Сорвиголова

5

Дейр мирился с молчанием Кейси, пока она до конца дня гремела на кухне кастрюлями и сковородками, по опыту прошлого зная, что Кейси лучше не трогать, пока она готовит. Он мирился с ним во время ужина, поскольку поданные ею цыплята, клецки и ягодный пирог оказались самыми вкусными, какие он только пробовал в жизни, и ему не хотелось портить себе удовольствие. Когда он предложил помыть посуду, Кейси молча исчезла в доме и с тех пор не появлялась, но Дейр не мог лечь спать, пока между ними сохранялось это нелепое молчание.

Он проехал на кресле в кухню, затем по дорожке, ведущей в конюшню, надеясь отыскать Кейси там. Пропеченная солнцем земля медленно отдавала накопленное за день тепло приближающейся ночи, однако в тени старых дубов стало уже значительно прохладнее. Вечерний воздух был напоен ароматом роз. Дейр остановил кресло и глубоко вздохнул.

Эти розы посадила его мать, желая доставить немного радости матери Кейси. На ранчо «Регент» она тоже постоянно высаживала розы, Дейру внезапно ужасно захотелось домой. Ирония жизни — он путешествовал по миру, находя утешение в мысли, что, когда будет готов сдаться перед очередным вышедшим из-под контроля людей нефтяным источником, он сможет наконец вернуться домой. Однако теперь он не мог этого сделать. Не мог, пока это означало принести горе матери. Дейр снова налег на колеса и, подняв пыль, преодолел остаток пути до конюшни. Дверь была открыта. Стукнувшись о маленький порожек, кресло вкатилось в прохладу помещения. Внутри пахло сеном, навозом и лошадьми. Дейра вновь охватило пронзительное желание, настолько сильное, что он почти ощутил его вкус.

Он медленно покатил вдоль прохода между стойлами, останавливаясь, чтобы посмотреть на рыжих красавцев — арабских жеребцов и приласкать пару любопытных лошадиных носов. Кейси всегда хотела иметь лошадей и превратила еще одну свою мечту в реальность. Будут ли у них когда-нибудь опять общие мечты? Дейр нашел Кейси в самом дальнем стойле. Она расчесывала щеткой Солнечную Танцовщицу. Вид ее рыжей головы, склоненной к боку кобылы, болью отозвался в сердце Дейра. Он любил Кейси больше всего на свете — больше своих лошадей, ранчо, даже собственной семьи. Боже, как он скучал по ней, подумал Дейр, проворачивая колеса.

При его приближении Кейси обернулась, успокаивающе положив руку на выгнутую шею Солнечной Танцовщицы.

— Я вычислил, что найду тебя здесь, — мягко заговорил Дейр. — Ты всегда уходила в конюшню или к ручью, когда была расстроена. Я тебя расстроил. Прости.

«Расстроил — это слабо сказано», — подумала Кейси, снова принимаясь расчесывать шкуру Танцовщицы. Дейру достаточно было всего лишь улыбнуться, чтобы в ней заиграла кровь. Она старалась не обращать на это внимания на протяжении последних двух недель. Ее жизнь была удобной и хорошо устроенной — милая, безопасная, спокойная жизнь, которая включала в себя ее ранчо, лошадей и работу с детьми.

А затем Дейр поцеловал ее в бассейне… и все мысли о покое и тихом счастье развеялись в дым. Будь он проклят! Как она позволила ему сделать с собой такое?

— Я поцеловал тебя без всякого умысла, — продолжил Дейр, когда она промолчала. — Я был зол и расстроен. Надо было как-то примириться с будущим.

Кейси подняла на него глаза. Дейр улыбнулся, но не сексуальной, а своей самой обаятельной улыбкой, какой мог убедить Кейси сделать все что угодно… или почти все. Уголки рта Кейси скривились в усмешке, когда она с неохотой поддалась его очарованию. — Как и мне.

Дейр перестал улыбаться.

— Не надо обращаться со мной, как с ребенком.

— Не буду, — сказала Кейси, поклявшись себе, что не повторит больше подобной ошибки — Дейр очень сексуальный и опасный мужчина, способный на многое… — Сегодня я тоже этого не делала, — добавила она справедливости ради, водя щеткой вдоль спины Танцовщицы. — Если бы я обращалась с тобой как с ребенком, я бы не оставила тебя в бассейне одного.

— И не надо меня жалеть.

Кейси кинула на Дейра удивленный взгляд и быстро отвела глаза, недоумевая, с чего Дейр взял, что она его жалеет.

— Жалость — это последнее, что приходит мне в голову при виде тебя.

— Тогда дай мне шанс исправиться, — попросил Дейр, до боли сжимая резиновые шины колес кресла. Если Кейси пожелает, чтобы он покинул ее дом, он уедет немедленно. В принципе, если бы он поступил как честный человек, то уехал бы не дожидаясь, пока его попросят об этом. Теперь в жизни Кейси был Нортон, и с этим следовало считаться.

— Завтра будет новый день, и мы все начнем заново, — спокойно проговорила Кейси.

Дейр с облегчением отпустил дужки колес, разнял затекшие пальцы и сложил руки на груди.

— Спасибо, лю… — Он прочистил пересохшее горло. — Спасибо, принцесса.

Они не могли начать все заново в более широком смысле — слишком многое их теперь разделяло, — однако он сможет, по крайней мере, побыть какое-то время рядом с Кейси.

Кейси молча разглаживала глянцево блестевшую шкуру на боках кобылы. Дейр молча наблюдал за ней, снова подумав, как ему повезло отыскать жеребенка той же масти, что и цвет ее волос. Густые красивые волосы Кейси были сейчас очень сексуально взъерошены. Дейру отчаянно захотелось погрузиться в них пальцами, ткнуться лицом, увидеть пламенные локоны разметавшимися по подушке рядом с ним после дня или ночи любви.

На возникшие в воображении образы немедленно отреагировало тело, и Дейр принялся растирать бедра, стараясь скрыть явное доказательство охватившего его желания.

— Танцовщица хорошо смотрится, — заметил он, вновь вернув себе контроль над телом. — Очень хорошо. И стойла приведены в порядок. Сразу видно, ты хорошо здесь поработала.

Кейси улыбнулась, польщенная похвалой, но потом память услужливо подсказала, что Дейр никогда не жалел для нее похвал, тогда как отец был на них очень скуп.

— Я отдала дань своей детской любви, — сказала она. — Отец всегда хотел, чтобы исполнилась мамина мечта жить в большом городе, но никогда не забуду, как мне было обидно, когда он продал ранчо, чтобы купить ей квартиру в Хьюстоне.

— Я тоже это помню. Тогда я всего второй раз за семнадцать лет видел тебя плачущей, — усмехнулся Дейр, пряча нахлынувшие чувства. — Я еще помню, ты тогда поклялась, что когда-нибудь ранчо снова станет твоим.

— В тот вечер ты также пообещал, что мы останемся друзьями-приятелями, куда бы меня ни занесло жить.

— Верно… я это обещал, — мягко согласился Дейр, вспомнив наряду с этим свои заключительные слова их памятного разговора у ручья: «Возможно, тебе действительно лучше изменить свою жизнь. Найти себе другого мужчину. Но, надеюсь, когда-нибудь мы снова станем друзьями-приятелями».

Кейси предлагала ему снова стать его другом и его лечащим физиотерапевтом, но не приятельницей — его обожаемой приятельницей.

Похлопав на прощание Солнечную Танцовщицу по крупу, Кейси вышла из стойла, заперла калитку, повесила щетку на стену и обернулась к Дейру с задумчивым выражением на лице.

— Догадываюсь, папа, должно быть, знал, что я очень любила это ранчо. Адвокат сказал, что он выкупил его у этого калифорнийского миллионера, чтобы преподнести мне в виде подарка к свадьбе. — Она помахала рукой двум своим другим лошадям. — Но я бы с радостью отказалась от ранчо, лишь бы папа был жив.

Дейр секунду смотрел на нее наполнившимися жгучей болью глазами, затем развернул кресло, но, прежде чем он успел тронуться с места, Кейси остановила его, положив ему руку на плечо.

— Дейр, прости.

— Ты просишь прощения, надо же! Ты ведь знаешь, как я отношусь к смерти Кейса! — грубо закричал он, затем шумно вздохнул. — Но что бы я ни сказал или ни сделал, ничто не вернет тебе отца.

— Не вернет. Прошлого не изменить, — согласилась Кейси. Скользнув руками по его плечам, она обняла Дейра, неосознанно пытаясь, поняла Кейси, успокоить его. — Но ты можешь сделать так, чтобы с тобой не случилось того же самого, что произошло с ним, Дейр. Ты можешь бросить тушение этих проклятых пожаров, пока они не прикончили тебя.

— Кейси!

Разжав руки, Кейси слегка отстранилась.

— Еще раз прости. Я обещала себе, что не буду приставать к тебе с этим.

— Что ж, твое давнее желание может теперь исполниться, — сказал Дейр, выдавив кривую усмешку.

— Я ни в коем случае, ни за что на свете не хочу, чтобы тебе пришлось бросить свою работу, потому что ты был вынужден это сделать. Я хочу, чтобы ты поступил так по своему желанию. — Кейси снова обняла Дейра, подумав, что жизнь порой очень зло шутит с человеком. Она больше всего хотела, чтобы Дейр оставался целым и невредимым, и сама же старалась помочь ему снова научиться ходить, что означало — он снова вернется к своей полной опасности работе. — Ладно, ты можешь принять решение по этому поводу, когда вновь поднимешься на ноги. И, обещаю, это последний раз, когда я об этом заговорила.

Похлопав Кейси по руке, Дейр повернулся к ней теперь уже с искренней улыбкой.

— Спасибо, принцесса.

Они смотрели друг на друга несколько мгновений, как бы говоря «если бы все было иначе», затем Дейр отпустил руку Кейси, и она отступила назад.

Дейр проехал немного вперед по проходу и опять остановился.

— Вижу, ты купила себе новых лошадей, — сказал он, показывая на стойла.

— Да, люблю пускать пыль в глаза. — Дейр рассмеялся. Кейси тоже улыбнулась, погладив морду Солнышка. — Ты же знаешь, как я их люблю.

— Почти так же, как детей. — Заметив, что лицо Кейси внезапно помрачнело, Дейр почувствовал новый укол боли в сердце. — Нортон прав, Кейси. Тебе не следует бросать работу в больнице и тратить свое время на меня. Кейси шагнула к нему.

— Не волнуйся, они прекрасно справляются и без меня.

— Но дети тебя любят. Каждый раз, когда ты выходишь во двор, они все с радостью устремляются к тебе, даже те, кто с трудом двигается.

— Они все такие милые, чудные. Мне бы очень хотелось придумать, что бы я могла сделать для них сверх моей обычной работы.

Дейр посмотрел на Кейси с восхищением, хотя совсем не был удивлен ее словами.

— Ты никогда ничего для них не жалела… ни своего умения, ни терпения, бесстрашия, веселости и любви. Что тут еще можно желать?

— Не знаю. Чего-нибудь… особенного. — Слегка усмехнувшись, Кейси постучала себя пальцем по лбу. — Мысль бродит где-то здесь, но я никак не могу за нее ухватиться.

— Ну, хорошо тебя зная, могу сразу сказать, что в один прекрасный день она созреет. — Дейр медленно покатил кресло к выходу. Кейси шла рядом с ним. — И когда ты поймешь, что это такое, ты так и сделаешь, чего бы это тебе ни стоило. Ты страшно упорная женщина.

— В этом плане у меня был великолепный учитель.

— Только не вали на меня, что в твоем ослином упрямстве виноват я. Ты с ним родилась.

— Помнится, ты без конца твердил мне, что я самая хорошая на свете.

— А я не отказываюсь от своих слов. — Тихо посмеиваясь, Дейр дождался, пока Кейси запрет дверь конюшни, после чего они вместе двинулись по дорожке к дому. — Ну, серьезно, Кейси. Я хочу, чтобы ты вернулась на работу. Ты можешь заниматься со, мной по утрам, и я буду самостоятельно упражняться днем. А если ты будешь чувствовать себя не слишком уставшей, вернувшись домой, ты сможешь дополнительно работать со мной по вечерам.

— Но…

— Никаких «но», Кейси. Я чувствую себя страшно виноватым, что свалился тебе как снег на голову и связываю по рукам и ногам.

— Ладно, посмотрим. — Кейси открыла дверь в кухню и отступила, чтобы Дейр мог проехать, затем сама шагнула внутрь, включила свет и захлопнула за собой дверь. — Возможно, я смогу работать неполный день. Некоторые из детей вроде бы лучше реагируют на меня, чем на других врачей, и мне бы не хотелось погубить те успехи, каких мы с ними добились.

— Отлично. Теперь, когда мы с этим разобрались, я могу со спокойной душой отправляться всхрапнуть.

Кейси посмотрела Дейру в глаза, желая продолжить приятный вечер, который, несмотря на несколько шатких моментов, складывался намного лучше, чем большинство за последние годы — потому что вместе с ней Дейр, призналась самой себе Кейси.

— Не хочешь чего-нибудь перед тем, как ложиться спать? Чего-нибудь выпить или съесть?

«Только тебя», — подумал Дейр и быстро отвел взгляд, надеясь, что Кейси не успела прочитать его мысли. Когда-то он мечтал о таких вот вечерах на ранчо вместе с Кейси: подготовив лошадям ночную подстилку, он слушал бы затем, как Кейси рассказывает перед сном детям сказки, после он сидел бы у камина, держа Кейси на коленях, и она рассказывала бы что-нибудь персонально для него своим чудесным, теплым, грудным голосом, а потом он на руках относил бы ее в постель и сам рассказывал бы ей разные волшебные истории единственным известным ему способом — своими губами, руками, всем телом.

— Спасибо, — поблагодарил он, слегка охрипшим под действием фантазий голосом, — но я отлично наелся за ужином.

— Не надо помассировать тебе спину? Твои плечи очень напряжены.

— Я хорошо себя чувствую.

— Тогда, по крайней мере, прими таблетку от боли. Ты их не принимал уже несколько дней, и я знаю, что тебя изводит боль.

— Нет, Кейси, больше никаких болеутоляющих.

— Но, Дейр, глупо так мучить себя.

Дейр с улыбкой отрицательно покачал головой.

— Не суетись, принцесса. Мне действительно ничего не нужно. Правда. — «Кроме тебя… и снов без сновидения», — закончил он про себя.

Ему снова, как на протяжении многих ночей за последние три года, снился этот сон… Земля рокотала и тряслась, словно от ярости, огонь с ревом устремлялся в небо, а в центре пламени стоял, протягивая к нему руки в мольбе о помощи, Кейс.

Дейр старался дотянуться до него, но не мог. Он не мог сдвинуться с места, не мог двигаться.

Кляня все на свете, он лихорадочно старался поставить одну ступню перед другой, но что-то держало его ноги. Вокруг растекалась огромная лужа липкого гудрона.

Он не мог двинуться, и его лучший друг погибал у него на глазах.

У Дейра вырвался мучительный стон, отозвавшийся болью в горле.

— Дейр, Дейр, проснись, — настаивал нежный голос. — Дейр, проснись. Тебе приснился кошмар. Успокойся, все в порядке.

Дейр неохотно, со стоном отвернулся от пылающего кошмара, бросая Кейса… бросая своего лучшего друга. Открыв глаза, он увидел склонившийся над собой темный силуэт Кейси. Дрожащей рукой он потянулся к ней и, прикоснувшись к ее живому теплу, понял, что она настоящая, а не видение, которое тоже преследовало его в снах.

«Это ты виноват. Почему ты не заставил его бросить эту проклятую работу?»

Он никогда не забудет этих слов, подобно другим сказанных Кейси в тот день. Они навсегда запечатлелись в его душе.

Кейси смахнула волосы с горячего влажного лба Дейра.

— Дейр, ты проснулся?

В пересохшем рту набралось достаточно слюны, чтобы он смог прошептать:

— Да.

— Тебе приснился плохой сон?

Слабо сказано, но пусть будет так.

— Да.

— Не хочешь рассказать мне, что тебе приснилось?

— Нет. — Это означало бы добавить Кейси душевной боли. Дейр лишь надеялся, что ей не снятся такие же страшные кошмары, как ему.

— Иногда разговор помогает избавиться от навязчивого кошмара.

— В моем случае ничто не поможет.

Кейси хотелось возразить, заставить Дейра рассказать ей все, но она не чувствовала себя готовой услышать то, что — она знала это наверняка — он скажет ей, поэтому она лишь протянула руку и на ощупь включила лампу на столике возле кровати, надеясь вытравить кошмар из их памяти.

Дейр заморгал от ударившего в глаза света. Проморгавшись, он разглядел Кейси. Она склонилась над ним, одетая в коротенькую атласную ночную рубашку с кружевами, едва прикрывавшими две выпуклости груди. Ее волосы пламенели на голых плечах.

— Что на тебе такое надето, черт возьми?

Кейси выпрямилась, мгновенно осознав, как мало на ней одежды.

— Это такая ночнушка… Называется «тедди».

— Ты надеваешь ее для него?

— Для кого?

— Для этого Третьего, твоего любовника.

— Майлз мне не любовник. Как у тебя язык поворачивается говорить такие вещи! — Кейси сложила руки на груди… и еще острее ощутила открытость кружевного лифа. Схватив с кресла рубашку Дейра, она накинула ее на себя и быстро застегнула на все пуговицы. Рубашка была ей очень свободной и оставляла открытой большую часть ног, но теперь Кейси, по крайней мере, чувствовала себя более-менее прилично одетой.

— Я… я купила ее и еще шесть таких же для нашего медового месяца, — запинаясь, объяснила она, не смея смотреть Дейру в глаза. — Они валялись на моей полке для белья… которой теперь пользуешься ты… со вчерашнего дня.

Глаза Дейра потемнели, взгляд стал более проникновенным.

— Почему ты надела одну из них теперь, после стольких лет?

Одному Богу известно, почему она решила надеть эту рубашонку. Когда она ее надевала, оправданием такому поступку послужила мысль: надо что-то надеть на ночь, раз теперь в доме появился мужчина. Кейси не могла забыть, как Дейр смотрел на нее в бассейне — совсем не по-братски.

— Я решила сносить их… пока они совсем не вышли из моды.

Уголки губ Дейра приподнялись в усмешке.

— Ах, Кейси, Кейси, в том, что ты ее надела, нет ничего предосудительного, — мягко рассмеялся он, — как и в том, что ты надела мою рубашку.

— Не смей надо мной издеваться. — Кейси захихикала, вспомнив историю, которой ей много лет не терпелось поделиться с Дейром. — Хочу, чтобы ты знал. Я пошла на великое самопожертвование и мучилась от несказанного смущения, покупая специально для тебя эти эфирные одеяния.

— Расскажи, — загорелся Дейр, стянул на себя всю простыню и с широкой ободряющей улыбкой похлопал по матрасу.

Кейси заколебалась на мгновение, с опаской глядя на него. Затем, поскольку он, помимо всего прочего, был ее старинным приятелем Дейром, с которым она с детских лет привыкла делиться всем, что бы с ней ни приключалось, она села на постель и поджала под себя ноги, прикрыв коленки полами рубашки.

— В общем, я отправилась в один из этих маленьких магазинчиков, — начала она голосом записного рассказчика, — ну, знаешь, с занавесками на окнах, чтобы никто не видел; кто там и что там внутри. Продавщица, едва меня завидев, чуть не указала мне на дверь. Она, скорее всего, подумала, что мне нечего там делать, и, должна признаться, она не сильно ошибалась. Если бы ты только видел, что там продают…

Дейр лежал, наблюдая за оживленным лицом Кейси, вслушиваясь в звучание ее пьянящего бархатного голоса, и боялся, что если он прислушается и к ее словам, то чересчур возбудится и совершит что-нибудь непростительное… например, опрокинет ее рядом с собой на постель и сорвет с нее свою рубашку и эту соблазнительную «тедди». Вид ее красивой груди, едва прикрытой узкими полосочками кружев, заставил его возблагодарить Бога, что он лежит под простыней. Пылающие факелом волосы Кейси и ее такая теплая на вид кожа, понятно, тоже подливали масло в огонь, горевший в его крови. Дейру стало жарко. От Кейси веяло утренней свежестью луговых цветов. И вообще все в Кейси вызывало у него желание свернуться подле нее калачиком и до конца своих дней слушать ее истории.

Особенно приятно было осознавать, что его девушка некогда ходила покупать эротическое белье… специально, чтобы доставить ему удовольствие…

— …я чуть не удавилась, примеряя один из их лифчиков, — рассказывала тем временем Кейси, давясь смехом и закатывая глаза. — Ну, знаешь, которые сделаны из кучи ленточек, с красными перьями и дырками в самых, хм… стратегических местах.

Дейр проглотил смешок, представив себе, как его неискушенная в подобных премудростях Кейси пытается разобраться, что к чему.

— Я уже совсем было решила позвать на помощь, но не захотела, чтобы эта продавщица секса поняла, что я ничего не смыслю в эротическом белье. Поэтому я продолжала героически завязываться в узлы, стараясь надеть это… хм… прикрыть этим мою грудь. А потом до меня вдруг дошло, что я пытаюсь натянуть трусики… а не лифчик, — задыхаясь от смеха, договорила Кейси.

Дейр сначала поперхнулся, затем стукнул кулаком по матрасу и оглушительно захохотал. Он пытался остановиться, но ничего не получалось. Он давно так не смеялся. История Кейси словно прорвала внутри него какую-то дамбу. Он хохотал, пока окончательно не задохнулся и пока у него не разболелся живот. Из его глаз потоком текли слезы, и пока Дейр смеялся, в его сердце потихоньку вернулась надежда.

Кейси тоже хохотала, раскачиваясь из стороны в сторону, но не забывая при этом наблюдать за Дейром. Его смех был хриплым. Сразу видно, он давно не смеялся, поняла Кейси и пожалела, что не рассказала ему эту забавную историю несколько дней назад. И еще она пожалела, что ей не хватало смелости рассказывать ему разные истории, чтобы он хоть иногда смеялся в эти три прошедших года. Хотя бы это она могла сделать для человека с большим сердцем, который так много сделал для нее в жизни.

Кейси перестала смеяться. Когда Дейр тоже успокоился, она досказала конец истории.

— Когда я наконец сумела выпутаться из этой эластичной удавки с перьями, то подумала, лучше приобрести что-нибудь с привычным набором отверстий для рук, ног и головы, и попросила показать мне «тедди». К тому времени я была уже красная как рак, поэтому, когда продавщица показала мне имеющийся у них выбор «тедди» моего размера, я, не долго думая, купила все и дала деру.

Дейр снова рассмеялся, но на этот раз на много мягче, и, взяв руку Кейси, поднес ее к губам.

— Спасибо, Кейси. Мне ужасно не хватало твоих историй.

Несколько долгих мгновений они неподвижно смотрела друг другу в глаза, болезненно осознавая, чего еще им обоим не хватало, затем Кейси медленно отняла руку и соскочила с кровати.

— Тебе необходимо кое-что еще, — хрипловато сказала она. — Ложись на живот. Я сделаю тебе массаж спины, который мне следовало сделать тебе перед сном. Твои мускулы слишком напряжены. Не удивительно, что у тебя все болит.

— У меня ничего не болит, — механически возразил Дейр, хотя в спине и логах ощутимо кололо. Однако это была слабая боль — не сравнить с тяжелым прессом, резавшим ему сердце из-за того, что он потерял свою чудесную, красивую, веселую Кейси.

— Кинг, я устала от твоего упрямства. Немедленно ложись на живот и дай мне посмотреть, какого цвета у тебя трусы.

— Сиреневые с красными сердечками, — буркнул Дейр, выполняя команду Кейси. Потом приподнял голову, взглянув на нее поверх руки, и подозрительно спросил: — Случайно не ты мне их купила?

— Ну, должен же был кто-то это сделать. Однако позволь тебе заметить, я была краснее свеклы, когда вышла из отдела мужского белья. Знаешь, какое существует изобилие форм и расцветок мужских трусов? Я и представить себе не могла. — Кейси вновь покраснела, вспомнив обалдевшее выражение на лице продавца, когда она пролепетала, что ей нужен поистине гигантский размер.

— До последних двух недель я носил простые белые… как тебе известно, — лукаво ухмыльнулся Дейр, — но благодаря тебе мои познания в этой области очень быстро расширяются.

Кейси, наклонившись, принялась осматривать спину Дейра. Великанская рубашка свесилась с ее плеч. Дейр только мельком взглянул на то, что показалось в огромном вырезе, и тут же уткнулся лицом в подушку.

— О Господи, — простонал он.

— Что такое? — озабоченно спросила начавшая делать массаж Кейси. Ее пальцы залетали вверх и вниз по спине Дейра, проминая все больные места, сначала мягко, затем все сильнее надавливая, чтобы выявить напряженные участки.

— Ох… ничего, Кейси. Ах, как хорошо… Да, здесь… В этом месте… И здесь. — Поскольку Дейр знал, что в прикосновениях Кейси нет ничего сексуального, то сумел — правда, едва-едва — совладать с собой, напомнив себе, что для Кейси он только пациент, а не мужчина, которого она однажды познала.

Кейси продолжала массаж, желая, чтобы существовал способ, каким она смогла бы выдавить боль из тела Дейра, желая, чтобы она могла исцелить его волшебным прикосновением, чтобы они могли проснуться следующим утром и обнаружить, что три прошедших года были лишь дурным Сном.

Постепенно в мозгу Кейси окончательно проявилось понимание, которое она старательно глушила на протяжении двух последних недель, — понимание, что Дейр не просто пациент, а мужчина с широкими, мощными плечами, длинной красивой спиной и теплой, пахнущей сандаловым деревом кожей — всем тем, чего ей не следует, замечать, сурово предупредила она себя… если собирается и впредь строго придерживаться своего плана.

Кейси в последний раз мягко провела ладонями вдоль позвоночника Дейра и убрала руки. Дейр поднял голову и вопреки ее надеждам посмотрел на нее без намека на сонливость в глазах.

— Спасибо, Кейси, было очень приятно, — сказал он, переворачиваясь на спину и радуясь, что у него нет эрекции, которая смутила бы Кейси.

— Я в любое время к твоим услугам. — Кейси наклонилась подоткнуть ему подушку, затем медленно выпрямилась, глядя на него с озабоченностью. — Сможешь сегодня заснуть?

— Да, принцесса.

— Дейр, не ври.

Дейр потянулся и ласково провел пальцем по ее щеке.

— Я ведь никогда тебя не обманывал, правда?

От его нежного прикосновения по спине Кейси пробежала дрожь восторга. Прошла секунда, прежде чем она смогла прошептать.

— Я могу еще чем-нибудь помочь тебе?

Дейр хотел улыбнуться, но ему пришла мысль получше.

— Можешь… ляг рядом со мной, — сказал он, опуская руку.

Кейси внезапно остро почувствовала близость его огромного обнаженного тела и то, что она одета лишь в рубашку Дейра поверх обтягивающей «тедди». Но Дейр всегда вел себя по отношению к ней как джентльмен и всегда обращался с ней как с принцессой… если не считать его сегодняшнего поведения в бассейне.

— Дейр… эта идея не кажется мне удачной.

— Я не предлагаю… чтобы мы занялись любовью. Я… — Дейр смотрел на Кейси настойчивым взглядом, надеясь, что она ему поверит. — Я просто хочу обнять тебя, как делал это много лет назад.

— Ты думаешь, это поможет тебе заснуть?

— Не было случая, чтобы это не сработало… Но я не обижусь, если ты побоишься рисковать, если ты опасаешься…

— Ш-ш, — перебила Кейси, зная, что может ему доверять, несмотря на сегодняшний поцелуй в бассейне. — Ты же знаешь, я ни в чем не способна тебе отказать, когда ты мне улыбаешься.

— Я не улыбаюсь, — запротестовал Дейр, невинно глядя на нее своими карими глазами.

— Как же, знаю я тебя. Я лягу с тобой… поверх простыни. — Кейси быстро, чтобы самой не успеть передумать, накрыла Дейра простыней, выключила свет и улеглась с ним рядом. — Не помню, чтобы я когда-нибудь так делала, — сказала она в темноте, чувствуя себя как на иголках от предельной близости его большого теплого тела.

— Ты была тогда еще совсем маленькой.

— Итак, что мне делать теперь?

— Придвинься и положи голову мне на плечо.

Кейси неторопливо подчинилась, но лежала очень напряженно.

Дейр тихо рассмеялся.

— Я не виню тебя за недоверчивость, принцесса, но я хочу лишь обнять тебя.

Он положил ладонь Кейси на шею и начал ласково поглаживать указательным пальцем чувствительную кожу у нее под ухом.

После первого мига удивления Кейси расслабилась, успокоенная его ненавязчивыми прикосновениями. Ощущение было знакомым, однако Кейси не могла вспомнить, чтобы Дейр когда-нибудь гладил ее таким образом, хотя его чудесные руки однажды обследовали каждый сантиметр ее тела и знали его с очень интимной стороны.

Но ей почему-то было очень хорошо и спокойно оттого, что Дейр поглаживал ее пальцем по щеке.

Почему его прикосновение дарит ей ощущение любви и нежности, размышляла довольная Кейси, с удобством лежа в объятьях Дейра. Палец Дейра с течением времени двигался все медленнее, затем замер. Кейси поняла, что Дейр заснул. Она хотела встать с кровати, но передумала: она могла разбудить его. Рисковать не хотелось. Возможно, ей тоже удастся заснуть.

Однако сон не приходил, и Кейси тихо лежала в могучих объятьях мужчины, за которого когда-то собиралась выйти замуж, прислушиваясь к биению его сердца… и горюя, что потеряла его любовь.

Она виновата в том, что они не поженились. Она виновата, что не имеет теперь законного права преклонить голову на одной с ним подушке. Но даже если бы она могла повернуть время вспять и вновь пережить день их свадьбы, Кейси все равно не пошла бы навстречу Дейру к алтарю часовни. Не пошла бы, зная, что после этого ей придется жить в постоянном страхе, что когда-нибудь он уедет из дома, чтобы никогда больше не вернуться. Не пошла бы, снедаемая страхом, что в один прекрасный день в ее голове может взорваться бомба с часовым механизмом, заведенная на неизвестный срок.