Солдат Империи

Глава 9

Основной вопрос, который предстоит решить будущим исследователям — откуда берётся вся та энергия, которая используется для наполнения узоров. В теле психоэнергетика её совсем немного. Не хватит чтобы зажечь маленькую лампочку. Но как же тогда наши психоэнергетики творят свои чудеса? А дело в том, что энергетик — лишь управляющее звено мощного потока, как например обычный кран для воды. Одним лёгким поворотом ручки, мы управляем мощным потоком, а в электронных приборах эту функцию осуществляет транзистор или электронная лампа. Маленький поток управляющего электричества открывает или закрывает поток в сотни раз более мощный. На чём собственно и основан эффект усиления звука.

Психоэнергетики и являются той силой, что приоткрывает окно для мощного потока энергии. И тут свою роль играет сила самого психоэнергетика и его каналов. Соотношение между управляемой силой, и управляющей велико, но не бесконечно. Невозможно управлять большими потоками, с помощью совсем слабых сил. И поэтому мощь энергосистемы самого человека, оказывает прямое влияние на мощь высвобождаемой энергии. И ранги психоэнергетиков основаны на уровнях высвобождаемой ими силы. До ста эрг — постигающий. До пятисот эрг — ученик. Тысяча эрг — старший ученик, три тысячи — мастер, десять тысяч — магистр, пятьдесят тысяч эрг старший магистр, двести тысяч, архимагистр, и пятьсот тысяч, главный магистр. Существуют психоэнергетики и более высокого ранга, но их просто называют Грандами, никак не деля по силе, но один из знаменитых грандов Сергей Володарский имеет потенциал в полтора миллиона эрг.

Лекции общества Знание. Профессор психоэнергетики доктор наук Саблин А. М. Издательство Знание 1955 год.

Старое подземелье, где в незапамятные времена добывали камень, выкупили в частные руки лет сто назад, превратив в «Клинику лечения заболеваний дыхательных путей, и расстройства внутренних органов». И клиника действительно работала, занимая едва ли пятую часть от всех помещений, длинных штолен и залов, где раньше камень обтёсывали, до состояния пригодного к использованию, после чего по длинным шахтным стволам поднимали на поверхность.

Старое и ржавое шахтное оборудование убрали, поставив сверкающие бронзой и натуральным деревом лифтовые подъёмники, внутри штреков, запустили юркие и быстрые электромобили, а в длинном сквозном штреке диаметром в десять метров и длинной в три километра, ездила настоящая электричка с тремя вагонами.

Клиника от остальной части подземелья отделялась тяжёлой стальной дверью — гермозатвором, и постом из четырёх человек вооружённых тяжёлыми ижевскими «Опустошителями» — крупнокалиберными автоматическими карабинами, способными пробить амулет среднего класса, а амулет высшего уровня, быстро просадить в ноль.

Мужчина, вышедший из бокового коридора, засунул пропуск в щель двери, и встал так, чтобы камера видела его лицо.

Когда бронезаслонка с гулом электромотора начала медленно ползти в сторону он, не дожидаясь окончательного открытия, протиснулся сквозь щель, и выхватив из руки охранника свой пропуск, плюхнулся на сидение электромобиля, хлопнув водителя по спине.

— Давай шустро. На первый уровень, в красный сектор.

— Есть. — Коротко кивнул шофёр, бросая машину вперёд.

Между этажами были сделаны спиральные эстакады, для того, чтобы машина могла въехать наверх, и поднявшись с третьего на первый уровень, они подъехали к невысокой, но мощной двери, из красного дерева. Рядом находился ещё один пост, но на этот раз вооружённый бесшумными карабинами, стоявшими на вооружении егерских войск.

Мужчина терпеливо подождал пока проверят его документы, повесил на лацкан жетон посетителя, и стоило двери приоткрыться юркнул внутрь.

Внутри, царила роскошь, и богатство. Толстые ковровые дорожки, алого цвета с голубыми краями, стены, отделанные морёным красным деревом, хрустальные светильники, и двери с бронзовыми накладками.

Человек подошёл к двери, где стоял ещё один пост, и когда створки распахнулись осторожно и тихо вошёл внутрь.

В большом зале с высокими потолками, находился сидячая кровать, где полулежал иссушённый болезнью старик с жёлтой, морщинистой кожей, лысой головой, и тонкими, едва розовыми губами. Старика окутывала вязь проводов, уходивших к стойкам с приборами, капельницы и тонкие, словно нити мановоды, мерцавшие зелёным свечением, которые и поддерживали жизнь в организме, которому недавно минуло пятьсот лет. Патриарх Церкви Животворной Веры, а в простонародии — живодёров, считался одним из сильнейших псиоэнергетиков мира, но в прошлом. Тело не позволяло даже микроскопических усилий, и тот, кто мог раньше снести горы, и заставить реки течь вспять, лежал недвижно, помня о том, что каждое движение может его убить.

Но как никогда, патриарху хотелось жить, и по его приказу, сотни боевых братьев, и монахов, разыскивали подходящий сосуд, для перенесения сути патриарха в новую оболочку.

Пятеро предыдущих сосудов, погибли на жертвеннике, не в силах перенести поток мощи, истекавший из древнего старца. Но каждый раз, обряд что-то отнимал у патриарха. В конце пятого ритуала, он понял, что у него ещё максимум пара попыток, после чего, его личность распадётся на осколки. Уже сейчас огонёк его души едва мерцал, грозя погаснуть в любое мгновение, и только прямая подпитка энергиями душ — живой, держала его суть от распада.

— Ваше высокосвятие. — Мужчина опустился на колени, и склонившись прижался лбом к полу.

— Встань. — Прозвучал тихий едва слышный голос. — Ты бы не пришёл просто так, да?

— Я нашёл, ваше высокосвятие. — Мужчина низко поклонился. — Отличный объект. Резерв небольшой, но организм выше всяких похвал. Чистота тела шесть девяток. — Он самодовольно улыбнулся. — И самое главное, выходной канал, шире чем тысяча эрг. Больше портативный прибор не показывает, но скорее всего, что и это не предел. И он почти гарантированно выдержит ритуал.

— Доставь его сюда. — Произнёс патриарх.

— Есть сложность, ваше высокосвятие. Его охраняют…

— Не имеет значения. — Старик замолчал, переводя дух. — Я прикажу послать Золотую сотню.

Владимир вновь сменил гардероб, надеясь, что в этот раз он не будет расти так быстро и вещи прослужат чуть дольше.

Жизнь понемногу входила в колею, и разные заботы, и дела, успешно распихались по разным углам недельного расписания. Теперь секретарша, занималась его делами и принимала посетителей, что весьма облегчало жизнь. Она же общалась с деканатом относительно изменений в расписании, и у Владимира в портфеле всегда лежал актуальный вариант.

А ещё у Владимира в машине появился вполне легальный, но от того не менее смертоносный штурмовой вариант автоматического карабина «Дракон» калибра 12 миллиметров с чудовищной энергией в шесть с половиной тысяч джоулей, и магазином на двадцать патронов. Лягался карабин словно разъярённая лошадь, но амулет среднего класса, тяжёлая пуля весом в восемьдесят граммов, пробивала вместе с владельцем.

Психоэнергетика вносила существенные коррективы в этот мир, по сравнению с тем который покинул Владимир. Например, продавалось немалое количество разной бытовой техники, где на ценнике стояла голубая звёздочка, означавшая, что воспользоваться товаром могут только психоэнергеты, или как про себя Владимир говорил — маги. И совершенно необязательно это какая-то высокотехнологичная аппаратура. Например, существовали электрические выключатели, работавшие от дистанционного воздействия и тому подобное. Намного больше подобных изделий использовалось в армии и специальных службах. Амулеты щита, энергетические гранаты, и прочая амуниция, специальным образом предназначалась для использования энергетами, которых среди офицеров спецназа и разведки служило довольно много.

Мысли о возвышенном искусстве психоэнергетики не помешали Владимиру заметить, что машина сопровождения вдруг превратилась в полыхающий огненный шар, и врезалась в грузовик. На чистом автомате, Володя, вдавил педаль газа, и машину буквально бросило вперёд, из-под удара ещё одного грузовика, и чуть вильнув задом, Сендсторм рванулся вперёд, обходя почти на двух колёсах, выскочившую поперёк дороги легковушку, и устремляясь по почти пустому проспекту. Но машина не броневик, и получив по несколько пуль в задние колёса, проскочила на инерции и ободах ещё метров сто, и пойдя юзом встала, перекрыв правую сторону проезжей части.

Владимир вытащил из бардачка пару запасных магазинов к автомату, выдернул оружие из зажима, и выскочив из машины рванул к скверу, где в эти утренние часы было относительно немного народу и уж точно меньше, чем на одном из центральных бульваров.

Пули с сухим стуком втыкались в асфальт, у самых ног, что давало определённую надежду, на то, что его хотят не просто прикончить, а взять относительно невредимым. Он скользнул под защиту толстого ствола, бросил взгляд на амулет, понял, что тот разрядился наполовину, и влил в него из собственного резерва. Как раз в это время трое мужчин в комбинезонах коммунальной службы но почему-то с автоматами в руках, открыли огонь поверх головы, стремясь сделать так, чтобы Владимир залёг, но тот открыл ответный огонь, и все трое быстро превратились в куски остывающего мяса. Двенадцатимиллиметровая пуля наносила страшные повреждения зачатую отрывая куски тела, и раненых не оставляла.

Постепенно боевики стягивались к месту боя, и в какой-то момент, у Владимира просто кончились автоматные патроны. К этому времени вокруг валялись десятки трупов, и положив автомат на землю, вытащил из кобуры пистолет, к которому было всего пара магазинов. Правда ещё оставался зачарованный кинжал, но это совсем уж на крайний случай. Он снова подзарядил амулет, и перекатом ушёл к другому дереву, по дороге убрав ещё двоих. Пистолет стрелял намного менее эффективно чем автомат, и на каждого пришлось потратить по три пули.

— Чёртовы колдуны. — В сердцах воскликнул Владимир оглядываясь. К его удивлению охранителей нигде не было видно, а испуганные выстрелами люди сразу разбежались от этого места.

Он положил ещё две пары боевиков, сменил магазин, и поскольку местные стражи правопорядка не торопились, решил идти на прорыв.

Двигаясь ломанным зигзагом, встретил почти в упор ещё трёх парней в синих комбинезонах, и расстреляв их припустил со всех сил, крепко сжимая пистолет с последними тремя патронами.

Парня, выскочившего ему наперерез, сразу застрелил, его напарника, заколол ударом кинжала, в горло, и уже сделал шаг к невысокому забору, окружавшему сквер, когда словно волна качнула тело. Движения замедлились словно он попал в густой кисель, и видимость сузилась до нескольких метров. Владимир с огромным трудом повернул голову на звук, и увидел, как к нему подходит мужчина в чёрном плаще, взмахивает рукой, отправляя насыщенный силой узор прямо в голову, и мир сразу погас.

Бесчувственное тело сразу погрузили в санитарную машину, и та, распугивая людей резким сигналом и миганием фонарей, проскочила сквозь город, и почти не снижая скорости проскочила ворота известной клиники для лечения разных расстройств, и заехав на подъёмник, резко ушла под землю. На первом уровне, Володю переложили на каталку, и почти бегом, потащили на обследование.

Пара целителей Церкви Животворной Веры, подтвердили практическое здоровье валяющегося в отключке Владимира, но всё равно подлечили пару мест, которые могли стать проблемными через несколько лет, и повезли его дальше, в подземный храмовый комплекс, где третьи сутки разогревали огромный алтарь — плиту из аквамарина толщиной в метр, и диаметром в пять метров.

Насыщение такого огромного накопителя дело не быстрое, даже если все храмовые ресурсы отданы этой задаче, поэтому оставив Владимира под надзором пары сильных целителей, поддерживающих его в беспамятстве, монахи занялись подготовкой ритуала.

Император всероссийский внешне выглядел довольно спокойно, когда выслушивал от начальника городской охранительной стражи, фантастическую историю, как все патрули оказались вдалеке от перестрелки в центре города, и о том, как неизвестные почти двадцать минут гоняли одного мальчишку по парку, пока у того не кончились патроны и он не пошёл врукопашную.

— Господин генерал Панкратов. — Произнёс император. — С этого момента, можете считать себя в отставке. О дате и времени вызова для внутреннего расследования, вам сообщат. — Император сделал жест словно отстранялся, и генерал, правильно поняв смысл, покинул кабинет.

Следом настала очередь руководителя управления охраны, и тот чётко доложился, что первым ударом была атакована машина охранников. К счастью встроенная защита сработала и оба выжили, и даже без особых повреждений.

— Государь, мальчишка сразу всё правильно понял и ударил по газам, но проскочил недалеко. Всего половину километра, как ему пробили оба задних колеса. Причём били из крупного калибра так, что покрышки в клочья. И он увёл бой в сквер. Будь у него ещё пара магазинов, ушёл бы, наверное. Он больше полсотни боевиков положил. Крови и трупов как на мясокомбинате.

— Кто? — Спросил император, тяжело глядя на своих людей.

— Церковь Животворной Веры, государь. — Ответил руководитель Имперской стражи. — Они вывели для этой операции больше двух сотен боевиков. Те одурманенный какой-то дрянью вообще ничего не боялись. Ни один не сдался. Все там легли.

— Что предпримем? — Сухо поинтересовался Константин, обращаясь к генерал-атаману егерских войск, Петру Дорохову.

— Если решим вопрос с думой… — Дипломатично начал командир всех егерей страны.

Константин поднял трубку.

— Егора Шатилова… Жду. — Он прикрыл глаза, и услышав ответ спикера парламента, встряхнулся. Егор Асланович? Да, я. Тут вот какое дело. Вы наверняка слышали о перестрелке на Садовом бульваре?.. А знаете чья работа? И это стало быть знаете. Ну тогда вы догадываетесь о том. что я буду предпринимать. Дума не даст разрешения на действия в столице? Ну, что-ж. Тогда сегодняшним приказом, я распускаю парламент и назначаю досрочные выборы. Надеюсь увидеть вас в составе нового парламента. Успехов! — Положив трубку, повернулся в сторону личного секретаря. — Пётр Андреевич? Подготовьте указ, зарегистрируйте в канцелярии, и отвезите этим говорунам. Надоели. — И снова обращаясь к генерал-атаману спросил. — Так сойдёт?

— Разрешите приступить? — Командующий вытянулся по стойке смирно.

— Давай Пётр Николаевич. — И помни, под корень. Чтобы там вообще ничего не взошло никогда. Спрошу только за неудачу, если эта дрянь вновь полезет.

Только через сутки, после пленения Владимира, кристалл набрал минимальное количество энергии, а среднее, ещё через полутора суток, и всё это время целители посменно, держали Владимира в состоянии глубокой отключки, но с каждым разом это требовало всё больше и больше сил, потому как организм неведомым образом адаптировался и сон стал совсем неглубоким. Володя словно бродил в сером мареве безвременья, не в силах очнуться от дурного сна.

Тем временем вместе с троном-кроватью привезли патриарха, и не отключая от приборов и мановодов, осторожно перенесли на светящийся голубым светом алтарь, а с другой стороны голова к голове, предварительно раздев догола, положили Владимира.

К этому времени отряды егерей, подкреплённые ударными группами имперской стражи, брали штурмом известные точки Церкви Животворной Веры, и очень часто, не беря никого в плен, сжигали строения дотла, выжигая места сопротивления. Штурм подземной крепости начался сутки назад, но пока успехов не было. Подземелье построенное именно как убежище последнего шанса, было не взять атакой сверху, а на любые попытки пробить своды, следовал ответ боевых энергетов. Конечно в таком законсервированном виде, подземелье не могло просуществовать долго. Год, ну два, и церковники обязательно полезут наружу, но никто из власть имущих не хотел растягивать операцию на такой срок, поэтому все привлечённые энергетики, рыли проходы, постепенно углубляя шахту.

В храмовый комплекс не доносились звуки боя, но временами по помещению проходила тяжёлая дрожь, от которой начинали мерцать светильники, и сбивались узоры, но жрецы, наполнявшие их силой, не отвлекались на такие мелочи, выпевая сложный речитатив вербального узора. Они понимали, что если их господин очнётся в новом теле, то имея такую мощь, вполне можно поторговаться. А если нет, то всегда есть тайный тоннель, чистые документы и счета в банках, чтобы начать новую, безбедную жизнь.

В это время Владимир шевельнулся, и один из жрецов, сделал подзывающий жест ладонью.

— Почему он не спит?

— Мы влили в последний узор почти пять тысяч эрг. Этого должно было хватить на сто человек… — Залепетал целитель.

— Мне плевать, сколько ты там влил. — Жрец взял целителя за лацканы пиджака и приподнял над полом. — Мальчишка должен крепко спать!

— Я всё сделаю, господин. — Целитель подскочил к своим коллегам, и они начали выстраивать круг концентрации, позволяющий влить в узор силу сразу нескольких энергетов.

А Владимир уже не спал, и очнувшись, крепко уцепился за реальность, до крови втыкая ногти себе в ладонь, и прикусив губу.

Узоры, и напев жрецов, которых он видел сквозь прикрытые глаза, сливались в мутное, тягучее облако, накрывавшее с головой. И всё ярче, и ярче начали проступать чьи-то чужие воспоминания. Детство в деревне, драка с соседскими мальчишками, и первая любовь на сеновале, с местной гулящей девкой… От всего этого Владимир отмахнулся словно от неинтересного фильма, развеяв существенный пласт памяти патриарха, от чего тот застонал в голос, и жрецы словно получив пинка запели громче, а картинки чужой памяти полились потоком. Но Володя, крутанул свою память, взяв для начала крайне неприятный эпизод, когда его пытали в австралийской тюрьме. Те переживания и боль остались такими же яркими и плотными как и в день когда случились, так что старик, вдруг широко раскрыл глаза, затрясся в припадке, и замычал не в силах сказать ни слова. Узоры переноса замерцали с новой силой, но Владимир уже понял принцип, и давил чужие образы своими. Вот он в подбитом самолёте, выстреливает катапультой, и видит, как уходящая вдаль машина вспыхивает огненным шаром, а он, падая, летит на острые пики скал, и только каким-то чудом ему удаётся сманеврировать стропами и уйти в сторону. И пасти волчьей стаи, что прихватили их с другом на учебном выходе.

Владимир в прошлой жизни был эйдетиком и его образы памяти всегда сопровождались звуками, запахами и тактильными ощущениями. И он с лёгкостью давил чужую волю, и образы, скорее подчиняя старика, чем становясь его вместилищем. Но в какой-то момент, он остановил стирание личности, потому что пошёл интересный с его точки зрения участок. Счета, тайники, связные и покровители в высших слоях общества, и другие интересные вещи. А через минуту всё закончилось. Патриарх Церкви Животворной Веры, сделал последний вздох, и умер.

— У нас получилось? — Тревожно спросил один из жрецов, и Владимир, понимая, что смысла таиться больше нет, сначала сел, на камне, потрогал светящийся диск пальцем, хмыкнул и перевёл взгляд на жрецов стоявших тесной кучкой.

— Смотря чего вы хотели добиться. — Он спрыгнул с алтаря и пробежавшись глазами по комнате, увидел свою одежду, валявшуюся на полу. — Между прочим, восемьсот рублей, костюмчик. — Он стал надевать одежду, не обращая внимания на людей и полагая что те не сразу определят подмену, или наоборот отсутствие таковой.

— Ну, что встали как бараны? — Он накинул на плечи пиджак, изрядно помятый и испачканный скачками в сквере.

— Повелитель? — Несмело спросил один из жрецов, а в ответ, Владимир ударил «огненным копьём», и ещё раз и ещё, пока все пятеро жрецов, не легли изломанными куклами на лаково блестящий чёрный пол.

Жмущихся к стене целителей, он просто проигнорировал, пройдя мимо, и заглянув в соседнюю комнату, увидел огромную сидячую кровать, разворошенную словно муравейник, догадавшись что в этом перемещали умершего старика.

Затем подумал и вернулся к алтарю.

— Эй, пипирки клистирные, есть, кто знает местный курятник и может вывести? Обещаю, что за того замолвлю словечко, перед следователями. А остальные пусть идут на каторгу на общих основаниях.