Советник юстиции

БЕРЕЧЬ НАРОДНОЕ ДОСТОЯНИЕ!

Статья 131 Конституции СССР обязывает каждого советского человека беречь и укреплять социалистическую собственность, как священную и неприкосновенную основу нашего строя.

Историческое значение сформулированных в программе КПСС норм морали строителя коммунизма состоит именно в том, что этот кодекс обобщил те принципы, которыми руководствуется в жизни новый человек, воспитанный в духе коммунизма. Формирование марксистско-ленинского мировоззрения и норм коммунистической морали предполагает полное преодоление пережитков прошлого в сознании людей.

В поведении советского человека, в деятельности каждого нашего коллектива коммунистические идеи должны органически сочетаться с коммунистическими делами.

Партия добивается воспитания у советских людей бережного отношения к социалистической собственности, являющейся экономической основой нашего строя. Июньский (1963 г.) Пленум ЦК КПСС, обсуждавший очередные задачи идеологической работы партии, подчеркнул, что воспитание коммунистического отношения к общественной собственности является решающим звеном борьбы за нового человека. В постановлении Пленума говорится, что необходимо всеми формами идейного воздействия вытравлять существующий у некоторых людей взгляд на социалистическую собственность, как на чужое и «казенное», воспитывать стремление приумножать богатства Родины.

К всенародной борьбе за экономию и бережливость, за сохранность социалистической собственности призвала советских людей партия и на декабрьском (1969 г.) Пленуме Центрального Комитета.

Новый шаг в дальнейшем приумножении общественных богатств сделал наш народ, выполняя исторические решения XXIV съезда партии, наметившие грандиозную программу изыскания неиспользованных резервов и возможностей нашей системы, умелого сочетания различных стимулов к труду, повышения сознательности трудящихся в ответственной работе по выполнению заданий девятой пятилетки.

О сохранности народного достояния беспокоится большинство советских людей. Приведу недавний случай, происшедший в городе Каскелене. Некий Наумкин, решив завладеть выручкой местного магазина, долго выжидал, пока в помещении не останется ни одного покупателя. Затем напал на продавца Токмакову, но та оказала сопротивление. На крик о помощи подоспел дружинник Г. М. Булганин и, рискуя жизнью, задержал преступника.

Стоит заглянуть в стол находок столицы, да и других городов республики, чтобы убедиться, сколько благородных поступков, совершается постоянно. Житель Алма-Аты А. Г. Юрченко нашел на улице ящик конфет и доставил его в стол находок. Так же поступил шофер Д. Н. Головин, обнаруживший тюк с кожами. Подобрав по дороге потерянные кем-то 385 рублей, ученица школы № 39 Лена Калашникова тут же принесла их в стол находок. Сюда же сдала оставленные кем-то плащ и туфли гражданка А. В. Можникова, 60 рублей — В. И. Репов...

О многочисленных случаях, когда покупатели возвращают ошибочно сданные им кассирами деньги, а продавцам — излишне отпущенные товары, мне рассказал директор универмага. Недавно гражданка И. Г. Коханова вернула отрез стоимостью 20 рублей за метр, выданный ей вместо шерсти такого же цвета по 7 рублей за метр.

Примеры эти можно продолжить.

И на этом фоне сегодня особенно явственно выступают пережитки прошлого в сознании и поведении некоторых людей. Наиболее вредным для нашего общества, и в материальном и в моральном отношении, является расхищение общенародного добра. Тот, кто не вносит своего трудового вклада, кто расхищает общественную собственность, тот тормозит движение нашего общего дела, тот, хочет он этого или не хочет, объективно является носителем и распространителем чуждой нам индивидуалистической, частнособственнической, рваческой психологии.

Факты хищений возможны прежде всего там, где учету и контролю не придается должного значения, где в результате неправильного подбора кадров к материальным ценностям допускаются лица, не внушающие доверия. В этом отношении весьма неблагополучно обстоит дело в потребительской кооперации, а также в некоторых совхозах республики.

Недавняя проверка соблюдения законов о сохранности социалистической собственности в ряде районов Алма-Атинской области (Балхашском, Илийском, Каскеленском и других) показала, что в иных совхозах даже не заводятся личные дела на материально ответственных лиц, не заключаются с ними договоры о материальной ответственности, совершенно не проводится аттестация этой категории работников. Без оснований списываются недостачи и растраты с конкретных виновников.

Причина многих хищений — слабый контроль за сохранностью материальных ценностей и денежных средств. Годами иногда не контролируется деятельность многих торговых работников. О каком контроле может идти речь, если, например, расхитители народного добра из Кустанайского горкоопторга — начальник виноразливочного цеха Шения, старший бухгалтер Шемет и другие — два года воровали вино и присваивали вырученные от продажи через торговые точки деньги?! И никто за это время не проверил, чем же занимаются эти люди.

Продавец Убинского сельпо Шемонаихинского райпотребсоюза Воропаева, растратив более чем на две тысячи рублей материальных ценностей, скрыла этот факт, засыпав 13 мешков из-под сахара речным песком!

Как создаются условия для беспрепятственного воровства и на какие ухищрения подчас идут расхитители народного добра, можно проиллюстрировать на факте, имевшем место в Восточно-Казахстанской области. Глубокой ночью поступило сообщение о разбойном нападении на магазин № 97 в Лениногорске. По телефонному звонку запоздалого прохожего стало известно, что охранник магазина лежит без сознания, сторожевая собака отравлена, двери магазина взломаны, товары разбросаны...

На допросе сторож Я. В. Пономарев рассказал, что, заступая на дежурство, он принял угощение от продавца М. П. Матросовой и уборщицы Л. Ф. Ивановой. Они преподнесли ему солидную дозу водки и он счел «неудобным» отказаться, хотя понимал, что после выпивки охрану объекта нести не сможет. Его при этом не насторожило и то, что в стакане была мутная жидкость, по поводу чего он даже пошутил: «Девчата хотят очаровать меня». По заключению врачей, Пономарев получил стойкое отравление: анализ показал следы люминала.

Осмотрели магазин. Выбита нижняя филенка у наружной и у второй двери. Но, странное дело: по всем обстоятельствам выходило, что дверь преступники ломали не снаружи, чтобы проникнуть в магазин, а наоборот, изнутри, чтобы выйти из помещения.

Вызванная для участия в осмотре продавец Матросова стала сразу же пояснять, какие товары исчезли из магазина. В этом хаосе она тут же заметила отсутствие часов, серег, двух костюмов, сапожек и еще некоторых товаров. Высказала она и свои подозрения, кто мог совершить этот грабеж. Продавец продолжала толковать о «несчастье», а у следственных работников начинала вырисовываться другая версия: симуляция разбойного нападения с целью скрыть расхищение народного добра, которое, судя по всему, совершалось и раньше. Эта версия окрепла после того, как были сняты остатки товаров по магазину и установлено, что недостача выражается десятками тысяч рублей.

Было принято решение произвести обыски у лиц, имевших отношение к магазину и, прежде всего, у Матросовой. Хотя продавец заявляла, что выручка по магазину накануне разыгравшихся событий была сдана, у нее обнаружили крупную сумму денег, причем в стеклянной банке в тайнике под полом сарайчика. Несколько меньшая сумма была найдена у уборщицы магазина, но интересно, что спрятаны они были аналогичным способом. Значит, действовали преступницы сообща. Об этом говорило и то, что часть товаров, исчезнувших ночью, была обнаружена у «пострадавших».

Начали выяснять, кто посещал Матросову и Иванову, с кем те поддерживали связи. Покупатели, постоянно пользовавшиеся услугами этого магазина, рассказали, что последнее время крутились в магазине два каких-то подозрительных типа. Они пользовались особым входом в подсобку, выпивали там, уносили какие-то свертки. Постепенно вырисовывался облик этих людей. Ими оказались ранее неоднократно судимые Тарабардин и Гамаюров, которые за соответствующую плату договорились с Матросовой обворовать магазин, и даже получили определенный задаток за «операцию» — дорогостоящие костюмы, сапожки, пуловеры и прочее.

Все они предстали перед судом и осуждены к длительным срокам лишения свободы. Получил два года лишения свободы и охранник Пономарев, хотя он и пытался выступить в роли потерпевшего.

Здесь не лишне будет напомнить, что особую заботу о сбережении и умножении народного добра призваны проявлять должностные лица государственного аппарата и хозяйственных организаций. Служебный долг обязывает их пресекать всякие поползновения на общенародную собственность.

Примеров активного участия в борьбе с хищениями и правонарушениями можно привести множество. Большой вклад в это дело вносят народные дружины, товарищеские суды, население. Немало нарушений пресекается по инициативе и при участии трудящихся. Их сигналы содействуют успешной работе следственных органов в борьбе с хищениями общенародного добра.

Закон гласит, что к уголовной ответственности привлекаются не только те, кто непосредственно расхищает народное добро и создает условия к беспрепятственному хищению, но и те, кто, достоверно зная о готовящемся или совершенном преступлении, не сообщает об этом следственным органам.

Для пресечения хищений необходимо активизировать профилактическую работу и, в частности, установить постоянный контроль за материально ответственными лицами, завести надлежащий учет всех ценностей и денежных средств, регулярно проводить ревизии, строго соблюдать установленный порядок предоставления трудовых отпусков с обязательной передачей находящихся в подотчете этих лиц материальных ценностей.

Не следует забывать и о борьбе с так называемыми мелкими хищениями, причиняющими немалый ущерб государству. Между тем в ряде коллективов этому не придается должного значения. Появились даже вредные рассуждения: дескать, государство наше от этого не обеднеет. Кое-где вообще стали сквозь пальцы смотреть на мелкие хищения. Особенно много их совершается на предприятиях мясной и молочной промышленности.

Мелкое хищение с уголовно-правовых позиций оценивается как преступление малозначительное. Эта особенность породила и специфические формы борьбы: на первый план при определенных условиях выдвигаются меры общественного и административного воздействия. Однако на практике в ряде мест либерализм привел к сокращению мер уголовного наказания при одновременном сокращении мер общественного воздействия. Тем самым в некоторых случаях для расхитителей создается обстановка безнаказанности.

Как известно, 8 декабря 1970 года был принят специальный Указ Президиума Верховного Совета Казахской ССР «Об административной ответственности за мелкое хищение государственного и общественного имущества», которым предусмотрено, что народным судом может быть применена административная ответственность к расхитителям в виде ареста на срок от трех до пятнадцати суток или штрафа в сумме от десяти до тридцати рублей. Изменена и редакция статьи 77 УК Казахской ССР, устанавливающей уголовную ответственность за мелкие хищения. Теперь признается преступлением не только мелкое хищение, совершенное лицом, которое в течение года уже подвергалось мерам административного или общественного воздействия, но и лицом, которое хотя и не подвергалось указанным мерам воздействия, но совершило мелкое хищение более двух раз.

Следователи прокуратуры одновременно с расследованием дел проводят большую профилактическую работу, направленную на пресечение преступных посягательств на социалистическую собственность. По каждому второму делу они вносят представления в коллективы трудящихся, руководителям предприятий и учреждений об устранении нарушений законности, способствующих совершению преступлений, и многие дела докладывают на собраниях по месту совершения преступления.

В последние годы следственная работа стала проводиться с участием в ней широких слоев общественности. Немало преступлений пресекается только благодаря тому, что советские люди нетерпимо относятся к фактам неправильного поведения отдельных граждан, вовремя сообщают в следственные органы о готовящихся преступлениях.

В органах прокуратуры республики немало опытных, квалифицированных работников. Эти люди деятельны, инициативны, и потому им сопутствует успех. Заслуживает внимания опыт работы начальника следственного отдела прокуратуры Кзыл-Ординской области Д. Саулебекова. Вот несколько примеров из его следственной практики.

На одном областном совещании шел разговор о фактах падежа скота в отдельных хозяйствах, в том числе упоминался и колхоз им. Горького Казалинского района, где только за один месяц было списано 109 голов овец, якобы павших.

В тот же день Саулебеков со следователем районной прокуратуры Баймаханом Мусановым выехали в колхоз. В правление для беседы были приглашены чабаны Женсикбаев и Тлеуов. Зная, что в колхозе учет животных запущен и по отарам не проводился, работники прокуратуры предложили Женсикбаеву рассказать о движении скота в его отаре с начала года, то есть после инвентаризации поголовья. Чабан по памяти свободно доложил о поступлении и убытии овец из отары, однако замялся, когда речь зашла о 12 овцематках, которых заведующий фермой Ж. Азмуратов списал в отчете, как павших.

До этого уже было расследовано одно уголовное дело о хищении скота в другом хозяйстве района, вскрыты факты хищения овец и продажи их в магазины на отгонном животноводстве при переправе через Сыр-Дарью. Назвав фамилию и имя продавца, следователь задал вопрос Женсикбаеву.

— По чьему распоряжению на Аман-Уткельской переправе вы отдали овец этому продавцу?

Женсикбаев удивился, а потом начал рассказывать, когда и при каких обстоятельствах завфермой Азмуратов продал 12 голов овец. Он вытащил из своего нагрудного кармана и передал записку Азмуратова, подтверждающую получение им 7 голов овец.

Было возбуждено уголовное дело. При допросе свидетелей выяснилось, что Азмуратов также брал на свои личные нужды колхозных овец и у чабана Тлеуова (они жили по соседству), который подтвердил это на допросе, представив расписки заведующего фермой.

В колхозе было всего 10 отар. На другой день все чабаны явились в правление и дали ценные показания: когда, при каких обстоятельствах Азмуратов расхищал колхозный скот. Следствием было установлено хищение 96 голов овец. Зав. фермой полностью признал эти бесспорные факты и вскоре выездной сессией областного суда был осужден к 10 годам лишения свободы.

В июне 1961 года в прокуратуру поступило письмо от жителей поселка Байга-Кум о том, что заместитель председателя рабкоопа Ж. Алимкулов построил себе особняк из одиннадцати комнат. Дома приобрели также председатель рабкоопа М. Рахметов, старший бухгалтер Ш. Мырзабаев и другие материально ответственные работники.

Проверка сообщения была поручена следователю Д. Саулебекову и прокурору Чиилийского района У. Сеитову. Авторы письма объяснили, что им неизвестно, какими способами работники рабкоопа совершают хищения, но отметили, что Алимкулов руководит строительными работами и заготовками сельскохозяйственных продуктов, хотя этим должны заниматься другие. Финансово-хозяйственная деятельность рабкоопа ежегодно ревизировалась райпотребсоюзом, однако никаких злоупотреблений не было выявлено.

Просмотрев отчеты Алимкулова, работники прокуратуры убедились, что он систематически получал из кассы в подотчет крупные суммы, за которые отчитывался представлением в бухгалтерию соответствующих документов. Однако многие из них показались подозрительными, в частности, 10 приемных квитанций о закупке от жителей совхоза «Сыр-Дарьинский» 12 тонн риса-шалы по цене 50 копеек за килограмм. Подписи от имени сдатчиков выполнялись одним почерком, сходным с почерком Алимкулова. Указанные в документах лица незамедлительно были опрошены и заявили, что рис не сдавали, а подписи их в квитанциях подделаны.

Заведующие магазинов Усеров, Сагиндыкова, Сырымбетова сообщили интересные сведения: по распоряжению Алимкулова, они отпускали населению товары в обмен на рис по 30 копеек за килограмм. Однако никакие документы при этом не оформлялись. Так было расхищено более 30 тонн риса, а Алимкулов положил в карман свыше 6 тысяч рублей.

Совместно с группой ревизоров облпотребсоюза были просмотрены бухгалтерские документы за последние пять лет. По документам, вызывавшим подозрения, параллельно проводились следственные действия и почерковедческие экспертизы. В результате преступники были изобличены и понесли должное наказание.

Строжайшее соблюдение законности и правопорядка стало программным требованием партии, ибо в период развернутого строительства коммунизма социалистическая законность призвана активно содействовать разрешению задач по практическому претворению в жизнь программы строительства коммунизма, постепенному преобразованию общественных отношений в коммунистические и формированию человека коммунистического общества. Отсюда понятна и важность активной борьбы органов прокуратуры, милиции, суда с преступностью и правонарушениями.

И в наши дни со всей актуальностью звучат ленинские слова о том, что жулики, тунеядцы, хулиганы — родные братья капиталистов и богачей, что те и другие являются «врагами народа, врагами социализма, врагами трудящихся». Вот почему не может быть терпима беспринципность в подходе к антисоциалистическим, антиобщественным явлениям. Наш народ решительно очищает свой дом от всякого рода нечисти, которая ему мешает жить и трудиться, двигаться вперед. И в этом деле в полной мере должна быть использована вся сила советских законов.

И. В. КАЦАЙ,

первый заместитель прокурора

Казахской ССР.

СЛЕДОВАТЕЛЬ И СЛЕДСТВИЕ

Ответственные задачи возлагаются на следственный аппарат прокуратуры. Именно следователи находятся на «переднем крае» борьбы с преступностью, первыми прибывают на место преступления, отыскивают и фиксируют следы, по крупицам собирают доказательства, чтобы установить лиц, покушавшихся на государственную или личную собственность, честь и неприкосновенность советских граждан.

Как врач не может быть безучастным к больному, так и следователь не вправе быть равнодушным исполнителем закона. Его профессия требует немедленно, днем или ночью, принимать необходимые меры по каждому правонарушению и использовать в работе все свои знания и мастерство.

Бесконечный поиск определяет характер труда следователя. Он требует не только интуиции, но и глубоких знаний. Учиться приходится при расследовании любого дела, при каждом допросе, очной ставке, познавая бесчисленное многообразие человеческих характеров.

Призвание следователя требует общительности и ненавязчивости, способности к глубокому анализу и объективным выводам, самокритичности и сдержанности, настойчивости и гибкости. Он должен обладать фантазией, но не быть у нее в плену, когда версия преступления нежизненна. Но в любом деле, при решении любых вопросов и проблем он обязан прежде всего видеть человека, судьба которого зависит от профессиональной добросовестности и объективности следователя.

Он должен уметь не только спрашивать, но и чутко, терпеливо слушать, даже когда сидящий на допросе изворачивается, преднамеренно искажает происшедшие события.

Говоря о нашей профессии, невольно вспоминаешь отдельные неудавшиеся кинофильмы, повести и рассказы, в которых труд следователя уж больно романтизирован. Вместо будничного кропотливого труда следователь то и дело участвует в схватках с бандитами, в головокружительных погонях, засадах и т. п. Авторы подобных произведений неверно представляют себе работу следователя, а главное — забывают, что мы живем в такое время, когда в нашей стране давным-давно покончено с организованной и профессиональной преступностью.

Профессия следователя немыслима без элементарного канцелярского труда, например, составления документов. Писать приходится много, и если на допрос вызванного лица порой тратится буквально несколько минут, то на составление протокола уходит куда больше времени.

Мастерство следователя состоит не только в том, чтобы отыскать вещественные доказательства, умело допросить свидетеля, правильно назначить экспертизу. Все воспринимаемое он должен без искажений, доподлинно, в установленном законом порядке, изложить в деле, которое впоследствии представит на рассмотрение суда. Достаточно небольшой ошибки в документе — и достоверность его искажена. Молодые следователи, иногда не придавая должного значения составлению документов, тяжело расплачиваются за свою небрежность. И плата дорогая — безвозвратная утрата важных доказательств.

Возникает вопрос: «А есть ли романтика следствия? В чем она?»

Да, она есть. Романтика следствия — в борьбе за справедливость, истину, в борьбе за человека, его настоящее, будущее, в страстном стремлении к торжеству правды, закона.

На следственный аппарат прокуратуры возложено расследование наиболее сложных дел, таких, как убийство, хищение государственной собственности в крупных и особо крупных размерах, хозяйственные и должностные преступления, взяточничество, преступления, совершаемые несовершеннолетними, а также ряд других опасных преступлений.

Провозглашая принцип соблюдения социалистической законности, советское уголовно-процессуальное право обязывает всех участников следствия неукоснительно соблюдать требования закона, которыми регулируется порядок расследования преступлений. Вся деятельность следователя и других лиц, привлекаемых для участия в следствии, подчинена единому порядку, при соблюдении которого только возможно расследование. Он не допускает незаконных действий и защищает советских граждан от ущемления их прав и злоупотреблений на предварительном следствии.

Советское уголовно-процессуальное право провозгласило, что никто не может быть привлечен к уголовной ответственности, подвергнут аресту не иначе, как на основании и в порядке, предусмотренном законом. Тем самым гарантируется неприкосновенность личности, а нарушение гарантий преследуется по закону.

Обеспечение социалистической законности на предварительном следствии гарантируется государством и выражается в форме прокурорского надзора за соблюдением прав, предусмотренных законом для всех участников процесса. Подчиняясь только закону, прокурор вправе вмешиваться в ход расследования любого дела, его указания обязательны для исполнения.

При расследовании преступления соблюдается принцип публичного следствия и гарантируется всесторонность, полнота и объективность исследования обстоятельств преступления. Это означает, что органы расследования, как только им станет известно о совершенном преступлении, обязаны немедленно возбудить дело, приступить к расследованию и провести его в полном объеме. И именно так, чтобы в ходе следствия события преступления и виновность привлекаемого к ответственности лица были установлены достоверно.

Познание истины — таково требование закона. Оно выражается в нормах права, которые обязывают следователя быть прежде всего беспристрастным, глубоко и всесторонне проводить исследование, собирая доказательства, не только уличающие, но и оправдывающие обвиняемого. Точное соблюдение этих требований предостерегает от возможных ошибок. Следствие не может остановиться на полпути, а это означает, что должны быть расследованы все действия обвиняемого, выявлены его соучастники. Кроме того, следователь обязан исследовать причины и условия, которые способствовали совершению преступления, принять меры к их устранению с тем, чтобы закрыть каналы для новых правонарушений.

Принцип невиновности, провозглашенный в нашем праве, подчеркивает, что обвиняемый не виновен до тех пор, пока не будет установлена его вина.

Закон предусматривает участие защитника с момента объявления об окончании следствия, а по делам несовершеннолетних, лиц, страдающих психическими и физическими недостатками, не владеющих языком, на котором ведется судопроизводство, с момента предъявления обвинения. В процессе следствия гарантируются права потерпевшего, гражданского истца и ответчика, которые могут отстаивать их лично или через своего представителя.

В уголовном судопроизводстве предусматривается и участие общественности, которое может выражаться в разных формах: сообщение о преступлении, что является поводом для возбуждения дела, участие в раскрытии преступления и т. п.

При расследовании преступлений все решения, связанные с направлением следствия, выдвигаемыми версиями, методами выявления и фиксации доказательств, принимаются следователем, который наделен процессуальной самостоятельностью. Только в определенных случаях требуется согласие прокурора.

Процессуальная самостоятельность дает возможность следователю оценить доказательства по внутреннему убеждению быть принципиальным. Никто не вправе навязывать ему свою волю в вопросах привлечения кого-либо к ответственности, в квалификации преступления, направлении дела в суд.

Раскрытие преступлений по горячим следам, обнаружение и обезвреживание преступников — одна из главнейших обязанностей следственного аппарата. В этих целях уголовно-процессуальное законодательство ограничивает следствие определенными сроками, а также указывает на обязательность принятия немедленных мер по предотвращению и выявлению преступлений.

Конституция СССР гарантирует судопроизводство на языке союзной или автономной республики, а для лиц, не владеющих этим языком, выделяется переводчик, как во время предварительного, так и судебного разбирательства.

И наконец, законом обеспечивается тайна следствия. А это означает, что без разрешения следователя данные следствия не могут быть разглашены, что предупреждает возможные попытки направить следствие по неправильному пути и создает необходимые условия для всестороннего, объективного следствия.

Для успешной борьбы с преступностью, своевременного и полного раскрытия преступлений следственный аппарат прокуратуры оснащен необходимой криминалистической техникой, позволяющей успешно отыскивать следы преступления. Каждый следователь снабжен следственным портфелем с набором криминалистической техники, в его распоряжении криминалистические лаборатории на автомашинах с комплексом поисковых и других средств, кабинеты криминалистики во всех областных прокуратурах. Немые свидетели — вещественные доказательства, после соответствующих криминалистических, медицинских исследований в экспертных учреждениях, помогают раскрыть самые запутанные преступления Медики, химики, физики, биологи, механики, технологи и многие другие специалисты вместе со следователями служат благородной цели — ликвидации преступности в нашей стране.

В. Н. МОРОЗОВ,

заместитель прокурора Казахской ССР.

НАДЗОР ПРОКУРОРА

На приеме у прокурора города Алма-Аты — работница детской больницы И. П. Муравьева. Что привело ее сюда? Незнание или прямое нарушение закона администрацией? К сожалению, в практике отдельных руководителей наших предприятий и учреждений еще не редки случаи нарушения трудового законодательства.

И. П. Муравьева работает санитаркой в детской больнице, добросовестно выполняет возложенные на нее обязанности, и вдруг, безо всяких на то оснований, главный врач больницы издает приказ о переводе ее временно, сроком на три месяца, в детскую поликлинику № 3. Причем на нижеоплачиваемую работу. Трудовые права работницы нарушены.

В данном случае администратор из-за нетвердого знания трудового законодательства совершила серьезную ошибку.

Закон допускает временный перевод работника на срок лишь до одного месяца и притом строго оговаривает, в каких случаях это допускается. Временный перевод возможен, когда нужно бороться со стихийным бедствием, ликвидировать производственную аварию или немедленно устранить вызванные ими последствия или же когда требуется предотвратить несчастный случай, простой, гибель государственного и общественного имущества. Таких исключительных обстоятельств в детской больнице не было и, следовательно, переводить работника на другую, притом нижеоплачиваемую работу не было никаких оснований.

По протесту прокурора незаконный приказ был отменен, санитарка восстановлена на прежней работе.

Наши законы, являясь выражением воли всех трудящихся, свято оберегают интересы и права советских граждан. Поэтому они с таким уважением и доверием относятся к советскому законодательству и в необходимых случаях прибегают к его защите.

Иное дело в капиталистических странах. Там закон пугает, он ненавистен широким массам трудящихся. Еще Ф. Энгельс писал: «Рабочий слишком хорошо знает, он слишком часто испытывал на опыте, что закон для него — кнут, сплетенный буржуазией, и потому он прибегает к закону только в том случае, когда его к этому вынуждают»[9]. Буржуазные законы выражают волю богатых, защищают капиталистический строй, интересы эксплуататоров.

Великая Октябрьская социалистическая революция ликвидировала царские законы, выработала новые. Но создать новые законы, охраняющие личные и общественные интересы трудящихся, — это только начало. Не менее важно обеспечить их строгое исполнение. Потребовалась особая организационная форма. И она была найдена Советским государством. Это государственная прокуратура, 50-летие которой наша общественность отмечает в этом году.

На органы прокуратуры возложена ответственная задача — бдительно стоять на страже советского закона, всемерно укреплять его силу и авторитет. «Мы требуем от прокурора такой постановки работы, — подчеркивал М. И. Калинин еще в 1934 году, — такой организации борьбы за социалистическую законность, при которой каждый рабочий, каждый колхозник, каждое советское учреждение были бы гарантированы от бюрократических извращений, при которой каждый был бы уверен, что его законные права и интересы охраняются, что на страже этих интересов стоит специально поставленный советской властью прокурор»[10].

Если в начальный период общий надзор был ограничен только надзором за законностью нормативных актов, издаваемых органами управления и местными органами власти, то затем в соответствии с Конституцией СССР 1936 года права прокуратуры расширились. В настоящее время она осуществляет надзор за точным исполнением законов в более широком смысле этого слова, реагируя на факты неисполнения закона или неправильного его исполнения, а также на действия должностных лиц, противоречащие закону.

Законом предоставлены определенные права Генеральному Прокурору СССР, прокурорам союзных и автономных республик, прокурорам краев, областей, городов и районов, которые могут производить на месте проверку исполнения законов. Он вправе требовать от руководителей министерств, ведомств, учреждений, предприятий, исполнительных и распорядительных органов местных Советов депутатов трудящихся, кооперативных и иных общественных организаций и должностных лиц необходимые документы и сведения, а от руководителей вышестоящих организаций и должностных лиц — производства проверок и ревизий деятельности подведомственных им учреждений, предприятий и подчиненных им должностных лиц.

Кроме того, они обладают правом истребовать приказы, инструкции и другие правовые акты, издаваемые министерствами, ведомствами, для проверки соответствия их закону, обязывать должностных лиц и граждан давать необходимые объяснения.

Любое нарушение закона прокуратура выявляет именно в результате проверок, производимых в порядке общего надзора, но не ограничивается установлением факта нарушения закона. Прокурор должен добиваться немедленного устранения вскрытых им нарушений и привлечения виновных к ответственности. Только тогда он может считать свои обязанности выполненными.

Какие меры принуждения имеются в арсенале общего надзора и какие формы реагирования применяются по выявленным нарушениям законности? Прежде всего, протест на незаконный приказ, решение или постановление. Такой протест направляется в организацию, издавшую незаконный акт, либо в вышестоящий орган и рассматривается там не позднее, чем в десятидневный срок с извещением об этом прокурора.

Прокурор вносит также представления в порядке общего надзора в государственные органы и общественные организации.

Делается это в тех случаях, когда необходимо устранить причины и условия, способствующие нарушениям. Представление основывается, как правило, на обобщенных данных и анализе причин, порождающих нарушения.

Разумеется, обязанность прокурора не исчерпывается лишь установлением нарушения закона, его констатацией и внесением протеста или представления. Прокурор должен добиться немедленного устранения вскрытых им нарушений и привлечения виновных к ответственности.

Только с учетом всех этих положений и требований прокурор может считать выполненными возложенные на него обязанности по надзору за исполнением законов.

Общий надзор состоит из ряда существенных компонентов. Осуществляя общий надзор, прокурор следит:

за законностью правовых актов, издаваемых всеми органами управления и общественными организациями;

за исполнением законов об охране социалистической собственности, о борьбе с бесхозяйственностью и расточительством;

за исполнением законов, направленных на борьбу с нарушениями государственной дисциплины (выполнение кооперативных поставок, выпуск недоброкачественной промышленной продукции, обман государства, очковтирательство и т. д.);

за соблюдением примерного Устава колхоза;

за исполнением законов о труде, об охране труда и правил техники безопасности, о разборе предложений, жалоб и заявлений трудящихся, о привлечении граждан к административной ответственности за нарушения различных правил, утвержденных правительством (санитарный, торговый, противопожарный, паспортный и т. д.).

С каждым годом в республике уменьшается количество прокурорских протестов на правовые акты. Это отрадное явление, свидетельствующее об эффективности общего надзора.

Однако у нас порой принимаются неверные решения и приказы в силу недостаточной осведомленности хозяйственных руководителей, а иногда в результате игнорирования коллективного обсуждения проектов решения. Обычно это неправомерные акты, затрагивающие, ущемляющие интересы большой группы людей.

Возьмем, к примеру, решение Дамбинского сельсовета Гурьевской области. Исполком своим решением установил для граждан, проживающих на территории сельсовета и имеющих в своем хозяйстве скот, обязательные нормы сдачи мяса государству с каждой головы скота. Благие намерения сельского Совета в данном случае находились в явном противоречии с интересами государства и отдельного гражданина, поскольку решение было принято вопреки постановлению ЦК КПСС и Совета Министров от 4 июля 1957 года, которым был отменен ранее установленный обязательный порядок поставок государству всех сельскохозяйственных продуктов. Прокурор Гурьевской области опротестовал решение сельского Совета. Согласившись с доводами протеста, райисполком отменил противозаконное решение Дамбинского сельсовета.

Кое-кто заблуждается, считая, что прокурор — это лишь лицо, обвиняющее в суде расхитителей, хулиганов и других преступников. Обязанности его намного шире и объемнее. В порядке общего надзора прокурор проверяет, например, в торгующих организациях соблюдение закона о порядке приема работников на материально ответственные должности, своевременность инвентаризации товаров и ревизии финансово-хозяйственной деятельности и т. п. Цель — предупредить возможные хищения, бесхозяйственность, приписки и обман покупателей.

В этом направлении прокурорами проводится значительная работа.

...Начальник Серебрянского продснаба Восточно-Казахстанской области принял на работу продавцом магазина В. П. Байдукову, не проверив ее трудовую книжку и паспорт, а через некоторое время даже повысил ее в должности, назначив директором Кировского куста продснаба. Вскоре выяснилось, что В. П. Байдукова до поступления в продснаб работала продавцом в Луговском сельпо Джамбулской области, где совершила растрату более чем на 9 тысяч рублей, за что была осуждена к четырем годам лишения свободы. Время нахождения в местах, не столь отдаленных, она скрыла, исправив записи в трудовой книжке.

Прокуратурой поставлен вопрос перед Министерством цветной металлургии Казахской ССР об освобождении от занимаемой должности начальника продснаба за нарушение закона о порядке приема работника на материально ответственную должность, ибо именно это явилось главной причиной совершения Байдуковой растрат и хищений. Представление было удовлетворено: начальник продснаба снят с работы.

Прокурорские работники постоянно осуществляют надзор за соблюдением прав граждан, особенно за исполнением законодательства о труде. Известно, что трудовое законодательство касается абсолютного большинства советских людей и от того, насколько четко и точно будут соблюдаться его нормы, в немалой степени зависят производственные успехи рабочих и служащих.

Факты убедительно свидетельствуют о том, что трудовое законодательство в нашей стране постоянно совершенствуется.

Но пока мы еще не можем говорить о том, что повсеместно точно и неукоснительно соблюдается каждая буква закона. И прокуроры стоят на страже законности.

В прокуратуру Балхашского района Алма-Атинской области обратился с заявлением старший инспектор отдела кадров передвижной механизированной колонны К. Его незаконно освободил от занимаемой должности начальник ПМК-5. В приказе об увольнении было записано, что инспектор халатно относится к выполнению своих обязанностей, что по его вине бульдозерист в течение шести дней не мог получить трудовую книжку, что товарищ К. запутал делопроизводство: на некоторых работников не заведены личные дела...

Проверкой установлено, что товарищ К. работает старшим инспектором отдела кадров ПМК-5 более трех лет. За добросовестное отношение к исполнению своих обязанностей, за примерное отношение к выполнению служебного долга премирован руководством с объявлением благодарностей 23 раза! Взысканий или замечаний по работе не получал. Трудовая книжка бульдозеристу была вручена в день увольнения, а не спустя шесть дней, как указал на это в своем приказе начальник колонны. Действительной причиной увольнения К. явилась его деловая критика в адрес руководителя.

По протесту прокурора незаконный приказ был отменен, инспектор отдела кадров восстановлен на прежней работе. За нарушение трудового законодательства руководитель ПМК-5 был привлечен к дисциплинарной ответственности.

За грубые нарушения трудового законодательства (незаконное увольнение трудящегося, неисполнение решения суда о восстановлении на работе) должностные лица привлекаются и к более строгой ответственности — уголовной.

Начальник дорожно-строительного управления № 21 Ермаковского района Павлодарской области 2 октября 1969 года принял на должность бухгалтера Н. А. Глухова, а 19 января 1970 года уволил его под видом сокращения штатов, даже не получив на это согласия местного комитета. Решением суда начальнику управления предложено было восстановить Глухова на работе. Но это было сделано только через четыре месяца. За невыполнение решения суда начальник дорожно-строительного управления № 21 привлечен прокурором Ермаковского района Павлодарской области к уголовной ответственности и с него взыскана зарплата уволенного в сумме 158 рублей за время вынужденного прогула.

В нашей работе значительное место занимает надзор за исполнением Указа Президиума Верховного Совета СССР от 12 апреля 1968 года «О порядке рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан». Прокуроры не только рассматривают жалобы, поступающие непосредственно в органы прокуратуры, но и проверяют в органах управления, насколько современно и законно там разрешают поступающие к ним заявления и жалобы трудящихся. При выявлении нарушений они обязаны ставить вопрос о привлечении виновных к дисциплинарной, а в ряде случаев к уголовной ответственности.

Советские законы гуманны и направлены на защиту нашего социалистического государства, на охрану прав советского человека. Прокуратура призвана бдительно стоять на страже правопорядка, оберегать социалистическую законность, заботиться о ее дальнейшем совершенствовании.

В. И. КИМ,

член коллегии прокуратуры

Казахской ССР.

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБВИНИТЕЛЬ

Совхоз Аксай — по существу пригород столицы. В это утро люди спешили к совхозному клубу, где должно было слушаться уголовное дело. Вместительный зал переполнен. Конвой ввел в зал А. Г. Паршакова. К скамье подсудимых подошел, прихрамывая, и сел человек высокого роста, крепкого телосложения, на вид лет сорока пяти. Сняв телогрейку, он уселся поудобнее и стал медленно осматривать зал.

— А народу-то! Дело, как говорят, вызвало общественный интерес, — произнес Паршаков, усмехаясь.

— Прекратите разговоры! — потребовал начальник конвоя, стройный молодой офицер.

Слегка приподняв обе руки, Паршаков сказал:

— Слушаюсь и повинуюсь.

Зашли в зал и заняли свои места заместитель прокурора Алма-Атинской области В. Т. Круговой, общественный обвинитель Н. А. Башина. Напротив сел адвокат Соловьев. В зале стоял легкий гул. Публика с волнением ожидала начала процесса.

— Суд идет, прошу встать, — сказал звонким голосом секретарь.

Все встали. Наступила строгая тишина. Из глубины сцены вышли и направились к столу председатель областного суда Ж. Абильжанов, народные заседатели К. Д. Климинченко и Б. Мусаинов. Когда все сели, председательствующий чуть глуховатым голосом, четко выговаривая каждое слово, сказал:

— Заседание судебной коллегии по уголовным делам Алма-Атинского областного суда объявляется открытым. Слушается уголовное дело по обвинению Паршакова Аркадия Григорьевича в преступлении, предусмотренном частью I статьи 88 УК Казахской ССР...

Два дня разбиралось это дело об умышленном убийстве. Неоднократно судимый, особо опасный рецидивист Паршаков, освободившись из мест заключения, приехал в отделение совхоза Аксай. В небольшом населенном пункте новости узнают быстро. Но никто не стал упрекать Паршакова за его прошлое. Дали ему работу. Увидели — может работать неплохо. Был он, правда, скрытен, молчалив, однако объясняли это тем, что человек многое пережил. О прошлом он рассказывать не любил, и люди не проявляли любопытства. Вскоре Паршаков познакомился с фельдшером Раисой Александровной, предложил ей руку и сердце.

Та приняла предложение. Семейная жизнь вначале пошла хорошо. Но спустя некоторое время Паршаков стал «проявлять» характер. Часто прикладывался к рюмке, к работе относился небрежно, напившись, грозил жене, а иногда и учинял драки. Однажды набросился с ножом на рабочего Морозова, в другой раз с топором в руках кинулся на Веденягина. С трудом удержали его стоявшие рядом люди. Но в общем-то удержать не смогли: покатился человек по наклонной плоскости. Завел связи с другими женщинами, а вскоре прослыл как законченный пьяница и отъявленный хулиган. Затем наступил страшный финал: Паршаков убил свою жену.

Когда проводятся процессы по таким делам, задача государственного обвинителя намного осложняется, ибо он обязан не только обвинять, но и принимать меры, чтобы при судебном разбирательстве не было допущено нарушений закона.

Дело Паршакова накладывало на участников процесса большую ответственность, так как подсудимый обвинялся в тяжком преступлении, за совершение которого, согласно закону, может быть назначена смертная казнь. Паршаков имел несколько судимостей, был хитер и изворотлив. Наконец, государственный обвинитель должен был обратить внимание населения совхоза на причины и условия, способствовавшие в какой-то мере преступлению, и дать рекомендации по их ликвидации.

Государственный обвинитель В. Т. Круговой со своими задачами справился блестяще. Этому способствовали его высокая профессиональная подготовленность, большой опыт работы в органах прокуратуры, безукоризненное, в мельчайших подробностях, знание дела.

Хотя подсудимый не отрицал нанесения ударов жене, он всячески изворачивался, пытаясь доказать, что не имел намерения убить ее. Паршаков утверждал, что он даже не знал о том, что раны смертельны, ибо сразу же ушел из дому. Как суду, так и государственному обвинителю пришлось вести энергичный и целенаправленный допрос подсудимого и свидетелей.

На высоком профессиональном уровне была произнесена и обвинительная речь. Она не была загромождена патетическими восклицаниями и риторическими выкрутасами. Ясно и понятно он рассказал, почему процесс привлек внимание общественности, какие причины и условия способствовали совершению преступления, чем доказано обвинение подсудимого, как правильно квалифицировать преступление. Говорил он убежденно и, казалось, не осталось ни одного факта, имеющего значение для дела, для его общественной оценки, который не использовал бы прокурор в своей речи:

— Товарищи судьи! Посмотрите в зал. Сколько людей пришло на этот процесс. Не праздное любопытство привело их сюда. Им хочется выслушать ваш справедливый и суровый приговор над рецидивистом и убийцей. Сегодня карающий меч советского правосудия поднялся над человеком, давно потерявшим в своем облике все человеческое. Во имя советского гражданина, во имя наших высоких идеалов накажите Паршакова самым строгим образом.

— А про гуманизм, небось, в каждой лекции твердите! — закричал подсудимый.

— Да! Мы говорим, что одним из принципов нашего общества является гуманизм. Но это не означает всепрощение убийцам и рецидивистам. Подлинный гуманизм может существовать только в том обществе, где гарантирована строгая защита прав, здоровья и жизни человека. Во имя высоких идей гуманизма советский суд сурово наказывает убийц, насильников, бандитов...

— Всем известно, что борьба с уголовной преступностью, — говорил государственный обвинитель, — дело не только административных органов, но и всей общественности. Как был задержан Паршаков? Совершив преступление, он трусливо сбежал и появился в селе через несколько дней. Долго бы он бродил по белому свету, если бы все придерживались отживающего свой век суждения «моя хата с краю». Одним из первых о появлении убийцы в поселке узнал пенсионер Поликарп Григорьевич Охотник. Несмотря на свои 65 лет, он схватил ружье, нагнал преступника и потребовал остановиться. Но тот не подчинялся. Тогда Охотник ранил в ногу Паршакова и задержал его.

Суд почти полностью согласился с мнением прокурора в вопросах квалификации преступления и назначения меры наказания. Приговорив Паршакова к смертной казни, суд разъяснил ему порядок и сроки обжалования приговора. Убийца, понурив голову, сказал:

— Стоит ли жаловаться?

Не знаю, была ли в этих словах ирония, или же Паршаков действительно раскаивался, но кассационную жалобу он все же написал. Однако приговор по его делу был оставлен Верховным судом без изменения.

После процесса, когда мы возвращались в служебной машине в город, я весь путь думал об этом случае, вспоминал другие примеры из практики. Всплыла в памяти одна, казалось бы, мимолетная встреча с человеком, интересующимся нашей профессией.

Как-то по делам службы я прибыл в один из областных центров. Поскольку там оказался впервые, меня в аэропорту встретил товарищ — работник прокуратуры. Приехали в гостиницу. В ожидании оформления моей прописки сели в кресла недалеко от стойки. Тут же сидел и курил уже немолодой человек с седеющими волосами. Узнав о нашей профессии по форменному обмундированию, спросил:

— Если не ошибаюсь, прокуроры?

— Да.

— Скажите, нелегка ведь ваша работа?

Мой коллега слегка помедлил и сказал:

— Видите ли, по-моему, нет работы, не требующей постоянного труда. В этом смысле наша работа ничем не отличается от другой.

Однако наш собеседник оказался настойчивым. Улыбнувшись, он продолжал:

— Я, например, летчик гражданской авиации и никогда не отказываюсь рассказывать о своей профессии тому, кого это интересует. Ну, так вот, скажем, прокурор поддерживает в суде государственное обвинение. Должен же он как человек испытывать какие-то чувства: скажем, злость к преступнику, сострадание к потерпевшему? А иногда ведь жалко и подсудимого? Признайтесь!

Завязалась долгая беседа.

— Вы спрашиваете, какие чувства испытывает прокурор, поддерживая государственное обвинение? — начал мой коллега. — Как говорят, ничто человеческое не чуждо и прокурорам. Нас тоже волнует, когда мы сталкиваемся с неутешным горем матери, потерявшей сына, убитого хулиганом. Мы жалеем человека, впервые попавшего на скамью подсудимых за нетяжкое правонарушение. Иногда хочется злиться, когда свидетель, желая выгородить преступника, дает путаные и ложные показания. Мало ли поводов для проявления эмоций на процессах?! Но мы не забываем о своей профессиональной обязанности — строго руководствоваться законом. В конечном счете, справедливость — высшая цель, чему служим. Для ее достижения должны подавлять чувства, могущие помешать принятию правильного решения.

— Однако избежать ошибок, наверное, трудно? Хоть редко, но все же их, наверное, допускаете. Правда, что решение у вас возникает после оценки объективных данных. Тем не менее, основное — это все-таки субъективный вывод прокурора, суда. Что вы на это скажете?

— Мы не отрицаем: ошибки бывают. Ведь мы люди. Но сама система нашего правосудия делает эту вероятность мизерной и, я бы даже сказал, невозможной. Ведь любое дело проходит через руки следователя. Затем оно попадает в руки прокурора, утверждающего обвинительное заключение. Он тоже тщательно знакомится с делом, прежде чем направить его в суд. Далее, само судебное разбирательство, проводимое на началах состязательности и равенства участников процесса, во избежание ошибок проводится коллегиальным составом суда с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, каждая статья которого — гарантия обеспечения справедливого разрешения дела. К тому же она может проходить через суды кассационной и надзорной инстанций. Все это, по нашему твердому убеждению, исключает возможность оставления в силе неправосудного приговора, если он даже и будет вынесен.

Конечно, у нас, как и в любой профессии, есть специфика. Мы не будем говорить о таких качествах, которые нужны человеку любой специальности, — трудолюбие, добросовестное отношение к делу и тому подобное. Государственный обвинитель должен помимо этого хорошо изучить дело, которое рассматривает суд, быть готов к квалифицированному решению любых вопросов, связанных с применением законодательства. Ему особенно необходимы выдержка и самообладание. Прокурор не должен забывать, что на процессе он представляет интересы государства и обязан быть на высоте своего положения. От него требуются также высокая культура и разносторонние знания смежных дисциплин — медицины, судебной психиатрии, психологии, логики...

Сидя в машине и вспоминая тот давний разговор с летчиком, я думал о том, насколько трудна и ответственна работа прокурора. Мои мысли прервал шофер:

— Я вот тоже послушал речь прокурора Кругового. Но хотел спросить у вас, а как должен вести себя прокурор, если на суде выяснилось, что подсудимый не виновен? Ведь прокурор обязан обвинять. Выходит, что он может настаивать на осуждении невиновного?

— Вы заблуждаетесь. Вот пример. Однажды вечером в Каркаралинске какие-то хулиганы избили гражданина Поваляева. Стали искать преступников. Потерпевший их не помнил, так как было темно. На основании показаний трех свидетелей были задержаны и привлечены к уголовной ответственности два гражданина — Б. и Г.

Однако на судебном следствии свидетели стали путаться, а затем и вовсе отказались от ранее данных показаний. Мол, они видели подсудимых на месте драки, но кто фактически избил Поваляева — сказать не могут. Подсудимые же в один голос твердили, что никакого отношения к избиению Поваляева не имеют.

Поскольку данных о виновности Б. и Г. не было, помощник прокурора Каркаралинского района тов. Толеубеков от обвинения их отказался согласно статье 231 УПК Казахской ССР, и просил вынести в отношении подсудимых оправдательный приговор, с чем суд согласился.

А вскоре нашли и подлинных виновников...

Г. Б. ЕЛЕМИСОВ,

член коллегии прокуратуры Казахской ССР.

УГОЛОВНЫЙ ЗАКОН И ИНТЕРЕСЫ ТРУДЯЩИХСЯ

В самом общем виде Советское Социалистическое Уголовное право есть совокупность правовых норм, установленных специальными законами и в строго определенных целях. Соблюдение их обеспечивается государственно-властным принуждением.

Однако в чем же состоит главное и непосредственное социальное назначение уголовного права, в том числе уголовного закона? Имеется ли в нем основная превалирующая задача? В юридической литературе на этот вопрос можно встретить самые различные ответы. Одни исследователи видят специфическое социальное предназначение уголовного права в защите или охране объекта преступления в виде социалистических общественных отношений, другие исходят из того, что уголовное право, так же как и другие отрасли социалистического права, призвано р е г у л и р о в а т ь социалистические общественные отношения.

В действительности же право вообще, как классовое социальное явление и социалистическое право в том числе и советское в частности, может выполнять и выполняет самые различные функции: регулятивную, организаторскую, воспитательную, охранительную и другие. Объективно любое право как совокупность правовых норм сочетает в себе несколько одновременно выполняемых служебных функций, ибо каждое общественное явление содержит в себе не какую-либо одну сторону, а многие.

Право, как своеобразный «инструмент» регулирования (или в более широком смысле, как инструмент воздействия на различные стороны общественного отношения, в свою очередь являющегося не менее общим и сложным явлением общественного характера), должно и может проявить себя также по-разному. При этом все так называемые основные или главные и дополнительные или сопутствующие функции его, независимо от нашего желания и сознания, находятся в неразрывной и взаимопроникающей связи.

Однако это вовсе не означает, что конкретно-отраслевое право не имеет специфических функций. Различные отрасли советского права потому и отличаются друг от друга, что имеют определенное социальное назначение, свой аспект воздействия на общественные отношения.

Такой специфической стороной воздействия нашего уголовного права выступает его карательная особенность, тогда как основной предметной или конкретно-отраслевой функцией его является защита объектов, взятых под охрану уголовно-правовых норм. Охранительная или защитительная функция уголовного права иногда отступает на второй план. Это происходит по ряду причин. Одна из них состоит в том, что ряд ученых при определении и оценке права вообще исходит из тезиса о единстве права и правоотношения. Но такой подход при рассмотрении проблем объекта преступления не совсем оправдан. Дело в том, что правоотношения даже в их уголовно-правовом смысле возникают позже во времени, чем объект защиты от преступления, который берется под защиту уголовного закона вне зависимости от совершения конкретного преступления. Пока не совершено преступление, нет и уголовного правоотношения, хотя уже и до этого есть объект преступления. Этот объект независим от отношений, возникших на почве совершения посягательств на него.

Что касается норм уголовного права, конкретного уголовного закона и конкретных статей особенной части Уголовного кодекса, то они еще не порождают никаких уголовно-правовых отношений, пока нет самих участников. Вот почему неверно имеющее иногда место утверждение о наличии якобы правовой ответственности с момента издания или введения в действие того или иного закона или его отдельных норм. Несмотря на то, что закон издан и действует, ответственность еще не наступает и не может существовать в обществе до момента правонарушения, до момента нарушения охраняемого правом объекта.

Соответственно уголовно-правовые отношения возникают лишь тогда, когда нарушаются властные запреты уголовного права или закона, когда образуются юридические факты, а следовательно, и основания для появления или возникновения подобных отношений.

Советское уголовное право, так же как и другие отрасли социалистического права, регулирует, организует и воспитывает всех советских людей в коммунистическом духе, что является его о б щ е п р а в о в о й функцией. Но оно специально регулирует и такие отношения, которые порождены преступлением.

Правильность тезиса о том, что уголовное право в целом, уголовное законодательство в частности, имеет перед собой основную (и в этом качестве свою единственную) задачу охраны объекта от преступного посягательства, видна из указания самого уголовного законодательства. В Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 года (ст. 1) и в соответствующих статьях уголовных кодексов союзных республик прямо подчеркивается, что «уголовное законодательство Союза ССР и союзных республик имеет задачей охрану советского общественного и государственного строя, социалистической собственности, личности и прав граждан и всего социалистического правопорядка от преступных посягательств...» Эта установка последовательно проводилась во всех актах Советского государства об уголовном законодательстве и до 1958 года.

Охранительная сторона уголовного права как его с п е ц и а л ь н о - п р е д м е т н а я функция в ряде случаев не выступает на первый план и в силу имеющегося в литературе недифференцированного подхода к категориям: «Уголовное право», «Уголовное законодательство», «Уголовно-правовая норма». Между тем эти категории не являются идентичными. Уголовное право как известная система правовых норм, как отрасль Советского права, с одной стороны, уголовное законодательство (или закон) и его отдельные нормы — с другой, играют неодинаковую роль и в охране объекта.

Советский уголовный закон не есть просто юридическая норма, как это иногда считают, а является актом, содержащим юридические нормы, которые устанавливают принципы и общие положения Советского уголовного права, определяют, какие общественно опасные деяния (действия или бездействие) являются или признаются преступлениями, и уточняют виды и сроки наказания по отношению к лицам, совершившим преступления.

При этом вполне возможно, что уголовный закон содержит не только нормы чисто уголовного права, но и уголовно-процессуального, исправительно-трудового и административного. И в рамках самого уголовного права, уголовного законодательства его нормы могут выполнять различные социальные функции. Относительно самой охранительной функции можно заметить, что не одинакова роль статей общей и особенной частей уголовного кодекса. Так, если статья общей части устанавливает общие основания, условия или пределы признания преступлением того или иного человеческого деяния, определяет границы и принципы уголовной ответственности по суду и наказания виновных лиц в преступлении либо освобождении от осуждения, от наказания и т. д., то норма особенной части имеет прямое и непосредственное охранительное значение. При этом объект охраны в каждой норме особенной части либо прямо предусмотрен, либо по причинам законодательной техники подразумевается.

Однако, что же такое объект уголовного правонарушения?

Согласно общепризнанному в советской юридической литературе взгляду, таким объектом являются «социалистические общественные отношения», охраняемые уголовным законодательством.

Такая трактовка объекта преступления сама по себе правильна, поскольку речь идет о строе общества, о характере социалистических общественных отношений. Поэтому изучение объекта преступления лишь начинается с определения его как общественного отношения, но не исчерпывается им.

Вместе с тем следует учесть, что подобное объяснение объекта преступления дает решение вопроса лишь в самом абстрактном, наиболее общем виде, ибо этим понятием охватываются самые различные отношения, складывающиеся между людьми в различных областях общественной жизни.

Вся жизнь человека — это общественные отношения. Жизнь людей «проявляется сразу в качестве двоякого отношения: с одной стороны, в качестве естественного, а с другой — в качестве общественного отношения»[11].

Отсюда само общество людей как определенная социально-экономическая формация представляет собой совокупность общественных отношений. Классики марксизма-ленинизма, как известно, выделяли из всей совокупности человеческих отношений наиболее важную ее часть — производственные общественные отношения. В этой связи, говоря о заслуге К. Маркса, В. И. Ленин писал: «Как Дарвин положил конец воззрению на виды животных и растений, как на ничем не связанные, случайные, «богом созданные» и неизменяемые, и впервые поставил биологию на вполне научную почву, установив изменяемость видов и преемственность между ними, — так и Маркс положил конец воззрению на общество, как на механический агрегат индивидов... возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную почву, установив понятие общественно-экономической формации, как совокупности данных производственных отношений»[12].

Но такой уровень научного обобщения нельзя свести к первоначально-клеточному состоянию понятия общественного отношения, классический образец анализа которого дал в свое время Ф. Энгельс на примере товара и товарного отношения.

Кроме того, сами общественные отношения в зависимости от их характера имеют свои объекты. Такие виды общественных отношений, как экономические, политические, этические, эстетические, религиозные и т. д., должно быть потому и отличаются друг от друга, что они возникают, развиваются или прекращаются на определенной материальной либо идеальной почве или в связи со своей предметной основой, базой, источником существования. В связи с этим изучение общественных отношений предполагает не просто признание их как таковых, самих по себе, но и их предметных основ, вокруг которых возникают и развиваются общественные отношения. Представляется, что одним из таких существенных источников, или предметной основой общественных отношений как объекта преступления, выступает тот или иной общественно значимый интерес, через который проявляется само общественное отношение.

Марксистско-ленинское положение о сущности преступления как о деянии, направленном против интересов господствующего в данном обществе класса, является общеизвестным. Более того, уголовный закон в ряде случаев сам указывает на тот или иной интерес как на одну из существенных сторон объекта правовой охраны и преступного посягательства. Интерес, как объект преступления, упоминается в диспозициях ряда статей общей и особенной частей УК союзных республик. Таковы нормы о необходимой обороне, крайней необходимости, об ответственности за «шпионаж», «злоупотребление властью или служебным положением», «превышение власти или служебных полномочий», «бездействие власти или халатность» и др. Слово «интерес» довольно часто находит свое употребление в общей и специально правовой литературе. Несмотря на это, данное понятие недостаточно анализировано как объект преступления.

Понятие «интерес» находит свое употребление в самых разнообразных аспектах, в различной связи с общественными явлениями. Им оперируют представители различных общественных наук — философы, экономисты, психологи, педагоги, юристы. Все они рассматривают данное понятие с точки зрения отношения человека к обществу, к классу, к государству. Это то общее, что их объединяет. Но каждая наука имеет свое отношение к «интересу», рассматривает со своей позиции. Это вполне закономерно, ибо, например, экономист при всем желании не сможет охватить все характерные особенности этого понятия, поскольку «интерес» его интересует только с точки зрения общественных экономических законов развития общества. Философ изучает это понятие с точки зрения всеобщего, обобщающего, абстрактного.

Как же понимает «интерес» психология? Занимаясь исследованием процессов, происходящих в психике человека, одни психологи сводят интерес к потребностям («интерес — осознанная потребность»), другие — к направленности внимания («интерес — это особенно сильная и относительно продолжительная направленность внимания на удовлетворение определенных потребностей»), а третьи — к познанию, к чисто познавательному отношению («интерес — активное познавательное отношение личности к определенному объекту действительности или виду деятельности»).

Следует отметить, что в Большой советской энциклопедии интерес определяется в основном как психологическая категория, а именно как избирательная, целеустремленная направленность человека на приобретение тех или иных знаний, осуществление той или иной деятельности. Кстати, и большинство психологов придерживаются определения интереса как активной познавательной направленности человека на тот или иной предмет или явление действительности. Интерес возникает в силу жизненной ценности, значимости и эмоциональной привлекательности объекта познания. Разнообразные интересы характеризуют богатство личности, ее направленность, потребности и активность.

Интересы в психологии различаются по содержанию, широте, устойчивости, силе и действенности. Содержание их определяется тем, на что они направлены, на познание каких объектов. «Широта» означает их разносторонность, направленность на различные объекты при наличии основного «стержневого интереса».

«Устойчивость» интересов характеризуется временем, в течение которого они сохраняют свою силу и влияют на поведение человека, его жизнь и деятельность. Например, человек, всегда ищущий, пытливый, не удовлетворенный своими познаниями, не ограничивающийся познанием одних явлений, одной области, имеет устойчивый познавательный интерес, который помогает ему глубоко и всесторонне изучить и познать мир, явления в целом. А вот настойчивость человека, с которой он старается преодолевать всевозможные противоречия, трудности, свидетельствует о силе интересов.

Различают также непосредственный и опосредствованный интерес: к самому процессу деятельности — овладению знаниями, процессу труда, к творчеству и к результатам деятельности — к приобретению профессии, знаний, к иным материальным или духовным результатам труда. Активная личность выступает носителем разнообразных интересов. Все это, безусловно, имеет прежде всего воспитательное значение, ибо привить устойчивые и разнообразные, познавательные интересы каждому человеку, жажду познания, познания и преобразования мира — главная задача коммунистического строительства.

Что же понимает под интересом философская наука? Большинство философов под интересом понимает сочетание субъективного и объективного, их неразрывное единство.

Вся философская мысль исходит при разработке данной категории из связи интереса с экономическими, производственными отношениями. Это характерно не только для философов и для юристов.

Исходя из первенства роли интереса в экономике, специалисты этой отрасли науки также считают в своем большинстве, что интерес — это прежде всего не только экономическая категория, но и нечто объективное, форма объективной необходимости для отдельного человека, коллектива, классов, всего общества, удовлетворяющая их сложившиеся и развивающиеся потребности[13].

Безусловно, толкование понятия интереса в общей социологии, в философии, экономической науке и психологии имеет большое значение и для правоведов, для раскрытия понятия и сущности интереса в праве и в его отдельных отраслях. Например, трудно отрицать положение философов и экономистов о том, что данное понятие есть прежде всего объективная категория. Но поскольку потребность осознается человеком и таким путем становится интересом, то есть осознанной потребностью, проходит через его сознание и толкает его волю на достижение каких-то результатов, невозможно утверждать, что интерес — не есть соединение, единство, сочетание объективного и субъективного. Точно также было бы ошибочным отрицать и психологическое понимание этой категории, именно как познавательного начала в психике людей.

Однако при этом нельзя не видеть в интересе и его правовую окраску, его правовую форму. Поскольку «интерес» берется под защиту права, правовых институтов, обеспечивается при помощи правовых инструментов, то в известной мере он выступает и как правовая, юридическая категория. В частности, ряд правовых вопросов освещается юристами (и решается довольно-таки успешно, например, в области гражданского права) через понятие «интерес».

Данное понятие к уголовному праву имеет двоякое отношение. Во-первых, поскольку в интересе проявляется субъективный момент (желание, стремление, мотив, цель), то через него можно изучить определенные закономерности слияния и противоречия различных, в том числе истинных и мнимых интересов людей. С этой стороны интерес является важным инструментом установления причин и условий, способствующих правонарушениям в целом, преступности в особенности, поиска путей их предупреждения. Во-вторых, интерес выступает как объект уголовно-правовой охраны. С этой стороны интерес есть объективно данная социальная ценность, принадлежащая своему носителю.

И такая социальная ценность или благо, независимо от формы своего проявления вовне, в виде материального или идеального, защищается правом в одинаковой мере, берется под охрану уголовного закона, его отдельных норм.

Какие же важнейшие интересы трудящихся поставлены под охрану уголовного закона? Действующий Уголовный кодекс республики предусматривает ответственность за двести с лишним видов преступлений. При этом, как показывает анализ, на первое место выдвинуты политические интересы. Они выражаются в виде таких ценностей, как социалистический общественный строй (социалистическое общество или социализм) и государство трудящихся (Советская власть), которые являются результатами многолетней революционной деятельности в прошлом эксплуатируемых масс. Поэтому социалистический общественный и советский государственный строй являются олицетворением самих трудящихся.

На защиту этих политических ценностей, ценностей, удовлетворяющих политические потребности трудящихся, направлены в первую очередь статьи 50—53, 56—59 Уголовного кодекса Казахской ССР. В соответствии с требованиями указанных норм в уголовном порядке подвергается наказанию лицо, совершающее «измену Родине» (ст. 50), «шпионаж» (ст. 51), «террористический акт» (ст. 52), «террористический акт против представителя иностранного государства» (ст. 53), «антисоветскую агитацию и пропаганду» (ст. 56), «пропаганду войны», в какой бы форме она ни велась (ст. 57), «организационную деятельность, направленную к совершению особо опасных государственных преступлений, а равно лицо, участвующее в антисоветской организации» (ст. 58), «особо опасные государственные преступления, направленные против другого государства трудящихся» (ст. 59).

Огромный вред государственным политическим интересам трудящихся могут причинить не только прямые посягательства, но и бездействие либо активная помощь в отношении совершения противогосударственных[14] преступлений. Поэтому уголовный закон наказывает так же за «недонесение» об известных готовящихся или совершенных противогосударственных преступлениях (ст. 75) и «заранее не обещанное укрывательство»[15] таких же деяний (ст. 75-1 УК).

К указанным политическим интересам близко примыкают иные важнейшие революционные завоевания трудящихся в виде социального и национального равноправия во многих областях общественной и политической жизни. Основной закон нашей страны — Конституция СССР, например, в ст. 123 провозглашает, что равенство граждан независимо от их расы и национальности в хозяйственной, государственной, культурной и всей общественно-политической жизни является непреложным законом.

На уголовно-правовую защиту этих интересов трудящихся направлены нормы, предусмотренные в ряде статей Уголовного кодекса. Ныне действующий УК подвергает наказанию, в частности за такие преступления, как «нарушение национального и расового равноправия» в виде пропаганды или агитации с целью возбуждения расовой или национальной вражды и розни, либо прямое или косвенное ограничение прав или установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой или национальной принадлежности (ст. 60), «нарушение равноправия женщин» (ст. 120), выражающееся в воспрепятствовании женщине принимать участие в государственной, общественной и культурной деятельности, а также в иных действиях, нарушающих равноправие женщин, совершенные путем применения насилия или угроз, а также с использованием материальной или иной зависимости, «воспрепятствование осуществлению избирательного права» (ст. 123), «нарушение законодательства о труде» (ст. 125), «нарушение прав профсоюзов» (ст. 128).

Значительно больше места в системе норм Особенной части Уголовного кодекса Казахской ССР, как и других союзных республик, занимают статьи, предусматривающие уголовную ответственность за нарушения экономических интересов.

Защита экономических или материальных интересов трудящихся непосредственно находит свое отражение в тех статьях Уголовного кодекса, где речь идет о преступлениях против личной собственности граждан (глава V УК Казахской ССР). Сюда относятся уголовное преследование за «кражу», за «грабеж», «разбой», «вымогательство», «мошенничество», «присвоение вверенного имущества», «утайка находки или пригульного скота», «приобретение или сбыт имущества, добытого преступным путем», «ростовщичество», «умышленное уничтожение или повреждение имущества», «неосторожное уничтожение или повреждение имущества» граждан (ст. ст. 132—142).

Однако ограничивать этим охрану экономических (материальных) интересов трудящихся было бы неверно. Дело в том, что на основе существующей в нашей стране общественной собственности каждый член социалистического общества обрел равное отношение к средствам производства, получил равное право потреблять в зависимости от принципа «от каждого по способностям, каждому по его труду», то есть от количества и качества труда. Из раба стихийно развивающихся процессов производства, каким он был при капитализме, трудящийся человек стал хозяином и сознательным управителем всего экономического развития, получил возможность решения этих задач своими руками и ради себя. Трудящиеся, таким образом, сами объективно заинтересованы не только в сохранении своего личного имущества, но и в сохранении и расширении всего социалистического производства, в повышении производительности общественного труда, в умножении всего социалистического имущества как источника зажиточной и культурной жизни всех членов общества.

Другими словами, в новом обществе нет и быть не может разрыва между экономическими интересами производителя и потребителя, их интересы впервые в истории человечества слиты, соединены в единых общих экономических интересах трудящихся. Целью социалистического производства является удовлетворение постоянно растущих материальных потребностей трудового народа.

В связи с этим необходимо признать, что на охрану экономических (материальных) интересов трудящихся направлен и ряд других норм Уголовного кодекса союзных республик. В УК Казахской ССР это статьи, которые предусматривают ответственность за все виды хищения государственного или общественного имущества (ст. ст. 76—76-6 и 77 УК), а также «вымогательство государственного или общественного имущества» (ст. 76-7), «приобретение или сбыт социалистического имущества, добытого преступным путем» (ст. 78), «утайка найденного социалистического имущества» (ст. 79), «преступно-небрежное отношение к охране социалистического имущества» (ст. 80), «причинение государственному или общественному учреждению убытков путем обмана» (ст. 81), «умышленное уничтожение или повреждение государственного или общественного имущества» (ст. 82), «незаконная порубка или повреждение леса» (ст. 83), «умышленная потрава посевов или лесонасаждений» (ст. 84), «неосторожное уничтожение государственного или общественного имущества» (ст. 85), «преступно-небрежное или жестокое обращение со скотом» (ст. 86), «преступно-небрежное использование и хранение машин» (ст. 87).

К числу уголовно-правовых норм, направленных на охрану экономических (материальных) интересов трудящихся, относятся и ряд статей из группы так называемых «хозяйственных» преступлений. Например, трудно отрицать возможность ущерба экономическим интересам трудящихся, прежде всего, конкретных предприятий либо организаций, где допущены огромные убытки либо расточительство государственного и общественного имущества (падеж скота, гибель урожая, значительная недостача и растрата товарно-материальных ценностей и т. д.) в результате преступной бесхозяйственности, выпуска недоброкачественной промышленной продукции, недоброкачественного строительства (сдачи в эксплуатацию некачественно построенных, незаконченных или не соответствующих условиям договора и проекта сооружений и зданий), ответственность за которые предусмотрена в статье 153 УК, а также «недоброкачественного ремонта» сельхозмашин и других механизмов (ст. 154), «обмеривания, обвешивания, обсчета» покупателей в государственных и общественных торговых точках и в предприятиях общественного питания (ст. 166), «продажи заведомо недоброкачественных товаров» (ст. 167) и т. п.

Причинение материального ущерба или убытка государственному либо общественному учреждению, а тем самым трудящимся страны возможно и другими путями, в частности путем нарушения правил безопасности движения и эксплуатации транспорта, незаконного систематического использования вверенной по службе автомашины для перевозок посторонних грузов и пассажиров в корыстных целях, путем незаконного занятия автоперевозками.

Советский уголовный закон защищает не только политические и экономические (в широком и узком смысле этого слова) интересы трудящихся, но и их интересы личной безопасности или неприкосновенности. В этой связи Уголовный кодекс Казахской ССР, как и УК других республик, выделяет в отдельную главу, так называемую «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности» (глава III).

Эта глава объединяет 32 статьи, в которых предусмотрена уголовная ответственность не только за убийства, телесные повреждения, побои и истязания, но и за «заражение другого лица венерической болезнью и злостное уклонение от лечения такой болезни», изнасилование, половое сношение с недостигшей шестнадцатилетнего возраста, развращение малолетних, вступление в фактические брачные отношения с лицом, не достигшим брачного возраста, принуждение к вступлению в брак, двоеженство и многоженство, незаконное производство аборта, понуждение женщины к совершению аборта, оставление в опасности, неоказание помощи больному, уклонение от содержания или воспитания детей, злоупотребление опекунскими правами, уклонение от оказания помощи родителям или супругу, насильственное незаконное лишение кого-либо свободы, похищение чужого ребенка, угроза убийством, насилием или поджогом, клевета и оскорбление.

Предусмотрев наказание за незаконное вторжение в чужое жилище, за незаконное выселение кого-либо из жилища, за нарушение тайны переписки, за отказ в приеме женщины на работу в государственное или общественное предприятие или учреждение по мотивам ее беременности или наличия у нее грудного ребенка, а также за снижение заработной платы или увольнение женщины по тем же мотивам; за присвоение авторства, принуждение к соавторству в работе над открытием, изобретением или рацпредложением, за разглашение без согласия автора сущности открытия, изобретения или рацпредложения и ряд других. Уголовный закон охраняет и личные права советских людей, провозглашенные Конституцией СССР.

Наконец, как показывает анализ норм Уголовного законодательства, под его охрану взяты и духовные или нравственные интересы трудящихся. Эти нормы в Уголовном кодексе объединены в самостоятельную группу под общим названием «Преступления против общественной безопасности и народного здравия»...

Всякий уголовный закон как определенная правовая форма организации государственного принуждения в борьбе с преступностью всегда имеет классовый характер. В эксплуататорских государствах такой закон защищает порядки, соответствующие интересам господствующего класса, он направлен на борьбу с действиями, нарушающими условия существования эксплуататорского общества, на поддержание классового господства эксплуататоров и подавление сопротивления эксплуатируемых масс.

Советский уголовный закон по своему классовому содержанию с момента своего возникновения явился орудием подавления сопротивления свергнутых помещиков и капиталистов, орудием воспитания новой общественной дисциплины, соответствующей коренным интересам рабочего класса и всех трудящихся. «Государство, которое возникло как государство диктатуры пролетариата, превратилось на новом, современном этапе в общенародное государство, в орган выражения интересов и воли всего народа», — говорится в Программе КПСС. Советский уголовный закон как закон социалистического общенародного государства защищает систему общественных отношений, соответствующую интересам всего народа, ведет борьбу с нарушителями социалистического правопорядка, установленного в интересах всех трудящихся.

Е. К. КАИРЖАНОВ,

кандидат юридических наук;

Г Ф ПОЛЕНОВ,

доктор юридических наук.

ПРАВА ОБВИНЯЕМОГО

Учитывая процессуальное положение обвиняемого (подсудимого) и необходимость обеспечения его права на защиту, при расследовании и рассмотрении уголовных дел предусмотрена система процессуальных гарантий. Она обеспечивает обвиняемому (подсудимому) возможность активно участвовать в процессе, защищать и отстаивать свои интересы. Он имеет право:

1. Знать, в чем конкретно обвиняется.

2. Давать объяснения по предъявленному обвинению и показания по обстоятельствам, имеющим значение для дела. Выступать с последним словом на суде.

3. Представлять доказательства и заявлять ходатайства.

4. Участвовать в исследовании доказательств.

5. Знакомиться со всеми материалами дела по окончании предварительного расследования и при необходимости ходатайствовать о проведении дополнительных следственных действий.

6. Иметь защитника.

7. Заявлять ходатайства и приносить жалобы на действия органа, в производстве которого находится дело.

О конкретности обвинения обвиняемый узнает из постановления, которое следователь или лицо, производящее дознание, оглашает ему. Закон «не лишает следователя или лицо, производящее дознание, право сделать ссылки на соответствующие доказательства, если они находят, что это не повредит интересам установления истины на суде»[16].

Уголовно-процессуальный закон (ч. II ст. 16 Основ уголовного судопроизводства и соответствующих статей УПК союзных республик), перечисляя виды средств доказывания, указывает на показания обвиняемого. Только тогда показания обвиняемого являются доказательствами, когда они получены в результате допроса, произведенного с соблюдением установленного законом порядка. Содержанием показаний могут быть и объяснения обвиняемого, данные при допросе, и именно они сами по себе имеют силу доказательства. Что же касается объяснений, заявлений обвиняемого, данных вне допроса, то они доказательствами не являются. Это видно из приведенного выше анализа закона, а также из практики, идущей в этом вопросе по правильному пути. Так, например, в определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда СССР от 7 октября 1944 года по делу Мушанникова, не устаревшем и в настоящее время, указано: «Заявления, сделанные подсудимым в его последнем слове, не могут рассматриваться как доказательства по делу. Они могут лишь служить поводом для возбуждения судебного следствия... если в них рассматриваются новые обстоятельства по делу. Поэтому, если подсудимый, обвиняемый, отрицавший при допросе его судом свою вину, в последнем слове признает себя виновным в предъявленном обвинении, то суд должен возобновить судебное следствие и вновь допросить подсудимого, и только результаты этого допроса могут быть предметом обсуждения судом, как доказательства по делу»[17].

В определении отмечалось, что суд, сославшись на заявление подсудимого, сделанное в последнем слове, как на доказательства виновности, поступил неправильно.

Однако объяснения обвиняемого (подсудимого), которые даны вне допроса и сами по себе не являющиеся доказательствами, как правильно указывает И. Л. Петрухин, имеют большое значение для установления истины, ибо они «позволяют суду своевременно принять меры к истребованию дополнительных доказательств, обратить особое внимание на исследование тех доказательств, которые вызывали сомнение у обвиняемого, и правильно наметить порядок исследования доказательств»[18].

Дача объяснений, так же как и дача показаний обвиняемым является средством защиты обвиняемого от предъявленного ему обвинения. Она является правом, а не обязанностью обвиняемого (подсудимого), и только от него зависит, предпочтет он дать свои объяснения на его допросе или вне его.

Пользуясь этим правом, он не связан угрозой ответственности за дачу заведомо ложных показаний и может давать такие показания (объяснения), какие он считает нужным. Таким образом, обвиняемый (подсудимый) вправе и не давать показаний. Он может ответить на вопрос следователя или суда: «признаю себя виновным», «виновным себя не признаю» либо «признаю себя виновным частично», подтвердить свое утверждение объяснениями со ссылкой на определенные факты и обстоятельства, но также и вправе ограничиться лишь заявлением о виновности или невиновности.

Объяснения вне допроса могут даваться в письменных заявлениях и ходатайствах обвиняемого, адресуемых органу, ведущему расследование по делу; в виде ответа на вопрос председательствующего на суде признает ли он себя виновным; в виде мотивировки признания или непризнания в объяснениях, даваемых осужденными при рассмотрении дела в кассационном и надзорном порядке; в судебном заседании при рассмотрении вопросов, связанных с исполнением приговора.

Показания обвиняемого (подсудимого) могут быть различного содержания. В них могут быть изложены объяснения по пунктам предъявленного обвинения, по обстоятельствам, имеющим значение для дела, фактическим данным и доказательствам, касающимся других обвиняемых, проходящих по этому же делу. Показания обвиняемого, признающего себя виновным или отрицающего свою вину, по своему направлению и построению доказательного материала являются различными. Но ко всем показаниям обвиняемого нужно относиться критически. Особенно это касается случаев признания обвиняемым своей вины, так как в практике нередко встречаются случаи самооговора по самым различным мотивам.

Права обвиняемого представлять доказательства и заявлять ходатайства мы рассматриваем вместе, ибо представленное в ходе расследования и рассмотрения уголовного дела доказательство не может быть приобщено к делу без ходатайства. Оно рассматривается и разрешается по существу, как и доказательства, предъявленные обвиняемым. Если установлено, что они по своему содержанию или присущим ему свойствам могут устанавливать обстоятельства, имеющие значение для дела, то ходатайство удовлетворяется, и доказательства приобщаются к делу. Под доказательствами понимаются имеющиеся у обвиняемого письменные документы и предметы. Обладая индивидуальными свойствами или сохранив на себе определенные следы, предметы после надлежащего процессуального оформления (протокол осмотра) становятся доказательством и приобщаются к делу. При этом должно быть специальное мотивированное постановление следователя или лица, производящего дознание, определение суда.

В случае отказа в удовлетворении ходатайства об этом также составляется мотивированное постановление или определение, и предмет, представленный обвиняемым с ходатайством о приобщении к делу в качестве доказательства, так и не становится доказательством.

Как правильно указывает И. Петрухин, процедура представления доказательств органу расследования законом не предусмотрена. Поэтому он и предлагает ее: «Представление доказательства должно производиться... в присутствии понятых и оформляться протоколом, в котором излагается заявление обвиняемого о представленном доказательстве, месте и времени его обнаружения, данные, указывающие на необходимость его приобщения к делу, ходатайство обвиняемого о приобщении доказательства... а равно данные осмотра представляемого доказательства»[19]. Затем составляется мотивированное постановление о приобщении предмета в качестве доказательства или об отказе в удовлетворении ходатайства.

Процедура представления обвиняемым документа или предмета с последующим разрешением ходатайства о приобщении его к делу в стадии предварительного расследования должна состоять из следующих следственных действий.

1. Представление документа или предмета с заявлением (ходатайством) о приобщении его к делу в присутствии понятых, оформляемое специальным протоколом представления.

2. Допрос обвиняемого, в ходе которого подробно выясняются вопросы обнаружения документа или предмета и все связанные с этим обстоятельства, указанные в инструкции, а также особенности и признаки представляемого документа.

3. Осмотр документа или предмета, производимый в присутствии понятых, а в случае необходимости с участием специалиста.

4. Разрешение ходатайства (заявления) о приобщении документа или предмета и вынесение мотивированного постановления об отказе в удовлетворении ходатайства.

В стадии судебного разбирательства процедура представления документа или предмета несколько иная. По ходатайству подсудимого о приобщении представленного документа или предмета суд и другие участники судебного процесса знакомятся с ним. После чего суд, выслушав заключение прокурора (государственного обвинителя) и мнения других участников процесса (потерпевшего, других подсудимых по делу, защитника, гражданского истца, гражданского ответчика, а в случаях, когда представляемый документ или предмет имеет отношение к экспертизе, проводимой на суде, — эксперта, участвующего в судебном заседании), своим мотивированным определением по существу разрешает ходатайство.

Реализация права обвиняемого на участие в исследовании доказательств зависит от условий и конкретной ситуации стадии, в которой исследование доказательств происходит. Так, в стадии предварительного расследования обвиняемый участвует в исследовании доказательств при производстве тех действий, которые производятся с его участием (дача показаний, очные ставки, обыски, предъявление для опознания, следственный эксперимент, ознакомление с постановлением о назначении экспертизы, проверка показаний на месте и др.); при проведении действий, присутствовать при которых обвиняемого привлек следователь или лицо, производящее дознание (осмотр места происшествия, проверка показаний на месте и следственный эксперимент, обычно производимые без участия обвиняемого и др.); при проведении действий, необходимых для дальнейшего расследования, для обеспечения условий к проведению впоследствии необходимых действий (получение образцов для сравнительного исследования, исследование здоровья обвиняемого — проведение судебно-медицинской, судебно-психиатрической экспертизы, освидетельствования и т. д.).

Участвуя в указанных следственных действиях или присутствуя при их проведении, обвиняемый вправе вести себя активно, обращая внимание на обстоятельства, ему благоприятствующие, а также на действия, нарушающие его права и противоречащие его интересам. Он может обжаловать действия лица, проводящего то или иное следственное действие, заявлять ходатайство и т. д.

Более широко реализуется право обвиняемого на участие в исследовании доказательств в судебном заседании, когда он, наряду с другими основными участниками судебного заседания, участвует в исследовании доказательств, производимом путем допросов, осмотров вещественных доказательств и места происшествия, заслушивания заключения экспертизы и документов, оглашаемых в суде, заявляет ходатайства об истребовании дополнительных доказательств и проведении дополнительных судебных действий.

Если во время проведения расследования по делу обвиняемому были известны лишь те доказательства, о которых он узнал, участвуя и присутствуя при проведении определенных следственных действий, как об этом уже указывалось, а также те доказательства, с которыми он ознакомился по материалам произведенной по делу экспертизы, то по окончании расследования ему предъявляются для ознакомления все материалы дела. В этот момент производства по делу обвиняемый узнает о всех доказательствах, имеющихся в деле, и вправе заявить ходатайство о проведении дополнительных следственных действий. Он получает возможность с учетом всех обстоятельств и совокупности доказательств построить свою защиту, избрать определенную процессуальную позицию и наиболее эффективно защищаться от предъявленного обвинения. Делает он это, заявляя ходатайства, выражая свое мнение о ходатайствах других участников судебного процесса, выдвигая утверждения, аргументированные соответствующими доказательствами.

Право обвиняемого иметь защитника реализуется участием в уголовном судопроизводстве защитника обвиняемого, который обязан использовать все законные средства и способы защиты и выяснять обстоятельства, оправдывающие обвиняемого или смягчающие его вину.

На всесторонность, полноту и объективность расследования, и рассмотрения уголовных дел отрицательно влияют нарушения, допускаемые при производстве следственных и судебных действий, а особенно тех из них, которые связаны с возникновением доказательств, их проверкой и оценкой. Своевременные и обоснованные жалобы обвиняемого на действия органа, в производстве которого находится дело, являются и средством его защиты и способом устранения недостатков, допущенных в ходе уголовного судопроизводства.

Таковы основные права обвиняемого в советском уголовном процессе.

Э. С. ЗЕЛИКСОН,

кандидат юридических наук.

ЗАКОН СОВЕРШЕНСТВУЕТСЯ (Из практики по делам несовершеннолетних)

Анализ норм действующего уголовно-процессуального законодательства союзных республик, регламентирующих производство по делам несовершеннолетних, показывает, что многие весьма существенные вопросы решаются в республиканских кодексах по-разному, и в этом отношении законы некоторых союзных республик имеют определенные пробелы. Отсутствие единообразия в решении принципиальных вопросов нередко отрицательно влияет на судебно-следственную практику по делам этой категории и в конечном счете может привести к снижению эффективности борьбы с преступностью несовершеннолетних.

Наиболее детальную и обстоятельную регламентацию мы можем отметить в УПК РСФСР, где в отличие от кодексов других союзных республик имеется специальный раздел, посвященный производству по делам несовершеннолетних. Интерес представляет статья 392, предписывающая при расследовании и судебном рассмотрении дел устанавливать точный возраст подростка-правонарушителя (число, месяц, год рождения), выяснять условия жизни и воспитания, причины и условия, способствовавшие совершению преступления, а также взрослых подстрекателей и иных соучастников.

Поскольку встал вопрос о включении такой нормы в кодексы тех республик, где она отсутствует, следует, с нашей точки зрения, выработать более совершенную редакцию соответствующей статьи.

Нам представляется, что вводная часть ст. 392 УПК РСФСР должна быть изменена примерно таким образом: «При расследовании и судебном рассмотрении дел о преступлениях несовершеннолетних, помимо обстоятельств, указанных в ст. 68 настоящего кодекса, должны быть выяснены следующие обстоятельства». Затем, в числе таких обстоятельств, помимо перечисленных в действующей редакции статьи 392 УПК РСФСР, по нашему мнению, следует ввести указание на личность несовершеннолетнего: уровень его умственного развития, соответствие развития возрасту.

Наше законодательство устанавливает единый критерий вменяемости для взрослых и для несовершеннолетних. Чтобы нести ответственность за совершенное им деяние, лицо должно быть в состоянии отдавать себе отчет в своих действиях, в частности, понимать общественную опасность и противоправность своих действий, а также руководить своими действиями.

Однако, когда речь идет о подростке, то отсутствие у него способности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими или наличие такой способности в меньшей степени, чем у взрослого человека, может быть вовсе не патологического происхождения, на что и указывается в абз. 2 ст. 392. Практика показывает, что способность понимать общественную опасность и противоправность своих действий и руководить ими развивается в переходном возрасте далеко не у всех в одинаковой степени.

Последняя часть ст. 392 УПК РСФСР (соответствующих статей УПК других союзных республик) изложена таким образом, что практическое применение ее связано с большими затруднениями. Редакция статьи вызывает у практических работников множество вопросов: «При наличии данных об умственной отсталости несовершеннолетнего, не связанной с душевным заболеванием, должно быть выявлено также, мог ли он полностью сознавать значение своих действий. Для установления этих обстоятельств должны быть допрошены родители несовершеннолетнего, его учителя и воспитатели и другие лица, могущие дать нужные сведения, а равно истребованы необходимые документы и проведены иные следственные и судебные действия». Таким образом, в статье довольно обстоятельно регламентируется допрос разных лиц, сказано об истребовании документов, однако упускается главное — необходимость назначения экспертизы, которая могла бы определить степень умственного развития подростка.

Попутно возникает вопрос о том, какие же специалисты должны быть приглашены для производства экспертизы в этих случаях. Поскольку ст. 392 УПК РСФСР имеет в виду умственную отсталость, не связанную с душевным заболеванием, очевидно, нужно заключение психиатра, который мог бы исключить или, наоборот, подтвердить наличие душевного заболевания. В тех же случаях, когда душевное заболевание исключено, а данные об умственной отсталости налицо, требуется определить степень этой отсталости, что, очевидно, выходит за пределы компетенции психиатра и относится к области психологии. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 8.VIII.1963 года разъяснил, что в подобных случаях экспертиза должна производиться специалистами в области детской и юношеской психологии (психологами, педагогами).

Мы считаем необходимым четко установить, что понимается под «умственной отсталостью», поскольку нечеткость понятия может принести вред следственной и судебной практике. Следует иметь в виду, что подростки-правонарушители часто обнаруживают определенное отставание в своем умственном развитии по сравнению со сверстниками. Это объясняется тем, что некоторые из них оставили школу, не получив восьмилетнего образования, мало читали и т. д.

Однако закон имеет в виду не такую отсталость, которая никак не может быть основанием для снижения, а тем более для исключения ответственности за содеянное. Речь, очевидно, идет о незрелости интеллектуальности эмоционально-волевой сферы несовершеннолетнего, что не позволяет ему правильно руководить своими поступками, критически оценивать их. Научное определение понятия «умственная отсталость» не может быть дано только юристами: должны высказаться специалисты-психологи.

Значительная часть ст. 392 УПК РСФСР изложена нечетко, без научной разработки критерия умственной отсталости. Думается, необходимо на основе совместной работы юристов с психологами выработать новую редакцию части 2 ст. 392, указав в ней также, что для установления факта умственной отсталости у несовершеннолетнего назначается комплексная экспертиза в составе психиатров и психологов[20].

В уголовно-процессуальном законодательстве также должен найти единое разрешение принципиальный вопрос о порядке освобождения от уголовной ответственности несовершеннолетних, совершивших преступления, не представляющие большой общественной опасности.

С нашей точки зрения, вопрос о том, представляет ли совершенное преступление большую общественную опасность и требует ли по своему характеру применения уголовного наказания, должен разрешаться только после того, как суд установит виновность обвиняемого. Поэтому применение к несовершеннолетнему принудительных мер воспитательного характера должно осуществляться лишь на основании обвинительного приговора суда с освобождением от наказания и без применения к осужденному института судимости.

В настоящее время вопрос о порядке применения мер общественного воздействия к несовершеннолетним, совершившим преступления, не представляющие большую опасность, разрешается УПК союзных республик по-разному. Большинство УПК содержит статьи, предусматривающие право суда, прокурора и следователя с согласия прокурора прекратить уголовное дело и направить его в комиссию по делам несовершеннолетних (ст. 7 УПК Азербайджанской ССР, ст. ст. 8 УПК РСФСР, Литовской ССР, Латвийской ССР и Грузинской ССР, ст. 8 УПК Эстонской ССР, ст. ст. 9 УПК Украинской ССР и Киргизской ССР, ст. 209—210 УПК Таджикской ССР).

Отдельные кодексы представляют такое право органам дознания (ст. 185—196 УПК Молдавской ССР, ст. 180 Казахской ССР, ст. 216 Туркменской ССР), а некоторые разрешают передачу материалов в комиссию по делам несовершеннолетних без возбуждения уголовного дела (ст. 10 УПК РСФСР, ст. 9 УПК Украинской ССР, ст. 6 Белорусской ССР, ст. 141 УПК Казахской ССР, ст. ст. 8 УПК Латвийской ССР, Эстонской ССР, ст. 11 УПК Киргизской ССР, ст. 57 УПК Армянской ССР).

Как видим, большинство процессуальных кодексов предусматривает возможность передачи дела о подростке в комиссию по делам несовершеннолетних без судебного разбирательства. Наряду с этим, в УПК шести союзных республик подобных статей нет и в них имеются общие нормы, перечисляющие основания, по которым прекращаются дела. В отдельных УПК союзных республик содержатся статьи, предоставляющие судам право прекращать дела о преступлениях несовершеннолетних и самим непосредственно применять принудительные меры воспитательного характера (ст. 402 УПК РСФСР, ст. 336 УПК Украинской ССР, ст. 321 УПК Туркменской ССР).

Уголовно-процессуальные кодексы Белорусской, Молдавской, Киргизской и Эстонской ССР стоят на совершенно иной позиции. Там суды не прекращают дела, а выносят обвинительный приговор без назначения наказания и применяют к осужденному меры воспитательного характера.

УПК Таджикской ССР (ст. 312) признает возможным два решения. Суд может признавать несовершеннолетнего виновным и применить к нему меры воспитательного характера, а кроме этого, суд вправе прекратить дело, направив его на рассмотрение комиссии по делам несовершеннолетних.

Статья 312 УПК Казахской ССР не содержит указаний ни о прекращении дела, ни о вынесении обвинительного приговора, в ней говорится лишь о том, что суд выносит определение о применении к несовершеннолетнему одной из мер воспитательного характера. Примерно также сформулирована и ст. 306 УПК Латвийской ССР. И наконец, в УПК Узбекской, Азербайджанской, Литовской и Армянской ССР вообще не содержится статей, аналогичных ст. 402 УПК РСФСР, то есть в перечисленных республиках суды не обладают правом непосредственного применения принудительных мер воспитательного характера.

Мы полагаем, что прекращение дела в досудебных стадиях должно допускаться лишь по основаниям, перечисленным в ст. ст. 5 и 6 УПК РСФСР. В остальных случаях необходимо доводить расследование до конца и направлять дело с обвинительным заключением в суд, который, рассматривая дело в судебном заседании и оценив данные, характеризующие личность виновного, а также опасность совершенного им преступления, будет решать, следует ли применить к нему меры уголовного наказания или ограничиться мерами воспитательного характера.

Изменение закона, предусматривающее лишение органов расследования права прекращать дела в тех случаях, когда подростки совершили преступление, естественно, увеличит нагрузку судов по рассмотрению дел этой категории, но это изменение направлено на повышение ответственности следователей, на дальнейшее развитие принципов объективности и всесторонности расследования и судебного рассмотрения дел о преступлениях несовершеннолетних.

Возникает вопрос, как отразится предлагаемая реформа закона на деятельности комиссий по делам несовершеннолетних? Не создается ли в связи с ней такое положение, что суд, широко применяя принудительные меры воспитательного характера, значительно ограничит сферу деятельности комиссий? Такие опасения лишены серьезных оснований. Прежде всего, помимо рассмотрения дел о правонарушениях подростков, комиссии имеют множество других обязанностей: координация действий всех организаций и ведомств по предупреждению преступности и безнадзорности несовершеннолетних, трудоустройство подростков, контроль за поведением условно-осужденных, вернувшихся из трудовых колоний, и т. д. В настоящее время комиссии в ущерб своим прямым обязанностям занимаются даже рассмотрением дел о преступлениях, что нельзя признать правильным.

Существенное значение в дальнейшем совершенствовании законодательства имеет и вопрос об участии защитника в расследовании преступлений, совершенных несовершеннолетними.

Прежде всего необходимо подчеркнуть, что наделение близких родственников несовершеннолетнего или его законных представителей некоторыми процессуальными правами, дающими им возможность в каких-то пределах оказывать несовершеннолетнему помощь в защите его законных интересов, ни при каких условиях не снимает необходимости участия в деле профессионального адвоката. Задача подготовки адвокатских кадров, специализирующихся именно в области защиты несовершеннолетних, кадров, имеющих специальные познания в области психологии подростков и педагогики, имеет не менее важное значение для совершенствования следственной и судебной практики по делам несовершеннолетних, чем специализация следователей и судей.

Исходя из смысла ст. 22 Основ уголовного судопроизводства, участие защитника по делам несовершеннолетних на предварительном следствии с момента предъявления обвинения является обязательным. Основы прямо указывают, что оно в таких случаях обеспечивается лицам, которые сами не могут осуществлять свое право на защиту.

Однако некоторые УПК не содержат этого необходимого указания или прямо предусматривают, что участие защиты на предварительном следствии не является обязательным либо что оно обязательно не по всем делам несовершеннолетних. Указание на обязательное участие защиты на предварительном следствии по делам несовершеннолетних отсутствует в ст. 24 УПК Казахской ССР и ст. 38 УПК Эстонской ССР. Ст. 30 УПК Киргизской ССР указывает, что следователь или прокурор вправе признать обязательным участие защитника на предварительном следствии по делу несовершеннолетнего, из чего следует, что в остальных случаях участие защитника не является обязательным. Ст. 59 УПК Азербайджанской ССР предусматривает обязательность участия защитника на предварительном следствии только по делам несовершеннолетних в возрасте от 14 до 16 лет.

Не говоря уже о том, что указанные положения существенным образом ограничивают право на защиту несовершеннолетнего обвиняемого, они находятся в очевидном противоречии с общесоюзным законом. Поэтому бесспорна необходимость устранения их из УПК республик. Тем более, что фактически на практике защита обязательно участвует на предварительном следствии по всем делам несовершеннолетних и, следовательно, ограничения, установленные кодексами некоторых союзных республик, не применяются.

Изучение практики участия защиты на предварительном следствии по делам несовершеннолетних выявило один очень серьезный недостаток. Зачастую следствие по делам несовершеннолетних ведется фактически без обвиняемого, поскольку обвинение предъявляется несовершеннолетнему в самом конце следствия, непосредственно перед выполнением следователем требований ст. 206 УПК. Помимо всех прочих недостатков, в указанных случаях фактически имеет место обход закона об участии адвоката с момента предъявления обвинения.

В оправдание подобной практики следователи обычно ссылаются на трудности, связанные с неоднократными вызовами адвоката, что, безусловно, не может быть основанием для ограничения бесспорных прав обвиняемого, установленных законом.

Важнейшее значение для характеристики процессуального положения защитника на предварительном следствии и для обоснованного суждения о реальности гарантий права несовершеннолетнего обвиняемого на защиту имеет вопрос об объеме конкретных процессуальных прав защитника, которые он может осуществлять после того, как допущен к участию в деле. (Ряд кодексов вообще не содержит указаний, конкретизирующих права защитника на предварительном следствии, по тем делам, в которых он участвует, начиная с появления в процессе обвиняемого.)

Восполнение этого, пробела совершенно необходимо, ибо при отсутствии четких указаний в законе на круг действий, в которых защитник может принимать участие, на конкретные формы его участия в этих действиях, то есть на объем его прав и обязанностей в случае допущения к участию в следственных действиях, на объем тех материалов следственного производства, которые должны быть ему представлены для ознакомления, неизбежно должны возникать недоразумения на практике. Должностные лица, ведущие следствие, оказываются вынужденными по своему усмотрению разрешать вопросы, подлежащие законодательному регулированию.

Для того чтобы внести необходимую ясность в правовое положение защитника на предварительном следствии по делам несовершеннолетних, закон должен дать ответ на два круга вопросов. Во-первых, о следственных действиях, в которых вправе участвовать защитник, и об объеме материалов следственного производства, с которыми он вправе знакомиться. И во-вторых, о пределах возможной по закону активности защитника, допущенного к участию в производстве следственных действий. Конечно, чтобы судить об эффективности форм участия защитника на предварительном следствии, необходимо произвести массовое и всестороннее изучение имеющейся практики.

Поэтому изложенные далее соображения имеют лишь предварительный характер.

УПК РСФСР (ст. 51) предусматривает, что по делам, по которым защитник участвует с момента предъявления обвинения, он вправе присутствовать при производстве всех следственных действий, УПК Узбекской ССР (ст. 46) обусловливает разрешением следователя право защитника присутствовать при всех следственных действиях, кроме предъявления обвинения и допроса обвиняемого, а УПК Киргизской ССР (ст. 33) разрешает защитнику присутствовать при производстве всех следственных действий, выполняемых по ходатайству обвиняемого или защитника, но не предусматривает его право присутствовать при иных следственных действиях. Остальные кодексы вообще не регулируют этот вопрос.

Правильное разрешение проблемы требует, с одной стороны, учета задач изобличения преступника, а с другой — обеспечения обвиняемому реальной возможности защищаться от обвинения с помощью защитника. Необходимо считаться с тем, что интересы расследования преступления требуют того, чтобы в ряде случаев определенный круг доказательств по делу и производимых по нему следственных действий оставались неизвестными обвиняемому и, следовательно, и его юридическому представителю — защитнику. Ст. 144 УПК РСФСР обязывает следователя указать в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого обстоятельства совершения преступления, которые вменяются в вину обвиняемому, но не источники, из которых стало известно об этих обстоятельствах.

В целях изобличения виновного следователь должен обладать правом не сообщать обвиняемому об этих источниках. Поэтому и присутствие защитника при некоторых следственных действиях, которые производятся без участия обвиняемого, может оказаться нецелесообразным.

Те же соображения относятся и к вопросу о праве защитника на знакомство с материалами дела. Ст. 23 Основ уголовного судопроизводства указывает на то, что с момента допущения к участию в деле защитник вправе знакомиться со всеми материалами. Такое право должно принадлежать ему по подавляющему большинству дел, то есть по всем делам, по которым защитник допускается к участию в деле с момента объявления обвиняемому об окончании предварительного следствия и предъявления обвиняемому для ознакомления всего производства по делу.

В подобных случаях право защитника на ознакомление со всеми материалами обусловлено спецификой того процессуального момента, когда защитник допущен к участию в деле. Следствие уже закончено, и ознакомление с материалами дела обвиняемого, а значит, и его защитника не может создать каких-либо препятствий раскрытию преступления и изобличению виновного.

Наоборот, ознакомление защитника со всеми материалами совершенно необходимо, так как одна из его основных задач на этом этапе уголовного процесса состоит в том, чтобы оценить полноту собранного следствием материала с точки зрения интересов защиты и в случае необходимости возбудить ходатайство о производстве дополнительных следственных действий.

В делах, где защитник участвует с момента предъявления обвинения, работа следователя по раскрытию преступления и изобличению виновного только начинается. Для успешного ведения следствия необходимо дать следователю тактическую возможность самому определять, какие доказательства он предъявит обвиняемому, а какие нет. В интересах следствия может оказаться необходимым и умолчание. Не менее важно при этом с точки зрения установления истины, чтобы обвиняемый не знал о том, какие именно обстоятельства совершенного преступления неизвестны следователю.

Отсутствие у следователя права самому определять круг доказательств, необходимых для предъявления обвиняемому в ходе расследования, создало бы непреодолимые препятствия в деле изобличения виновных.

Если следовать буквальному смыслу ст. 23 Основ уголовного судопроизводства, то получается, что следователь обязан предоставить в распоряжение защитника все материалы дела, в том числе и те, с которыми обвиняемый не знаком и которые в интересах следствия не должны быть ему до времени известны.

Целесообразность такой ситуации сомнительна. Знакомство адвоката с материалами, неизвестными обвиняемому, не может принести пользы осуществлению защиты, поскольку адвокат в этих случаях не имеет возможности реально использовать их, прямо или косвенно не дав о них знать обвиняемому, что недопустимо. Следовательно, предоставление адвокату возможности знакомиться со всеми без ограничения материалами дела до окончания предварительного следствия может представлять для него только чисто «платонический» интерес. Более того, оно неизбежно поставит его в ложное положение перед подзащитным, так как адвокат не сможет сообщить ему всех своих соображений по делу и объяснить почему он избирает ту или иную позицию защиты.

На практике наличие такого требования ведет к обходу следователями закона, к ведению следствия без обвиняемого и без защитника и к слиянию во времени двух принципиальных различных этапов следствия — предъявления обвинения и окончания предварительного следствия.

Как же следует решать вопрос об объеме прав защитника, участвующего в деле с момента предъявления обвинения? Единственное соображение, которым можно обосновать ограничения в ознакомлении адвоката с какими-либо материалами дела или участие его в производстве следственных действий, изложено выше: это ограничения, связанные с тем, что в интересах раскрытия преступления будет целесообразно не ставить в известность обвиняемого, а следовательно, и его защитника обо всех материалах, имеющихся в деле. Из этого вытекает и обратное положение: не может быть никаких препятствий к тому, чтобы защитник знакомился с материалами дела, известными обвиняемому, или же участвовал в следственных действиях, производимых с участием обвиняемого. Права защитника в этих случаях не вызывают никаких сомнений, и всякое их ограничение явилось бы нарушением права обвиняемого на защиту.

Желательно предусмотреть во всех УПК союзных республик право защитника присутствовать при предъявлении обвинения и допросах обвиняемого, при производстве иных следственных действий, выполняемых с участием обвиняемого, а также следственных действий, выполняемых по ходатайству обвиняемого или его защитника; с разрешения следователя присутствовать при производстве иных следственных действий.

Пределы возможной активности защитника, допущенного к участию в производстве следственных действий, определяются его правом задавать вопросы допрашиваемым лицам и делать замечания по поводу правильности, полноты отражения хода следственного действия в протоколе.

Между тем УПК РСФСР и УПК Киргизской ССР ставят право защитника задавать вопросы допрашиваемым лицам в зависимость от разрешения следователя, а УПК Узбекской ССР предусматривает право защитника задавать вопросы «через следователя», что фактически тоже означает право задавать вопросы с разрешения следователя. С таким решением вопроса вряд ли можно согласиться. Смысл участия защитника на предварительном следствии и его присутствие при производстве следственных действий состоит в том, чтобы содействовать выявлению всех обстоятельств, говорящих в пользу его подзащитного. Для эффективного выполнения этой задачи необходимо иметь возможность задавать вопросы допрашиваемым лицам, направленные на выяснение таких обстоятельств, которые иначе могут остаться невыясненными. Нет никаких оснований ставить реализацию защиты при производстве следственных действий в зависимость от усмотрения следователя. Единственное ограничение прав защитника в этом отношении допустимо в случае, если задаваемые им вопросы не имеют значения для дела или заданы в несовместимой с требованиями закона форме. (Например, наводящие вопросы.)

Однако УПК РСФСР предусматривает право следователя отвести вопросы защитника. Поэтому было бы лучше исключить из УПК РСФСР указание на то, что право защитника (допущенного к участию в производстве следственного действия) задавать вопросы допрашиваемым лицам допускается лишь с разрешения следователя. Вместе с тем целесообразно установить порядок допроса, который не препятствовал бы свободному ведению его следователем.

В качестве одного из возможных вариантов такого порядка может служить правило, что защитнику предоставляется право задавать вопросы допрашиваемым лицам после окончания их допроса следователем. При этом право следователя отвести вопрос защитника следует, с нашей точки зрения, сохранить, снабдив его оговоркой, «если этот вопрос не имеет отношения к делу или задан в несовместимой с требованиями закона форме», оставив требование о занесении отведенных вопросов в протокол. Аналогичные указания следовало бы ввести и в УПК остальных союзных республик.

Н. И. ГУКОВСКАЯ,

кандидат юридических наук;

В. И. КАМИНСКАЯ,

доктор юридических наук.

СТАРШИЙ ДРУГ

Многолетний опыт прокурорской работы убедительно подтверждает зависимость между антиобщественным поведением подростков и условиями семейного воспитания. К сожалению, есть еще немало семей, в которых ребенок не получает необходимых социальных и трудовых навыков, вырастает эгоистом. Девять из десяти несовершеннолетних правонарушителей — это те, кто воспитывался в неблагоприятной семейной обстановке.

Подросток, как правило, судит об обществе по тому небольшому коллективу, который его ежедневно окружает: школа, семья, двор, улица. Наиболее надежные навыки дает школа — здесь плохому не учат. Но и то верно, что в классе в основном преподносится теория, что же касается жизненной практики, то она обступает учащихся уже за дверьми школы — на улице, дома. Надо ли говорить о полезности, необходимости самых тесных контактов, полной согласованности действий учителей и родителей! К сожалению, не все родители, а порой и учителя всерьез к этому относятся.

Поучительный пример тому — одна карагандинская семья. Казалось, отчего бы сыну Михайловых — Саше не расти, как говорят, благополучным ребенком? Родители — инженеры, люди с образованием, хорошо обеспеченные. У мальчика все условия для учебы, но вот его воспитание пустили дома на самотек. Когда учителя стали жаловаться, что шестиклассник Саша плохо учится, грубит, хулиганит, родители приняли это известие, что называется, в штыки: педагогов заподозрили в предвзятости, методы школьного воспитания осуждались нередко в присутствии мальчика.

Потом он несколько раз попадал в детскую комнату милиции, но и это казалось Михайловым лишь следствием детских шалостей. А Саша от безнаказанного «озорства» дошел до преступления и теперь осужден. Родители поняли свою ошибку, но какой ценой досталось это прозрение!

Очень важная составная часть системы трудового воспитания — работа с молодежью, пришедшей со школьной скамьи на предприятие. Заботой общественных организаций должно быть не только поведение юноши на рабочем месте, но и за воротами проходной, в общежитии, в общественных местах. А ведь как часто еще молодежные общежития выпадают из поля зрения хозяйственных руководителей!

Когда Шишкин и Есенин занимались в джамбулском профтехучилище № 56, их имена даже заносились на Доску почета, никто не мог сказать о них ничего плохого. И учились хорошо. Но вот ребята распрощались со своими воспитателями и начали самостоятельно трудиться в строительном управлении № 3 «Джамбулхимстроя». Поселили их в общежитии, да на этом заботы о молодой смене и кончились. Никого особенно не встревожило, что ребята стали выпивать. Гром грянул лишь тогда, когда их привлекли к ответственности за хулиганство.

Прокурорско-судебная практика показывает, что примерно каждый третий несовершеннолетний, совершивший преступление, участвовал в нем совместно с кем-то из взрослых. Причем это статистика о изобличенных и наказанных в уголовном порядке взрослых. И при этом половина взрослых, осужденных вместе с подростками, — лица, ранее судимые. Однажды из магазина совхоза «Земледелец» Актюбинской области были украдены на большую сумму вещи. Вора — молодого тракториста С. Троянского — нашли быстро. На допросе он откровенно признался, что на кражу его подбил некто Трифонов, хозяин его квартиры. Пришлось немало повозиться с этим опытным преступником Трифоновым, пока удалось доказать его вину.

Расследование дела ранее судимого В. Борша показало «любопытные методы» этого матерого рецидивиста. Он начал «обучение» подростков не с того, чтобы тренировать ловкость их рук. Нет. Он привел мальчишек в шумный зал большого магазина и сказал одному: «Вон, видишь ту женщину? Подойди и плюнь ей в лицо».

Начинающий испугался: «Как же так?.. За что?.. Я не могу... Мне стыдно». Наставник в грубой форме напомнил про выпитое на его деньги «учеником» вино в компании приятелей, про деньги на кино... Мальчик отказался исполнить варварский приказ и ушел, а второй плюнул — не без отчаяния, не без боязни, с закрытыми, может быть, глазами, но плюнул. И все. «Учитель» с этого момента обрел преданного, закабаленного ученика. Тот уже осознал себя подлецом и совершал кражи, не думая о причиненном людям зле, не чувствуя раскаяния и стыда.

Но не только циничное подстрекательство толкает подростка на антиобщественные поступки. Наиболее распространенные преступления несовершеннолетних — кражи — результат беспринципного, а порой и преступного поведения взрослых. Они нередко приобретают у подростков имущество, не задумываясь о его происхождении, а иногда зная, что оно похищено. Нами изучался ряд дел о кражах, совершенных подростками. Во многих случаях продажа несовершеннолетними похищенных вещей не встречала особых затруднений.

И еще об одном хочется напомнить. О так называемой «улице». Для нас с вами это дорога на работу, в магазин, в театр, в гости. А сын или дочь ваши рвутся на улицу неспроста. Там для них — встреча с жизнью, которая начинается за дверью квартиры и, конечно же, наполнена приключениями и происшествиями, событиями и волнениями. Хорошо, когда наши дети на улице, во дворе находят себе хороших друзей, чутких и умных товарищей.

В этом отношении интересен опыт работы с детьми в третьем домоуправлении Петропавловска. Здесь по инициативе педагога-организатора З. А. Медведевой несколько лет назад был создан детский клуб «Искорка», при котором есть совет общественности, организованы кружки, оборудованы спортивные площадки. Летом, когда дети имеют много свободного времени, организуются футбольные команды, различные спортивные секции, кружки художественной самодеятельности. В клубе работает на общественных началах библиотека, подростки выступают с концертами перед жителями микрорайона, регулярно выпускают стенгазеты. Ребята даже сняли два любительских кинофильма. Много интересных мероприятий проводится и во втором домоуправлении. Педагог-организатор Н. Карымбаева работает здесь с выдумкой, умело вовлекает детей в общественную жизнь.

Однако приходится встречаться и с фактами, когда во двор, на улицу ребят гонит неорганизованность досуга. Расследование некоторых уголовных дел свидетельствует о том, что преступные группы, как правило, формируются по месту жительства. Вот почему забота об организации досуга несовершеннолетних и предупреждение безнадзорности подростков должна быть повсеместной и всеобщей.

Есть немало примеров умелой организации воспитания учащихся. Многие коллективы школ стремятся к тому, чтобы ни один подросток не выпал из поля зрения учителя, не оказался во власти «улицы», под влиянием неблагоприятного окружения. Школа активно вмешивается в судьбу детей, если семья не может дать ребенку необходимое воспитание.

Семья и школа — основные, но не единственные звенья, влияющие на формирование у подростков определенных взглядов и навыков. Важную роль в их нравственном воспитании играет и конкретное влияние производственного коллектива, ибо труд дает наглядное представление о соотношении общественных и личных интересов, воспитывает уважение к людям.

Однако порой бывает и так, что к подростку, поступившему на завод или фабрику, никто не проявляет никакого интереса. Он чувствует себя среди взрослых чужим и одиноким. Работа не увлекает, в коллективе скучно. Молодой человек не знает, чем себя занять, и в результате попадает под влияние сомнительных друзей и знакомых или же во власть той же «улицы». Особенно это бросается в глаза в тех коллективах, где низка производственная дисциплина, где бытует пьянство, отсутствует нетерпимость к любым нарушениям норм закона и коммунистической нравственности.

Известно, что психика юноши неустойчива и, например, под влиянием алкоголя он может сделать что-то совершенно ему не свойственное, дойти вплоть до преступления. Как правило, он отвечает за это по закону. Вместе с ним по закону наказываются и взрослые, которые приобщили подростка к пагубной страсти.

Молодым свойственна порывистость, увлеченность. В них много задора, энергии, ищущих выхода, применения. Им многое по плечу. И как хорошо, если в трудную минуту на жизненном пути рядом окажется старший друг, опытный рулевой, умеющий направить юный порыв в полезное русло.

И. МЕДЕУОВ,

член коллегии прокуратуры Казахской ССР.

ЗАКОН И ПОДРОСТОК

Забота о детях, их воспитании и образовании — одна из главных и неотложных задач всего нашего народа. Ведь дети могут принести не только радость, но и горе, если мы не будем им с ранних лет прививать таких черт, как трудолюбие, честность, понимание обязанностей перед семьей и обществом, любовь к Родине.

Осуществляя надзор за исполнением законов, направленных на борьбу с безнадзорностью и правонарушениями несовершеннолетних, а также на охрану их прав, органы прокуратуры заботятся о всеобщем обязательном восьмилетнем обучении и трудоустройстве подростков, о применении мер воспитательного характера и общественного воздействия к несовершеннолетним правонарушителям и лицам, оказывающим на них вредное влияние.

За последнее время на многих промышленных предприятиях, стройках, в совхозах республики в ряды рабочего класса влилось значительное количество молодежи, в том числе возраста 16—17 лет. Зачастую молодые рабочие на производстве плохо знают трудовое законодательство, свои обязанности и права. Вот почему прокуроры заметно активизировали надзор за исполнением законов, охраняющих трудовые права несовершеннолетних.

В конце прошлого и начале текущего года органы прокуратуры ряда крупных областей — Кустанайской, Целиноградской, Чимкентской и других — организовали проверку исполнения трудового законодательства в отношении несовершеннолетних, работающих в сельском хозяйстве. По итогам проверки на местах были информированы партийные, советские, профсоюзные организации. В Кустанайской области состоялся пленум обкома профсоюза работников сельского хозяйства, на котором заслушивались отчеты руководителей ряда совхозов и были приняты меры по устранению выявленных недостатков. Информация прокурора республики о результатах проверки рассмотрена Президиумом Верховного Совета Казахской ССР и разослана всем заинтересованным ведомствам.

Интересная работа проводится прокурором Новороссийского района Актюбинской области М. Е. Еспановым, который ежеквартально проверяет исполнение закона о всеобуче, трудового законодательства в отношении подростков, работающих на промышленных предприятиях города Хромтау и в совхозах района.

Анализируя состояние работы среди несовершеннолетних в районе, М. Е. Еспанов установил, что некоторые проступки совершаются подростками в нетрезвом состоянии. Прокуратура района проверила, как продаются спиртные напитки в торговых точках. Нарушения была установлены у продавцов ОРСа Донского рудоуправления. Внесенное прокурором представление рассматривалось на общем собрании рабочих и служащих ОРСа. Виновные в нарушении правил торговли были строго наказаны. Но М. Е. Еспанов этим не ограничился. О тревожных фактах были проинформированы райком партии, райком комсомола, директора Хромтауской средней школы и школы-интерната.

Вся общенадзорная работа районной прокуратуры согласована с планами работы местной комиссии по делам несовершеннолетних, которая по праву считается одной из лучших в области.

Информации прокуроров Актюбинской, Кустанайской, Гурьевской и ряда других областей о состоянии и причинах правонарушений среди несовершеннолетних рассматривались на бюро областных комитетов партии, на совещаниях партийного и хозяйственного активов.

Всей профилактической работе предшествует глубокий анализ прокурорами и их помощниками данных о лицах, совершивших правонарушения не только по району и городу, но и по отдельным предприятиям, населенным пунктам, учебным заведениям; о подростках, доставленных в детские комнаты милиции; о несовершеннолетних, направленных в специальные школы и училища.

Прокуроры и их помощники, следователи часто выступают с лекциями и беседами среди учащейся и работающей молодежи, родительской общественности, разъясняют советские законы.

Свыше 300 юношей и девушек Усть-Каменогорска с большим интересом и желанием посещают факультет при городском университете правовых знаний «Юный юрист», где получают полезные знания по самым различным отраслям права. Деканом этого факультета является старший помощник прокурора области В. С. Красков.

Весьма распространенной стала такая форма правовой пропаганды, как организация на предприятиях, в учебных заведениях, общежитиях вечеров вопросов и ответов с участием работников прокуратуры.

Профилактика правонарушений требует от работников прокуратуры постоянной и тесной взаимосвязи с комиссиями по делам несовершеннолетних, обязательного надзора за законностью принимаемых ими постановлений, за подбором и назначением общественных воспитателей. Многие прокуроры при общенадзорных проверках активно используют помощь членов комиссий.

Например, по инициативе и с участием прокурора Мамлютского района Северо-Казахстанской области С. Д. Дюсенова членами комиссии проверено исполнение трудового законодательства и условий быта работающих подростков на ремонтном заводе. Оказалось, что большинство несовершеннолетних использовались лишь на подсобных работах, условий для повышения профессионального и общеобразовательного уровня на предприятии не создано, режим рабочего времени порой нарушался.

По протесту прокурора незаконные приказы директора ремзавода были отменены, а начальник отдела кадров отчитывался на заседании комиссии. При повторной проверке выяснилось, что нарушения трудового законодательства на заводе устранены, а производственные и бытовые условия работающих подростков значительно улучшились.

Большие перспективы правовой пропаганды и профилактической работы заключены в дальнейшем развитии института общественных помощников прокуроров и следователей, которые проверяют конкретные заявления, изучают причины и условия, способствующие правонарушениям, выясняют недостатки семейного воспитания несовершеннолетних нарушителей, устанавливают свидетелей. В 1971 году около 20 процентов дел было расследовано следователями при активной помощи общественности.

Общественный помощник прокурора Восточно-Казахстанской области В. П. Северюхин, проверяя поступившее в прокуратуру заявление несовершеннолетней Искуловой, установил, что в автобусном парке № 2 Усть-Каменогорска нарушаются законы об охране труда подростков. В частности, Искулова работала иногда две смены, а порой привлекалась и к ночной работе. После вмешательства прокуратуры области нарушения трудового законодательства были устранены.

За последнее время следователи в процессе следствия стали более подробно выяснять причины и условия совершенных несовершеннолетними правонарушений. Следователь прокуратуры Октябрьского района столицы Н. А. Жарких, расследуя дело Владимира П. и Александра К., совершивших кражу, выяснила, что оба они неплохо учились в профтехучилище, занимались в спортивных секциях. Родители ребят долгое время были в командировках, а родственники остались равнодушными к быту и досугу ребят. Выяснив все обстоятельства дела, Н. А. Жарких прекратила его и передала подростков на воспитание коллективу училища. Сейчас ребята успешно трудятся на производстве.

Следователь прокуратуры Октябрьского района Караганды С. В. Гогина, расследуя дело по обвинению в хулиганстве, установила, что этому во многом способствовала безответственность родителей подростка Н.: они постоянно пьянствовали и скандалили. Следователь многое сделала для оздоровления обстановки в семье: была на работе отца, внесла представление в комиссию по делам несовершеннолетних, на заседание которой вызывались родители подростка Н.

Нередко случается, что взрослые преступники, подталкивая подростков к правонарушениям и преступлениям, стремятся сами остаться в тени и избежать уголовной ответственности. В поселке Актас Карагандинской области ранее судимые Самыхин и Кооп привлекли несовершеннолетних Марата У. и Гария Ф. к участию в квартирных кражах. Краденое преступники пропивали, а подростков провоцировали на новые правонарушения. В конце концов указанной группой было совершено тяжкое преступление, за что Самыхин и Кооп приговорены к смертной казни.

С учетом возрастных особенностей несовершеннолетних Основами уголовного судопроизводства СССР и союзных республик предусмотрен особый порядок судебного рассмотрения этих дел, несколько отличающийся от обычного. Главная задача судебного рассмотрения правонарушений несовершеннолетних состоит в том, что оно должно оказать предупредительное воздействие как на самого подростка, так и на лиц, ответственных за его воспитание.

Рассмотрение уголовного дела на несовершеннолетнего, как правило, поручается специально выделенным для этой цели наиболее подготовленным и опытным судьям; в состав суда включаются народные заседатели из числа педагогов и иных лиц, имеющих опыт воспитательной работы с молодежью.

Строг, но справедлив прокурорский надзор за рассмотрением в судах уголовных дел несовершеннолетних.

Много внимания прокуроры уделяют организации и проведению судебных процессов с тем, чтобы использовать эту трибуну для создания обстановки нетерпимости к правонарушениям, и к тем, по чьей вине подросток встал на преступный путь. Такие процессы, как правило, проводятся в выездных сессиях и с участием общественности: представителей учебных заведений, комиссии по делам несовершеннолетних.

Заметное воспитательное значение имел судебный процесс в Каркаралинском районе Карагандинской области по делу учащегося восьмого класса Т., который организовал несколько товарищей для совершения краж. Под влиянием зарубежных фильмов и ложной романтики подростки присвоили себе клички, ежедневно собирались и намечали объекты очередных «операций».

Дело это рассматривалось судом в городском клубе с участием государственного и общественного обвинителей. Весь процесс был построен так, чтобы наглядно показать, к каким тяжким последствиям могут привести бесконтрольность поведения несовершеннолетних, неразборчивость в показе и просмотре зарубежных фильмов, отсутствие интересных мероприятий, плохая организация досуга подростков, неудовлетворительная постановка идейно-воспитательной работы.

Наряду с другими государственными органами и общественными организациями значительную работу по борьбе с правонарушениями несовершеннолетних, по их исправлению и перевоспитанию проводят детские учреждения, входящие в систему Министерства внутренних дел республики, — детские комнаты милиции, детские приемники-распределители, воспитательно-трудовые колонии, а также спецшколы Министерства просвещения и спецучилища Госкомитета по профтехобразованию. Прокуроры осуществляют постоянный надзор за законностью деятельности указанных учреждений.

Многообразие форм и методов работы органов прокуратуры диктуется сложностью и ответственностью самого воспитательного процесса, который требует значительных усилий партийных, советских, профсоюзных и комсомольских работников, активной помощи всей общественности.

К. БЕГАЛИЕВ,

заместитель прокурора Казахской ССР,

кандидат юридических наук.

В ЗАЩИТУ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА

Маленькому Олегу было два года, когда случилось несчастье: в автомобильной катастрофе погиб отец. Знакомые, друзья, родные как могли утешали вдову, предлагали помощь. И только один человек — сестра погибшего, родная тетя малыша, меньше всего беспокоилась о его судьбе. Ее волновало наследство, оставшееся после трагической смерти брата. Зная, что брак погибшего с матерью Олега не был зарегистрирован, оборотистая родственница предъявила свои права на наследование его имущества. Действовала она довольно бесцеремонно и отнюдь «не по-родственному».

И потому, видимо, на столе прокурора появилась жалоба гражданки П., матери Олега: «17 июля при автомобильной катастрофе погиб муж, и с тех пор я не могу найти защиты от беспрерывных притязаний сестры погибшего. На второй день после смерти мужа сестра взяла вклад из сберегательной кассы на имя брата 4200 рублей, угнала автомашину, пытается отнять ребенка, чтобы лишить меня права наследования... Я опасаюсь этой очередной угрозы».

Как видит читатель, ситуация довольно необычная и сложная, ибо гражданка П. не являлась наследницей на имущество умершего: лишь зарегистрированный брак порождает права и обязанности супругов. Гражданка П. жила с К. с 1963 года, а 8 июля 1965 года у них родился сын Олег.

И вот теперь задача состояла в том, чтобы определить правовое положение ребенка, поскольку от этого в конечном счете зависело точное и законное разрешение вопроса о наследовании.

Через месяц народный суд Чимкента решил признать установленным факт, что Олег Борисович является родным сыном погибшего и находился на его иждивении. Однако вскоре решение отменено как неправильное: трудно было установить отцовство после смерти гражданина К.

Спустя три месяца вновь состоялось судебное разбирательство, и суд признал, что Олег находился на иждивении умершего.

По закону трудоспособная сестра умершего являлась наследницей третьей очереди, и, поскольку в данном случае вначале не было наследников первой очереди (дети, переживший супруг, родители умершего), а также второй очереди (дед, бабка, нетрудоспособные братья и сестры), она имела право наследования имущества брата. Необходимо при этом иметь в виду специальное указание закона, что наследники последующих очередей призываются к наследованию лишь при отсутствии наследников предшествующих очередей, как это имело место в приведенном нами примере. Кстати, нетрудоспособные лица (независимо от родственных отношений), находившиеся на иждивении умершего не менее одного года до его смерти, также считаются наследниками. Именно по этой причине Олег также является наследником. При многообразии судебных решений и наличии таких жарких споров между наследниками при проверке дела в порядке надзора в прокуратуре республики выяснилось, что все эти споры и различные судебные постановления возникли из-за неправильного, незаконного решения нарсуда о признании Олега лишь иждивенцем умершего.

В третьей статье нового закона о браке и семье указано, что в отношении детей, родившихся до введения в действие закона от лиц, не состоящих между собой в браке, отцовство может быть установлено по совместному заявлению матери ребенка и лица, признавшего себя отцом ребенка. В случае смерти лица, на иждивении которого находился ребенок и которое признавало себя отцом ребенка, факт признания им отцовства может быть установлен в судебном порядке.

Описанный случай прямо подпадает под действие нового закона. Олег родился от лиц, не состоявших между собой в браке до введения в действие указанного закона. Отец мальчика, Кузьменко, содержал его на своем иждивении, признавал себя отцом, но погиб до 1 октября 1968 года. Значит, суд должен был вынести определение, которым установить, что гражданин Кузьменко при жизни признавал себя отцом Олега. В силу такого определения ребенок приравнивался во всех своих правах к детям, рожденным от лиц, состоящих в законном браке. Более того, по новому закону о браке и семье эти права считаются у Олега возникшими с момента рождения. Ребенок выступает единственным наследником первой очереди на имущество своего отца. Сестра умершего в силу этого не может иметь претензий, поскольку является наследницей третьей очереди.

В конце концов сложная ситуация прояснилась и была разрешена правильно, в соответствии с нашими советскими законами. Профессиональное мастерство и знание всех тонкостей законодательства в этом запутанном деле проявила прокурор М. И. Юшкина. По ее докладу заместителем прокурора республики был внесен протест, и все ранее состоявшиеся судебные решения о разделе наследственного имущества были отменены. Узаконен один наследник — Олег. Споры прекратились.

К сожалению, еще распространено мнение, что органы прокуратуры занимаются только тем, что возбуждают в необходимых случаях уголовные дела, расследуют и передают их в суд, поддерживают обвинение в суде. Структура, практическая деятельность прокуратуры показывают, что работа по уголовным делам составляет важную часть ее работы, но вместе с тем нельзя забывать и о ее деятельности по защите гражданских, трудовых, жилищных, семейных и других прав советских граждан.

В прокуратуре Союза ССР и союзных республик, областей, городов республиканского подчинения имеются специальные отделы по надзору за законностью рассмотрения в судах гражданских дел. Такие отделы занимаются непосредственно рассмотрением дел, связанных с нарушением гражданских, трудовых, жилищных и других прав и охраняемых законом интересов граждан.

Достаточно указать, что почти одна треть гражданских дел рассматриваются в народных судах с участием прокурора. Это дела о восстановлении на работе, о выселении граждан, из жилищ и другие.

Советом Министров СССР и советами министров союзных республик утверждаются списки предприятий, учреждений, важнейших отраслей народного хозяйства, из домов которых могут быть выселены рабочие, служащие, получившие квартиру с связи с трудовыми отношениями, но впоследствии уволенные по собственному желанию, за нарушение трудовой дисциплины, за совершенное преступление (ст. 318 ГК).

Гражданин А., работая на одном из заводов Чимкента, включенном в данный список, без отрыва от производства, обучался на курсах по подготовке фотографов и после окончания был направлен для работы в другой район, в связи с чем подал заявление об увольнении по собственному желанию. Завод обратился в суд с иском о выселении.

Судебные органы Чимкентской области удовлетворили этот иск. И, мягко говоря, поступили формально.

Заместитель Генерального прокурора Союза ССР опротестовал судебные решения, указав, что, хотя А. уволен по собственному желанию, однако постановление Совета Министров на него не распространяется, ибо он уволился в связи с окончанием курсов по повышению квалификации. Пленум Верховного суда удовлетворил протест.

А вот другой пример.

Гражданин С. работал в одном из институтов Алма-Аты начальником подсобного отдела и допустил недостачу материальных ценностей, вверенных ему в подотчет. Судебные органы решили взыскать с него ущерб лишь частично, в пределах месячного оклада. (Решение мотивировалось тем, что должность С. не входит в перечень лиц, с которыми может быть заключен договор о полной материальной ответственности.)

Заместитель прокурора республики, однако, справедливо опротестовал эти судебные решения. На самом деле гражданин С. действительно являлся материально ответственным лицом, имел в своем распоряжении склады для хранения материальных ценностей и в соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 20 июля 1930 года должен нести полную материальную ответственность. Наличие же договора о полной материальной ответственности в данном случае не имеет никакого значения. Судебная коллегия Верховного суда согласилась с протестом прокурора и направила дело на новое рассмотрение.

Гражданин Кириченко купил легковую автомашину и дал доверенность на управление ею своему товарищу Б. Через несколько лет после смерти Кириченко гражданин Б. обратился в суд о признании за ним права собственности на эту автомашину, ссылаясь на то, что он производил восстановительный ремонт.

К сожалению, народный суд города Усть-Каменогорска удовлетворил просьбу гражданина Б. Жена Кириченко обратилась в прокуратуру республики с просьбой защитить ее законные права. В прокуратуре справедливо рассудили, что раз машина куплена Кириченко и на его имя зарегистрирована, он не мог быть лишен права собственности без законных оснований. Как видим, при решении, казалось бы, ясного вопроса потребовалось вмешательство высших инстанций. Президиум Восточно-Казахстанского областного суда, судебная коллегия Верховного суда отклонили протест заместителя прокурора республики, и лишь только президиум Верховного суда республики, рассмотрев дело по протесту прокурора, восстановил права жены покойного.

Можно было бы продолжить перечень самых разнообразных примеров, когда органы прокуратуры, участвуя в соответствии с законом в гражданском судопроизводстве, встают на защиту интересов государственных, общественных организаций и советских граждан. Прокуратура обвиняет лиц, допустивших нарушение, закона, и защищает тех, чьи права нарушены, бдительно стоит на страже советского законодательства.

М. Ш. ТАМИНДАРОВ,

начальник отдела прокуратуры

Казахской ССР.

ОБ ЭТИКЕ СЛЕДСТВИЯ

Известно, что следственная работа имеет ряд специфических особенностей. Ни в одной профессии нет такой детальной регламентации всего трудового процесса, как в профессии следователя.

В ряде процессуальных норм предусмотрены правовые гарантии охраны чести, достоинства и иных моральных ценностей советских граждан. Таковы, например, отдельные положения, регламентирующие порядок производства обыска, освидетельствования, следственного эксперимента и некоторые другие.

Статья 130 УПК КазССР, называя основания и порядок освидетельствования, закрепляет нравственно-этическое требование к этому следственному действию и определяет, что следователь или лицо, производящее дознание, не присутствует при освидетельствовании лица другого пола, если освидетельствование сопровождается обнажением освидетельствуемого лица. При освидетельствовании не допускаются действия, унижающие достоинство освидетельствуемого или опасные для его здоровья.

Статья 138 УПК КазССР гласит: «...при производстве выемки или обыска лицо, производящее дознание, или следователь обязаны принимать меры к тому, чтобы не были разглашены обнаруженные при этом обстоятельства личной жизни обыскиваемых и других занимающих помещение лиц, не имеющих отношения к делу».

Нельзя домогаться показаний обвиняемого путем насилия, угроз и иных подобных мер, ибо это безнравственно и может привести к искажению истины.

Однако немногочисленные указания закона, относящиеся непосредственно к приемам и методам расследования, имеют преимущественно запретительный характер. Они направлены на то, чтобы исключить явно недопустимые средства и оградить наиболее высокие моральные ценности в уголовном судопроизводстве. Но ни один самый совершенный закон не может предусмотреть бесконечное разнообразие приемов расследования. Закрепляя лишь основные и наиболее существенные правила, уголовный процесс оставляет следователю огромный тактический простор для выбора и применения эффективных средств, наиболее отвечающих характеру данной ситуации и особенностям действующих в ней лиц.

Взять, например, решение следователем вопроса об избрании меры пресечения. Статья 64 УПК КазССР гласит, что при решении вопроса о применении той или иной меры пресечения следователь должен учитывать тяжесть предъявленного обвинения, личность подозреваемого или обвиняемого, состояние здоровья, семейное положение и так далее. Но ведь эти требования носят общий характер. Где же критерий, гарантия того, что вопрос о мере пресечения будет разрешен правильно? Ведь формально допустимая мера может из гуманных соображений оказаться в некоторых случаях морально не приемлемой, если она угрожает обвиняемому или его семье особо тяжкими последствиями.

Вот в таких ситуациях следователь и должен принимать решения на основании закона, но с учетом его нравственных требований, этических принципов. В этом, можно сказать, и состоит смысл следственной этики. Она требует от следователя высокой гражданственности и нравственной благонадежности.

В орбиту расследования, будь то преступное посягательство на социалистическую собственность или на жизнь и здоровье граждан, вовлекается большое количество людей. Это обвиняемые, потерпевшие, свидетели и другие. Работая с ними, следователь постоянно выступает как проводник социалистического правосознания, пропагандист советских законов, моральных принципов и правил социалистического общежития.

Являясь носителем коммунистической морали и проводя ее в жизнь своеобразными правовыми методами, следователь не должен допускать разрыва между словом и делом, между сознанием и поведением.

Если подавляющее большинство граждан заинтересованы в раскрытии преступления и наказании преступника, стремятся оказать следователю необходимое содействие, то очень часто имеется и определенная группа людей, которая сочувственно относится к лицу, совершившему преступление, заинтересованная в неудаче расследования и готовая принять меры, чтобы деятельность следователя оказалась безуспешной.

Прежде всего сам преступник, как правило, всеми силами активно противодействует следователю. В арсенале его ухищрений — хитрость, шантаж, ложь, обман, клевета, фальсификация, подкуп и т. д.

Противодействие заинтересованных лиц придает следственной работе характер борьбы, принимающей иногда очень острые формы. И тут для успешной деятельности следователя чрезвычайную важность приобретают этические критерии допустимости методов и средств, используемых в процессе расследования. В этом аспекте, безусловно, недопустим любой нажим, игра на низменных свойствах и страстях, использование невежества и предрассудков, ложь, обман.

Конечно, этические требования и следственное мастерство не исключают негодования, сострадания и иных подобных чувств следователя, вызываемых обстоятельствами дела и поведением участников процесса, но вместе с тем они не допускают неправомерных, антипедагогических, противоречащих следственной этике проявлений. Недопустимо, чтобы сочувствие или гнев, симпатии или антипатии стали препятствием объективности, оказались источником предубеждения. Если так случится, то следователь окажется неспособным выполнять требования закона о собирании доказательств, как уличающих, так и оправдывающих, как отягчающих, так и смягчающих вину, как положительно, так и отрицательно характеризующих обвиняемых.

Постановления и распоряжения следователя, основанные на законе, обязательны к исполнению всеми гражданами и должностными лицами. Следователь действует от имени государства, его поддерживает авторитет и принудительная сила власти, в его руках имеется возможность применения различных санкций. В интересах правосудия следователю предоставлено право в необходимых случаях вторгаться в личную жизнь людей, отвлекать граждан от обычных занятий, входить в их жилище, знакомиться с их корреспонденцией, изымать имущество, ограничивать свободу отдельных граждан и даже лишать их этой свободы.

А поэтому важнейшим нравственным, профессиональным требованием, предъявляемым к следователю, является умение разумно и законно пользоваться этой властью.

Подчас возникают такие ситуации, при которых следователь может использовать различные средства, избрать различные варианты поведения, в большей или меньшей степени связанные с использованием своей власти. Формально он будет прав и в том и в другом случае, но, по существу, верным, с точки зрения нравственности, будет тот образ действия, при котором вся полнота власти используется лишь тогда, когда нужных результатов нельзя достичь иными средствами.

С этической точки зрения в следственной работе весьма существен принцип неразглашения данных предварительного следствия. Дело здесь не только в том, что огласка доказательственного материала и замыслов следователя может сделать бесплодными его усилия. Существует и опасность нравственного порядка.

Разглашение решений и выводов, которые носят предварительный характер, могут быть восприняты гражданами, как бесспорно установленные факты. В результате может быть нанесен ущерб репутации людей, их доброму имени, а также возникает риск внушающего влияния таких сведений на формирование свидетельских показаний и общественного мнения. Требование сохранения служебной тайны должно стать профессиональной привычкой следователя, нормой поведения. Среди следователей считается неэтичным проявлять любопытство и интересоваться ходом расследования, проводимого товарищем по работе, если тот сам не обращается за советом.

Моральная воспитанность следователя предполагает твердое усвоение и неуклонное соблюдение им правил, традиций, условностей и форм, принятых в общении и обращении людей друг с другом. Умение держать себя подобающим образом в самых различных ситуациях, вежливость, такт и профессиональный этикет есть высшее проявление этической культуры. Они создают впечатление о нравственном облике следователя и соответствующее настроение от общения с ним. А это немаловажный фактор в следственной работе. Профессиональная честь следователя предполагает безупречную честность во всем и предельную щепетильность по отношению к служебному долгу.

А. Г. МАТВЕЕЦ,

заместитель начальника следственного

управления прокуратуры Казахской ССР.

ЗАКОН ПЕРЕВОСПИТЫВАЕТ

Сессией Верховного Совета республики недавно принят первый в истории Казахстана исправительно-трудовой кодекс Казахской ССР. Он разработан в точном соответствии с Основами исправительно-трудового законодательства Союза ССР и союзных республик, принятых шестой сессией Верховного Совета СССР в июле 1969 года, и конкретизирует положения Основ с учетом местных особенностей.

Исправительно-трудовой кодекс определяет общие принципы исправительно-трудовой политики, условия, формы и методы исправления и перевоспитания осужденных к лишению свободы, ссылке, высылке и исправительным работам без лишения свободы, а также общие задачи, стоящие перед органами, исполняющими назначенное судом наказание с учетом современных условий и требований.

Кодекс устанавливает виды исправительно-трудовых учреждений, закрепляет принципы раздельного содержания в местах лишения свободы различных категорий осужденных и отбывание наказания, как правило, в одном исправительно-трудовом учреждении и т. д.

Одно из главных положений нового закона заключается в том, что в нем закрепляется проверенный многолетней практикой принцип соединения наказания с мерами исправительно-трудового воздействия.

Работники исправительно-трудовых учреждений, умело используя весь комплекс воспитательно-трудовых мер воздействия на осужденных, разъясняя им необходимость уважительного отношения к советским законам, вернули многих, нравственно искалеченных людей к честной трудовой жизни.

Такие мастера своего нелегкого дела, как А. Еркасов, Е. Даутов, А. Е. Журавлева, Н. Г. Малинкина, Н. М. Налетова, А. К. Шлыков, Г. К. Шмидгель, Н. П. Янчин и многие другие, по праву считаются лучшими воспитателями исправительно-трудовых учреждений республики.

По роду службы мне часто приходилось встречаться с Н. М. Налетовой, много лет работающей воспитателем мужской исправительно-трудовой колонии строгого режима. Просто удивляешься, откуда у нее столько энергии и как на все хватает времени. Нина Михайловна проводит кропотливую индивидуально-воспитательную работу, привлекая к ней актив, родственников осужденных, ведет большую переписку с известными людьми, добивается того, что бывшие преступники-рецидивисты становятся на путь честной жизни.

Вот что пишет ей рабочий из города Березняки Николай Л., трижды отбывавший наказание за хищения и кражи: «После освобождения домой я не поехал. Стыдно было показаться на глаза родным и односельчанам. Остался работать в ближайшем городке. Поступил на завод. Пить перестал. Домой хотелось вернуться очищенным, чтобы порадовать мать. Она меня не видела восемь лет. Не могу простить себе, сколько принес ей боли. Благодарю вас за все хорошее. Поздно спохватываемся мы порой, выражаем любовь и ласку, замечаем близкого человека, когда время ставит свою неумолимую точку. Пусть моя участь, моя судьба научит других душевности, теплоте, сердечности».

Много хорошего можно рассказать и о воспитателе А. К. Шлыкове. Приведу лишь одно письмо, полученное им от Ивана Ш., побывавшего в общей сложности в местах лишения свободы более 20 лет за различные преступления: «Пишу эти строки раскаяния не для того, чтобы оправдать себя. Потерянного уже не вернешь. О всем неприглядном прошлом рассказываю с единственной целью — с искренним желанием предостеречь осужденных молодого возраста от упорства в пороках. Кто не хочет осознать свою вину и честно искупить ее, того может постигнуть моя неприглядная участь...»

Наряду с положительными моментами в ряде мест работа по исправлению и перевоспитанию правонарушителей еще не соответствует уровню современных требований, страдает формализмом и не достигает своей цели.

Не так применили нормы выработки, несвоевременно зачислили на лицевой счет или перевели родственникам заработанные деньги, в установленный срок не ответили на то или иное заявление, необоснованно отказали в представлении к условно-досрочному освобождению или других льгот, установленных законом, — все это для отдельных работников исправительно-трудовых учреждений представляется некоторым безобидным промахом в работе, а на деле — это минусы воспитательного процесса, влекущие за собой недовольство осужденных, серьезные последствия.

С другой стороны, не менее вредными бывают различного рода снисхождения к лицам, упорно не желающим выполнять установленные для осужденных правила поведения. В исправительно-трудовых учреждениях республики, к сожалению, допускается немало случаев неправильного реагирования на нарушения режима и безнаказанности лиц, которые злостно его нарушают.

Иногда бывает и такое: осужденного за проступок лишают очередного свидания с родственниками, а у него нет родственников, и никто к нему на свидание не приезжает или лишают человека права приобретать предметы первой необходимости в ларьке, а он находит возможность их покупать. В подобных случаях говорят, что взыскание беспредметно, неэффективно, хотя требования к поведению человека, уже наказанного за совершенное преступление и не осознавшего тяжести своей вины, должны быть повышенными. Важно только правильно, с учетом всех обстоятельств проступка, личности осужденного определить наиболее эффективную меру воздействия. Справедливое взыскание всегда являлось важным средством предупреждения нарушений. Поэтому условия отбывания наказания должны быть гуманными, но и в то же время такими, чтобы преступник почувствовал их тяжесть.

Исправительно-трудовой кодекс, включая широкий комплекс исправительно-трудовых и педагогических мер воздействия на осужденных, исходит из необходимости дифференцированного, индивидуального подхода к ним, сочетания принуждения и убеждения.

Предусматривается возможность изменения условий отбывания наказания для осужденных в зависимости от их отношения к труду и поведения. Для лиц, твердо вставших на путь исправления, эти условия облегчаются: например, перевод из колонии особого режима в ИТК строгого режима, условно-досрочное освобождение и ряд других льгот, и наоборот, для нарушителей режима создаются более жесткие условия отбывания наказания, вплоть до камерного содержания сроком до 6 месяцев.

В условиях нашего социалистического общества даже выбившийся из трудовой колеи человек может вернуться к полезной деятельности. Можно найти много убедительных примеров, подтверждающих правильность и мудрость этих слов.

Юрий Ф. оказался в свое время над жизненной пропастью. Толкнуло его туда безволие, праздная жизнь, пьянки да кутежи. Суровой стала для него расплата. В 1967 году за поножовщину суд приговорил его к 5 годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии усиленного режима. Оказавшись за высоким забором, Юрий первое время не задумывался над своей жизнью: увиливал от работы, нарушал режим. Но убеждение и добрые советы оказали свое воздействие. Юрий стал работать и учиться. За время отбывания наказания он с отличием окончил 9, 10 и 11-й классы средней школы. Администрация колонии помогла ему досрочно освободиться, а сейчас он работает и успешно учится в одном из вузов Алма-Аты.

Десять лет прошло с того дня, когда попал в места лишения свободы Иван К. Десять томительных потерянных для него лет. И вот он на свободе. И снова он принят в дружную семью советских людей, чтобы, как и все, вершить нужное и полезное дело. До ареста он не дорожил свободой, вел разгульный образ жизни. Не было у него своей цели, мечты, не было хороших, настоящих друзей, которые бы помогли добрым словом, поддержали в трудную минуту, но зато было много дружков, не знавших, чем заполнить свободное время...

Сам он теперь вспоминает, что, прибыв в колонию, много передумал. Долго пытался перебороть себя, бросить старые дурные привычки, отказаться от прошлой жизни. Перед ним стояло неизбежное — так жить дальше нельзя. Он выражает благодарность своей воспитательнице Н. М. Налетовой за то, что она помогла ему принять тогда единственно правильное решение — трудиться и вести себя так, чтобы не стыдно было смотреть людям в глаза.

После освобождения местные органы оказали ему содействие в трудоустройстве, помогли решить квартирный вопрос. Разве мог он после этого обмануть их доверие, пойти по старой грязной и скользкой дорожке? Сейчас человек работает, хорошо живет с семьей.

Иногда от некоторых осужденных можно услышать: «На свободе нашего брата встречают не очень охотно, вот мы и возвращаемся назад, в колонию». Эти слова не что иное, как попытка оправдать свою моральную неустойчивость или, хуже того, нежелание исправиться. Другие высказывают неуверенность: рано или поздно он выйдет на свободу. Что она ему сулит — радость или горе? Ведь придется вернуться в родные места, где его все знают. Не будут ли люди сторониться его? Не станут ли повсюду его сопровождать презрительные взгляды старых и новых знакомых?

Большинство осужденных стараются смыть позорное клеймо, приобретенное по своей же воле, еще в колонии. Выйдя на свободу, они меньше всего задаются вопросом: в какой форме выражается отношение к ним окружающих людей, как встретят, что скажут, как жить дальше. Главное — делом доказать, что они достойны жить в коллективе, в который пришли, и тогда коллектив их примет хорошо.

Очень многие люди после освобождения быстро находят свое место в жизни и честно трудятся. Вот один из примеров обновления человека, стремившегося к нормальной жизни. Александр К., отбывший наказание, в своем письме из города Ачинска Красноярского края пишет, что после освобождения он вернулся в родной коллектив, где работал до осуждения. Вниманием его не обошли, встретили хорошо, сразу же приняли на работу, назначили прорабом. Коллектив поверил ему, поручив ответственную работу, и он прилагал все силы, чтобы оправдать это доверие. Через полгода его назначили начальником участка. Стремление сейчас и у него одно: работать честно, быть справедливым в отношениях с людьми, идти вперед ко всему лучшему, передовому.

Однако не все, выходя на свободу, делают правильные выводы. Один, другой, пятый понял, а шестой ничего не уяснил. В этой связи большое значение имеет установленная исправительно-трудовым кодексом Казахской ССР обязанность местных органов власти трудоустраивать освобожденных из мест лишения свободы. Предусмотрена также обязанность руководителей учреждений и организаций выполнять предписания местных органов власти о трудоустройстве этих лиц.

Человек, вернувшийся на свободу, должен встретить понимание, помощь, совет на любом предприятии, в колхозе, совхозе, на стройке, в двери которых он постучался. Потому что мы все вместе, все общество ответственны за его дальнейшую жизнь.

В новом законе отражена одна из характерных особенностей советской исправительно-трудовой политики — гуманизм в исполнении уголовного наказания. Особо указано, что исполнение наказания не имеет цели причинения физических страданий или унижения человеческого достоинства.

Гуманность выражается также в применении к осужденным условно-досрочного освобождения от дальнейшего отбывания наказания, в смягчении условий отбывания наказания по мере их исправления, в распространении на них действия законодательства об охране труда, в оказании медицинской помощи, в предоставлении возможности отправления жалоб, заявлений и писем в государственные и общественные организации, в возможности общеобразовательного и профессионально-технического обучения, широкой связи с общественностью, родственниками и т. д.

Не каждый, однако, правильно представляет сущность советского гуманизма. Осужденный порою не понимает, что он сам лишил себя свободы, сам разрушает свою семью, губит лучшие годы. Человек не уверен, что эта судимость у него последняя, не уверен в себе, в своей душевной силе, в готовности отказаться от преступной жизни и все-таки просит, почти требует освободить его досрочно.

Геннадий П. уже не молодой человек. В 1958 году его осудили за хищение товаров из магазина к десяти годам, а в 1963-м в связи со снижением срока наполовину по гуманному акту он уже был на свободе. Но гуманность, проявленную к нему государством, он воспринял по-своему. Свободой пользоваться ему пришлось недолго. В том же году его осудили опять за хищение на 3 года, а в сентябре 1964 года освободили условно-досрочно, на один год два месяца раньше срока. В 1969-м осудили за квартирную кражу на 4 года, в 1970 году срок сократили, опять по гуманному акту. Но П. этим не удовлетворен. Он просит условно-досрочного освобождения. Потому что ему плохо, тоскливо. Но ведь его же освобождали досрочно! Верили ему...

В кодексе подробно изложено содержание прокурорского надзора за исполнением наказания. Особо отмечено, что прокурор обязан своевременно принимать меры к предупреждению и устранению всяких нарушений закона, от кого бы эти нарушения ни исходили, и привлекать виновных к ответственности. Предусмотрена обязанность администрации исправительно-трудовых учреждений выполнять постановления и предложения прокурора относительно соблюдения правил отбывания наказания, установленных настоящим кодексом.

Исправление и перевоспитание преступников — задача сложная и трудная, но вполне выполнимая в условиях советской действительности. И можно с уверенностью сказать, что новый закон будет служить выполнению этой важной задачи.

Н. И. ЕФАНОВ,

начальник отдела прокуратуры

Казахской ССР.

ПРАВОВЫЕ ЗНАНИЯ — В МАССЫ!

XXIV съезд Коммунистической партии Советского Союза наметил грандиозные задачи во всех областях жизни нашей страны. Успешное осуществление этих задач предполагает высокую сознательность и дисциплину трудящихся, точное исполнение законов всеми членами общества. Правовое воспитание населения и дальнейшее укрепление законности в стране партия рассматривает как важную общегосударственную задачу.

Законы должны знать все советские люди не только потому, что незнание не освобождает нарушителей от ответственности, но и потому, что усвоение законов повышает правовую культуру и правосознание людей и в конечном итоге служит укреплению всего советского общества, соблюдению правил социалистического общежития и утверждению коммунистической морали и нравственности.

Воспитание граждан в духе строгого соблюдения советских законов означает также и утверждение новой дисциплины труда, которая становится внутренней потребностью каждого советского человека. Воспитанный в духе социалистических законов человек не пойдет на совершение антиобщественных, аморальных поступков, тем более на совершение преступлений. Именно поэтому воспитание, формирование нового советского человека неотделимо от борьбы с пережитками прошлого в сознании людей.

Одним из важных средств формирования социалистического правосознания является пропаганда правовых знаний среди широких масс населения. Этим должны заниматься органы прокуратуры, юстиции, внутренних дел, адвокатуры, юридические службы на предприятиях, ученые-юристы. И они активно занимаются этой работой. Только работники прокуратуры республики в 1971 году прочитали свыше 15 тысяч лекций и докладов. Однако в настоящее время уже назрела острая необходимость вместо поверхностного ознакомления с основами правовых знаний организовать изучение советского законодательства во всех средних школах, училищах профтехобразования, техникумах, институтах с привлечением к этому делу опытных специалистов, с тем, чтобы из учебных заведений выпускались молодые люди, получившие определенный юридический навык, определенные правовые познания.

Из беседы работников прокуратуры с группой несовершеннолетних, содержащихся в Алма-Атинской воспитательно-трудовой колонии, — бывшими учащимися общеобразовательных школ, например, выяснилось, что за весь период учебы в школах (а им по 16—17 лет) с ними ни разу не проводились беседы, а тем более занятия по разъяснению действующего законодательства, и они никогда не задумывались о правовых последствиях своих действий.

Между тем подростки должны знать действующее законодательство и, в частности то, что за совершенное правонарушение законом установлена ответственность. Угроза наказания оказывает немалое предупредительное воздействие на психологию несовершеннолетнего, помогает ему подавлять порочные привычки. У каждого человека должен вырабатываться своего рода рефлекс: закон есть закон, его нельзя нарушать. Поистине уважение к закону должно начинаться с уличного перекрестка.

Знание законов является жизненной необходимостью, ибо юридическая неосведомленность граждан снижает предупредительную силу законов, затрудняет своевременное разрешение вопросов, затрагивающих права и интересы граждан, вызывает в то же время поток необоснованных жалоб и заявлений.

К чему подчас приводит незнание законов, видно хотя бы из таких фактов: в совхозе «Прогресс» Каркаралинского района Карагандинской области отпуска рабочим, вопреки постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 26 сентября 1967 года «О мероприятиях по дальнейшему повышению благосостояния советского народа», предоставлялись продолжительностью в 12 рабочих дней вместо 15. И такие нарушения закона обнаружены не только в Карагандинской области.

При проверках в Целиноградской и Карагандинской областях, на предприятиях легкой, мясной и молочной промышленности по вопросу исполнения трудового законодательства в отношении несовершеннолетних работниками прокуратуры вскрыты факты отдельных нарушений законности. Частично нарушились законы о продолжительности отпусков, допускались факты привлечения подростков к сверхурочным работам.

Характерно, что молодые рабочие при беседе с нами заявили, что им, собственно, не было известно, какими правами и льготами они пользуются на работе.

Главная определяющая задача правового воспитания трудящихся заключается в том, чтобы каждый гражданин не просто знал содержание закона, а глубоко осознал вытекающие из него права и обязанности, стал убежденным сторонником неуклонного соблюдения законности, строго их выполнял сам и всячески боролся за выполнение законов другими.

Формы правового воспитания трудящихся разнообразны — это и университеты правовых знаний, и доклады, лекции, беседы в коллективах, и вечера вопросов и ответов, и проведение специальных занятий в учебных заведениях, и семинары для отдельных категорий должностных лиц и общественных работников, и передачи по радио и телевидению, и выступления в печати, и многое, многое другое. Неплохо проходят научно-теоретические конференции по вопросам государства и права. С большим интересом такая конференция прошла на АЗТМ. Она привлекла много рабочих и служащих завода, докладчикам было задано немало вопросов. Этой конференции был затем посвящен отдельный номер многотиражной заводской газеты «Машиностроитель».

Сейчас в республике успешно действуют 95 университетов правовых знаний на общественных началах, в которых обучается свыше 15 тысяч человек. В ряде областных центров созданы и уже не первый год действуют общественные радио-телевизионные журналы «Общество, человек, закон».

Следует отметить, что кроме лекций и докладов на правовые темы мы применяем другие формы разъяснительной работы по повышению юридических знаний. В частности, в 1971 году прокуроры выступили с 1420 докладами на сессиях местных Советов депутатов трудящихся по вопросам укрепления социалистической законности и правопорядка. Доложены на собраниях трудящихся результаты многих общенадзорных проверок. Состоялось 2146 выступлений в печати, по радио и телевидению. В целях устранения причин и условий, порождающих или способствующих совершению преступлений и правонарушений, работники прокуратуры докладывали в коллективах материалы уголовных дел.

Отрадно отметить, что пропаганда советского законодательства становится профессиональным долгом и важнейшей служебной обязанностью для работников прокуратуры. Жизнь убеждает нас, что без строжайшего соблюдения законности в деятельности всех министерств и ведомств, руководителей предприятий, учреждений, а также общественных организаций в поведении всех граждан нельзя успешно осуществить строительство коммунистического общества.

Воспитывать уважение к советским законам, добиваться от каждого их соблюдения — в этом смысл всей работы по правовому воспитанию трудящихся.

М. А. СОКОЛЬНИКОВ,

старший помощник прокурора Казахской ССР.

заслуженный юрист.