Солярис

Глава 8

Я опустила глаза на огромный бургер, лежащий на тарелке прямо передо мной. Лина тыкала вилкой в свой салат, стараясь взвешивать каждую фразу.

После уроков я еще раз встретилась с девочками, Инга попросила нас помочь ей с украшением книжного клуба. Завтра откроется запись на дополнительные курсы и кружки, так что наша помощь была ей просто необходима. Место встречи всегда оставалось неизменным, со временем тоже напрягаться не пришлось. Дружно назначив мероприятие на половину пятого, мы разошлись на обед.

Мы с Линой отправились на третий этаж, где находилась школьная столовая. К середине дня тучи разбежались, открыв нам прекрасное синее небо, и мы могли немного посидеть на веранде, наслаждаясь осенней прохладой. Совсем скоро в город придут холода и дожди, тогда о посиделках на свежем воздухе можно будет забыть. Но не сегодня.

Мы устроились за самым дальним столиком, прячась от посторонних взглядов. После того, как всю школу взорвала новость о сумасшедшем дне рождения Инги Лейман, нам с подругой захотелось стать невидимками. По крайней мере, пока всё немного не уляжется, и ребята не начнут забывать о произошедшем. Однако, это не единственная причина, по которой мы захотели сесть подальше от шумных компаний и лишних ушей.

Когда мы поднимались по лестнице, Лина спросила:

— О, кстати, как прошло твоё свидание?

— Неоднозначно, — ответила я, закусив губу.

— Это как? — удивилась подруга.

— Давай не здесь, — я обвела взглядом школьников, по-прежнему продолжающих нам улыбаться, — кроме того долго рассказывать.

— Хорошо, — кивнула она, а потом добавила — Прости, я со всеми этими приключениями, совсем об этом забыла. Да и ты сама ни слова не сказала.

— На самом деле, я хотела еще утром с тобой поговорить, но меня отвлекли новости про вечеринку.

— О да. Но ничего, ты можешь рассказать мне всё сейчас.

— Да, и еще мне нужен твой совет, — с мольбой в голосе произнесла я.

— Что? — удивилась Лина. — Мой? Но я же толком ничего не смыслю в отношениях, чем же я могу тебе помочь?

— Не знаю, но ты моя лучшая подруга, и мне больше не с кем посоветоваться.

— Ох, ну раз ты решила обратиться за советом ко мне, значит, произошло что-то серьёзное, — она скорчила драматичную рожицу, пытаясь приободрить меня, но в глазах виднелась тревога.

Я рассмеялась. Хорошо, что у меня есть такой друг как Лина. Она меня понимает, поддерживает и защищает. Не смотря ни на что, я чувствовала — она всегда будет рядом со мной.

Когда мы сели на деревянные стулья и поставили перед собой тарелки с едой, я рассказала подруге о своём свидании. Говорила я долго, стараясь не упустить никаких деталей. Лина то романтично вздыхала, вставляя игривые комментарии, то удивлённо распахивала глаза. Когда моя история подошла к моменту моего спасения, она не на шутку разволновалась, а потом начала ругать меня за невнимательность.

— Ну ты даёшь! Как такое вообще получилось? А если бы Алека не оказалось рядом? Мила, ты что! Никогда, слышишь, никогда так не делай, хорошо?

— Да я и так знаю, что сама виновата, можешь не читать лекций.

— Прости, — добавила она немного мягче — просто мне тревожно за тебя. Не уверена, что переживу, если с тобой что-то случится. Не злись.

— Я понимаю, и поэтому не злюсь.

— К тому же, на моём месте ты бы сказала то же самое.

— О, боюсь, всё было бы куда красочнее, — фыркнула я.

Нотки напряжения испарились, и я продолжила свой рассказ. Когда я закончила, воцарилась недолгая тишина. Подруга почти доела свою порцию салата, моя же еда осталась нетронутой.

— То есть он не назначил новую встречу? — тихо спросила Лина.

— Нет.

— И не взял у тебя телефон?

— Нет.

— Не попросил добавить в социальных сетях?

— Нет, вообще ничего.

— Оу, — девушка нервно закусила палец.

— Вот именно, что оу! — воскликнула я и откусила бургер.

— И что ты теперь будешь делать?

— Не знаю, поэтому и хотела поговорить с тобой, — я заставила себя дожевать и продолжила. — Понимаешь, с одной стороны всё было замечательно, мы отлично общались, смеялись. Алек оказался совсем не таким, как я подумала в нашу первую встречу. Но он так внезапно исчез, что я не знаю, что и думать.

— Если честно, я не уверена, что дело в тебе. Может у него действительно была на то серьёзная причина? Ты же сама сказала, что во время разговора по телефону он чему-то удивился. Да и при прощании был довольно приветлив.

— Я тоже так думала. Но потом поняла, что если бы он хотел встретиться со мной еще раз, то, как минимум, взял бы номер. Но нет, он просто уехал.

— Не знаю, не знаю, что-то мне подсказывает, что вы еще встретитесь. Может, Шестое чувство?

— Это вряд ли. Но знаешь, может это и к лучшему, отношения не вписываются в мой плотный учебный график, — усмехнулась я.

— Вот ты шутишь, а для любви всегда найдётся и время и место.

— Не в моём случае. Конечно, Алек очень умный и весёлый, да и внешне похож на прекрасного принца из сказки, но всё это не имеет отношения к любви. И не забывай, у нас в этом году выпускные экзамены. Тут не то, что на любовь, даже на симпатию времени нет.

— Ну не знаю, я вот с Никитой каждый день болтаю, и это отлично вписывается в мой плотный график.

— Но Никита ведь на другом конце провода, в другой стране. Это не то же самое, что ходить постоянно на свидания в реальной жизни.

Лина глубоко вздохнула.

— Знаешь, я бы обиделась, не будь ты права. И всё же, если этот Алек тебе и вправду понравился, то ты должна найти для него место в своём расписании.

— Сомневаюсь, что это возможно, — хихикнула я, а затем добавила более серьёзно — просто, чем дольше я об этом думаю, тем больше понимаю, что это была разовая встреча. Наверняка он встретился со мной только для того, чтобы отдать долг. Больше этого не повторится. Так что будет лучше, если история с Алеком забудется, будто её и не было, и я смогу спокойно сконцентрироваться на учёбе.

— Ты, правда, этого хочешь?

— Не уверена, — честно призналась я — но так будет правильно.

Оставшуюся часть обеда мы провели молча, Лина листала ленту в социальных сетях, я доедала свою порцию. За это время народу в столовой значительно поубавилось, большая часть учеников покинула школу в поисках развлечений и отдыха, остальные отправились в библиотеку брать учебники и дополнительную литературу. К сожалению, без последней было практически невозможно закончить ни один курс на отлично. Большинство преподавателей любили добавлять в экзаменационные задание кое-какие каверзные вопросы, ответить на которые могли лишь ученики, особенно глубоко изучавшие данный предмет. Я как раз была одной из таких. И дело даже не в том, что я обожала всё, за что принималась. Просто мне нравилось быть отличницей, нравилось чувство, что я сделала свою работу на сто процентов. Из-за этого многие ребята из школы считали меня зубрилой, ну и пусть, я себе такой нравлюсь.

Не успела я дожевать последний кусок, как Лина ткнула пальцем в большие часы.

— Пора идти, — заметила она, вставая из-за стола.

Я последовала её примеру. Задвинув стулья и убрав за собой грязную посуду, мы спустились по лестнице на первый этаж и отправились в длинное крыло старшеклассников.

На первый взгляд, школа не казалась большой, но стоило пройти несколько коридоров, как всё менялось. Средняя школа Соляриса имела множество пожарных лестниц и необычных маленьких закутков, в которых прятались достаточно просторные аудитории. В одной из таких и располагался наш клуб. Я бы даже сказала, что это было самоё потаённое место во всей школе.

Чтобы попасть сюда, нужно было пройти всё крыло, а дойдя, как могло показаться, до конца, свернуть в узкий тёмный проход, за которым скрывался крохотный закуток. Его сложно было назвать даже предбанником, настолько маленьким он был. Тем не менее, здесь как-то умудрились поместиться широкая деревянная скамья и две двери. Первая вела в уборную, а вторая в просторный зал. Несколько лет назад он был заброшен, пока один профессор не решил организовать сообщество для книголюбов и ему не выделили это помещение. Так и зародился наш клуб.

Помню, как впервые попала в этот класс. Он был заставлен старыми скульптурами и картинами, на стенах висели выцветшие карты, а в углу стоял пушистый диван, цвета травы. Ходят слухи, что лет тридцать назад здесь был класс по лепке и рисованию, но в один прекрасный день маэстро и ученики перебрались в помещение посовременнее, да и поближе к сердцу СШС. Но правда это, или очередная байка, так наверняка никто и не выяснил.

Как бы ни думали эти люди, реальные или вымышленные, мне этот класс очень нравился. Он был просторным и уютным. Особой выразительности помещению придавали большие окна почти во всю стену, из которых открывался вид на школьный сад, и множество живой зелени в горшках. Сначала всё это выглядело немного уныло, но как только к нашему клубу стало присоединяться всё больше и больше людей, школа выделила деньги на новую мебель и кое-что из техники. Так что мы, не теряя времени, купили несколько столов, диваны и книжные шкафы. А также, пару кресел, светильники и даже три компьютера, для работы над сайтом.

С тех пор наша «база» стала похожа на квартиру. Свои ребята, члены клуба, постоянно проводили здесь время, пили чай и кофе, обсуждали всё подряд. Кто-то пристраивался в уютном кресле в углу и читал книгу, а кто-то придумывал очередной конкурс для нашего блога. В общем, жизнь книжного клуба кипела. Но сегодня, когда наше сообщество еще не распахнуло свои двери, здесь были только мы: я, Лина, Инга, Соня и Кира.

Несмотря на то, что последняя не училась в нашей школе, она была самой близкой подругой и, по совместительству, соседкой Инги. К тому же Кира была такой же заядлой любительницей книг, как и мы, что отметало любые вопросы.

Когда мы с подругой вплотную приблизились к массивной коричневой двери, я не раздумывая толкнула её вперёд. К счастью, та оказалась отперта и со скрипом раскрылась, впуская нас внутрь.

— О, девочки, вы как раз вовремя, — улыбнулась нам Инга.

Кажется, от её плохого настроения не осталось и следа. Девушка стояла в центре комнаты и что-то искала в большой картонной коробке, стоящей на столе для переговоров. Волосы её были собраны в небрежный пучок, в лучах уходящего солнца он подсвечивался алым светом. За лето здесь практически ничего не изменилось, разве что пыли стало намного больше.

— Какой ужас! — воскликнула Лина. — Уборщики вообще знают про это место?

— Сомневаюсь, — со вздохом ответила Соня, протирая полки влажной тряпкой.

— Определённо нет, — поддержала её Кира, моющая окна.

— Ну девочки, вы же понимаете, что школу больше интересует футбольная команда и интеллектуальный клуб, — попыталась оправдать ситуацию Инга.

— А мы что недостаточно интеллектуальны для них?

— Да я не спорю, вы правы, но сами понимаете — выбор у нас небольшой. Либо убираемся сами, либо закрываемся.

— Это не выбор, а приговор.

— Всё, хватит, — прервала этот спор я. — Инга права, выбора у нас нет. И вообще нужно быть благодарными за то, что школа выделила нам деньги в позапрошлом году, без них мы бы до сих пор выбивали пыль из того советского дивана-монстра и таскали тяжеленные бюсты. А сейчас можем включить радио, поработать и выпить кофейку в довершение.

Всю речь я произнесла на одном дыхании, да так громко, что девочки удивлённо распахнули глаза и дружно замолчали. Первой очнулась Лина, практически через секунду после моих слов.

— Мила права, причитая, мы ничего не добьёмся. Так что давайте лучше сосредоточимся на деле. Инга, чем мы можем помочь?

Спустя два часа протирания, мытья, полировки и проветривания работа была закончена. Обессиленные и довольные, мы плюхнулись на самый большой диван. Как я и предсказывала, большинство положительно отозвались на мою идею выпить кофе, у Киры даже завалялась пачка печенья в рюкзаке. Когда долгожданный напиток был разлит по чашкам, мы со спокойной душой принялись за беседу. Естественно, главной темой снова стала недавняя вечеринка.

— То есть твои родители точно ничего не знают, — допытывалась Инга до Киры.

— Нет, их самолёт приземлился лишь пару часов назад, так что оба пропустили всё это безумие. А из соседей мама общается только с тётей Мариной из дома напротив, а она, как ты знаешь, сейчас приболела. И к невероятно счастливому стечению обстоятельств, позавчера вечером она как раз была у своего терапевта.

— Ничего себе, да тебе просто нереально повезло! — воскликнула Соня, тыча Ингу в бок.

— Да, слава Великим силам, если бы мама и папа узнали, то были бы либо в полном ужасе…

— Либо в полном восторге, — закончила за неё я.

— Именно! А мне ни того, ни другого не нужно.

— К слову об удаче, — подала голос Лина — невероятно то, с какой лёгкостью ребята выпроводили всех. Я всё время вспоминаю это и никак не могу поверить.

— Да, я тоже, — кивнула Кира — твои друзья молодцы, — она повернулась в мою сторону, в ответ мои губы расплылись в благодарной улыбке.

— Да, кстати, совсем забыла сказать, — я постаралась выдержать драматическую паузу — Инга, Глеб попросил у меня твой номер.

Я так быстро протараторила эти слова, что мне показалось, будто их никто не разобрал. Но одного взгляда на присутствующих было достаточно, чтобы понять — девочки услышали каждую букву и звук.

— Что ты сделала? — очень медленно произнесла Инга, явно не веря своим ушам.

Подруги по очереди взирали на нас, кто-то сделал громкий глоток кофе.

— Ну да брось, мы все видели, что он тебе понравился, — улыбнулась я, пытаясь разрядить обстановку. Но, кажется, у меня не получилось. Лицо Инги багровело с каждой секундой, и в тайне я надеялась, что это от смущения, а не от злобы.

— Но как ты могла! Тем более, не посоветовавшись со мной. Я его даже не знаю. А если он напишет или, чего хуже, позвонит? Ты не подумала, что я не хочу с ним общаться?

Настала очередь багроветь мне.

— То есть я теперь плохая, да? Вот тебе и «спасибо».

— Мила, ты не понимаешь!

— Чего не понимаю? — перебила я. — Того, что я познакомила тебя с шикарным парнем, а ты теперь нос воротишь? Не драматизируй, он просто попросил телефон. Как еще мне нужно было поступить?

— Нужно было спросить меня!

— Великие силы, Инга, не хочешь с ним общаться — не надо. Отшей. Заблокируй номер. Как хочешь. Но я видела, как ты ему улыбалась, и хотела сделать как лучше.

После этих слов девушке не нашлось, что ответить и она просто уткнулась лицом в ладони. Не было понятно, плачет она или нет. Я не хотела обижать или расстраивать Ингу, я правда думала, что она обрадуется.

Ну что за ерунда! Почему хочешь как лучше, а получается как всегда? Я же тоже не дурочка, видела, какие искры летали между ними в тот вечер, как Инга улыбалась Глебу и хихикала. Видела, что это взаимно. Так чего бояться?

После небольшой тишины, Лина, как самая чуткая из нас, попыталась восстановить баланс добра и любви в помещении.

— Инга, послушай, я уверена, что Мила правда не хотела тебя как-то задеть, — медленно начала она. Я хотела вставить слово, но подруга жестом велела мне держать рот на замке, — уверена, она действовала из лучших побуждений.

— Я понимаю, но нужно было сначала поговорить со мной, — ответила Инга, подняв голову. Слава Великим силам, она всё-таки не плакала.

— Согласна. И как уже было сказано, если ты не хочешь общаться с Глебом — тебя никто не будет заставлять.

— Да, никто, — тихо поддержала Соня.

— Если честно, — вступила Кира — мне тоже показалось, что он тебе понравился. Такое напряжение… словно ножом режь.

Я удивлённо вскинула глаза на подругу. Значит, я всё же не сошла с ума, и не одна так думаю?

— Ну, это уже совсем другое дело… — протянула Инга, к концу фразы её напускное безразличие улетучилось, и она улыбнулась.

— Ах ты, хитрюша, — засмеялась Лина — а еще и на Милу ругалась. Так он всё-таки тебе понравился!

— Поверить не могу! — возмущённо воскликнула я. Когда в голову пришло осознание правоты, обида моментально улетучилась.

— Прости, Мила, — сказала Инга — мне правда немного обидно, что ты дала ему мой номер телефона без спроса. Но раз уж я бы и так согласилась…

Кира не смогла сдержать смех, и мы по очереди к ней присоединились.

— Ладно, ты тоже меня прости. Я сегодня совсем не в своей тарелке, не спала всю ночь, очень устала.

— Ты и бессонница?! — удивлённо воскликнула Соня.

— С каких пор? — добавила Кира.

Нет, ну они точно издеваются.

Добрая атмосфера и позитивный настрой заставили нас подольше задержаться в книжном клубе. Так что когда я, быстро попрощавшись со всеми, покинула стены школы, часы показывали девятый час. Завтра после уроков здесь будет много людей, так что мы с Линой снова будем помогать Инге, только уже не со стиранием пыли, а с составлением списков желающих и проведением коротких экскурсий.

Я любила рассказывать новичкам о нашем клубе, они с большим восхищением взирали на масштабы проделанной нами работы и, вдохновлялись, наверное. И вдохновляли нас. Но это будет завтра, а сейчас мне следовало поспешить домой.

Я совсем забыла, что еще утром отец хотел поговорить со мной. И сейчас, поздним вечером, я чувствовала себя немного виноватой. Нельзя вечно избегать этого разговора, нельзя прятаться, ведь рано или поздно придётся это сделать.

Пока я шла домой, в голове варились десятки вариантов развития нашей беседы. Да, я люблю папу, но совсем не хочу его отпускать. Да, я понимаю, что так всем будет лучше, но мне так его не хватает. И всё же, нельзя быть такой эгоисткой, если надо — я должна смириться с его решением. Тем более, как бы я не пыталась повлиять на отцовский выбор, я вряд ли смогу что-либо изменить. Эх, а раньше всё было так просто.

Кроме этого, я еще переживала за маму. Знаю же, как сильно она скучает по отцу, хоть и делает вид, что всё в порядке. Но я уже не маленькая девочка, я всё вижу. Вижу, как она скрывает свои переживания за будничной суетой, пытается заполнить день нелепыми делами и событиями, а всё для того, чтобы не чувствовать себя одинокой. Это всегда меня огорчало, как бы сильно мы с сестрой не любили маму и не заботились о ней — ей всегда будет этого недостаточно.

Погруженная в свои мысли, я и не заметила, как быстро дошла до родной улицы. Папина машина стояла во дворе, ну что же, значит он точно был дома. Ненадолго я облокотилась на высокую кремовую стену и вздохнула. И почему сердце бьётся так сильно, словно это самое страшное испытание в жизни? Это же всего лишь папа. Чтобы он не сказал, я вряд ли услышу что-то новое.

Неожиданно возникшая паника напомнила мне о событиях вчерашнего вечера, когда моё сердце колотилось с не меньшей скоростью, а Алек обнимал меня. Словно наяву, я ощутила на себе его тёплые объятия. Но спустя миг встряхнула головой, отгоняя глупые мысли и возвращаясь в реальность. Собрав волю в кулак, я напоследок вдохнула прохладный вечерний воздух и поднялась по ступенькам крыльца. Затем надавила на ручку входной двери, та поддалась, и дверь открылась.

Войдя в дом, я прислушалась. Со второго этажа доносилась негромкая музыка, ага, значит Арина тоже дома. Больше никаких звуков я не различала. Тихо сняв обувь и плащ, я прошла на кухню. Во главе большого обеденного стола сидела мама и уплетала суп.

— Привет, мам, — поздоровалась я. Она резко подняла глаза, словно её ударили током.

— Привет доченька, садись кушать, — тихо произнесла она и встала, чтобы наполнить мне тарелку.

— Спасибо, а где папа? — спросила я, садясь на стул. Сердцебиения понемногу успокоилось, я могла полностью контролировать свои слова и действия.

— Уехал, — не поворачиваясь, ответила мать.

— О, а куда? — неужели я перепутала чью-то машину внизу с отцовской? Странно.

— В командировку, — дополнила она и поставила полную тарелку передо мной.

Только сейчас я заметила, что её глаза распухли и раскраснелись от слёз, а тушь размазалась. Услышанное никак не хотело укладываться в моей голове, словно что-то чужеродное.

— Не поняла, — удивлённо протянула я, не веря своим ушам — он же собирался уехать через несколько дней.

— Он тоже так думал. Но ему позвонили из главного филиала, сказали, что нужно срочно вылетать.

— И он так просто взял и улетел?! — я не хотела даже предполагать, что он может просто уехать. Ему, что, недели в нашем обществе оказалось очень много и он решил свалить побыстрее? Поверить не могу!

— Да! Так просто! — резко добавила мать.

Больше я не хотела слушать, да и аппетит резко пропал. Я схватила свой рюкзак и выбежала из кухни. В три прыжка преодолев лестницу, я залетела в свою комнату и бросилась на кровать, по щекам потекли горячие слёзы. Ну почему? Почему он так просто нас бросает, словно мы какой-то мусор. Мы что, совсем ему не нужны, раз они и неделю не может вытерпеть со своими родными?

В душе зияла огромная рана из обиды. Я же делаю всё, чего он от меня хочет. Учусь, готовлюсь к работе в этой дурацкой фирме, да я мечту свою из-за него бросила! А он не может уделить нам крупицы своего драгоценного времени. Как он после этого может говорить, что заботится о нас, если всё это наглая ложь?

А еще меня ужасно злит то, что я всё время плачу. Никогда столько не плакала, даже в период тех глупых издевательств, а теперь рыдаю чуть ли не каждый день. Хоть сегодня это и оправдано.

Смесь из ревности к работе, обиды на отъезд и безумной нехватки отцовского внимания захлестнули меня с особой силой. А если примешать к этому события вчерашнего вечера и дикую усталость, то можно засекать: через сколько я взорвусь?

Нет, так продолжаться больше не может, иначе я точно не выдержу. Отныне никаких слёз, истерик и переживаний. Никаких Алеков, Дмитриев и дурацкой маникюрной банды. Пусть папа уработается в своей командировке, раз так этого хочет. Я не позволю никому из них выбить меня из колеи, отныне я только учусь и гуляю с девочками. Никаких истерик, никакой драмы.

Эта мысль утянула меня в глубокий мир сновидений.