Сообщество лояльных ведьм

VI. Пункт первый – условие второе

Самочувствие режиссера Катайцева оставляло желать лучшего. С ним разрешили говорить не более десяти минут. Сергей в двух словах рассказал Векшину о взаимоотношениях съемочной группы фильма «Другая жизнь» с клубом-рестораном «Мефисто».

– Так это еще и клуб?

– Да, Паша. Причем это не клуб в нашем нынешнем традиционном представлении: танцы, выпивка, развлечения… Хотя и это тоже. Но большую часть времени «Мефисто» – закрытое заведение.

Сергея Катайцева Павел знал еще по учебе во ВГИКе. Лет десять назад он сделал там дипломную картину, по общему мнению, относившуюся к категории авторского кино. Взаимная ирония зародилась в их отношениях уже тогда. Неприязни не было, нет. Но Сергей, своим кумиром считавший Тарковского, и Павел, клевавший носом на «Жертвоприношении», пикировались на тему «для кого снимать?» при первой возможности.

Сейчас их объединила другая тема: «где искать?».

– Как же вы на них вышли? Ты что, стал членом этого клуба? – спросил Векшин.

– Вовсе нет! Просто они заинтересовались фильмом. Прислали приглашение. Предложили помощь, – сказал Векшин.

– Интересно. А тебе не показалось это странным?

– Я тебя умоляю! Нормальный женский интерес к искусству кино, – поморщился Катайцев.

– Почему «женский»? – удивился Векшин.

– Так это же сугубо женский клуб, ты разве не знаешь?

– Так-так-так… А Лариса Андреевна, значит, президент этого клуба? Что, она действительно так хороша?

В затуманенном взгляде Катайцева блеснул огонек. Кажется, он даже сглотнул слюну.

– Необыкновенно, – подтвердил он.

– Чем же они увлекаются? Мужской стриптиз? Лесбос? Свободная любовь? – заинтересовался Векшин.

– Фу, Паша, не расстраивай меня. Мне нельзя волноваться. У них все гораздо серьезнее. Собственно, тебе самому лучше с госпожой Чайковской переговорить.

– Непременно, Серега. Ты сам-то что думаешь об этом заведении? – спросил Павел.

– Паша, чего мне о нем думать. Мне кино надо снимать. Пригласили, ну и спасибо им. Интерьер там шикарный. Прямо на наш сценарий ложится. Снимали при довольно большой массовке. Причем в съемках участвовали и члены клуба, по-моему. Так, Иннокентий Михайлович?

– Совершенно верно. Мы, разумеется, предложили им по 300 руб. за смену. Но они отказались. У них там, кажется, была какая-то своя вечеринка, – сказал Альтшуллер.

– Сергей, а ты чего-то подозрительного или странного во время съемок не приметил? Вон Иннокентий Михайлович считает, что в «Мефисто» весьма неблагополучная атмосфера, – спросил Векшин режиссера.

– Черт его знает. Я что-то этого не заметил. Бабы там шикарные – это точно. Но уж очень они… скажем так – «далекие», – сказал Катайцев.

– Не подкатить что ли? – спросил Паша.

– Не в этом суть. Просто они где-то далеко всегда, как будто не перед тобой, не здесь и сейчас находятся, а где-то в другом измерении. Смотрит она на тебя, а, кажется, будто сквозь тебя. Такая «вещь в себе», – туманно объяснил режиссер.

– Ты ничем их не расстроил, этих «нездешних» дам? – спросил Векшин.

– Исключено. Мы расстались довольные друг другом. Договорились о дальнейшем сотрудничестве. Хотели даже сфотографироваться на память.

В палату заглянула медсестра и сурово сдвинула брови.

– Серега, ешь побольше кашки и выздоравливай побыстрей, нам еще картину заканчивать, – стал прощаться Векшин.

Катайцев, криво усмехнувшись, слабо пожал им руки.

… Теперь, ожидая Елену и прокручивая в голове детали недавних событий, Павел вдруг почувствовал себя в центре какого-то неведомого, не подвластного ему сюжета. «Мефистофельский» кабак, исчезнувшая пленка, женщина, о которой он не может забыть ни на минуту и ее троекратное появление на его орбите. И что самое забавное: это ощущение неподконтрольности и абсурдности происходящего, похоже, начинало нравиться бывалому кинематографисту и пробуждало в нем азарт и интерес к жизни… А вот и она!

Елена уже стояла рядом и наблюдала за размышляющим Векшиным, глядя на него сверху вниз. Паша улыбнулся ей. На этот раз она осталась серьезной.

Ресторан, действительно, находился в двух шагах от гостиницы. Хотя Векшин и поймал себя на мысли, что теперь ему будет сложно непредвзято оценить все прелести этого заведения, его, человека до мозга костей киношного, приятно поразили интерьеры «Мефисто». Здесь действительно можно было снимать. Очень ему понравился и швейцар ресторана – чрезвычайно артистичная натура.

Их усадили за стол. Вышколенный официант с плечами Шварценеггера и манерами принца Уэльского подал меню. Надо сказать, что названия блюд Векшина весьма заинтересовали и даже повеселили. Они возбуждали если и не аппетит, то уж любопытство точно. Салаты «Эмансипэ» и «Утро девственницы», горячие закуски «Амазонка» и «Фемина», коктейли «Путь к себе» и «Железная леди» и… в том же духе страниц на десять. Павел несколько замешкался с выбором.

Елена, чуть приподняв пальцы, подозвала официанта и сказала ему несколько слов.

– Да вы здесь завсегдатай, Елена! – сказал Векшин.

– Нет, просто мне захотелось взять инициативу в свои руки, – сказала Елена.

Векшин не нашелся, что ответить и отдал должное одному за другим появляющимся на столе блюдам. Было вкусно.

– Интересно, а чья это кухня?

– Если вы имеете в виду ее национальную принадлежность, то у нее, скорее, интернациональное происхождение.

– Занятно, – пробормотал Паша.

Елена Николаевна оглянулась на небольшую сцену, где началось какое-то движение. Через минуту музыканты настроились, и зазвучал джаз.

– О, да здесь знают толк не только в кухне и современном интерьере! – одобрил Векшин.

– А вам, наверное, приходилось бывать во многих одесских ресторанах? – спросила Елена.

– Пожалуй. Но мне больше по душе трапеза где-нибудь на природе, такое, знаете ли, барбекю. Когда костер, гитара, шашлыки и хорошая компания. Особенно, где-нибудь у моря, в тихом местечке.

– Когда-то мне тоже нравилось нечто подобное… – сказала Елена Николаевна.

Она наконец-то улыбнулась и посмотрела на него в упор. Блики свечей отразились в ее глазах, непослушная прядь волос упала на лоб, она подула на нее, сморщив нос. И он вспомнил. Должен же он был вспомнить, наконец.

… В тот день ему непостижимо везло. Он познакомился с девушкой, с очень хорошей девушкой, которая понравилась ему если не с первого, то со второго взгляда определенно. Более того, она даже согласилась поехать с ним к морю, где проходила подготовка вечерней смены; директор съемочной группы был свой человек и объяснил режиссеру, что решил попробовать нового администратора из местных.

Съемочный день, а вернее, съемочный вечер сложился также удачно: режиссер не привередничал, актеры не капризничали, а погода не подкачала. К рассвету съемочная площадка постепенно превратилась в импровизированный лагерь отдыха. Кто-то с криком и визгом полез купаться, кто-то копошился у костра, кто-то бренчал на гитаре. Очень нескоро все успокоились. Назавтра киношному сообществу был объявлен выходной. Векшин и его новая знакомая были из числа тех, кто встречал рассвет, отказавшись от сна.

Они лежали на небольшом взгорье, куда забрели подальше от всех под покровом короткой летней ночи. Песок, море в двух шагах, их лица, освещенные лучами восходящего солнца… Уже все произошло, и теперь они прислушивались друг к другу и к собственным ощущением.

Она бесцеремонно взяла его за уши и притянула к себе.

– Теперь ты как честный человек обязан на мне жениться!

– Ты же умница, Елена! – сказал Паша.

– И что из этого?

– Ну, так избегай банальностей, девочка мо-о-я, – протянул Паша, зевая, и целомудренно прикрыл рот рукой.

– Ого, значит, ты отказываешься на мне жениться? – спросила Елена и ущипнула его.

Паша охнул и повернулся на живот.

– Почему отказываюсь? Сегодня же вечером приду к твоей матушке просить руки ее дочери. Интересно, что она мне ответит?.. Только сначала сделай мне массаж. Пожалуйста.

Лена уселась на него верхом, положила руки на его плечи и замерла. Он с трудом повернул к ней голову.

– Ты опять? Никогда не видел такой задумчивой девушки. Ты очень нетипичная для своих лет.

– Это точно: нетипичная. И знакомство наше нетипичное. И предложение ты мне сделал только что – очень нетипичное. Да здравствует оригинальность! – Она повернула его голову обратно и уложила лицом в песок. – И сейчас я тебе сделаю очень оригинальный массаж.

… – Да уж, мы с тобой действительно нетипичная пара, Елена Николаевна. Рад тебя видеть, сероглазая! Как там матушка с тетушкой поживают? – произнес Векшин.

– А я уже думала, у вас какой-то избирательный вид амнезии, Павел Артемьевич. Все мои живут и здравствуют, чего и вам желают! – сказала Елена.

Он отпил из бокала.

– Слушай, а тут водку не подают? – оглянулся он окрест себя.

– Так значит, я вам снова понравилась со второго взгляда? – испытующе спросила Елена Николаевна.

– Ну, на этот раз даже с первого. Лена, очень много времени прошло… – закончить фразу Векшину не удалось. К нему подошел официант и, уточнив фамилию, пригласил к телефону.

Векшин вернулся через пару минут, несколько изменившись в лице. «Точь-в-точь дворовый кот перед нападением на воробья», – подумалось Елене.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Да нет, просто много работы. Так о чем мы?

– О том, что мы необычная пара. И том, что я уже во второй раз произвожу на тебя неизгладимое впечатление, – сказала Елена.

– А ты и в самом деле сногсшибательно выглядишь, – заметил Векшин.

Елена Николаевна подняла бокал.

– Да и ты стал интересным мужчиной.

– Что значит «стал»? А раньше? – встрепенулся Паша.

– А некоторое время назад ты был симпатичным мужчиной, обещающим стать интересным, – сказала Елена.

– Н-да… Надо будет обязательно поподробнее узнать о том, по каким признакам ты делишь мужчин на категории. Но сначала о тебе. Что у тебя прекрасная профессия, я уже знаю. А как личная жизнь?

– После того как ты меня бросил, честно говоря, больше ничего интересного в этой области у меня не происходило. Наверное, по молодости я испытала слишком сильное чувство к тебе, – Лена опустила глаза и поправила непослушную прядку волос.

– Странно. У меня лично сложилось противоположное мнение относительно инициатора нашего расставания. Я же звал тебя с собой! – горячо возразил Векшин.

– Значит, мы друг друга не поняли… А ты по своим киношным делам здесь? Над чем работаешь на этот раз?

– Да так ничего интересного… – сказал Павел. – Елена Николаевна!

– Да, Павел Артемьевич.

– Видишь ли, Елена!.. – повторился он.

Лена принялась любоваться цветом вина, обратив бокал к свету. Но поскольку сидевший напротив Павел отчего-то замолчал на полуслове, она подняла на него взгляд и увидела, что ее собеседник пристально смотрит куда-то в глубь зала, а точнее – в чуть приоткрытые портьеры Розового кабинета.

Елена Николаевна обернулась. Чтобы взглянуть в просвет между тяжелыми шторами, ей пришлось немного наклониться вправо и вытянуть шею. Так и есть! В глубине души Елена Николаевна, конечно, предполагала, что, придя в это заведение, Паша наверняка обратит внимание на ее новую знакомую. Но вполне сознательно пошла на это. Почему? Ответить на этот вопрос она сейчас не могла, да пока и не стремилась.

Лариса Андреевна, по всей видимости, была увлечена светской беседой со своими гостями, вернее, гостьями. Почувствовав на себе пристальный взор сразу двух человек, шикарная женщина ответила им обоим не менее изучающим взглядом. «Интересно, а что она обычно делает с мужиками, которые ее добиваются?» – спросила себя Елена и не нашлась с ответом.

Вряд ли это столкновение взглядов высекло сноп искр, но в воздухе явственно запахло паленым. Лена насторожилась.

– Павел Артемьевич, что происходит? – строго посмотрела она на ценителя женской красоты.

– Лен, как ты думаешь, вон та рыжеволосая дама замужем? – невинно спросил Павел.

– Вот это да! В моем присутствии интересоваться семейным статусом другой женщины… Ну и манеры у вас, мужчина! – возмутилась она.

Векшин взял ее левую руку, лежавшую на спинке стула, и поцеловал кончики пальцев.

– Лена, хочешь верь, хочешь нет, но я действительно был очень расстроен и даже страдал, когда у нас с тобой не сложилось пять лет назад, – сказал он тихо.

– Шесть с половиной…

– А сейчас, наоборот, чувствую себя счастливым человеком. Теперь, когда вновь обретаю…

Лена сделала нетерпеливое движение. Он прижал ее ладонь к своей щеке.

– … надежду быть с тобой вместе.

– Как у тебя все просто получается! – высвободила она руку.

– Леночка! Ведь все действительно просто: из очаровательной девушки ты превратилась в роскошную женщину и нравишься мне как никогда. Ты нужна мне, Ленка! – заявил Векшин.

– А не пошел бы ты куда подальше! – отреагировала учительница старших классов.