Соучастник

Глава 5

Юридическая фирма «Рид, Бриггс, Стивенс, Стоттлмайер и Комптон» арендовала несколько этажей в современном высотном здании на юге Портленда. В половине восьмого утра, ровно через неделю после доставки документов в контору Флинна, Дэниел вышел из лифта на двадцать седьмом этаже и зашагал к своему кабинету. Чтобы попасть на территорию компании, следовало набрать специальный код на кнопочной панели рядом с закрытой дверью. Дэниел уже потянулся к кнопкам, когда заметил что-то вроде микрофона, торчащего над панелью. Сбоку было написано: «ВНИМАНИЕ! Система безопасности „Рид, Бриггс“ переведена на голосовое управление. Громко и четко назовите свое имя и произнесите команду „ОТКРЫТЬ ДВЕРЬ“».

Приглядевшись, Дэниел понял, что на самом деле «микрофон» — это металлическая крышка от бутылки с соком, приделанная к маленькой пластмассовой точилке и выкрашенная в черный цвет. Он покачал головой и набрал свой номер. Замок щелкнул, и Дэниел открыл дверь. Как он и ожидал, в коридоре прятался Джо Молинари — он согнулся за перегородкой и следил за входом через стеклянную панель.

— Глупая шутка, Джо, — произнес Дэниел.

Молинари приложил палец к губам и кивнул за перегородку. Через мгновение за дверью появилась Миранда Бэйкер, молодая сотрудница из почтового отдела.

— Смотри, что будет, — прошептал Молинари.

Бэйкер стала набирать свой номер, но потом заметила висящую рядом надпись. Немного помявшись, она произнесла: «Миранда Бэйкер. Открыть дверь». Девушка подергала ручку, но дверь не открылась. У сотрудницы был озадаченный вид. Молинари согнулся пополам от смеха.

— Это не смешно, Джо. Она еще совсем ребенок.

— Подожди, — остановил его товарищ.

Молинари продолжал давиться хохотом, боясь, что Бэйкер услышит его снаружи. Девушка еще раз повторила имя и команду. На глазах у Джо выступили слезы.

— Я ее впущу, — не выдержал Дэниел, но в эту минуту из лифта вышла еще одна сотрудница — Кейт Росс, штатный следователь из конторы «Рид, Бриггс». Она подошла к Миранде, когда та в третий раз повторила свое имя и попыталась открыть дверь. Бросив беглый взгляд на надпись, Кейт содрала ее вместе с пробкой и точилкой.

— Вот черт! — выругался Джо.

Кейт что-то сказала молодой женщине. Они вместе подошли к стеклу и холодно уставились на Джо и Дэниела. Потом Миранда ввела свой код и открыла дверь. Проходя мимо приятелей, она бросила на них разгневанный взгляд.

Кейт Росс, стройная женщина двадцати восьми лет, выглядела очень подтянуто в своих узких джинсах, фиолетовой рубашке и спортивной куртке цвета морской волны. Подойдя к друзьям, она протянула им сорванный листок, пробку и точилку. Смуглая и темноглазая, с короткими кудряшками, Кейт напоминала Дэниелу крепких израильских солдат, которых он видел в вечерних новостях. Она смерила их холодным взглядом, и Эймс порадовался тому, что у нее нет с собой автомата.

— Думаю, это ваше.

Джо сделал невинное лицо. Кейт повернулась к Дэниелу.

— Неужели вам больше нечем заняться? — спросила она сухо.

— Я тут ни при чем, — возразил Дэниел.

Кейт недоверчиво покачала головой. Скомкав бумагу, бросила ее вместе с пробкой и точилкой в мусорное ведро и направилась по коридору.

— Вот зануда, — буркнул Джо, когда женщина ушла достаточно далеко.

Дэниел поспешил за Кейт и догнал ее уже на пороге кабинета, который она делила с другим следователем.

— Я правда ни при чем, — произнес он в открытую дверь.

Кейт оторвалась от своей почты.

— Какое мне дело, чем развлекаются плейбои вроде вас?

Дэниел покраснел.

— Не путайте меня с Джо Молинари. Это он родился с серебряной ложкой во рту. А мне приходится вкалывать не меньше вас. И я тоже не в восторге от шуточек Джо. Я хотел впустить Миранду, но вы сделали это раньше меня.

— Все выглядело по-другому, — возразила Кейт.

— Думайте что хотите, но я сказал правду, — раздраженно бросил Дэниел, развернулся и направился в свой кабинет.

Для важных совещаний в «Рид, Бриггс» был отведен большой зал с деревянными панелями. Торопясь туда, Дэниел едва не наткнулся на Рене Джилкрист.

— Доброе утро, Рене. — Эймс шагнул в сторону.

Рене прошла мимо, но потом обернулась:

— Дэниел?

— Да?

— Мистер Бриггс считает, что вы хорошо поработали над отчетом по делу Фэруезер.

— Правда? А мне он ничего не говорил.

— Это не в его привычках.

Дэниел никогда не слышал от партнеров фирмы, как они относятся к его успехам, — догадывался об этом только по количеству работы, которое ему давали. В последний месяц Эймс был буквально завален делами.

— Спасибо, что сказали.

Рене улыбнулась.

— Вам лучше поторопиться. Заседание вот-вот начнется.

Из широкого окна конференц-зала открывался вид на реку Вилламетту и горы — Худ и Святая Елена. На стене красовалась огромная картина, изображающая Колумбийское ущелье. На великолепном серванте стояли серебряный кофейник, наполненный горячим ароматным кофе, а рядом большое блюдо с круассанами и кексами. Дополняла аппетитную картину тарелка с фруктами.

В дальнем конце большого стола спиной к окну сидел доктор Курт Шредер, вице-президент «Джеллер фармацевтиклз», которого пригласили для дачи показаний. Он молчал, поджав губы, и был явно не в восторге от предстоявшего допроса.

Справа от Шредера разместились Арон Флинн и трое его помощников. С левой стороны пристроился Артур Бриггс, тощий мужчина, почти не выпускающий сигареты изо рта и производящий впечатление законченного неврастеника. Он то и дело взлохмачивал свою черную как сажа шевелюру и зыркал глазами из стороны в сторону, словно боялся, что кто-то вот-вот набросится на него сзади. Бриггс приобрел репутацию одного из самых грозных адвокатов штата, имеющего серьезный вес в политике и влиятельных друзей. Дэниел подозревал, что его шеф — социопат и человеконенавистник, который вместо того, чтобы заняться серийными убийствами, направил всю свою энергию на юриспруденцию.

По левую руку от Бриггса сидел Брок Ньюбауэр, младший партнер фирмы, пепельный блондин с ослепительной улыбкой. Высоким положением в «Рид, Бриггс» он был обязан строительной фирме своего отца, одного из самых крупных клиентов.

Дэниел занял место рядом с Сьюзен Уэбстер. Артур Бриггс бросил на него недовольный взгляд, но промолчал. Сьюзен написала в своем блокноте «Ты опоздал» и пододвинула листок Дэниелу.

— Доброе утро, доктор Шредер, — произнес Арон Флинн с доброжелательной улыбкой.

Дэниел положил на стол тетрадь и приготовился делать заметки.

— Доброе утро, — ответил доктор, не улыбнувшись.

— Для начала расскажите немного о себе.

Шредер откашлялся.

— По профессии я дипломированный врач-педиатр, а по должности первый вице-президент и главный консультант «Джеллер фармацевтиклз».

— Пожалуйста, расскажите более подробно о вашем образовании.

— Я окончил университет Ли по специальности «Биология и химия». Медицинский диплом получил на факультете здравоохранения в университете штата Орегон.

— Что вы делали по окончании учебы?

— Проходил практику при государственном университете Нью-Йорка… в больнице Кингскаунти в Бруклине. Позже был стажером в детской городской больнице Филадельфии.

— А потом?

— Несколько лет занимался частной практикой в Орегоне, пока не устроился в «Джеллер фармацевтиклз».

— В это время «Джеллер» уже выпускала детские лекарства?

— Да.

— Расскажите о вашей работе в фирме.

— Я начал с отдела клинических исследований и перспективных разработок, потом получил несколько повышений и стал сначала младшим, а затем первым вице-президентом. Последние восемь лет отвечаю за разработку и продвижение новых препаратов.

— В том числе инсуфорта?

— Да.

— Спасибо. А теперь, доктор Шредер, я хотел бы обсудить проблему создания и маркетинга новых лекарств в вашей фирме, чтобы, образно говоря, шаг за шагом пройти весь этот процесс и составить ясную картину о том, как препараты оказываются на рынке. Если я правильно понимаю, все начинается с поиска веществ, имеющих фармакологическую ценность, не так ли?

— Верно.

— А потом вы проводите предварительные исследования и тесты, исключающие испытания на людях?

— Да.

— Значит, вы используете животных.

— Не обязательно. Вместо животных можно работать с живыми клетками или тканями. Или с компьютерными моделями.

— Допустим. Но в любом случае вы проводите доклинические опыты, чтобы убедиться в безопасности и эффективности нового лекарства?

— Да.

— И результаты этих опытов отправляете в УКМ, то есть в управление по контролю за медикаментами, чтобы пройти проверку на допустимость клинических испытаний, сокращенно ДКИ?

— Да.

— В чем смысл ДКИ?

— Это запрос на отмену ограничений для компаний и врачей, чтобы избежать применения в клинических условиях веществ, не одобренных УКМ. Если УКМ подтверждает ДКИ, компания получает право опробовать новый препарат на людях.

— Очевидно, будучи главным медицинским консультантом «Джеллер», вы должны были ознакомиться с результатами клинических и доклинических испытаний, проводившихся для оценки безопасности и эффективности инсуфорта?

— Конечно, я всегда получаю данные исследований.

Флинн улыбнулся Шредеру:

— Это значит «да»?

— Возражаю, — вмешался Бриггс, в первый раз подавший голос. — Доктор Шредер не утверждал, что он читал результаты всех проводившихся опытов.

— Справедливо, — кивнул Шредер.

— Но ваша компания проводила доклинические испытания на грызунах?

— Да.

— И вы получали эти данные?

— Да.

— Кроме того, ставились опыты на приматах, точнее, на беременных обезьянах?

— Да.

— И эти данные вы тоже получали?

— Да.

— А как насчет апробации на людях?

— Мы проводили предварительные тесты.

— И знали об их результатах?

— Да.

— Скажите, доктор Шредер, во время клинических или доклинических испытаний инсуфорта были получены какие-либо свидетельства о том, что этот препарат может вызывать врожденные дефекты?

— Нет, сэр. Таких свидетельств не было.

Флинн взглянул на него с удивлением:

— Ни одного?

— Ни одного.

Стряпчий повернулся к сидящей рядом молодой женщине. Она протянула ему какой-то листок. Флинн некоторое время изучал документ, потом снова посмотрел на доктора Шредера.

— А как же опыты доктора Кайданова? — спросил он.

Шредер озадаченно молчал.

— У вас есть ученый, которого зовут Сергей Кайданов?

— Доктор Кайданов? Да, он работает в нашей компании.

— В отделе исследований и перспективных разработок?

— Кажется, да.

Флинн кивнул и протянул листок Шредеру, а его помощница стала раздавать копию документа присутствующим.

— Назовем это уликой номер 234. Я передаю копии стороне защиты и доктору Шредеру.

— Где вы это взяли? — спросил Шредер, быстро просмотрев бумагу.

Флинн улыбнулся и кивнул на Дэниела:

— Я получил его среди материалов, которые доставил мне этот молодой человек.

Все сидящие в комнате уставились на Дэниела, но он ничего не замечал, уткнувшись в «улику номер 234» — сопроводительное письмо к отчету, которое доктор Кайданов отправил Джорджу Фурнету, штатному юристу «Джеллер фармацевтиклз».

Дэниел обмер. Письмо Кайданова было неопровержимой уликой против «Джеллер», а Арон Флинн только что заявил Бриггсу, что Дэниел сам передал ему в руки это смертельное оружие.

Глава 6

Пока Дэниел в гробовом молчании читал письмо Кайданова, Сьюзен барабанила по клавиатуре своего ноутбука.

— Давайте поговорим об этом документе, доктор Шредер, — мягко произнес Арон Флинн.

Сьюзен нагнулась к Артуру Бриггсу и кивнула на экран компьютера. Она что-то торопливо прошептала ему на ухо. Бриггс воскликнул:

— Возражаю! Это конфиденциальная переписка между доктором Кайдановым и его адвокатом, она попала к вам по ошибке. Юридическая этика запрещает читать письма, касающиеся частных взаимоотношений между адвокатом и клиентом.

Флинн усмехнулся:

— Артур, перед нами результаты доклинических испытаний на макаках-резусах. Ваш клиент — возможно, с вашей собственной подсказки — обязал ученых отправлять свои отчеты штатному юристу. Вы можете сколько угодно выдвигать свои нелепые возражения против моего запроса, но, уверяю вас, никто не отнесется к ним серьезно.

— Вы отнесетесь к ним чертовски серьезно, когда я обращусь в дисциплинарный комитет адвокатской коллегии.

Флинн улыбнулся:

— Делайте, что считаете нужным, Артур.

Стряпчий кивнул одному из помощников, и тот начал раздавать копии новых документов.

— Пусть в протоколе отметят, что я только что передал доктору Шредеру запрос на материалы по опытам доктора Кайданова. Кроме того, я требую вызвать для дачи показаний доктора Кайданова и мистера Фурнета. — Флинн повернулся к Шредеру: — А теперь я задам вам несколько вопросов по поводу упомянутых опытов.

— Не отвечайте! — бросил Бриггс свидетелю.

— Хочу напомнить вам, Артур, что доктор Шредер находится под присягой и дает свидетельские показания.

Голос Флинна звучал спокойно и снисходительно, а лицо Бриггса покрылось пятнами.

— Мне надо срочно связаться с судьей Норрисом. — Вздувшаяся жилка на виске Бриггса грозила вот-вот лопнуть. — Пусть он вынесет свое решение, прежде чем доктор Шредер откроет рот.

Флинн пожал плечами:

— Ладно, звоните судье.

Дэниел почти не слышал перепалки между Флинном и Бриггсом. Он думал только о своей оплошности. Как он ухитрился прозевать письмо Кайданова? Многие бумаги Эймс просматривал небрежно, но тщательно проверял все материалы, где содержалась важная информация. Тем более если речь шла о письме юристу. Он не должен был пропустить такой документ, и все-таки это произошло. Дэниела охватило отчаяние. Конечно, никто не застрахован от просчетов, но совершить такую ужасную ошибку…

Когда конференц-зал установил связь с судьей Норрисом, Флинн и Бриггс по очереди объяснили ему свою позицию по делу Кайданова. Судья был слишком занят, чтобы заниматься таким сложным вопросом по телефону. Он распорядился прервать допрос Шредера и приказал Флинну и Бриггсу кратко изложить свои аргументы к концу недели.

Как только Флинн и его помощники покинули зал, Бриггс сунул письмо под нос Шредеру:

— Что это такое, Курт?

— Понятия не имею, Артур. — Шредер был не менее обескуражен, чем его адвокат. — В первый раз в жизни вижу эту чертову бумагу.

— Вы знаете Кайданова?

— Только заочно. Он работает в отделе исследований и разработок. Лично мы с ним не встречались.

— И он действительно занимается этими макаками?

— Нет. По крайней мере я об этом не слышал.

— Что значит «не слышал»? Вы что, утаиваете от меня какую-то информацию? Поймите, если вам повезет, ваша компания потеряет на этом миллионы. А если нет, «Джеллер» просто пойдет на дно.

Лоб Шредера покрылся потом.

— Клянусь, Артур, я никогда не сталкивался с такими результатами. Это немыслимо. По-вашему, я мог бы одобрить испытания на людях такого препарата?

— Я должен немедленно встретиться с Кайдановым и Фурнетом, — заявил Бриггс.

— Хорошо, позвоню в офис и все устрою.

Шредер направился к телефону, а Бриггс повернулся к Дэниелу, который изо всех сил старался сохранять спокойный вид. Адвокат протянул ему помятую копию письма Кайданова:

— Что это значит, Эймс?

Дэниел ожидал крика, но тихий голос Бриггса испугал его еще больше.

— Я… мистер Бриггс… я его никогда не видел.

— Никогда не видел, — повторил адвокат. — Значит, Флинн лжет, утверждая, что вы передали ему этот документ?

Дэниел посмотрел на Сьюзен. Она отвела взгляд, но заметно напряглась. Эймс опять взглянул на Бриггса.

— Я жду, — повысил голос адвокат.

— Я не сказал, что он лжет, мистер Бриггс. Мне поручили просмотреть пять больших коробок с документами, которые «Джеллер» предоставила в ответ на запрос Флинна. — Никто, кроме Дэниела, не заметил, как Сьюзен с облегчением перевела дух. — Работу требовалось закончить к восьми утра. Я получил эти документы только накануне вечером. Там было больше двадцати тысяч страниц. Я всю ночь просидел в офисе и почти не спал. За такое время невозможно тщательно просмотреть каждый лист.

— По-вашему, вас это оправдывает?

— Я не оправдываюсь. Просто каждый может допустить ошибку, работая с бумагами в такой короткий срок.

— Вы не «каждый», Эймс. Вы сотрудник «Рид, Бриггс». Если бы нам были нужны «каждые», мы бы набирали студентов из заочных школ и платили им минимальную зарплату.

— Мистер Бриггс, мне очень жаль, но…

— Мой секретарь назначит встречу, — подал голос Шредер, повесив трубку.

К огромному облегчению Дэниела, замечание доктора отвлекло Бриггса.

Шредер перечитал письмо Кайданова. Он просмотрел его на свет и нахмурил брови.

— Думаю, это подделка. Мы никогда не получали подобных результатов, — заявил он твердо. — Я уверен.

— Надеюсь, вы правы, — отозвался Бриггс. — Если судья Норрис разрешит использовать письмо в суде и мы не докажем, что это фальшивка, вам и всем остальным сотрудникам «Джеллер» придется торговать пирожками на улице.

Бриггс с Ньюбауэром и Шредером направились к выходу. Дэниел задержался на месте, надеясь, что шеф о нем забыл, но старший партнер остановился в дверях и бросил на него колючий взгляд.

— С вами я поговорю позже, — предупредил Бриггс.

Дверь закрылась, и Дэниел остался один.

Глава 7

Остаток дня Дэниел провел в ожидании казни. Около двух он позвонил Сьюзен, чтобы прощупать почву, но секретарша сообщила, что та уехала в «Джеллер» с Артуром Бриггсом. Побездельничав еще час, Эймс отправился домой, в свою маленькую квартирку, расположенную на четвертом этаже старого кирпичного дома в северо-западной части города. Это было тесное помещение, скудно обставленное теми пожитками, которые Дэниел перевез из своей студенческой комнаты в Юджине. Квартира могла похвастаться соседством с Двадцать первой и Двадцать седьмой Северо-Западными улицами, битком набитыми магазинами, ресторанчиками и кафе, но этим ее преимущества исчерпывались. Впрочем, будь она хоть в центре Парижа, сейчас Дэниелу было на это наплевать. Артур Бриггс его уволит, Дэниел не сомневался. Все, над чем он так долго работал и к чему стремился, полетит к черту из-за одного листка бумаги.

Дэниела беспокоило и кое-что другое. Напуганный перспективой увольнения, он осознал это, только когда лег на кровать и закрыл глаза. Его вдруг осенило, что́ на самом деле значит письмо Кайданова. До сих пор он считал, что у Арона Флинна не было оснований возбуждать дело в защиту Тоби Моффита, Патрика Каммингса и других детей, якобы пострадавших от инсуфорта. А что, если он не прав? Что, если «Джеллер» продавала препарат, зная о его побочных действиях? Дэниел был частью команды, представляющей компанию в суде. Если она действительно ответственна за этот кошмар с Патриком Каммингсом, значит, Эймс защищает и покрывает чудовищную организацию.

Дэниел все ночь ворочался в постели и к утру был как выжатый лимон. В контору приехал в полной уверенности, что всем уже известно о его оплошности. Ему удалось незаметно проскользнуть из лифта в кабинет, но не успел он разложить на столе бумаги, как в комнату ввалился Джо Молинари.

— Что ты натворил? — спросил Молинари приглушенным голосом, затворив дверь.

— А что? — настороженно отозвался Дэниел.

— Говорят, Бриггс заготовил целую гору шишек и все они повалятся на тебя.

— О, черт.

— Значит, правда?

Дэниел подавленно молчал.

— Так что стряслось?

— Прости, но я не хочу об этом говорить.

— Брось, приятель. Я пришел тебе помочь.

— Ценю твою поддержку. Просто сейчас мне надо побыть одному.

— Ла-адно, — с неохотой протянул Молинари. — Но учти, я серьезно. Если что-то понадобится, можешь на меня рассчитывать.

Молинари ушел. Дэниел чувствовал себя совершенно убитым, а день только начинался. Потом ему пришло в голову, что он мог бы обсудить проблему со Сьюзен. Если она сходит к Бриггсу и объяснит, как было дело, это скрасит неприятную картину. Судя по тому, что рассказывал Молинари, Сьюзен могла рассчитывать на большие поблажки. Дэниел встал и пошел в ее кабинет. Сьюзен сидела на своем месте, одетая в серый брючный костюм и кремовую блузку. Вид у нее был свежий и отдохнувший, как у человека, который крепко спал двадцать четыре часа подряд.

— Привет, Сьюзен.

— Привет. — Она улыбнулась.

— Есть свободная минутка? — Дэниел направился к стулу.

— Боюсь, что нет.

Эймс застыл на месте.

— У меня срочная работа.

— Нам надо поговорить.

— Только не сейчас, — произнесла она твердо. Ее улыбка стала немного напряженной.

— Надеюсь, ты расскажешь Бриггсу, как обратилась ко мне за помощью и я сделал твою работу.

Сьюзен уставилась на него с удивлением, словно такая мысль никогда не приходила ей в голову.

— А зачем?

— Он должен знать, что вся эта куча бумаг свалилась на меня в последний момент. — Дэниел пытался держать себя в руках.

— В любом случае работой занимался ты, — возразила Сьюзен. — Что толку, если я поговорю с Артуром? Тебе это не поможет, а у меня появятся ненужные проблемы.

— Если мы разделим вину пополам, Бриггс не будет так злиться на меня.

Сьюзен нахмурилась:

— Я не смотрела документы. Эту ошибку сделал ты, а не я.

— Но ты бы ее тоже сделала. И Бриггс бы сделал.

— Да, конечно, — быстро согласилась Сьюзен. — Слушай, тебе не о чем волноваться. Артур вспыльчив, но у него сейчас полно проблем, и он быстро забудет про твою оплошность.

— Вряд ли.

— Или признает, что ты прав. Письмо — иголка в стоге сена, и найти его можно было только чудом. Не бойся, все будет в порядке.

— Это у тебя все будет в порядке, — с горечью пробормотал Дэниел. — Тебя-то он не уволит.

Сьюзен всем своим видом показывала, как ей неловко.

— Слушай, у меня правда срочная работа. Речь идет о письме Кайданова. Может, поговорим попозже?

— Когда меня уволят? — усмехнулся Эймс.

— Перестань, Дэниел. Я позвоню, как только освобожусь.

Дэниел не мог сосредоточиться на составлении прошения — все его мысли были заняты инсуфортом. Он не верил, что «Джеллер» намеренно продавала препарат, ужасные последствия которого ему пришлось увидеть в офисе Флинна. Эймс часто встречался с руководителями «Джеллер». Никто из них не был чудовищем. Должно быть, в опытах Кайданова произошла случайная аномалия.

Дэниел отложил в сторону прошение и открыл большую папку, где хранились материалы по инсуфорту. Он начал с результатов самых ранних опытов и стал просматривать все документы, надеясь зацепиться за какие-нибудь факты. К тому времени, как он захлопнул папку, в здании почти никого не осталось. Неожиданно Дэниел вспомнил, что Сьюзен обещала ему позвонить, когда закончит работу. Он набрал номер ее телефона, но секретарша сказала, что мисс Уэбстер ушла домой. Дэниела это не удивило. В глубине души он знал, что Сьюзен не собиралась ему помогать. Если он хотел остаться в «Рид, Бриггс», следовало предпринять что-то самому. Но что?

Эймс вдруг рассмеялся. Ответ слишком очевиден. Сергей Кайданов написал отчет, который грозил пустить ко дну всю защиту «Джеллер». Значит, надо опровергнуть результаты опытов. Если понять, в чем ошибка, можно спасти и процесс, и свою работу.

Дэниел позвонил в «Джеллер фармацевтиклз» и попросил соединить его с отделом исследований и разработок.

— Доктора Кайданова нет, — ответили ему в приемной.

— А когда он будет?

— Не знаю.

— Я сотрудник «Рид, Бриггс, Стивенс, Стоттлмайер и Комптон», юридической фирмы, которая представляет интересы вашей компании в суде. Доктор Кайданов нужен мне по одному важному вопросу, связанному с обвинениями против вашей корпорации.

— Все вопросы по доктору Кайданову решает доктор Шредер. Соединить вас с ним?

— Я не хочу беспокоить доктора Шредера. У него слишком много дел. Мне бы хотелось побеседовать лично с доктором Кайдановым.

— Боюсь, это невозможно. В офисе его нет, он не появлялся на работе уже больше недели.

— Он в отпуске?

— Не могу вам сказать. Лучше поговорите с доктором Шредером. Вас соединить?

— Нет, не стоит. Спасибо.

Дэниел позвонил в справочную и узнал, что домашний номер Кайданова не значится в телефонной книге. Подумав, он связался с отделом кадров «Джеллер фармацевтиклз».

— Мне нужны адрес и телефон доктора Кайданова. Он работает в отделе исследований и разработок.

— Мы не даем таких сведений по телефону.

Дэниел мысленно выругался. Ему позарез надо было найти Кайданова.

— Послушайте, — произнес он быстро, — это Джордж Фурнет, его штатный консультант. Кайданова вызывали в суд, но его нет в офисе, а мне срочно нужно с ним связаться. Если он не явится для дачи показаний, у нас могут быть большие неприятности. Здесь сидит курьер с повесткой, и я не знаю, куда его направить.

— Честно говоря, мы не…

— Как вас зовут?

— Би Твайли.

— Так вот, мисс Твайли, с вами говорит Джордж Фурнет, глава юридического отдела. У меня очень мало времени. Может быть, вы сами отправитесь в суд и объясните окружному судье Эйвону, почему пришли к нему вместо доктора Кайданова?

Глава 8

Около трех часов дня Дэниел разыскал дом Кайданова — серое бунгало на восточном берегу Вилламетты, в одном из самых захудалых районов города. Краска на стенах облупилась, лужайку во дворе давно не стригли. Эймс не так представлял себе жилье работника крупной фармацевтической компании.

Погода окончательно испортилась, и на улице не было ни души. Дэниел остановился в конце квартала и внимательным взглядом окинул дом. Ставни на окнах, пачки старых газет на лужайке… Выходит, внутри никого нет… Дэниел вылез из машины и, ежась от ветра, подошел к двери. Он три раза позвонил, но никто не ответил. Эймс приподнял металлический козырек над прорезью для почты и заглянул внутрь. За дверью на полу валялось несколько писем.

Дэниел прошел по плиточной дорожке и обогнул дом сзади. Маленький забор тянулся вокруг неухоженного дворика. Эймс открыл ворота и подошел к двери черного хода. На окнах кухни висели ставни. Он несколько раз постучал, потом подергал ручку. Дверь открылась. Дэниел уже хотел позвать Кайданова, когда заметил, что на кухне все перевернуто вверх дном. Ящики и шкафы открыты настежь, их содержимое валяется на полу. Адвокат внимательно осмотрел комнату. Везде лежала пыль. В раковине громоздилась грязная посуда. Дэниел осторожно пробрался среди осколков стекла и битой посуды и открыл холодильник. В нос ударил запах гнили. Кусок сыра покрывала густая плесень. Эймс открыл бутылку прокисшего молока и наморщил нос.

За кухней находилась маленькая гостиная. Не считая дорогой стереосистемы, которую кто-то выдрал из корпуса, остальная обстановка в комнате выглядела очень скудной. Компакт-диски россыпями устилали пол. В основном это была классическая музыка и немного джаза.

Одну из стен занимали книжные полки, но книги лежали на полу. Большинство из них относилось к научным предметам, вроде химии или микробиологии. Дэниел заметил несколько популярных романов и труды по математике и теории игр.

Содержимое бара валялось в комнате вместе с книгами и дисками. Среди напитков чаще всего встречался скотч, большинство бутылок были пусты. На пыльной крышке бара стояла фотография в рамке с изображением немолодого полного мужчины в спортивном костюме. К нему прильнула привлекательная женщина в летнем платье. Оба улыбались. Кажется, снимок сделан возле казино в Лас-Вегасе.

Дэниел обернулся и внимательно оглядел гостиную. Вряд ли это совпадение. Между исчезновением Кайданова, разрухой в его доме и опытами на приматах есть связь.

Узкий коридор вел в спальню. Дэниел направился туда, почти ожидая увидеть изуродованный труп. Посреди комнаты горой возвышались одеяла и простыни, из комода торчали выдвинутые ящики, матрац на огромной кровати был сдвинут, а ковер устилали разбросанные майки, рубашки и носки. Гардероб стоял открытым настежь и подвергся явному опустошению.

Эймс перешел в маленький кабинет. Скользнув взглядом по пустым полкам, он обратил внимание на компьютер. Машина спокойно стояла на своем месте, хотя остальное в комнате было вывернуто наизнанку. Дэниел сел и включил компьютер. Система благополучно загрузилась, но потребовала пароль. Если Кайданов держал информацию о своих опытах дома, она наверняка была на диске. Но как до нее добраться?

Дэниел выключил питание и достал из-под стола системный блок. С помощью отвертки на своем швейцарском ноже он открутил болты на верхней крышке и снял защитную панель. Эймс перевернул компьютер и положил его на бок, чтобы видеть материнскую плату и остальную начинку. Рядом с основной платой находился отсек для жесткого диска. Сам диск был подключен к материнской плате гибким шлейфом и шнуром питания. Дэниел отсоединил оба кабеля и вывинтил два болта в отсеке. Потом поставил блок вертикально и открутил еще два болта с противоположной стороны. Когда все крепления были удалены, адвокат аккуратно вытащил устройство из отсека. Диск был размером с небольшую книгу и представлял собой зеленую монтажную плату в прочном металлическом чехле. Эймс завернул его в носовой платок и убрал в карман.

Он уже задвигал системный блок под стол, когда услышал звук покатившейся по полу бутылки. Дэниел замер. Он вспомнил, что бутылки со спиртным лежат в гостиной, а это означало, что он попал в ловушку — выйти из дома можно только через гостиную.

По стене коридора мелькнула тень. Дэниел увидел очертания бейсбольной кепки, но силуэт был слишком размытым, чтобы разглядеть что-то еще. Он бесшумно прикрыл дверь. Тень двигалась к нему вдоль стены. Адвокат задержал дыхание. Если незнакомец войдет в спальню, возможно, он успеет выскользнуть в коридор. Но если тот заглянет в кабинет… Эймс открыл большое лезвие на своем ноже.

Сквозь узкую щель Дэниел увидел, как кто-то в джинсах и кожаной куртке остановился между комнатами, повернувшись к нему спиной. Незнакомец немного постоял и вдруг резко распахнул дверь кабинета, почти оглушив ею Эймса. Не успел он прийти в себя, как оказался на полу с вывернутой за спину кистью. Нож выпал из руки.

Дэниел ринулся вперед с такой силой, что нападавший невольно охнул. Его хватка ослабла, и Эймс освободился, поднявшись на колени. Незнакомец пнул его ботинком. Адвокат вцепился ему в ногу, резко повернул ее и навалился на противника. Злоумышленник рухнул на пол, а Дэниел оказался сверху, упершись затылком в его кожаную куртку. На ухо Эймса обрушился кулак. Он выгнулся, стараясь нанести ответный удар, и повернул голову. Увидев лицо врага, он в изумлении уставился на нападавшего.

— Кейт?

Кейт Росс молча смотрела на Дэниела. Если она и обрадовалась, что противник оказался не убийцей и маньяком, то ничем себя не выдала.

— Какого черта ты тут делаешь? — спросила она злобно.

— То же самое я хотел спросить у тебя.

— У меня поручение от Артура Бриггса.

— Если ищешь Кайданова, его здесь нет.

Росс грубо толкнула Дэниела в плечо:

— Слезь с меня.

Эймс встал, и Кейт поднялась с пола.

— Как догадалась, что я за дверью? — спросил он.

— Видела, как ты прикрыл дверь.

— Понятно.

— Это ты тут все перевернул? — Кейт кивнула на царящий в комнате хаос.

— Нет. Когда я здесь появился, все уже так и было.

Росс вышла в коридор и заглянула в спальню.

— Давай сматываться отсюда, пока кто-нибудь не позвонил «девять-один-один».

Кейт Росс и Дэниел договорились встретиться в кофейне «Старбакс» на Пайонир-сквер — вымощенной камнем площади в центре города. Эймс припарковал машину и занял столик у окна. Когда появилась Кейт, он уже пил кофе и поглядывал на компанию подростков, играющих на улице в хэки-сэк,[2] не обращая внимания на холод.

— Это для тебя. — Дэниел кивнул на еще дымящийся кофе.

— Давай выкладывай свою историю со взломом.

Кейт не стала принимать от Эймса трубку мира.

— Ладно, но только после того, как ты расскажешь про историю с избиением, — заявил Дэниел, раздраженный агрессивным тоном девушки.

— Избиением? Когда тебе суют под горло нож, это называется самозащитой.

Адвокат потрогал поврежденное запястье.

— Где ты научилась таким приемам?

— До того как устроиться в «Рид, Бриггс», я работала в портлендской полиции.

Дэниел не сумел скрыть удивления.

— Кстати, у меня остался там один приятель, он как раз занимается домушниками. Я подумываю, стоит ему звонить или нет.

— Хочешь явиться с повинной? Если не ошибаюсь, к Кайданову тебя тоже никто не приглашал.

— Очень слабый аргумент. «Джеллер фармацевтиклз» — клиент «Рид, Бриггс». А Курт Шредер разрешил нам доступ к собственности фирмы. Так что давай начнем с начала. Что ты делал в доме Кайданова?

— Ты знаешь, что случилось во время допроса Шредера? — Дэниел потупился.

— Господи, Дэн, всем в компании давно известно, что ты натворил. Вчера только об этом и говорили.

— Но ты в курсе, из-за чего возникла проблема?

Кейт покачала головой.

— Я только слышала, что ты передал Арону Флинну какой-то документ, но деталей не знаю.

— А что тебе известно о деле инсуфорта?

— Очень мало. Я сказала Бриггсу, что не буду этим заниматься.

— Почему?

Лицо Росс на мгновение смягчилось.

— Просто у ребенка моей сестры были врожденные дефекты. Они с мужем хлебнули горя, поднимая девочку на ноги.

Кейт пригубила кофе. Когда она вновь посмотрела на Дэниела, ее броня была на месте.

— Ты не против, если я вкратце введу тебя в курс дела? — поинтересовался Дэниел.

— Валяй.

— Инсулин — это гормон, который выделяется поджелудочной железой и помогает организму перерабатывать сахар, превращая его в глюкозу. Во время беременности активность инсулина падает, что может привести к заболеванию матери диабетом. Невосприимчивость, или, как говорят медики, резистентность к инсулину у беременных очень опасна, потому что высокий уровень сахара вреден для плода и способен вызвать врожденные дефекты. «Джеллер фармацевтиклз» предложила решить проблему инсулиновой резистентности, создав талглитазон, известный как инсуфорт. Этот препарат подавляет устойчивость к инсулину и предотвращает возникновение диабета.

— Но при этом возникли побочные действия, не так ли? Врожденные дефекты, — уточнила Кейт. — Есть ли связь между инсуфортом и паникой, вызванной талидомидом в конце пятидесятых?

— И да, и нет. Одна газета назвала инсуфорт «сыном талидомида». Так что связь действительно существует. Лекарство под названием троглитазон помогало решать проблему с инсулином, но при этом вызывало проблемы с печенью. Ученые из «Джеллер» соединили глитазон с ядром талида и получили безвредный продукт, способный справиться с диабетом у беременных.

— Тогда почему у принимавших его женщин на свет рождались уроды?

— Из-за передозировки или совпадений.

Кейт бросила на него брезгливый взгляд.

— Нет, правда, — настаивал Дэниел. — Большинство женщин, утверждавших, что инсуфорт вызвал врожденные пороки у их детей, нарушали предписания врача. Они принимали препарат только от случая к случаю, в небольших количествах, поэтому в их крови оказалось много сахара.

— Значит, во всем виноваты жертвы.

— Понимаешь, Кейт, у большинства женщин рождается здоровое потомство, но иногда появляются дети с отклонениями. Часто мы знаем, почему. Например, некоторые противосудорожные средства могут вызывать расщепление неба. Существует фактор возраста — чем старше мать, тем больше вероятность аномалий. Болезни матери тоже сказываются на развитии плода. Есть еще алкоголь, табак, наркотики. Но в большинстве случаев врожденные пороки остаются загадкой для медицины. Загвоздка в том, что, по мнению американцев, у любой проблемы должно быть свое решение. — Дэниел подался вперед. — Американцы не могут примириться с тем, что у них что-то не так. Если заболел раком — значит, виноваты электромагнитные волны; если сбил человека — подвел автомобиль. Слышала про дело о бендиктине?

Кейт покачала головой.

— Многие беременные женщины страдают утренней тошнотой. Для большинства это просто неприятность, но бывают и смертельные случаи. Тебе о чем-нибудь говорит имя Шарлотта Бронте?

— Автор «Джейн Эйр»?

Дэниел кивнул.

— Она умерла от утренней тошноты, hypermesis gravida. В 1956 году УКМ одобрило бендиктин, созданный «Меррилл фармацевтиклз» для лечения женщин, страдающих этим заболеванием. А в 1979-м «Нэшнл инкуайер» объявил, что бендиктин вызывает массу дефектов у новорожденных детей. Лучший способ выяснить, существует ли реальная связь между лекарством и негативными эффектами, — эпидемиологический опыт. Если в контрольной группе негативные эффекты проявляются так же сильно, как у людей, принимавших препарат, связь считается недоказанной. Все эпидемиологические опыты с бендиктином показали, что врожденные пороки у детей проявлялись одинаково в обеих группах. Но это не помешало адвокатам возбудить дело.

— У представителей истца наверняка были сведения, подтверждающие связь между лекарством и дефектами.

— Они наняли своих экспертов, которые искажали результаты опытов, вводили неправильные дозы или нарушали методику исследований. В результате «Меррилл» выиграла все дела, потому что никто не смог доказать, что бендиктин вызывает какие-то проблемы. Но компания потратила на тяжбы сотни миллионов долларов. А кончилось все тем, что абсолютно безопасный продукт сняли с рынка, потому что он получил плохую рекламу и другие фирмы боялись производить лекарство, помогавшее беременным бороться с тошнотой. В 1990 году журнал Американской медицинской ассоциации сообщил, что после исчезновения из продажи бендиктина количество госпитализаций из-за сильной тошноты и рвоты во время беременности возросло в два раза. Так кто пострадал в итоге? Ни в чем не повинные люди.

— Все опыты с инсуфортом подтверждают его безопасность? — спросила Кейт.

— Все, кроме одного, — нехотя признал Дэниел.

Кейт склонила голову набок и пристально посмотрела на Эймса.

— У меня возникли неприятности, потому что я прозевал письмо Кайданова, когда просматривал материалы для Арона Флинна. Доктор проверял инсуфорт на обезьянах.

— И?..

Дэниел словно наяву увидел лицо Патрика Каммингса.

— Там сообщалось, что после инсуфорта у беременных макак часто проявлялись врожденные дефекты, — пробормотал он.

— «Джеллер» поставила вас в известность об этих опытах перед дачей показаний?

— Нет. Их главный консультант клянется, что никогда о них не слышал.

— Понятно.

В голосе Кейт звучал скепсис.

— Письмо Кайданова ничего не значит, Кейт. Уровень дефектов слишком высок, более сорока процентов. Это полностью расходится с другими результатами. Здесь какая-то ошибка.

— Возможно, ошибочны как раз другие результаты.

— Вряд ли. Я не увидел данных, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты у детей.

— Ты не видел, потому что «Джеллер» может их скрывать. Помнишь историю с асбестом? Фирмы-производители всячески замалчивали опыты, подтверждавшие канцерогенность асбеста. Только после судебного разбирательства выяснилось, что они знали об этом уже много лет. А свинцовая краска? Выпускавшие ее компании изо всех сил защищали свою продукцию, хотя всем давно известно, что свинец часто вызывает отравления у детей, а ученые писали о его вреде чуть ли не с 1897 года. Я уж не говорю о табачной индустрии.

— Слушай, Кейт, ты на чьей стороне? «Джеллер» — наш клиент.

— Наш клиент — фармакологическая фирма, которая делает деньги на лекарствах. Почему бы ей не скрыть опыты Кайданова, если результаты противоречат ее целям? Думаешь, «Джеллер» так заботится о женщинах? Мужчины сплошь и рядом возглавляют фирмы, которые делают дефектные лекарства для женщин. Возьми тот же талидомид, или «далкон шилд», или ДЕС — синтетический гормон, который должен был предотвращать выкидыши, а на самом деле вызывал рак влагалища.

— Многие адвокаты играют на симпатии к женщинам, чтобы выжать деньги из корпораций, — раздраженно ответил Дэниел. — Им плевать на клиентов и на правосудие. В деле с бендиктином они шокировали присяжных врожденными уродствами, надеясь, что те забудут про отсутствие улик. А когда речь заходит о силиконовых имплантатах, адвокаты призывают жалеть несчастных женщин, хотя до сих пор нет свидетельств, что их вживление приводит к болезням вроде красной волчанки или ревматоидного артрита.

Кейт нахмурилась:

— У меня есть хорошая подруга, которая стала бесплодной, потому что принимала «далкон шилд». Я работала по ее делу и прекрасно знаю, что творят наши корпорации. Они делают бешеные деньги на некачественных продуктах, а когда правда выплывает наружу, просто подкупают жертвы. Табачные фирмы платят многомиллионные компенсации и при этом остаются на плаву. И не надо так накидываться на адвокатов. Выиграв тяжбу, они могут заработать миллионы, но в случае проигрыша не получат ни гроша.

— По-твоему, Арон Флинн — альтруист? — насмешливо спросил Дэниел, но почувствовал, что говорит не совсем искренне. Ему вспомнилось, как Флинн ерошил волосы Патрика Каммингса.

— А кто еще будет защищать малоимущих? — рявкнула Росс. — Уж точно не «Рид, Бриггс». Если стряпчие вроде Флинна перестанут вести тяжбы за условное вознаграждение, судиться смогут только богачи. Флинн сам оплачивает издержки. И если проиграет дело, никто их ему не возместит. Честный адвокат может на этом разориться. Парень, что защищал мою подругу, действительно хотел убрать с рынка опасное лекарство. Он заботился о Джил. И если инсуфорт уродует детей, надо вывести «Джеллер» на чистую воду, а лучший способ для этого — разбирательство в суде.

Дэниел глубоко вздохнул.

— Ты права. Извини. Просто я перепугался, что меня вышибут с работы из-за этого письма. Но в опытах Кайданова есть какая-то ошибка. Его результаты слишком неправдоподобны. Вот почему я решил его найти. Ты знаешь, что он уже несколько дней не появлялся на работе?

Кейт кивнула.

— Сначала я не хотел входить к нему в дом, но потом увидел в комнатах кавардак и подумал, что Кайданов заболел или еще того хуже… А потом я нашел одну ценную вещицу.

Дэниел вытащил из кармана носовой платок и положил на стол жесткий диск. Кейт взглянула на него.

— Если доктор записывал результаты опытов, они могут быть здесь.

Росс сухо рассмеялась.

— Ты украл жесткий диск Кайданова?

— Почему украл? Я защищаю интересы «Джеллер». Разве ты сама пришла туда не за этим?

Кейт колебалась, и Дэниел вспомнил один факт из ее прошлого.

— Постой, ведь это ты была тем следователем, который восстановил жесткий диск нашего босса, когда с него стерли всю электронную почту?

На губах Кейт появилась слабая улыбка.

— Может, посмотришь, что внутри? Я пытался залезть в компьютер, но система запрашивает пароль.

— С какой стати мне тебе помогать?

— Я уже говорил, что в отличие от Джо Молинари не родился с серебряной ложкой во рту. Но похоже, у меня не было вообще никакой ложки. Работа — все, что у меня есть. Если письмо Кайданова угробит дело с инсуфортом, Бриггсу понадобится козел отпущения, и он выберет меня. Я уверен, с опытами Кайданова что-то не так. Если я смогу это доказать, то спасу «Джеллер» и свою работу.

— А если Кайданов прав?

Дэниел вздохнул и покачал головой:

— Тогда мне крышка.

Кейт помолчала, потом решительно произнесла:

— Ладно, давай мне эту штуковину. — Росс постучала пальцами по жесткому диску. — Пойдем ко мне домой, посмотрим, что к чему.

Глава 9

Дэниел ехал за Кейт Росс по продуваемым ветром улицам на Уэст-Хиллз. Сначала у обочины встречались дома, но понемногу они стали уходить все дальше от дороги и их место занимал лес. Уголок, в котором жила Кейт, окружала густая зелень. Современный коттедж из стекла и стали парил на холме, возвышаясь над южным Портлендом.

Пройдя по мощеной дорожке через цветник, Эймс вошел вместе с Кейт в дом. Из прихожей наверх вела винтовая лестница. Они миновали спальню, столовую и гостиную. Наружные стены были сплошь из стекла. Дэниел бегло оглядел дорогую мебель. В гостиной висела абстрактная картина — написанный маслом оригинал, так же, как и французский пейзаж размером поменьше. Кожаные кресла и диван окружали антикварный стол из полированного дуба.

Кейт спустилась по другой лестнице на кухню и перешла в рабочий кабинет, залитый люминесцентным светом. В подвальном помещении стояло несколько столов, заваленных проводами, мониторами, материнскими платами и прочей компьютерной начинкой. Вдоль стены тянулась длинная стойка из полок, набитых компьютерными справочниками, техническими руководствами и всякой научной литературой.

— Подрабатываешь ремонтом компьютеров? — сострил Дэниел.

— Вроде того, — буркнула Росс, доставая из кармана жесткий диск Кайданова.

Бросив куртку на стул, Кейт взлохматила волосы и села к длинной стойке. Она сунула диск Кайданова в переносной дисковод и подключила его к одному из компьютеров.

— Что будешь делать с паролем? — забеспокоился Дэниел.

— Пустяки. Моя программа щелкает их как орешки.

— Где ты этому научилась?

— В Калифорнийском университете.

Кейт увидела, как у Эймса расширились глаза. Она рассмеялась.

— Меня прямо из колледжа взяли в отдел компьютерных преступлений портлендской полиции. Я подумала, что это куда интереснее, чем терять время в какой-нибудь лаборатории. А теперь я немного подрабатываю на стороне. Мне хорошо платят.

Росс повернулась к монитору и стала барабанить по клавиатуре. Через минуту она улыбнулась и покачала головой:

— Просто удивительно. Всегда одно и то же. От ученого я ожидала больше. Пароль из шести цифр — скорее всего его день рождения.

— Ты вошла?

Росс кивнула.

— Для начала сделаю копию с этой железяки. На всякий случай.

Пальцы Кейт быстро мелькали по клавишам, и на экране появлялись все новые команды.

— Это займет немного времени.

— А почему ты перешла из полиции в «Рид, Бриггс»? — поинтересовался Дэниел, чтобы поддержать разговор.

— Не твое дело, Эймс, — резко ответила Росс и повернулась к нему спиной.

Дэниел был так ошарашен этой вспышкой, что на секунду онемел.

— Копирование закончено, — невозмутимо добавила Кейт. — Давай посмотрим файлы.

Она постучала по клавиатуре.

— Никаких упоминаний об инсуфорте. Если Кайданов записывал результаты опытов с макаками, возможно, кто-то их стер.

— Вот черт!

— Не волнуйся. Чтобы стереть файлы по-настоящему, нужна специальная программа. На самом деле они все еще сидят в памяти. У меня как раз есть волшебный эликсир, который воскрешает мертвых.

Кейт продолжала стучать по клавишам, и на мониторе появлялись новые строчки. Потом она встала и пригласила Эймса подойти поближе.

— Смотри, здесь большой блок информации, которую стерли четвертого марта. Садись за компьютер и жми кнопку «пэйдж даун», пока не найдешь, что тебе нужно. Потом мы это распечатаем.

Дэниел занял место Кейт и взглянул на монитор.

— Тут слишком много файлов.

— Дай мне ключевые слова, и я использую поиск.

Эймс на минуту задумался.

— Попробуй «инсуфорт», «макаки», «приматы».

Кейт перегнулась через его плечо и набрала несколько команд. Ее волосы мягко коснулись его щеки. От нее приятно пахло.

На экране вдруг появилось письмо Кайданова к Джорджу Фурнету.

— Вот оно! — взволнованно воскликнул Дэниел.

Но радость быстро угасла, когда он стал смотреть следующие файлы. К концу списка у него уже был мрачный вид.

— Что-то не так? — спросила Кейт.

— Помнишь, я говорил, что не верю опытам Кайданова?

Росс кивнула.

— Так вот, эти документы подтверждают его данные. Я бегло просмотрел несколько отчетов, и, похоже, в них тоже говорится о том, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты.

— Выходит, с исследованиями все в порядке?

Дэниел кивнул.

— А это значит, что мои дела плохи.

— Возможно, ты поможешь убрать с рынка этот препарат.

— Да, потеряв при этом работу.

— Неужели ты готов защищать «Джеллер», зная, что лекарство уродует детей?

Дэниел промолчал.

— Подумай еще кое о чем, — добавила Кейт. — Кто удалил файлы с диска и рылся в доме у Кайданова? Кто был заинтересован в том, чтобы результаты его опытов не увидели свет?

Дэниел продолжал молчать.

— Это вполне в духе «Джеллер фармацевтиклз».

— Не знаю.

— Думаешь, у кого-то могли быть другие мотивы, Дэн?

— Нет, ты права. Тут замешана «Джеллер». — Он снова вспомнил Патрика Каммингса. — Все это очень плохо.

— Если не хуже. Как по-твоему, где сейчас Кайданов?

— Ты перебарщиваешь, Кейт. Люди из «Джеллер» — бизнесмены, а не убийцы, — без особой убежденности возразил Эймс.

— Проснись, Дэн. Мы говорим о миллиардах прибыли, которые фирма может заработать на инсуфорте. И не забудь о судебном разбирательстве. Сколько получат потерпевшие, если Арон Флинн докажет, что «Джеллер» намеренно выпустила на рынок опасный продукт? Стоит ему выиграть одно дело, и в его контору хлынет целая толпа женщин, хотя бы раз слышавших об инсуфорте. «Джеллер» смоет волна исков.

Кейт повернулась к компьютеру и снова запустила поиск, предоставив Дэниелу размышлять о своем будущем.

— Есть! — воскликнула она через минуту, указав на экран. — Макакам нужна еда. Вот заказ на контейнер с обезьяньим кормом и адрес для доставки. Наверное, там находится лаборатория.

Росс перешла к другому компьютеру.

— Я найду это место по карте в Интернете.

Пока она работала, Дэниел внимательнее просмотрел отчеты Кайданова. Чем дольше он читал, тем больше мрачнел. Пять минут спустя Кейт показала ему карту с подробными координатами лаборатории.

— Кстати, я узнала еще кое-что. Владелец земельного участка — «Джеллер фармацевтиклз».

Глава 10

Через двадцать минут Дэниел уже вез Кейт Росс по узкой проселочной дороге через лес. Сгущались сумерки, и оба молчали с тех пор, как съехали с главного шоссе. Росс смотрела прямо перед собой, а Дэниел украдкой поглядывал на нее. Несколько раз он сталкивался с Кейт по работе и всегда считал ее квалифицированным сотрудником, но внешне она ему не очень нравилась. Только сейчас он заметил в ней своеобразную грубоватую красоту. Не фотомодель, конечно, как Сьюзен Уэбстер, но по-своему очень интересна. Такой можно увлечься. Раньше он не встречал женщин, которые писали хакерские программы и работали в полиции.

— Это здесь, — заговорила Кейт.

Дэниел свернул на грунтовую дорогу, игнорируя надпись «Проезд запрещен». Амортизаторы у его «форда» были не в лучшем состоянии, и Кейт все время чертыхалась, пока они ехали по колдобинам. Когда она в очередной раз разразилась ругательствами, дорога сделала поворот, и перед ними появился низкий домик. Как только они вышли из машины, ветер донес до них странный запах.

— Чем это пахнет? — насторожился Дэниел.

— Похоже на барбекю, — пробормотала Росс.

Под выбитым окном на земле лежали осколки стекол, входная дверь была искорежена и почернела от огня. Дэниел осторожно заглянул в окно и быстро отпрянул, побледнев.

— В чем дело? — спросила Кейт.

— Там на полу чье-то тело. Совсем без кожи. Похоже на скелет.

Следователь тронула ручку двери, проверяя ее температуру. Металл был холодным. Кейт толкнула створку, и дверь открылась внутрь. Росс поискала на стене выключатель и щелкнула тумблером, но свет не зажегся.

— У тебя есть фонарик? — обернулась она к Дэниелу.

Дэниел принес фонарь из автомобиля, и Кейт вошла в дом. Он хотел присоединиться к ней, но девушка остановила его.

— Это место преступления. Стой здесь и держи дверь открытой, чтобы было больше света.

Эймс послушно распахнул дверь, втайне радуясь, что не придется смотреть на труп.

Кейт медленно прошла к комнате. Часть крыши провалилась, и в образовавшийся проем падал тусклый свет. Сгоревшие балки рухнули, раздробив деревянный стол и то, что когда-то было монитором. Расплавленные пламенем пробирки слиплись в большой ком.

Кейт обошла обломки стола. Она заметила еще одну балку, висящую над картотечным шкафом с выдвинутыми ящиками. Краска на шкафу пошла пузырями. Металл обуглился и покоробился, но остался целым. По комнате гулял сквозняк, задувающий в разбитое окно и дыры в крыше. Ветерок гонял по полу клочки горелой бумаги. В центре кабинета лежала целая гора пепла — похоже, это был сожженный архив.

Кейт непроизвольно посмотрела на распростертые на полу тела. Одно принадлежало человеку — обугленная кожа, хлопья золы вместо одежды… Кейт почувствовала дурноту, но закрыла глаза и справилась с собой. Она взглянула на второй труп. Его вид сбивал с толку. Он выглядел слишком маленьким даже для ребенка, разве что это был совсем младенец. Росс взяла себя в руки и подошла ближе. Она увидела хвост. Кейт развернулась и вышла из комнаты.

— Что там? — спросил Дэниел, когда она появилась из двери.

— Труп человека и мертвая обезьяна. Я хочу осмотреть коридор.

— Может, не стоит? — нервно забормотал Эймс.

— Я быстро.

— Все равно тут никого нет. Будь кто живой, мы бы услышали.

— Это займет одну минуту.

Свет от входа почти не проникал в коридор, и Кейт включила фонарик. Она заметила две двери, но не знала, что находится за ними. Чем дальше она шла, тем сильнее становился запах горелой плоти. Кейт задержала дыхание и посветила в первый зал. Там было полно клеток с обезьянами. Животные распластались по железной сетке, словно перед смертью хотели вырваться наружу.

Глава 11

Полицейский в штатском снимал показания с Кейт и Дэниела, когда рядом с фургоном судебно-медицинской экспертизы остановился автомобиль. Из машины вышла чернокожая женщина в темно-синей ветровке и джинсах — Билли Брюстер, детектив из отдела убийств. Ее напарник, толстый лысеющий шатен по имени Зик Форбус, заметил Кейт, когда та обернулась в его сторону.

— Что здесь делает наша Энни Оукли?[3] — буркнул Форбус.

— Заткнись, — грубо оборвала его Брюстер.

Она подошла к Росс и обняла ее.

— Как поживаешь, Кейт? — спросила она сердечным тоном.

— Нормально, Билли, — ответила Росс неуверенно. — А ты?

Женщина ткнула большим пальцем за плечо.

— Все было хорошо, пока ко мне не приставили этого деревенщину.

— Привет, Зик, — кивнула Кейт.

— Давно не виделись, — сухо отозвался Форбус.

Он повернулся к ней спиной и обратился к полицейскому:

— Что случилось, Рон?

— Мы открыли гриль-бар, — ответил дежурный с кривой усмешкой. — Если ты еще не пообедал, могу угостить нашим фирменным блюдом.

— Каким?

— Жареными макаками. — Коп рассмеялся над своей шуткой. — У нас их целый контейнер.

— Я что, должен расследовать убийство обезьян? — возмутился Форбус. — Пусть обратятся в службу отлова животных.

— Проблема в том, что в жаркое попали не только макаки, — объяснил полицейский.

— Это ты нас вызвала? — обратилась Билли к Кейт. — Как тебя сюда занесло посреди ночи?

— Знакомьтесь — Дэниел Эймс, младший юрист из фирмы «Рид, Бриггс», где я теперь работаю. У нас есть клиент, компания «Джеллер фармацевтиклз», которая ведет судебный процесс по поводу одного из своих лекарств. До сих пор все проверки препарата говорили в пользу «Джеллер», но ученый по имени Сергей Кайданов обнаружил, что лекарство вызывает негативные реакции у обезьян.

— Те самые макаки? — спросила Билли, кивнув на лабораторию.

— Верно. Опыты Кайданова могут изменить ход процесса, поэтому мы пытались его разыскать. Но он пропал неделю назад.

— Вы установили время пожара? — повернулась Брюстер к полицейскому.

— Пока нет, но это случилось явно не сегодня.

— Продолжай, — обратилась Билли к Кейт.

— Мы с Дэном заходили в дом Кайданова. Там его не было, но кто-то перевернул в доме все вверх дном.

— И что это значит? — забубнил Форбус.

— Похоже, помещение обыскивали. Мы узнали, где находится лаборатория, и приехали сюда, надеясь найти доктора. И сдается мне, мы его нашли.

— Думаешь, убитый и есть ваш ученый?

— Скорей всего.

— Ладно, пойдем посмотрим, — бросила Билли Форбусу и направилась в дом.

Кейт шагнула за ней, но Форбус преградил ей путь:

— Гражданским туда нельзя.

— Зик, какого черта! — возмутилась Билли, повернувшись на ходу к напарнику.

— Все в порядке. Он прав. Я больше не коп. — Кейт старалась говорить спокойно, но Дэниел видел, как напряглись ее плечи.

— В чем дело? — спросил он, когда детективы ушли.

— Так, старые дела.

— Спасибо, что не выдала меня.

Росс недоуменно взглянула на него.

— Я ведь незаконно вломился в дом Кайданова.

Кейт пожала плечами:

— Надеюсь, ты не думал, что я тебя заложу?

Помощник судебно-медицинского эксперта снимал кабинет на видеокамеру, а фотограф делал цифровые снимки, которые можно было легко ввести в компьютер и в случае необходимости отправить по электронной почте. Билли с порога осмотрела место преступления. Труп лежал на животе почти в центре комнаты. Часть тела, на боку и на спине, выгорела дотла, а кости от воздействия большой температуры приобрели серо-голубой оттенок.

— Установили личность? — спросила Билли у судмедэксперта.

— Даже пол не можем определить, — ответил он.

— Это убийство?

— Похоже, да. Как говорит наш немец, умышленный поджог. — Эксперт имел в виду инспектора из отдела поджогов. — Вы на череп посмотрите.

Детектив прошла в комнату и склонилась над убитым. Его затылок был проломлен. Такую рану могла нанести пуля большого калибра или какой-нибудь тупой инструмент. Впрочем, это решат специалисты из лаборатории медицинской экспертизы.

Билли присела на корточки возле трупа. Пол бетонный, значит, есть шанс что-нибудь найти. По своим прошлым делам Брюстер знала, что после пожара иногда остаются фрагменты кожи и одежды трупа. В том месте, где тело прижато к полу, недостаток кислорода не дает огню разгореться и часть тканей может сохраниться.

Билли посмотрела на маленькое тельце рядом с трупом. Вся кожа и шерсть на нем сгорела. В голове тоже зияла рана. Брюстер несколько секунд спокойно разглядывала макаку, потом встала.

— Если хотите увидеть других обезьян, в задних комнатах их целая гора, — предложил судебный эксперт.

— Нет. — Форбус подавил зевок.

Билли не удивило, что напарник не проявил большого интереса к загадочному делу. Зик хороший полицейский, уже отработавший свое и накопивший достаточно денег, чтобы безбедно прожить остаток дней. Последний раз она видела его немного оживившимся на службе пару недель назад, когда они расследовали убийство в стрип-клубе. Но Билли по-прежнему привлекало все новое и необычное, а ей давно не встречалось таких странных дел.

Детектив прошла по коридору. Комнаты для обезьян были открыты, и она остановилась на пороге, разглядывая клетки. Обезьяны умирали тяжело, и Билли от души пожалела бедняг. Смерть от огня всегда мучительна. Она поежилась и пошла обратно.

Глава 12

Судебно-медицинская экспертиза штата Орегон размещалась в красном кирпичном доме на Нотт-стрит, где раньше находились помещения для гражданских панихид. Портик с белыми колоннами прятался в зарослях темной туи, клена и другой зелени. Кейт оставила машину на стоянке и подошла к входной двери. Билли Брюстер уже ждала ее в приемной.

— Спасибо, что разрешила мне приехать, — улыбнулась Кейт.

— Тебе повезло, что Зик в суде. Будь он здесь, у меня бы ничего не вышло.

— Еще раз спасибо.

Кейт прошла вместе с Билли в заднюю часть здания. В прозекторской они увидели старшего эксперта Салли Грэйс и доктора Джека Форестера, судебного патологоанатома. Оба врача стояли у тележки, которую кто-то вкатил между двумя железными столами. На тележке лежал доставленный из лаборатории труп. Перед отъездом Брюстер помощник судебного эксперта и несколько пожарных, надев резиновые перчатки, подняли тело с помощью найденных в доме мешковин и поместили его в пластиковый пакет. Найденные в комнате фрагменты черепа отвезли вместе с трупом в лабораторию медицинской экспертизы. Сюда же доставили тело обезьяны и осколки ее черепа. Мертвая макака лежала на другой тележке.

— Привет, Билли, — произнесла доктор Грэйс. — Ты немного опоздала. Мы почти закончили.

— Прости, задержалась в суде.

— А кто с тобой? — поинтересовался патологоанатом.

— Это Кейт Росс, наша бывшая сотрудница, теперь следователь юридической фирмы «Рид, Бриггс». Убитый был важным свидетелем в судебном процессе, который они ведут. Кейт помогает нам в расследовании.

— Ладно, мы люди компанейские, — весело отозвалась доктор Грэйс и снова повернулась к трупу.

На врачах были синие непромокаемые халаты, маски, очки и черные фартуки из плотной резины. Прежде чем присоединиться к ним, Кейт и Брюстер облачились в такую же экипировку.

— Мы нашли кое-что интересное, — заметил Форестер. — Это макака-резус. Они часто используются в различных опытах. На ее теле и зубах обнаружены остатки крови, и мы отдали ее на анализ ДНК, чтобы сравнить с кровью трупа. Самое удивительное — как погибла обезьяна.

— И как же?

— Ее застрелили, — ответил доктор Форестер. — На месте преступления нашли гильзу от пули сорок пятого калибра, и реконструкция черепа подтвердила огнестрельное ранение.

— А как насчет этого? Его тоже застрелили? — Билли кивнула на другие носилки.

— Сначала и я так подумал, — покачал головой Форестер. — Учитывая выбитые мозги и все такое… Но похоже, у нашего парня другой случай.

— Значит, это все-таки мужчина? — спросила Кейт.

— Похоже на то, — кивнула доктор Грэйс.

— Мужские кости крупнее женских, поскольку к ним крепятся более мощные мышцы, — объяснил Форестер. — Поэтому мы имеем дело с мужчиной среднего роста… или с женщиной-культуристкой.

Патологоанатом указал на пах убитого. В этом месте на трупе не осталось ни клочка мяса.

— Обычно пол человека легко определяется по его тазовым костям. В женском тазе есть выемка и большое пространство для родовых путей. Мужской таз более изогнут. Это определенно таз мужчины.

— Плюс отсутствие матки и яичников, — с улыбкой добавила доктор Грэйс. — Здесь трудно ошибиться.

Билли рассмеялась.

— Так что стало с нашим парнем?

— Во-первых, он умер раньше, чем сгорел, — заметил судебный врач. — В его сердце осталась кровь. Она была темно-багровая, а не красная или розовая, значит, он не дышал угарным газом. Анализы подтвердили мою догадку. Если бы он умер от огня, в его крови нашли бы угарный газ.

— К тому же в дыхательных путях не было следов копоти, — добавила доктор Грэйс.

Она наклонилась над трупом.

— Видите эти отметины? — Врач показала зазубрины на одном из ребер. — Это следы ножа. Ребро повреждено рядом с сердцем. К счастью, он лежал на бетонном полу и передняя часть тела была более или менее защищена, так что сердце осталось незатронутым. Но наличие зазубрин говорит о колотых ранах. То же самое подтверждает кровь, найденная в левой части груди и околосердечной сумке.

— А как насчет черепа? Обезьяну застрелили. Похоже, пуля пробила и череп жертвы, — сказала Билли.

— Идите сюда.

Доктор Грэйс пригласила группу к накрытому простыней секционному столу, помещавшемуся между раковиной и железной стойкой. На белой ткани лежали фрагменты черепа, которые помощник судебного эксперта нашел на месте преступления. Их аккуратно сложили вместе.

— После выстрелов остаются щелевые переломы, которые радиально расходятся от места входа или выхода пули. Мы таких переломов не нашли. Да и пулевого отверстия, судя по всему, в голове жертвы не было. С другой стороны, если бы череп проломили тупым предметом — скажем, дубинкой или бейсбольной битой, — часть осколков имела бы вогнутую форму.

— Тогда как это объяснить? — спросила Билли.

— Мозг пронизан кровеносными сосудами. Когда кровь вскипела от огня, образовался пар и вышиб у трупа кусок черепной коробки.

Брюстер поморщилась.

— Значит, его убили в лаборатории? — спросила Кейт.

— Трудно сказать. В ткани одежды обнаружены посторонние волокна, и мы отправили их на анализ. Если волокна совпадут с тканью в багажнике машины, можно будет предположить, что его привезли в лабораторию мертвым. Но пока это только догадки.

— А время смерти? — поинтересовалась Билли. — Давно он мертв?

— Тут я вам вряд ли помогу.

Доктор Грэйс кивнула на сетчатый фильтр, стоящий на секционном столе.

— Это его последний обед. — Она показала фрагменты полуразложившегося мяса, картофельных чипсов и помидоров с луком. — Когда его убили, желудок еще не успел все переварить. Но большего я вам сказать не могу.

Билли повернулась к Джеку Форестеру:

— У вас есть какие-нибудь зацепки для идентификации трупа?

— Да. Зубы, например. Ему ставили пломбы. Правда, Брубейкера сейчас нет. — Форестер упомянул доктора Гарри Брубейкера, судебного стоматолога, который обычно присутствовал на вскрытиях. — Мы передадим ему материалы, как только он вернется из отпуска. Но чтобы сказать конкретнее, он должен найти дантиста, который лечил жертву.

— А что можно определить по зубам? — спросила Кейт, читавшая несколько работ по специальности Форестера.

— Например, возраст жертвы, — ответил патологоанатом. — Если у человека остаются зубы мудрости, значит, ему не больше восемнадцати. Но убитый явно старше. Кое-какие выводы можно сделать по состоянию скелета. Возможно, я сужу слишком субъективно, но с таким позвоночником ему вряд ли было меньше тридцати. Плюс строение тазовых костей. Место, где встречаются две половинки таза, называется лобковым сращением, и с годами это сочленение изнашивается. Один врач, Уингейт Тодд, сделал специальную подборку тазовых костей разного возраста. Оказалось, характер износа таза является надежным показателем.

Форестер показал на пластмассовый контейнер у двери. Его крышка была откинута, и Билли увидела лежащие на губчатой прокладке образцы костей.

— Я оценил таз жертвы по шкале Тодда. Если учесть остальные факторы, получается, что нашему приятелю лет сорок — пятьдесят. — Доктор кивнул на нос убитого. — Далее. Могу сказать, что перед нами выходец с Кавказа. У азиатов носовое отверстие овальной формы, у черных оно шире и короче. А у нашего парня — узкое и длинное. Значит, он кавказец. Есть еще глазные впадины. У белых они похожи на очки пилота, у черных — более квадратные, у азиатов — округленные.

— А как насчет цвета глаз? — спросила Билли.

Форестер покачал головой:

— Пожар все уничтожил. От глаз ничего не осталось. Зато могу сказать, какого он был роста. Примерно пять футов девять дюймов. Это можно определить по соотношению размеров бедренной и большой берцовой кости, — продолжал доктор, указав на бедро трупа. — Существуют сравнительные таблицы, где указаны размеры длинных костей американских солдат, погибших в Корее и во время Второй мировой войны.

— Выходит, у нас белый мужчина среднего телосложения, рост примерно пять футов девять дюймов, возраст от сорока до пятидесяти лет, — подытожила Билли.

— Верно, — кивнул Форестер. — А если вы найдете его дантиста, Брубейкер быстро вам его идентифицирует.

Глава 13

Подбросив до дому Кейт, Дэниел вернулся к себе и лег спать. Во сне его мучили кошмары с изуродованными детьми и пылающей лабораторией, полной орущих обезьян. Утром он встал бледный, с черными кругами вокруг глаз. На работе проверил голосовую почту и услышал сообщение от Рене Джилкрист, которая просила его прийти в кабинет Артура Бриггса к одиннадцати часам. Вот и все, подумал Дэниел. Он беспомощно откинулся в кресле и оглядел свой кабинет. В горле у него стоял ком. Сколько лет он вкалывал как проклятый, а теперь все пошло к черту из-за одного клочка бумаги.

Без пяти одиннадцать Дэниел встал, поправил галстук и обреченно двинулся в кабинет Артура Бриггса. Рене сообщила о его приходе и сочувственно улыбнулась.

— Можете войти. Желаю удачи.

— Спасибо, Рене.

Дэниел расправил плечи и вошел в логово льва. Кабинет шефа выглядел как роскошный зал, созданный безумно дорогим дизайнером. Почетные дипломы университета Дьюк и штата Чикаго, награды в рамках и вся обстановка помещения возвещали о величии Артура Бриггса.

— Садитесь, Эймс, — велел шеф, не глядя на вошедшего.

Старший партнер продолжал читать письмо и долгое время не обращал на Дэниела внимания. Наконец, поставив свою подпись, бросил лист в лоток для исходящей почты и уставился на адвоката жестким взглядом.

— Надеюсь, вы понимаете, какой ущерб нанесла компании ваша ошибка?

Дэниел знал, что ответа не требуется, и промолчал.

— Вчера партнеры обсудили вашу ситуацию, — продолжал Бриггс. — Мы решили, что вы больше не будете работать в нашей фирме.

Эймс ждал этих слов, но они все равно привели его в шок.

— Вы получите жалованье за шесть месяцев и медицинскую страховку на год. Согласитесь, это щедрое предложение, если учесть, что из-за вашей глупости один из наших лучших клиентов потеряет миллиарды долларов.

Итак, он уволен. Дэниел стыдливо опустил голову, но в следующую минуту его охватил гнев. Он выпрямился.

— Чушь, мистер Бриггс, и вам это хорошо известно. — Смелость этих слов поразила самого Дэниела не меньше, чем его шефа. — Вы меня увольняете, потому что Арон Флинн узнал об опытах Кайданова и вам нужен козел отпущения. Однако как раз эти опыты могут помочь «Рид, Бриггс» избавиться от клиента, которого не стоит защищать.

Бриггс откинулся на спинку кресла, но ничего не сказал. Дэниел продолжил:

— Я думаю, «Джеллер фармацевтиклз» скрывает данные Кайданова. Вам известно, что полиция расследует дело о поджоге в лаборатории, которая принадлежала «Джеллер»? Именно там Кайданов проводил свои опыты. Все его обезьяны погибли. Похоже, сам Кайданов мертв, точнее, убит. Странное совпадение, не правда ли?

Дэниел замолчал, но Бриггс продолжал смотреть на него с таким видом, словно изучал любопытное насекомое. Эймса удивило, что шеф не отреагировал на связь «Джеллер» с поджогом и убийством. Впрочем, Бриггс сделал целое состояние на непроницаемости своего лица, и Дэниел продолжил:

— Кайданов пропал неделю назад. У него дома все перевернуто вверх дном. — Дэниелу показалось, что лицо Бриггса дрогнуло. — Мистер Бриггс, я изучил жесткий диск доктора Кайданова. Кто-то пытался стереть файлы с данными по опытам на обезьянах, но я их прочитал. — Теперь он явно привлек внимание шефа. — Результаты тестов подтверждают письмо Кайданова. Инсуфорт действительно опасен, и «Джеллер» пытается замести следы.

— Как вы узнали, что дом Кайданова обыскивали?

Дэниел замялся.

— Я там был, — ответил он, внезапно вспомнив, что проникновение в дом и присвоение жесткого диска незаконны.

— И там же познакомились с содержанием диска?

Эймсу показалось, что его насквозь прожигает лазерный луч, и он мысленно посочувствовал свидетелям, проходившим через знаменитые перекрестные допросы Артура Бриггса.

— Позвольте мне не отвечать.

— Значит, я прав?

Дэниел промолчал.

— Решили воспользоваться пятой поправкой, Эймс? — Губы Бриггса искривились в зловещей усмешке. — Конечно, я не могу заставить вас отвечать на мои вопросы, но полиция — другое дело. Представьте, что будет, когда полицейские узнают, что кто-то похитил жесткий диск из домашнего компьютера доктора Кайданова, а я передам им ваши слова о том, как вы проникли в его дом и просмотрели файлы на диске.

— Я… я действовал в интересах нашего клиента.

Дэниел сам почувствовал, что его оправдание слишком жалко.

— Я рад, что вы помните о тайне взаимоотношений между адвокатом и клиентом, хотя больше не работаете в нашей фирме. Если так, вам должно быть известно, что любая информация об инсуфорте является собственностью «Джеллер фармацевтиклз». — Улыбка исчезла с лица Бриггса. — Сегодня к пяти часам дня жесткий диск должен быть у меня, Эймс.

— Но, мистер Бриггс…

— Если я не получу его к этому времени, вы останетесь без выходного пособия и страховки и будете арестованы. Вам все понятно?

— Что вы собираетесь делать с инсуфортом?

— Мои планы вас не касаются, поскольку вы больше не сотрудник фирмы.

— Но инсуфорт калечит детей. Люди из «Джеллер» убили человека, чтобы скрыть правду. Компания является соучастницей…

Бриггс резко встал.

— Разговор окончен. — Он указал на дверь. — Убирайтесь!

Дэниел помедлил и направился к двери. Но на полпути к выходу его охватил приступ ярости. Приоткрыв дверь, он остановился и снова посмотрел на Бриггса.

— Все это время я страшно боялся, что вы меня уволите, потому что работа в «Рид, Бриггс» для меня много значила. Но теперь я думаю, это даже к лучшему. Вряд ли я захочу остаться в фирме, которая покрывает преступления «Джеллер». Речь идет о маленьких детях, мистер Бриггс. Не знаю, как вы после этого сможете смотреть на себя в зеркало.

— Молчать! — заорал Бриггс. — Учтите, если вы посмеете сказать хоть слово, я обвиню вас в клевете и засажу в тюрьму. Кто, по-вашему, захочет иметь дело с адвокатом, которого с позором выгнали с работы и посадили за решетку? А теперь проваливайте!

Дэниел хлопнул дверью кабинета и только тогда заметил, что у их ссоры есть свидетели. Рене Джилкрист и еще одна женщина, в которой Эймс узнал доктора Эйприл Фэруезер, смотрели на него раскрыв рот. Гнев Дэниела мгновенно улетучился и сменился замешательством. Он пробурчал что-то извиняющимся тоном и бросился к своему кабинету.

Только в коридоре до него дошло, что жесткий диск по-прежнему находится у Кейт. Он уже хотел пойти к ней в кабинет, когда заметил охранника у входа в свой кабинет. Эймс припустил туда. Увидев Дэниела, мужчина преградил ему путь.

— Я здесь работаю, — сказал Дэниел. — В чем дело?

— Очень сожалею, мистер Эймс, — вежливо, но твердо ответил охранник. — Вам нельзя входить, пока мы не закончим.

Дэниел заглянул через его плечо. Еще один мужчина вываливал в мешок все бумаги из его стола.

— А как же мои личные вещи, мой университетский диплом?

— Вы сможете их забрать, как только мы закончим. — Охранник протянул руку. — Дайте мне ключи.

Дэниел был глубоко уязвлен. Ему хотелось возмущаться, протестовать, кричать о своих правах, но он знал, что ничего не сможет сделать. Эймс покорно отдал ключи.

— Долго это продлится? У меня мало времени.

— Скоро закончим, — ответил охранник.

Вокруг них стала собираться толпа. Джо Молинари дотронулся до его плеча:

— В чем дело, старик?

— Бриггс меня вышвырнул.

— Вот черт!..

— Удивляться нечему. Все было ясно заранее.

— Я могу помочь? — спросил Джо.

— Спасибо, но все кончено. Бриггсу нужен стрелочник, и он его нашел.

Молинари ободряюще похлопал его по спине:

— Слушай, я знаю людей. Могу кое-кого поспрашивать. Посмотрим, может, что-нибудь и подвернется.

— Я ценю твою поддержку, но кто станет со мной связываться? Представляешь, какое рекомендательное письмо напишет мне Бриггс?

— Ерунда. На Бриггсе свет клином не сошелся. Ты здорово работаешь, дружище. Любая фирма будет рада тебя заполучить.

— Сомневаюсь, что я вообще хочу заниматься юриспруденцией, Джо.

— Ладно, кончай ныть. Это все равно что играть в поло. Когда сваливаешься с лошади, то не лежишь на земле, проклиная все на свете, а преспокойно садишься в седло и продолжаешь играть. Я дам тебе пару деньков, чтобы поплакаться, а потом мы придумаем, как бы тебе снова начать вкалывать допоздна и получать пинки от начальства.

Дэниел не смог удержаться от улыбки. Потом вспомнил о Кейт.

— Можно позвонить по твоему телефону? Меня не пускают в кабинет.

— Конечно.

— Спасибо, Джо. Спасибо за все.

— Вот черт, я сейчас расплачусь.

Эймс покачал головой:

— Все-таки ты та еще задница.

Джо рассмеялся, и они вместе направились к его кабинету. У двери Дэниел повернулся к другу:

— Не против, если я поговорю один?

— Без проблем.

Дэниел закрыл за собой дверь и набрал номер Кейт. Джо охранял его снаружи.

— Это Дэниел, — сказал Эймс, когда она взяла трубку. — Ты одна?

— Да, а что?

— Бриггс меня уволил.

— О, Дэниел. Сочувствую.

— Не могу сказать, что это застало меня врасплох.

— Ты не должен сдаваться.

— Если честно, я не уверен, что захочу вернуться на эту работу, даже если меня возьмут обратно. Может, и хорошо, что меня уволили.

— Что ты говоришь?

— Я сказал Бриггсу, что «Джеллер» пытается скрыть информацию о связи инсуфорта с врожденными пороками у младенцев. Он пригрозил меня арестовать. Его совершенно не волнует, что из-за «Джеллер» рушатся жизни детей и их родителей. Так что я сомневаюсь, стоит ли мне работать в «Рид, Бриггс», если в качестве их сотрудника мне придется покрывать компанию, которая наживается на чужих страданиях. Но я звоню не только поэтому. Когда Бриггс меня уволил, я был в таком шоке, что по глупости сболтнул ему о диске доктора Кайданова. Он сказал, что, если я не верну его к пяти часам, он спустит на меня всех собак.

— Но ты не…

— Нет, твоего имени я не назвал. Он не знает, что диск у тебя, и, надеюсь, никогда об этом не узнает. Ты можешь вернуть его мне? Бриггс пригрозил, что сдаст меня полиции, если я не отдам диск, а у меня и так полно проблем. К тому же у нас есть копия.

— Что ты собираешься делать с файлами?

— Не знаю, Кейт. Я сейчас слишком плохо соображаю, чтобы принимать решения.

— Я привезу тебе диск к часу дня.

— Спасибо.

Минуту в трубке стояла тишина. Потом Кейт сказала:

— Ты хороший парень, Дэн, а хорошим парням всегда везет. Все будет хорошо.

Дэниел был благодарен ей за сочувствие, но сомневался, что в реальном мире все происходит именно так, как сказала Кейт.

Глава 14

Выйдя из здания судебной экспертизы, Билли Брюстер направилась на запад по Сансет-хайвэй. Через двадцать минут она свернула в Хиллсборо и оказалась в загородной местности, где на фоне зеленых холмов и синего неба высились три черных корпуса из стекла и полированного камня — комплекс «Джеллер фармацевтиклз».

Главным украшением корпуса «А» служил огромный атриум с трехэтажным водопадом, который низвергался откуда-то из-под крыши в углу просторного вестибюля. В приемной Билли узнала номер кабинета Курта Шредера и поднялась по лестнице на второй этаж. По застекленному переходу она перебралась в здание «Б», где находился отдел исследований и разработок.

Билли показала свой значок секретарше Шредера и через минуту оказалась в кресле перед главным медицинским консультантом «Джеллер».

— Доктор Шредер, я детектив Брюстер из отдела убийств.

— Убийств? — испуганно переспросил Шредер.

— Вчера вечером я была в сгоревшем здании, которое кто-то умышленно поджег. Внутри находилось примерно двадцать мертвых обезьян. Они погибли в своих клетках.

— Да, это ужасно. Но при чем тут я и «Джеллер фармацевтиклз»?

— Судя по документам, участок, на котором находилось здание, принадлежит вашей компании. Очевидно, там была лаборатория.

Шредер нахмурился:

— Все наши исследовательские ресурсы находятся в этом корпусе. У нас есть кое-какая земля за пределами комплекса, но она пока не используется. Если вы и нашли какую-то лабораторию, «Джеллер» не имеет к ней отношения.

— На месте поджога было найдено тело, доктор Шредер. Труп сильно обгорел, но мы установили, что это белый мужчина сорока — пятидесяти лет. У нас есть предположение, что погибший — доктор Кайданов.

— Кайданов?! О Боже! Он пропал неделю назад. Мы давно его ищем. Все это ужасно.

— Доктор Кайданов занимался опытами на обезьянах?

— В том-то и проблема. Мы ведем судебный процесс, и наш обвинитель утверждает, что в его распоряжении находится письмо Кайданова о каких-то опытах на приматах, которые он якобы вел по заданию нашей компании. Но мы никогда не поручали ему подобные исследования.

— Я уже слышала об этом от сотрудника «Рид, Бриггс». Именно поэтому мы решили, что жертвой может быть Кайданов.

Шредер поежился.

— Боже, надеюсь, это неправда.

— Вы можете помочь в опознании тела, передав мне личное дело доктора Кайданова. Нас интересует его медицинская карточка.

— Сделаю все, что смогу. — Шредер явно расстроился.

Брюстер протянула ему листок, на котором было обозначено местоположение сгоревшего здания:

— Проверьте, нет ли на этом участке вашей лаборатории, хорошо?

— Обязательно. Я сообщу о результате через пару дней.

Брюстер встала.

— Спасибо за помощь, доктор Шредер.

— Всегда к вашим услугам. — Он помолчал. — Будем надеяться, что это не Кайданов.

— Да, будем надеяться.

На работе Билли ждало несколько телефонных сообщений. Одно из отдела по поиску пропавших без вести. Брюстер не сомневалась в личности найденного в лаборатории человека, но все-таки позвонила к ним из здания судебной экспертизы и попросила составить список людей, подходящих по описанию к составленному Форестером портрету. Она набрала номер телефона отдела.

— Привет, Билли. — Трубку снял Арон Дэвис. — Я для тебя кое-что нашел. Парень по имени Джин Арнольд, адвокат из Аризоны. Его коллега, Бенджамин Келлог, сообщил о пропаже Арнольда как раз в интересующее тебя время. Последний раз его видели в отеле «Бенсон». Запиши телефон Келлога.

Билли набрала аризонский номер. Секретарь соединил ее с Бенджамином Келлогом, и она представилась.

— Вы нашли Джина? — с тревогой спросил Келлог.

— Нет, но я хотела уточнить у вас кое-какую информацию. Почему вы решили, что мистер Арнольд пропал?

— Я знаю, что он пропал, и подозреваю самое худшее. Мы все о нем очень беспокоимся.

— Почему?

— Он уехал по делам в Нью-Йорк в воскресенье, 22 февраля, и мы ждали его на следующий день. Я даже знал, каким рейсом он прилетит, но в самолете его не оказалось. А в среду он позвонил из Портленда. Спросил меня, но я был в суде, поэтому он поговорил с нашей секретаршей, Марией Суарес.

— До этого он планировал поездку в Орегон?

— Нет. Я работаю с Джином уже шесть лет, а Мария еще дольше. Мы никогда не слышали, чтобы у него были какие-то связи в Орегоне.

— И что он сказал мисс Суарес?

— Просил передать, что задержится на несколько дней по личному делу. Справился, не было ли для него почты или сообщений, сказал Марии, в каком номере остановился, и обещал перезвонить. А в четверг раздался звонок из отеля «Бенсон». Администратор пожаловался, что Джин зарезервировал номер до понедельника, но в гостинице не появляется, и они хотят знать, нужна ли ему еще комната. Я ничего не мог ответить. Тогда они предложили поместить его вещи в камеру хранения. Я испугался, что с ним что-то случилось, и позвонил в отдел пропаж.

— И с тех пор о нем ничего не слышали?

— Ничего.

— Мистер Арнольд женат?

— Он вдовец. Его жена умерла за год до того, как я начал здесь работать.

— Вы не могли бы прислать мне какую-нибудь фотографию мистера Арнольда?

— Что-нибудь подыщу.

— Хорошо. Кроме того, мне нужны адрес и телефон его дантиста.

На другом конце линии повисла пауза.

— Вы думаете, он мертв?

— У меня нет для этого оснований.

— Но вы из отдела убийств, верно?

Билли не хотелось нервировать коллегу Арнольда, хотя было ясно, что он и так расстроен.

— Да.

— У меня есть опыт, детектив. Я вел уголовные дела и знаю, зачем следователю из отдела убийств могут понадобиться записи стоматолога. Вы хотите опознать труп?

— Труп действительно есть, но я абсолютно уверена, что это не ваш друг.

— Тогда зачем вы мне позвонили?

— На всякий случай.

Снова наступило молчание. Потом Келлог прошелестел:

— Джина лечил Ральф Хьюз. Дайте мне свой адрес, я перешлю вам медицинскую карту.