Советы пострадавшего

ТЕЛЕФОНИАДА

Хорошо, когда дома есть телефон.

Телефон сближает. Не чувствуешь себя отрезанным от человечества. По тоненьким проводам пробегают волны душевного тепла. От уха к уху. От губ к сердцу. По телефону назначают свидания и посылают к черту. Навеки. Чтобы назначить свидание другому.

А один мой знакомый с помощью телефона отыскал масло косточковое абрикосовое для закапывания в нос.

И как плохо, если дома телефона нет…

Даже если дом этот новенький, все равно новосел не испытывает полной, стопроцентной радости. Он чувствует себя изолированным от общества. Ему остро не хватает нитей, которые связывали бы его уютную, свежеокрашенную каютку со всем огромным человеческим ковчегом, плывущим по волнам вечности.

И новоселы бегут в свой телефонный узел. Подавать заявления. Все скопом. И каждый пишет кто во что горазд. Кроме меня. Я человек обстоятельный. Прежде чем сесть писать заявление, я обошел несколько контор связи и тщательно изучил, что писали до меня другие соискатели. На ошибках учатся, но лучше учиться на чужих ошибках. Это мой принцип.

Должен честно признаться: некоторые заявления настолько потрясли меня дерзновенностью замысла, что я не устоял и списал их для образца и возможного подражания.

Образец № 1. (Стиль интимный. Идея — «Все мы, люди, — человеки»).

Нач. тел. узла И. X. Драч.

Дорогой Иван Христофорович!

Хочу, чтобы Вы меня поняли по-человечески, как мужчина мужчину. Под Новый год я обженился. Ничего плохого про свою жену сказать не могу, окромя того, что ей двадцать один год, а мне сороковой стукнул пять лет назад. И вот, поверите, сижу у себя в проходной (служу помначохраны аптекарского склада), а у самого душа не на месте, так и свербит: а ну как жена ушла из дому куда не надо! Поверите ли, за смену четвертинку валерьянки выпиваю, чтобы успокоить свою расхлястанную нервную систему. А будь у меня дома телефон, я бы тогда каждые пять минут названивал ей с работы, и мы жили бы душа в душу.

Иван Христофорович! Пугать не хочу, но знайте: не поставите телефона — я над собою что-нибудь нехорошее сделаю или, того хуже, порешу свою молодую. Я такой.

Остаюсь в надежде на Вашу мужчинскую солидарность.

(подпись).

Образец № 2. (Стиль возвышенный. Идея — «Худые песни соловью…»).

Начальнику управления городской телефонной сети.

Многоуважаемый Никодим Никандрович!

С глубочайшей просьбой обращается к Вам композитор-полифонист А. Я. Музопузов.

Живя на старой своей квартире, я привык просвистывать по телефону фрагменты своих новых произведений группе ведущих музыкальных критиков, главному редактору журнала «Так громче музыка» и ряду других авторитетных инстанций. И лишь в том случае, если музыкальная тема не вызывает принципиальных возражений у упомянутых товарищей, я приступаю к ее аранжировке и инструментовке.

Отсутствие телефона делает совершенно невозможной мою жизнь в искусстве и в новой квартире. Умоляю Вас поставить мне телефонный аппарат для предварительного просвистывания музыкальных фрагментов авторитетным инстанциям.

Искренне Ваш.

(подпись).

Образец № 3. (Стиль озабоченный. Идея — «И сокращаются большие расстояния»).

Уважаемый товарищ начальник Утятинской конторы связи!

Как я есть продавец палатки «Фрукты-овощи» на Конюховском рынке, то граждане часто интересуются, когда поступят в продажу импортные апельсины и бананы, а в горторге насчет этого ничего не знают. По той причине я должен поддерживать непосредственную телефонную связь с островом Цейлон. Учитывая разницу во времени между Утятинском и Цейлоном (6 часов), переговоры приходится вести исключительно по ночам, по какой причине прошу установить мне на квартире личный аппарат.

(подпись).

Образец № 4. (Стиль нахальный. Идея — «Ты еще узнаешь моего дядю, голуба!»).

Заведующему телефонной сетью Соустьеву Б. У.

Обращаюсь к Вам в третий раз и последний. Хочу уведомить, что в среду мною получено письмо от известного артиста Райкина Аркадия, который мне родной дядя, чтоб вы знали. Дядя пишет: «Неужели, Юка (мое имя вообще Юрий, но родные зовут Юкой), неужели тебе до сей поры не поставили телефон? Просто удивительно! Сообщи мне, Юка, фамилию и приметы вашего телефонного начальника, и я этого бюрократа так пропесочу по телевизору, такой на него сарж наведу, что он упадет без чуйств, а весь ваш город две недели не прохохочется». Я попросил дядю пока что повременить, в надежде, что вы, Соустьев, осознаете и установите мне аппарат, не доводя дела до сатиры и юмора. Делаю вам последнее серьезное предупреждение, Соустьев.

(подпись).

Увы, дорогие друзья по несчастью, я вынужден вас огорчить. Как мне удалось выяснить, ни один из авторов этих душераздирающих посланий не добился успеха. Кроме последнего. Телефона ему, правда, не поставили, но зато он схлопотал фельетон в местной газете «Областная младость». Его высмеяли как шантажиста и вдобавок самозванца, не имеющего никакого родственного отношения к известному артисту. И хотя буквы в словах «фельетон» и «телефон» почти одни и те же, но разница между тем и другим все-таки весьма существенная.