Солнечный удар

Глава 1

На пляже было многолюдно. Пожалуй, даже слишком: казалось, пальцы в узких ботинках чувствовали себя вольготнее, чем отдыхающие. Но погода стояла великолепная — солнце купалось в небесной лазури, море, отутюженное штилем, дышало вечерней свежестью — и любители загара не жаловались на легкие неудобства.

Скромный молодой человек, пришедший на пляж четверть часа назад, с трудом отыскал свободное место и бросил на гальку зеленую сумку. Море, курорт, едва начавшийся отпуск — что может быть лучше этих удовольствий? Разве что знакомство с приятной собеседницей?

В это время невдалеке от берега беззаботно покачивалась на надувном матрасе пышнотелая дама туманного возраста. Любуясь белоснежными яхтами, романтичная женщина не заметила, как пластиковый друг начал медленно худеть, а когда заметила — было уже поздно.

- Ой–ей! Я, кажется, тону! — запричитала она высочайшим фальцетом. — СОС! Хелп! Помогите!

Молодой человек, услышав отчаянные крики, с тревогой посмотрел на берег. Удивительно. Но никто из отдыхающих не спешил записываться в герои. Люди в нерешительности поглядывали друг на друга, будто бы спрашивая: 'А не вас ли там зовут?'.

В ответ звучало только сытое урчание желудков.

Мысленно обругав всех присутствующих на пляже, молодой человек устремился к морю.

Между тем, надувной матрас, испустив последний дух, вяло мешал хозяйке тонуть. Дама исступленно колотила его руками, словно пытаясь оживить, но ничего не получалось — сник. Молодой человек довольно быстро подплыл к потерпевшей и, увидев ее возбужденное состояние, невольно растерялся. В таких случаях, полагалось сбивать панику ударом (обычно, по лицу), чтоб утопающий не мешал спасению, но здесь была женщина, как же ей, по лицу - неловко. 'Неловко вилкой суп хлебать, — говаривал старшина в армии, — а выполнять инструкции - святое дело'. И ведь прав был старик. Попав под крутящиеся пропеллером пухлые дамские ручки, герой–спаситель немедленно скрылся под водой…

Легкий ветер настороженно прошелся по аквамариновой глади. Бездельник–штиль испуганно отшатнулся в сторону, уступив ему дорогу. Небо резко потемнело.

Вынырнув в полутора метрах от женщины, молодой человек тут же об этом пожалел (нужно было подальше). Дама с ловкостью дельфина выскочила из набежавшей волны и метко спикировала на голову спасителя.

- Не бросайте меня, я тону!

'Кажется, я тоже, — подумал герой, снова уходя на дно. — Сказано: сбивать панику ударом - значит, ударом. И нечего было рассуждать о приличиях'.

Столпившиеся у воды люди смотрели на происходящее с азартом: мужчины нервно курили, дети возбужденно прыгали, женщины держали кулачки у подбородка. История обещала трагическую развязку — это накаляло страсти. Все искренне переживали за судьбу героев. Впрочем, не более чем зрители у экрана телевизора.

В конце концов, по горло нахлебавшись соленой морской воды, спаситель понял, что таким способом можно двигаться лишь в одном направлении — строго вниз.

- Послушайте, перестаньте меня топить! — крикнул он, в очередной раз, появившись на поверхности. — Успокойтесь, я сам вас подхвачу.

- Хорошо, хорошо, — звонко пробулькала дама. — Подхватывайте скорей, подхватывайте!

Наивно полагая, что сумел вразумить потерпевшую, молодой человек снова приблизился к ней.

- Ну, подхватывайте уже! — взвизгнула она, сграбастав его в охапку…

Уткнувшись носом в пышную грудь, спаситель начал задыхаться и судорожно трястись. Дама, вероятно, считая, что он таким образом поплыл, прижалась еще сильней…

Тем временем, на берегу к зевакам присоединился высокий, с пушистыми усами, грузин и, сделав руку козырьком, с негодованием изрек.

- Вай, где спасатели, слушай?! Когда надо — их нет. Когда не надо — обязательно веслом по голове заденут.

- Они заняты, — сказал кто–то из толпы. — На соседнем пляже депутат утонул — сейчас всей бригадой вылавливают.

- Не надо депутатов, надо людей вылавливать! — вскинул указательный палец грузин и решительно вошел в воду…

Неутомимая женщина продолжала бороться за жизнь, и теперь, не только за свою. Герой- спаситель, израсходовав последние силы, безвольно раскачивался на волнах в полной готовности отойти ко дну, но стойкая дамочка сама туда не спешила и ему не позволяла…

Грузин, фырча, как тюлень, стремительно подплыл к незадачливой парочке и, ухватил женщину за волосы, мощным буксиром потянул ее к берегу. Потерпевшая уже не могла помешать второму спасителю, потому как цепко держала за шею первого…

Придя в себя, молодой человек увидел над головой смуглую усатую физиономию.

- Отогрелся, генацвале? — с грузинским акцентом спросила она.

- К–кажется.

- Вот и хорошо, а то здесь, слушай, ни врачей, ни спасателей не найдешь — сам тебя в чувство приводил. Спасибо, что Аркадий с девочками помогли.

- С–спасибо, — заикаясь, пробурчал молодой человек, обводя взглядом окружающих: двух женщин и тучного мужчину лет 35–37.

- Аркадий Эдуардович, — приветливо подал руку толстяк.

- Л–лейтенант… Н–николаевич… Полынцев, — ответил горе–спаситель, пожимая протянутую ладонь.

- Хорошее имя, скромное, — с ухмылкой заметил Аркадий Эдуардович. — Признаюсь, военные фамилии частенько доводилось слышать: Майоровы там всякие, Генераловы. А вот, чтоб имя - впервые.

- Ой, — смутился Полынцев, поднимаясь с лежака, — А–андрей меня зовут, извините, оговорился.

- Извиняем, — осклабился грузин. — А я Вахтанг.

Полынцев благодарно кивнул своему спасителю и перевел взгляд на женщин. Первая, худая и рыжая, с миниатюрной, напоминающей мешки под глазами, грудью, не вызвала никаких эмоций. Зато вторая… Симпатичное, ухоженное личико, слегка подернутая загаром кожа, абсолютно синие глаза. Не голубые, а именно синие — яркие, огромные — с ума сойти! Сердце учащенно забилось. Вот это удача, не зря попал в передрягу. Хорошо бы сейчас что–то умное сказать, заковыристое, чтоб произвести на девушку впечатление.

- А, это… как его, — почему–то сипло, и отнюдь не умно, промямлил Андрей. — Ик–де эта женщина, которую я спасал?

- Домой убежала, — недовольно ответил грузин. — Даже адрес не оставила. Что за люди, слушай, я удивляюсь! Наши дамы так никогда бы не поступили. Кстати, познакомься, — указал он рукой на худосочную. — Это прибалтийская королева Яночка.

Андрей кивнул. Конечно, королева. Для вашего брата любая светловолосая — королева. А вот синеглазка — темненькая. И это здорово. В рыжих и блондинках, все же, есть какой–то изъян - они ведь альбиносы. Брюнетки — другое дело. Вон, какая у девушки замечательная фигура - мячиками грудь, рюмочкой талия, в струнку ножки. И купальник изумительный — голубой, легкий, с узкими на тонких тесемках плавками.

- А это Юленька, — представил красавицу грузин. — Она из Питера.

- Здрастье, — скромно сказал Полынцев, глядя на стройные ноги девушки.

- Ты сейчас с кем поздоровался, дорогой? — удивленно изогнул брови Вахтанг. — Хозяйка выше.

Андрей, смутившись, поднял глаза.

- Здрасьте.

- Еще выше, — подкорректировал грузин, заметив, что Полынцев споткнулся на груди.

- Вы так персонально с каждой частью тела будете здороваться? — с легким прибалтийским акцентом пропела рыжеволосая.

- Зачем человека стыдить? — вскинул указательный палец Вахтанг. — Пусть со всеми поздоровается, хуже не будет, но сначала с лицом.

Юле не понравился Полынцев. Ничего выдающегося в нем было. Заурядный парень, каких на сотню — девяносто девять. На курорте можно и получше экземпляр подыскать, благо, есть из кого выбрать.

- Я только вчера в милицейский санаторий приехал, — словно оправдываясь, пробурчал Андрей. — Еще не знаю здесь ничего, вот первый раз на пляж пришел.

- А мы из пансионата, — радостно подхватил Вахтанг. — Вон из того, что на горке, — он махнул рукой в сторону высотного белого здания, сверкавшего на солнце зеркальными окнами. — Присоединяйся, вместе будем отдыхать.

- Спасибо. А можно я вас вечером в ресторан приглашу, чтоб за спасение отблагодарить? Я ведь, получается, перед вами в долгу.

- Вот это настоящий мужчина! — расплылся в улыбке грузин. — Где твои вещи, дорогой, неси их сюда, обсудим интересное предложение.

Полынцев без лишних вопросов помчался за одеждой.

Едва он скрылся из виду, Юля набросилась на Вахтанга.

- Зачем вы его пригласили? Пусть бы отдыхал в своем эмвэдэшном санатории. Нам еще филеров здесь не хватало.

- Не понимаешь, женщина! — тоном аксакала возразил грузин. — Свой милиционер — лучше чужого!

- Рыжеволосая тоже скорчила недовольную гримасу и поддержала подругу.

- Зачем он нам свалился? Будет тут вынюхивать, да подслушивать — сплошные неудобства.

Аркадий Эдуардович, в свою очередь, вступился за генацвале.

- Вот вы, прибалты, так и норовите русского человека побольней укусить. Натерпелся я от вас в Таллинне, до сих пор изжога мучает. Все вам не так, во всем червоточину ищите. Еще неизвестно, зачем вы сами, Яночка, сюда приехали, может, тоже за нами подглядывать?

- Не начинайте, пожалуйста, — поморщилась эстонка. — Я вам уже сто раз говорила, что каждый год здесь отдыхаю. Моим недугам только местные грязи помогают.

Юле неинтересно было слушать препирательства друзей. Уже не в первый раз Аркадий Эдуардович, вынужденно уехавший лет 5 тому из Эстонии, вымещал злобу на Яне (нашел тоже крайнюю). Она старалась не вступать в споры, но он не успокаивался, постоянно зудя о потерянной работе, квартире, друзьях и т.д. В общем, о банальной истории, каких в Прибалтике тысячи. И зачем, спрашивается, на отдыхе этим душу травить? Неужели, заняться больше нечем? Здесь ведь такое дивное место — солнце, море, пальмы — живи и радуйся. Еще бы приятного молодого человека встретить, и был бы полный ажур. Но только приятного, а не такого, как некоторые. Вот, пожалуйста — помяни лихо…

Полынцев, лавируя между отдыхающими, словно официант между столиками, возвращался с огромным пакетом фруктов и пузатой бутылью вина…

- Вот, все, что было в киоске, — радостно сообщил он, отдавив напоследок ногу лежавшему рядом старику. — Выпьем за знакомство?

Дедок проворно вскинул голову, решив, что предложение относилось к нему. Но, увидев, что ошибся — снова погрузился в солнечную ванну.

Вахтанг растянул губы шире горизонта.

- Вай, какой молодец! Не успел туда–сюда и уже все успел. Настоящий джигит! Не зря я тебя спасал, да!? — он с гордостью посмотрел на эстонку.

Та благодушно улыбнулась — мол, не зря, конечно.

Аркадий Эдуардович, не теряя времени, быстро сдвинул лежаки, соорудив импровизированный столик.

- Давайте сядем в кружок, бутылочку от посторонних глаз прикроем, а то дети рядом бегают, неудобно.

- Боитесь плохому научить? — ехидно спросила Яна.

- Нет, — опасаюсь, что бутылку опрокинут. Ну, рассаживайтесь быстрей, рассаживайтесь…

Выпив по стаканчику (а следом по второму), компания обмякла и подобрела. Вахтанг начал, подергивая усами, улыбаться рыжеволосой эстонке. Она — Полынцеву. А он — Юле… Но, к сожалению, безответно.

Разомлевший Аркадий Эдуардович, проникшись всеобщим благодушием, протянул Яне самый большой, аккуратно очищенный и услужливо разломленный на дольки, апельсин. Та, светясь от радости, приняла подношение. Вахтанг, неодобрительно посмотрев на такую идиллию, нервно плеснул в стакан соперника вина и случайно (а может быть, и нет) забрызгал его светлые, с якорьком на карманчике, шорты. Видно, ревновал грузин нешуточно.

Хоть вино и считалось белым, но пятна оставляло желтые, двусмысленные.

- Вот так номер! — вскрикнул толстяк, отряхивая гульфик. — Теперь все будут думать, что я где–то постоял против ветра.

- Прости, дорогой, я не специально, — сухо извинился Вахтанг.

- Да уж, — обиженно промычал Аркадий Эдуардович. — Моя любимая вещь — надеюсь, что отстирается.

- Юляша, а я купила билеты на концерт, — перебила неловкий момент Яна.

- На 'Звезды против террора'?

- Угу.

- Повезло, а мне не досталось.

- Я и на тебя взяла.

- Правда? Ой, спасибо, мне так хотелось туда попасть!

Она, действительно, мечтала побывать на этом представлении. Программа обещала собрать весь цвет российской эстрады. Выпадала редкая возможность увидеть в одном месте полтора десятка популярнейших артистов. Такое, разве, в Кремлевском дворце бывает и то, под Новый год.

- А почему, только Юля? Почему не все вместе? — вопросительно вскинул руку грузин (вопросительный жест отличается от восклицательного только интонацией — пальцы при этом крючком не загибаются).

- Потому что мужчины, на концерты ходить не любят, — кивнула в сторону Полынцева Яна. — Их больше рестораны интересуют.

- Я тоже с вами хочу, — задиристо сказал Аркадий Эдуардович.

Эстонка недовольно скривила губы.

- Поздно. Все билеты уже проданы.

- А у меня в филармонии блат имеется. Я даже место могу заказать рядом с вашим. Какое у вас?

- Не помню, — буркнула она, пожав плечами. — Вы так эстраду любите?

- Совсем не люблю, но из принципа пойду, вечер вам портить.

Яна отложила апельсин в сторону, достав из сумочки носовой платок, неспешно поднялась, вытерла руки.

- Ну, что, будем собираться? Поздно уже, засиделись.

Полынцев отметил, что в компании не все было так гладко, как казалось на первый взгляд. Кипели внутри какие–то страсти, бурлили подводные течения. Даже в отпуске людям не жилось спокойно. Странный народ — эти курортники.

- А как же ресторан? — напомнил он о своем обещании.

- Э, зачем ресторан, дорогой? — разливая остатки вина, сказал Вахтанг. — Поедем завтра с нами на экскурсию, там будет коньяк, шашлык, форель, перепелки — все, что нужно для хорошего застолья. Ты приходи в пансионат к 10 утра, я встречу.

- В тот? — уточнил Андрей, кивнув на горку.

- Да, прямо к центральному входу.

- Хорошо, в 10 буду, как штык.

Юля опалила усы грузина жгучим недовольным взглядом.

Хоть и долог июльский денек, но и он когда–то заканчивается. Подходя к санаторию МВД, Андрей попытался отыскать в сотах светящихся окон свой номер. Не нашел — плохо еще ориентировался в этом многоэтажном улье. И то сказать, огромное здание с просторной столовой, вместительным кинозалом, библиотекой, бильярдной, теннисным холлом и прочими удобствами курортной жизни требовало не один день на изучение. Зато шикарный парк, раскинувшийся перед входом в корпус, был совершенно прост и понятен.

Пышная растительность встретила гостя, как родного — трава смахнула пыль с обуви, деревья остудили горячее тело мягкой прохладцей. Нарядная беседка, прятавшаяся под зонтиком пальмы, подмигнула голубым фонариком, приглашая посидеть, а журчавший рядом фонтанчик брызнул приветливой струйкой, будто сказав - 'стой, не проходи мимо'. Э–эх, здесь бы с девушкой погулять, экзотикой полюбоваться. Только не было пока девушки. Точнее, была, но, кажется, из тех, что носом небо царапали — со столичным апломбом. Заносчивой оказалась барышня, за весь день слова доброго не вымолвила. Считала, наверное, себя неотразимой красавицей и думала, что все должны падать пред ней в обморок. Кто громче других рухнет, тому и достанется сладкий приз. Какое счастье. Всю жизнь мечтал.

Взбежав на седьмой этаж (лифт — для ленивых), Андрей осторожно вошел в свой номер. Сосед по комнате уже спал. Хороший был парень Сережа Попов — толстощекий кадровик из Томска - но скучноватый, трудный на подъем и потому совершенно непригодный для курортных похождений.

- Это ты, Андрюха? — открыл глаза томич.

- Ага, я. Извини, что разбудил.

- Да нет, я еще толком заснуть не успел. Как погулял–то?

- Хорошо погулял. Чуть не утонул.

Сергей, кряхтя, повернулся на бок.

- Ты, с этим делом будь поосторожней, — он выразительно щелкнул себя пальцами по горлу, — особенно у воды.

- Да знаю, — отмахнулся Полынцев. — Это мы с ребятами уже после происшествия выпили. Так сказать, за спасение. Послушай, Серега, я вчера с дороги уставший был, не разобрал — ты ночью храпишь, нет?

- Раньше было, а сейчас, нет. Одна бабка посоветовала перед сном несколько горошин съедать - помогает.

- Тоже неплохо, — рассудил Полынцев. — Только балкон на ночь не закрывай.