Специалист

Глава 6

Из мансарды ксор меня выжил.

Каждое утро, просыпаясь, я обнаруживал его у себя на кровати. Через неделю нервы мои не выдержали и я выволок его из комнаты за хвост. На следующее утро ксор спал у меня ПОД ОДЕЯЛОМ. Мадам Герде пришлось пустить меня на хозяйскую половину в комнату для гостей (там дверь запиралась).

Если не обращать внимания на выходки мерзкой рептилии, с работой мне повезло: обитатели магазина были существами покладистыми, а мадам Герда исключительно терпимо относилась к странностям своих работников. Поводов для скуки не было: каждый день в магазин приносили, приводили и присылали самые удивительные создания. Сначала хозяйка подробно инструктировала меня, как обращаться с каждым экземпляром, а потом просто показала, где брать справочник. Мадам Герда специализировалась на экзотике, она не держала у себя котят и щенков, и снисходительно относилась к предложениям продать аквариумных рыбок гупий. Юные покупатели пришли бы в ужас, узнав, что белые мышки разводятся исключительно как корм для змей. В этом сезоне особой популярностью пользовались рогатые сколопендры с каменистых пустошей Альрауна. Огромные, блестящие, они находились в непрерывном движении, шуршали по поддону бесчисленными лапками, скребли панцирями по стеклу и производили на меня впечатление оживших шестеренок. Больше всего внимания, как ни странно, требовали моллюски-переплетчики: с убийственной целеустремленностью эти маленькие и безобидные тварюшки заклеивали жемчужным секретом все, до чего могли дотянуться — фильтры для воды, трубку компрессора, крышку аквариума. Причем, изменение солености воды всего на полпроцента грозило им неминуемой гибелью. К концу месяца мне удалось изгнать из магазина специфический запах хлева, я заслужил прибавку к зарплате и досрочную выплату премиальных.

За пределами работы жизнь не ладилась. Друзей, даже таких необременительных, какими были однокашники в Академии, мне завести не удалось. То ли за пять лет я позабыл, как живут на гражданке, то ли — не знал никогда. Казалось бы, столько интересных дел ждало своей очереди, но стоило свободному времени появиться, как вокруг меня образовалась пустота. Не в силах проводить вечера в обществе ксора, я очень скоро исходил все Летное Поле вдоль и поперек, обнаружив только два развлечения: кинотеатр и бар.

Не знаю, чему это больше соответствовало: потребностям местных жителей или их платежеспособному спросу.

Пьянство — основная причина жизненных неудач, равно как и главное их последствие. Унылые испитые личности выползали из своих закутков вечером, часам к семи и, стыдливо устроившись на «своих» скамейках, старательно показывали всем, как им хорошо, заполняя окрестности батареями пластиковых бутылок из-под дешевого пойла. Но утром город упорно уничтожал следы их пребывания — валяться в блевотине все еще считалось позором. Здесь еще не было неудачников во втором-третьем поколении, никогда не знавших лучшей доли. Большинство обитателей Летного Поля рассматривали свое положение как временное. Вот, завтра удача повернется к ним лицом, жизнь изменится, и город за рекой снова откроет им свои объятья. Но тень Старых Миров уже гуляла здесь — стайки неопрятно одетой, громко разговаривающей молодежи, тусующейся в подворотнях и выпивающей в середине дня. Не найдя в себе сил протолкаться в общество взрослых, они вообразили, что смогут игнорировать его. Первые кандидаты на государственный паек: если престарелых пьяниц офицеры Планетарного Контроля еще могли пропустить (куда их потом денешь?), то молодых и здоровых лоботрясов — точно нет.

Те, с кем я мог познакомиться, не были интересны мне, а тем, с кем мне хотелось бы познакомиться, не был интересен я. Городское одиночество.

Я считал дни, не отмечал их на календаре крестиком, но держал в уме постоянно. Вот сейчас мои сокурсники сдают зачеты и курсовые. Потом пойдут защиты проектов, а дальше — экзамены. Все — и гении, и идиоты — получат свой шанс заслужить диплом. А чем занимаюсь я? Если я хочу заслужить нормальный аттестат, мне придется ждать своей очереди как минимум год. Сдуреть можно! Меня все чаще одолевало незнакомое ранее, тошнотворное предчувствие неудачи. Да, знания мои не пропадут, но как быть с рефлексами? Сколько я видел таких штафирок, знающих теорию на зубок и со свистом пролетающих на практических тестах! В альтернативе — сдавать «на общих основаниях» и потом всю жизнь краснеть, объясняя, как меня угораздило получить такой диплом. Лучше уж умереть в джунглях…

По мере того, как работа в магазине превращалась в привычку, бороться с меланхолией становилось все труднее, в душе копилось беспричинное раздражение и жалость к себе.

Судьба пришла за мной тихими шагами, неузнанная и нежданная. Все началось с мелочи, с курьеза, сущего пустяка. Позже я имел возможность убедиться, что самые серьезные неприятности всегда происходят именно «из ничего».

Было раннее утро, я окончил уборку вольеров и открыл магазин. По улице прогрохотал грузовик, я праздно подивился, что за машина способна одолеть здешние дороги на такой скорости, и устроился за конторкой. Через пару минут колокольчик на двери (и.о. сигнализации) звякнул, я поднял глаза и обнаружил перед собой серьезного мужчину в строгом костюме, со значком Планетарного Контроля на лацкане. К счастью для себя, визитер не имел глаз на затылке и не видел ксора, свесившегося со стеллажа прямо над ним. Ящер наблюдал за пришельцем с подозрительным спокойствием — как пить дать, задумал гадость.

— Чем-нибудь могу быть полезен, сэр? — я старательно игнорировал ксора. Возможно, мне повезет, и мадам Герда появится раньше, чем проклятая тварь выкинет очередной фортель.

— Инспектор Шепард, — представился мужчина и ткнул пальцем в значок. — Работаешь здесь?

— Нет, помогаю знакомой, — для того, чтобы работать официально, следовало заключить контракт, платить налоги, а главное, получать не меньше прожиточного минимума, который на данный момент определялся как четыре тысячи в месяц. Для Летного Поля сумма колоссальная — здесь жизнь была гораздо дешевле, но закон есть закон.

— Документы! — сурово приказал инспектор.

Я вежливо улыбнулся.

— Забыл дома. А без них нельзя?

— Пройдемте со мной!

Я пожал плечами и вылез из-за конторки. Появилась встревоженная мадам Герда в шелковом ночном халате.

— Все в порядке, Рикки?

Это был мой псевдоним. Рик Хитман — первооткрыватель Инкона, но, учитывая, как плохо обыватели знают историю Внеземелья, вряд ли кто-нибудь заподозрит подвох.

— Нормально. Я не на долго.

Инспектор пропустил меня вперед. Проталкиваясь мимо него к двери, я на мгновение потерял ящера из виду… И тут ксор прыгнул мне на плечи. Тут же покачнулся, теряя равновесие, и выпустил когти на всю длину. Я взвыл.

— Убью!!!

Он в панике рванул прочь, разорвав на мне рубашку и до крови располосовав плечо.

— Скотина!!!!

— Эльф!!

Шур, шур, шур — и ксора нету. Куда умудряется исчезать эта здоровенная чешуйчатая тварь?

— Не трогай, не трогай руками! — мадам Герда уже спешила мне на помощь. — Снять рубашку сможешь?

Я молча кивнул. Кровь теплой струйкой стекала по спине. Инспектор был забыт и тихо испарился. По-моему, он мудро решил не задерживаться в одном помещении с шизанутым гадом.

Мадам Герда зажала порез стерильной салфеткой и повела меня промывать раны и обрабатывать их хирургическим клеем. Без анестезии. От такой процедуры меня аж слеза прошибла. Пока она собирала в чемоданчик инструменты (по-моему, набор ветеринара), я пытался перевести дух. Видение коврика из шкурки ксора висело перед моим мысленным взором. Найду и убью!

— Ты должен его извинить, — мадам Герда попыталась улыбнуться. — Просто ты ему очень нравишься.

— Да?!!

Она кивнула.

— Он решил за тебя заступиться. Он способен понимать мотивы человеческих поступков, но не всегда может предсказать последствия своих собственных.

— Это должно меня утешить?

Она пожала плечами.

— Ты на него злишься?

Я попытался отогнать навязчивое ведение и мыслить логически.

— Он может еще раз сделать так?

Она криво улыбнулась.

— Ну… Если ты все еще хочешь остаться здесь, тебе придется выработать какой-нибудь способ общения с ним.

— Отлично…

Она усмехнулась и ушла прятать инструменты. Я повертел в руках испорченную рубашку. Шикарно! И ради чего? Все, что требовалось — позволить инспектору отсканировать сетчатку моих глаз. Во-первых — я несовершеннолетний, во-вторых — учащийся Академии (пусть и отпускник), в-третьих — имею недвижимость на Тассете и состоятельного опекуна. Короче — полномочия Планетарного Контроля на меня явно не распространяются. А теперь я неделю не смогу спать на спине и душа тоже не будет… Я застонал. К черту! Неужели я не смогу внушить этому долбаному птеродактилю хотя бы толику уважения?

На следующие два дня мадам Герда перевела меня в разряд нетрудоспособных, за это время я успел прочесть всю литературу по содержанию ксоров, которую только можно было найти в общедоступной сети. Мне не терпелось применить полученные знания на практике, но проницательный зверь благоразумно не попадался мне на глаза. Ничего, рано или поздно ему надоест прятаться, тут-то мы и узнаем, кто здесь чмо!

Валяясь в постели, я стал свидетелем тайной жизни магазина мадам Герды, протекающей в темном лабиринте подсобных помещений. Кто-то приходил и уходил, открывая заднюю дверь своим ключом. Какие-то парни, балагуря, таскали на склад загадочные коробки. До меня долетали обрывки фраз, способные возбудить самые причудливые и мрачные фантазии. Посыльный, с проклятьями, ловил по коридору что-то маленькое и визгливое. Я изнывал от любопытства, разрываясь между желанием узнать, что же там происходит, и припадками хорошего воспитания. Один раз мне показалось, что я узнаю голос женщины, владевшей маленькой кондитерской в конце улицы. Когда плачущая посетительница едва ли не бегом покинула магазин, мое терпение лопнуло. Я накинул на себя простынку и отправился в контору мадам Герды. Хозяйка сидела в кресле, закутавшись в старомодную нитяную шаль, вид у нее был крайне расстроенный. На столе остывали две нетронутые чашечки кофе.

— Что-то случилось?

Она потерла пальцами переносицу.

— Все в порядке, Рикки.

— Но я слышал…

Она глубоко вздохнула.

— Контроль забрал ее сына.

— Ну, это ведь не страшно, — по ее взгляду я понял, что сморозил глупость. — В смысле, его же отпустят, верно?

Она поморщилась и покачала головой.

— Нужны деньги, залог, чтобы оспорить решение Контроля в суде. Сейчас начало года, в это время бизнес идет вяло, ни у кого нету столько, сколько они просят.

— А сколько они просят?

— Десять тысяч.

— Сколько?!!

— У него были проблемы с законом, — мадам Герда рассеянно взяла со стола чашечку. — Обычно мы скидываемся и помогаем своим, но сейчас они арестовали сразу троих, касса пуста. А у Мэри к тому же есть долги, так что банк тоже отпадает. Бедная девочка…

Я видел пару раз сына кондитерши, он был на год старше меня. Парень был при деле, а проблемы с законом в юном возрасте — не повод для депортации. Должно быть, произошла ошибка…

— План у них срывается, вот что, — процедила мадам Герда, словно отвечая на мою мысль. — Вот и хватают всех подряд, мерзавцы. Это система, малыш, никогда не связывайся с системой!

У меня вдруг возникло острое чувство dejaweu. Мне были так знакомы эти проблемы. Если судить по моему собственному опыту, парень вполне мог загреметь на рудники ни за что. Мадам Герда пошла в торговый зал, работать, а я отправился в свою комнату, болеть, но услышанное не давало мне покоя. Как-то я подзабыл, что Летное Поле — другая реальность, десять «косых» для этих людей — проблема, способная пустую формальность превратить в приговор. Как же я все-таки далек от жизни!

Я промаялся так весь день, а к вечеру принял решение. Так было нельзя. Нельзя было ломать человеку жизнь из-за каких-то паршивых десяти тысяч. Моих проблем эта мелочь не решит, а пацана выручит. Я встал и тихо оделся, стараясь не цеплять рубашкой по плечам. Ксор покинул свое убежище и проводил меня до дверей, сверкая в темноте зелеными зрачками. Ну, камикадзе, держись! Вернусь — я тебя шваброй-то погоняю…

Мне нужно было чесать через все Поле, ко второму мосту, под опорами которого я припрятал свой мобильник, кредитку и удостоверение личности. Тайник находился над узкой объездной дорогой, почти на середине шестиметрового пролета, тогда я был в хорошей форме и путь не казался мне опасным. О чем я думал, когда забирался так высоко?! Ах, да, мне показалось хорошей идеей не таскать собой ценности. Теперь я больше всего опасался приступа резкой боли, которая скрутит мышцы и сбросит меня вниз. Балки низко вибрировали под тяжестью проносящихся сверху грузовиков, снизу дорога была пуста. Наконец, рука нащупала коробку из-под аварийного пайка, в которую я упаковал свои вещи. Я отлепил от коробки скотч и позволил себе полежать на стальной перекладине, пока не уймется дрожь в плечах. Фары полицейской машины на мгновение окатили меня светом, а потом патруль продолжил свой путь вдоль бесконечных бетонных заборов. Вряд ли они вообще разглядели меня за эти пару секунд. Я зажал коробку в зубах и начал осторожно спускаться на землю.

Обратно пришлось возвращаться пешком — в такое время такси на Летное Поле не ходят. Кого сюда возить? В озаренной ночными огнями темноте ажурные проемы эстакад приобрели инфернальный, тревожно-незнакомый вид. Улицы поражали космической пустотой, не видно было поздних прохожих или гуляющей молодежи, мои шаги были единственным звуком, нарушающим тишину. Тассианская столица, однако… Сколько же нас всего на этом шарике? Было ли щемящее чувство одиночества иллюзией, порожденной ночным часом, или я впервые приблизился к пониманию истинного положения вещей, удивительной рассеянности человеческих существ в пространстве? Какой-то древний инстинкт заставлял меня ступать тише. Единственным напоминанием о людях стал теплый отблеск пламени в просвете забора. Я был уверен, что, подойдя к костру, обнаружу там трех разноцветных панков.

Домой я вернулся уже под утро, еле переставляя ноги и поминая ксора неласковым словом. Воистину — добрые дела караются сурово. Первым делом завернул к кондитерше. Она открыла мне дверь полностью одетая, словно вообще не ложилась спать, и мой затрапезный вид ее напугал.

— Что случилось?!!

— Э-э, — ну почему бы мне было не переодеться? — Вам деньги еще нужны?

Она почти не слушала.

— Заходи, заходи, Рикки, не стой там! Боже, в каком ты виде!

Должно быть, я выглядел так, словно ограбил банк, причем, неудачно.

— Со мной все в порядке, мэм, правда. Мадам Герда сказала, что вам нужны деньги, десять тысяч. Это так?

Она вдруг сразу вспомнила о своем горе и замолчала, потом тихо кивнула.

— До конца недели, иначе решение Контроля вступит в силу.

Я не стал ждать слез и рыданий.

— Если у вас есть терминал, соединенный с банковской системой, я переведу деньги прямо сейчас. Лучше сразу на счет Контроля, так проценты будут меньше.

Она не сразу смогла поверить, что я говорю серьезно. Даже автомат, казалось, был в сомнении: проглотил карточку и как-то особенно долго молчал. Я торжественно вручил потрясенной женщине белый квадратик чека и быстро ретировался, пока ей не пришло в голову обнять меня и потискать. Дело сделано! Через десять минут я уже был в своей постели, и надежные стены ограждали меня от темного таинства ночи. Я выпил обезболивающее и заснул сном праведника, наплевав на всех ксоров вместе взятых.