Спасение мстителя

— О господи! — Ника ускорилась, прислушиваясь к цокоту когтей по плитке. — Чарли! — громко шептала она, прекрасно осознавая, что сейчас глубокая ночь и весь дом спит.

Вылетев из коридора, увидела, что этот Спиди Гонзалес⁸ сидит посреди огромного, хорошо освещенного фойе, словно глядя на мир с улыбкой, его крошечный хвостик мечется из стороны в сторону. Ника резко остановилась, но тяжелое тело Винсента врезалась ей в спину, едва не сбив с ног. Руками и он обхватили ее бедра, удерживая на месте, от чего у Ники чуть сердце не остановилось.

— Не поскользнись, — предупредил он.

Ника покачала головой.

— Чарли, иди сюда, малыш, — ласково позвала она. Шагнула вперед и присела на корточки, чтобы избавиться от чар Винсента, поражающих ее в самое сердце. — Ну же.

Крошечные передние лапы щенка разъехались на плитке, когда ее непослушный питомец принял игривую позу.

— Я закрою дверь, — услышала она слова Винсента и краем глаза увидела, как он шагнул в сторону темнеющего проема в подвал, где виднелась первая ступенька лестницы.

Ника выпрямилась и медленно двинулась вперед, не желая пугать щенка. Она не могла не улыбнуться, когда он притворился, что бежит направо, потом налево, а хвост метелкой мельтешил по полу.

— Иди сюда, глупенький. Пока ты не навредил себе...

Внезапно он рванул в ту сторону, куда они и боялись. Прямиком к двери подвала!

— Винсент! — прошептала она и тут же вскрикнула.

Но он уже сам увидел и был готов опередить щенка. Однако что-то пошло не так. Вместо этого Ника заметила, как большой ботинок наступил в лужу. Мощные руки раскинулись, и Винсент с грохотом упал на спину. Сильно. Пугающе сильно.

Ника сочувственно ахнула и подлетела к нему. Рывком захлопнула дверь и краем глаза заметила Чарли, прятавшегося за цветочным горшком.

— О господи! — Ника упала на колени и приподняла голову Винсента, в панике увидев, как он медленно и осоловело моргает. Он не дышал! — Винсент, — рявкнула она, наплевав, что ее голос слишком громкий. — Прекрати! Дыши! Пожалуйста! О боже, о боже!

Он пальцами обхватил ее запястье и сжал, а затем покачал головой, беззвучно шевеля губами.

— Почему ты не дышишь? — закричала она, рывком усаживая его. Должно быть, он помог ей, потому что сама бы она не подняла такой вес. — Пожалуйста, Винсент. Дыши, ради меня, ладно? Давай. — Дрожащей рукой она гладила его между лопаток, надеясь, что это ослабит спазм. — Давай, малыш, ты справишься, — подбадривала она, поглаживая его по небритой щеке.

Ника услышала сдавленный хрип в его груди и схватила за футболку, быстро кивая.

— Хороший мальчик. Очень хороший. Давай еще.

Он вдохнул, с трудом и неглубоко. И еще. И еще раз. Довольна? Словно вопрошала его вскинутая бровь.

Пытаясь сдержать слезы, Ника обхватила его за шею и уткнулась лицом в волосы.

— Прости. Это моя вина. Мне стоило крепче его держать. Не стоило снова хотеть поцеловать тебя. Ты мог пострадать и все из-за меня.

Он обнял, и Ника почувствовала, как его грудь наполнилась воздухом. Все позади.

— Мне так жаль, Винсент, — шептала она, пробегаясь пальцами по его затылку. В основном, чтобы проверить, нет ли шишки, но еще и потому, что хотела успокоить его.

— Хватит, — сердито потребовал он. — Сам виноват, что не смотрел под ноги, хотя тебя предупреждал. — Он сделал еще один вдох, прежде чем продолжить. — В конце концов, я сам принес собаку в дом. Продолжая, могу напомнить, чья была идея его искупать, но, думаю, ты мысль уловила.

Клац. Клац. Клац. Клац.

Они обернулись и увидели, как возмутитель спокойствия пересек холл, прижав уши и поджав хвост.

— Иди сюда и извинись, плохой мальчик, — недовольно отчитала его Ника.

Она знала, что ей следовало отодвинуться, но просто не могла выбросить из головы эту сцену. Что, если бы он повредил спину, позвоночник!

Ника вздрогнула и сильнее прижалась к нему.

***

Винсент держал Нику на руках, ее тело просто идеально устроилось у него на коленях. Он даже не был уверен, от чего сильнее перехватывало дыхание: от удара о пол или от ее заботы. Винсент протянул руку и потрепал Чарли за ухом, благодаря за сложившуюся ситуацию.

Входная дверь открылась.

— Так, так, — протянул Макс, пересекая фойе, — похоже, я пришел как раз... эй! Что это? И чем так приятно пахнет?

— Ох! Лазанья! — К несчастью, Ника отскочила от него и бросилась на кухню.

Винсент посмотрел ей вслед и медленно поднялся на ноги, пока Макс, подхватив Чарли, разглядывал его. Темно-серый костюм от Армани Макса был безупречен, манжеты белой рубашки продолжали сиять белизной. Но это ничего не значило. Он наверняка переоделся перед работой с приятелем Ноллана.

— Что с ним стряслось? Он что, бездомный? — с подозрением спросил Макс. Дорогой костюм не помешал ему взять щенка на руки. — Выглядит, словно его неделями морили голодом. Где ты его откопал?

— Он был в квартире Ноллана, так что ты, наверное, прав. Что ты из них вытянул? Где Калеб?

Макс еще раз окинул собаку долгим взглядом и слегка улыбнулся.

— Я позаботился о них ради тебя, приятель. — Он взял Чарли под мышку и рассеянно погладил по голове. — Как закончили, байкер поехал домой. Ты уверен, что хочешь, чтобы я портил тебе ночь?

Винсент вздохнул.

— Все так плохо?

— Хуже. Этот ублюдок...

Тихие шаги босых ног Ники заставили его заткнуться.

— Поставила остывать на стол, — произнесла она, забирая из рук Максима извивающегося Чарли. — Мне стоит вывести его пописать. — Она оглядела мужчин. — Все хорошо?

Винсент кивнул и указал ей на входную дверь.

— Оставайся здесь, — приказал он Максу.

Они быстро вывели щенка на улицу и уже через пять минут снова вернулись к лестнице.

— Может, пойдешь наверх отдыхать? — спросил Винсент. Он сгорал от нетерпения услышать рассказ Максима. Ника кивнула. Она успела сделать шаг, когда вслед послышалось: — В мою комнату.

Ника опустила голову, и было видно, как покраснели ее щеки. Она бросила взгляд из-под ресниц на Максима и повернулась к Винсенту.

— Наверняка есть свободная...

— Нет, — оборвал он, — иди в мою.

— Ладно. Спокойной ночи.

— Спокойной, малышка.

— Доброй ночи, Ника, — добавил Максим.

И искушение ушло с извивающимся на ее руках мешком костей.

Винсент последовал за Максом в компьютерную комнату и уселся в одно из кожаных кресел.

— Нет свободных спален? — с усмешкой переспросил провокатор, опускаясь на стул за клавиатурой.

— Я поместил ее туда из-за пуленепробиваемых окон.

Не то чтобы ему требовалось оправдываться.

— Ну конечно. Твои пуленепробиваемые только потому, что они находятся в передней части дома. Отправь ее в задние комнаты. Соседняя с Алеком пустая.

— Тебе, правда, интересно, где она сегодня будет спать, Киров?

— Не настолько, как тебе. — Максим лукаво подмигнул, и на этот раз Винсент почувствовал, что ему нравится такое поддразнивание. Он ухмыльнулся.

— Ну, давай, испорти мне настроение. Что ты вытащил из Даррена и Пола?

Макс потер подбородок, и ухмылка превратилась в презрительный оскал.

— Похоже, Кевин подговорил Даррена снять порнуху с участием твоей рыжей. Они собирались накачать ее наркотой и изнасиловать. Очевидно, на это дерьмо высокий спрос. — Его воздушные кавычки больше походили на когти хищника.

Абсолютно уверенный, что еще никого так сильно не ненавидел, как Кевина Ноллана, Винсент откинулся на спинку и тяжело вздохнул.

— Тебе известно, где он?

— Вопрос бесполезный. Вне зависимости от того, что я и Пейн (кстати, отличный помощник из него вышел) делали с ними, ответ — нет. Они понятия не имели, где Ноллан спит этой ночью. Даррен сказал, что его кузен дикий параноик, что совпадает с описанием Ники. Но у меня есть адрес склада, который Даррен использовал для съемок. Проследим за местом и дождемся ублюдка.

Винсент кивнул.

— В квартире Даррена дежурят близнецы. Если Кевин решит туда заявиться, мы его поймаем.

На большее рассчитывать не приходилось. Винсент поднял взгляд к потолку, представляя, как Ника готовится ко сну, залезает под его одеяло. Спит ли она уже? Или пока что просто лежит? Думает ли она о нем? Или переживает из-за Ноллана?

— Разве это не хорошие новости?

Он отвлекся от мыслей.

— Что?

— Ты выкладываешься по полной, Ви? Обычно ты более усерден в работе. — Макс пожал плечами. — Может быть, неосознанно ты не слишком стараешься, потому что как только похоронишь этого парня, больше не останется причин держать рыжую рядом.

Винсент секунду обдумывал это. Возможно поэтому ему так тяжело? Вот почему он все тянет, чтобы удержать Нику? Потому что Макс прав: как только Ноллан больше не будет представлять угрозу, девушка сможет уйти. Начать новую жизнь с кем-то другим.

Она переедет. Начнет работать на «ТарМор». Буквально за неделю обзаведется поклонниками. Выберет какого-нибудь удачливого сукина сына. Сходит на несколько свиданий. Одно из них окончится в постели. Потом познакомится с семьей ублюдка. Будет улыбаться и плакать, когда он подарит ей кольцо...

Он заставил себя подняться на ноги и сильно тряхнул головой, чтобы унять страшные мысли.

Максим хохотнул.

— Иди уже наверх, мать твою. И выброси ее из головы, чувак. Вот и все. Ты думаешь, что желаешь невозможного. Но она может быть твоей. Это очевидно по каждому ее взгляду на тебя. Так что иди.

В голосе его друга послышалось смущение. Как будто парень не понимал, почему кто-то должен сдерживаться. Винсент попытался объяснить, расхаживая взад и вперед по кабинету, принялся перечислять все причины.

Его речь была встречена пустым взглядом.

— Зачем так глубоко копать? Вы хотите друг друга. Все просто. Вот и действуй. И поверь мне на слово — как только преодолеете это напряжение, оба начнете яснее мыслить о любом возможном будущем. Или нет. Возможно, вы сами будете рады разойтись разными дорожками.

Может ли все оказаться так просто? Может, Винсент просто придумывает то, чего нет? Хочет ли Ника от него только секс?

Сможет ли он просто переспать с ней и отпустить? Он так не думал.

Макс раздраженно фыркнул и отвернулся к мониторам.

— Как скажешь. Хочется, держись подальше. — Он что-то напечатал на клавиатуре. Появился сайт клуба «Вздох». — Это твои яйца, — добавил он.

Съеживаясь от того, что собирается сделать, Винсент выпрямился, расставил ноги и скрестил руки на груди.

— Эм, пока не начал... Что ты делаешь?

— Хочу взглянуть на маленькую австралийку. Собираюсь ее заполучить. — Губы Максима изогнулись в хищной улыбке. Бедная Сидни не знает, что ей грозит. Парень был неумолим, когда дело касалось его сексуальных желаний.

— Ходят слухи, что она не разменивается по мелочам, так что удачи. Эм, не возражаешь, если я спрошу тебя кое о чем личном?

— Да, я бы на твоем месте ее связал или что-то подобное, — многострадальным тоном сообщил Максим. — Блядь! Вам пора научиться жить самостоятельно.

Винсент закатил глаза.

— Я вообще-то не об этом. Я имел в виду кое-что очень личное.

Здоровяк развернулся на своем кожаном стуле. Лицо русского окаменело, и он посмотрел на Винсента с выражением, которое обычно приберегал для врагов.

— Конечно, мужик. Валяй. Я для этого родился. — Его тон был полон сарказма. Дерьмо.

— Прости, брат. Забудь. Во мне просто говорит любопытство.

— Нет. Теперь, раз уж ты меня осчастливил, придется спросить, — настаивал Макс, — выкладывай.

Винсент поморщился. Не думал, что кто-то из парней, кроме Василия, посмеет спрашивать о прошлом Максима. Они знали лишь, что в четырнадцать лет его похитили и ради выкупа удерживали в России. Единственная деталь, о которой Василий проболтался, заключалась в том, что Макс провел почти три месяца в камере, поэтому Винсент верил, что парень кое-что знает о том, как справиться с психической травмой.

— Ты сейчас нормальный? Черт. Прости. — Винсент силился облечь свои мысли в связный вопрос. — Время вообще лечит? Травма уходит вместе с воспоминаниями?

— Время сделало утрату Софии терпимой, Ви? Трагедия есть трагедия.

Винсент покачал головой, почти уверенный, что выражения их лиц теперь совпадают. Сейчас ему было ничуть не легче, чем в тот день, когда он откинул простыню и увидел мертвое тело сестры.

— Но, возможно, я сильнее тебя, потому что чувствую себя прекрасно. — Его друг откинулся на стуле и, казалось, задумался над вопросом. — Если бы Ноллан сексуально домогался твоей рыжей, то, должен сказать, она бы долго не могла от этого оправиться. Она девушка. Для них насилие намного страшнее. — Он моргнул и покачал головой, словно все еще испытывая боль. — Но с другой стороны, дело может быть не в поле, а силе духа. Меня насиловали и избивали. Но я был накачан наркотиками и помню только последствия, так что мне легче. — Он пожал плечами, и Винсент постарался не выдать, как его сердце только что разорвалось на части при мысли о том, через что пришлось пройти его другу. — Сила разума поразительна, Винсент. У каждого из нас есть способность перебороть любую травму, если очень захотим. — Он выпрямился, сверкнув воистину дерзкой кривой ухмылочкой. — А вот способностей большинству не хватает. Люди ленивы, а кому-то нравится образ жертвы. Ника такой не кажется, но что я знаю? Я принял сознательное решение выбросить прошлое и захотел трахнуть Лидию Барлоу, но не смог этого сделать из-за всего дерьма в голове. Это был последний раз, когда я позволил влиять на себя всякой херне. С тех пор я стал практически нормальным. — Макс отсалютовал ему и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Винсент похлопал его по плечу, пожелал спокойной ночи и оставил заниматься своими исследованиями. «Неужели Максим действительно считает себя нормальным?» — гадал Винсент, поднимаясь по лестнице и зевая во весь рот. Оказавшись в коридоре, он потер уставшие глаза. Слишком много советов крутилось в голове, чтобы в такой поздний час все осмыслить. Поэтому он поступил как нормальный человек — перестал думать.

Снова зевнув, поднялся еще на один пролет и как можно тише вошел в свою комнату. Винсент отказывался идти в свободную спальню в собственном доме, хотя, как джентльмен, должен был. Его глаза привыкли к тусклому свету ночника, и он увидел очертания фигуры Ники под одеялом. На этот раз она оставила ему его половину кровати. Он слегка улыбнулся и пошел в ванную, чтобы умыться и снять оружие.

Двадцать минут спустя, едва удерживая глаза открытыми, он наблюдал, как поднимаются и опускаются ее ребра, понимая, что она спит. Его удобная, теплая, манящая кровать была просто огромной, поэтому, пожав плечами, Винсент как обычно забрался в нее. «Боже, все эти бессонные ночи сводят с ума», — подумал он, проваливаясь в сон.

Должно быть, именно поэтому он здесь...

***

Когда кулак Кевина впечатался ей в лицо, Ника дернулась и распахнула глаза. Она протянула руку и сдвинула натянувшееся на горле одеяло. Так вот почему ей снилось, как Кевин ее душит.

Восстановив дыхание, она перекатилась на бок, замерев сразу по двум причинам. Во-первых, что-то пушистое вытянулось сзади вдоль ее ног. «Чарли», — с улыбкой подумала она. И, во-вторых, Винсент спал рядом с ней. В одних лишь боксерах он лежал поверх одеяла.

Ника в жизни не видела ничего прекраснее.

Приподнявшись на локте, она попыталась лучше разглядеть его, но света ночника оказалось недостаточно. Она видела в основном тени и очертания большого тела. И Винсент не храпел.

Ника придвинулась ближе и снова опустила голову, сонно моргая и жадно ловя возможность изучить его суровые черты. Как большинство людей, во время сна Винсент выглядел по-другому. Отнюдь не безобидный, но все же менее опасный, как если бы спорил о том, утопить ли жертву в Гудзоне с камнями на лодыжках или закопать в каком-нибудь глухом лесу.

Не думая, да и все равно не в силах сдержаться, Ника осторожно коснулась пальцем его рта и замерла, когда Винсент слегка приоткрыл губы. Он что-то пробормотал и потянулся к ее талии, слегка улыбаясь. Легко притянул ее к своему прохладному мощному телу и обнял.

Сердце Ники бешено забилось, тело обожгло жаром, а в горле стало как в пустыне. Никогда в жизни она не спала вот так с мужчиной. И никогда не хотела. Но сейчас? Она бы скорее ногу себе отпилила, чем согласилась бы поменять положение.

Она медленно накрыла его руку своей. Ника чувствовала его... достоинство... прижатое к ее заднице. Жар прилил к лицу. Ей хотелось прижаться сильнее. Потереться об него. Возбудить. Завести так, чтобы он овладел ею. Но самое пугающее, что дело было не только в этом. Ей хотелось с ним гораздо большего, нежели просто секс. Намного.

Она закрыла глаза, пальцами лениво перебирая кожаные ремешки на его запястье. Коснулась подвески в виде ангела и подумала о Софии и о том, что ее смерть значила для него.

Они действительно были очень похожи. Ради родных оба прошли через ад, вот только Винсент все еще оставался там. Возможно, частично из-за этого она чувствовала такую связь с ним. Он понимал, почему Ника пошла на все ради брата. Потому что для Софии он сделал бы то же самое. Ника не сомневалась, что Винсент без колебаний поменялся бы местами с сестрой, чтобы позволить ей прожить ту жизнь, которую она заслуживала. Почему он не думает, что заслуживает того же?

Она зевнула и зарылась в подушку, уверенная, что сегодня больше не увидит кошмаров с Кевином.

Сквозь сон Ника почувствовала, как Чарли улегся у ее живота.

Глава 19

Шелковое ажурное покрывало на груди разбудило Винсента после такого сладкого и спокойного сна, какого он давно уже не помнил. Он провел пальцами по чему-то невероятно мягкому, гадая, не разорвалась ли подушка и не высыпались ли перья. Приоткрыл один глаз, но вскоре резко распахнул оба.

На его груди разметались огненные волосы.

Винсент обвел взглядом комнату и остановился на Нике. Сердце яростно заколотилось. Словно луч света озарил его лицо, когда нахлынули воспоминания о прошлой ночи.

Он слегка подвинулся, чтобы лучше рассмотреть ее и замер, когда Ника по-кошачьи потянулась, выгибая спину. Мягкий материал его футболки натянулся на аппетитной груди, идеально облегая два торчащих соска. Ника сцепила руки над головой, обнажая чертовски сексуальные золотые трусики, не оставляющие простора воображению. Ее голова во сне запрокинулась назад, открывая жадному взгляду Винсента уязвимое местечко на изгибе горла.

Звук, сорвавшийся с ее губ, когда Ника закончила потягиваться, заставил пробудившийся член дернуться в поисках тепла и влаги. Внимание Винсента привлекло движение под одеялом. «Какого черта?» Через секунду показались морда и два мигающих глаза.

«Чарли».

Винсент улыбнулся, когда щенок залез ему на грудь и начал лизать лицо. Потом пес дернулся в сторону, но был пойман до того, как успел накинуться на хозяйку.

Хозяйку Чарли, не Винсента.

Стараясь не шуметь, Винсент выскользнул из постели, натянул джинсы и поспешил вниз по лестнице с извивающимся щенком под мышкой. Они буквально влетели на кухню. Идущий к столу с парнями и мгновенно запищавшей Евой, Самнанг от испуга уронил вилку. Так как девушка уже вскочила на ноги, Винсент направился к ней и сунул собаку ей в руки, прежде чем снова повернуться к выходу.

— Нужно выгулять и покормить, — бросил он через плечо.

Помчался обратно тем же путем, каким пришел, решительно отказываясь думать о чем-либо, кроме возвращения в свою комнату.

Он скользнул под одеяло и улегся в той же позе, в которой проснулся не так давно, только теперь дыхание стало тяжелее, а сердце бешено колотилось... в его постели самая соблазнительная женщина.

«Нужна мне,» — взволнованно выдохнул Фанат.

Словно дождавшись Винсента, Ника снова потянулась, и ее глаза медленно открылись, мгновенно натыкаясь на откровенно голодный, пожирающий взгляд.

— Ох!

Она резко выпрямилась и отползла назад к краю кровати. Широко распахнув глаза, потеряла равновесие и соскользнула вниз. Винсент не успел ее схватить, и Ника с глухим стуком приземлилась на мягкий ковер.

— Дерьмо, — выругался он, услышав тихий стон. Быстренько вскочил и поставил ее на ноги. — Ты в порядке?

Она кивнула, щеки вспыхнули.

— Да, в порядке. Я забыла, что ты здесь и напугалась до чертиков.

Да поможет ему бог, но этот хриплый сонный голос словно влажным языком провел по позвоночнику.

Ника шагнула к кровати, приподняла одеяло и нахмурилась, увидев, что там пусто.

— Где Чарли? — спросила, повернувшись к нему и взмахнув волосами.

— У Евы.

— Ох. Эм, мне стоит спуститься и позаботиться о нем, пока она не затискала его до смерти.

Девушка замолчала, и они оба несколько секунд пялились друг на друга. Снова подскочив и окутав его своим ароматом, Ника бросилась к ванной и захлопнула за собой дверь прежде, чем Винсент смог поблагодарить ее за самый лучший сон последних недель. Она не делала ничего особенного, просто находилась рядом. Но он понимал, что за это стоит поблагодарить.

Дверь ванной распахнулась, и из нее вылетела Ника, хватая одежду с комода.

— Забыла, — пояснила она, поспешно улыбаясь и снова исчезая.

Она нервничала. Из-за него. Почему? Потому что, как и он, взрывалась от сексуального напряжения?

Эта мысль заставила губы Винсента растянуться в широкой улыбке, которая затем превратилась в смешок, и совсем уж неожиданно — в громкий смех. Каким же чокнутым придурком он был. Скорее всего, она перепугана до смерти, потому что они наедине, а он смотрел на нее так, словно готов проглотить целиком. Ну, или маленькими кусочками.

Звук открывающейся двери снова заставил его протереть глаза.

— Почему ты смеешься? — хмурясь, с подозрением спросила Ника. — Надо мной?

Он покачал головой.

— Нет, малышка. Я определенно смеюсь не над тобой.

Она прищурилась, словно решая, верить ему или нет.

Ника стояла в дверях ванной, его футболка была настолько велика ей, что доходила до середины бедра. Ворот соскользнул в сторону, обнажая гладкую кожу плеча и половины руки.

А эти волосы. Ох, эти волосы. Копна прекрасных спутанных прядей, ярко-рыжих и блестящих золотых, контрастировала с черной футболкой, вызывая дрожь от желания намотать их на кулак и украсть ее дыхание поцелуем.

— Ты такая чертовски красивая.

Удивление в ее глазах победило сомнения. Ника выглядела такой же ошарашенной этим заявлением, как и он сам. Одно дело думать о таком, другое — сказать вслух. Они долго смотрели друг на друга, ни один не произнес ни слова, оба, казалось, ждали, когда другой сделает первый шаг.

Винсент собирался последовать совету друга. Именно сейчас решился. Он сделает одно предложение, узнает, что девушка думает, и тогда, даст Бог, Винсент получит ее. Потому что просто не может устоять перед ней. Больше не может отстраняться. Не важно, по каким причинам.

Но сначала нужно ее покормить. Она наверняка умирает с голоду.

— Не убегай. Ладно? — произнес он вопросительно, смягчая приказ.

После того, как Ника медленно кивнула, Винсент покинул комнату и с улыбкой появился на кухне.

Схватил со столешницы две тарелки и подошел к столу, предвкушая, как с него сейчас живьем сдерут кожу.

Алек протянул ему ложку, чтобы наложить яичницу. Винсент кивнул в знак благодарности, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. На него пялились все, что стало ясно по вдруг смолкшим разговорам.

— Ника в порядке, Винсент?

«Ева. Я могу поговорить с Евой».

— С ней все прекрасно.

— Она голодна?

«Максим. Черт бы его побрал».

Винсент продолжал накладывать на тарелки сосиски, бекон, пару блинов и немного кленового сиропа. Ему нужен кофе. Ника любит кофе.

— Ви?

«Габриэль. Дерьмо. Я должен ему ответить».

— Что?

— Могу я поделиться с тобой кое-какими новостями? Ты единственный, кто не знает.

— Валяй.

«Или стреляй в голову, если собираешься задержать здесь хоть на секунду дольше необходимого».

— Эм, теперь ты нужен рядом, чтобы защищать не только меня и Еву.

Винсент застыл. Он поднял голову, перемещая тарелки в одну руку, и посмотрел на лучшего друга.

— Объясни.

Улыбка Габриэля была осторожной, даже немного беспокойной.

— Ева беременна.

Винсент моргнул и встретился взглядом с возбужденными голубыми глазами Евы.

— Поздравляю, мелкая. Гейб, — добавил он, вспомнив о друге. — Это... — Он покачал головой, пытаясь отыскать достаточно сильные слова, чтобы описать это. — Правда... нечто.

Винсент опустил отяжелевшие тарелки на стол и вышел. И направился не к Нике, а к бассейну.

Какого черта он собирался сделать? Внутри все опустилось. Он почти занялся любовью с Никой. Чуть не завладел ею. И ради чего? Чтобы насладиться ее роскошным, прекрасным телом и затем бросить? Наверняка причинить ей боль? Потому что слишком слаб, чтобы сопротивляться?

«Ева беременна».

Эти два слова снова возникли в сознании, вызывая ревность и желание столь сильное, что не было возможности с ним справиться. Он никогда не смог бы преподнести Нике такой драгоценный подарок. Ребенка. Потому что поклялся никогда не иметь его в той обстановке, в которой оказался по воле Господа. Никогда не приводить невинное существо в этот мир, где оно будет испорчено и уничтожено жестокими, мстительными людьми, которыми Винсент себя окружил. Где ребенка можно использовать, чтобы добраться до Винсента, оскорбить, как и многих других, которых он видел каждый день.

Посмотрите, что случилось с Софией. Последнее воспоминание о ней мелькнуло перед глазами — серое и холодное мертвое тело. Руки и ноги усеяны отметинами от уколов. Кожу покрывали синяки, которые уже никогда не заживут.

А потом возник образ Ники. Избитой и истекающей кровью на полу гостиничного номера, когда подонок, причинивший ей боль, сбежал. Его огненная лисичка, такая яркая и живая, удерживалась в плену целый год.

Винсент помотал головой, прогоняя воспоминания. Как могли Габриэль и Ева добровольно рисковать невинным, беспомощным ребенком? Ведь и с ним может произойти нечто столь же мерзкое.

Винсент не мог. Не должен.

Он долго смотрел на французские двери, прежде чем войти в них. Как, черт подери, он собирался отпустить ее?

Он не знал. Но, поднимаясь по лестнице, понимал, что должен попытаться.

***

Ника отвернулась от окна и заметила входящего Винсента, все еще дразнящего ее своей обнаженной грудью и великолепными татуировками. Она сразу поняла, что что-то изменилось. Даже через всю комнату от него веяло холодом. Двинувшись навстречу, Ника скрестила руки на груди и стала ждать, когда мужчина заговорит. Он подошел к тумбочке и взял телефон. Повязки со швов уже сняли, и Ника увидела, что они хорошо заживают. Снимет ли их Теган? Или, может, он попросит об этом Нику?

— Ты, наверное, голодна. — Его голос звучал официально. Отстраненно. — Если готова, то можешь спуститься. Все уже за столом.

Смущение мешало ей заговорить. На языке вертелся вопрос, что случилось, но Ника не хотела ставить его в неловкое положение. И не хотела услышать от него совет не лезть не в свое дело. Но девушку действительно интересовало, что изменилось за десять минут с тех пор, как он сказал, что она красивая. Ника открыла, было, рот, но снова закрыла. Возможно, не стоит на него давить. Не тогда, когда между ними все так хорошо идет или шло. Может, ему нужно пространство.

Она могла ему это предоставить.

— Я немного проголодалась. — Ника была уверена, что не сможет проглотить и зернышка риса, но все равно направилась к двери. — Пойду посмотрю...

Звонок телефона напомнил, что она забыла его на ночном столике.

Ника подошла и взяла его.

— Алло?

Винсент обогнул кровать. У Ники перехватило дыхание от его хищного взгляда.

— Здравствуй, Ники.

При звуке знакомого голоса у Ники так сильно скрутило живот, что она удивилась, как не потеряла сознание.

— К-Кевин?

— Почему ты не вернулась в ту квартиру, Ники? Где ты? С ним?

Сердце и дыхание остановилось. Она присела на край кровати, и Винсент опустился перед ней на колени.

— Выясни, где он, — одними губами проговорил Винсент.

Ника яростно затрясла головой и нажала кнопку громкой связи, а Кевин продолжал говорить, переходя от гнева к мольбе, от раскаяния к беспокойству и слабости, как будто кто-то переключал радиостанцию.

— Кто он, Ники? Он тебя трахает, шлюшка? Тебе нравится? Я скучаю по тебе. Так, блядь, сильно тебя люблю. Я иду за тобой, сука. Жди. Я снова буду заботиться о тебе, как раньше, но на этот раз буду милым. Клянусь. А потом вспорю тебе живот и буду смотреть, как ты истечешь кровью, неверная шлюха!

Уже слышавшая подобное раньше, Ника заскрежетала зубами от холода, ползущего по спине, и уже собиралась нажать «отбой», когда Винсент взял у нее трубку.

Он поднес телефон к своим скривившимся губам. Черты его лица были напряжены, выглядя пугающе зловещими. Казалось, в нем не осталось ничего человеческого, Винсент превратился в нечто такое, что действительно напугало бы Нику до смерти, не знай она, что он никогда не причинит ей вреда.

— Ты даже не представляешь, какое удовольствие я получу, убивая тебя, Ноллан. — Его голос обернулся тихим рычанием. — Можешь оставаться в своей норе, прятаться так хорошо и глубоко, как только можешь, но я все равно тебя достану. И когда сделаю это, ничто тебя не спасет.

— Ты блядский ублюдок! — заорал Кевин. — Она моя же...

Винсент обрубил звонок и бросил телефон на кровать рядом с Никой. Их взгляды встретились, и девушка сглотнула подступившую к горлу желчь. Ладони мужчины оказались на ее бедрах, и она почувствовала себя увереннее.

— Прошлой ночью ты сказал, что вы уже близко, верно?

— Мы близко, — уверил он, усиливая хватку.

— Ладно. Пожалуйста, ты позволишь мне его увидеть, когда все будет кончено? Мне нужно знать, что его больше нет.

Губы Винсента сжались в твердую линию, а это означало, что просьба ему не понравилась, но все равно ответил:

— Если ты настаиваешь, то да. Я позволю тебе увидеть, что от него останется.

— Спасибо, Винсент. — Она коснулась его щеки и, все еще в оцепенении, поднялась. Он встал вместе с ней.

— Рыжая?

— М-м-м? — Она опустила взгляд на телефонную заставку. Фотография ее и Калеба, которую Ника сняла в Юнион-Сквер на днях.

— Почему ты не переживаешь из-за его слов? Как ты вообще можешь их переносить?

Она подняла взгляд.

— Я не переносила их, Винсент, — честно ответила она. — Я их больше не слышала. Кевин мог говорить все, что хотел — его слова даже не касались моего сознания.

Печально покачав головой, Винсент обнял Нику, положив одну руку ей на спину, а другую — на затылок.

— Мне все равно хотелось бы, чтобы ты такого не слышала, — тихо произнес он. — Ты не заслужила, чтобы с тобой так разговаривали. Никто не заслужил.

Ника обняла его, наслаждаясь столь желанным утешением. Она была чертовски благодарна богу, что именно Винсент ее жалеет, хотя и не переставала удивляться его непостоянству в отношении к ней. Как и все, Ника прекрасно осознавала, насколько просто усомниться в правильности принятого решения. Господи, она же ведет себя точно так же. Только что желала быть с ним, а в следующую секунду поняла, что это абсолютно неправильно. И все же девушка ужасно хотела того, что оставалось под запретом. Но разве не так обстоят дела? Спросите любого наркомана.

Она положила голову Винсенту на плечо и вдохнула его запах, не отрывая взгляда от окна. В безоблачном небе кружила огромная птица. Она нырнула вниз и на мгновение скрылась в кроне деревьев. Вероятно, охотилась на полевых мышей. Ника моргнула, нежась в тепле объятий, когда птица вновь взмыла вверх, поднимаясь выше прежнего. Она кружила и кружила, как будто поймала ветер и теперь просто отдалась ему, наслаждаясь собой вместо того, чтобы заняться делом. Выживанием.

Тихонько вздохнув, Ника на секунду крепче сжала Винсента и отстранилась.

— Спасибо. Я действительно нуждалась в этом, — искренне сказала она.

Девушка понимала, что не стоило позволять ему утешать себя. Задержавшись на нежной коже по бокам, она убрала руки, а затем отвернулась и направилась к двери.

— Куда ты идешь?

— Искать Еву, — едва слышно ответила она и направилась к выходу.

— Тебе нужно одеться, Рыжая.

Одетая лишь в огромную футболку Винсента, Ника продолжала идти.

Винсент отпустил ее, и Ника нашла подругу и Чарли в комнате Евы. Девушки почти не разговаривали, просто сидели рядом. Ника рассказала о телефонном звонке Кевина, но быстро перевела разговор на своего щенка. С приходом Габриэля их встреча закончилась. Ранее Ника слышала, как Винсент прошел по коридору, поэтому знала, что можно безопасно вернуться в его комнату. Перед тем как расстаться, Ева сказала, что лучше всего позволить себе насладиться моментом и попытаться дать всему идти своим чередом.

Это хороший совет, особенно от человека, который проходил через подобное. «Жизнь Евы сложилась прекрасно», — думала Ника, некоторое время спустя входя в гостиную. Она вернулась в комнату Винсента, чтобы принять душ и переодеться в черные шорты, серую футболку с V-образным вырезом и сандалии. Когда в гостиной к ней повернулись четыре головы, Ника нервно затеребила металлическое перо, висевшее на длинной цепочке вокруг шеи. Чарли, как обычно, прыгал вокруг ее лодыжек, а она старалась не смотреть на самую темную фигуру в группе.

Максим издал целую серию приветствий, прежде чем выйти вперед и направиться к ее питомцу.

— Привет, малыш. — Он присел на корточки и протянул руку, и только потом посмотрел на Нику. — Как его звать?

— Чарли.

Щенок полз вперед на животе, пока пальцы Максима не пробежали по его спине. Нежно касаясь, мужчина мягко разговаривал с собакой на русском, как предположила Ника.

Боже, как же ей хотелось поднять взгляд. Хотелось...

— Я как раз собиралась его выгулять, — выпалила она, обращаясь к Максиму. Необходимо убраться отсюда, пока ее чувства к Винсенту снова не стали всем очевидны. — Ты занят? Может, хочешь пойти с нами? Мне хочется сфотографировать его на траве. На заставку. — Ника помахала телефоном и понадеялась, что голос у нее не такой взвинченный, как кажется.

Максим протянул руку и с отвращением вырвал у нее из рук айфон.

— Такие штуки опасны. Содержат слишком много информации. Я его немного доработаю. Усилю защиту. Не спорь со мной, сладкая, — категорично добавил он, стоило ей открыть рот. От пристального взгляда мужчины Ника тут же закрыла его, даже не понимая, почему. Максим взял Чарли на руки и поднялся, не сводя с Ники взгляда. Удовлетворенно кивнул. — Очень хорошо, — пробормотал он, искоса взглянув на остальных. — Тебе следует это запомнить. Все дело в тоне, и зрительный контакт тоже очень важен.

Ника нахмурилась. Что это, черт подери, значит? И кому Максим это говорит?

— А если я его прикончу, это не вызовет никаких последствий?

У Ники отвисла челюсть, и она перевела взгляд на человека, небрежно задавшего этот вопрос.

На Винсента.

И мгновенно поняла, что не стоило смотреть.

Сегодня он надел привычные байкерские ботинки, поношенные джинсы и потертый коричневый ремень. А поверх черной футболки накинул кипенно-белую повседневную рубашку. Расстегнутые две верхние пуговицы, которые открывали неизменный волчий клык на груди. Закатанные до локтя рукава обнажали покрытые чернилами предплечья, массивные часы обвивали левое запястье, а волосы — впервые за все время — были собраны в хвост. Ника сомневалась, что сможет выдержать это. Создавалось впечатление, что он старался хорошо выглядеть, и эффект оказался просто оглушительным, полный и абсолютный провал всех попыток Ники держаться от него подальше.

Глубокий голос Габриэля заставил ее моргнуть и вдохнуть немного воздуха, когда она поняла, что больше не дышит.

— Его русские прихлебатели будут очень стараться надрать нам задницу. Василий будет в ярости. И даже горе. Но только потому, что его не пригласили развлечься.

— Но ведь он это переживет, правда? — спросил Винсент, сосредоточившись на открывании банки «Ред Булла».

— Полагаю да, — Габриэль на мгновение задумался, — но тогда нам придется нанимать нового айтишника. Можешь себе представить все это дерьмо?

— Близнецы весьма талантливы.

Габриэль фыркнул.

— Ага. Но не настолько.

Винсент скривился, а затем кивнул, очевидно, убежденный, что лишение друга жизни принесет больше хлопот, чем пользы.

Ника перевела взгляд на Максима, чтобы посмотреть, как он справляется с очень странным обсуждением своей возможной кончины, и не очень удивилась, когда встретилась с усмешкой.

— Видишь? — Он подмигнул. — Вот так выглядит независимость.

Ника рассмеялась и подумала, не будет ли Винсенту неловко, если она подойдет к нему в присутствии его друзей. Девушка следила за ним краем глаза. Он смотрел куда угодно, только не на нее. Может, не стоит подходить к нему? Совсем. Тем более что она до сих пор не понимала, почему его отношение к ней стало таким холодным.

Габриэль схватил Еву за руку и потащил к дивану, но прежде чем успел усадить ее, она покачала головой.

— Ох, нет. У нас есть работа, — уверенно произнесла она. — Если Винсент едет в Манхэттен, чтобы попасть в свой офис, самое меньшее, что мы можем сделать, это пройти по коридору к нашему.

Это объясняло изменение его внешности, которое, как Ника была уверена, оказалось делом рук Евы. Умничка.

— Я создал монстра, — проворчал Габриэль. — Разве я прошу слишком многого, когда хочу час отдохнуть с женой?

— Позже сможем насладиться несколькими часами. В любом случае скоро настанет время моего вынужденного сна, — криво усмехнулась Ева.

Недавно она рассказала Нике, что Габриэль заставляет ее отдыхать после обеда. Ева согласилась на это, чтобы порадовать мужа, и потому что уставала теперь намного больше обычного и действительно нуждалась в коротком сне. Потом она покраснела, как девчонка, и Ника поняла, что во время этого отдыха для сна оставалось не так много времени.

Габриэль указал Еве на выход, но она сначала повернулась к Нике.

— Почему бы тебе не пойти со мной, и мы сможем подготовиться к твоему собеседованию?

Нике понадобилась вся выдержка, чтобы не показать разочарование. Но понимая, что это к лучшему, она кивнула.

— Ладно. Чарли нужно пописать, а потом я приду.

— Я составлю тебе компанию, — произнес Максим, поднимая свободную руку. — Пойдем, выведем малыша.

Желая, чтобы это был Винсент, но заставляя себя даже не смотреть на него, Ника позволила татуированному спутнику провести себя через французские двери, мимо бассейна к большой изумрудной лужайке с травой. Далеко-далеко от соблазна.

Хотя не достаточно далеко.

Глава 20

Винсент чувствовал себя словно в стельку пьяным. Напряжение зашкаливало.

Он прошел через кухню, передумав есть, как только заметил поднос с сандвичами, которые Самнанг всегда оставлял для них. Грохот сотряс весь дом, когда он вылетел через французские двери к спокойным водам подсвеченного бассейна. Несколько раз прохрустел шеей. Глубоко вдохнул свежий воздух. Ничего не помогало.

Проведя в ROM Construct несколько часов, он обнаружил, что благодаря кузену Марио и его очень беременной жене Синди там все идет довольно гладко. Винсент постарался задержаться в офисе как можно дольше, пока счастливый Фанат не доконал его изображением рыжеволосой красотки с округлившимся животом. Пробормотав извинения своим подчиненным, Винсент свалил. По дороге отметил для себя не забыть послать им корзинку с маффинами или еще какую-нибудь хрень.

Затем связался с Калебом, и они вдвоем прочесали Краун-Хайтс, проверяя склад и квартиру Даррена, а потом позвал еще Векса и полдюжины других — ОДМК и Моретти — присоединиться к поисковой группе. Но даже после этого они остались ни с чем. Снова.

Теперь Винсент был в бешенстве, забив на все принципы морали. Казалось, ему тесно в собственном теле. Голова вот-вот взорвется. А еще в груди происходило нечто, из-за чего дышать становилось все труднее.

Хоть и сразу узнал проклятый голос Максима, Винсент все равно повернулся с готовностью выбить кому-нибудь зубы. Но он этого не сделал. Хотя мысль была весьма соблазнительной.

Его бесила вся эта «заботливость», хотя он и понимал, что Макс никогда не станет приставать к женщине, которой заинтересовался его друг. Особенно к Нике.

Чувствуя, как горит кожа, он сделал еще один бессмысленный глоток воздуха. А затем расслабился и выдохнул.

— Какого хрена ты тут делаешь?

— Наслаждаюсь тишиной. Напряженная ночка. Василий, наконец, прижал колумбийцев, толкающих свое дерьмо в Брайтоне.

Винсент кивнул. Ему было любопытно обо всем разузнать. Но не сейчас.

— Что ты делаешь, Ви? Все еще откладываешь неизбежное?

«Мудак».

— Пошел нахрен, Макс. Я не в настроении. — Он бросил взгляд на бассейн, услышав, как парень вылезает из воды. — Ночью мы прочесали весь Краун-Хайтс. Асторию тоже. Ни черта не нашли.

— Может, это знак? Она металась всю чертову ночь. Засветилась на каждой камере, такая же нервная, как и ты. Тебе стоит отправиться к ней.

На этой счастливой ноте Макс оставил его наедине с путающимися мыслями.

Винсент посмотрел на звезды, чувствуя, как внутри у него все переворачивается, словно в тонущей лодке, и понял, что собирается сделать. Как он может быть таким эгоистом?

Он так и не нашел ответ на этот вопрос, стоя за дверью своей спальни, задыхаясь и чувствуя слабость в коленях, пульс бешено колотился, а внутренности крутило от волнения. Винсент потянулся и повернул ручку, а затем скользнул внутрь и тихо закрыл за собой дверь.

В этом не было необходимости, потому что Ника не спала.

С кошачьей грацией она встала с сидения на эркерном окне и направилась к кровати. Но все равно в каждом ее движении сквозила нерешительность. Повернулась к нему спиной и потянулась к цепочке на лампе...

«Бля-я-ядь».

Комната странным образом покачнулась, когда свет показал, что на Нике лишь белая майка с надписью на груди «Обними меня» (что он и сделает через несколько минут) и тоненькие черные трусики. Ее волосы были распущенными и спутанными, а глаза выглядели уставшими.

Винсент шагнул вперед, и его бросило в жар, когда он почувствовал ее божественный аромат.

— Чего ты хочешь от меня? — Его голос походил на рычание. Винсент надеялся, что не спугнет ее.

Глаза Ники на мгновение сверкнули таким сексуальным голодом, что Винсент почти поверил, что ему это показалось.

— О чем ты?

— Что. Ты. Хочешь.

Ее пальцы внезапно затрепетали, как крылышки колибри. А взгляд метнулся к двери.

— Эм, не уверена, что должна говорить тебе.

Она съежилась, и Винсент понял, что сначала стоит объясниться самому. Если девушка его отошьет, то так тому и быть.

— Я солгал. — На мгновение воцарилась удивленная тишина. — О своем желании, — уточнил он, чтобы не возникло недопонимания.

Ника на секунду замерла и даже, кажется, перестала дышать, а потом засуетилась, схватила шелковый халат и завернулась в него. Винсент утром как раз попросил Вито перенести сюда все ее вещи. Она резко отошла назад и поправила край постели, проведя рукой сначала по простыне, а затем и по одеялу, пока не осталось ни единой складочки. Все это время она что-то бормотала.

— Не думаю, что сейчас подходящее время это обсуждать. Ты устал после ночной работы, или чем ты там занимался. Я устала всю ночь переживать вместе с Евой и Куаном. Он прекрасная компания. Такой спокойный и уверенный. Мы играли в карты. Думаю, он поддавался, позволяя нам выигрывать.

— Я солгал, — мягко повторил Винсент. — Позволишь рассказать, какой я тебя вижу, Рыжая? На самом деле.

Судя по всему, девушке очень хотелось ответить отказом, но снова метнув взгляд на дверь, она едва заметно кивнула.

— Ты как самый яркий луч солнца в осенний день. Как теплый ветерок на пустынном осеннем пляже. Маленький кусочек неба... Я не должен портить тебя своими запятнанными кровью руками. Но я больше не в силах с этим бороться, — хрипло закончил он, позволяя Нике увидеть правду в своих глазах.

Она медлила, а когда заговорила, голос был тихим и осторожным.

— Значит, ты просто так обидел меня, сказав, что я для тебя... недостаточно желанна? Зачем?

Сколько правды ей открыть? Всю? Только часть? Может, стоит рассказать целиком эту дерьмовую историю, чтобы она могла послать его куда подальше?

В попытке унять напряжение Винсент потер ладонью затылок.

— Черт, я так сожалею, Рыжая. Вчера ты спросила, чем именно я занимаюсь, а я умолчал. Что ж, когда пять лет назад Габриэль оставил семью, я отстаивал свое место в ней. Я не понимал, чего именно хочу и нуждался в чем-то большем, а потому купил умиравшую строительную компанию. Я смог возродить ее, пока путался со Стефано. Теперь она приносит неплохую прибыль, отчасти благодаря моему кузену и его жене. Вот где я был этим вечером. Это оберегает Марио от неприятностей, и от другого мира, с которым, я знаю, он не очень хорошо справится. Слишком легкий доступ ко всем излишествам: деньгам, наркотикам, женщинам, — он незаметно вздохнул. — Кроме того ROM Construct делает легальным мое... состояние. — Винсент чувствовал себя гребаным позером, говоря о подобном дерьме. — Большинство доходов я не указываю ни в одной строке своих налоговых деклараций. Ты понимаешь, о чем я? Мы с парнями зарабатываем кучу денег, но это не честный заработок. Азартные игры, отмывание денег, фальсификации, у нас огромный магазин оружия, — он пожал плечами. — Может, благодаря брату, подобные разговоры тебя не пугают, но должны.

Ника сидела, время от времени кивая, и ее полное согласие со всеми его словами выводило Винсента себя.

— Неужели это совсем тебя не отпугивает? — недоверчиво спросил он и отвернулся. — Я угрожаю людям, нарушаю законы или надираю кому-нибудь задницу. Иногда так, что без скорой помощи не обойтись. Иногда даже врачи не могут помочь тем, кого я избил. Ты понимаешь, о чем я говорю, Рыжая? — Винсент не мог на нее смотреть. В ее изумрудных глазах должен сиять страх. А что, если нет? — Вот почему я оттолкнул тебя. Думал, если причиню боль, ты найдешь кого-то лучше...

Он замолчал, а когда Ника подошла к нему, ни единой капли страха не отражалось на ее лице.

— Зачем ты мне это рассказываешь, Винсент?

Черт возьми, может ли быть ощущение приятнее того, что, казалось, она принимает Винсента таким, каков он есть? Он так не думал.

— Я... эм, хотел, чтобы ты точно знала, кто я. — Внезапно почувствовав потребность чем-то заняться, Винсент дернул плечами, скидывая плащ, и бросил его на стул рядом с комодом. Затем вынул из кобуры пистолет и, проверив предохранитель, отложил. Рядом положил часы, которые давно не надевал. — Если все пойдет по плану, ты должна знать меня. Должна понимать, что получишь. — Он наклонился, чтобы отстегнуть кобуру на лодыжке, снял ее и положил второй пистолет и нож рядом с первым.

Ника откинула волосы с плеча.

— Ты меня посвятишь в этот свой план?

Винсент, наконец, посмотрел на нее и почувствовал резкое облегчение, когда увидел застенчивое, но довольное выражение на ее совершенном лице. Святое дерьмо. Она собиралась согласиться. Это читалось в ее глазах.

Он подошел к девушке и нежно обнял за талию, чтобы поднять ее с колен и уткнуться лицом в изгиб шеи.

Ника обвила руками его плечи, а затем длинными пальцами зарылась в волосы, подтверждая свое согласие, а Винсент закрыл глаза, чувствуя, как начинает таять многолетний лед вокруг его сердца.

— Я хочу большего, чем просто поцелуи, — предупредил он, целуя ее нежную кожу. — Хочу касаться тебя везде. Нестерпимо сильно. Как ты смотришь на это? Тебя это пугает? Заводит?

Отстранившись, Ника поймала его взгляд.

— У нас будет секс?

Винсент чуть не застонал.

— Если ты захочешь.

— И это будет просто секс? По согласию двух взрослых людей? Ничего больше?

Его цель говорить только правду была отложена в долгий ящик.

— Да. Просто секс. Ничего больше. Разберемся с тем, что, черт возьми, происходит между нами.

Что-то мелькнуло на ее лице слишком быстро, чтобы ухватиться за это, а потом девушка кивнула.

— Это хорошо, потому что меня, эм, не напугали твои слова, и я действительно хочу заняться с тобой сексом.

Винсент дернулся, когда Ника прижалась губами к его коже, провела языком влажную линию от уха вниз, к шее, ласково покусывая там, где бился пульс. По его телу пробежали мурашки, часть мозга словно отключилась, а колени стали ватными. Ника отстранилась и провела нежным пальчиком по его губам, выглядя задумчивой.

Винсент был заинтригован.

— Расскажи, о чем ты думаешь, малышка?

Ника вскинула на него взгляд, и очаровательный румянец залил ее шею и щеки. Секс. Она думала о сексе.

— Я устала думать, — пробормотала девушка, утыкаясь носом ему в шею. — Давай просто сделаем это. Ладно? Хотя бы раз.

Прежде чем Винсент успел ответить, она наклонила голову и ее приоткрытые губы накрыли его, дразня своим вкусом. От ласковых прикосновений ее языка, такого нежного и осторожного, он усилил хватку, удерживая Нику на месте.

— Хотя бы раз, малышка, я полностью твой. А ты, — он провел руками по ее заднице и прижал к себе еще крепче, — моя.

***

Хотя бы раз.

Ника согласилась на это. Она собиралась взять все, что дают и воспользоваться единственным мгновением с Винсентом, чтобы запомнить его.

Она разорвала поцелуй.

— Ты уверен? Не изменишь решения на середине пути? — И, не став дожидаться ответа, спустила халат по плечам и сбросила его за спину на пол.

Губы Винсента изогнулись в улыбке, приподнимая край чертовски сексуальной бородки.

— Нет, даже если весь дом будет полыхать огнем, — пообещал он. — Мне надоело ждать. Я слишком долго этого хотел. В тот день, на диване в квартире. И в ту ночь, когда ты зашивала мне рану. Прошлой ночью, когда принес тебе Чарли. Да даже в первый день в Сиэтле. Че-е-ерт. Я пытался с этим справиться, но все без толку. Каждый чертов раз, все гребаное время я хотел раздеть тебя, чтобы ласкать, целовать и обладать тобой...

Винсент замер, словно приходя в себя, и его мышцы напряглись еще сильнее. Восхитительный (кто бы мог подумать, что она употребит такое слово по отношению к мужчине?) румянец разлился по его щекам.

— Ох, черт, Рыжая, прости. Дерьмо. Какой же я засра...

Ника никогда еще так не радовалась, что кто-то не смог удержать язык за зубами. Прервав никому не нужные извинения, она завладела этим честным ртом. Он чувствует то, что чувствует. Именно так. И ничто не делало девушку счастливее, чем осознание, что ее влечение взаимно.

— Кровать, Винсент, — прошептала она, когда он сжал ее задницу. — Пойдем в кровать. Пожалуйста.

Не успела она опомниться, как Винсент уже повалил ее на толстое одеяло, накрывая своим тяжелым телом. После ожидания, длившегося, казалось, целую вечность, осознание, что это, наконец, происходит, буквально расплавило ее. Нику больше не волновало, что она порченый товар, что ей могут сделать больно, и что Кевин может ее найти. Ее желание было слишком отчаянным, чтобы позволить думать о чем-либо, кроме происходящего.

Пальцы Винсента скользнули под край ее майки к чувствительной коже живота, заставляя участиться дыхание. В стремлении ощущать этого мужчину еще ближе, Ника схватила его футболку и начала стягивать через голову, но замешкалась, потому что Винсенту нужно было приподняться. Словно прочитав ее мысли, он отстранился и сделал все остальное. Заметив черную кожаную кобуру на бронзовой коже груди и ребер, Ника едва не застонала. Он же уже снимал оружие. Жар пронзил ее при виде упругих мышц пресса. Когда мужчина потянулся к застежке на кобуре, она схватила его за запястья.

— Оставь, — прошептала Ника, бесстыдно пожирая его взглядом. — Боже, ты такой... сексуальный.

Его лицо потемнело от удовольствия и необузданного желания. Глаза горели черным огнем, черты лица в тени прикроватной лампы словно заострились. Он коснулся ее майки.

— Мне нужно тебя увидеть, малышка. Но если тебе это не нравится...

Когда она подняла руки, Винсент улыбнулся и, не теряя времени, стянул майку через голову, а затем бросил на пол рядом с кроватью. Издав низкий рык, он быстро наклонил голову и сомкнул губы вокруг ее соска. Другую грудь нежно обхватил ладонью. Остались только мужчина и женщина. Никаких плохих воспоминаний. Только настоящее.

Он перекатил ее сосок между пальцев, языком и зубами дразня второй, а Ника стонала и извивалась от нахлынувшего удовольствия, выгибала спину, подставляя тело. Ноготками впиваясь в его плечи, она чувствовала, как под бархатистой кожей скрываются стальные мускулы.

— Скажи, если буду слишком груб.

Ника отчаянно закачала головой.

— Ты не такой. Боже, как хорошо. Совсем не грубый. Правда.

Она провела ногтями по его спине, наслаждаясь низким рычанием, а потом просунула ладони между их телами. Нащупала и расстегнула сначала пуговицу, а и затем молнию.

— Можно я?.. — Ей не хватало опыта, чтобы вести себя так раскованно, как хотелось. — Мне нравится прикасаться к тебе.

Винсент поднял голову и криво ухмыльнулся.

— Уже говорил, что ты вольна делать со мной все, что захочешь. Я не шутил.

Странно тронутая этим, Ника нырнула ладошкой в джинсы, чтобы дотронуться...

— Наконец-то, — выдохнула она, нетерпеливо смыкая пальцы вокруг каменного члена. Точнее пытаясь. Ее глаза немного расширились, когда Ника провела ладонью по всей длине. — О-о, — прошептала она, слишком далеко зайдя, чтобы заботиться о явном возбуждении в собственном голосе.

Винсент резко вдохнул, и девушка остановилась. Она сделала ему больно?

Мужчина поднял голову от ее груди.

— Что? — пробормотал он. — Я сделал тебе больно?

— Нет. — Ника тихонько рассмеялась от такой глупости. — Боже, нет. Просто я... Ты такой большой.

Она съежилась от своего бестактного замечания, но потом ей стало все равно, потому что лицо Винсента вдруг приобрело такое выражение, какого Ника никогда не ожидала. Очаровательно смущенное.

— Спасибо. — Мужчина что-то пробормотал себе под нос, и Ника попыталась успокоить его. Ей не хотелось, чтобы один из них стеснялся или сдерживался.

— Я хочу его. — Ника сжала кулак вокруг члена и почувствовала уверенность, когда Винсент закатил глаза от удовольствия, а с его губ сорвался тихий вздох.

— И ты получишь. Просто не сразу. Мы только начали.

Он провел большим пальцем по ее соску, заставив снова выгнуть спину. Опустил голову и потерся носом о ложбинку между грудей, щекоча волосами плечи. Крупные ладони накрыли половину груди. А внимание Ники привлек неудержимый голод в его глазах, откровенное желание.

Этот мужчина должен хотеть этого так же сильно, как она.

— Что такое, малыш? — спросил он, заметив ее пристальный взгляд.

Ника толкнула его плечи, и Винсент позволил перевернуть себя на спину. Осмелев, она встала на колени и оседлала его, отползая назад. Гладкая кожа его кобуры коснулась внутренней стороны бедра.

Винсент остановил ее продвижение, обхватив чуть выше колена и издав гортанный стон.

— Черт побери, Рыжая.

Ника почувствовала влагу между ног. С трудом сглотнув, посмотрела в красивые глаза, цвета очень темного шоколада, почти черные от расширившихся зрачков. Она улыбнулась, как никогда радуясь тому, что предпочитает красивое нижнее белье.

Это будет стоить каждого мгновения, которое Винсент заставлял ее ждать.

***

— Мне нравится этот вид, — прохрипел Винсент, лаская ее тело. Ника была влажной от его поцелуев. Его прикосновений. Он видел пятно на ее трусиках. Когда оседлала его грудь, широко расставив ноги, знойный аромат ее возбуждения пригвоздил его к кровати. — Я собираюсь испортить твои симпатичные трусики, — предупредил он.

А затем, не в силах сдерживаться, отбросил обрывки ткани в сторону. Прежде чем колотящееся сердце остановится, он просто обязан попробовать ее на вкус. Схватив девушку за бедра, легко поднял ее и притянул к своему лицу так, что колени Ники оказались возле его головы.

Винсент буквально упивался видом ее розовой и блестящей киски.

— Еще никогда в своей проклятой жизни не видел ничего прекраснее, — прошептал он, проводя большим пальцем по гладкой коже ее бедра.

Тихий вздох Ники заставил мужчину опустить ее ниже.

— О, господи, Винсент!

Потрясенный и полный удовольствия возглас Ники отозвался мурашками по спине. Влажный бархат на его губах и вкус на языке вызывал дрожь желания. Он ласкал ее языком, но затем, не способный добраться так, как хотелось, Винсент легко перевернул её на спину и устроился между ног. Такая позиция позволяла лучше контролировать и делать все, что ему вздумается. Ника стиснула в кулаках его волосы, пока он наслаждался ею, как самым сладким десертом. Она вскрикнула, когда язык Винсента погрузился глубоко в ее тело, снова и снова. Ника повторяла его имя словно молитву, а он раздвинул большими пальцами складочки и коснулся маленького комочка нервов. Тело девушки только этого и ждало, натянувшись как тетива. Ее ногти резко впились в кожу его головы, а с губ сорвался страстный вскрик, превратившийся в долгий бесконечный вопль наслаждения. Винсент не останавливался, пока не затихли последние спазмы ее удовольствия.

Смакуя, мужчина проложил дорожку поцелуев по внутренней стороне ее бедра, а затем по плоскому животу, пупку. Мышцы дрожали от едва сдерживаемого желания поскорее сделать ее своей.

— Сейчас, пожалуйста, Винсент. Я хочу почувствовать тебя внутри. — Ее голос был полон того же отчаяния, какое ощущал и Винсент.

Но, игнорируя просьбу, он принялся облизывать, покусывать и целовать каждый сантиметр ее кожи, до которого мог дотянуться. Уделил внимание каждой эрогенной зоне: шее, животу, бедрам, даже под коленками и в изгибе локтей, и все еще не потерял рассудок. На этот раз он избегал самых сладких мест — аппетитной киски и безумно красивых сосков, потому что слишком боялся спугнуть или причинить боль силой своего желания.

Винсент закрыл глаза от мольбы в ее голосе, когда она вновь позвала его по имени, но резко распахнул их, когда Ника как можно шире развела ноги и впилась ногтями в его задницу.

— Что-то хочешь, малышка? — Он удерживал себя всего в паре сантиметров от рая.

— Да, да. Хочу. Пожалуйста. Или я сама это сделаю.

Винсент улыбнулся, но больше ничего не успел сделать. Ника снова перевернула его на спину. Ее сила ощущалась как теплый ветерок, но мужчина позволил ей двигаться, не в силах противиться такой настойчивости.

И не желая сопротивляться.

Он чуть отклонил девушку, понимая, что итак слишком долго заставил ждать и потянулся к ящику прикроватного столика. Схватил и разорвал упаковку, надев презерватив с рекордной скоростью, а Ника продолжала извиваться на нем, словно танцующее пламя. Великолепные волосы рассыпались по плечам и спине, густая прядь обернулась вокруг идеальной груди.

Ника нависла над ним, обернув пальцы вокруг члена, от чего весь воздух вышибло из легких. Она потерлась о головку, а затем убрала руку и медленно опустилась на него, пока с трудом не достигла самого основания. Их взгляды не отрывались друг от друга, пока ее лоно сжимало его как тугая, боже, какая же тугая шелковая перчатка. «Гребаный ад». В попытке сохранить молчание Винсент так сильно стиснул зубы, что заломило виски, и просто смотрел, как Ника начала извиваться на нем, двигая бедрами, но не поднимаясь. Ничто сейчас не могло заставить его отвести взгляд. Она выглядела такой живой, ее лицо выражало полное блаженство. Девушка запрокинула голову назад, и кончики ее длинных волос защекотали его бедра.

«Моя. Вся моя».

Она приподнялась и секунду помедлила, прежде чем снова опуститься, двигаясь вперед и назад, и Винсент не смог сдержать протяжный стон.

— Проклятье, как же хорошо. Тугая... влажная... такая красивая... и вся моя.

Господи-боже, он не романтик. Хотелось извиниться, но мужчина не мог больше говорить. Ему и не пришлось.

— Да, та-а-ак хорошо, — согласилась Ника. — Такой большой... во мне... мой.

«Черт. Да». Винсент стиснул пальцами бедра возлюбленной и заставил ее остановиться, прикусив внутреннюю сторону щеки, чтобы не кончить. Обхватил ладонью за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать страстные губы.

«Заклеймить ее. Овладеть. Сделать своей», — рычал в его голове Фанат.

Винсент хотел повиноваться ему, чтобы больше ни один мужчина даже близко к Нике не подошел. Иначе будут иметь дело с его яростью. Он будет всегда рядом с ней на людях, защищая от всего, что может причинить ей вред. Он сделает ее счастливой. Поможет оправиться от пережитого. Будет дарить щедрые подарки. И если не сможет найти то, что доставит ей удовольствие, то сделает это собственными руками, черт подери. А в уединении их спальни будет любить ее тело. Будет брать ее снова и снова. Наслаждаться ею. Удовлетворять ее. Так тщательно, что она никогда не захочет никого другого.

Никогда.

Только его.

Их вместе.

Винсента и Нику.

— Винсент? Ты тут? — Его внимание привлекли царапнувшие грудь ноготки. Винсент услышал нотки беспокойства в ее голосе. Ника заметила его рассеянность.

— Тут, моя сладкая, — отозвался он, снова овладевая ее ртом. Отпустив затылок, приподнял ее попку, чтобы самому двигать бедрами. К его разочарованию, девушка соскользнула с него. Вернув обратно, Винсент притянул Нику так, чтобы ласкать языком сосок, пока продолжал вколачиваться в ее тело.

— Да, — выдохнула она, голос надломился. — Пожалуйста. Да, вот так. Мне нужно тебя чувствовать. Повсюду.

«Да, мадам». Винсент перекатил ее на спину, практически не сбавляя темпа, и Ника вскрикнула, когда он вошел еще глубже. Боже, издаваемые ею звуки возносили его до неба, а нежные вздохи и стоны, беспокойно извивающееся тело, ставили ее удовольствие для Винсента превыше всего.

— Винсент. — Ника прикусила его плечо и сильнее прижалась бедрами, используя кобуру на его груди как рычаг.

Винсент растворился в этом раю, и от ее тихого, сексуального всхлипа сердце едва не взорвалось. Их глаза встретились, и он начал размеренно вколачиваться в нее. Ника гладила его повсюду, хваталась за плечи, царапала кожу ноготками, сжимала ладонями задницу. Но самое лучшее? Длинными ногами Ника обхватила его спину и сжала, когда их одновременно пронзил оргазм. Винсент кончил словно в первый раз, разрядка вызвала дрожь по всему телу, а крепко обхватившее его член лоно заставляло содрогаться снова и снова.

Когда все закончилось, его тело не выдержало, и он рухнул. Понимая, что слишком тяжел для нее, Винсент перекатился на бок и увлек Нику за собой, одновременно снимая презерватив и надеясь, что она не заметила, насколько привычно для него это движение.

Странно. Раньше он бы уже встал и одевался, пытаясь придумать оправдание, почему не перезвонит.

Но не этой ночью.

Он приоткрыл один глаз и заметил, как Ника идеально лежит, подходя ему, как недостающий кусочек головоломки. Уткнувшись головой в шею и прижавшись грудью к его боку, она подогнула одну ногу и закинула ее ему на бедро. И, боже, сейчас жизнь Винсента казалась чертовски привлекательной.

Он снова закрыл глаза, чувствуя, как замедляется сердце, пока девушка водила пальчиком по его ключице. Она вздохнула и самым кончиком обвела волчий клык. Приподняв подарок Софии, прочитала гравировку и снова положила кулон на грудь.

Почему не спросила, что там написано? Может, уже знала? Почему не поинтересовалась, кто ему это подарил? Как много для него значит кулон? Снимает ли Винсент его когда-нибудь?

— Мне его подарила сестра. — Он сам удивился признанию.

Ника приподнялась на локте и посмотрела на него взглядом, которого Винсент не понял, а затем снова взяла гладкий черный камень.

— Боюсь, я не знаю эту заповедь Матвея.

— Ибо если ты прощаешь другим прегрешения их, то и Отец твой небесный простит тебя.

Ника опустила голову.

— Мы с богом сейчас не в ладах.

Он понимал.

— Учитывая, через что ты прошла, уверен, Он понимает, почему.

— Ты в Него веришь, да?

Винсент провел кончиками пальцев по ее ребрам и слегка улыбнулся, когда кожа покрылась мурашками. Он накрыл их ладонью.

— Ага. Верю. Иногда не понимаю, почему допускает некоторые события, но знаю, что Он есть. Должен меня ненавидеть.

Ника сильнее прижалась к нему.

— Судя по этому отрывку, нет. — Девушка затихла на пару секунд, а потом слегка вздрогнула. — Ева считает, что я должна поговорить с другом Габриэля, священником, который их поженил.

— Майк классный парень. Я бы советовал к нему обратиться, если чувствуешь необходимость.

Ника кивнула.

— Приятно знать. — Она вывела замысловатый узор на его груди и ниже к животу. Отстегнула маленькую защелку, чтобы снять кобуру, и Винсент подвинулся, помогая, прежде чем откинуться назад, когда кобура упала на пол. — Я знала, что с тобой будет именно так.

Винсент прикрыл глаза и почувствовал, как Ника прижалась губами к его груди.

— И как же?

Кажется, она пожала плечами.

— Мощно. Непередаваемо. Прекрасно. Прямо как ты.

Винсент не открыл глаз, хотя ему очень хотелось закатить их. Он знал, что Ника на него смотрит. Что, черт подери, ему следовало на это ответить? На то, чего не понимал.

Тишина затянулась, и чем дольше Ника молчала, тем больше успокаивался и расслаблялся Винсент. Она не настаивала «посмотреть на нее», не вынуждала «поговорить с ней». Нет. Не навязывалась, водя кончиками пальцев по его телу, давая время, которое, как она инстинктивно чувствовала, ему было необходимо.

— Ты такой суровый. Помню, что подумала об этом, когда впервые увидела. Такой суровый и красивый. У меня дух захватило.

Винсент приоткрыл веки. Неужели она и правда видит его таким? Ника лишь улыбнулась и продолжила:

— Это так меня поразило. Вот почему тогда чуть не упала. А потом, когда ты поцеловал меня... — Ее вздох коснулся его подбородка. — Ты заставил меня почувствовать что-то. Похоть, да, но было нечто большее. Впервые за долгое время мне стало тепло на душе. И я поняла...

Винсент задержал дыхание.

— Поняла что?

Она тихо вздохнула.

— Что Кевин не полностью меня уничтожил.

Ника опустила голову, а Винсент удивленно моргнул, потому что, поделившись сейчас очень личным, она ничего не ждала взамен. Эта женщина была воплощением мечты.

Скользнула губами по его соску и нежно подразнила зубками, пробуждая вновь.

— Этот «один раз» ведь на всю ночь, верно? — спросила она, облизываясь. — Или мы закончили? — В ее глазах сверкнул озорной огонек, давая понять, что девушка его дразнит. Она внезапно переместилась, и Винсента опалило пламенем везде, где их тела соприкасались. Она продолжала свои отвлекающие поцелуи, прокладывая путь по груди, ее живот мимолетно касался его члена. — Потому что мне хочется сделать кое-что еще, прежде чем мы вернемся к реальности, — произнесла она, оставляя влажную дорожку поцелуев на его животе.

Сердце бешено заколотилось, когда ее язык достиг пупка, и едва не взорвалось, когда Ника нежно поцеловала кончик члена.

— Мне многое хочется сделать, но это — особенно.

— Рыжая.

Она довольно улыбнулась. Ее губы приоткрылись, и у Винсента перехватило дыхание.

— Он отзывается, — прошептала Ника, обхватив одной рукой основание и медленно опускаясь ртом на его член.

Винсент приподнял бедра, а она взяла его глубоко, и застонал, почти всхлипнул. Зарылся пальцами в ее волосы, когда Ника отстранилась и на мгновение высвободила член из сладкого плена. Девушка заговорила, и касание ее теплого дыхания подействовало не хуже настойчивой ладошки.

— Я никогда этого не делала, — призналась Ника. — Но думала сделать с тобой. Дважды мечтала. — Она покружила языком по головке, а затем повторила то, что делал с ней Винсент — начала дразнить языком и зубками чувствительную кожу от кончика до основания. — Я прочитала достаточно романов, чтобы знать основы. Но если что-то не так, то открыта для предложений.

Его восхищение этим удивительным созданием не знало границ, и он мог лишь лежать и наслаждаться ею. Когда Ника медленно улыбнулась, и от этого в уголках глаз появились морщинки, у Винсента от эмоций перехватило горло.

— Идеальная. Проклятье, ты идеальна, Рыжая.

Она мгновенно вознаградила его, открыв рот и приняв член полностью, пока тот не уперся в горло. Ника тихо застонала.

— Че-е-е-рт, Ника.

«Что за книги, черт подери, она читала?»

Ника медленно отстранилась и выдохнула.

— Надеюсь на это, — игриво подмигнув, произнесла она.

«Дерзкая девчонка». Он за руки подтянул ее выше и прижал к себе.

— Нет необходимости надеяться, когда я прямо здесь, малыш, — хриплым от желания голосом произнес он.

Она принялась целовать его, тихонько посмеиваясь. Винсент услышал, как открылся ящик, и Ника вытащила упаковку презервативов. Там осталось три.

— Теперь не окажешь мне честь? — прошептала она в его губы, разрывая упаковку. Даже не думая отказывать, он прервал поцелуй и перекатился на спину. Ника не торопилась.

Не в силах больше терпеть, Винсент прижал ее к кровати. Раздвинув ноги коленями, он медленно вошел в нее, радуясь выражению неприкрытого удовольствия на лице. Ника закрыла глаза и откинула голову назад, когда он начал двигаться. Винсент приник губами к ее обнаженной шее, целуя и пробуя на вкус нежную кожу, а потом снова переключился на ее рот. Их языки немедленно встретились в страстном танце. В этот момент Винсент осознал, что овладев Никой единожды, он изменится навсегда.

***

— Малышка?

Тихое ласковое обращение и нежное поглаживание по щеке — самое сладкое ощущение на свете — пробудило Нику от легкой дремоты. Она лениво приоткрыла глаза, и на губах расцвела счастливая улыбка. Пока не заметила, что полностью одетый Винсент сидит рядом на кровати. Она резко села, чувствуя нарастающую в груди панику.

— Что случилось? Все в порядке?

— Ш-ш-ш. Все прекрасно.

Ника почувствовала мятное дыхание на губах, сменившееся нежным поцелуем. Отпустив прижатую к груди простыню, обхватила ладонями гладкие щеки Винсента. Он принял душ, побрился и почистил зубы?

Ника отстранилась и бросила взгляд в окно. Еще темно.

— Куда ты идешь? — И тут же закусила губу. Можно ли о таком спрашивать?

Кажется, сейчас это не имело значения. Потому что Винсент явно не услышал вопроса. Он слишком увлекся созерцанием ее обнаженной груди.

Ника задержала дыхание, и по телу пробежала дрожь, когда он провел кончиками пальцев по левой груди, напоминая дуновение легкого ветерка.

— Красавица. — Покачав головой и раздраженно вздохнув, Винсент натянул ей на грудь простынь. — Не мог заставить себя говорить, — усмехнулся он. — Ты спрашивала, куда я ухожу.

В его тоне не слышалось осуждения. Казалось, он скорее напоминал себе, а не удивлялся просьбе объяснить, почему уходит.

— Приходил Габриэль, и мне нужно ненадолго отлучиться. Парни только что поймали дилера, который прикрывался именем нашей семьи, чтобы продавать свою гадость. Не уверен, как у ОДМК, но наркотики не являются частью нашего бизнеса. Возможно, имеет место крупное дело, и Гейб думает, что нам стоит присутствовать лично. — Винсент окинул ее горячим взглядом, вызывая дрожь, словно только что коснулся. — Если бы ситуация не была необычной, я бы даже Габриэлю не позволил оторвать себя от тебя этой ночью.

Сердце Ники учащенно забилось, и не только от беспокойства за этого мужчину. Она потянулась и нежно поцеловала его в уголки рта.

— Пожалуйста, будь осторожен, хоть я и знаю, что ты всегда такой. Увидимся, когда вернешься.

Странный свет озарил его темные глаза. Благодарность?

— Да, увидимся. — Он еще раз поцеловал ее и ушел, оставив сглатывать подступивший к горлу ком.

Когда дверь закрылась, Ника откинулась на подушки и прижала простыню к груди, пытаясь разобраться в своих чувствах. По мере того, как успокаивалась, ее охватывала абсолютная уверенность.

Она влюбилась. Впервые в жизни Ника безумно и страстно влюбилась в мужчину. Из-за непонятного и слепого влечения она бы не провела с Винсентом ночь, даря свои тело и душу.

Она любила его.

«Черт». Ника закусила внутреннюю сторону щеки. Она официально увязла в отношениях с вице-президентом криминальной семьи Моретти — мужчиной, который угрожал людям, ломал чужие жизни и даже при необходимости убивал.

Но почему ничего из этого не отталкивало и... не пугало ее? Даже Винсент считал, что должно. Потому что он делал это не бездушно. Это отражалось в его глазах, когда отступала тьма.

Ника повернулась и зарылась носом в его подушку. Она полагала, что именно в этом и заключается безусловная любовь. Именно так Ева любила Габриэля, несмотря на то, кем он был. Как однажды какая-нибудь счастливица полюбит Калеба. Неважно, что их мужчины делали в прошлом и, несомненно, повторят в будущем, их все равно будут любить.

На удивление, Ника не запаниковала от этого осознания. В действительности, она даже почувствовала облегчение, поняв, с чем имеет дело. Как она справится, когда между ней и Винсентом все закончится на следующей неделе, может быть, в следующем месяце? Она решила не думать об этом сейчас. Вместо этого собиралась принять совет Евы и жить настоящим. Она будет наслаждаться каждой минутой, до последнего умопомрачительного поцелуя.

А потом сделает то, что делают все женщины, когда отношения заканчиваются. Двинется дальше.

Закрыв глаза, она вновь и вновь проигрывала в мыслях прошедшую ночь. И уже задремав, вспомнила, что обещала Еве утром еще один раунд подготовки к собеседованию.

Погрустнев, Ника подумала, что скоро карьера — это единственное, что ей останется.

Глава 21

Нику разбудил яркий луч света. Она лениво потянулась, но замерла, когда осознала, что полностью обнажена. От нахлынувших воспоминаний о прошедшей ночи у нее округлились глаза. Ника улыбнулась, чувствуя непривычную скованность... везде. Не удивительно. Ночью она оказывалась в таких позициях, которые раньше встречала только в игре «Твистер».

Сев на кровати, Ника огляделась, по ровному матрасу уже понимая, что Винсент не вернулся. Она проверила телефон. Семь тридцать. В запасе оставалось немного времени. Ника встала и неторопливо приняла душ. Может, он дома и сейчас внизу. «Можно вместе позавтракать», — подумала она, по-детски радуясь идее совместного приема пищи.

Вернувшись в спальню в одном полотенце, она открыла чемодан, который материализовался вчера утром, и натянула белые кружевные трусики. Затем надела белый свободный шифоновый топ на тонких бретелях, джинсовые капри с подворотами и новые туфли на танкетке. Схватив щетку, расчесала влажные волосы и небрежно закрутила их на макушке, чтобы высохли волнами. Добавила к образу пару крупных сережек в стиле бохо, несколько браслетов, схватила телефон и направилась вниз.

Она не стала бы утверждать, что не разочарована, когда обнаружила на кухне лишь Еву, но ее хотелось видеть не меньше. Лучшая подруга сидела на полу с Чарли, затискивая его до полусмерти.

— Что ты делаешь? Тренируешься быть матерью?

Ева подняла взгляд и облокотилась спиной о шкаф, драматично изобразив поникший вид.

— Наконец-то! Я почти уверена, что ты нарочно так со мной поступаешь, — пожаловалась она.

— Поступаю как? — Ника присела, чтобы обнять щенка.

— Заставляешь ждать подробностей! Что произошло ночью? Господи боже, я чуть не умерла, когда Габриэль вернулся в комнату с улыбкой до ушей! Он улыбался, Ника! — она понизила голос, — Ви не пустил меня в комнату, сказав, что ты в неприличном виде, — Вернувшись к нормальному тону, Ева вскочила на ноги, хлопая в ладоши как ненормальная. — Почему ты была в неприличном виде? Я правильно подумала? Он соврал, что не хочет тебя?

— Ты с ума сошла, — с улыбкой пробормотала Ника. — И да, как обычно, ты оказалась права.

Ника очутилась в радостных объятиях, а затем Ева схватила из стопки на плите две тарелки.

— Садись. — Она открыла духовку и из глубокой сковороды положила омлет. — Я знала. Я же говорила? — Ева поставила еще миску со свежими фруктами и пододвинула подруге тарелку с ножом и вилкой.

Ника уселась на один из высоких стульев перед гранитной стойкой и закатила глаза, заметив загадочный вид ее обуреваемой гормонами подруги. И на случай, если позвонит Винсент, Ника отложила телефон в сторону, но экраном вверх.

— Ой, да брось, Ева. Не смотри на меня так. Это пугает до усрачки. Как будто ты гордишься, что мою ягодку сорвали или как там еще говорят.

Ева фыркнула и ткнула в ее сторону вилкой.

— Видишь? Это доказывает, насколько он хорош для тебя. Я уже год не слышала от тебя подобных выражений. — Ева продолжала есть стоя, накалывая на вилку кусочек арбуза. — Я так рада, что все получилось...

Ника подняла руку и проглотила кусок омлета.

— Придержи коней, женщина. Это просто секс. — «Врушка», — нашептывал разум. — Прекрасный секс и ничего больше. Это ничего не значит. Мы с Винсентом ясно дали это друг другу понять.

Ева прекратила жевать и уставилась на нее.

— Что? Но почему? Я не понимаю.

На самом деле Ника тоже этого не понимала.

— Я, правда, не хочу снова это обдумывать. Просто, не знаю, дай мне немного насладиться моментом.

И, уже жуя виноград, она осознала, что наслаждение закончилось и хочется его вернуть.

А это значило, что ей нужно снова быть с Винсентом, чтобы утолить желание.

«Вот так и возникает порочный круг зависимости», — уныло подумала она, принимая чашку кофе от своей расстроенной подруги.

— Спасибо. Я думала, мужчины должны были уже вернуться. Они часто так поступают? Уезжают посреди ночи?

— Совсем не хочешь об этом говорить? — с тревогой спросила Ева.

— Неа.

— Ладно. Просто знай, что я рядом.

— Знаю.

— Ну, хорошо, тогда, эм, нет. — Ева едва волочила ноги до холодильника, чтобы взять молоко. — Вся эта хрень с полуночными отъездами для меня тоже впервые. Габриэль недавно звонил и сказал, что они ждут Максима, чтобы выяснить личность главы какой-то банды, которая торговала наркотиками под именем Моретти. О большем я не спрашивала.

— Ты испугалась, когда он разбудил тебя и сказал, что уходит? — Ника протянула чашку для молока, радуясь, что их дружба позволяла не ходить вокруг да около.

Ева съежилась, протягивая ей ложку.

— Я бы так и сделала, если бы смогла проснуться. Смутно помню его уход, но я была слишком сонной, чтобы понять, что происходит. Неприятно это говорить, но я рада. Иначе сходила бы с ума и не спала остаток ночи. — Она поморщилась и сделала глоток кофе. — Чувствовала себя очень виноватой, когда Гейб позвонил, а я не знала, где он.

Ника улыбнулась. Похоже, у каждой из них свои проблемы.

— Винсент сказал, что они проводили зачистку. Это же хорошо.

Ева отнесла молоко.

— Да. Очень хорошо, — согласилась она, вернувшись на место. — Я лишь надеюсь, что это ненадолго. — Она вздохнула, и обе девушки принялись ковыряться в своих тарелках. — Независимо от того, где ты находишься, все люди одинаковы, правда? Власть и деньги притягивают жадных, чья ненасытность, как правило, приводит к жестокости и временами смерти. — Ева взяла кусочек персика и свободной рукой начала скрупулезно поправлять баночки со специями Самнанга, выстраивая их в идеальный ряд. — Хреново, что мои муж и отец находятся на вершине пищевой цепочки в нашем маленьком круге. — Девушка натянуто улыбнулась, проведя рукой по животу. — Должна сказать, успокаивает, что Габриэля прикрывают Куан и Винсент. И Алек, и Максим тоже. Я почувствую себя еще лучше, когда Джак приедет из Сиэтла. Он был «морским котиком». С ума сойти, правда?

Отодвинув тарелку, Ника взяла кофе. Аппетит ее покинул. Да, с ума сойти. Она искренне радовалась, что Габриэля хорошо охраняют, но когда настанет время, кто защитит Винсента?

***

Снедаемый тревогой, Винсент стоял за закрытой дверью. Он устал слушать, как находящийся в комнате парень все отрицает, но вскоре принимается кричать и оправдываться. Поэтому пришлось убраться нахрен оттуда. Винсент жалел о невозможности и вовсе уйти, потому что ему хотелось домой, черт побери.

Эта отчаянная мысль его не испугала.

Да и не должна была, учитывая, что посещала его каждую минуту последние пять гребаных часов. Он еще никогда с таким нежеланием не покидал дом вслед за Габриэлем и Куаном. Куан улыбался большую часть пути в Бруклин. Ублюдок. Гейб усмехнулся, спросив, откуда у Винсента «синяк» на шее. Ведь тот носил отметку Ники со слишком гордым видом.

«Дерьмо».

Он облажался, заполучив эту девушку. Эпично, потому что теперь хотел ее снова.

И снова, и снова, и этому не будет конца.

«Дерьмо. Дерьмо».

Услышав тяжелые шаги, доносящиеся с нижнего этажа пустого офисного здания, Винсент резко поднял голову. Он сжал ЗИГ у бедра и расслабился только, когда в поле зрения появились Габриэль, Куан и Макс.

«Черт. Наконец-то».

— Какого хрена так долго, Киров? — рявкнул он, когда мужчины подошли ближе.

Даже его идиотская футболка с надписью «И ради этого я побрил яйца?» не вызвала улыбки на губах.

Макс смерил его хмурым взглядом.

— Отвали, Ви, я не в настроении. Я уже несколько дней не трахался. Несколько дней. Да, ты верно расслышал. Я уже почти не сплю. Но эта маленькая австралийка все еще отказывается играть по моим чертовым правилам. — Он распахнул дверь, возле которой стоял Винсент, и заглянул внутрь. — Ага. Это он. Приятно руководить операцией, а, засранец? — бросил он парню, поднимая глок, который Винсент даже не заметил, и сделал три выстрела, закрывая дверь, прежде чем стихло эхо. — Какого хрена она строит из себя недотрогу? Кто сейчас так себя ведет? Думаешь, она играет со мной? Полагаешь, считает, что таким образом достанет меня? Или считаешь, что действительно не хочет...

— Ты не мог опознать этого придурка по фотографии и избавить меня от часа ковыряния в носу под дверью? — оборвал его Винсент.

— Размытая получилась. Не хотел, чтобы невиновный умер ни за что. — Макс пожал плечами. — Во всяком случае, с этим гребаным великолепным акцентом она говорит: «Я пас». Какого хрена? — Он покачал головой, возвращаясь тем же путем, каким только что пришел. — Я ничего не понимаю. Пойду домой, — недовольно бросил он через плечо, снова скрываясь за углом.

Куан глубоко вздохнул, как будто после такого монолога ему не хватало кислорода.

— Я мог сделать другую! — крикнул Винсент.

Габриэль оглянулся, и в его темно-зеленых глазах мелькнуло веселье.

— Он прав. Сначала должно пройти опознание. Таким образом, от обезумевшего ублюдка можно вытянуть много информации о дилерах.

Винсента не сильно волновали подробности.

— Сидни Мартин с таким же успехом могла бы сдаться и пристегнуться наручниками к изголовью его кровати. Потому что он не успокоится, пока этого не случиться.

— Вот уж точно.

Когда они направились к выходу, Винсент наконец-то почувствовал облегчение. Почти дойдя до внедорожника, он резко остановил Габриэля.

— Дай нам минуту, — попросил он Куана, который кивнул и сел за руль «Эскалейда».

Габриэль выглядел заинтересованным.

— Что такое, Ви?

— Хотел извиниться за отсутствие воодушевления прошлым утром. Я был взвинчен, но это не оправдание. — Что было, то было, и он не собирался оправдывать свои действия. Винсент отбросил носом ботинка грязный сигаретный бычок. — Просто хочу, чтобы ты знал: я ужасно рад за вас с Евой. Ты храбрый, мужик. Храбрее меня.

Друг принял его ладонь и притянул в свои объятия.

— Спасибо, Ви, но храбрость тут ни при чем. Тут скорее сила воли и решительность. Никто не подберется к моей жене и ребенку. Ни один человек. Если придется ради этого отдать жизнь, то я более чем готов.

Винсент коротко кивнул, чувствуя в груди все возрастающее уважение к этому человеку.

— С тобой ничего не случится, брат. Ты будешь рядом со своим сыном или дочерью, потому что если кто-то осмелится навредить тебе, то им придется иметь дело со мной еще до того как они окажутся рядом.

Когда они забрались во внедорожник и выехали на дорогу, слова Габриэля эхом отозвались в голове Винсента. Решительность. Неужели, это все, что нужно для защиты близких? Как насчет их свободы выбора? Завтра Ева могла бы пойти в офис и перед зданием «ТарМор» получить нож в живот от партнера дилера, которого они только что прикончили. Жена и ребенок, от одного удара. Как в таком случае ей поможет решительность Габриэля? Если только Гейб запрет ее, отберет свободу, только тогда ни у кого не будет возможности добраться до них.

Ага. И по дороге домой они могут расшибиться на автостраде. Или попасть под удар молнии на подъездной дорожке перед дверью. Винсент мог поскользнуться на верхней ступеньке и сломать себе шею прежде, чем доберется до Ники в своей спальне.

Черт. Возможность какого-нибудь дерьма будет преследовать. Все гребаное время. И Винсенту придется найти способ жить с этим.

До того, как он сведет с ума себя и всех окружающих.

***

Они достигли Олд-Уэстбери в рекордное время. Винсент махнул рукой Габриэлю и Куану ехать, а сам вернулся в гараж. Прежде чем увидит Нику, ему требовалось собраться с мыслями. Не хотелось пугать ее своим настроением.

Сделав, как он надеялся, расслабляющий вдох, Винсент прислонился к безупречно чистому рабочему столу и достал телефон. Он написал Калебу, спрашивая, нашли ли парни что-нибудь новое о Ноллане. Байкеры снова посещали Краун-Хайтс прошлой ночью. Вероятно, до смерти перепугали местных шишек, создав впечатление, что ОДМК переезжают.

Винсент ухмыльнулся, все еще ожидая ответа, и оглянулся, когда открылась дверь в дом. Дыхание со свистом покинуло легкие.

Ника стояла в белой майке, которая слишком походила на пижаму, чтобы расхаживать в ней перед другими, обтягивающих укороченных джинсах, обнажающих стройные лодыжки, и туфлях. Благодаря каблукам теперь ее было бы гораздо удобнее целовать.

— Не помешаю?

Ее мелодичный голос почти заставил Винсента закрыть глаза. Он качнул головой и жестом подозвал девушку. А когда она вложила свои пальчики ему в ладонь — притянул к себе.

На случай, если кто-то захочет их прервать, ни слова не говоря утащил Нику вглубь гаража за «Комбат», а затем обрушился на ее губы, вдавив девушку в стену. От его напора застучали висящие на стене поблизости инструменты. Ника зарылась пальчиками ему в волосы, царапая ноготками кожу, и Винсент зарычал.

— Доброе утро, — прошептал у ее губ, а когда Ника потерлась об его эрекцию, почувствовал, как оживает тело.

— Доброе утро, — поприветствовала она. — Я рада, что ты дома.

Где-то в районе сердца затеплился огонек, но Винсент погасил его.

— Я тоже.

Он подхватил девушку на руки, заставляя обхватить себя бедрами, и на ватных ногах направился к двери. К черту скромность! Можно подумать, Ева и Габриэль не приучили никого к тому, каково это — жить в доме с новоиспеченными любовниками.

Винсент толкнул тяжелую стальную дверь, позволив той захлопнуться позади, и нажал на кнопку, чтобы опустить дверь гаража. Направляясь прямиком к лестнице, он еще крепче сжал Нику, в ответ почувствовав теплое дыхание, а затем и губы у своего уха.

— Тебе лучше прекратить так делать, — хрипло предостерег он, с трудом сдерживая желание. — В противном случае я могу просто тра...

— Ви?

Словно от выстрела пистолета он застыл на месте. «Черт». Вдвойне черт, когда Ника подняла голову.

— Позже, Гейб. — Винсент продолжил путь, переживая, что друг начнет настаивать на разговоре. — Дай мне час, — угрожающе прорычал он.

Послышался смешок, от которого кровь Винсента закипела как лава.

— Между прочим, ты серьезно вляпалась, Ника, — крикнул Габриэль, когда они завернули за угол.

— Вот черт. — Ника явно почувствовала себя виноватой. — Ева только что написала Габриэлю, что мы собираемся поехать в клуб к Калебу. Я должна объяснить...

— Я все объясню за тебя, — пробасил Винсент, — позже. Сейчас есть только ты и я.

Медленная улыбка согнала напряжение с ее лица.

— Но Еве не стоит знать...

— Позже, — повторил он еще громче.

— Ладно-ладно. Хорошо.

— Спасибо.

— Нет. Тебе спасибо.

Она сжала бедра вокруг его талии, и Винсент споткнулся, хватаясь за дверную ручку.

— Подожди пока с благодарностями.

Он захлопнул за собой дверь спальни и защелкнул замок.

Затем опустил ее на кровать, и Ника захихикала. Его рот завладел ее губами, пока они срывали друг с друга одежду. Винсент услышал, как последовав его примеру, она тоже скинула обувь. Многозадачность в лучшем виде. Блузка оказалась на полу, и Винсент накрыл ладонями грудь.

— Где твой лифчик? — требовательно спросил он, сжимая ее, и зарычал, когда соски превратились в маленькие горошины.

— Вшит в блузку.

Ника приподняла край его футболки и принялась расстегивать пуговицу и молнию на джинсах.

Не желая убирать руки от восхитительной груди, Винсент все равно провел по ее длинным ногам, спуская джинсы и трусики. Как только она осталась обнаженной, стянул через голову свою футболку и снова прижал девушку к кровати. Ее прикосновения по всему телу оставляли неизгладимый след на разгоряченной коже, пока Винсент прокладывал дорожку из поцелуев от подбородка вниз по шее и груди, втянув сосок в рот. Второй ладонью смял другую грудь. И тут же дернулся, едва почувствовал, как пальчики сомкнулись вокруг его члена. Это ощущение заставило прижаться к Нике так, словно они стали одним целым.

— Твои штаны, Винсент.

Он оторвался от такой манящей груди и встал, резко сдергивая с себя джинсы. Все еще стоя, схватил Нику за икры и подтащил к краю кровати. Подложив под ее бедра подушку, от открывшегося ему вида едва устоял на ногах. Ее волосы ярким ореолом окружали голову, сливочная кожа уже немного раскраснелась от жара, глаза потемнели от желания. Возбужденная, готовая и ждущая, когда Винсент возьмет ее.

Ника нетерпеливо кивнула.

— Так дай же мне повод поблагодарить тебя.

Ника призывно приподняла бедра, и он с готовностью принял приглашение.

Надел презерватив и, обхватив ее бедра, вошел одним глубоким толчком до самого основания. Они оба застонали от ощущений, когда ее стеночки крепко сжали его член…

Плохая идея стоять, когда все тело пробирает дрожь. Очень плохая. Винсент попытался сосредоточиться только на Нике, на том, насколько правильным казалось находиться глубоко внутри нее. Он провел рукой по внутренней стороне ее бедра и скользнул большим пальцем по клитору, наблюдая, как на ее шее выступают венки. Второй рукой опустил ее ногу, раскрывая шире. Удивительно гибкая. Прекрасная во всем.

Мышцы бедер дрожали, как будто Винсент только что пробежал марафон. Но не физическая нагрузка тому виной. Нет. Причиной охватившей его слабости стали эмоции. Его обуревали чувства: вина, ярость, жажда мести и тревога с одной стороны и страсть, желание никому ее не отдавать, обожание и нежность — с другой.

— На этот раз никуда не пропадай, Винсент. Не... отстраняйся. Останься со мной?

Когда Ника опустила руки, он оторвал взгляд от ее лона. Она комкала простыни у себя над головой. Теперь провела ноготками от его пресса к паху, пока Винсент продолжал двигаться. Как хорошо эта девушка его изучила. Но он никуда не собирался. Особенно в своих мыслях. Его так захватило происходящее, что становилось страшно.

— Просто хочу продлить удовольствие, детка. Больше ничего, — пообещал Винсент сквозь стиснутые зубы. Как тут может быть что-то еще?

— Не надо. Просто поделись со мной тем, что чувствуешь.

Обхватив его запястья длинными пальцами, Ника притянула Винсента ближе. Это, вкупе со стонами, которые при каждом движении бедер издавала Ника и связью, которую он ощущал благодаря ее пристальному взгляду, заставило вновь поразиться, как же сильно ему повезло.

Но Винсент был не в силах это удержать.

Ее глаза закрылись, а спина внезапно выгнулась. Грудь поднялась еще выше, и Ника застыла, кончая. Ее внутренние мышцы резко сжались вокруг его члена, а затем расслабились, напрочь вытесняя все мысли из головы. Винсент ускорил ритм, не в силах больше сдерживаться, и его тоже охватило освобождение. А удовлетворенный рык заглушил ее стоны.

***

Габриэль прислонился к гранитному островку на кухне и сделал глоток кофе, наблюдая, как его жена проверяет яйца-пашот. Она сама настояла приготовить их для него. Ева приблизилась и нажала на рычаг тостера, прежде чем вернуться и взять тарелку из буфета.

— Маркус звонил, — сообщила она и зевнула, заставив его нахмуриться. Прошлой ночью она спала как убитая, а когда он ушел около трех часов утра, едва шевельнулась. Или он ошибся? Неужели жена не спала всю ночь, беспокоясь о нем, как последнее время постоянно мучился он сам? Или, может, для нее нормально так уставать?

Габриэль изучающе разглядывал ее, пока она доставала из ящика шумовку. Ева переместила взгляд на вход, как будто ожидала, что Самнанг ворвется и накричит за то, что она посмела пошевелить пальцем на его кухне. Парень, вероятно, так бы и поступил, но в крайне очаровательной манере.

Как она будет выглядеть, когда начнет проявляться беременность? Станет более ленивой? Располнеет? Или останется стройной?

Он поднял глаза к потолку и послал очередную благодарственную молитву. Как же так получилось, что он так счастлив?

— Садись.

Габриэль опустил голову и увидел Еву, стоящую перед ним с яйцом и тостом на тарелке. Его внимание привлекла идеальная грудь жены, прикрытая красивым летним платьем черного цвета с незабудками.

Как сильно она отяжелеет?

— Вот видишь! — воскликнула Ева, опустив плечи. — Я на самом деле думаю, что тебе стоит поспать. Как Куану.

Габриэль покачал головой и пошел к стулу, потащив ее за собой. Когда муж обнял ее за узкую талию и прижал к себе, Ева поставила завтрак на стол. Опустив руку на ее живот, он молча пожелал доброго утра своему маленькому мальчику или девочке.

— Я не устал, милая. Вообще-то я задумался, какой ты будешь, когда подойдет срок.

Жена придвинула вилку поближе, заставив его улыбнуться.

— Судя по тому, что читала, я стану круглой, опухшей и раздражительной.

Когда рядом послышался звук «Харлея» Габриэль усмехнулся. Явно не его телефон, но Гейб все равно потянулся к нему.

— Это Ники, — Ева хихикнула. — Очевидное влияние Калеба. Должно быть, она забыла его после того, как мы расстались...

Габриэль вскочил и так резко оттолкнул стул, что тот пролетел по полу и упал на бок. Сообщение и прикрепленное изображение выбили из легких весь воздух.

Я устал от этой игры. Я хочу, чтобы ты сейчас же вернулась, мать твою!

Сообщение от Кевина, а на фотографии был Калеб, привязанный к стулу и избитый до полусмерти.

— Что случилось? — Ева фыркнула, когда он схватил ее за запястье и потащил из кухни по коридору, мягко подталкивая к лестнице.

— Поднимись и приведи Винсента. Он в своей комнате с Никой. Сейчас же, — рявкнул он, стоило Еве открыть рот.

Габриэль поежился, когда его беременная жена взлетела вверх по лестнице, а затем подошел к двери подвала и рывком распахнул ее.

— Макс! Поднимайся!

Он снова посмотрел на фотографию Калеба. Один глаз заплыл, рот распух, под носом и на губах запеклась кровь.

«Ублюдок! Как, черт подери, Ноллан до него добрался?»

Вскоре звук тяжелых шагов, доносившийся сверху, возвестил о прибытии Ви. Парень мчался вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, на ходу натягивая футболку, верхняя пуговица джинсов все еще была расстегнута.

— Какого хрена...

Габриэль поднял голову и покачал головой. Винсент явно понимал, что происходит нечто серьезное, это выдавало выражение его лица. То самое, от которого у тех, кто становился свидетелем, волоски на затылке вставали дыбом.

Несколько секунд спустя послышались легкие, но не менее настойчивые шаги. Как только Ева и Ника присоединились к ним, Габриэль передал телефон Жнецу. И получил именно такую реакцию, какую ожидал.

Винсент взглянул на сообщение и застыл. Затем начал разглядывать экран, как будто его мысли унеслись куда-то далеко, его мощная грудная клетка замерла, а секунду спустя начала яростно раздуваться.

— Где Макс? Киров! — крик разнесся по первому этажу, вызывая желание прикрыть уши.

— Винсент? Это мой телефон. Что случилось?

Судя по дрожи в голосе, Ника уже понимала, что ответ ей не понравится.

Из подвала в фойе влетел Макс, держа пистолет перед собой, палец на спусковом крючке. Девушки испуганно взвизгнули и попятились назад, Ника споткнулась на лестнице и приземлилась задницей на третью ступеньку.

Оружие опустили, во внезапно притихшей комнате звук предохранителя показался особенно громким. Макс злобно вытаращился на Винсента.

— Не смей ко мне обращаться таким тоном, когда никто не при смерти, Романи.

— Эти светильники на заднем плане похожи на те, что стоят в здании на Краун- Хайтс?

Винсент сунул телефон Максу под нос.

Макс внимательно посмотрел на фотографию и выругался, сочувствующе взглянув на Нику.

— Вот черт, сладкая. Мне жаль.

Девушка подскочила.

— Почему? Что такое? Что здесь происходит?

Винсент подошел и обхватил ладонями ее лицо.

— Сохраняй спокойствие и будь уверена, что все получится, хорошо? — Через мгновение она кивнула, широко распахнув глаза. — Калеб у Кевина.

Ника схватилась за татуированное запястье Винсента, словно не в силах стоять самостоятельно. Медленно покачала головой, хлопая ресницами. Внезапно она стала похожей на жертву несчастного случая, пытающуюся понять, что происходит вокруг.

— Нет. Мы с Евой звонили ему, и он еще не перезвонил... Нет. Просто он в своей комнате с какой-нибудь девушкой, Винсент. Он должен мне позвонить... Нет. Не мой брат...

Лицо Ники исказилось, когда, наконец, наступило понимание, и Винсенту пришлось подхватить ее.

Габриэль приобнял Еву за плечи, с тревогой отметив, как сильно та побледнела. А когда почувствовал, что она перестала дышать, схватил ее за подбородок и приподнял его.

— Ева? Эй. Прекращай.

— Калеб с этим... О господи. — Она беззвучно шевелила губами. Схватила его за рубашку, и он почувствовал, как Ева дрожит с ног до головы.

— Успокойся, милая. — Придав тону уверенности, он скрепя сердце, соврал. — Мы вернем его. С Калебом все будет в порядке. Он знает, как позаботиться о себе. Тебе нужно расслабиться. Ты больше не одна. — Жена не послушалась, и Гейб наклонился прямо к ее лицу. — Нет никого важнее маленького создания внутри тебя, так что ты сделаешь чертов вдох, медленно и спокойно... Вот так. Хорошая девочка. — Он погладил ее по спине и прошептал на ухо так спокойно, как только мог: — вот так. Все нормально.

«Нет, не нормально», — подумал он, чувствуя, как внутри закипает от ярости. Если Калеб не выберется оттуда живым, этот дом окутается скорбью. Они обязаны со всем справиться.

— Ты знаешь, где они? — спросил он у Винсента как раз в тот момент, когда Чарли рысцой пронесся по коридору. Щенок сразу подбежал к Нике и принялся скакать, словно пытался взобраться по ее ноге.

Ви наклонился поднять собаку, и поэтому ответил Макс.

— Из того немногого, что я увидел, похоже на место, за которым мы наблюдали. — Он достал телефон, но не успел набрать номер, как Габриэль выругался.

— Абель сказал, что по твоему приказу они с Джаредом следили за порно-студией в заброшенном здании. Не об этом ли они говорили?

Макс шокировано на него уставился.

— Следили?

— Прошлой ночью я брал их с собой и Винсентом. Парни сказали, что позовут кого-нибудь вместо себя. — Пока говорил, он написал Джареду сообщение, спрашивая, кто их подменяет. — Черт, Киров, почему ты мне не рассказал? — Гейб опустил взгляд, когда пришел ответ. — Ладно. Трики и Дэнни О. — Он написал им, но ответа не последовало. — Черт.

— Послушай, я виноват. Серьезно. Следовало поставить тебя в известность. Я отвлекся. — На этот раз Максим выглядел искренним. — Я спущусь вниз, чтобы посмотреть, смогу ли получить изображение этого места с внешних камер, — заторопился он.

Винсент тихо разговаривал с Никой. Девушка продолжала кивать и быстро гладить Чарли по одному и тому же месту. Но щенок, кажется, был не против.

— Но что мы можем сделать сейчас? — спросила она. — Чем дольше он у Кевина... Нельзя оставлять его там, Винсент.

— Мы не оставим. Посмотрим, что найдет Макс, а потом отправимся туда сами.

— Почему бы мне не позвонить Кевину? — Ника высвободилась из рук Винсента и принялась мерить шагами пол. — Позвоню и скажу, что встречусь с ним.

— Нет. — Ответ Винсента был мгновенным и непреклонным, но Ника не унималась.

— Он уедет на встречу со мной, а вы вытащите Калеба. — Она остановилась и перевела взгляд с Винсента на Гейба. — Габриэль? Разве не хорошая идея? Это довольно просто, правда же?

От нее волнами исходило отчаяние и так хотелось согласиться, но Габриэль не мог.

— Это совсем не так просто, Ника, — начал он. — Не когда имеешь дело с парнем вроде Ноллана. Что, если он заминирует склад или сделает что-нибудь с Калебом, прежде чем уйдет?

— Но он хочет меня! — Ее голос звучал пронзительно и настойчиво. — Я знаю его. Он позабудет о Калебе, как только я соглашусь с ним встретиться.

— Ты не пойдешь к нему, Рыжая. Поэтому выбрось эту проклятую мысль из головы, — не терпящим возражений тоном заявил Винсент.

Ника подняла взгляд, когда он подошел к ней вплотную. А затем посмотрела на Габриэля и Еву. И сникла.

— Ладно, — произнесла она скорее жестко, — тогда прошу, спуститесь вниз и узнайте, что так задержало Максима.

Габриэль внимательно посмотрел на Нику, прежде чем повернуться к жене.

— Девочки, можно вас оставить на минутку?

Ева кивнула и выпрямилась, демонстрируя ту внутреннюю силу, которую он так любил.

— Да. Иди. Я присмотрю за ней. Винсент, иди. — Она подошла, чтобы взять Нику за руку, но ее подруга колебалась.

Они с Винсентом молча смотрели друг на друга, а потом Ника привстала на носочки и поцеловала его.

— Спасибо.

Ви открыл рот, чтобы ответить, но Ника уже отвернулась и ушла в гостиную вслед за Евой. Они сели рядышком на диван, Чарли пролез между ними. Винсент, казалось, разрывался между желанием остаться и уйти.

— Я вернусь и дам знать, что мы найдем, — предложил Габриэль.

Ви покачал головой.

— Нет. Я тоже пойду. Нам нужно прикончить этого мудака раз и навсегда.

Вместе с Габриэлем он спустился в командный центр, молясь, чтобы это все еще было возможно. Серьезно, кто знает, когда сделана эта фотография?

Возможно, брата Ники больше нет.

Глава 22

Габриэль и Винсент направились к лестнице в подвал, а Ника осталась лихорадочно размышлять. У Кевина ее брат. Если он не получит желаемого — ее — убьет Калеба. Какое самое простое решение? Отдать себя. Но никто ей в этом не поможет. Как обычно, все придется делать в одиночку. Ради брата она пожертвовала почти целым годом своей жизни, и теперь, похоже, придется сделать это еще раз. Потому что она собиралась встретиться с Кевином и освободить Калеба, прежде чем ублюдок сможет нанести ему еще больший вред.

Ника не сомневалась, что Винсент, Габриэль и остальная команда знают свое дело. Но не верила, что для спасения Калеба они сделают все возможное. В отличие от нее. Если встанет вопрос убить Кевина или спасти жизнь Калеба, но упустить ее мужа, она понимала, что выбор может оказаться не в пользу брата. Она видела, как Винсент отреагировал на ее раны от рук Кевина.

Разум продолжал метаться, перескакивая с одного плана на другой, но большинство из них не сработало бы. Но вот, наконец, один получилось обдумать более детально. Следовало взять машину Евы. На ней установлен датчик, позволяющий открыть передние ворота. По дороге нужно позвонить Кевину и предложить встретиться за пределами здания, где он держит ее брата. Тогда она могла бы прокрасться через черный ход, освободить Калеба, и уехать как раз вовремя, чтобы Винсент и Габриэль прибыли и сделали свое дело — убили ее мужа. На днях Ева упоминала что-то об аксессуаре, который Габриэль подарил ей вместе с новой машиной. Подруга спрашивала, насколько странно, что муж дарит жене револьвер, а потом упомянула, что положила его в бардачок и надеется никогда не воспользоваться. Нике же он может пригодиться. Если Кевин окажется рядом, она использует оружие. Уже много лет Ника поражала брата своей исключительной меткостью. Ладно. Это могло сработать.

Должно сработать. Возможно, это единственный шанс покончить со всем. Покончить с Кевином. Потому что если он не умрет, Ника никогда от него не освободится. Что-то темное поднялось из глубин души. После того, как вызволит брата, она, как и планировалось, отправится на встречу с Кевином. И с помощью револьвера сделает так, что этот человек больше никому не причинит вреда.

Она заслуживает шанса расправиться с ним собственноручно.

С тех пор как они с Евой удалились, прошло всего несколько секунд, и Ника, в новой роли чувствуя себя странно спокойной и решительной, смотрела, как Винсент и Габриэль исчезают на лестнице. Она поставила Чарли на пол и из-за пояса джинсов достала свой телефон, который стащила из кармана брюк Винсента. Включив его, Ника издала сдавленный гортанный возглас. Сообщение Кевина с требованием вернуться и фотография брата...

Ее решимость окрепла. Кевин собирался убить ее брата, сделать так, чтобы все, через что за последний год она прошла, оказалось напрасно. Ника не могла этого допустить. И не допустит. Каждая минута на счету, а Винсент и Габриэль тратят время. Оставшись наедине со своими мыслями, ее муж становился еще более опасным. Она знала это как никто другой! А еще понимала, что переключившись на нее, он может отвлечься от Калеба.

Ева ахнула, а значит, тоже увидела фото Калеба.

— О господи!

Ее кожа приобрела зеленоватый оттенок, что натолкнуло Нику на мысль.

— Меня тошнит, — прошептала она слабым голосом и бросила взгляд на бар у дальней стены комнаты. — Ты не могла бы принести мне молока? — спроси она что-то другое, это наверняка оказалось бы за дверцами из красного дерева. — Пожалуйста? Желудочный сок обжигает горло.

— Да, конечно. Ничего, если я тебя оставлю на секунду? Не хочешь пойти на кухню? Или лучше принести сюда?

— Сюда, пожалуйста. Все нормально.

— Ладно, солнце. Сейчас вернусь.

Встав, Ева едва не споткнулась от крутившегося под ногами Чарли.

Ника досчитала до пяти, а потом бросилась к дверям в гараж. Она осознавала, что босиком, но ей было плевать. Открыла тяжелую штуковину и схватила с полки увесистый брелок с буковой Е. Она знала, что в доме и на территории полно камер, и парни, скорее всего, заметят ее, поэтому одновременно нажала кнопку открывания гаражных ворот перед «Мерседесом». Оставалось надеяться, что пытаясь найти склад, в котором находится Кевин, они не слишком пристально следят за камерами. Не желая рисковать, Ника рывком распахнула дверцу машины и как можно быстрее забралась внутрь. Сунула ключи в замок зажигания и повернула.

Она не для того месяц за месяцем терпела скотское обращение, истекала кровью, страдала от ударов, пинков и сломанных костей, чтобы в итоге все равно потерять брата. С таким же успехом она могла позволить Кевину отправить того в тюрьму. По крайней мере, Калеб остался бы в живых.

Когда дверь гаража, наконец, полностью открылась, Ника нажала на газ и рванула по подъездной дорожке, молясь, чтобы у Максима не было возможности отключать датчик, который открывает ворота. А если и так, то ему не хватит времени, до того, как она проедет.

Меньше минуты спустя она замедлила мощную машину, и массивные ворота плавно и легко скользнули в сторону.

Миновав их, Ника вырулила на дорогу. Она наклонилась, открыла бардачок, вытащила красивый компактный револьвер и положила его на колени. «Калеб похвалил бы Габриэля за его вкус», — подумала Ника, чувствуя, как горло сжимается от рыданий. Потом схватила с пассажирского сидения телефон и дрожащими руками пролистала контакты.

Ее план должен сработать.

***

— Какого хрена?

Винсент резко оторвался от изучения двух тел, лежащих примерно в шести метрах друг от друга перед зданием, в котором держали Калеба. Макс, глядя на другой экран, яростно стучал по клавиатуре. Винсент посмотрел на вызвавшее панику изображение и понял, что один из отсеков в гараже пуст.

— Твоя Рыжая только что взяла машину Евы!

«Черт!» Они с Габриэлем одновременно устремили взгляд на ворота.

— Что ты творишь? — рявкнул Винсент.

— Пытаюсь отрубить систему, чтобы она не смогла выбраться.

«Господи».

Парни смотрели, как «Мерседес» мчится вниз по дороге, за стуком клавиатуры почти слыша урчание двигателя.

— Ну же, Макс, — сдавленно прорычал Винсент.

Ворота начали открываться, и клавиатура влетела в стену. Одновременно в комнату ворвалась Ева.

— Она сбежала! — прокричала девушка.

Умчавшись вверх по лестнице, Винсент пропустил ее дальнейшие слова. Вбежал в комнату, в рекордное время оделся, вооружился до зубов и одновременно с Максом оказался в гараже. Собирался уже запрыгнуть за руль своего внедорожника, но его отпихнули.

— На пассажирское, — приказал русский, бросая на заднее сидение «Чайтак» — свою снайперскую винтовку.

Не видя смысла спорить, Винсент обошел машину и залез внутрь. Габриэль и Куан сели сзади.

— Ева связалась с отцом. Вместе с командой по зачистке он встретит нас там. Дерьмо. — Судя по раздававшимся за спиной звуковым сигналам, Габриэль отвлекся на телефон. — Эй. Забыл спросить, Юрий в городе? Хорошо. Ева узнает, сможет ли Теган тоже добраться туда, ее работа близко.

При мысли, что Нике вновь может понадобиться медицинская помощь, Винсент стиснул зубы. Он изо всех сил старался подавить эмоции. Иначе ничего хорошего не выйдет. Хотя для ярости он сделал исключение. Он приветствовал эту тварь, позволяя ей пронестись сквозь него, как F5, испепеляя любую слабость.

Ника пропала так же, как София. Вот только на сей раз по своей воле. И знала, на что идет. Надевая ботинки, он заметил, что из заднего кармана исчез ее телефон. Вот почему она поцеловала и поблагодарила его, прежде чем ушла с Евой. Теперь он понял. Таким образом она попрощалась с ним.

Какого хрена Ника так поступила? Она знала, что значит иметь дело с таким, как Кевин Ноллан. Делала это каждый день. И все же перехитрила всех, чтобы в одиночку противостоять чудовищу.

Единственное, что девушку спасало от его гнева — это понимание. Винсент сделал бы то же самое.

Он услышал, как назвав Василию адрес, Габриэль повесил трубку.

— Они захватят личную скорую Василия на случай, если Пейну понадобится помощь.

Винсент не ответил. Все думали, что, скорее всего, Ника будет нуждаться в ней больше. Его зрение сузилось, казалось, что пока машина считает мили, он не видит ничего, кроме пустого участка дороги впереди.

— Шевелись.

Его слова пронизывал холод. Ни тени эмоций. Голос абсолютно мертвый. Как и Винсент внутри.