Солдат Империи

Глава 7

Как вообще случилось так, что узор, который должен был возвести стену между нами и военными ордами, собравшимися на границе империи, превратился в страшную убивающую волну, не пощадившую мирное население?

На наш вопрос согласился ответить академик Российской Академии Наук, архимагистр энергетики и маготехники, товарищ Заботин, Николай Николаевич.

— Давайте начнём с того, что восьмимилионная армия, скопившаяся на наших границах, тоже не на экскурсию сюда собралась. И я напомню вам и нашим зрителям, что государь, много раз предупреждал правительства сопредельных стран, о том, что защитный барьер будет активирован в тот момент, когда хоть одна пуля, попадёт на нашу землю, одна нога вражеского солдата ступит через границу, и один атакующий узор ударит по нашим людям.

Главнокомандующий армией маршал Честер, наверное, очень гордился собой, когда дал команду на взлом барьера, и две сотни энергетов Объединённой Европейской Ложи, начали корёжить то, что не ими было создано. В результате, барьер самоактивировался, но вместо щита, исковерканная защита превратилась в плоскую структуру, ударившую по огромным площадям, и забирающее силу для продвижения у живых людей и энергетов, которых в наступающих армиях было огромное количество.

В итоге ряд государств исчез с лица земли, а эти территории заняты Ничейными Землями, и нам ещё предстоит разобраться в том, что случилось.

Субботние новости, Первый канал. 1 сентября 1961 года.

Государь всероссийский, император Константин первый, в это раннее утро, попивал кофе на открытой террасе дворца с видом на Кремль, и размышлял о текущих делах.

Принцип «Кому выгодно» всегда являлся основой поиска ходовой пружины любого процесса. Но в этом деле были разные нюансы. Например, родной брат императора Николай, имел сына и ему в принципе была выгодна душевная болезнь Наташи. Тогда его сын становится следующим кандидатом на престол. Но и затейливую игру внешних сил тоже нельзя исключать, так как Николай, ещё ни разу не давал повода усомниться в своей лояльности. Так что несмотря на допросы, которые вели лучшие менталисты империи, следствие по делу покушения на Государыню, а также попытки убийства Владимира Соколова, результатов пока не дали. Всю связь с исполнителями держал один человек, который знал только откуда взять письмо, и куда его доставить. Деньги отдавались наличными причём гульденами и талерами, так что отследить их невозможно. Эти золотые монеты ходили повсеместно особенно по экспортно-импортным сделкам. Да и обменивали их на рубли в любой лавке.

Кроме Николая, существовали и другие заинтересованные лица, как например князь Голицын, владевший огромным концерном, поставлявшим продукты во все крупные сети России, и торговавший за границей, купец первой гильдии, Золотой Пояс, Олег Никифоров, занимавшийся буквально всем в том числе и сталелитейным производством поставляя высокосортные стали на оборонные заводы. Были и другие, кому сильно не нравилось правление Константина, но император предпочитал давить врагов по одному и постепенно.

Самое интересное, что Соколов, зная, что на него охотятся, не прекращал шляться по разным местам, временами оставляя после себя гору едва шевелящихся тел. Словно понимая, что работает приманкой, и помогая имперской страже получать материал для работы. Хотя вполне мог бы оставлять только трупы. И вёл себя на удивление корректно с офицерами безопасности, и с охранительной стражей. Не хамил даже в ответ на резкие высказывания, и вообще вёл себя достойно. В тратах тоже вполне разумен, а из предметов роскоши, единственное приобретение — дорогой спортивный автомобиль, причём ездил довольно аккуратно, и ещё ни разу не попал в аварию.

Император пригубил кофе, и поставил его на блюдце.

Даже эта дурацкая история с охраной, когда одна из сотрудниц… ну скажем так, не сильно сопротивлялась связи с охраняемым лицом, что вообще-то является нарушением правил. Но начальники быстро сообразили, как можно держать пару охранников в непосредственной близости от Владимира, и теперь там бесконечный хоровод девиц, изображающих подруг, а часто и не изображающих, а вполне деятельно дружащих организмами.

Император вздохнул и бросил мимолётный взгляд на красавицу горничную, стоявшую чуть в стороне. После гибели супруги, он пару лет походил бобылём, но природа взяла своё и в его жизни появилось несколько дам. Но не из высшего дворянства, которые спали и видели себя в роли новой королевы, а из числа сотрудниц его личной Канцелярии, которые очень даже не против оказать любезность ещё совсем не старому, галантному и чистоплотному мужчине. И находясь фактически в той же ситуации что и Владимир, Константин не мог и не хотел что-то делать. Работает? Значит пусть так и будет.

В каком-то странном лихорадочном беге прошёл июль и август. Он учился у Зубатова, развлекался, порой в довольно злачных местах, и много тренировался.

На него ещё несколько раз покушались, но поскольку было принято решение больше не рисковать и пленных не брать, то девушки, охранявшие его, просто насовали свинца в головы нападавших.

Как-то так случилось, что охранницы Володи, оставались с ним и ночью, что первое время его сильно удивляло, а после он плюнул, и предпочёл двигаться в потоке. Тем более, что дамы были весьма активны, склонны к импровизациям, и вообще проверены досконально, а значит фактически рекомендованы, для тесного знакомства.

Учебный год в этом мире тоже начинался с первого сентября, и Владимиру пришлось шить форменный костюм, заказывать портфель, и ехать на общее собрание студентов Академии.

Речь ректора была краткой, после чего первокурсников повели на сортировку. Учились в академии в три потока. Первый для тех, кто едва владеет даром, и мог в перспективе стать оператором техномагических установок или работать с использованием энергетики. Второй для тех, кто освоил начальные плетения, но имели маленький резерв. Такие учились по обычной программе, в том числе и над расширением резерва, в чём очень помогали органы изменённых животных, и эликсиры, добываемые на Ничейных Землях. Ну и третий поток, для фактически сложившихся психоэнергетиков, которых учили по другой программе, сразу выделяя специализацию, и делая упор на доскональное изучение выбранной специальности. Сортировка происходила самым тривиальным образом. Арка ворот, и три стрелки на полу, показывающие куда следует идти первокурснику.

Владимир считал, что он с его резервом и всего лишь тремя выученными узорами, должен был оказаться во второй группе, но арка показала направо, и он оказался среди молодых людей, которых с детства учили психоэнергетике и повышали резерв.

Ничего удивительного, что детишки знали друг друга, и отнеслись к Владимиру с некоторой холодностью, но ему было на это совершенно наплевать. Вопрос резерва был совсем не праздным, и уезжая в заброшенный карьер, Владимир до предела осушал свой источник, но посчитать сколько у него там плещется мог очень примерно. Всего выходило около тысячи эрг, что было вполне на среднем уровне. Тем удивительнее было решение сортировки отправить его в старшую группу, где по идее должны были учиться те, у кого больше двух тысяч эрг, что было нижней планкой для получения звания мастер психоэнергетики.

Это собственно и была элита энергетиков, а самые сильные среди них достигали уровня ста тысяч эрг личного резерва.

Ещё весьма важными параметрами являлись ширина и мощность канала выхода, что определяло скорость наполнения конструкта, что в некоторых случаях оказывалось куда важнее размера резерва.

После того, как последний первокурсник прошёл через арку, всех развели по аудиториям, и третью группу сразу повели в тренировочную комнату, где их встретил профессор Лев Андреевич Кошкин. Флегматичный седой дядечка, в хорошо сшитом костюме тёмно-серого цвета, начищенных до сверкания полуботинках, и малым значком ордена «Боевой Звезды» на груди.

— Здравствуйте товарищи студенты. — Профессор повёл рукой приглашая всех сесть, но сам остался стоять. — Ваш первый день в Академии, это нечто совсем особенное, и я надеюсь, что вы будете его вспоминать даже через много лет. — Он улыбнулся. — Я знаю, что многие из вас уже получили достойное образование, и имеют в копилке десятки, а кто и сотни узоров. И это очень хорошо. Значит вы не будете тратить время зря, и начнёте узнавать что-то новое, и надеюсь преподавательский корпус академии, вам это новое предоставит. А сейчас я хотел бы с вами познакомиться. — Он ещё раз улыбнулся, но в этот раз улыбка вышла довольно зловещей. — Помните, что по результатам знакомства, вы вполне можете перейти во вторую группу, как и второгруппники, которые сейчас знакомятся со своим куратором могут перейти в третью. Увы, установка для определения мощи энергета, часто ошибается. Вот вы, товарищ, — он обратился к девушке, сидящей на первом ряду. — Встаньте пожалуйста, и ударьте в эту стену, самым сильным атакующим узором, какой есть в вашем арсенале. Не бойтесь, эту стену зачаровывал сам академик Жаров. Эта стена по сути один огромный техноэнергетический комплекс. Ну, же… И представьтесь, пожалуйста.

Студентка, одетая в обтягивающие синие брючки, белую рубашку и короткую синюю курточку, отложила в сторону сумочку, встала шагнула вперёд, и поклонилась преподавателю.

— Кристина Талаева. — После чего резко крутанулась на месте и замерев на пару секунд, плеснула в стену струёй раскалённого воздуха, который растёкся по гладкой поверхности и словно впитался в неё. А сбоку на белой плите, возникли две светящиеся цифры. 3.3 и 554.

— Вот. — Профессор показал на табло. — Вы можете видеть, что скорость удара Кристины три целых, три десятых секунды. Это кстати очень хороший показатель. Вполне на уровне второго — третьего курса. Сила удара пятьсот эрг, что тоже вполне достойно.

Так и пошло. Студенты вставали, представлялись и били в стену кто чем мог. В основном раскалённым до свечения воздухом, или охлаждённым до появления тумана. И только один ударил узором «Разрушения», который выглядел совсем не эффектно, но по сути был сильнее чем всё что показали до него. Он нуждался в меньшем количестве вложенной силы на тот же показатель летальности, но требовал более высокой концентрации и контроля.

Владимира вызвали ближе к концу, когда кроме него осталось всего три человека.

— Владимир Соколов. — Он поклонился преподавателю, и метнул в стену шар воздуха, раскалённый до белого сияния. Чёрная стена, вдруг пошла волнами словно была жидкой, но быстро остановилась, впитав удар без видимых последствий.

— Три десятых секунды. — Профессор покачал головой. — Отличный результат. И хотя сила удара не потрясает, всего четыреста двадцать эрг, но скорость нарастания энергии, превосходная. Вполне магистерский уровень или выше. И видя, что не все его поняли, пояснил. — Ну вот смотрите, домкрат развивает огромное усилие. Но оно растянуто во времени, и будучи ориентировано снизу автомобиля, просто приподнимает его. Если то же усилие сконцентрировать в секунду, кузов просто сломается. Так и здесь. Обычный узор «Тепловой шар», но вся энергия была собрана в объём размером с яйцо, или даже скорее в диск размером со старый пятак. И, я знаю, что молодёжь любит развлекаться дуэлями, так вот я вам сильно не рекомендую связываться с этим парнем. Результат вам будет безразличен, а для ваших родителей станет катастрофой.

И как раз в это время, Владимира Соколова обсуждали в довольно тесном круге солидных и серьёзных мужчин. Граф Бельский, седовласый грузный мужчина в синем деловом костюме, владевший двумя десятками заводов и парой банков, князь Гагарин, высокий худощавый и подвижный, занимавшийся добычей, обработкой и продажей всего чем славились Ничейные Земли, и князь Яков Тарусский, мужчина среднего роста, с ранней залысиной излечить которую не смогли даже целители, одетый в простые брюки и рубашку-поло, владевший в числе прочих парой телеканалов, газетами, журналами и крупной книжной типографией.

— Как так? — Яков Тарусский возмущённо всплеснул руками. — Никому нельзя верить. Ну что такого сложного в том, чтобы извести одного человечка. И ведь не вояка какой…

— Не скажите, Яков Георгиевич. — Князь Гагарин покачал головой. — Руками парень махать горазд, да и узоры кидает как из пулемёта. Тут нужны особые люди. Самое простое, завалить его из дальнобойной винтовки, но на нём мощный амулет висит. Такой ни первой пулей ни второй не пробить. Только если как-то подтащить пушку приличного калибра, да врезать картечью, и то не факт. А после, он и собственный щит поднимет, и тут уж совсем другие танцы пойдут.

— Про это можете забыть. — Бельский взмахнул рукой. — Пробовали против одного деятеля. Её ни навести толком, ни перезарядить. А ставить всё на один выстрел, значит проиграть не начав. Его после такого просто спрячут подальше, да поглубже, и концов не найдём. А в эту операцию уже очень много вложено. Один менталист, что наследнице, вкрутил эти воспоминания, обошёлся если вы помните, в десять миллионов.

— Так может снова его наймём? — Поинтересовался Гагарин. — Для такого дела тряхнём калитой[7].

— Согласен. — Тарусский кивнул. — Деньги — пыль. Можно ему даже больше дать, чтобы он вообще ей мозги набекрень свернул.

— Свернуть не получится, но уж придумать кошмар позабористее, это можно. — Бельский кивнул. — Я займусь. Но и про парня не след забывать.

— Может кого из студентиков подговорить? — Спросил князь Гагарин. — Дуэль дело такое. А студенту пообещать пару миллионов…

— Не многовато? — Нахмурился Тарусский.

— Пообещать не значит жениться. — Гагарин рассмеялся. — Да и просто, на всякий случай прикопать, чтобы не болтал.

— Рабочий вариант. — Бельский как старший в этой тройке кивнул. — Константин Сергеич, проработаешь вопрос?

— Сделаю. — Бельский кивнул. — Тут ещё одна возможность образовалась. Студенты же на практику выезжают. Не на Ничейные Земли, но тоже в места не самые безопасные, и хоженные. Например за уральским хребтом старый полигон энергетиков, где они все мощные узоры испытывали. А там можно отряд спрятать, который с мальчишкой спокойно разберётся.

Гагарин кивнул.

— Легко сделаем. У меня всегда пара команд на отдыхе киснет под Москвой. И им лишний заработок никак не помешает. Столица — город дорогой. Говорят, девки публичные опять подняли цены, и спрашивают по пятнадцати рублей.

— Так ты не вяжись с лядями. Знакомься с приличными. — Бельский рассмеялся.

— А приличные вообще столько стоят, что разориться можно! — Под общий хохот произнёс Тарусский.

Первый день завершился спокойно. Часть студентов умчались куда-то отмечать, часть разъехались на родительских лимузинах, а Владимир поехал домой, чтобы спокойно отдохнуть.

С некоторых пор, в его квартире жила семейная пара: Николай Кузьмич, и Вероника Степановна Мирские. Николай Кузьмич, мужчина лет шестидесяти пяти, крепкий, подвижный и хозяйственный, занимался собственно домом, а его супруга, чуть полноватая дама от которой всегда пахло лавандой и ванилью, готовила, и занималась гардеробом Владимира, для чего в одной из комнат была установлена стиральная машинка — автомат, и гладильная доска. До Владимира, чета Мирских работала у генерала Холодова, но генерал, несмотря на усилия целителей, умер и Мирские остались без работы. Накопленных денег им хватило бы на скромную и спокойную жизнь, где-нибудь в провинции, но они с детства привыкли к постоянному труду, и просто не мыслили себе ситуации, когда они будут просто сидеть и ничего не делать. Ну а кроме того были дети, внуки и родственники, которым тоже временами требовалась помощь.

Вероника Степановна накормила Владимира обедом, и доложив о звонках на городской телефон, уплыла куда-то по своим делам, а Владимир в первый раз за последние три месяца сел и задумался. Его экспресс-обучение у Зубатова окончилось, равно как хоровод с охраной. Кому-то в голову всё же пришла правильная мысль, и теперь его просто сопровождала машина с парой бойцов, а когда он приезжал домой, то отпускал людей, чтобы не сидели просто так. Ну и в случае срочных выездов, звонил на коммутатор управления, и ему присылали людей.

Да, несколько хлопотно по организации, но уж точно менее затратно, чем шесть молодых девок, которых ещё надо ухитриться не подставить под пулю.

С девчонками он расстался совсем по-дружески, а с Варей даже поддерживал отношения, встречаясь во всяких развлекательных местах и оставаясь вместе до утра.

— Владимир Алексеевич? — В комнату вошёл Николай Кузьмич с ровной спиной, и поднятым подбородком. Это вообще очень импонировало Владимиру. Мирский был не слугой, а именно что работником, и держался уверенно, ровно, без малейшего подобострастия.

— Да, Николай Кузьмич. Проходите, садитесь.

— Да дело-то короткое. — Мужчина вздохнул. — Я тут через своих узнал, что родственники Петра Ивановича, дом продают. И это очень удачный вариант, потому что они не знают и трети всех особенностей дома, и к тому же снизили цену от стандартной рыночной ещё процентов на десять. А я этот дом знаю с момента постройки, и можно сказать каждый кирпич в кладке. С одной стороны, три этажа, гараж, конюшня да парк, вам вроде как великоваты будут, но с другой, это очень полезное приобретение в смысле положения в обществе. Так-то квартира у вас тоже генеральская, но дом он по другой статье проходит.

— Сколько просят, где стоит, какой участок?

— Стоит в Мневниках на самом берегу, так что можно хоть свой причал сделать. Участок ровно гектар, засажен парком. От Кремля — то конечно далековато, километров десять, но дорога хорошая, прямая, так что быстро можно долететь. Соседи, люди степенные, серьёзные. Генералы Мир-Бек Юнусов, Григорян, и Зубатов.

— О! Никодим Никифорович тоже там? — Удивился Владимир.

— Вы знаете, генерала Зубатова? — Мирский удивлённо округлил глаза. — Тогда вам сами боги велели купить этот дом. Просят за него шестьсот пятьдесят, что конечно немало, но я знаю где можно занять под божеский процент, да и эту квартиру можно продать.

— Занимать не будем и продавать тоже. всё-таки подарок государя. А деньги… В случае чего, ограблю какого-нибудь бандита.

Глаза у Мирского стали вообще, как два блюдца. Всё это, и подарок государя, и простое такое «Ограблю бандита»… Но справившись с собой, он склонил голову, принимая к сведению.

— Так что, поедем? А то набегут желающие, а мы вот тут как тут.

— Поехали. — Владимир кивнул, прикидывая форму одежды. По всему выходило, что лучше образа чем «Мажор на вольном выпасе», не найти.

Поэтому и оделся в летний английский костюм от братьев Холмс, светло серые полуботинки, и тончайшую белую сорочку из натурального шёлка. Для полноты образа не хватало золотых цацек, но их отчасти восполнял защитный амулет, стоящий как два лимузина, и в свободную продажу не поступающий.

Доехали быстро. Москва ещё была не переполнена транспортом, а подземный транспорт развит даже сильнее чем в нашей истории, поэтому среди машин преобладали коммерческие грузовички, и такси, которые здесь красили в ярко-зелёный цвет.

Перед домом стояли три машины, и прогуливалась парочка странных граждан, одетых явно с узбекского рынка, и стоило Сендсторму подрулить к дверям, как оба поспешили перекрыть дорогу Владимиру.

— Нельзя! — Сказал тот, кто постарше.

— Жетоны, удостоверения, прокурорский лист? — Спросил Владимир, и видя, как старший полез в карман, даже отступил назад, но тот вместо документа или жетона, вытащил на свет потёртый револьвер, и уже через мгновение падал, закатив глаза к небу и роняя оружие на траву, а вслед за ним полёг и тот что стоял чуть сзади, и прикрываясь напарником уже успел вытащить небольшой автоматический пистолет, однако вполне серьёзного калибра.

— Чёрт-те что. — Посетовал Володя, распахивая дверь в воротах, и проходя на территорию усадьбы. — Хулиганов развелось, приличному человеку шагу не ступить, да, Николай Кузьмич?

Мирский впечатлённый мгновенной расправой с урками, лишь кивнул, соглашаясь.

В прихожей также находились двое мужчин, одетые куда приличнее, и те, без разговоров встали в «Оборонительный клин», начав напитывать атакующий узор, но Владимир был быстрее, и воткнув первому шариковую ручку в горло, выдернул её и вогнал её второму в глаз, покачал головой. — Да что тут происходит в конце-то концов? Так и ручек не напасёшься.

А управитель Владимира, как-то сразу успокоился, и наклонившись ухватился за колпачок ручки. С протяжным хлюпанием, он деловито вытащил золотой «Барс» из глазницы покойника, и наскоро обтерев полой его же пиджака, спрятал в карман.

— Ничего, я приведу в порядок.

Владимир поднялся на второй этаж, и кивнув на подсказку Мирского шагнул влево, распахивая высокие, в два человеческих роста, двери.

— Я не помешаю?

В зале за большим овальным столом, сидела женщина лет сорока в белом пышном платье, девушка лет восемнадцати в спортивном костюме, и лёгкой куртке, мужчина тоже лет сорока, в деловом костюме, а над ними стояли трое, из которых только двое, выглядели прилично. Седой, мужчина в дорогой, тёмно-серой клетчатой пиджачной паре, и мужчина лет двадцати пяти, в белоснежном костюме как у Владимира, только почему-то в красных полуботинках.

Третий же — типичный исполнитель, высокий, под два метра, грузный мужчина, с широченными плечами и руками в ногу нормального человека, стоял поигрывая удавкой.

— Уйдите, юноша. — Процедил седой. — Сергуня, займись.

Сергуня, тяжело, словно статуя командора пошёл к Владимиру, но тот не стал дожидаться, и чуть подскочив вверх, хлёстко ударил в прыжке в голову гиганта, а приземлившись, крутанулся, с хрустом сокрушаемых костей, втыкая локоть в грудину, после чего, подручный постояв на подламывающихся ногах рухнул ничком на пол, заставив стёкла в комнате зазвенеть.

— Простите, сударь. — Владимир коротко поклонился сидящему мужчине, имею ли я честь видеть наследников славного генерала Холодова?

— Паша, убери этого клоуна. — Прошипел седой, и защитный амулет Владимира щёлкнул, сообщая о потере части заряда, но второго шанса Владимир не дал, ударив разогнанным до огромной скорости диском из сжатого воздуха.

Диск размером с крупную монету, пробил мага насквозь, разбросав вокруг кровь и ошмётки плоти, и разбивая защитный амулет в крошку.

Смерть наступила мгновенно, и Паша, кем бы он ни приходился седому, тоже рухнул на пол. Следующий удар не убил, но окутал главу этой компании облаком вымороженного до звона воздуха, от чего седой, сразу покрылся инеем, присел на пол, и затрясся словно в припадке.

— Сударыня, — Владимир поклонился хозяйке. — Не сочтите за назойливость, но может вызвать охранителей, чтобы прибрали тела? А то, я у вас изрядно намусорил. Здесь, в прихожей, да ещё у ворот…

Девушка уже была готова подскочить, но её остановила хозяйка дома.

— Я всё сделаю. — и кивнув супругу, грациозно пошла к выходу из залы.

— Я не был представлен. — Володя склонил голову. — Студент первого курса Академии энергетики, Владимир Соколов. Если желаете, можете навести обо мне справки у генерала Зубатова. Я в некотором роде его ученик.

— Сергей Ильич Холодов. — Мужчина встал и протянул руку, которую Владимир аккуратно пожал. — Да уж какие тут рекомендации, после такого. — Сергей Ильич кивнул на распростёртое тело бандита и оглянулся на седого, который всё ещё пытался прийти в себя. — Да и Николая Кузьмича я с самого детства знаю. А он плохого человека никогда бы сюда не пригласил.