Специалист

Глава 10

Меньше суток потребовалось Директору, чтобы выяснить судьбу пропавшего курсанта во всех подробностях, включая название корабля, на котором он улетел, и пункт его назначения. Еще полдня потребовалось на то, чтобы заполучить копию решения Планетарного Контроля и убедиться, что опекуны и единственные родственники Джона Рейкера ничего не знают о судебном деле, заведенном на их подопечного. Нарушения были на лицо. Нарушения были столь вопиющи, что не укладывались у Харпера в голове.

— Как они собирались скрыть ТАКОЕ? Да их любой судья закатает лет на двадцать, наплевав на адвокатов. Это же, считай, сговор с целью работорговли, преступление федерального уровня!

— Примитивно мыслишь, — в голосе Директора не было ни тени юмора. — Для того чтобы их за что-то судить, надо знать, что именно они сделали. Полиция не ведет слежку за чиновниками Контроля, это глупо. Предполагается, что две конторы просто обмениваются всеми требуемыми документами по почте. Достаточно всего лишь «забыть» отослать извещение, и те, кому надлежит реагировать на нарушения, просто-напросто ничего не узнают. Полиция будет искать Рейкера на Тассете до скончания веков. Они не учли, что интерес может возникнуть ВНЕ системы, — Директор холодно улыбнулся. — Я не стал рыться в бумажках, я просто расспросил нужных людей.

— У нас на руках неплохой компромат, — заметил Харпер.

— На двух-трех мелких чиновников. Тебя это устраивает?

— Нет.

— В таком случае, рассматривай эти бумаги как плацдарм. Теперь у тебя есть, что предложить собеседнику, помимо наших умозаключений.

Ящер растянул сухие губы в улыбке, за которую он, собственно, и получил свое прозвище.

— Посмотрим, так ли крут сенатор Линдерн, как об этом трещат щелкоперы.

Услышав от подчиненного вульгарных сленг, Директор поморщился, но одергивать его не стал. Что поделаешь! Глава Академии завел немало полезных связей в самых неожиданных уголках Вселенной, но вот радикальные политики в число его знакомых не входили, а бросить открытый вызов одновременно могущественнейшей Корпорации и Планетарному Контролю мог только ОЧЕНЬ радикальный тип. Приходилось полагаться на знакомых Ящера. В их ситуации один анархист был ценнее дюжины добропорядочных граждан.

Харпер отправился на встречу на такси, надев единственный строгий костюм, имеющийся в его гардеробе. Декан знал, что в пиджаке с галстуком становится похож на жертву криогенных экспериментов, однако поговаривали, что сенатор Линдерн обидчив и злопамятен до невероятности, чрезвычайно разборчив в одежде и не прощает пренебрежения к собственной персоне.

Нил Линдерн начинал с карьеры юриста и сделал себе имя на исках граждан к корпорациям. Удачно закончив несколько громких дел, преуспевающий адвокат решил попробовать себя в политике. Декан помнил слух, что смена профессии, де, была для Линдерна не совсем добровольной: кто-то из раздосадованных проигрышем ответчиков намекнул ловкому сутяге, что легких дел у него больше не будет. Флер защитника справедливости, импозантная внешность и риторика на грани фола быстро сделали его любимцем мелких телеканалов. Видимый недостаток средств Линдерн компенсировал бешенной активностью: последние десять лет ни одна значимая протестная акция не обходилась без его участия. Или это значимыми становились лишь те, за которые брался Нил Линдерн — Белый Шакал? На одном таком мероприятии Харпер и познакомился с девицей, работающей в офисе сенатора.

Декан не любил политиков и не любил юристов, считая тех и других разновидностями клоунов. Однако даже он признавал за Линдерном несомненный талант: несмотря на лютую любовь корпорантов, сенатором тот все-таки стал.

В целях конспирации переговоры должны были быть оформлены как ужин в дешевом ресторанчике на южной окраине. При личной встрече Нил Линдерн оказался сдержанным улыбчивым мужчиной, откровенно забавляющимся своим имиджем «грозы нации». Вне политических собраний он носил джинсы и вельветовую куртку. В обозримом пространстве Харпер заметил только одного телохранителя, но от Декана не укрылось то, что этот единственный был очень сильным телепатом. Линдерн слушал собеседника внимательно, и вопросы задавал по делу. К требованию сохранить встречу в тайне отнесся с пониманием.

— То, о чем вы говорите, не единичный случай. Мы располагаем массой вопиющих фактов и собираемся использовать их на следующих выборах. Возможно, когда-то система и должна была спасать колонии от перенаселения, но теперь она превратилась в коммерческое мероприятие, паразитирующее на социально незащищенных. Будьте уверены, «Билль о Занятости» будет отменен. Но вы хотите перенести акцент на корпорации, а это не так-то просто. Я не понимаю мотива «Пан-Галаксис» и это меня смущает. Зачем им столько возни?

— Если вы хотите узнать их мотивы, я лично вам это устрою, — ощерился Харпер. — Главное, готовы ли вы взяться за дело?

— Сделайте это, и завтра же все будет на первых полосах, — решительно кивнул Линдерн. — Будьте уверены!

— Тогда такой вопрос: вы можете гарантировать, что они не знают о нашей встрече?…

Вернувшись домой Харпер с наслаждением скинул костюм, налил себе виски, поджег длинную экзотическую сигару и рухнул в кресло. Двигаться не хотелось. Лично для него момент истины наступил здесь и сейчас. Если он выполнит обещание, данное сенатору, ему тоже потребуется телохранитель и не один. Одно слово отделяет жизнь от смерти: вот сейчас он еще может отыграть все назад, мило разведя лапками «не получилось», а через минуту выйти из игры будет уже нельзя.

Декан погасил сигару в стакане спиртного и взялся за коммуникатор. Он набрал номер офиса «Пан-Галаксис».

Компактный спикер-фон потрескивал на столе. Аналоговая техника — без шансов на подделку, мечта судебных приставов и скандальных журналистов.

Из динамика доносился стереофонически усиленный гул голосов и звон посуды — агент «Пан-Галаксис» принял Харпера на нейтральной территории, в клубе «Спикер». При виде любезного и заискивающего Ящера, многоопытный Директор мгновенно сбежал бы, но корпорант не был столь проницательным.

— Я крайне признателен вам за эту встречу.

— Вы были так настойчивы…

— Я сожалею, если вмешался в ваши планы! Суть дела очень проста. Полгода назад я оказал протекцию некоему молодому человеку. Каюсь, это было сделано необдуманно, можно даже сказать, в пику вам. Теперь я оказался между двух огней: молодой человек, похоже, потерял интерес к карьере и пустился во все тяжкие, а Директор… Он всегда был настроен против меня, теперь он пользуется ситуацией и требует моей отставки.

— Меня мало интересуют внутренние дела Академии.

— Возможно, я мог бы что-нибудь сделать для того, чтобы они вас заинтересовали?

Корпорант помолчал, очевидно, изучая взволнованное лицо Ящера.

— М-м… Даже если так, то что мы могли бы сделать?

Ящер засуетился.

— В том то и дело! Ничего не нужно! Я смогу отбиться от старика, если вы сохраните нейтралитет. Только это!

— В самом деле? — голос агента звучал заинтересовано. — И что будет в этом случае?

— Я обладаю некоторым влиянием в Академии, вам лучше знать, насколько оно велико. Все мои возможности будут в вашем распоряжении.

— Это не так уж много.

— Возможно, но это то, что я могу предложить. С другой стороны, поддержав нынешнего Директора, вы ничего не получите. Он по натуре не способен сотрудничать! Я больше, чем он заинтересован в своем месте: в моем возрасте рано уходить на пенсию и поздно менять работу.

— Гм… Однако насколько серьезно ваше намерение сотрудничать?

— Исключительно серьезно. «Пан-Галаксис» — один из основных наших потребителей, фактически, я уже работаю на вас!

— Это не помешало вам занять негативную позицию.

— Я виноват! Это была глупость! Это должно было повысить мой статус перед перевыборами, а не в коем случае не ударить по вам.

— Выборы декана?

— Да, через пару месяцев.

— Вы избирались уже четыре раза… Ваш маленький демарш гарантирует вам избрание в пятый.

— Да! Если вы не займете позицию Директора.

Последовала пауза. Должно быть, Ящер улыбнулся и корпорант некоторое время переваривал это зрелище.

— Что ж, вашу просьбу легко удовлетворить. Вопрос в том, готовы ли вы последовать дальше.

— Э-э… простите?

Агент помолчал, наслаждаясь растерянностью собеседника.

— Видите ли, ради одного года (декан ведь избирается на год?) не стоит так напрягаться.

— Но тогда…

— Пост Директора гораздо более стабилен.

Ящер громко чмокнул губами.

— Это конечно… Но какова цена?

— Будущий Директор должен понимать, что для некоторых молодых людей обучение в Академии — вопрос скорее статуса, чем образования. Полученные навыки на практике им никогда не пригодятся.

— Понимаю, — протянул Ящер. — Я помню, пару лет назад случился принеприятнейший инцидент. Позор, когда Директор допускает такое!

— Гай Челленджер, — нарочито небрежно произнес корпорант. — Получил несмываемое пятно на своей биографии.

— Я отлично его помню, он сдавал на навигатора, — охотно поддержал Ящер. — Совершенно очевидно, сыну Вице-президента никогда не придется лично сидеть за штурвалом.

— Вот именно.

— Не стоит во мне сомневаться, я способен на рациональные суждения. Вопрос в том, что старик никогда не назначит меня своим приемником, он слишком хорошо меня знает. А Попечительский Совет прислушивается к его мнению!

— Попечительский Совет не должен вас волновать: его члены легко поддаются воздействию. У всех них есть семьи, которые нужно содержать, дети, которым нужно дать образование, мелкие слабости, наконец.

Разговор явно перешел на доверительные тона.

— А Рейкер? Знаете, если он поступит в Корпус, то старику нечем будет крыть…

— Это исключено!

— Да бросьте вы! Я учил этого парня, поверьте, ничего особо исключительного в нем нет. К тому же, у него был конфликт с Гаем Челленджером, в «Пан-Галаксис» ему не место!

— Вот именно.

— Что, простите?

— У него был конфликт. Его отголоски до сих пор мешают Гаю добиться признания в среде сослуживцев. Будущий член Правления не должен служить объектом для насмешек. Челленджер-старший считает, что если рядом с его сыном будет стоять сам Рейкер, это снимет остроту проблемы.

— Э-э… А вы уверены, что их удастся поставить рядом? — осторожно засомневался Ящер. — Этот Рейкер — довольно агрессивный юноша…

— Он будет СЧАСТЛИВ стоять рядом с Гаем Челленджером в ЛЮБОЙ роли. Он не получит ВООБЩЕ никакого диплома и это не обсуждается. В семье Рейкеров становится традицией создавать проблемы для «Пан-Галаксис», с этим надо кончать!

— Что ж, понятно, — воображение рисовала Харпера, откинувшегося в кресле и потирающего сухие ладони. — Мне абсолютно все понятно. Согласен, ваше предложение стоит того, чтобы над ним подумать!

Должно быть, он подарил корпоранту такую улыбку, что того передернуло.

— Только не слишком долго думайте.

— Конечно, конечно! Позвольте откланяться?

— До встречи.

— До скорой встречи!

И сияющий Ящер быстро слинял.

Линдерн собрал свой штаб за считанные минуты. Он лично раз шесть прослушал запись, цокая языком и восхищенно качая головою.

— Мистер Харпер, вы страшный человек!

— Спасибо, я знаю. Вы ведь не думаете, что он сказал мне правду?

— Без разницы! Главное — он это СКАЗАЛ. Но вы уверены? Если я пущу это в ход, начнется такое! И отыграть назад будет невозможно.

— Ради этой записи сломана жизнь человека. Для меня пути назад нет.