Сохранить!

Глава 21 Близко и далеко

Каюрри-2, инит-аграрная планета, Внешние регионы.

60886 год от падения Социума.

Спустя восемь часов.

Хирако находился в своих апартаментах, когда коммуникатор разразился звонкой трелью, а Тереза потребовала(!) срочно его проверить, задействовав стационарные динамики. Мужчина, который в этот момент отдыхал после бурной ночи и не менее бурного утра, переполненного разного рода документацией на новые и модифицированные старые корабли, оружие и оборудование, с которым было необходимо ознакомиться, последовал «совету», подхватив ближайший планшет… и замер, словно заметивший близкую добычу хищник.

Или перепуганное млекопитающее, заметившее как раз-таки хищника: оба сравнения были одинаково уместны.

— Ё… — Одинокий звук вырвался из мигом пересохшего горла коммодора, который вчитывался во всё новые и новые строки, не зная, смеяться ему или плакать. И сообщения не кончались: приходили всё новые и новые, от партнёров, знакомых и неофициальных осведомителей из числа тех, знакомства с которыми порядочные люди стараются не афишировать.

«Словно дамбу прорвало. Это ж сколько связи не было?..» — подумалось коммодору, когда число отправителей с кипами сообщений превысило полсотни. — «А ведь и правда — с ночи полная тишина стояла…».

На первый взгляд все сообщения как одно вещали о глобальном инциденте, эхо которого можно было ощутить даже на другом краю галактики.

И чем больше Хирако вчитывался, тем меньше ему это нравилось.

И смеяться как-то плавно перехотелось.

Нечто произошло на линии соприкосновения Империи и Альянса, отчего полностью пропала возможность связаться с кем-либо в «пятне» радиусом в пять-шесть тысяч световых лет. И уже сейчас стало ясно, что в «пятне» этом так же оказались нарушены все подпространственные маршруты. Данные, которые использовались, дополнялись и корректировались тысячелетиями, стали полностью бесполезны. Сотни триллионов разумных оказались оторваны ото всей остальной галактики, и не все из них могли существовать автономно: исторически повелось, что планеты развивались в рамках своей «специальности», производя что-то конкретное или выполняя одну-единственную роль.

Планета-ферма, планета-курорт, индустриальный мир…

И если без машин ещё можно было как-то выжить, то что делать без еды и даже без возможности в разумные сроки её вырастить? А на планете с суровым климатом, зависимой от поставок извне той же одежды или энергоресурсов? И таких миров не тысяча — десятки тысяч. Обречённых на участь куда более жуткую, чем даже уничтожение в войне…

Хирако передёрнуло от одной лишь мысли об этом, после чего он начал одеваться, одной рукой непременно удерживая планшет и скользя взглядом по сухим строкам отчётов и сообщений. Ещё одной плохой новостью стало то, что инцидент повлиял не только на какую-то определённую область. Просто там эффект оказался выражен настолько, что, фактически, каждый прыжок в границах «пятна» до проведения соответствующих расчётов будет считаться слепым, а значит долгим и опасным, повреждающим обшивку судна, а в худшем случае способным и вовсе этот самый корабль уничтожить. И то, кое-где мелькали сообщения о принципиальной невозможности прыгать в области со столь мощной гравитационной аномалией.

«Гравитация? Да даже чёрная дыра не оказала бы такого эффекта…» — промелькнуло в мыслях мужчины, когда он выскочил на улицу и нырнул в прохладный салон личного антиграва, который оторвался от земли даже раньше, чем закрылись двери.

На глаза коммодора попалась скомпонованная Системой подробная схема галактики с наглядно отрисованными на нём «пятнами». Да-да, во множественном числе, ибо первое пятно, «ядро», являло собой «мёртвую зону» с наиболее ярко выраженным эффектом. Но эффект этот не обрубило на весьма условной границе, вовсе нет: просто дальше он становился всё слабее и слабее, но всё равно простирался на десять-пятнадцать тысяч световых лет. Чем ближе к эпицентру — тем хуже всё обстояло, но рамки этого «хуже» ещё только предстояло определить, так как наличествующие данные были, по большей части, теоретическими, и Хирако не совсем понимал, откуда они взялись. Ведь Каюррианская Автономия находилась не так уж и далеко от «ядра» аномалии, и связь должна была навернуться намертво вместе с возможностью совершать прыжки. Суть-то одна и та же — и там, и там подпространство используется…

Так или иначе, но к практическим данным уже можно было отнести ряд зафиксированных и очень, очень неприятных фактов.

Во-первых, все корабли, находившиеся в момент инцидента в подпространстве, бесследно исчезли. Резкие изменения, привёдшие маршруты в негодность или навредившие им, невозможно было скомпенсировать, находясь в прыжке. В лучшем случае пропавшие корабли должны были «вывалиться» в космической пустоте, с возможностью совершить слепой прыжок к ближайшей обжитой системе. А в худшем просто разбились об нечто массивное, что могло подхватить сбившийся с курса корабль и притянуть его к себе. И плевать коммодор хотел на линкор, которого теперь было не дождаться. Парни, его и Галла, могли бесславно погибнуть просто потому, что им не повезло оказаться в подпространстве в один-единственный момент времени…

Во-вторых, подпространственные маршруты во втором радиусе теперь требовали проведения дополнительных расчётов, прежде чем по ним можно будет перемещаться так же быстро и безопасно, как раньше. Масштаб проблемы предстояло проверить на практике, но сообщение от Про не обнадёживало: по самым оптимистичным прикидкам путь в соседнюю систему теперь мог занять десять-двенадцать стандартных суток, и это только в том случае, если катаклизм, — иначе и не назвать, — не превратил подпространственные прыжки в этой области в смертельно опасную авантюру.

Слишком уж близко к Каюрри находился эпицентр, и от условной границы первого пятна их систему отделяла жалкая тысяча световых лет. С другой стороны, о какой бы то ни было угрозе теперь можно было забыть надолго: первое пятно развернулось так, что Альянс мог добраться до Каюрри только по широчайшей дуге через сотни систем Империи и Федерации, окольными путями через неосвоенные системы, или напрямик, что теперь было суть одинаково, если не хуже.

И хоть Автономия лишилась многих партнёров, — те же Звёздные Королевства отчасти покрыло пятно, — восстановление транспортного сообщения с Пространством Федерации было задачей вполне реальной и выполнимой в срок до года в том случае, если «с той стороны» будут задействованы соответствующие ресурсы. А они будут задействованы, так как гегемон был деньгами и торговлей намертво повязан со многими Звёздными Королевствами, которые своими силами будут выбираться «в люди» не одно десятилетие.

У них ведь не было Про, который уже давно озаботился разработкой оптимальных алгоритмов совершения слепых прыжков и дальнейшей стабилизации проложенных маршрутов, а гегемон помочь не мог: ни связи, ни транспортного сообщения не осталось, а отправлять корабли и специалистов вслепую никто не станет. В лучшем случае весь процесс, с учётом расстояний, растянется на годы, ибо бюрократическая машина гегемона и так не особо поворотлива, а уж в нынешних обстоятельствах и подавно.

Антиграв остановился, и Хирако выбрался наружу, широкими шагами направившись ко входу в здание. И вместе с ним туда же спешили десятки и сотни разумных, так или иначе задействованных в управленческом аппарате государства размером в одну обитаемую планету и четыре орбитальных станции различного назначения. И все эти работники как один были насквозь пропитаны беспокойством, страхом и даже ни с чем несравнимым ужасом: у многих там, в «пятне», оставалась родня, друзья и знакомые. Все те, чья судьба теперь была надолго, если не навсегда скрыта за завесой неизвестности.

Встречались по дороге и не-Каюррианцы, но к ним мужчина пока не присматривался: ему хватало мыслей в собственной пухнущей от этого избытка черепушке.

Коммодору было искренне жаль застрявших вдали от дома несчастных, но он старался абстрагироваться от чужих переживаний и мыслить рационально, так, как должно человеку его положения и возможностей. Про никогда не собирал всех просто так, да и простых разговоров «ни о чём» от него было не дождаться. Хирако понял это не так давно, единожды задавшись вопросом касательно того, что должно быть важно для машинного разума. У машины ведь нет ни интересов, ни привязанностей, ни даже гормонов, которые обычно подталкивают органиков к совершению разного рода глупостей или просто не несущих в себе смысла поступков. Следовательно, каждая беседа по душам, каждая встреча, каждое обронённое Лордом слово имело конкретную подоплёку. Донести информацию, узнать что-то, проверить реакции — мало ли там вариантов?

Но общая суть одна: ничего просто так, у всего должен быть смысл.

Какой? Хирако мог бы сообразить что-то или догадаться, но обстоятельства, мягко говоря, не располагали к пространным размышлениям, которые сейчас не могли ничем помочь. А удовлетворить свой интерес можно и потом, ведь Про, как считал коммодор, ответил бы и на такой вопрос, подробно всё разжевав. Потому что он явно нацелен на сотрудничество с лояльными ему разумными, а что сближает лучше взаимопонимания?

Вереница коридоров, парочка лифтов — и вот уже коммодор переступает порог огромной залы, выполненной по аналогии с сенатской: вдоль стен — подвижные ложи-пятиугольники, снабжённые всем необходимым для каждого участника «совещания», а в центре громада голопроектора, способного порождать голограммы, в деталях различимые из любого конца зала. И пусть куда удобнее было работать с проекторами непосредственно в ложах, отчего-то в галактике была общепринята именно такая структура устройства подобных помещений.

Шум, обсуждения, местами даже ругань — всего этого в зале было в достатке. Пока Хирако ехал, «оседлав» ближайшую свободную ложу, он успел заметить не одного и даже не десяток чужаков. С кем-то он был знаком лично, о ком-то лишь слышал, кого-то не признал бы и в упор, но на памяти коммодора это в принципе был первый случай, когда на экстренное совещание попадали посторонние. Да, партнёры, да, весомые фигуры в своих мирах и системах, но — чужие, не Каюррианцы.

По всей видимости, сюда попали имеющие вес в обществе разумные из тех, кому «повезло» в ключевой момент оказаться на планете вдали от дома. Это во многом объясняло настроения присутствующих, ведь к родным, к имуществу и важным делам некоторые из них не могли вернуться в принципе, и оттого отчаянно переживали за то, что было для них важно. Хирако и сам бы сейчас убивался, если бы во время коллапса находился не дома, а, скажем, за три десятка прыжков отсюда.

Даже стой он во главе небольшого флота вроде того, что отправился за линкором, возвращение было бы очень непростой задачей. Ведь если раньше путь до места встречи занял бы девять суток, то теперь этот срок вполне мог увеличиться в двадцать-тридцать раз. А вычислительных мощностей боевых кораблей для эффективного проведения соответствующих расчётов совершенно недостаточно.

Одновременно с этой мыслью Хирако решил, что он сделает всё для того, чтобы по следу его подчинённых отправилась группа специализированных кораблей. Это будет всяко эффективнее простого ожидания в надежде на то, что парни вернутся своими силами через несколько месяцев или даже лет, если худшие теоретические предположения экспертов будут подтверждены на деле.

Тем временем платформа-ложа заняла место среди прочих, оккупированных преимущественно Каюррианцами, подключившись к заранее созданному внутреннему каналу связи.

— Ознакомились с последними новостями, коммодор? — Поинтересовалась Берр Тиранис как-то слишком вежливо для женщины её характера. По крайней мере, обычно она говорила с коммодором совсем иначе: жёстче, без расшаркиваний и уж тем более без «выканья».

— Поверхностно. Информации слишком много, а меня буквально сдёрнули с дивана… — Хирако покосился на наруч-коммуникатор. — … двадцать две минуты назад. Что обсуждали?

— Пока что ничего. Так, личные беседы с глазу на глаз и в компаниях. В основном на повестке дня вопрос о том, каким образом можно попытаться вернуться домой. — Хирако хмыкнул. Очевидно, что политики, торговцы, дельцы и прочие подобные товарищи могут и не обладать всем необходимым массивом знаний настоящего космического волка. Что для них уверение в невозможности совершения подпространственных прыжков, если они всю жизнь летали безо всяких проблем? — Но Лорд Про сказал, что сейчас подпространственные прыжки едва ли возможны, так что им и правда придётся переждать здесь, на Каюрри. Очередные проблемы с размещением и организацией их содержания…

— Собираетесь организовать невольным гостям подобающие условия?

— Конечно. Это выгодно в долгосрочной перспективе, ведь разумные такого уровня, в большинстве своём, не забудут о предоставленной им в трудную минуту безвозмездной помощи. Игра стоит свеч. — С железобетонной уверенностью заявила женщина, органично вписавшаяся в мир интриг, заговоров, одолжений и хитросплетений социальных взаимодействий.

А в следующую секунду, не дав коммодору и слова промолвить в ответ, в разговор самым наглым образом влез Трюи Галл. Впрочем, такое поведение в кругу друзей для него было вполне себе обычным.

— Хирако, у нас есть исследовательские корабли, способные нормально проводить слепые прыжки? — Мужчина бросил взгляд на показания подключенных к линии связи «клиентов». Как и ожидалось, прямо сейчас таковых было всего четверо — он, Галл, Тиранис и непосредственно Лорд Про.

— Есть. Я уже думал над этим вопросом, займусь сразу после завершения этого… мероприятия. — На совещание сие походило мало, на совет — тоже, так что Хирако выбрал наиболее нейтральное определение.

— Отлично. Хочется верить, что это дерьмо не застало наших в подпространстве. Я тут подсчитал по дороге, в момент того, как всё и случилось, они должны были находиться в системе Кри-П-22 и готовиться к следующему прыжку. Окно там солидное — почти семь часов, система очень уж специфическая, быстро из края в край не пройти. Так что шансы на хороший исход достаточно велики…

Что Хирако нравилось в напарнике, так это его отношение ко всем, кого он считал своими, что он не переставал подмечать даже спустя столько времени. Потому что будь иначе, и они вряд ли бы сработались на достойном уровне: бывший пиратский капитан в штыки воспринимал тех, кто не ценил доверившихся ему разумных.

— Это обнадёживает…

Взгляд коммодора плавал по залу, а сам он в мыслях старательно подмечал самые разные детали в поведении чужаков, большая часть которых держалась откровенно плохо. Оно и неудивительно: сильных волей разумных не так уж и много, а «затерялись в космосе» здесь абсолютно все те, кого Хирако не знал в лицо, плюс кое-кто знакомый. Того же Муззика Фо’Ганди мужчина обнаружил далеко не сразу, ибо тот меньше всего сейчас напоминал непрошибаемого политика со стальной хваткой и гибким разумом. Посеревший и осунувшийся, дор’фор’гунн сидел в почётной ложе, о чём-то тихо переговариваясь с, по всей видимости, Про. Вот уж у кого была трагедия, так это у него: оказаться так далеко от сектора, за который отвечаешь, в то самое время, когда на кон поставлено твоё положение и влияние — это, мягко говоря, фиаско. А то и провал всей жизни, если там не осталось достаточно верных и способных сторонников, способных прикрыть твоё отсутствие.

Но долго хаосу продержаться было не суждено, и спустя ещё несколько минут прозвучал отлично слышимый, но не чрезмерно громкий звуковой сигнал. Ложа Лорда Про, отсоединившись от крепления у стены, медленно выплыла в центр зала, моментально приковав к себе всё возможное внимание.

Выдержав небольшую паузу, Про окинул собравшихся взглядом алого визора и заговорил:

— Я рад, что столь многие из вас нашли возможность посетить это собрание. От лица Каюрри я хочу поприветствовать всех здесь присутствующих, выразить свои соболезнования тем, кого так или иначе задел произошедший несколькими часами ранее инцидент. И предложить всяческую поддержку здесь, на Каюрри, невольными пленниками которой стали наши друзья, союзники и партнёры…

Слова Лорда Про не стали для коммодора откровением: что-то такое он и так предполагал, а сейчас лишь подтвердил эти предположения. Естественно, сразу после главного заявления последовало доведение до всеобщего сведения всего того, что сами Каюррианцы смогли выяснить к нынешнему моменту.

По счастливому стечению обстоятельств, — а иначе военную линию связи Федерации, развёрнутую так кстати, было не назвать, — наладить связь с гегемоном удалось достаточно быстро. И пусть пока связь была крайне паршивой, а передача того, на что раньше требовалась секунда, занимала теперь полновесные минуты, но изначально ведь предполагалось отсутствие связи в принципе!

Собственно, обилие сведений о состоянии самых разных частей сектора в частности и галактики в целом обеспечивалось именно за счёт линии связи Федерации, которая не отказала в доступе к добываемым данным тем, рядом с кем надолго застряла немалая часть её флота. И застряла в отрыве от снабжения и без достаточных запасов припасов: никто даже не предполагал, что короткий маршрут «длиной» в пятнадцать суток от системы-форпоста Федерации до Каюрри оборвётся вот так, одномоментно.

До сего момента большую часть грузов составляло оборудование — орбитальные оборонительные платформы в разобранном виде, ретрансляторы, мобильные верфи и прочая, прочая. Всё то, что никак не могло прокормить почти семьдесят тысяч разумных — экипажей и работников пресловутых станций, и больше пятидесяти тысяч членов экипажей военных и гражданских звездолётов. Которые, в добавок ко всему, оказались разбросаны по окрестным системам, и остро нуждались в незамедлительной помощи — отправке транспортников со всем необходимым.

И Автономия не отказала, уже начав подготовку соответствующих грузовых кораблей-автономов, с сугубо механическими экипажами на борту, которые, в случае чего, не так жалко было потерять в процессе совершения слепого прыжка в условиях действия аномального гравитационного воздействия.

А оторванные от своих офицеры Пространства Федерации, проникшись своим положением и проявленным союзниками, — положение которых для окружающих тоже выглядело так себе, — участием, пошли против приказов сверху и предоставили Каюррианцам доступ к своим каналам связи. С контролем, конечно, но для Центра Синхронизации даже этого было более чем достаточно. Потому что план действий в условиях информационного вакуума составить было невозможно, а действовать вслепую машинный разум закономерно считал неприемлемым.

Обо всём этом Хирако узнал буквально только что, скользя взглядом по комментариям, прилагающимся к речи Лорда Про и появляющимся на экранах терминалов в ложах высокопоставленных Каюррианцев. Про хотел, чтобы его подчинённые были в курсе подоплёки всего сказанного, и коммодор, вчитываясь во всё новые и новые строки, не мог не признать оперативности, ширины и глубины реализуемых замыслов.

Про выжал из ситуации максимум пользы, склонив на свою сторону контр-адмирала, застрявшего весьма далеко от Каюрри, но ещё дальше от Федерации, за счёт чего получил доступ к информации извне. Предоставил гарантии одиночкам, застрявшим в системе, и тем самым изрядно повысил свои рейтинги в глазах партнёров, действующих и потенциальных, которые прибыли на Каюрри, чтобы присмотреть возможности для дальнейшего сотрудничества. И в первые же часы взял ситуацию под контроль, тем самым минимизировав панику, которая в ином случае могла захлестнуть всю планету.

Способа добиться лучшего результата, по мнению коммодора, просто не существовало. И как только обо всём этом станет известно, о «прикрывающихся миротворчеством бандитах» говорить продолжат только идейные и заинтересованные лично разумные, коих в галактике не так много. И при всём при этом информационная война, ведущаяся против Каюррианской Автономии, наверняка затихнет: едва ли найдётся тот, кто решит продолжать её в нынешней ситуации. Тут бы, так сказать, самим остаться на плаву, ведь стратегия девяносто девяти процентов всех дельцов так или иначе, но строилась на межсистемном сообщении. И не важно, вольный там торговец с одним кораблём, или внушительная корпорация с флотом из сотен и тысяч судов: всем будет одинаково плохо, с поправкой на масштаб.

— … таким образом мы, все мы, должны сейчас сплотиться перед лицом огромной угрозы, приложив все возможные усилия для восстановления утраченного. На это потребуется время. Много времени и много сил, материальных ресурсов. — Синтезированный машинный голос был, с позволения сказать, практически идеальным. Холодный и суровый, с отчётливо ощущающейся ноткой неестественности, от которой «Лорд Про» не стал избавляться, он был по-своему харизматичным. И его слушали, ему внимали даже когда сама суть сказанного от слушателя ускользала в силу невнимательности или отсутствия требующихся знаний. — Поодиночке мы будем добиваться ощутимого результата десятилетиями, но я искренне надеюсь и верю в то, что и наши соседи приложат руку к этой, без преувеличения, колоссальной работе. От вас же, господа и дамы, я жду содействия в этом вопросе. Все здесь присутствующие — выходцы с разных планет, ныне принадлежащих к разным политическим формированиям. И к вам действительно могут прислушаться…

Покуда Про пытался подтолкнуть всё собрание в нужном Каюрри направлении, Хирако продолжал изучать комментарии, которые «заглядывали» намного глубже. В них приводился наиболее, по мнению Про, вероятный сценарий, в котором сектор не коллапсирует, но раздробится на множество отдельных автономных формирований. Даже гегемоны не смогут избежать этой проблемы, так как властолюбивые, амбициозные лидеры на местах всегда найдутся, и объявления об отделении обязательно последуют, пусть и не сразу. А уж что будет твориться на периферии…

В особенности это коснётся регионов, близких к эпицентру аномалии и, соответственно, отрезанных куда надёжнее — Империи Гердеон и большей части Звёздных Королевств. А это ни много, ни мало, а тысячи систем с пригодными для жизни планетами. На какое количество кусочков можно раздробить такой пирог? Предсказать невозможно, но число должно получиться внушительным. И хаос воцарится в галактике на десятилетия, если не века.

А ведь ещё есть Альянс, который, стоит учитывать, вряд ли отступит. Их практически отрезало от тех, против кого они выступили, но возобновление конфликта, с учётом их фанатичности, всего лишь вопрос времени…

Тем временем Лорд Про дал слово первому, второму, десятому слушателю. Они задавали вопросы, выдвигали предположения, делали заявления и всячески активно участвовали в обсуждении. Кое-кто действительно во всеуслышание объявлял о намерении приложить все силы на поприще восстановления подпространственных маршрутов, но придерживающихся, до поры, нейтральной позиции всё же было больше. Разумные были напуганы, и потому не торопились принимать столь значимых решений, не посоветовавшись предварительно с товарищами по несчастью. Да и надежду связаться со своими, кем бы эти свои ни были, они едва ли оставляли: не в природе разумных такое было. Разумные и в смерть-то регулярно отказывались верить, чего уж говорить о разлуке?..

— Позвольте, Лорд Про. Откуда у вас сведения, касающиеся времени, которое потребуется провести в слепом прыжке? Насколько мне известно, определить его — задача весьма непростая и, чего уж греха таить, требующая высококвалифицированного подхода. — Высказался особенно изящный даже для представителей своего вида голдианец, облачёный в элегантный то ли халат, то ли тогу с золотой вышивкой и драгоценными камнями, вплетёнными в общий растительный узор. На голове же у него возлежала кажущаяся довольно простой серебристая диадема, чем-то напоминающая венок из дубовых листьев. — Нанять соответствующих специалистов проблематично даже в центральных мирах, а о нахождении таковых на Каюрри, я полагаю, было бы известно задолго до этого дня…

— Позволяю, полководец Ретерис. — Палач коротко кивнул, обозначая тем самым жест, принятый среди голдианцев. Голова в принципе имела большое значение в их культуре, да только не всякий разумный был способен подобающе разобраться в особенностях этого, стоит признать, не такого уж и многочисленного вида, представители которого часто встречаются от силы в трёх субсекторах. — Вы верно указали на то, что подобные специалисты встречаются нечасто. Но вы так же должны знать и о положении Автономии, раз уж вы прибыли сюда ради установления партнёрских отношений. Мы фактически лишены пространства для расширения, так как с одной стороны проходит облюбованный Федерацией второстепенный торговый маршрут и потенциальная «артерия войны», а с другой находятся неизведанные регионы. Закономерное следствие этого факта — стремление расширить жизненное пространство, пусть и путём создания новых подпространственных маршрутов.

Почти незаметно, но собравшиеся разумные оживились. Кое-где послышались шепотки, — которые PR-0, впрочем, отлично слышал, — образовались очаги живейшего обсуждения… которое, впрочем, развития не получило. Царившие в зале настроения просто не дали этому произойти.

— Вы всецело удовлетворили моё и не только моё любопытство. Я прошу извинить меня за излишнюю настойчивость и проявленный чрезмерный интерес. — Смиренно склонил голову Ретерис.

Лорд Про покачал головой:

— Этот вопрос был закономерен и логичен, полководец Ретерис. Вы, как и все здесь присутствующие, имеете полное право об этом знать. Всё-таки это я навязываю вам своё мнение и видение ситуации, а не наоборот. — Невысказанной осталась так же фраза о том, что это они зависят от Лорда Про, а не он от них. Но умные разумные и так всё поняли. — Так или иначе, но теперь вы должны понимать, что мои слова о неприемлемости любых попыток сиюминутно покинуть систему — не взятая с потолка чушь. И, я уверен, здесь присутствующие смогут образумить своих товарищей, ныне задержанных вместе с их кораблями у границ системы.

Да, нашлись и те, кто собирался вопреки всему уйти в подпространство, наплевав на предупреждения бортовых компьютеров и просто здравый смысл. Всё-таки космос, будучи опаснейшим пространством, с течением времени открывался и для полнейших дилетантов, которые искренне считали, что уж они-то что-то в этом деле понимают. Особенно много таких было в срединных и центральных регионах, где глупость компенсировалась, так сказать, плотностью населения и практически гарантированным оказанием помощи любому разумному, попавшему в беду. Это во внешних регионах велик шанс был просто не дожить до готового протянуть руку помощи доброхота, загнувшись от разгерметизации, голода, жажды, радиации и ещё тысячи и одного способа бесславно сдохнуть в недружелюбном космосе. Потому-то и выживали тут только самые осторожные, опытные и осведомлённые.

А что же до идиотов, оказавшихся на Каюрри, то в их появлении виновата была Федерация с проектом своего торгового маршрута, о котором стало известно в том числе и любителям лёгких денег. А транспортировка чего-либо в обход границ Звёздных Королевств с их торговыми пошлинами воспринималась ими именно как лёгкие деньги.

Как итог — полтора десятка кораблей, капитаны которых были готовы добровольно очистить генофонд своих видов. Вот только Лорда Про, допусти он это извращённое массовое самоубийство, в дальнейшем просто не поняли бы. Вот он и перехватывал всех желающих, размещая тех на корабле, трюмы которого были давно переоборудованы под отсеки временного содержания.

— Я лично проконтролирую, чтобы эти глупцы более не доставляли проблем. Надеюсь, этого будет достаточно в качестве небольшой благодарности. — Голдианец опустился на кресло в своей ложе. — У меня всё, господа…

Собрание пошло своим чередом, и продлилось ещё пять часов кряду.

А в других частях сектора в то же время всё шло далеко не так гладко…