Сорок апрельских дней

Ночь. "Арест"

Приколотый к стене снимок едва различим в свете струящегося сквозь жалюзи вечернего солнца.

На фото: мы, счастливые, на крыше «Aeon Corp». Яркое небо и сияющая океанская гладь. Волосы растрепал ветер. Я хохочу, Мэйби показывает язык, передразнивая несуществующего фотографа.

Как она тогда мне сказала? «Давай сделаем снимок! Фото с твоим равнодушным, придурковатым лицом послужит уроком будущим поколениям!»

Благодаря этой фразе, вышло совсем по-другому.

Сейчас, в мягкой полутьме, лица сливаются с фоном, а выделяются чётко очерченные рты, глаза и дырки ноздрей. При таком освещении девушка выглядит гадко, но я знаю: стоит зажечь яркий свет — она вновь превратится в красотку.

Но это — лишь фотография... От настоящей Мэйби — ни слуху, ни духу.

Вбиваю в поисковик: «Maybe» и просматриваю результаты...

Ничего интересного...

Припомнив, что она упоминала про рекурсивный акроним, меняю запрос на: «M.a.y.b.e.»

И вновь, куча сетевого мусора. Названия кораблей и аккаунты с претензией на оригинальность.

Снимаю кружку с диска подогревателя и откидываюсь на спинку кресла. Смотрю на полоски света, режущие белый пол на куски. Делаю глоток душистого травяного чая, вспоминаю, как угощал им подружку, и вновь изучаю полоски.

Ставлю кружку назад.

Нахожу электронную версию снимка. Обрезаю, оставляя лишь Мэйби, и загружаю в поисковик.

Долго искать не приходится — экран заполняют копии записи, продублированной кучей каналов.

Открываю первую в списке.

Заголовок кричит: «Внимание, розыск! Похищены тысячи личностных инфоматриц!»

«Сегодня, в 03.14 по стандартному времени, произошло дерзкое нападение на Центр хранения личностей, расположенный на Негалисе-6. Убиты два человека и около двадцати геноморфов из состава охраны».

Листаю дальше...

«Неустановленный злоумышленник, применив геноморфа модели „МАВ—17“ и ручное оружие, завладел хранившимися в Центре данными и похитил экспериментальную модель нейросканера. Три дня назад, сканер был доставлен в ЦХЛ по контракту с корпорацией „Aeon“, и в разобранном виде хранился на складе. Имена пострадавших, а также — точное число похищенных инфоматриц, не разглашаются. По словам сотрудников Центра, речь идёт о тысячах копий. Использованный террористом геноморф не идентифицирован, место его производства не установлено. Всем, кто владеет информацией о злоумышленнике или геноморфе гарантируется неприкосновенность».

Как лихо «злоумышленник» из начала статьи превратился в «террориста» в конце!

Под текстом — трёхмерная модель, созданная по данным камер наблюдения.

Мэйби.

«МАВ—17»? Так и знал, что она наврала про свой возраст! Впрочем, Мэйби ведь сразу призналась, что обожает обманывать. Значит, как ни парадоксально — она была со мной честной. Да и много ли для неё значат эти две цифры?

А ведь, она до сих пор без уха! Похоже, Фиеста она устраивает и так.

Наверняка её уже отследили. Такими делами занимается не местная полиция. А Комитет Безопасности тут же выйдет на «Aeon» и Диэлли. «Место производства не установлено». Чепуха!

Но почему, до сих пор не нашли меня? Не обнаружилось записей, где мы вдвоём? Или, я давно уже под наблюдением? Кто знает...

Включаю воспроизведение.

На экране — центральный вход.

Пара грабителей в облегающих комбинезонах — чтобы не оставить на месте преступления волосы, пот или чешуйки кожи. Лица закрыты масками. У каждого за спиной — тяжёлый ранец с накопителем энергии и генератором защитного поля. В руках — плазменный разрядник, подключённый кабелем к ранцу.

В вестибюле, будто вспыхивает новое солнце — золотисто-фиолетовое — такое же, как у меня за окном. Геноморфы, андроиды, мебель — превращаются в газ. С потолка текут ручейки расплавленного металла.

Миновав вестибюль, нападающие углубляются в коридор. Картинки с одних камер, сменяются картинками с других. Навстречу преступникам бежит охрана, андроиды разворачивают мерцающие зонтики силовых полей.

Увы, всё бесполезно — с тем же успехом можно пытаться тушить ручным огнетушителем огненный шквал.

Когда запас энергии заканчивается, парочка отбрасывает ранцы и тяжёлое оружие. В руках появляются лучевые пистолеты и начинается танец смерти.

Рассмотреть подробности не так уж и просто — парочка движется с нечеловеческой быстротой. Но рассматривать и не хочется.

Пространство режут лучи, по полу катятся головы и конечности. Вспоминается Дзета, и меня начинает тошнить.

Вдруг, всё заканчивается. Вернее, не всё — заканчиваются лишь защитники Центра. Никто не предполагал, что каким-то гражданским может прийти в голову атаковать ЦХЛ. Гражданским, вооружённым, как тяжёлая штурмовая пехота. Расслабились все с Маяком...

Грабители разделяются. Один отправляется на центральный пост и начинает сеанс колдовства с экранами. Второй заходит на склад и набирает что-то на пульте. Бронеплита, закрывающая вход, отползает в сторону. Андроиды, стоящие в ряд у стены — просыпаются, и начинают таскать на улицу какие-то ящики.

Я догадываюсь, что это — тот самый сканер.

Организовав погрузку, грабитель уходит за границу экрана, и на нём возникает изображение с другой камеры.

Медболок. Почти всё пространство занимают нейросканер и АУМ — универсальный медицинский агрегат, диагност и лечащий врач в одном флаконе.

Ясно! Значит грабитель — Мэйби.

Она подходит к АУМ и нажимает клавишу включения. Ничего не происходит. Она щёлкает ещё пару раз, пожимает плечами, и переходит к нейросканеру.

Тут её ожидает успех — экран загорается. Она застывает, глядя в пространство — взаимодействует со сканером через встроенный в неё нейроинтерфейс. Потом — забирается на ложемент.

Красные лучики похотливо ощупывают девичье тело и гаснут. Сканирование занимает не больше минуты.

Мэйби встаёт, вновь зависает на полминуты — оценивая результаты, и выключает сканер.

В следующем кадре она сидит на ящике в помещении склада, а в дверь заходит Фиест.

Девушка подходит к нему, заглядывает в закрытое маской лицо и принимается бурно жестикулировать.

Она дёргает головой и размахивает руками, но вдруг замирает с глупой улыбкой, словно принимает сигналы из космоса.

Ясно, что происходит: Фиест активировал чипы, контролирующие Мэйби.

Даже на столь ответственной операции, они были отключены — Мэйби была свободна! Значит, желания и страхи контролируют человека получше любых электронных схем!

Ловлю себя на мысли, что вновь думаю о ней, как о человеке — не геноморфе.

Геноморф... До чего же гадкое слово!

Нет! Для меня она — девушка... Моя девушка.

Мэйби делает шаг навстречу Фиесту. Тот снимает с неё маску и капюшон.

Серебристо-серые локоны падают на плечи. Лицо светится от обожающей счастливой улыбки.

Фиест отступает назад и направляет ствол девчонке в лицо. Она вскидывает руки, будто надеется заслониться. Голову закрывают размытые квадраты, но я всё равно вижу, как мгновенно вскипевший мозг разрывает черепную коробку, в стороны брызжут кусочки костей и плоти, что-то расплёскивается, а к потолку взлетает облачко пара. Руки безвольно виснут, ноги подкашиваются, и Мэйби валится на пол, будто марионетка у которой обрезали нити.

Фиест наклоняется. Бережно расстегнув замочек, снимает с шеи цепочку и прячет сияние в карман.

Пытаюсь выключить экран, но руки трясутся так, что я не попадаю по сенсору.

«Как кукла... Да... Кукла... Да... Ненастоящая... Это всё понарошку... Мэйби жива»

Поднимаюсь на ватные ноги. Иду к окну. Чуть не падаю, споткнувшись на ровном полу. Мир затуманивается. Что-то течёт по щекам — солёное и противное.

Геноморф... До чего же гадкое слово!

Нет! Для меня Мэйби — девушка.

Моя девушка. Теперь — навсегда.

На снимке: мы, счастливые, на крыше «Aeon Corp». Я хохочу, Мэйби показывает язык.

Уже далеко за полночь, а я всё разглядываю фотографию. Что хочу я увидеть в серых глазах? Прощение?

Совсем недавно: вечером, теперь уже — вчера, у меня была любимая. Или, по крайней мере, надежда. Надежда, что, когда Мэйби вернётся, я сумею ей всё объяснить.

Теперь я один. Это совсем не то одиночество, что было до нашей с ней встречи. И с этим придётся жить...

Как жаль, что у меня нет никаких чипов, влияющих на эмоции. За исключением ВДК — но его я использовать не хочу.

Так что, придётся опять привыкать. Как после Дзеты.

Наверное, жизнь и есть — процесс огрубления. Процедура, в результате которой, свежая, мягкая и ароматная корочка становится жёсткой, как камень и чуточку заплесневелой.

Ведь, мне уже легче, чем час назад. А час назад — было легче, чем два.

Сейчас я уже могу рассуждать...

Для чего Фиест с Мэйби отправились на Негалис?

Очевидно, что настоящая цель — сканер, ведь инфоматрицы — просто пустышки. Осовремененный вариант старинного лохотрона с заморозкой, для переоценивающих собственную ценность простачков, страждущих вечной жизни. Средневековые дурни не желали поверить в то, что вода при заморозке расширяется, разрушая нейроны, дурни современные — в то, что личность не скопировать в голокристалл. Сознание, память и личность — динамические процессы. Для их поддержки придётся смоделировать целый мир, иначе они угаснут. А в этой индивидуальной модели Вселенной — человек будет жить, развиваться, меняться, и, в конечном итоге, уже не будет даже близко похож на исходник, так что личность в любом случае будет утрачена. Да ведь, по сути, мы утрачиваем её каждый день. Разве похожа старушка на юную девушку, которой когда-то была? Все психотесты покажут, что это — другая личность, другой человек.

Эту особенность используют при производстве геноморфов — личность человека-прототипа почти никогда не подходит для прямого переноса в клон. После нейросканирования, её помещают в модель мира, поддерживаемую сверхмощной квантовую нейросетью, а затем — изменяют, создавая в виртуальной вселенной различные «жизненные ситуации». Вот только, при записи в клон, в момент формирования синаптических связей и записи памяти в ядра нейронов, с вероятностью в девяносто три процента происходит сбой, и бракованного геноморфа приходится уничтожать. В этом и заключается «основная проблема», ведь при подобном проценте брака о массовом производстве можно только мечтать.

Всё это мне поведал отец, ведь именно нейросканеры и попытки переноса личности — в нейросеть или в клон, стали в последнее время основным направлением его работы...

То, что инфоматрицы пустышки, ничего не меняет. Фиест всё равно заработает. Руководство Центра заплатит, в их бизнесе главное — надёжность и доверие клиентов.

Куда интереснее, для чего ему сканер, и откуда он вообще о нём знал? Опять загадочный «свой человек в корпорации»? Свой человек, с прилетевшим ему на плечо чёрным драконом?

Как же не хочется во всё это верить...

Странно, что запись ограбления вообще существует: Фиест мог запросто выключить камеры — так же, как отрубил сигнализацию.

С другой стороны, зачем? Как раз-таки запись полиции ничего не даёт. А вот Мэйби... Этот след приведёт к Фиесту. И к тому, от кого он получил геноморфа.

Тогда, в чём смысл его поведения? Зачем стрелять в Мэйби и оставлять труп? Это полнейший абсурд!

Впрочем, не больший, чем убийства девчонок.

А может, у него есть туз в рукаве? Хитрый план, о котором мне ничего не известно? Или Фиест — абсолютный неадекват, неспособный к самоконтролю? Или, постепенно становится таковым?

Плохо, что ниточки тянутся и ко мне. Рано или поздно, я окажусь в полиции...

И чтобы это случилось попозже, я откладываю в сторону снимок, кладу руки на клавиатуру и начинаю искать...

Спустя час, в закрытых полицейских архивах, обнаруживаю перехваченные системой наблюдения фразы нейродиалога.

Вот это уровень! Владельцы ЦХЛ не поскупились. Фиест с Мэйби не могли и подумать, что их мысленный разговор перехватят.

Жаль, текст не передаёт эмоции.

Вначале идут лишь отрывистые сообщения — обмен данными об обстановке и приказы Фиеста. Пролистываю...

Вот он — момент, где Мэйби с Фиестом стоят друг против друга на складе.

03.36.10 — Ты обещал подарить мне свободу, но лишь ослабил поводок.

03.36.13 — Ты о чём.

03.36.14 — О чипах. Они не заблокированы.

03.36.15 — Ты что проходила сканирование. Сейчас. Здесь.

03.36.17 — После я удалила данные.

03.36.19 — Сканер подключён к Сети. Твоя инфоматрица уже в ГСН. Дура. Какие вы дуры. Что ж, по иронии, ты воспользовалась свободой и решила собственную судьбу. Надо было давно тебя выбросить — дурацкий подарок, приносящий несчастья. Всё думал передарить. И как ты заметила, чипы не активированы.

03.36.31 — Откуда мне знать, какие поступки мои, а какие ты мне навязал.

03.36.33 — А обычному, человеческому ребёнку, откуда знать, что в его поведении «его», а что — привито родителями.

03.36.36 — Это не тоже самое. И у них другие отношения.

03.36.38 — Абсолютно то же самое. Отвечай, где реверс-процессор.

03.36.42 — Скажу, когда ты меня отпустишь.

03.37.01 — Где реверс-процессор.

03.37.03 — Даю координаты. Диэлли, 1.009809.

03.37.06 — Ну, иди ко мне, детка.

03.37.08 — К тебе. Правда. Ты что, меня снова простил.

Очевидно, когда Мэйби не захотела рассказать Фиесту, где спрятала нейросеть, тот активировал схемы контроля. Если ты геноморф, невозможно не разболтать все секреты!

Теперь всё понятно. А я-то гадал, зачем он стрелял! Кажется, глупыми бывают не только девчонки. Да только какой от этого понимания толк? В том, что Фиест вновь выйдет сухим из воды, я нисколько не сомневаюсь. Но, у меня нет подобной уверенности относительно себя самого.

И нет никаких идей.

Согласно приложению к протоколу, инфоматрица Мэйби в памяти сканера не обнаружена. Но, без сомнения, она ушла в сеть.

А вот реверс-процессор наверняка уже изъят полицией или Комитетом. Фиест не знает, что разговор перехвачен. Пока он долетит с Негалиса на Диэлли на корабле с двигателем искривления... Ага, на Диэлли его ждёт сюрприз.

Значит, больше не будет смертей на моей совести. Казалось бы, я должен прыгать до потолка, но... Мэйби... Я не испытываю и отголосков радости.

Перед тем, как убить Мэйби, Фиест использовал контроллер. Но даже во время атаки, он был отключён — девушка действовала самостоятельно.

А раньше?

Какие поступки были действительно её, а какие навязаны? Или она постоянно действовала в рамках программы, и каждый её шаг был предопределён?

Не самая приятная мысль.

Неужели всё: астропорт, трамвай и бесконечные жаркие поцелуи — было игрой?

Мысль без конца крутится вокруг диалога. Последняя пара фраз произвела на меня впечатление!

Да, Мэйби теперь для меня человек. Навсегда. Но надо признать, что иметь личного геноморфа всё-таки круто, предельно круто.

Разве с девушкой-человеком такое возможно? Обмениваться мыслями, улавливать и контролировать эмоции! Ведь с девчонками — одно сплошное непонимание! Только попробуй взять её под контроль! Сейчас! Так она это тебе и позволит!

А кому это счастье досталось? Снова Фиесту, воплощению зла! Вот и гадай, на чьей стороне Вселенная!

Словно в подтверждение идеи, что играю я не за ту команду, воздух в комнате начинает вибрировать от нарастающего гула.

Мебель трясётся. Снимок, скользнув по крышке, срывается со стола и падает на пол, вспыхнув в лучах, сквозь полузакрытые жалюзи, ворвавшихся в комнату.

Грудь наполняется болью. Накатывает тошнота. Паника такая, что я готов выскочить из окна.

В голове появляется вялая мысль: «Применяют инфразвук». Превратившись в сопливую кашу, мысль исчезает, и в голове остаётся лишь звон. Сам не зная зачем, ползу под кровать, но силы уходят, и завалившись на бок, я растягиваюсь на полу.

Слышу треск выламываемой двери. Что-то катится. Раздаются хлопки, и комнату наполняют клубы жёлтого дыма. Сквозь пелену вижу, как вылетает окно, и в мой тихий мирок врывается, окружённый сиянием прожекторов, полицейский спецназ.

А затем, всё погружается в темноту...