Вячеслав Ковалевский

«Трауермарши. Ребра…»

Трауермарши. Ребра

Горизонтов в теле коммун.

Гипнотизирует кобра

Неповторяемых лун.

Нищую губ мерку

К телу любви кто?

Дни на ресницах меркнут,

На пуговицах пальто.

Взмыленных тел оратория.

Запах морей в губах.

Страсть или тихое горе

В горницу вносит судьба?

Глаз декретический росчерк.

Слов и ночей сулема. –

Качай твои рыжие рощи

Над тихо сходящим с ума!

На крови, на страсти бренной

Молодость сожжена.

О, тело твое вербена.

Ни любовница, ни сестра, ни жена.

1921

«Еще одну память на старость…»

Еще одну память на старость.

Меж книг, ерунды и страстей.

Кровь бившую в ночи гитарой

Неведомых скоростей.

Последнюю, верьте, цыганку,

Сжигаю костром на зарю. –

Всю жизнь и поэмы – цыгаркой.

Захлебываясь, раскурю.

Глаза, обожженные скулы

И душною домною рот, –

Пляши! Я ослеп, Мариула,

Безпамятствую как крот!

Пляши! Я не помню. О стены

Кровь бьется в орбитах гитар.

Вся страсть, все иные системы

Дыханье и этот загар.

Бей пол! На прилавках гитары

Разменивай плечи на дрожь! –

У сердца графины угара,

И синий, как сумерки, нож.

Май, 1921.

Загрузка...