдём. До свидания.

Молодые сотрудники вышли в коридор, где в растерянности мялись у стены соседи убитого — немолодая семейная пара, обнаружившая тело.

— Граждане понятые, проедемте со мной в Комитет. Составим протокол, вы подпишете, расскажете подробно, как труп обнаружили, и сможете быть свободны, — сказал им Шитов, и те покорно последовали за ним вниз по лестнице парадной.

На улице следователь распрощался с опером и вместе со свидетелями загрузился в ожидавшую его служебную машину.

Чёрный автомобиль с мигалками и красной полосой по борту стал быстро набирать скорость и лихо вырулил со двора на улицу.

И ни Шитов, ни водитель, ни свидетели не заметили человека в чёрной куртке с меховой оторочкой на капюшоне, который стоял во дворе за фонарным столбом и наблюдал за всем этим.

Он поднёс смарт-браслет к уху, негромко сказал что-то в него и снова прирос к столбу невзрачной безмолвной куклой.

Четыре часа спустя Георгий снова ехал на той же машине — теперь уже в районный отдел полиции. Ему требовалось ещё раз встретиться с оперативниками, чтобы обсудить всё то, что получилось узнать за первые часы расследования… а заодно и перекусить в местной столовой, чтобы голова лучше варила.

Свидетели рассказали под протокол, что около двух часов дня они находились в своей квартире, услышали в подъезде чьи-то шаги, затем — звонок к соседу, негромкий гул мужских голосов, стук двери… а через минуту — те же шаги, только убегающие вниз по лестнице.

Старики сначала не придали этому особого значения: подумаешь, пришёл к парню кто-то — друг, курьер из доставки или ещё кто… Но потом мужчина решил сходить за хлебом и, выйдя на лестничную клетку, заметил, что соседняя дверь приоткрыта. Постучал — никто не отозвался, заглянул — увидел труп, метнулся обратно домой и сказал жене вызвать полицию. Всё.

Георгий вздохнул, постаравшись не выдать лёгкого разочарования, попросил расписаться на каждой странице и проводил пару до двери кабинета. Дождался, пока те уйдут, — и поехал в центр слежения за записями с уличных камер. Сохранил нарезанные специально для него фрагменты на флешку и поехал обратно в Комитет, чтобы посмотреть их на рабочем компьютере.

Пока Шитов крутил туда-сюда чёрно-белые видеозаписи, чем-то напоминавшие ему немое кино из прошлого века, отзвонились с отчётом технари и — чуть позже — Евгений Андреевич.

Айфон убитого Гаранина удалось взломать и скопировать из меню список контактов. Среди имён были и «Мама», и «Папа», и подборка всяких Лёх, Олегов, Свет, Надь и так далее, а ещё — некий номер, названный «Клуб». Вот он-то и заинтересовал следователя в первую очередь.

Техники обещали, что в ближайший час всё вышлют на почту, так что Георгий впервые за день почувствовал слабое облегчение. Нет, не потому, что примерно в это же время сходил в туалет (хотя отчасти и из-за этого тоже), — а больше потому, что появились первые реальные зацепки, с помощью которых можно будет установить круг знакомств убитого, найти его друзей-ролевиков и поговорить с ними, после чего, возможно, получится выйти на мотив и круг подозреваемых…

Но это будет потом. Вечер уже, и хотя до конца дежурства ещё далеко, но впереди — ночь, а в это время суток проводить следственные действия трудно и напряжно, потому что фигуранты, как обычные люди (а кто сказал, что они не люди и что не человек сам Шитов?), любят поспать. А с утра, на свежую голову, работа должна пойти продуктивнее…

«Это если мне сегодня ночью удастся тихонько выспаться в кабинете», — подумал Георгий, когда уже поговорил со своим знакомым из технического отдела, прямо перед тем, как мобильник вякнул рингтоном-опознавателем для пожилого криминалиста.

Евгений Андреевич сообщил, что гильз не нашлось в квартире и, таким образом, их действительно забрали. Ни крови, ни ДНК чужого также отыскать не удалось. Отпечатки в квартире были самого Гаранина, сотрудников следственной группы (в том числе Шитова) и ещё пары человек — правда, эти немного смазанные и явно не сегодняшние, значит, убийце принадлежать не могли.

Выходит, преступник и в самом имел кое-какую профессиональную подготовку. Придумав невинную тему для диалога, заставить жертву открыть дверь и впустить его, затем, пользуясь внезапностью, дважды выстрелить и при этом почти не промахнуться мимо жизненно важных точек, а после всего — ещё и сбежать, не оставив следов! Такое можно было провернуть, если заранее продумать схему и собрать хотя бы минимум сведений об «объекте».

Но так филигранно всё это осуществить могли люди только двух категорий. Профессиональные убийцы… или сотрудники органов.

И Георгию очень не хотелось рассматривать второй вариант как рабочую версию. Поэтому он поблагодарил Евгения Андреевича за информацию, отключил связь и досадливо вздохнул: если за дело взялись серьёзные люди, то шансы, что исполнитель засветится, к примеру, на камерах, заметно снижались.

Однако безнадёжным дело не выглядело. Шитов вспомнил, что в его практике была пара случаев и позаковыристее, и нельзя сказать, что тогда он выезжал на чистом везении. Но сейчас он отчего-то сильнее, чем обычно, ощущал какую-то странность, которая буквально пропитала сегодняшние события.

Казалось, что в этой системе уравнений, которую Георгий уже начал составлять в уме, недостаёт одной переменной — на первый взгляд не такой уж и важной, но от наличия которой менялся весь ход решения. И несмотря на отличные оценки по математике и логическое мышление, которое помогло ему получить на всех экзаменах высший балл, Георгий не мог придумать наглядную аналогию, чтобы хотя бы попытаться представить себе, в чём может быть загвоздка.

Не в мистику же верить, в самом-то деле. Тем более, что всё вроде пока не так уж и необычно… в жизни и не такое бывает…

Подумав об этом тогда в кабинете, Георгий снова вздохнул и продолжил мотать вперёд-назад записи с камер, висевших на окрестных домах и улицах рядом с местом преступления.

Убийцу они зафиксировали, это верно. Однако что можно было сказать про фигуру ростом между метром семьюдесятью и метром девяноста, в великоватой с виду чёрной куртке с мехом на капюшоне плюс ещё с замотанной шарфом физиономией? Только то, что это мог быть кто угодно. Даже переодетая женщина.

Зацепившись за эту мысль, Георгий присмотрелся было к походке преступника, но ничего особенного не заметил. Значит, пока для определённости можно полагать, что убийство совершил мужчина, причём, вероятно, не сильно старый (иначе бы он так быстро не убежал), не слишком низкий, но и не совсем уж высокий. И вряд ли живущий в том доме, потому что… а хотя…

Неожиданно машина плавно затормозила и остановилась в хвосте длинной очереди перед ближайшим светофором. Всё-таки водитель — старшина из ведомственного автопарка — дело своё знал на отлично, так что Георгий почувствовал остановку лишь секунд через десять, да и то — отвлёкшись от мыслей на возникшее интуитивное ощущение.

— Может, мигалку включим, Георгий Романович? — спросил старшина, обернувшись через плечо. — А то так минут десять простоим, хотя ехать чистым временем примерно столько же…

— Да какой я тебе Романович, Саня, — махнул рукой Шитов. — Года на три всего старше тебя и на несколько званий… А ну её, эту мигалку. Всё равно ещё весь вечер впереди. Да и не гордый я — могу и постоять в пробке, как обычный горожанин…

— Скажете тоже — на несколько званий… — хмыкнул водитель. — Это ж какой разрыв в возможностях и полномочиях. Оружие… Да и в зарплате, наверное…

— Положим, получаю я не так чтобы уж очень много — даже по сравнению с тобой. А возможности и полномочиям Знаешь, то место, которое занимает человек, определяется прежде всего тем, чего он хочет по жизни, какая у него цель и какие усилия он приложил ради её достижения. Вот ты, к примеру, как в водителях оказался?

— Ну как-как… Закончил девять классов с тройками, пошёл в техан, отучился на механика. Потом в армию загребли, там отслужил год и тогда же выучился на водителя. Когда освободился, в полицию пошёл, там меня в автопарк определили… и вот я оказался здесь.

— Ты к этому стремился? Или хотел от жизни чего-нибудь большего?

— Да не знаю даже… — Старшина призадумался. — Я ещё в школе осознал, что мне ловить особо нечего — с моими-то способностями… Старался хоть чего-то добиться…

— Запомни, Сань: у каждого из нас — и у тебя, и у меня, у всех — предела способностей нет. Мы сами можем добиться чего угодно. Правда, на что-то может не хватить жизни, но так бывает нечасто… А если цель вполне достижимая, то максимум несколько лет упорной работы в этом направлении — и можешь получить желаемое. Главное не прогадать с моментом определения цели, который в некоторых случаях действительно становится точкой невозврата. Вот, например, ни ты, ни я, ни даже какой-нибудь олигарх не сможет стать командиром атомной подводной лодки. А мне стать, как ты, водителем или тебе — следователем реально. Надо просто постараться. Скажи, чего всё-таки ты хотел бы? Кем стать, что делать?

— Допустим, опером, а что? — Старшина искоса посмотрел на следователя. — Но на них сейчас учат в ВУЗах, а проходные баллы по экзаменам — просто жуть! Я просто не потяну…

— В тебе говорит лень. Банальная лень человека, который удовлетворил минимум потребностей и старается уверить себя в том, что ему больше и не надо. Конечно, кое-где надо уметь останавливаться, но поиск своего места в жизни — явно не тот случай. Ты потянешь. Просто надо работать над собой, а этого все обычно и боятся. Заочно закончишь последние два класса, подготовишься, сдашь экзамены, поступишь, надеюсь, на очное, а там путь уже прямиком к цели. Так что всё в твоих руках.

— Вам легко говорить… А денег мне откуда взять на обучение?

— А ты думаешь, я платил за своё? Нет, весь фокус в том, что пробиться своим умом, который иногда бывает дороже денег. Но тут как раз работать над собой надо. А даже если и платить… Мы живём в таком веке, когда в Интернете можно нарубить столько денег, сколько позволит тебе креативность. Хватит и на обучение, и на жизнь, и на всё остальное.

— Хм, вот вы говорите — а сами что ж не живёте на все эти электронные заработки?

— А мне они уже не нужны. Своей цели я достиг — стал следаком — и теперь исполняю долг, который возложил на себя своим выбором. И ничего менять пока не планирую. Только пока: потому что никто не может сказать, что с ним будет завтра. Ну как, подумаешь над моими словами? Там хороших схем можно придумать вагон! Так что и ты можешь исполнить свою мечту. Если решишься, конечно.

— Я подумаю… — пробормотал старшина, но тут как раз вновь зажёгся зелёный свет и подошла их очередь проезжать, поэтому он был вынужден переключиться на дорогу.

А Шитов откинулся на мягком сиденье и принялся додумывать мысль, которая впервые пришла к нему тогда в кабинете и вспомнилась перед спонтанным разговором за жизнь с водителем.

Если убийца всё-таки живёт в том доме, то следует поискать в тех квартирах, где никто полицейским не открыл. А если нет, то надо будет по камерам его «пропасти» как можно дальше… Вряд ли это даст что-то существенное, но это будет хотя бы что-то…

Вот тогда Шитову отзвонились оперативники, уже вернувшиеся в отдел, со своей порцией добытых сведений.

У них улов был совсем небогатый. Из жильцов ближайших домов практически никто не видел человека, выбежавшего на улицу примерно во втором часу дня, а нашедшиеся всё-таки очевидцы указали лишь на чёрную куртку и закрытое шарфом лицо — плюс разве что ещё приблизительное направление, в котором тот убегал.

По имеющимся приметам можно было бы позадерживать аж четверть района. Но Георгий понимал, что тут ему лучше помогут камеры, зная местоположение которых, он сможет проследить путь пытавшегося скрыться преступника.

Также опера пробили информацию об убитом. Оказывается, покойный Гаранин закончил университет по какой-то невнятной специальности и работал на фрилансе в не очень крупной медиа-компании. Родители у него также проживали в Питере, но в другом районе.

Шитов подумал с горечью и долей чёрного юмора о том, как бы не прибавилось ещё трупов, когда завтра он позвонит этим людям и ошарашит их известием. Но он сразу же отбросил эту мысль, чтобы не портить себе психологическую «карму», и подвёл про себя итоги первых часов расследования.

Итак, точные приметы убийцы пока не установлены, как и всё остальное, но есть круг знакомых жертвы, и вот в эту сторону можно будет начать копать. А пока стоит сделать перерыв, чтобы подкрепиться и отдохнуть.

Машина как раз уже остановилась около отдела. Георгий попросил водителя его подождать, вылез наружу и двинулся ко входу, где его ждал Коля с парой других сотрудников, задействованных в расследовании.

— Ну что, пошли? — спросил Шитов, поздоровавшись за руку со всеми.

Вместо ответа Коля улыбнулся и распахнул внешнюю дверь здания.

Дежурный, который скучал за стеклянной перегородкой, встрепенулся было, увидев вошедших, но узнал своих и махнул им рукой: мол, проходите. На Георгия он почти что не обратил внимания: наверное, посчитал, что опера знали, кого проводить внутрь.

Компания направилась по коридору в сторону столовой. Навстречу им из туалета вышла сотрудница с ярко-рыжими волосами и печальным лицом и торопливо прошагала мимо, так что Георгий едва успел уступить ей дорогу — а затем посмотрел вслед.

— Что, нравится? — сказал Карпенко, заметив, куда устремился взгляд Шитова. — Это Наталья, наш инспектор ПДН. Не обольщайся только: она замужем…

— А почему она такая грустная? Случилось что?

— Да тут такая история… Давай лучше дойдём до места, а там за едой и поговорим.

— Давай, — пожал плечами Георгий и вместе с операми пошёл дальше мимо многочисленных кабинетов.

Вот, наконец, и столовая. Компания подошла к пустующей раздаче, набрала блюд, насколько позволяли финансы, и переместилась за стол, где как раз хватило места на четверых.

— Так что с этой Натальей? — поинтересовался Георгий и отломил краем ложки кусок котлеты. — Обидел, что ли, кто? Или просто жизнь такая, что радости мало?

— Насчёт жизни можно к любому придраться, — ответил Гена, старлей, сидевший рядом с Колей. — А вот Наташа… В отделе слух пошёл, что нашему полковнику видео в Сети подкинули, где она типа голая по улице бегает… Я попробовал было поискать запись, чтобы разобраться, но дурацкий поисковик всё время подсовывал мне всякую дичь, поэтому я плюнул на это. А к самому начальнику идти как-то боязно: по сути, это вообще не наше дело…

— Но, тем не менее, вы его со мной обсуждаете, — заметил Георгий. — Известно, кто слил? И главное — когда это было?

— Да кажется, этим утром всё пошло… — сказал Коля. — Кто — неизвестно, как обычно и бывает со сплетнями. А зачем тебе?

— Да так, зацепило чем-то… Может быть, сам схожу к вашему полковнику и потолкую с ним: вдруг получится что-то узнать… — Шитов задумчиво взглянул вверх и хмыкнул: — …в том числе и кому Наталья всем этим обязана. Но это может и подождать. Давайте лучше о деле. Есть какие-нибудь версии, почему убили этого безобидного ролевика?

— Ну ты загнул, — хохотнул Слава, третий опер в компании. — Я-то думал, таких не убивают. А вот, выходит, ни…

— Занял денег, не смог вернуть? — предложил Гена.

— Нет, тогда бы надавили сперва на родителей, а этот мог бы разве что самоубиться, — возразил Коля. — Может, случайно узнал то, что не должен был?

— М-да, это более логично, — кивнул Георгий. — Вопрос только в том: что именно? В какой области? По работе, стал ненужным свидетелем, что-то связанное с ролевым «клубом»?

— Кто у нас тут следователь? — сказал Коля и отпил компота. — Ты дело веди, а мы уже будем носом землю рыть…

— Вы ведёте расследование наравне со мной. Просто формально задачи у нас разные. А так мы почти всегда можем подменять друг друга на тех или иных этапах. Но лучше всё-таки идти от начала и до конца вместе, чтобы все были в курсе всего. Ну и не только четыре головы соображают круче одной, но и четыре «ствола» — не один. Так что, условно говоря, землю роем все. Невзирая на.

— Ла-а-адно, — протянул Коля. — Как скажешь. Ах да, забыл сказать! Мы пока отправили запрос на детализацию звонков Гаранина. Скоро должны будут прислать ответ. Может, кто звонил ему в тот день, и это как-то связано с…

— Разберёмся, — сказал Георгий, счистил с тарелки остатки еды и отправил в рот. Проглотил и закончил: — На свежую голову-то… Этой ночью убийцу мы всяко не накроем: смылся, спрятался где-нибудь… Будем отсыпаться и думать. И это… не знаете, где живёт эта Наталья?

— На Минеральной, а что? — ответил Гена. И тут до него дошло: — Это же всего через два дома от места преступления!

— А в какое время она пришла сегодня в отдел?

— Да вроде без опоздания…

— А полковник на месте?

— Наверное…

— Погоди-погоди, — встрял Коля. — Шитов, ты что-то задумал?..

— Да так, — неопределённо сказал Георгий и встал из-за стола. — Пока ещё не знаю… Ладно, парни, я пошёл. До завтра. На связи.

Он снова пожал каждому руку, отнёс посуду на специальный стол в углу и вышел из столовой.

В коридоре он остановился и поднёс айфон к уху.

— Алё? Привет, Маша. Да, это снова я. Что поделаешь — служба! Да-да-да… Слушай, можешь, пожалуйста, нарезать мне ещё кое-какие записи и прислать на почту? Просто времени нет второй раз ехать… Камеры по пути от Минеральной до отдела — сегодня с полдевятого до девяти утра. Желательно несколько самых основных, чтобы проследить напрямик дорогу… С меня, как всегда, шоколадка. Завтра завезу. Всё, давай, пока.

Он отключил связь, взглянул на время и убрал мобильный.

Ещё несколько минут, проверить почту — и можно будет идти к местному полковнику. А там уже — что окажется на видео, которые перешлёт следаку отзывчивая сотрудница центра слежения.

Наталью Георгий видел сегодня первый раз в жизни. Но история, в которой она оказалась замешана, сильно попахивала странным, и поэтому он решил, что лучше будет во всём разобраться. И при этом надеялся, что не испортит своими действиями ей жизнь ещё сильнее.

Полковник Листьев собирался домой.

Сегодня и так он задержался в отделе против обычного, подписывая бумаги и составляя отчёты для главка. Там как раз заинтересовались сегодняшним убийством, на которое выезжали опера, и потребовали докладывать как можно чаще. Но Листьев понимал, что тут всё зависит больше не от него самого и даже не от его сотрудников, а от комитетского следака, которому передали дело. И желательно было поскорее увидеться с ним и замотивировать на ускоренную разработку…

Начальник отдела уже сложил все документы в папки на столе, в шкафу и в сейфе и поднялся было из-за стола, чтобы взять верхнюю одежду с вешалки, как вдруг раздался стук в дверь — резкий, нетерпеливый.

— Чтоб вас всех… — прошептал он и громко сказал: — Войдите!

Дверь распахнулась, и в полутёмный кабинет вошёл человек в расстёгнутом пальто, под которым Листьев заметил синий китель следователя.

«Возможно, это тот самый, у кого дело сейчас…» — подумал полковник… и только теперь заметил, что у того на голове за причёска. Брови Листьева поползли вверх.

А вошедший с порога обратился к нему:

— Здравия желаю, товарищ полковник! Шитов моя фамилия. Юрист первого класса, районный СК. У меня к вам есть несколько вопросов по поводу одного сегодняшнего происшествия…

— Это у вас в производстве дело о сегодняшнем убийстве? — перебил его Листьев. — Мне «сверху» намекнули, что лучше бы это раскрыть побыстрее, а то шумиха ненужная может пойти… А почему вы пришли с этим ко мне? Я же вроде не ваш непосредственный начальник?..

— Я по другому вопросу. А именно — что это за история с вашим инспектором и каким-то там видео из Интернета?

— А вот это уже внутреннее дело нашего учреждения, так что занимайтесь своими обязанностями и не лезьте, молодой человек, куда не просят!

Полковник почувствовал, что начинает закипать от одного вида этого уверенного в себе и плюющего на субординацию комитетского выскочки.

— Товарищ полковник, я ведь помочь хочу. И ей, и вам. Всё это как-то странно, вы не находите? Не могли бы вы включить то видео, чтобы я мог понять, подойдут ли сюда мои аргументы? Очень прошу меня выслушать. Повторяю: это может быть полезно всем.

— Чёрт с тобой, — с раздражением сказал Листьев и треснул ладонью по столу.

Повернулся к компьютеру, вновь нажал на кнопку включения, подождал, пока тот загрузится, поводил мышкой, пощёлкал ей, что-то вбил с клавиатуры и развернул монитор к настырному следаку.

— На, смотри!

И с недовольным видом развалился в кресле, скрестив на груди руки и убрав кисти под мышки.

Шитову в этот миг уже не было до него дела. Молодой следователь чуть прищуренно смотрел на дисплей, где показывалась видеозапись.

Бегущая на сумасшедшей скорости за грузовиком рыжеволосая фигура вызвала у него ассоциации с булгаковской Маргаритой, спешащей на бал. Правда, тут всё выглядело несколько более… приземлённо, чем в книге. Да и наличие ещё двоих призрачных субъектов с другой стороны грузовика заставляло призадуматься. И скорость бега. Конечно, можно было допустить, что ехал грузовик не так уж быстро, но всё же…

— И что тут ты собираешься опровергнуть, юрист первого класса Шитов? — с нескрываемой злой иронией спросил Листьев; фамильярное обращение, на которое он перешёл, выдавало его усиливающуюся с каждой секундой неприязнь.

— Так… ну смотрите, товарищ полковник…

Шитов встал боком и повернул монитор, чтобы хоть как-то видно было обоим. Жестом попросил поставить на паузу и ткнул в цифры в углу картинки.

— Вот — это время, когда, как я понял, регистратор и записал всю эту дичь, — 8:56 утра. Но тут нельзя понять ни где это происходило, ни кто все те люди на видео. Даже эту женщину можно назвать разве что достаточно похожей на Наталью, но не утверждать, что это именно она.

— А у тебя типа есть другие версии?

— Знаете, да. Вот, взгляните…

Шитов достал из кармана пальто айфон (полковник снова поднял бровь, увидав этакую древность), поелозил пальцем по экрану и, наконец, повернул горизонтально расположенное устройство к Листьеву, сам видя дисплей сверху и под углом.

— И что это?

— Это? Запись с камеры видеонаблюдения на улице Минеральной, невдалеке от места проживания сотрудницы отдела. И на них, как видите, фигура, также похожая на неё, появляется в 8:42. И идёт почти прямиком на службу, выпадая из поля видимости лишь на время, необходимое на прохождение слепой зоны. — Шитов перемотал склейку видео вперёд. — И в 8:56 она уже практически около отдела. Так как другие сотрудники говорят, что настоящая Наталья пришла приблизительно в это время, можно сделать вывод, что и по улице шла как раз таки она. А тут, — он указал на монитор, где всё ещё стояла на паузе запись с авторегистратора, — либо монтаж, либо какая-то мистика, либо просто совпадение внешности. И я лично пока не могу склониться к той или иной версии. Ну как, мне удалось вас убедить?

Полковник пожевал губами, искоса посмотрел на Шитова — и сказал уже менее враждебно:

— Допустим. Может быть, мне действительно фейк подсунули… М-да. Это видео хотя и запутывает происходящее ещё сильнее, но позволяет нам с Натальей себя отчасти обезопасить. А насчёт трёх выдвинутых версий будем разбираться… — Опять косой взгляд чуть снизу. — Ладно, извините, юрист первого класса Шитов, погорячился. Сами понимаете: рабочий день закончился, хочется домой, а тут непонятно кто вламывается и суёт нос куда…

— Ничего, я понимаю, — ответил следователь, однако в его глазах промелькнуло сомнение: мол, ну да, ну да, я-то вижу тебя насквозь. — И в связи со всем этим такой вопрос: кто из отдела сбросил вам ссылку на «компромат»?

— А вот это уже…

— Мне самому расследовать, что у вас тут творится, и слить информацию в УСБ? Тогда проблемы у вас всё-таки начнутся…

— Ох, и чего же вам в своём Комитете не сидится, товарищ следователь?..

— Напоминаю: от меня зависит, как скоро будет раскрыто убийство и какое отношение к вам будет в главке.

Полковник покачал головой, недовольно цокнул языком, выдохнул сквозь зубы и сказал:

— Слава Коротков. Один из троих оперов, подключённых к делу.

— Хм… — Теперь настала очередь Шитову приподнять в удивлении брови. — Неожиданно. Спасибо за информацию. Э-э… Разрешите идти, товарищ полковник?

— Идите, Шитов. И постарайтесь впредь без приглашения в моём кабинете не появляться.

— Есть не появляться, — ответил следователь и стремительным шагом вышел.

А полковник посидел с минуту в задумчивости, затем шёпотом чертыхнулся и выключил компьютер. После этого встал-таки из-за стола и направился к вешалке в углу помещения.

Георгий успел отойти максимум на десяток метров от двери Листьева, как вдруг заметил в конце полутёмного из-за вечернего времени коридора поджидавшую его тройку оперативников. Те, похоже, успели закончить ужин и теперь хотели узнать, чем закончился разговор следака с их главным местным начальником.

Георгий пошёл в их сторону — всё равно выход на улицу был где-то там.

По пути следователь старательно всматривался в их лица. Если у Коли на физиономии была написана некая растерянность, а у Гены — неподдельный интерес, то Слава, казалось, изо всех сил старался сохранить внешнее спокойствие — а это как раз и было признаком того, что на душе у него не всё чисто.

«Значит, не наврал полковник, — подумал Шитов, подходя к ним. — А ведь теоретически мог. Хотя бы для того, чтобы рассорить нас, — а чтобы дело не пострадало, привлёк бы других…»

— Как поболтали? Удалось что-то узнать? — спросил сгорающий от любопытства Гена.

Сейчас Георгий не взглянул на него. Проходя последние метры до их группы, он спокойно и без выражения смотрел в глаза Славе, которому от этого, похоже, стало немного не по себе.

Шитов остановился в шаге напротив Короткова, сказал негромко:

— Некрасиво так поступать, — и пошёл дальше.

То, что происходило у него за спиной, ему было неинтересно.

…Когда Георгий вышел на улицу и направился к машине, у него зазвонил мобильный.

«Картина Репина „Не ждали“ в симфонической обработке Чайковского», — мысленно фыркнул он, взглянув на номер, и ответил на звонок.

— Да?

— Товарищ следователь… — Было заметно, что Гарик стесняется, говоря с человеком с более высоким, чем у него, формальным и фактическим статусом. — Мы… это… согласны на встречу. Завтра вам… э-э… когда будет удобно?

— У меня дежурство до девяти утра, затем я свободен. Часов с десяти, наверное…

— Тогда это… в десять тридцать на Чугунной? Там подвал есть…

Гарик назвал номер здания, и Георгий удивлённо хмыкнул: это же был его, Шитова, дом! Но вслух он это никак не прокомментировал и просто сказал:

— У моей парадной? Договорились. Чур, без подстав и нападения троих на одного. Я нервный буду, смогу и выстрелить.

— Да всё честно будет, отвечаю!..

— Вот и ответишь. Всё, до завтра. Следите, чтобы меч ещё кто-нибудь оттуда случайно не стащил. А то разбираться уже потом стану…

Георгий убрал айфон и прошёл-таки последние шаги до машины. Сел внутрь и сказал водителю:

— Давай, Сань, обратно в Комитет. Чую, по пробкам мы ещё минут на десять дольше добираться будем…

— Итак, что мы имеем на данный момент? — риторически спросил Мих и побарабанил пальцами по столу.

Их команда вновь сидела в зале на верхнем этаже офисного здания, собранная, как всегда, при помощи секретного чата. Но сейчас там находились только одиннадцать из тринадцати её членов: двое как раз стояли на своих позициях далеко отсюда и наблюдали за обнаруженным местом с повышенным магическим фоном. И должны были смениться после полуночи.

— Уже ясно, что игра, в которую мы ввязались, ведётся серьёзно и с немаленькими такими ставками, — продолжал Мих.

«Телевизора» сегодня у него при себе не было, а потому лидер «кружка» немного тревожился за сохранность оборудования в тайнике у него на квартире и вёл себя чуточку нервозно.

— Как минимум — артефакт, локализованный нами в подвале дома на Чугунной (ведь что ещё может так излучать силу?). Как максимум — наши жизни и всё наше дело. Поэтому спрашиваю всех: никто не хочет добровольно выйти из нашего общества? Так можно будет прежде всего обезопасить себя и дальше продолжить строчить книжки про игры, космос или магию… не такую, конечно, как в реальности, — поэффектнее, но всё же…

— Миша, ну мы уже сто раз об этом говорили, — сказала Саша, занявшая на этот раз место рядом с их лидером, и накрыла его руку своей ладонью. Сидевший с другой стороны от неё и чем-то на неё внешне похожий брюнет лет тридцати пяти посмотрел на это, но промолчал. — Не так уж и велика радость наживаться на жаждущих проды людях. Да и шедевры на зависть публике из нас пишут не все. А вот прикоснуться к тайне и даже, возможно, воплотить в текст часть своих впечатлений — это уже может…

— Всё-всё, понял. — Мих поднял руки и показал открытые ладони в знак того, что сдаётся. — Но и вы меня поймите тоже. Тот человек, которого я «срисовал» сегодня утром у того дома, показался мне непростым и очень опасным. Наши противники, очевидно, также ухватились за вчерашние события и теперь следят за домом не хуже, чем мы… Павел, там точно был всего один их наблюдатель против вас с Сашей?

— Точно, — кивнул брюнет. — Он стоял даже не во дворе, а на углу соседнего дома и обоих заметить не мог. Да и кого-нибудь одного — вряд ли. Там уже не так светло было, к тому же мы не на виду находились…

— Хорошо. Тогда ещё кое-что. В том же доме живёт один человек — с красной стоячей причёской, как у неформала какого-нибудь, хотя держится внешне ну совсем не так… Так вот за ним и отправился утром чужой наблюдатель, которому чуть погодя на замену прислали ещё одного… Я шёл за ними следом, а в это время детектор у меня в кармане пищал мне через наушники посильнее, чем обычно на улице. На типе с красными волосами, судя по всему, был остаточный заряд магии, причём достаточно свежий. Но это явно не просто потому, что он там живёт: на других людей, выходивших из той же парадной, противник не обращал такого пристального внимания — значит, на них индуцированный фоном заряд был почти нулевым. А на этом — больше. Насколько именно, точно сказать не могу, но порядка десяти миллимерлинов, думаю, наберётся…

— Хм. И вправду не так уж мало. Хотя и не сильно много, — заметил со своего места ближе к окну блондин лет тридцати.

— О чём и речь, Мирослав, о чём и речь… И причём этот человек работает не абы где, а в Следственном комитете! А значит, если он что-либо заподозрит или как-то проявит себя в этой истории, нам придётся с ним объединяться. И тут уж как повезёт… Так, что-нибудь ещё нам известно?

— А как же, — ответил Мирослав. — Ты же сам отправил почти всех на места всплесков, забыл? От первого, на Лебедева, протянулась чёткая магическая тропа с фоном под сто — сто, Мих! — миллимерлинов как раз к тому дому, о котором ты говорил. Но в отправной точке она, по словам Ника, будто бы возникла из ниоткуда…

Ещё две вспышки произошли в одном и том же промежутке между домами на Арсенальной, и там ситуация та же самая, только фон чуть послабее. Однако нам удалось засечь индивидуальные сигнатуры остаточного заряда аж трёх разных людей. И мы, разбившись на группы, прошли по следу каждого.

Один точно ведёт опять-таки на Чугунную, но Дарина с Оксаной, которые шли со мной, обнаружили, что потом след резко уходит в сторону и растворяется где-то на Лебедева. Два других, исследованных остальной частью нашей команды, становятся практически незаметными метрах в двухстах от того места, так что тут мы имеем лишь изначальные направления… Выводы ты уже можешь сделать сам.

— Да уж… — Мих даже почесал затылок, обдумывая новые сведения. — Похоже, завтра разминка закончится и будут сделаны первые серьёзные ходы. И для нас главное — захватить в этой игре инициативу и по возможности остаться в полном составе.

Лидер группы обвёл всех взглядом и заключил:

— А потому у нас будет вот какая стратегия…

Хремгир дождался, пока в очередной серии начнётся финальная заставка, и нажал на пульте красную кнопку. Экран, на котором только что дрались и болтали нарисованные человечки, погас.

Попаданец поднялся с дивана, с хрустом потянулся после многочасового бесцельного сидения и посмотрел в окно.

Ночь. Опять ночь. Приютивший его человек со странным именем Геохрги, конечно, утром сказал, как мог, о том, что его не будет весь день и всю ночь, и просил не волноваться, но всё же Хремгир немного беспокоился. Если с его спасителем что-то случится, пришелец опять останется один в этом чуждом ему месте, которое — он теперь это допускал — вполне могло оказаться другим миром. И прощай тогда, надежда вернуть меч и самому вернуться на родину…

Хремгир тяжело вздохнул и пошёл в комнату для мытья, как он про себя назвал то помещение, куда его вчера затащил Геохрги.

Пощупал свою одежду, развешанную на натянутых под потолком верёвках после того, как её вычистила волшебная квадратная бочка в углу комнаты. Почти всё уже высохло, только плащ был пока влажным и должен был сушиться ещё хотя бы день…

Да и всё равно в нём выходить наружу здесь будет странно. В любом месте лучше вести себя как все и не выделяться. В том числе одеждой.

Хремгир сделал свои обычные дела, открыл воду, подставил под неё руки, затем наткнулся глазами на небольшой измятый продолговатый сосуд на бортике просторной металлической лохани. Взял, повертел, открутил крышку. Выдавил на палец немного белой массы с зелеными и синими полосками. Понюхал — вроде свежестью пахнет и ещё какими-то травами, что ли. Попробовал на вкус — немного жжёт, но приятно.

«Наверное, этой штукой можно рот очищать, — подумал Хремгир. — Для чего-то же должна быть нужна Геохрги вон та небольшая щётка… Что ж, а у меня, значит, будет палец».

Пока он — впервые в жизни — чистил таким способом зубы, в голове у него продолжали крутиться картинки из тех… представлений, металлические круги с которыми он начал ставить себе ближе к вечеру.

Да, там были нарисованные люди, которые говорили на непонятном Хремгиру языке, смешно били друг другу морды, кидались друг в друга ножиками и прочей ерундой, жили своей жизнью, влюблялись… Но ещё они творили магию. Жестами, словами, предметами. И с её помощью часто добивались своих целей.

Это и поразило попаданца больше всего. Как так: в жизни никто ничего такого не делает, а здесь, на движущихся картинках, — сколько угодно?!

— Skhlanarn! — прошептал Хремгир и сплюнул горькую светло-зелёную пену в отверстие слива.

Что вообще можно считать магией? Для него, бывшего каремника, она была заключена во всех бытовых штуках, которыми так спокойно пользовался Геохрги. А для здешних людей, получается, — в чём-то другом? В том, что делали эти рисованные человечки и чего он не видел у настоящих жителей этого мира?

Выходит, они не считают, что используют магию? Не верят в её существование? Тогда и самодвижущиеся повозки, и ящик для просмотра нарисованных представлений, и квадратная бочка для стирки могут быть сделаны лишь как что-то наподобие телеги или лука, просто гораздо, невообразимо сложнее…

Но магия есть. Хремгир это знал точно. Примером для него был ледяной меч, который перенёс его сюда и который Геохрги обещал ему вернуть.

Ведь не может же вещь, принадлежавшая Властелину Ледяного Замка при жизни, которая резала лёд и камень и помогла ему, Хремгиру, спастись от Огненных, оказаться простым куском замёрзшей воды с ручкой?

Хремгир вдруг понял, что ничего на самом деле не знает. А не понимая местное наречие, — и не сможет узнать. И это его расстроило даже сильнее, чем потеря меча.

Понурившись, он вымыл палец, прополоскал рот и пошёл обратно в комнату — попробовать забыться от невесёлых мыслей во сне.

Уж там-то он сможет хотя бы верить в то, что было для него истиной до перемещения в этот странный город.