Сокровища любви

Глава 7

В этот день Эдмунд ушел на работу раньше обычного, не зная, что его дочь вышла из дома задолго до него. Было много причин появиться в магазине до прихода остальных работников, поэтому он рано позавтракал в одиночестве и был рад, что не надо ни с кем выяснять отношения. Он не хотел видеть мрачного вида жены, которая наверняка еще злилась на него. Его терзали воспоминания о вчерашнем скандале. Перед глазами живо стояло ее лицо, полное укора и осуждения, а в ушах звенели слова о справедливости и милосердии. Он не ожидал этого от собственной жены, которая по-своему тоже обидела его — не меньше, чем его непутевая блудливая дочь.

Эдмунд открыл магазин и сразу прошел в мастерскую, чтобы привести ее в порядок. Расставив по местам стулья, которые валялись тут со вчерашнего вечера, он осмотрел рабочее место Райда. Осталось только задвинуть ящики стола, из которых Дерек забрал свои вещи. К сожалению, во время вчерашней ссоры разбился небольшой кусочек оконного стекла в нижней части двери, но трещина была почти незаметна. Надо срочно вызвать стекольщика и заменить стекло.

Потом Эдмунд зашел в ту самую комнату, взяв с собой швабру, вымел несколько женских заколок, внимательно оглядел все углы — не завалялись ли там перчатки, носовой платок, не осталось ли других признаков присутствия дочери. Отставив швабру, он выбросил заколки, открыл дверь помещения для персонала, записал в журнал распоряжения для сотрудников и лишь потом удалился в свой кабинет, где положил отнятое у Айрин кольцо с сапфиром и жемчужинами в коробочку, запечатал ее и запер в банковском сейфе. Он решил, что она получит его не раньше дня своей свадьбы — при условии, что он, ее отец, одобрит выбор жениха. В противном случае дерзкая девчонка никогда не увидит этого кольца.

Эдмунд сел за письменный стол, взял ручку и, написав на именной бумаге довольно пространное письмо, положил его в конверт. В этот момент он услышал, как открылась входная дверь, и ровно в восемь часов — минута в минуту — появился Лестер Уорд, впустив в магазин остальных сотрудников, которые ожидали у входа. Началась обычная рабочая суета. Разойдясь по местам, продавцы открывали витрины, вытирали пыль с полок. Из мастерской доносился смех ювелиров, которые облачались в комбинезоны, перед тем как приступить к работе. В их обязанности входило также следить за порядком в помещении, мести полы и в конце рабочего дня убирать отходы производства. Вскоре, как он и ожидал, в кабинет без стука, в черном халате, со шваброй и тряпкой в руках, вошел уборщик, который очень удивился, увидев сидящего за письменным столом хозяина.

— Извините, сэр, я не знал, что вы здесь.

— Все в порядке, Томпсон. Зайдите минут через десять. Уберитесь сначала в торговом зале, пока нет покупателей, и скажите мистеру Уорду, что я хочу его видеть.

— Слушаюсь, сэр.

Услышав, что мистер Линдсей вызывает его, Лестер прикинул, не связан ли столь ранний приход хозяина с исчезновением инструментов Дерека Райда на рабочем столе и его комбинезона на вешалке. Заинтригованный, он отправился в кабинет Линдсея, по пути заглянув в комнату, представлявшую для него особый интерес. В последнее время он начинал свой регулярный обход именно с этого помещения. Правда, сегодня он не обнаружил признаков того, что кто-то был здесь накануне вечером. Маленькая жемчужина была найдена именно в этой комнате. «Ничего, — думал Уорд, — я еще отомщу этой девице за свое унижение, за презрение и ненависть в ее глазах».

— Войдите, — услышал он голос Линдсея, постучав в дверь.

Быстрой походкой Лестер Уорд вошел в кабинет хозяина.

— Доброе утро, мистер Линдсей! — сказал он.

— Здравствуйте, мистер Уорд, — глядя на него, ответил Эдмунд. — Ваш комплект ключей, надеюсь, при вас?

— Да, сэр. Я никогда с ними не расстаюсь.

— Дайте их мне, пожалуйста.

Немного удивившись, Лестер достал из кармана ключи и передал их Линдсею.

— Спасибо. — Эдмунд выдвинул ящик письменного стола и бросил связку ключей рядом с ключами, конфискованными у Дерека Райда. — Я вызвал вас, чтобы сообщить, что вы уволены. Вы получите причитающееся вам жалованье. Бухгалтер выдаст вам деньги и мою рекомендацию, с помощью которой вы без труда найдете себе новую работу.

Лестер Уорд стоял, ошарашенный этим известием. Он не ожидал такого удара судьбы.

— Но почему, мистер Линдсей? Разве я чем-то провинился перед вами? Я вынужден просить вас объяснить причину увольнения.

Эдмунд, откинувшись в кресле, сложил руки и, гладя на него ледяным взглядом, ответил:

— Вы не соответствуете требованиям, которые я предъявляю к работникам своей фирмы, в особенности к занимаемой вами должности старшего продавца. Возможно, в учреждении с менее строгими правилами вы окажетесь на своем месте.

Обычно бледный, Лестер Уорд вдруг побагровел от злости.

— Не делайте из меня дурака, — рассвирепел он, — я прекрасно понимаю, в чем здесь дело. Дерек Райд сегодня не вышел на работу, и на его рабочем месте нет инструментов. Думаю, вы были здесь вчера вечером, после того, как я сообщил вам, что Райд периодически приводит сюда женщин. А позвольте спросить, что вы делали здесь сегодня в такую рань, до прихода остальных сотрудников? Уж не поправляли ли разбросанные подушки?

— Не понимаю, о чем речь, — презрительно заметил Линдсей. — Когда несколько дней назад вы сообщили мне такую странную вещь, я подумал, что вы не в своем уме, и решил все проверить. Учитывая, что ключи от магазина только у нас двоих, проникнуть сюда можно было, только взломав дверь. Признаков взлома я не увидел. Думаю, это все ваши фантазии, мистер Уорд. Вы говорите, что Райд не вышел на работу. Что же, в таком случае надо проверить, не сбежал ли он, прихватив ценности. Если он просто исчез, я найду нового ювелира. Невелика потеря. Слава богу, что я избавился от ненадежного работника.

— Но вы же не будете отрицать, что были здесь вчера вечером? — настаивал Лестер, окончательно обнаглев.

— Это вас не касается. Магазин принадлежит мне, и я могу приходить сюда в любое время суток, — возмутился Линдсей. — Все. Разговор окончен. Деньги получите у бухгалтера. Вот вам моя рекомендация, — сказал он, протягивая Уорду конверт с рекомендательным письмом.

Выхватив письмо из рук Линдсея, Уорд швырнул его на стол.

— Я знаю, почему вы меня увольняете, — выкрикнул он, грозя пальцем. — Вам хорошо известно о существовании третьего комплекта ключей, которые были еще у одного человека. Вы боитесь огласки, если я всем расскажу, что ваша дочь…

Эдмунд не выдержал. Он так сильно ударил по столу кулаком, что лежащие на нем бумаги разлетелись в разные стороны и задрожали половицы.

— Это клевета! — в ярости зарычал Линдсей. — Если вы только посмеете марать доброе имя Линдсеев, я сотру вас в порошок и засажу в тюрьму за клевету! Одно мое слово, и можете быть уверены, что с такой репутацией вам навсегда закрыта дорога в приличную фирму. А теперь убирайтесь вон!

Лестер капитулировал. Он понимал, что с Линдсеем шутки плохи. В мире ювелиров любое, даже ложное, обвинение в нечестности со стороны такого авторитетного человека, как Линдсей, могло означать конец карьеры.

Уорд знал, что Линдсей безжалостный и жестокий человек, но он не знал насколько. Он понимал, что еще одно слово — и Линдсей разорвет в клочки его рекомендацию, а это предвещало более серьезные последствия, которые не шли ни в какое сравнение с его желанием отомстить Айрин. Уорд осознал, что Линдсей не потерпит здесь присутствия человека, ставшего свидетелем позорного поведения дочери. Не вдаваясь в подробности истории с дочерью и не считаясь с заслугами Уорда в ее разоблачении, Линдсей вполне мог его уничтожить. Быстро схватив конверт, Лестер сделал последнюю попытку соблюсти правила приличия.

— Вы поступаете со мной крайне несправедливо, — стараясь сохранить собственное достоинство, проговорил он. — Но я считаю своим долгом напомнить вам, что при устройстве на работу в ваш магазин я поклялся, что обязуюсь соблюдать конфиденциальность во всех вопросах, касающихся вашей фирмы и всех лиц, имеющих к ней отношение. Несмотря на то что вы захлопнули передо мной двери вашего магазина, все, что я видел и слышал в этих стенах, навсегда останется тайной. Прощайте, мистер Линдсей.

Эдмунд молча наблюдал, как Уорд покидает его кабинет. Все произошло так, как он и рассчитывал: не слишком приятно, но с желаемым результатом. Уорд был надежным работником, но имел слабость к женскому полу, в особенности если речь шла о хорошеньких женщинах. Покупательницы были в восторге от него, чего нельзя было сказать об их мужьях и любовниках, в которых Уорд вызывал ревность и раздражение. Это было не в его пользу, поскольку именно они — сопровождавшие их мужчины — оплачивали все эти дорогие ювелирные изделия. Рано или поздно Уорду пришлось бы уйти, не будь даже этой истории с Айрин. Она только ускорила уход Лестера. Эдмунд позвонил в колокольчик: у него и без того была куча дел, и незачем терять время на всякую ерунду.

Весь следующий день Айрин не выходила из своей комнаты. Ей необходимо было побыть одной. Обед ей принесли в постель, но она даже не притронулась к еде, вечером выпила чашку чая, который ей принесла София, и рассказала мачехе всю историю: как она пыталась найти Дерека и что узнала о нем. Айрин знала, что София не будет читать ей нотаций, и та действительно лишь по-дружески постаралась ее утешить. Это было единственное, в чем нуждалась Айрин.

Когда Эдмунд вернулся домой, Айрин была в гостиной. Переодевшись в яркое платье кораллового цвета, она пыталась не выглядеть униженной и сломленной. Она уже выплакала все слезы, решив для себя, что больше никто не увидит ее страданий, но избавиться от боли, которую причинила ей несчастная любовь, было непросто.

Девушка вспомнила, как два года назад в этой самой гостиной просила отца разрешить ей учиться в Школе Эшби. В конце концов, размышляла Айрин, за это время она чему-то научилась, получила основы знаний, необходимых для профессионального ювелира. К сожалению, она не успела приобрести практического опыта, чтобы впоследствии вступить в Гильдию ювелиров, зато преуспела на дизайнерском поприще. Она могла совершенствоваться в этом направлении. У нее уже накопилось достаточное количество эскизов и незаконченных рисунков. Надо набраться терпения и ждать своего совершеннолетия. Тогда она будет свободной и независимой от всех мужчин — будь то отец, муж или любовник. В 1900 году ей исполнится двадцать один год. В последнее время в Европе и Америке большое развитие получило искусство модерн — с его новыми линиями, формами и колоритом, — которое было очень близко Айрин. Она твердо верила, что именно в этом искусстве найдет свое место, достигнет вершин, поставив это своей целью.

Услышав шаги отца, Айрин напряглась.

— Зайди ко мне в кабинет, Айрин, — велел он, остановившись в дверях, не заходя в гостиную.

В кабинете Эдмунд уселся за стол, включив лампу — дизайнерскую работу Эшби. Он выглядел усталым и расстроенным. Все происшедшее не прошло бесследно для них обоих. Несмотря на обиду, причиненную ей отцом, Айрин ощущала с ним неразрывную кровную связь.

— Я много думал, как устроить твою дальнейшую жизнь, — сказал он, выйдя из-за стола и медленно расхаживая по ковру.

— Ты можешь строить любые планы относительно моей жизни, но сразу хочу тебя предупредить: как только мне исполнится двадцать один год, я уйду из дома и буду сама зарабатывать на жизнь.

— Вот как? — переспросил Эдмунд. — Тогда наши планы полностью совпадают. Всем магазинам требуются работники высокой квалификации.

— Не понимаю, о чем речь?

— Я решил взять тебя в свой магазин в качестве личного помощника.

Айрин неприятно удивило предложение отца.

— До моего поступления в Школу Эшби ты говорил, что не позволишь мне работать в ювелирной мастерской, а сейчас предлагаешь стать твоей ассистенткой. Разве это не одно и то же?

— Это разные вещи. Ты будешь занимать важную должность, по крайней мере в глазах окружающих. Пусть все думают, что ты бросила школу ради работы в ювелирном бизнесе, учитывая твой интерес к этой профессии. Более того, я придумал для тебя должность, где ты не будешь считаться наемным работником. — Он мрачно взглянул на нее, погрозив пальцем. — Только не воображай, что это доставляет мне большое удовольствие. Просто мне дорого мое доброе имя, и я хочу оградить его от сплетен.

— Да, но я не хочу работать с Лестером Уордом, — сжав губы, выдавила Айрин.

— Тебе это не грозит. Я его уволил. Сегодня утром.

От удивления Айрин широко раскрыла глаза.

— А кто будет вместо него?

— Я попросил мистера Тейлора временно занять это место, пока не найду подходящего человека.

— Значит, я буду р аботать с мистером Тейлором? — обрадовалась Айрин.

Ей всегда хотелось работать с человеком, у которого она могла многому научиться: не только познакомиться с коммерческими сторонами профессии, стоя за прилавком, но и получить знания по всем аспектам ювелирного рынка.

Эдмунд кивнул.

— Я распорядился оборудовать для тебя отдельный кабинет. Кроме работы в торговом зале ты будешь выполнять обязанности секретаря. Хорошо, если ты научишься печатать на этих новомодных пишущих машинках. Одну такую я купил для моего секретаря, но он так и не смог ее освоить.

Айрин помолчала и, немного подумав, твердо сказала:

— Когда я должна приступить к работе?

— Завтра утром. Сразу после завтрака садимся в мой «даймлер» и едем на Олд-Бонд-стрит. И так будет каждый день: мы будем вместе ездить на работу и вместе возвращаться домой. В мое отсутствие тебя станет везде сопровождать служанка Софии. Иными словами, за тобой устанавливается более строгий надзор, чем это было прежде, — сообщил Эдмунд и, скривив рот, добавил: — Несмотря на твое распутное поведение, я все-таки хочу выдать тебя замуж за приличного человека.

Айрин заметила, как в глазах отца мелькнули хорошо знакомые ей раздражение и недовольство.

— Где будет мой кабинет? — спросила она, чтобы закончить разговор.

— Эта комната тебе хорошо известна. Она самое подходящее для тебя место, — злобно ответил отец, сознательно желая причинить ей боль. — В этом помещении иногда принимали посетителей. У тебя будет возможность хорошенько обдумать свое поведение и пожалеть о своей глупости, которую ты совершила в этих стенах.

Видя страдальческое выражение ее лица, дрожащие руки, Эдмунд думал, что она не выдержит и сломается, но Айрин вдруг сжала руки, словно собираясь с силами, и, опустив голову, коротко ответила:

— После завтрака я буду готова ехать с тобой на работу!

В вестибюле Айрин столкнулась с Софией, которая по напряженному бледному лицу падчерицы поняла, что между отцом и дочерью снова что-то произошло.

— Что случилось на этот раз? — с тревогой спросила она.

Выдавив из себя улыбку, Айрин коснулась ее плеча, желая успокоить мачеху.

— Все в порядке. Отец предложил мне работу в качестве его личного помощника, так что я не буду себя чувствовать оторванной от ювелирного мира. Спасибо и за это.

— Слава богу, как я за тебя рада, — облегченно вздохнула София.

Это означало, что Эдмунд способен прощать и быть милосердным. Значит, он прислушался к ее словам. София отправилась в кабинет мужа, застав его в тот момент, когда он собирался подняться в спальню, чтобы переодеться к ужину. Она молча подошла к нему и, нежно обняв, уткнулась лицом в его плечо.

— Спасибо, что позволил Айрин заниматься любимым делом, — поблагодарила она мужа.

— Что ты собираешься надеть на работу? — спросила она Айрин, когда обе поднялись наверх, оставив Эдмунда в гостиной за чтением газеты.

Поскольку персонал фирмы состоял исключительно из мужчин, Айрин пришлось положиться на собственную интуицию.

— Пока не решила, — с сомнением в голосе ответила Айрин. — Может, ты мне подскажешь, что лучше надеть?

Айрин с ужасом думала о том, что завтра ей предстоит увидеть ту самую комнату, более того — находиться в ней по долгу службы.

— Мне кажется, что черный цвет — самый подходящий для работы, — ответила София, перебирая платья Айрин. — Тебе придется иметь дело с ювелирными украшениями, продавать их, а на черном фоне драгоценные камни смотрятся лучше всего. Кроме того, ты сама должна выглядеть шикарно. Это самое главное.

— У меня есть два траурных платья для похорон, — равнодушно заметила Айрин.

София уже достала их из шкафа, окидывая критическим взглядом оба черных шелковых платья простого классического покроя с высоким воротником.

— Примерь это, — посоветовала она.

Когда Айрин надела одно из платьев, София, обладавшая хорошим вкусом и острым глазом на детали, взяла от другого платья бархатный пояс и изящно повязала его на шею в виде галстука. Это был последний писк парижской моды, докатившейся и до Лондона. В результате получился элегантный, модный и очень выразительный наряд. Не хватало только броши, которая придала бы платью законченный вид. Айрин достала шкатулку с украшениями, и они с Софией стали увлеченно рыться в девичьих «драгоценностях».

— Эта! — воскликнула София, вынув брошь с зеленым нефритом, которая была у Айрин с детских лет. — Зеленый подходит к цвету твоих глаз, а золотая оправа хорошо смотрится с бархатом. Теперь нам нужны серьги. Есть у тебя подходящие украшения для ушей?

У Айрин нашлись и серьги. Закрепив их в ушах, она оглядела себя в полный рост, стоя перед огромным зеркалом.

— Отцу наверняка понравится. Теперь я — настоящая дочь владельца ювелирного магазина, — сказала она, стиснув зубы. — Клянусь, что буду работать, как еще никто не работал в магазине Линдсея.

Глядя на ее отражение в зеркале, София не могла удержаться от улыбки.

— Не сомневаюсь в твоих способностях. Ты сильная, Айрин, и всегда должна оставаться такой.

— А что делать с сердцем, когда оно разрывается от боли? — тихо спросила девушка задыхающимся голосом, закрыв руками лицо.

София ласково погладила ее по щеке.

— Все пройдет, дитя мое! Поверь, время все лечит, даже самую страшную боль. — Она промолчала, что страдает сама, борясь с собственной болью, пытаясь вычеркнуть любовь из своего сердца.

Утром все было так, как Айрин и предполагала. Оглядев ее с ног до головы, Эдмунд сдержанно кивнул, дав понять, что вполне удовлетворен ее видом. По дороге они не произнесли ни слова. Прибыв на место, он представил ее как своего нового личного ассистента в торговом зале и мастерской, а потом передал в руки мистера Тейлора.

— Кто бы мог подумать, мисс Айрин, — сказал ее старый друг Тейлор, — что мы будем вместе работать? Я уверен, вы прекрасно справитесь с работой.

— Вы многому меня научили, мистер Тейлор, — ответила Айрин, — я немало почерпнула и в Школе ремесел, но мне хочется знать больше и больше. — В тоне Айрин сквозило острое желание заглушить сердечную боль работой. — Прошу вас, помогите мне стать профессиональным ювелиром. Вы сделаете это лучше, чем кто-то другой.

— Это серьезное дело, но я постараюсь сделать все, что в моих силах, — улыбнулся он. — Мне давно стало ясно, что вы обладаете редкой способностью чувствовать камень как живой материал, ценить его качества. С раннего детства вы, как губка, впитывали науку о камнях, а это остается на всю жизнь. Сейчас моя главная задача — следовать указаниям мистера Линдсея и ввести вас в курс дела. После того как вы ознакомитесь с расположением помещений, я покажу, где что находится, потом проинструктирую вас, как надо продавать товар, как себя держать, чтобы лучше шла торговля. Тут многое зависит от ваших личных качеств. Мистер Таунсенд, секретарь вашего отца, объяснит, как работать с бумагами.

Айрин страшно волновалась, когда старик Тейлор повел ее в ту комнату, которая отныне должна была стать ее кабинетом. Войдя туда, Айрин с облегчением вздохнула: комнату было не узнать. Прежними остались только обои. Отсюда вынесли диван и золоченые кресла, а вместо них поставили буфет и шкафы для хранения бумаг. Посереди комнаты вместо стола, над которым висела люстра, стояли письменный стол красного дерева с письменными принадлежностями и кожаное кресло. Несколько поодаль расположились еще два схожих по стилю кресла. На лакированном полу лежал яркий турецкий коврик вместо старого мрачного персидского ковра. Ее внимание привлекла пишущая машинка на столике у стены. Айрин подумала, что печатание на машинке схоже с игрой на рояле: просто нажимай на клавиши. Осталось только выучить их расположение, но это оказалось несложно. Мистер Тейлор объяснил, как пользоваться звонком — «местной связью», которую недавно установили на фирме. Это было очень удобно, если понадобится вызвать мистера Таунсенда или поговорить с отцом. Благодаря этой системе в магазин можно было оперативно вызвать «скорую помощь» или связаться с полицией. Место любовных встреч превратилось в рабочий кабинет. Выходя из него в сопровождении мистера Тейлора, чтобы ознакомиться с ассортиментом товаров, Айрин велела себе никогда больше не вспоминать о прошлом!