Спасите меня, Кацураги-сан! Том 8

Глава 21

— Тендо-кун, учти, какие бы ты там себе дела не наметил, у тебя очень мало времени! — сказала мне Тачибана Каори. — Мы с Асакурой Джуном уже начнём собираться потихоньку. Самолёт через семь часов. Пожалуйста, не опоздай!

Эти слова сказала мне Тачибана Каори, когда мы благополучно приземлились в аэропорту Нью-Дели и разделились каждый по своим делам. Уже шёл последний день. Сегодня мы покинем Индию, но перед этим мне нужно закончить с одним важным делом.

За последние несколько дней Манипур Ягат Кирис почти не связывался со мной. Лишь один раз отписался о том, что с Арджуном всё хорошо, ему действительно стало лучше и его уже кладут в клинику «Дживан» для подготовки к последующей операции.

Парень он ещё совсем молодой. А раз они с Манипуром рассчитывают продолжить династию Кирисов, ему понадобится красивое здоровое тело. Именно поэтому мы с Варуном Тхаккаром и затеяли эту операцию.

Я добрался на такси до «Дживан» за двадцать минут. Быстро переоделся в заранее оставленную там форму и направился к отделению пластической хирургии. По пути туда меня поймал уже знакомый терапевт Сидхарт Рам Рави. И он выглядел шокированным.

— Доктор Кацураги! — позвал меня Сидхарт. — Пока вас не было, я изучал анализы Арджуна Кириса. И я… Я не понимаю, как вы это сделали! Всё пропало, все признаки миелодиспластического синдрома, отклонения в уровне глюкозы, холестерина и других липидов. Всё в относительной норме. Я доверился вашим секретным способам, но даже и думать не мог, что они возымеют такой эффект!

— Доктор Рави! Спокойно, не шумите так, — попросил его я. — Всё получилось так, как я и планировал. Раскрывать суть своих методов я не стану. Главное, что они сработали.

— Эх, а ведь господин Арджун Кирис тоже не стал признаваться, — вздохнул Сидхарт. — Я пытался узнать у него, с чем связаны изменения в его организме. Но он ни в какую не хочет говорить о ходе своего лечения.

— Очень рад, что Арджун держит слово, — улыбнулся я. — Господин Рави, пациент спасён, и важнее этого ничего быть не может. Любопытство своё лучше утихомирьте. Никто из нас не расскажет о том, что восстановило Арджуна.

— Но ведь… — расстроился Сидхарт. — Доктор Кацураги, если бы я знал о ваших методах, то мог бы спасти ещё тысячи людей!

Доктор Рави изо всех сил пытался выжать из меня мои тайны, но я был непреклонен.

— Всё, что я могу вам предложить, доктор Рави, это почитать статью, которую я подготовлю после возвращения в Японию. Там я подробно опишу на своём опыте, как диагностируется миелодиспластический синдром с риском возникновения острого лейкоза и липодистрофия по типу синдрома Барракера Симонса. На этом всё.

Я уже опаздывал на операцию, и Сидхарту это было известно. Когда прошёл к входу в отделение пластической хирургии, Сидхарт крикнул мне вслед:

— Мне было очень приятно работать с вами, доктор Кацураги, — в его голосе звучала горькая грусть. — Обязательно возвращайтесь к нам, когда захотите. Мы будем очень рады.

— Спасибо, доктор Рави, — улыбнулся я. — Это взаимно.

Двери отделения закрылись за мной. Так мы и попрощались с доктором Сидхартом Рам Рави. Не стану утверждать, что это была наша последняя встреча. Жизнь — штука непредсказуемая, а мир ужасно тесен. Всегда есть вероятность снова встретиться с человеком, даже проживая в совершенно разных уголках планеты.

Я обработал руки и вошёл в операционную. Арджун Кирис уже был введён в наркоз. Варун Тхаккар ждал меня.

— А я уже начал бояться, что вы не успеете, — выдохнул он. — Ну что, доктор Кацураги, приступим?

Я молча кивнул, а сам осмотрел операционную на предмет наличия камер видеонаблюдения. К счастью, их там не было, а Тхаккар не позвал больше никого из ассистентов. Лишь мы вдвоём и анестезиолог, который со скучающим видом копается в телефоне в другом конце операционной.

Очевидно, что провести сразу несколько операций я не успею. Лишь две — липофилинг и контурную пластику. А после, когда Варун Тхаккар не будет видеть пациента, я восстановлю его кожу. Это, конечно, заставит всех медицинских работников отделения сильно удивиться, когда они обнаружат Арджуна, но меня это волновать уже не будет. В тот момент я буду высоко в небе — на пути в Японию.

— Какие-нибудь этапы операции уже успели выполнить? — поинтересовался я у Тхаккара.

— Да, я обработал первое операционное поле, в наркоз ввели. Начнём с липофилинга, — заключил хирург.

— Отлично, тогда давайте извлекать донорский жир, — кивнул я.

И мы разделились на две зоны. Пользуясь особыми длинными иглами, мы извлекали лишнюю жировую клетчатку из области живота и лица и вводили её в конечности. Варун Тхаккар напряжённо наблюдал за тем, как я перемещаю жир в ноги Арджуна. Видимо, опасался, что простой терапевт вряд ли справится с такой задачей.

Однако под контролем «анализа» я прекрасно видел, где заканчивается один слой кожи и начинается пространство для хранения подкожной жировой клетчатки.

— Неплохо, доктор Кацураги, — улыбнулся Тхаккар. — Не ожидал, что вы так мастерски справитесь с этой задачей.

В совокупности вся эта процедура заняла у нас чуть больше трёх часов. Почти половина времени до отлёта уже была потрачена. Однако я был спокоен, поскольку в отель «Синий Жемчуг» возвращаться мне уже не придётся. Я передал Асакуре Джуну ключи от своей квартиры. Он заберёт оставшиеся вещи и сдаст номер администратору.

Мне лишь остаётся провести вторую операцию, решить вопрос с кожей и срочно гнать в аэропорт.

Варун Тхаккар дал команду анестезиологу проверить состояние больного и убедиться, не нужна ли ему дополнительная анестезия. Я же в это время прошёлся лекарской магией по всем операционным зонам и помог пересаженному жиру прижиться. Заставил тонкие плотные перегородки из соединительной ткани прорасти в клетчатку и укрепить её естественным образом.

— Э… Странно, — нахмурился Варун Тхаккар. — Ощущение, будто мы и не накладывали никакие швы. Удивительно, доктор Кацураги! — он рассмеялся. — А я всё хотел, чтобы вы передали мне эти знания. Смотрите! И с моей стороны, и с вашей не осталось почти никаких следов оперативного вмешательства. Хорошо мы поработали над косметическим швом.

Тхаккар не догадался, и это к лучшему. На самом деле я ускорил восстановление всех тканей во всех областях, поэтому казалось, будто мы и вовсе не накладывали никаких швов.

Просто мне было очень важно позаботиться о том, чтобы в дальнейшем у Арджуна не возникло осложнений. В противном случае ему вновь предстоит пройти через череду медицинских процедур. А осложнений от липофилинга может быть много.

В месте введение жира иногда возникают отёки. Небольшой отёк — вполне нормальная реакция, но при некачественном внедрении клетчатки или при повышенной реактивности иммунитета отёки могут оказаться очень стойкими. Тогда некогда иссхоший Арджун раздуется, как налитый водой шар.

И это лишь одно из самых безобидных осложнений.

— По крайней мере, о гематомах и кистах нам точно беспокоиться не стоит, — заключил Варун Тхаккар, будто прочитав мои мысли. — Очень качественно у нас всё получилось. Я рад, что нам удалось провести операцию вместе, доктор Кацураги. Один бы я тут до вечера провозился.

— Взаимно, доктор Тхаккар, — кивнул я. — Теперь давайте решим, каким областям понадобится контурная пластика. С конечностями всё понятно, кожа обвисла, но скоро она приобретёт былую эластичность.

Я решил придумать убедительное оправдание для предстоящего трюка. Так Тхаккар будет меньше шокирован неожиданным восстановлением его кожных покровов.

— Лицо — вот, чем нам нужно заняться, — произнёс он. — Мы забрали из шеи все излишки жира, и теперь форма лица и головы в целом стали асимметричными.

— Обмен веществ у него скоро и так наладится, в этом можете не сомневаться, но нам лучше подкорректировать все основные зоны, чтобы он уже мог показываться на люди.

После пережитого лицо Арджуна можно было запросто назвать обезображенным. На нём виднелись очертания черепа, а кожа на шее, наоборот, отвисла после нашего вмешательства и извлечения излишков жировой клетчатки.

Мы приступили к финальному этапу. И эту часть операции в основном проводил сам Варун Тхаккар. Тонкой иглой он медленно вводил вещество-филлер. Германский препарат, содержащий в себе гидроксиапатит кальция. Довольно качественная вещь.

Я же на протяжении всей операции подавлял иммунную систему Арджуна, чтобы исключить возникновение ответной реакции и отторжения филлера. Однако всё прошло успешно. До моего вылета из Индии осталось чуть больше часа.

Нужно было спешить. Я сопроводил Арджуна до палаты. Он ещё не успел прийти в себя и поговорить мы с ним не могли, однако я всё же попросил Варуна Тхаккара, чтобы он оставил нас наедине.

— У меня через полчаса будет новая операция, доктор Кацураги, — произнёс хирург. — Поэтому дождаться я вас не смогу. Видимо, настало время прощаться.

Я крепко пожал его руку.

— Берегите себя, доктор Тхаккар. Вы — блестящий пластический хирург. Желаю вам и дальше следовать своему необычному пути. В Индии, да и во всём мире очень много людей, которым требуется восстановление внешности после обезображивающих болезней. Вы — тот, кто может им помочь.

— Спасибо за лестные слова, доктор Кацураги, — улыбнулся индиец. — А вы — тот, кто может помочь всем остальным. Ни больше, ни меньше. А этих «остальных» очень много. Надеюсь, вас на всех хватит.

Мы не стали растягивать момент прощания. Я по-японски поклонился Варуну Тхаккару и тот покинул палату Арджуна.

Время стремительно уходит. Нужно поспешить!

Я спустил одеяло с тела Арджуна, активировал «клеточный анализ» и приготовился к очень тяжкому мероприятию. После этого я точно потрачу весь запас сил. Мне ещё никогда не приходилось стягивать кожу такой площади.

— Приступим! — вслух произнёс я и похлопал себя по щекам, чтобы собраться с духом.

Магия активировалась. Поток жизненной энергии устремился к клеткам кожи, которые находились в эластических волокнах. И я начал влиять на цитоскелет клеток.

Цитоскелет для клеток, как кости и мышцы для человека. С помощью этой же структуры клетки и соединяются друг с другом. Не всегда, но способ слияния у них схожий.

Я направил в клетки кальций, который играл важнейшую роль в сокращении любых мышечных структур. Эластические волокна начали напрягаться. Кожа по всему телу начала стягиваться, и мне приходилось контролировать процесс сразу во всех областях тела Арджуна, чтобы не испортить ему внешность ещё сильнее.

— Давай-давай… — шептал себе под нос я.

Пот лился с моего лба градом, и, вытирая его рукавом, я обратил внимание на наручные часы. Уже шестой час. До отлёта остаётся слишком мало времени, но концентрацию терять нельзя.

Вот ведь будет забавно, если я возьму и случайно останусь в Индии! А мне уже послезавтра выходить на работу. Представляю, как в таком случае будет беситься Ватанабэ Кайто.

Забавно, а за эти три недели мне начало казаться, будто я вообще никогда не работал в клинике «Ямамото-Фарм». Будто очередной раз попал в другое тело, в другую страну, в другую жизнь.

Эти мысли помогли мне расслабиться, и я всё же довёл дело до конца. Результат порадовал меня до дрожи в коленях.

— Идеально! — улыбнулся я.

Теперь Арджун Манипур Кирис был абсолютно непохож на себя прежнего. Создавалось впечатление, что передо мной лежит обычный худощавый юноша, который никогда не болел ни липодистрофиями, ни гематологическими недугами.

— Прощайте, Арджун, — произнёс я на прощание. — Надеюсь, что вы воспользуетесь новыми возможностями и проживёте достойную жизнь.

Разумеется, Арджун ничего не смог мне ответить, но мне показалось, что в тот момент его тело на секунду дёрнулось. Будто парень проснулся и вновь провалился в лекарственный сон.

Из клиники «Дживан» я сломя голову выбежал к дороге, надеясь поймать там такси. Ни одной свободной машины мне найти не удалось, поэтому сразу же достал мобильник, чтобы заказать такси через приложение. Однако в этот момент передо мной остановилась уже знакомая машина Манипура Кириса, а за рулём сидел мой бывший поптучик Рупаль Наиду.

— Рупаль! — обрадовался я.

— Господин Ниидзима Касуга передал нам, что вам может потребоваться машина, — произнёс Рупаль. — Скорее, садитесь в машину!

Я запрыгнул на заднее сидение, и Рупаль Наиду, надавив на педаль газа, выехал с главной дороги в сторону жилого района. Видимо, намеревался срезать путь.

Чуть отдышавшись, я осознал, что на заднем сидении я не один.

— Ну как всё прошло, доктор Кацураги? — спросил брахман.

Манипур Кирис, как мне показалось, и сам за эти несколько недель сильно похудел. Когда мы встретились с ним впервые в ресторане отеля «Синий Жемчуг», пузо брахмана едва удерживали пуговицы рубашки.

Теперь же он и сам стал походить на Арджуна. Осунулся, одежда повисла. Я бегло осмотрел его «анализом» и понял, что брахман ничем не болен. Обычный стресс. Беспокойство за сына сильно его истощило.

Такое похудание является далеко не самым здоровым способом снизить массу тела, но даже в этом можно найти какой-то плюс. В таком состоянии у Манипура нагрузка на сердечно-сосудистую систему будет в разы меньше.

Пусть оба следят за своим здоровьем вместе с сыном. Им ещё предстоит реабилитация, в которой я принять участие не смогу.

— Всё прошло отлично, господин Манипур Кирис, — произнёс я. — Я лично присутствовал на всех операциях. Вы своего сына не узнаете, когда вас пустят его навестить. И к счастью, на этот раз контекст у моих слов хороший.

— За три недели вы изменили нашу с Арджуном жизнь, — произнёс Манипур. — И, насколько я слышал от доктора Рави, вы также успели повлиять на здоровье других пациентов.

— Так же в пути он помог мужчине, укушенному индийской коброй. И мне в том числе, — добавил Рупаль Наиду. — Доктор Кацураги точно оставил свой след в Индии.

— Далеко не так я планировал провести свой отпуск! — рассмеялся я. — Но мне всё понравилось. Это было прекрасное путешествие.

— Вы уверены, что я точно вам ничего не должен? — ещё раз уточнил Манипур.

— Нет. Условия с нашей с вами первой встречи не изменились, — помотал головой я. — Спасение Арджуна взамен за поездку по штату Уттар-Прадеш. Возможно, подкину вам ещё одного монаха-приключенца в скором времени. Но пока что на этом всё.

— Мы подъезжаем, — сказал нам Рупаль. — У вас полчаса, доктор Кацураги. Поторопитесь.

— Всего вам доброго, доктор Кацураги, — почти хором сказали мне на прощание Рупаль и Манипур.

Я уже начал переключаться назад — на японскую систему этикета, поэтому прежде чем войти в аэропорт, поклонился своим индийским знакомым, и лишь после этого проследовал в зал ожидания.

— Тендо-кун, что б тебя! — уже на входе крикнул мне Асакура Джун. — Я тут везде таскаюсь с твоими вещами! Думал, что придётся тебя в Индии оставить!

— Вот-вот! — закивала Тачибана Каори. — Мы с Джуном-куном решили, что ты, как и Ниидзима Касуга нашёл себе какую-нибудь индианку и остался в Нью-Дели навсегда.

— Сам думал, что не успею, — выдохнул я и забрал свои сумки из рук Асакуры. — Пойдёмте на посадку. Времени мало.

Перед проверкой багажа со мной ещё раз пересёкся Ниидзима Касуга.

— Тендо-кун! — позвал меня он. — Буду краток! Рад был с тобой познакомиться, желаю тебе хорошего пути и… Ты уж прости, что я сразу перехожу к просьбам. Но всё же одна у меня есть.

— Не томи, говори, что нужно, — кивнул я.

— Мои родители приболели. Оба, чёрт возьми, одновременно! — воскликнул он. — Помнишь, я говорил тебе, что ни часто к тебе ходят? Пожалуйста, ты прими их в свой первый рабочий день. Я никому не доверяю, кроме тебя.

— Не вопрос, — кивнул я. — Тем более после всей твоей возни с нами. Я займусь ими, как только выйду. Пусть приходят ко мне в понедельник.

Наконец, прощания со всеми были завершены, мы сели на самолёт уже в четвёртый раз за этот месяц и полетели назад в Японию. На этот раз я не стал расходовать силы на «массовый анализ». Энергии потрачено уже много. Если уж вдруг с кем-то из пилотов опять что-то приключиться, опыт такого рода помощи у меня теперь есть.

Тьфу ты! Какая-то фобия дурацкая начала образовываться. Теперь в каждом самолёте хочется проверять самочувствие пилотов. Нужно заканчивать с этим, всё-таки произошедшее по пути в Индию случается не так часто.

— Славный вышел отпуск, — протянул Асакура Джун, сладко зевая. — Никогда бы не подумал, что буду радоваться, что провёл две недели выходных, будучи трезвым, как стёклышко.

— Так и не сорвался ни разу? — уточнил я.

— Нет, да и желания больше не появляется, — улыбнулся невролог. — Спасибо, что помог, Тендо-кун. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы ты меня вовремя не остановил.

— Мне отпуск тоже пошёл на пользу! — заявила довольная Каори. — И на Гоа побывала, и плавать научилась, и самое главное — свой страх поборола. Раз у нас отпуска совпадают, давайте и в следующий раз куда-нибудь вместе слетаем?

— Следующий отпуск точно будет нескоро, — усмехнулся я. — Полгода точно придётся трудиться в поте лица.

Сказанная мной фраза явно расстроила Тачибану и Асакуру, но для меня предстоящая работа была даже слаще отпуска.

В Токио мы прилетели ранним утром. Когда высадились и прошли к ближайшему такси, я осознал, что на нас с тёмно-серого неба падают крупицы снега. Хотя на улице было относительно тепло.

Всё-таки странно возвращаться из тёплой, солнечной Индии в совершенно другой климат. Однако я слышал, что в Японии довольно мягкие зимы. Вряд ли перезимовать здесь сложнее, чем пережить подъём на ледяной пик горы Фудзи.

Всей нашей троице пришлось рассесться в разные такси. Тачибана и Асакура жили в своих квартирах, а меня ждало моё старое доброе служебное жилище.

Когда добрался до квартиры, все мои соседи — Кондо Кагари, Акихибэ Акико и Никиширо Кусэй ещё спали. В окнах моей подруги Мацушико Ризе тоже не было света. Но в этом нет ничего необычного. Сегодня воскресенье, все отсыпаются.

Я забросил вещи, принял душ и после короткого завтрака в кафе неподалёку от дома, направился к храму Дзодзёдзи. Мне отсыпаться не хотелось. Пока есть возможность, нужно рассказать обо всём Кикуоке Горо, а заодно передать чай и предложение о путешествии.

По дороге к храму я осознал, что уже наступили первые числа декабря. Подумать только, совсем недавно жарким летним днём я проснулся в теле молодого терапевта Кацураги Тендо и вот уже над Токио собираются снежные тучи.

Кикуока Горо растопил небольшую печь в своём домике и переоделся в тёплую меховую одежду, которая, между тем, всё равно походила на монашескую рясу.

Я долго рассказывал старику о том, как путешествовал по местам паломничества, пытаясь спасти жизнь индийскому аристократу. И преуспел в этом.

— Не представляете, как я счастлив, Кацураги-сан, — улыбнулся монах. — Я ведь хотел помочь вам стать сильнее, но не думал, что эти знания сохранят жизнь другому человеку, который разделит с вами путь по Уттар-Прадешу.

На электрической плитке монаха закипел чайник, и Кикуока Горо принялся заваривать привезённую мной из Индии траву.

— Брахман, сына которого я смог спасти, хотел бы подарить вам кое-что, — перешёл к делу я.

— Ох, не стоит, — отмахнулся Кикуока. — Вы же знаете, Кацураги-сан, буддистские монахи стараются избегать всех мирских желаний. Поэтому…

— Значит, вы не хотите прокатиться по четырём священным местам, как и я?

Кикуока Горо чуть не пролил на себя кипяток. Он удивлённо взглянул на меня и, недолго подумав, заявил:

— А иногда мирские желания можно и принять. Когда можно собираться?

Реакция старика рассмешила меня чуть ли не до слёз. Так быстро на моих глазах ещё никто не менял своего мнения. Особенно буддийский монах.

Сразу после разговора с Кикуокой я связался с Манипуром и договорился о перелёте монаха. Брахман быстро решил этот вопрос и пообещал, что уже через пару дней Кикуока Горо будет в Индии.

Я просидел со стариком до самого вечера. Не заметил, как пролетело время за разговорами об уже окончившемся путешествии.

Вернувшись домой, поднялся на верхний этаж, чтобы поужинать в общем зале, но обнаружил там одного лишь уролога — Никиширо Кусэя.

— О, Тендо-кун! — помахал он мне. — С возвращением. Ну как? Удалось полапать индийских красоток? Жутко тебе завидую!

Кто о чём, а Никиширо всегда о женщинах.

— А куда все пропали? Не вижу Кагари-куна и Акико-тян, — произнёс я.

— Так они дежурят почти каждый день, — ответил он. — Рук не хватает. Профилактика, стационар и скорая без тебя совсем загибаются.

А я-то всегда думал, что незаменимых нет.

Перед сном принял таблетку мелатонина, чтобы в очередной раз переучить организм к другому часовому поясу, и, хорошо выспавшись, направился в клинику «Ямамото-Фарм».

— Кацураги-сан! — воскликнули пациенты, что уже успели столпиться в длинную очередь. — Нам вас так не хватало!

Я поклонился больным, а затем внимательно осмотрел очередь, пытаясь найти родителей Ниидзмы. Мне хотелось сдержать обещание и принять их первыми.

— Супруги Ниидзимы есть в очереди? — спросил я.

Люди переглянулись, но мне никто ответа так и не дал.

Странно, может быть, подойдут позже?

Я вошёл в кабинет, где меня тут же встретила моя медсестра Сакамото Рин и без лишних приветствий вручила чашку крепкого кофе.

— Рада вас видеть, Кацураги-сан, — улыбнулась она.

— Ох… — я вдохнул приятный запах. — А вы знаете, как порадовать меня в первый рабочий день, Сакамото-сан!

— То ли ещё будет! — ответила она. — Сейчас сюда должен подойти Кондо-сан. Он хочет лично сообщить вам ещё более приятную новость.

Не успела она закончить фразу, как дверь в кабинет распахнулась, и к нам забежал запыхавшийся и вспотевший Кондо Кагари.

— Кацураги-сан, нет времени объяснять. С вашими постоянными пациентами случилось горе. Их семья негодует… В общем… — Кондо сделал глубокий вдох и продолжил. — Один врач на дежурстве допустил очень большую ошибку. Ниидзма Зэнкити и Ниидзма Мицумэ оба в реанимации.

Ниидзмы⁈ Родители Касуги?

Я повернулся к медсестре, и предчувствуя, какой объём работы мне сейчас предстоит провернуть, спросил:

— Вы об этой «приятной» новости говорили, Сакамото-сан?

От авторов:

Дорогие читатели, вот и закончился восьмой том, и приключения в Индии остались позади. Не забывайте ставить волшебные сердечки, которые помогают авторам и дальше работать почти без выходных (это Кацураги-сан заразил, а лечить пока отказывается).

Делитесь в комментариях, в каких ещё странах вы бы хотели почитать о приключениях Кацураги Тендо, нам очень интересно ваше мнение.

Спасибо каждому из вас за поддержку! А две вкусные главы девятого тома уже выложены здесь:

https://author.today/reader/398504/3687710

Приятного чтения!