Спаситель

Глава 48

Винченцо

Возвращение в тело произошло буднично.

В какой-то миг Карраго, который то исчезал, то появлялся, причем с каждым разом все более довольный, и это его довольство навевало совсем уж недобрые мысли, снова возник и сказал:

— В целом… основная работа закончена. Связь достаточно стабильна. Так что…

— Может, — прервала его Миара. — С наемников начнешь? А то вдруг связь не настолько стабильна.

— Драгоценная моя, — Карраго произнес это с легким укором. — Не учи меня эксперименты ставить. В настоящее время наши дороги друзья вспоминают, как правильно дышать самостоятельно. И… да… желудок у младшего еще слабый.

Он покачал головой, словно сожалея об этакой недоработке.

— Винченцо?

— Давай. Погоди… а эта… рыжая?

— Я пока запер её в локусе зверинца. Потом подумаем, что делать.

Уточнять подробности Винченцо не решился. В конце концов, убить рыжую Карраго не убьет, а вот наивности у нее точно поубавится.

Может, и к лучшему.

— Изначально, сколь я понял… — теперь голос Карраго доносился издалека. — Возможны неприятные ощущения…

Как будто наизнанку вывернули.

А потом завернули на место, предварительно щедро полив внутренности кислотой. И Винченцо заорал от раздирающей его боли. Но оказалось, что тело его пребывает в вязкой жиже, в которой диво неудобно орать. Жижа стремительно впитывалась в тело и в поверхности пузыря, а когда впиталась вся, то пузырь и лопнул, позволив Винченцо вывалиться наружу.

Рядом, упираясь обеими руками в стену капсулы, стоял Тень.

Мальчишка его лежал на полу, чуть поскуливая… живой. И Тень живой.

— Хрень, — сказал наемник осипшим голосом. — Какая же хрень эта ваша виртуальная… чтоб её… реальность.

И Винченцо кивнул, с готовностью соглашаясь, что хрень и есть.

Болючая при том.

Он опустился на четвереньки, не очень уверенный, что вообще сумеет встать. Мышцы мелко подергивало, кожа горело огнем, особенно на спине, между лопатками. Огонь превратился в зуд и Винченцо, перебирая руками, сумел сесть, ровно для того, чтобы потереться спиной о капсулу.

— Все, да? — Тень последовал примеру и на кривой роже его появилось выражение преблаженное. — Получилось?

— Что-то… определенно… получилось… — говорить удавалось с трудом, внутри тела что-то еще булькало, и когда Винченцо вывернуло зеленоватой жижей, он даже не удивился.

Как и тому, что жижа впиталась в пол.

Желудок, выходит, и у него слабый.

— Чтоб вас всех… — нервный голос Миары заставил вздрогнуть.

И застыть.

— Ненавижу!

— Живая, — меланхолично отозвался Тень.

— А у меня… вот… — сын его отнял пальцы от лица. И снова коснулся. — Пропали, да? Я не чувствую…

— Пропали, — подтвердил Винченцо, слегка проморгавшись. Слизь, оставшись на глазах, создавала ощущение размытости взгляда. Правда, все одно было видно, что шрамы пропали.

— Точно, да?

— Точно.

— Вашу ж мать… больно-то как… ненавижу, когда больно… и спину ломит! И вообще…

Винченцо все-таки поднялся, пусть опираясь на бок капсулы, но все же. Мышцы подрагивали, и в теле ощущалась характерная кисельная слабость, которая бывает после долгой болезни. Он сделал шаг, почти не отрывая ступню от пола. Затем второй.

Миара сидела в капсуле, облепленная влажными слипшимися волосами, и плакала.

— Больно? — Винченцо вдруг испугался.

Он не видел её плачущей.

Молчащей.

Злой.

Копящей в себе ненависть, которая тоже давала силы. Ему ли не знать. Но не плачущей.

— Больно, — пожаловалась она каким-то совсем детским голосом.

— Где болит?

— Везде. Особенно тут, — она коснулась пальцем виска. — Как будто в череп вкручивают… что-то вкручивают. И медленно так.

— Давай руку, — Винченцо протянул свою. — Это пройдет. Дыши глубже… и потихоньку. Пройдет.

Он не представлял, что еще сказать.

— Шрамы исчезли…

— Да, — Миара коснулась лица. — Совсем… система… у них хорошая медицина. Удивительная… и Карраго прав.

— В чем?

— В том, что с такой медициной нет смысла быть целителем. Зачем, если машина исправит все быстрее и надежней, если…

— Давай, выбирайся из этой машины, — если одной рукой опираться на край капсулы, то есть шансы не грохнуться. Винченцо перехватил руку сестры и потянул. — Машины — это хорошо. Даже замечательно… но одних машин мало. Да и сколько их осталось?

— Много, — она почти вывалилась, успев зацепиться и за него, и за капсулу. А потом и её стошнило. Впрочем, пятна с пола тотчас исчезли.

Древние, чтоб их…

— На самом деле много, — голос обрел утраченное спокойствие. — Помоги до комнаты добраться… а то… ощущение, что я того и гляди на ходу развалюсь. Ты как?

Слезы еще текли по щекам Миары, и это тоже было странно.

— Не обращай внимания, — она мазнула ладонью, смахивая особо крупную слезинку. — Это… просто реакция тела. У тела… свои правила… реакции… идем?

— Идем.

— Сейчас… оно как после ранений… и работает… надо время, чтобы вернулось… к прежним привычкам.

— И поэтому слезы?

— Да.

И она шла медленно, шаркая, тоже боясь оторвать ступни от пола.

— Вы… — возле Тени Миара остановилась. — Тоже… идите… тут теперь безопасно… Система почти вернулась…

— Почти?

— Скажем так… представь человека, который долгое время находился в забытьи. Потом из него вытащили один мозг, поставили другой, привели в сознание. Он вроде и живой, но не настолько, чтоб под себя не ходить… как-то так. Но здесь и вправду безопасно. Надо… вымыться… жижа эта, если застынет… мерзость.

Спорить Винченцо не стал.

— А идти-то куда? — донеслось в спину.

Миара махнула рукой, и на полу появились уже знакомые светящиеся линии.

Комната.

Ничем не отличная от прочих. Правда, на сей раз она не вызывает интереса. Главное, что кожу и вправду можно очистить, на сей раз потоком то ли света, то ли звука, чем-то сияющим и зудящим, вгрызающимся в поверхность кожи.

И когда Винченцо выбрался, вся кожа его сделалась красной, воспаленной.

— Глубокая очистка, — Миара, побывавшая в умывальне первой, сидела на кровати.

И в белые одежды облачилась.

И даже волосы заплела в косу, правда, перевязать её оказалось нечем, поэтому она так и сидела, держа косу в руке.

— Не рекомендуется к частому использованию, однако в умеренных количествах полезна.

— Ты…

— Теперь мне не нужно быть там, чтобы слышать.

— Кого?

— Систему.

— Карраго?

— И его тоже… кошмар всей моей жизни. Карраго с прямым доступом к моей голове.

— Может…

— Да нет, не так это и страшно. В теории я могу закрыться. Я живая, а поэтому главная… главнее его во всяком случае, — она хихикнула, пусть и несколько нервозно. — Но закрываться… я попробовала. Это хуже, чем когда тебе силу блокируют. Не знаю, может, в этой капсуле мне мозги перекроили, но мне нравится…

— Это хорошо.

Белая ткань в прикосновении была прохладной. И прохлада несколько успокоила.

— Наверное, — согласилась Миара. — Хотя пока не знаю… скорее всего будет много-много подводных камней, но… помнишь, когда мы покидали город, то… да ладно, когда бежали из города, то думали, что найдем место, где можно спрятаться и просто жить?

— Помню.

— Я его нашла, — она отпустила косу, и темные пряди начали разворачиваться. — Здесь… безопасно.

— Думаешь?

— Знаю. Я вижу и Систему изнутри, и здесь все… это место, оно особое. Оно так долго спало, а теперь вот проснулось. И… я не уйду отсюда, Вин. Я нужна ему.

— Месту?

— Месту, — эхом повторила Миара. — Системе. Карраго… он, оказывается, не такое и дерьмо… ему ведь тоже не по себе… умереть и не умереть… получить могущество, которого он желал, и выяснить, что использовать это могущество можно лишь в очень узких рамках. Что… он, стоявший над всеми людьми, теперь должен этим людям служить. Понимаешь?

— Тебе его жаль?

— Это не жалость. Это… другое. Может, потому что он теперь часть Системы. А я её слышу… не как что-то, чем можно управлять. Она тоже живая. Так что слышу скорее как целитель пациента. Поэтому сложно отрешиться… Карраго всегда ругал, что я себя выжигаю, что не могу остановиться… и выжигаю, и не могу именно потому, что слышу.

— Поэтому ты и стала хорошим целителем.

— А льстить ты так и не научился. Тоньше надо…

— Буду практиковаться, — фыркнул Винченцо.

— Не стоит.

— Значит, ты останешься здесь?

— Да. Здесь… мое место. Мальчишка формально главный. И для Системы, но почему-то мне кажется, что он не слишком этому рад будет. И управлять… не его. Пока. А у меня вот, — Миара положила ладонь на грудь. — Такое чувство, что как будто я теперь дома. Там, где должна быть… должна была быть.

— Почему бы и нет?

— Ты… не против?

— Ну, — Винченцо пожал плечами. — Во-первых, здесь действительно безопасно. Сюда и раньше-то добраться было непросто. А теперь, чувствую, без приглашения и вовсе никто не войдет.

Маги.

Големы.

Войска… заговоры. Это все осталось там, в городе Магов. Чума, война и прочие сто тысяч бед.

— Во-вторых, ты при деле, а стало быть, не заскучаешь. В-третьих, положение занимаешь достойное… да и в-четвертых, здесь всяко комфортней чем в башне нашего юного барона.

Миара фыркнула.

— Только с провизией надо бы как-то вопрос решить. Но, может, получится на охоту…

— С этим проблем не будет, — Миара погладила воздух пальцами. — Башня… здесь столько всего. Она ведь продолжается не только вверх, но и вниз. И есть запасы еды…

— Тысячелетние.

— О, там такая система хранения, что, поверь, время не имеет значения. Конечно, полагаю, вкус будет своеобразный, но я запустила системы синтеза… Древние умели создавать еду из водорослей, представляешь? И еще из дерева.

— Я не хочу есть деревья, — почему-то представилось роскошное серебряное блюдо, наполненное мелко наструганными ветвями.

Миара рассмеялась. И из глаз опять потекли слезы.

— Нет… они перерабатывали деревья и делали из них… чего только не делали. Это в самом деле удивительно! Но, главное, с едой проблем не будет. С водой тоже…

— И с одеждой.

— О да… запас белых одеяний здесь приличный.

— Вот и хорошо…

— Плохо, — она перестала улыбаться, а слезы вот никуда не делись. — Тебе придется вернуться.

— В город? — Винченцо почему-то не удивился.

— Да…

— Прогоняешь? Или по делу?

— Второе, — Миара встала. И села. — Мне… это не нравится… мы… говорили с Карраго. И с этим… Цаи… он умный человек. Весьма. И готов помогать. Они все готовы помогать…

Винченцо не торопил.

Почему-то мысль о возвращении не вызывала ни страха, ни обиды, но напротив радость. Он вдруг понял, что, пусть эта башня и пришлась по душе Миаре, но он сам в ней будет лишним.

Белые коридоры.

Белые комнаты.

Белые одеяния… и люди, занятые делом, которого для Винченцо просто-напросто нет. И что ему останется? Быть? Или убраться в какой-нибудь локус с морем, вином и виноградом, где тихо существовать, пока он сам себя не убедит, что это существование и есть реальность? Или выпросить дело, выучиться…

Он всегда был хреновым учеником.

— Проблема в том, что повреждения Системы… велики. Их можно восстановить. Воссоздать наново… но… ни я, ни Карраго не знаем, как это сделать. Это… как чинить башню силами пусть и смышленых, но ничего не понимающих в строительстве рабов.

— А Город?

— Карраго говорит, что нужен родовой артефакт. Что все они по сути — резервные копии Системы. И в них найдутся недостающие модули. Детали, чтобы починить все… воссоздать… а еще — копии личности, которых он может назначить на уцелевшие узлы координаторами.

— А просто сделать свою копию?

— Два Карраго это на одного больше чем нужно, — Миару даже передернуло. — На деле же он не уверен, что копирование получится… адекватным. Повреждения… это как сеть трещин в стене. Или пораженная нервная ткань. Может выйти. Или нет. Или показаться, что вышло, а копия получится с дефектом. В общем… это на самый крайний случай. Так что нужен артефакт.

Звучало…

Да, как обычно, странно и не совсем понятно. Хотя… да, пожалуй, суть Винченцо уловил.

— А Карраго не боится, что эта копия Системы вытеснит его? Сотрет? Не знаю. Уничтожит? Что система возродится, но такой, какой была за тысячу лет до нас?

— Нет. Карраго уверен, что процесс копирования не затрагивал сердце системы. Оно в принципе копированию не поддается. Хотя почему… потом разберусь, — отмахнулась Миара. — Главное, что артефакт нужен… хотя бы один.

— Хотя бы?

Миара пожала плечами.

— Для начала… и в городе навести порядок тоже. Но это не сразу! Постепенно…

— Ну, спасибо большое! — Винченцо попытался представить, как… а какого хрена, почему бы и нет? Точнее причин множество, включая явное несогласие Совета с переделом мира и правил.

И даже активное противодействие.

Справится ли Винченцо?

— У Древних много всякой… техники было. Не военная, конечно… воевать им было не с кем, но вот транспорт. И строительную если так-то можно не только для стройки. И вообще… связь доустановим, тогда можно будет и хранилища пробудить. Снарядим тебя. Дадим сопровождение.

— Тень?

— И его тоже… и понесете вы благую весть.

— Для кого благую?

— Какая разница? Не придирайся. В принципе ты согласен?

— В принципе? — Винченцо подумал. — В принципе согласен… только, может, сперва этот ваш… артефакт.

— Наш. Родовой.

— Хорошо. Наш артефакт, а потом уже все остальное.

— Видишь, я же говорила, что он согласится… — произнесла Миара в никуда. — Да, планы передам… конечно.

И взгляд перевела на Винченцо.

— Там, под городом, еще одна точка. Связь с ней слабая, хотя Ирграм старается…

— А он где?

— Теперь — везде… как-то так получилось, что он несколько… растворился в пространстве. Физически. Но в то же время соединился с системой… поэтому надо и отыскать этот долбаный артефакт, потому что Система норовит заткнуть дыры тем, до кого дотянется.

Звучало своеобразно.

И ни хрена не успокаивающе.

Появилось даже желание отбыть как можно скорее, пока Система в своем желании восстановить целостность, не сочла, что Винченцо ей тоже пригодится.

— Так что он теперь часть… связи? Или что-то вроде, потому что личность сохранилась. И с орбитой теперь связь стабильная. И от наземных станций отклики пошли. Конечно, одна через две, а то и через три, но… это много.

Миара не улыбалась.

— Это… очень много. И если так, то… у нас получилось. Понимаешь? Поднять этот гребаный щит получилось… и закрыть небеса… восстановить… изменить… и если так, то остальное тоже получится. Веришь?

— А есть варианты? — Винченцо хлопнул себя по животу. — Но для начала… может, получится пожрать чего?

Миара хмыкнула.

— Нет в тебе понимания момента… но да, получится. Идем… так вот, транспорт я приказала расконсервировать, а вот со связью нужно, чтобы ты разрешил постоянное подключение к системе. Это небольшое вмешательство и я сама…

— Вмешательство куда?

— В мозг.

— Эта хрень собирается залезть мне в мозг?

— Не совсем она. Здесь ты при желании можешь обратиться к Системе безо всяких приспособлений. Она услышит. Тут энергетическое поле сверхплотное. А вот за пределами башни — другое дело. Нужен усилитель. И можно внешний, вроде короны…

Миара говорила спокойно и уверенно.

— Но проще локальный. За ухо вживляется. Больно не будет…

— Никогда не верил целителям, которые говорили, что больно не будет.

— Вин, вот разве я тебе когда-нибудь врала?

— Тебе все случаи пречислить или дюжины хватит?

— Ладно, соглашусь, неудачно. Но поверь, это и вправду быстро, а возможности открывает невероятные. Нельзя быть таким ретроградом и отказываться…

Вот же… зараза.