Сокровища любви

Глава 5

В следующий раз Айрин пришла на Олд-Бонд-стрит Месте с Софией. В этот день отмечали выход на пенсию Мистера Тейлора. Эдмунд считал, что присутствие жены и дочери будет вполне уместным и даже желательным, поскольку виновник торжества больше сорока лет служил ему верой и правдой и хорошо знал его семью. Айрин и сама хотела выразить старому другу и наставнику свое уважение, а лишний раз увидеть Дерека было для нее дополнительным стимулом. Когда начались приветственные речи, в зале появился Дерек с остальными ювелирами — все в белых рабочих комбинезонах. Стараясь не рисковать, они виделись после той первой встречи всего один раз. Второе любовное свидание было не менее бурным и страстным, чем первое. Риск придавал свиданиям особую остроту. Третью встречу они планировали на следующей неделе, когда в магазине должен был появиться преемник мистера Тейлора.

Чтобы повеселить Айрин, Дерек придумал шутку, понятную только им двоим. Притворясь, будто не замечает ее, он с наигранной тревогой оглядывал окружающих, делая вид, что не может ее найти. Айрин не сумела удержаться от улыбки, видя его озорство. «Какой он милый и непосредственный», — думала она. За короткое время он стал ей очень дорог, и тем сильнее она волновалась за него, зная его безрассудность в денежных делах. Она запомнила клички некоторых лошадей и даты скачек, которые он отметил в газете, и стала следить за их результатами, публикуемыми в спортивных рубриках ежедневных газет. Каждый раз она с замиранием сердца изучала соответствующие колонки Спортивной хроники. Какой пришла лошадь, на которую он делал ставку? Это был единственный вопрос, интересовавший ее. Если он проигрывал, Айрин страшно расстраивалась. Она достаточно хорошо изучила Дерека и по его настроению определяла результат скачек. Чем ветренее и легкомысленнее он себя вел, тем больше был проигрыш. Айрин не знала, что ее тревожило больше: его бесшабашная веселость, когда он проигрывал, или болезненное возбуждение, когда карманы Дерека лопались от банкнот и золотых соверенов. Она любила его в каждом состоянии, в том числе в таком озорном, как сегодня.

Мистер Линдсей тем временем произнес небольшую речь, поблагодарив Тейлора за долгую и верную службу. По этому случаю мастеру вручили часы из золоченой бронзы на мраморной подставке. Часы были тяжелыми, и ветеран с трудом их поднял. Он был глубоко тронут подарком и поблагодарил хозяина с присущей ему скромностью.

— Я пришел сюда еще неоперившимся юнцом, был помощником вашего покойного дядюшки, мистер Линдсей, достойнейшего джентльмена. После его ухода в мир иной вы приняли на себя руководство этой уважаемой фирмой и стали таким же тонким знатоком ювелирного дела, каким в свое время был ваш отец. Я проработал здесь много лет, считая это большой честью для себя. Искренне благодарю вас за великолепные часы, которые всегда будут напоминать мне о лучших минутах моей жизни. Еще раз сердечно благодарю вас.

Айрин не только пожала его руку, как все остальные, но и поцеловала старика в щеку, встретив неодобрительный взгляд отца. Он не приветствовал любых проявлений чувств среди сослуживцев.

— Я буду скучать по вам, мистер Тейлор. Без вас этот дом опустеет.

— Мне тоже будет вас не хватать, мисс Айрин. Ваша мама была бы счастлива увидеть, какой красавицей и умницей стала ее маленькая дочка.

Это был самый приятный комплимент для Айрин.

О преемнике мистера Тейлора Айрин узнала от Дерека еще до того, как тот приступил к работе. Отец только раз упомянул, что взял на место Тейлора молодого сотрудника. Дома он обычно не говорил о служебных делах, поэтому Айрин знала только, что нового мастера звали Лестер Уорд. Дерек отзывался о нем как об энергичном, знающем свое дело работнике, но которому, как он выразился, «палец в рот не клади». И действительно, проработав всего несколько дней, он уже успел уволить одного продавца, причем за ничтожную провинность. Мистер Тейлор на его месте ограничился бы простым замечанием. Дерек почти не имел дела с Лестером Уордом, а у главного ювелира фирмы, мистера Ричардсона, сразу случилась с ним небольшая стычка. Он постарался внушить Лестеру Уорду, что магазин и мастерская — два независимых подразделения фирмы и тот не имеет права вмешиваться в дела ювелиров. Лестер Уорд оказался шустрым малым, во все совал нос, торопил мастеров, когда они затягивали ремонт сданных вещей, на всех покрикивал. Словом, его присутствие постоянно ощущалось всеми сотрудникам.

— Но для нас он обладает одним неоценимым достоинством, — заметил Дерек. — Уорд ни на минуту не задерживается после работы. Старик Тейлор никогда не торопился, не считался со временем, если надо было задержаться на работе. А Лестер Уорд умеет ловко обслужить клиента и быстренько отделаться от него. Так что нам не стоит беспокоиться, что он будет торчать в магазине после работы. Уверен, что он не нарушит наши планы.

Новой работой Айрин была брошь в виде павлина. Только для павлиньего хвоста требовалась куча материала. Она с радостью предвкушала свои повторные визиты в мастерскую, чтобы постепенно набрать нужный комплект. В следующий раз, когда она пришла в магазин, чтобы выбрать первую партию, один из продавцов показал ей Лестера Уорда. Тот через весь зал бросился ей навстречу. Это был довольно интересный мужчина с глубоко посаженными серо-голубыми глазами, острым взглядом, зачесанными на прямой пробор густыми волосами, тщательно уложенными волнами. На его статной фигуре идеально сидел хорошо скроенный костюм.

— Мисс Линдсей, если не ошибаюсь? Добрый вечер. Я Лестер Уорд. К сожалению, мистер Линдсей уже ушел домой, но я полностью в вашем распоряжении. Надеюсь, и впредь вы позволите мне оказывать вам любые услуги.

Айрин не понравилась его угодливость, хотя многим покупательницам, как она догадывалась, льстило такое отношение.

— Здравствуйте, мистер Уорд. Вам, вероятно, известно, что я периодически сюда прихожу, чтобы подобрать камни для своей работы.

— Да, мисс Линдсей. Я уже все подготовил.

Он услужливо провел ее через торговый зал в коридор, хотя она вежливо дала понять, что хорошо здесь ориентируется. Он без умолку болтал всякую ерунду: какая сегодня прекрасная погода, какие чудесные нарциссы расцвели в парках. Несмотря на то что он всячески старался ей угодить, Айрин чувствовала, что он все сильнее ее раздражает. Втайне она осуждала себя за нетерпимость к людям — ведь он так старался для нее! Откуда ему было знать, что ей хотелось иметь дело с мистером Тейлором? И, уж конечно, он не подозревал, что его бледное бескровное лицо, которым он наверняка гордился, напоминало ей восковые руки в витрине, увешанные ювелирными украшениями, от которых ее всегда коробило. На самом деле Айрин раздражали не эти мелочи, а нечто другое. Ей был неприятен его взгляд, каким он окидывал ее лицо и фигуру. Обычно девушкам льстит, если они чувствуют на себе восхищенный взгляд мужчины. Однако во взгляде Лестера было что-то сальное и непристойное. Айрин хотелось спрятаться от этого косого похотливого взгляда, которым он время от времени скользил по ней. Ей казалось, будто он касается ее этими омерзительными восковыми руками.

Дойдя до мастерской, она остановилась. Задержав ладонь на ручке, она преградила Лестеру путь.

— Мистер Райд поможет мне подобрать нужные камни. Он всегда это делал, — сказала она, не оборачиваясь и пытаясь сохранить вежливый тон.

Однако от Уорда, как оказалось, было не так легко отделаться.

— Но я уже подобрал для вас камни. Они здесь. — Он распахнул дверь в комнате по соседству с мастерской.

Заглянув внутрь, Айрин увидела россыпи разноцветных камней, сверкавших под яркой лампой, висящей над столом. Ей ничего не оставалось, как войти в комнату. Лестер Уорд услужливо пододвинул ей стул.

— Пожалуйста, передайте мистеру Райду, что я попозже посмотрю камни, которые он подобрал для меня, — сказала Айрин, усаживаясь на стул.

— Сочту за честь выполнить вашу просьбу, — ответил он.

Айрин обомлела, увидев, что он взял стул и уселся напротив нее.

— Вы захватили с собой эскиз работы? — спросил он.

Айрин не на шутку разозлилась от такой навязчивости. Первой ее реакцией было вызвать Дерека, но она быстро смекнула, что это было бы глупо с ее стороны. Она чувствовала, что этот человек опасен. При случае он может воспользоваться ее промахом, если заподозрит что-то неладное в ее поведении. Пожалуй, не стоит его дразнить, решила Айрин и, достав из сумки рисунок, неохотно развернула его на столе. Она собиралась показать его Дереку, мнением которого очень дорожила, а похвала Лестера Уорда была ей совершенно безразлична.

— Для павлиньего хвоста я собираюсь использовать бирюзу и аметисты, — произнесла она, рассматривая камни.

— А что вы возьмете для шеи павлина?

— Там будет эмаль, а для глаз надо взять что-нибудь блестящее.

В первый раз она пожалела, что не может сразу забрать все камни. Это нарушило бы ее уговор с отцом. Айрин страшно не хотелось иметь дело с Лестером, который мог лишить ее возможности видеться с Дереком, по крайней мере в рабочее время.

Она подобрала почти все камни, когда Лестера неожиданно вызвали в торговый зал. Воспользовавшись его отсутствием, Айрин выскочила в коридор, а оттуда — в мастерскую, где, кроме Дерека, никого не было. Сидя за столом под яркой лампой, он реставрировал ожерелье. Он уже ждал, когда она улучит момент и заглянет к нему, поэтому при ее появлении моментально вскочил со стула и бросился к ней с объятиями и поцелуями. Они обменялись парой недобрых слов в адрес Лестера, который не дал им провести эти минуты вдвоем.

— Встречаемся в следующий вторник, несмотря ни на что, — сказал Дерек.

Айрин с трудом высвободилась из его объятий.

— Мне надо идти. Лестер скоро вернется.

Дерек с любовью смотрел на нее.

— Слава богу, что он не привел тебя в «нашу» комнату.

Остановившись в дверях, Айрин улыбнулась:

— Ты прав.

Не успела Айрин сесть на прежнее место, как в комнату торопливо вбежал Лестер, рассыпаясь в извинениях, что заставил ее ждать. Айрин оборвала его, показав выбранные камни. Дальше последовала обычная процедура записи в учетный журнал, и Айрин поставила свою подпись. Обернув камни кусочком ткани, Лестер Уорд упаковал их в коробочку.

— Когда мне ждать вас в следующий раз? — спросил он, проводив Айрин на улицу.

— Пока не знаю, — ответила Айрин. — Это будет зависеть от того, как пойдет работа.

— Я буду ждать вас всегда, — пообещал он.

Айрин про себя усмехнулась. «Надеюсь, но тогда когда мы встретимся здесь с Дереком», — подумала она.

В следующий вторник Дерек любил ее с не меньшей страстью, чем прежде, и Айрин отвечала ему тем же.

Они начали строить планы на будущее: когда Айрин закончит учебу, они поженятся, а когда ей исполнится двадцать один год, уже никто не сможет их разлучить. Они уедут куда-нибудь далеко и станут вместе работать в ювелирной мастерской, а потом откроют собственное дело. Айрин будет делать эскизы ювелирных украшений, а он воплощать ее замыслы. Айрин не могла не чувствовать, что Дерек любит ее все сильнее и готов на все ради нее. Он даже пообещал бросить игру, а она тешила себя надеждой, что с ее помощью он сможет побороть свою порочную страсть. Она будет помогать ему во всем.

Софии первой попила, что Айрин влюблена, видя, как падчерица светится счастьем. Выражение лица девушки стало мягким, задумчивым, она была целиком погружена в свои мысли. София надеялась, что ее избранник достоин ее. Они считала, что это кто-то из студентов Школы Эшби, а не из ее светских знакомых, с которыми она видела Айрин на балах и вечеринках, когда изредка присутствовала на них.

Состояние самой Софии было далеко не столь возвышенным. В последнее время она чувствовала, что слухи об ее отдыхе в Ницце оживились с новой силой. Напрасно она надеялась, что история давно забыта, и догадывалась почему. Причина заключалась даже не в том, что она изменила мужу, а в том, что ее любовник был намного моложе ее. Именно этого ей не могли простить самые терпимые и прогрессивные дамы ее круга. Она все чаще ощущала на себе их косые завистливые взгляды. София искренне считала, что женщина зрелого возраста, прожив много лет с одним супругом, совершенно естественно нуждается в знаках внимания, в подтверждениях своей былой привлекательности. Ей необходимо, чтобы ею по-прежнему восхищались. И когда некоторым женщинам это удается, другие, менее удачливые, не могут без зависти смотреть на чужое счастье. Тогда их единственным оружием, с помощью которого они пытаются справиться со своей завистью, становятся сплетни и скандалы.

К ней опять вернулось чувство тревоги, мешавшее сосредоточиться на привычных делах. София жила в постоянном страхе, боясь разоблачения. С ее обостренной чувствительностью она все чаще замечала, как некоторые дамы при встрече с ней смущенно отводят глаза. Ей иногда казалось, что при ее появлении люди вдруг умолкают или фальшиво улыбаются. Проезжая в карете по улице, кое-кто из ее знакомых делал вид, что не замечает ее. Тогда она спрашивала себя, что же могло дойти до их ушей, что они так беззастенчиво отворачиваются от нее. И все-таки она не жалела о своем бурном романе в Ницце, который возродил ее к жизни. Эти незабываемые дни и ночи дали ей силы справиться со всеми трудностями, которые ей предстояло пережить.

Больше всего София боялась за Эдмунда. Необходимо было сделать так, чтобы эти сплетни не дошли до него. Как ни трудно было изображать невинность, она продолжала вести свою привычную светскую жизнь, появляться в обществе и сохранять полное самообладание. Ни при каких обстоятельствах ей нельзя пересекаться с Грегори, пока не улягутся слухи.

Она предпочла бы не видеть его вообще, но прекрасно понимала, что неизбежно столкнется с ним в театре, в доме общих знакомых или еще где-нибудь. Пройдет время, и можно снова увидеться с Грегори, когда это будет не опасно ни для нее, ни для Эдмунда.

К этим переживаниям прибавилось еще одно беспокойство: Айрин где-то потеряла жемчужину из кольца. «Мне бы ее заботы», — думала София. Разве эта потеря могла сравниться с тем, что угрожало ей?

— Не стоит так волноваться из-за пустяка — сказала София. Ползая на коленях, они с Айрин обшарили всю гостиную в поисках выпавшей жемчужины. — Мы обязательно ее найдем.

— Я обыскала все углы, — волновалась Айрин, отодвигая стулья и ощупывая руками турецкий ковер — Это мамино кольцо. Оно мне очень дорого.

— Знаю. Скажи, когда ты впервые заметила пропажу?

— Около часа назад, когда была у себя в спальне. Обе служанки обшарили всю комнату. Потом я вспомнила, что вчера за завтраком случайно ударилась кольцом о край стола. Думаю, жемчужина выпала именно в тот момент.

— Значит, ты точно не можешь сказать, когда выпала жемчужина? Когда кольцо надеваешь и снимаешь каждый день, его просто не замечаешь.

— Мне кажется, я бы сразу заметила. В общем, искать жемчужину — все равно что искать иголку в стоге сена.

— Ладно, будем надеяться на лучшее.

И в гостиной они ничего не нашли. Сидя на корточках, Айрин тяжело вздохнула.

— Да, надо все время проводить «инвентаризацию» своих драгоценностей. Дочь ювелира, которая сама собирается стать ювелиром, тем более обязана знать это золотое правило. Я так ругаю себя за беспечность.

София, поднявшись с пола, села на один из стульев, стоявших в беспорядке после их поисков.

— В конце концов жемчужину можно заменить другой, — сказала она.

— Не уверена, что это будет так просто, — в расстройстве заметила Айрин. — Ты же сама знаешь, что в мире нет двух жемчужин, похожих одна на другую. Они все разные, всех цветов радуги. Моя жемчужина была голубоватого оттенка.

— Жаль, что твой отец сейчас за границей. Он обязательно бы нашел подходящую жемчужину. Хочешь, завтра вместе пойдем в мастерскую? Я все равно собиралась в модную лавку по соседству.

Айрин не хотела признаваться Софии в своих отношениях с Дереком и обрадовалась, услышав, что София будет присутствовать при ее разговоре с Лестером Уордом.

— Отлично, — согласилась она, — мне хочется поскорее починить кольцо.

Сидя в карете по пути в мастерскую, София рассеянно вертела в руках кольцо, которое они собирались отдать в ремонт. В отсутствие Эдмунда она редко выходила из дома, а если и выходила, то проводила время в женской компании, играла в карты или занималась благотворительностью. Она не могла рисковать, появляясь без Эдмунда в обществе, где были мужчины. По вечерам она обычно сидела дома и не могла не заметить поздних возвращений падчерицы из школы. Иногда Айрин приходила довольно рано, а порой — очень поздно, объясняя это тем, что они с другом долго шли пешком. София сделала вывод, что у ее падчерицы появился возлюбленный, и была рада, что Айрин не скрывает от нее этого. Позавчера она возвратилась совсем поздно, почти за полночь. В тот вечер София была очень встревожена и долго не могла уснуть. Услышав шаги Айрин, она вышла на лестницу. Айрин видела свет в спальне Софии и не удивилась ее появлению.

— Извини, что заставила тебя волноваться, дорогая София, — произнесла Айрин. — Честно говоря, я надеялась вернуться домой раньше тебя. Знаешь, я весь вечер провела с моим новым другом, о котором тебе говорила. Я люблю его. Могла бы сказать тебе еще больше, но не хочу делать тебя своей сообщницей против моего же отца.

— Моя дорогая, — расчувствовалась София.

Айрин, светясь счастьем, покачала головой, стараясь ее успокоить.

— Только, пожалуйста, не волнуйся за меня. Я не собираюсь сбежать. Мне еще надо закончить учебу, получить диплом в Эссекс-хаусе и поступить в Гильдию ювелиров, а потом решить, что делать дальше. А теперь иди спать. Желаю тебе спокойной ночи.

Чтобы окончательно успокоиться, София решила поговорить с ней по душам завтра, но тут произошла эта злополучная история с жемчужиной, и случая откровенно поговорить больше не представлялось. Сейчас, сидя в карете и сжимая в руках кольцо, София подумала: теперь ей надо скрывать от Эдмунда еще одну тайну — тайну Айрин. По-видимому, ее парень из бедной семьи, решила София, и Айрин многого недоговаривает, чтобы ее сноб-отец ничего не узнал. Насколько ее тайна была страшнее и взрывоопаснее, чем этот безобидный юношеский роман ее падчерицы! София спокойно относилась к проблеме социального неравенства. Главное, что Айрин любит этого юношу, а остальное не имеет значения. По-видимому, они вместе учатся и работают, связаны общими интересами, иначе она бы так не увлеклась этим парнем. София крепче сжала кольцо. Никто, как она, так остро не чувствовал, что такое любовь для женщины.

Новый управляющий фирмы Линдсея был образцом учтивости и внимания, особенно по отношению к жене ее владельца.

— Это кольцо моей падчерицы, мистер Уорд, — объяснила София, — из него выпала жемчужина. Поскольку она безнадежно потеряна, я бы хотела просить вас подобрать подходящую и вставить ее в кольцо.

Лестер Уорд приставил к глазу ювелирную лупу и тщательно изучил кольцо.

— Это будет довольно трудно. Жемчужины необычные. Они очень мелкие. Вы уверены, что не найдете выпавший камень?

— Думаю, что нет. Мы все внимательно обыскали.

Он отвел лупу от глаза и ободряюще улыбнулся Софии, обнажив ряд белых зубов, которые всегда с удовольствием демонстрировал.

— Оставьте мне кольцо, миссис Линдсей. Если удастся подобрать подходящую жемчужину, вы подучите кольцо в наилучшем виде и в самое короткое время.

София повернулась, собираясь выйти из магазина. Уорд услужливо бросился к выходу и, распахнув перед ней дверь, низко поклонился. В чем-то он был похож на Эдмунда: такой же самодовольный и по-своему не менее успешный.

Теплым солнечным утром София снова появилась на Олд-Бонд-стрит, чтобы забрать кольцо. Улица была заполнена богато одетыми людьми, прибывшими сюда в роскошных экипажах и автомобилях. София колебалась, куда сначала пойти: в магазин мужа или в модную лавку, где обычно покупала одежду. Она находилась всего в нескольких шагах от магазина Линдсея. Если бы не ее нерешительность, она бы не столкнулась с Грегори, который в этот момент выходил из табачной лавки на противоположной стороне улицы. Увидев Софию, он остановился, встретившись с ней взглядом, но проезжавший мимо автомобиль на миг скрыл его из виду. София в панике прибавила шаг и поспешила в модную лавку. Ей казалось, что даже этот короткий взгляд не остался незамеченным прохожими, видевшими ее в этот момент, которые обязательно разнесут эту новость по всему городу.

Войдя в модную лавку, София извинилась, сославшись на плохое самочувствие. Ее отвели в отдельную комнату и дали нюхательной соли. Она с трясущимися коленями и дрожащими руками опустилась в кресло. Выпив традиционного английского чаю, который в этой стране предлагают гостю во всех случаях жизни, София пришла в себя, но сил на покупку новой шляпы у нее уже не осталось, и в этот раз она ушла без обновы. Шанса снова встретить Грегори почти не было, но София, не глядя по сторонам, сразу направилась к ландо, чтобы немедленно вернуться домой. Она не хотела снова испытывать свои чувства и, не дай бог, оказаться в объятиях любимого мужчины.

Через два дня Эдмунд вернулся из-за границы. Сняв дорожный костюм и переодевшись, он сразу отправился в магазин, чтобы узнать, нет ли там неотложных дел. Домой он вернулся с отремонтированным кольцом дочери, в котором поблескивала новая жемчужная вставка.

— Вот твое кольцо, — сказал он, протягивая Айрин кольцо. — Уорд считает, что жемчужина вполне подходящая.

Айрин страшно обрадовалась. По внешнему виду невозможно было определить, в каком месте был дефект. Какое бы отвращение она ни питала к Уорду, при следующем визите надо обязательно поблагодарить его за труды, решила она. Она не видела Уорда со дня последнего свидания с Дереком. После любовных объятий она рассказала ему историю с кольцом. Дерек, всегда одержимый идеей разбогатеть как Мидас, стал увлеченно расписывать девушке, какое кольцо он сделает для нее в следующий раз. Он возьмет для него розовый прозрачный бриллиант безукоризненной чистоты, которые добывают в знаменитых рудниках Южной Индии, и южноамериканские изумруды, идеально подходившие к цвету глаз Айрин. Он говорил об этом, сдерживая свои чувства, но Айрин видела его неукротимое желание достичь богатства и могущества. Дерек не сомневался, что однажды ему обязательно повезет.

Айрин ломала голову, как охладить его безумную страсть к игре и скачкам, в которых Дерек видел единственный способ разбогатеть. Словно угадав ее мысли и стараясь ее успокоить, он взял ее правую руку, снял кольцо с сапфиром и жемчужинами и надел на средний палец ее левой руки, повернув камнями внутрь.

— Когда-нибудь здесь будет новое кольцо, — сказал он, поцеловав этот палец, как бы скрепляя поцелуем свое обещание.

Приподнявшись, она склонилась над ним и посмотрела ему прямо в глаза. Распущенные волосы Айрин, сквозь которые виднелась ее обнаженная грудь, волнистыми прядями ниспадали на плечи Дерека. Он лежал на полушке кушетки, подложив руку под голову.

— Как и мечтаю об этом, — с жаром воскликнула она и вдруг забеспокоилась, словно испугавшись чего-то. Айрин не умела хитрить и всегда открыто выражала свои чувства. Всю жизнь она была искренней и бесстрашной. И сейчас ее чувство нельзя было назвать страхом — ее начинала тяготить унизительность их положения, которое, не могло долго продолжаться.

— Айрин, стоит тебе сказать только одно слово, и я добьюсь разрешения на наш брак. — сказал он, нежно поглаживая ее грудь и видя, как она дрожит при его прикосновениях.

Однако на этот раз ему не пришлось долго наслаждаться ее объятиями. Айрин опустила ноги и, поправив нижнюю юбку, быстро вскочила, собравшись уходить.

— Мы уже достаточно обсудили этот вопрос, и мне нечего добавить, — резко сказала она, застегивая юбку на поясе.

Они ни разу не видели друг друга обнаженными, хотя Дерек и просил ее раздеться полностью. Айрин не соглашалась — не потому, что стеснялась или скромничала, а потому, что боялась целиком оказаться в его власти. Она должна была решить сама, когда наступит момент полностью обнажиться перед ним.

— Я сама знаю, что делать, — продолжала она, — но я должна получить отцовское благословление. Ты его хорошо знаешь. Если бы он понял, что его обманули, наш брак был бы немедленно аннулирован, во всяком случае, до моего совершеннолетия.

Дерека покоробило, что Айрин могла быть не только нежной и трогательной, но и независимой, и принципиальной. Несмотря на все, он ее очень любил. Он чувствовал, что Айрин тоже его любит, но почему она не может переступить через эти условности? Он не торопился с женитьбой. В его положении были свои преимущества. С одной стороны, его бесило ее упрямство, задевало его мужское достоинство, а с другой — давало ему возможность сохранять, свободу, которой он всегда дорожил. В конце концов он получил от нее все, чего добивался.

Конечно, из-за любви к Айрин Дерек мог с легкостью расстаться с холостяцкой жизнью, но он, как любой нормальный мужчина, не настаивал на женитьбе: ведь он мог встречаться с ней наедине и без этого. Надо только соблюдать необходимые меры предосторожности и стараться как можно дольше сохранять свое место у Линдсея. Заметив его грустный взгляд, Айрин улыбнулась:

— Все будет хорошо. Вот увидишь.

Когда они уже собирались уходить, Айрин вспомнила, что забыла надеть кольцо на другую руку, на которой носила его раньше, и спросила Дерека, не он ли занимался его ремонтом. Дерека удивил вопрос.

— Нет, я ничего не знаю о кольце. А в чем дело? — спросил он.

— Надо было заменить жемчужину в кольце.

— Видимо, этим занимался другой мастер, — ответил он и, взяв ее за локоть, провел через следующую дверь, которую должен был запереть. — Уорд не дал бы мне эту работу, даже не называя твоего имени.

— Почему ты так думаешь?

Он щелкнул дверным замком.

— Во-первых, потому, что все камни, предназначенные для тебя, он хранит в своем ящике. В мастерской об этом никто ничего не знает. Во-вторых, я выяснил, что он расспрашивал сотрудников, часто ли ты здесь бывала, когда консультировалась со мной по поводу камней. По-видимому, он сейчас вычисляет, реже ли ты стала сюда приходить, когда стала иметь дело с ним.

— Да, сейчас я стараюсь приходить сюда как можно реже, — ответила Айрин.

— Мне кажется, он догадывается о наших отношениях.

— Но как?

— Возможно, он что-то заподозрил, когда ты заскочила ко мне в мастерскую, а остальное домыслил сам. Я же тебе говорю, он многое видит.

— Послушай, наши отношения его совершенно не касаются. Какое ему до этого дело?

— Все очень просто. Он положил на тебя глаз.

Айрин ничего не ответила. Она и сама это знала, как только увидела Уорда.

В следующий раз, когда Айрин пришла за камнями, отец был в магазине.

— Мистер Уорд подобрал тебе следующую порцию полудрагоценных камней, — сказал он. — Когда ты посмотришь камни, вместе поедем домой.

С большой неохотой Айрин осталась с Уордом наедине в комнате, которую он всегда тщательно закрывал за собой, чтобы из коридора не было видно, что там происходит. Сидя за столом напротив него, она старалась избегать его якобы случайных прикосновений, когда они перебирали разложенные на подносе камни. Он неоднократно пытался под столом задеть коленом ее колени, и Айрин задвигала ноги как можно дальше под стул. Прикосновения, как бы случайные, длились не больше секунды, и Уорд сразу извинялся и отдергивал ногу, чтобы не раздражать гостью. Зная его замашки, Айрин с самого начала подобрала ноги под стул и, стараясь не показать неприязни, поблагодарила его за починку.

— Просто мне повезло, — самодовольно сказал Уорд. — Иногда быстро попадается нужный камень, а порой ищешь-ищешь и не находишь ничего подходящего.

— В любом случае, я вам очень благодарна, — сказала Айрин, рассматривая новые камни. — Какие интересные камешки!

— Насколько вы мне благодарны? — переспросил он.

Она бросила на него удивленный взгляд, не ожидая такого вопроса.

— Простите, я не совсем поняла вас.

— Извините меня, мисс Линдсей, — ответил он, глядя на нее горящими глазами, — кажется, я выразился слишком прямо. Мне очень неловко, что я осмелился просить вас о небольшой услуге. Но не могли бы вы принять предложение пойти со мной «Гейэти» в один из свободных вечеров?

Айрин была ошеломлена его наглостью.

— Боюсь, это невозможно, — со всей вежливостью, на которую была способна, ответила она.

— Но почему, смею вас спросить? Вы уже видели весь репертуар? Возможно, вы хотите пойти в другой театр?

Его настойчивость с примесью высокомерия поразила Айрин. Его даже не смущало близкое присутствие ее отца, который находился в нескольких шагах отсюда. Может быть, он заручился его согласием? Иначе вряд ли он позволил бы себе подобную дерзость. Скорее всего, он попросил разрешения отца пригласить его дочь в театр, и тот дал свое согласие. Неужели Эдмунд Линдсей так высоко ценил своего нового работника, что позволил ему приблизиться к собственной дочери? Как это было не похоже на него! Но если так, то она может рассчитывать, что отец разрешит и Дереку встречаться с ней. Возможно, их положение не так безнадежно, как ей казалось? Эта мысль придала Айрин оптимизма, и она решительно ответила Лестеру Уорду:

— Я люблю всякий театр — драму, фарс или мюзикл, но я очень занята. Учеба отнимает все мое время. У нас нет четкого расписания, как в других школах нашего профиля. По вечерам нам читают лекции по геммологии, готической архитектуре, эстетике и другим дисциплинам, и мы ходим на них в зависимости от специализации. Но вы сами знаете, что в искусстве все взаимосвязано, поэтому никто из студентов не пропускает лекций, — сказала Айрин, вспомнив, что Дерек подолгу ждал ее после занятий.

— Это же хорошо. Я имею в виду, что вы не связаны строгим графиком и можете располагать своим временем. Мне кажется, вы очень общительны и нуждаетесь в друге.

Айрин почувствовала, что он раздражает ее все сильнее.

— У меня много друзей, мистер Уорд.

— Но вам нужен преданный друг, который бы защищал и оберегал вас, которому можно доверить свои секреты.

«Да, — подумала Айрин, — Дерек прав: Уорд догадывается о наших отношениях».

Он шантажировал ее, пользуясь близостью к хозяину. Первое негативное впечатление Айрин полностью подтвердилось, когда Уорд, неожиданно сорвавшись с места, приблизился к ней вплотную и уперся в край стола прямо передней. Айрин замерла. Не поднимая глаз, она ощутила его приторный мужской запах. Он был в явном возбуждении. Когда он положил ладонь на полированную столешницу, Айрин увидела на ее поверхности влажный след от его руки. Не шелохнувшись, Айрин в страхе ожидала, что он набросится на нее со своими мерзкими ласками.

— За время наших коротких встреч, — с жаром продолжал он, — вы должны были понять, какие чувства я питаю к вам. Скажите, что позволите мне стать вашим другом. Вашим особым другом!

В глубине души Лестер считал ее легкой добычей. Айрин понравилась ему сразу, как только он впервые увидел ее в магазине Линдсея: ее стройную фигуру, роскошные рыжие волосы, в которых многие мужчины видят признак страстной натуры. Он тотчас навел о ней справки и выяснил, что она учится в Школе Эшби, славящейся не только неординарностью обучения, но и бунтарским духом. Он также узнал, что в отличие от других девушек ее круга Айрин отличается независимым нравом и позволяет себе такие вольности, как поездки в общественном транспорте: на конке или в наемном экипаже, где к ней мог пристать любой простолюдин. Все это было немыслимо для девушки из хорошей семьи. В первые дни работы у Линдсея он узнал, что Айрин нередко заглядывала в мастерскую, засиживаясь с Дереком дольше обычного — дольше, чем требовалось для подбора камней. Дерек же слыл заядлым игроком и бабником, из чего Уорд сделал вывод, что для Айрин не существовало социальных барьеров, которые разделяли дочь босса и наемного работника. Эта девушка не признавала условностей. Он быстро собрал досье о дочери хозяина и на основании фактов составил о ней довольно полное представление. Уорд пользовался успехом у женщин, в особенности у женщин этого круга, и считал себя неотразимым мужчиной. Он был уверен, что ни одна женщина не может устоять перед его сладострастным взглядом и льстивыми комплиментами. Со стороны Айрин он с самого начала чувствовал напряженность. Глядя на нее, он понимал, что она зорко следит за каждым его движением, и старался не сделать ложного шага.

Почувствовав ее взгляд, он быстро отдернул ладонь со стола, скользнув рукой по ее колену, потом по бедру. Он даже попытался приподнять ее юбку, коснувшись обтянутых черными чулками ног. Однако такой реакции, которая последовала за его наглостью, Уорд не ожидал. Айрин мгновенно спрыгнула со стула и, размахнувшись, влепила ему звонкую пощечину. Он еле удержался на ногах. Лицо девушки пылало бешенством.

— Не смейте ко мне прикасаться своими грязными мерзкими руками! Если вы еще раз дотронетесь до меня, я убью вас!

С горящими глазами, вне себя от ярости, Айрин набросилась на него с кулаками. Уорд не на шутку испугался, что она приведет в исполнение свою угрозу.

— Ах ты, негодная тварь! — в бешенстве заорал он, обнаружив свое истинное лицо.

Айрин отскочила назад. Уорд схватил ее за воротник блузки. Она, как могла, отбивалась от него. Пустив в ход кулаки, она нанесла ему такой сильный удар, что во время их схватки стол пошатнулся, и камни, сверкнув в воздухе разноцветной радугой, разлетелись по полу.

Пощечина охладила пыл Лестера и привела его в чувство. Он бросил испуганный взгляд на дверь, опасаясь, что на шум сбегутся люди. Схватив коробку с камнями, Айрин бросилась к выходу. Держась за ручку двери, она оглянулась и в бешенстве выкрикнула:

— Впредь я буду иметь дело только с мистером Райдом. Запомните это.

Распахнув настежь дверь, Айрин бросилась в коридор, столкнувшись с отцом, который медленно выходил из своего кабинета. Он был уже в пальто и шляпе. Вопросительно подняв брови, он спросил дочь:

— Кажется, я слышал какой-то шум?

— Поднос с камнями упал на пол, — ответила она, стараясь не смотреть ему в глаза, и добавила: — Не волнуйся, ничего не разбилось.

Эдмунд равнодушно кивнул. Все его мысли были заняты новеньким, только что купленным серо-голубым «даймлером». Айрин вышла первой, радуясь, что наконец вырвалась отсюда.