Средневековые арабские повести и новеллы

Рассказывают, что в древние времена и минувшие века в городе Багдаде жил один рыбак, которого звали Халифой. Халифа был человек бедный, обездоленный, он никогда не был женат, и у него не было ни жены, ни детей.

Однажды Халифа, как обычно, взял свою сеть и отправился на берег реки раньше других, чтобы до прихода остальных рыбаков поймать что-нибудь. Пришел он на берег, подтянул пояс, засучил рукава, раскрыл сети и забросил их в реку, но ничего не поймал. Он забросил сети еще раз, но снова ничего не поймал. Халифа вновь и вновь забрасывал сети, но безуспешно. Наконец, в десятый раз вытащив пустую сеть, он стал горевать и, удивляясь своей неудаче, сказал себе: «Прости мои прегрешения, Аллах великий! Нет бога, кроме Аллаха, вечного и живого, к кому я обращаюсь за милостью. Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха великого и всевышнего! Если Аллах захочет, то все будет, а если не пожелает, то ни одно желание не исполнится. Аллах великий и славный дает нам хлеб насущный. Если он дарует его смертному, то никто не сможет помешать этому, если отказывает ему в нем, никто не сумеет помочь».

После этого в горе и печали он произнес стихи:

Затем он сел и погрузился в раздумья о своих делах, так он просидел, опустив голову, целый час, и произнес в это время такие стихи:

Затем он сказал себе: «Заброшу-ка я еще раз сети, полагаясь на Аллаха, быть может, на этот раз он удовлетворит мою просьбу». Он снова разложил сеть и бросил ее во всю длину в реку. Держа конец сети в руке, Халифа ждал некоторое время, а затем потянул ее. Он заметил, что сеть очень тяжелая, и начал искусно и постепенно подтягивать ее и наконец вытащил на берег. Раскрыв сеть, он увидел, что в ней кривая и хромая обезьяна. Увидев это, Халифа отпрянул назад и воскликнул: «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха! Все мы от Аллаха и к нему возвратимся! Почему у меня такая злосчастная судьба и скверная доля, что происходит со мной в этот благословенный день? Но все это по воле Аллаха всевышнего!» Затем рыбак вытащил обезьяну из сети, привязал ее к дереву на берегу реки и поднял плеть, чтобы хлестнуть ее. Но по воле Аллаха обезьяна заговорила ясным человеческим языком: «О Халифа, забери руку и не бей меня. Оставь меня привязанной к дереву, иди и снова забрось свою сеть и положись на Аллаха, он не оставит тебя без хлеба насущного». Халифа послушался обезьяну, взял сеть, забросил ее в реку и распустил веревку. Когда он стал вытаскивать сеть, то заметил, что она тяжелее, чем в прошлый раз. Он приложил все свое умение и кое-как вытащил ее на берег, но опять нашел в сети обезьяну. У нее были редкие зубы, глаза насурьмлены, руки окрашены хной. Она была одета в поношенное человеческое платье.

«Слава Аллаху, который подменил рыб обезьянами!» — воскликнул Халифа. Затем он подошел к привязанной к дереву обезьяне и закричал: «О злосчастная, какой негодный совет ты дала мне?! Если бы не ты, я не вытащил бы из реки еще одну обезьяну. Ты, хромая и кривая, попалась мне первой и навлекла на меня беду и неудачу, так что сегодня я не заработал ни одного дирхема». Затем он взял бич, взмахнул им три раза в воздухе и хотел ударить обезьяну, но та взмолилась и сказала: «Заклинаю тебя именем Аллаха, прости меня. Та обезьяна — моя госпожа. Потребуй у нее все что тебе нужно, и она укажет тебе, как достичь этого.

Халифа бросил свой бич и оставил обезьяну в покое. Он подошел ко второй обезьяне и остановился перед ней.

«О Халифа, — воскликнула обезьяна, — все разговоры будут бесполезны, если ты не будешь слушать меня беспрекословно. Но если ты будешь исполнять мою волю, я сделаю тебя богатым».

«Скажи мне, что я должен делать», — сказал Халифа. «Оставь меня здесь на привязи, поди к реке и забрось свою сеть, — отвечала обезьяна, — потом я скажу тебе, что делать дальше». Халифа взял свою сеть, забросил ее в реку, подождал некоторое время и затем начал вытаскивать. Сеть снова оказалась тяжелой. Приноровившись к грузу, он кое-как вытащил ее на берег. Там оказалась третья обезьяна красного цвета в голубом платье, с окрашенными хной руками и ногами и насурьмленными глазами. Увидев ее. Халифа воскликнул: «Слава Аллаху великому, господу этого мира! Сегодня мне выдался благословенный день! Счастливый восход его ознаменовался обезьяним ликом, начальная страница тоже оказалась записанной на имя обезьяны. Сегодня воистину день обезьяны! В реке уже не осталось рыб, и мы, оказывается, сегодня пришли сюда, вместо рыб ловить обезьян. Слава Аллаху, который подменил рыб обезьянами». Затем он обратился к третьей обезьяне и спросил: «А ты кто будешь, злосчастная?»

«Разве ты не узнаешь меня, Халифа?» — спросила обезьяна. «Нет», — ответил рыбак. «Я обезьяна менялы Абу Саадата Еврея», — ответила обезьяна. «А что ты у него делаешь?» — спросил Халифа. «Я приношу удачу своему хозяину, — отвечала обезьяна. — Я встречаю его утром — и он зарабатывает десять динаров, встречаю его в конце дня вечером — и он зарабатывает пять динаров».

Услышав эти слова, Халифа повернулся к первой обезьяне и стал укорять ее: «О злосчастная, смотри, какая у людей добрая обезьяна, а ты, кривая, хромая и со скверным обликом, попалась мне сегодня утром и навлекла на меня неудачу, я ничего не заработал, остался голоден и без денег». Сказав это, он взял бич, три раза покрутил им в воздухе и хотел отхлестать ее. Но обезьяна Абу Саадата Еврея остановила его и сказала: «Оставь ее, Халифа, остановись, поди ко мне, и я скажу тебе, что нужно делать». Халифа бросил бич, подошел к обезьяне и спросил ее: «Что ты хочешь сказать мне, о госпожа всех обезьян?» — «Возьми свою сеть и забрось ее в реку, — ответила обезьяна, — а я с другими обезьянами буду сидеть рядом с тобой. Когда в сеть что-нибудь попадет, покажи свой улов мне, и я подскажу, что тебе делать дальше. Ты еще будешь доволен». — «Слушаю и повинуюсь!» — ответил Халифа. Затем он взял свою сеть, разложил ее и прочел такие стихи:

Затем он произнес такие стихи:

Потом Халифа подошел к реке, забросил сеть и стал ждать. Через некоторое время он вытащил ее. В сети трепыхался окунь с огромной головой, с хвостом, словно черпак, и глазами как два динара. Увидев окуня, Халифа обрадовался, потому что он никогда еще не ловил такой рыбы. Он взял ее и подошел к обезьяне Абу Саадата Еврея, которая вела себя так, будто была владычицей всего мира. «О Халифа, что ты хочешь сделать с этой рыбой? — спросила обезьяна, — и как собираешься поступить со своей обезьяной?» — «Я сейчас скажу тебе все, что я хочу сделать, о повелительница всех обезьян, — отвечал Халифа. — Знай же, что я прежде всего собираюсь убить свою обезьяну и вместо нее взять тебя. Я буду холить тебя и кормить каждый день тем, чем ты пожелаешь». — «Раз ты хочешь взять меня к себе, — отвечала обезьяна, — то я скажу тебе, как поступить, чтобы к тебе пришла удача по воле Аллаха. Внимательно слушай, что я тебе скажу. Приготовь веревку для меня и для второй обезьяны и привяжи нас к дереву; затем оставь нас, дойди до середины деревянного моста и забрось свою сеть в реку Тигр, потом посиди и немного подожди. После этого вытащи сеть, и в ней будет рыба, красивее которой ты не видел в жизни. Возьмешь эту рыбу и принесешь ее мне, и тогда я скажу тебе, как поступить дальше».

Выслушав слова обезьяны, Халифа тотчас пошел и забросил сеть в реку Тигр. Когда он вытащил сеть, в ней трепыхалась невиданная белая рыба величиной с барашка, которая была больше первой рыбы. Халифа взял ее и вернулся к обезьяне. «Собери немного зелени, — сказала Халифе обезьяна, — положи ее на дно корзины, а на зелень положи рыбу, сверху также прикрой ее зеленью. Оставь нас здесь на привязи, бери корзину на плечи и неси ее в Багдад и по дороге не заговаривай ни с кем, кто бы ни подошел к тебе и что бы ни спросил. Когда дойдешь до рынка менял, то в середине рынка найдешь лавку Абу Саадата Еврея, старосты менял. Ты сразу узнаешь его, потому что он сидит на скамье, облокотившись на подушку, а перед ним стоят два сундука — один для золота, другой для серебра. У него много невольников, рабов и мальчиков для услуг. Подойди к нему, положи корзину перед ним и скажи: „О Абу Саадат, я сегодня пошел ловить рыбу и забросил сеть на твое счастье, и Аллах всевышний послал мне эту рыбу“. Тогда он спросит тебя: „Ты показывал ее кому-нибудь“. Ты скажешь: „Нет, клянусь Аллахом, не показывал“. Он возьмет рыбу и даст тебе один динар, но ты не бери его. Тогда он предложит два динара, но ты не соглашайся. Потом он предложит тебе еще. Ничего не бери и откажись от денег, даже если он предложит тебе столько золота, сколько весит рыба. Тогда он спросит тебя: „Что же ты хочешь?“ Отвечай: „Клянусь Аллахом, я продам ее только за два слова“. — „За какие два слова?“ — спросит он тебя. Ты скажешь ему: „Встань и сжажи: „Будьте свидетелями все, кто сейчас на рынке, что я обменял свою обезьяну на обезьяну рыбака Халифа, обменял свою долю на его долю, свое везение на его везение“. Вот цена моей рыбы, а в золоте я не нуждаюсь“. Если он обменяется с тобой, то каждый день утром и вечером я буду встречать тебя и служить добрым знамением, а ты будешь зарабатывать каждый день по десять динаров золотом, а Абу Саадат Еврей по утрам будет встречаться со своей кривой, хромой и уродливой обезьяной и терпеть убыток по воле Аллаха. Это будет продолжаться до тех пор, пока он окончательно не разорится и не обеднеет. Послушай меня, и ты будешь проводить свои дни в счастье и благоденствии».

Выслушав речь обезьяны, Халифа сказал ей: «Принимаю все, что ты предложила мне, о царица всех обезьян, а вот с этой злосчастной кривой — да проклянет ее Аллах! — не знаю что и делать!» — «Оставь ее мне», — сказала обезьяна. «Слушаю и повинуюсь!» — ответил рыбак.

Он подошел к обезьянам, отвязал их и оставил. Затем взял рыбу, подстелил под нее зеленую траву в корзине, сверху тоже положил зелень и, поставив корзину на плечо, отправился в путь, произнося такие стихи:

Рыбак Халифа с корзиной на плечах продолжал свой путь и наконец прибыл в Багдад. Когда он вошел в город, люди сразу узнали его и принялись окликать:

«Эй, Халифа, что у тебя за рыба?» Однако он не обращал на них внимания и продолжал идти. Он оказался на рынке менял, прошел мимо лавок до середины рынка, как советовала обезьяна, и увидел Еврея, сидевшего у лавки и окруженного невольниками и слугами. Он сидел так, словно был одним из хорасанских царей. Халифа сразу узнал старосту менял и остановился перед ним. Подняв голову, Еврей также узнал его и сказал: «Привет тебе, Халифа, какая нужда привела тебя сюда? Может, кто-нибудь по дороге приставал к тебе или задевал тебя? Скажи мне, и я поведу тебя к начальнику стражи, и он взыщет с них за тебя». — «Нет, клянусь твоей головой, нет. О глава всех евреев, никто не разговаривал со мной. Утром я ушел из дому, отправился к реке, забросил сеть в Тигр на твое счастье и поймал вот эту рыбу». Он открыл корзину и положил рьбу перед Евреем. Осмотрев рыбу, Еврей похвалил ее и сказал: «Клянусь Торой и десятью заповедями, вчера ночью мне приснилось, что я нахожусь перед девой Марией и она мне говорит: „Знай, о Абу Саадат, я послала тебе приятный подарок!“ Эта рыба, без сомнения, ее дар». Затем он обратился к Халифе и спросил его: «Заклинаю тебя твоей верой, скажи, видел ли кроме меня кто-нибудь эту рыбу?» — «Нет, клянусь Аллахом и праведным Абу Бакром, ее не видел никто кроме тебя, о глава евреев», — ответил Халифа. Тогда Еврей обратился к одному из слуг и сказал ему: «Возьми эту рыбу и отнеси ее домой. Пусть Саадат почистит ее и зажарит, а я приду домой, закончив дела». — «Да, возьми ее, мальчик, и пусть госпожа учителя Абу Саадата жарит и парит ее», — поддержал Еврея Халифа. «Слушаю и повинуюсь!» — ответил слуга. Он взял рыбу и ушел домой.

А Еврей протянул руку, взял один динар, отдал рыбаку Халифе и сказал: «Возьми вот этот динар, Халифа, и истрать его на свою семью». Увидев у себя на ладони динар, Халифа радостно воскликнул: «Слава Господу миров!», потому что за всю свою жизнь не держал в руках золотой монеты. Немного отойдя, он вдруг вспомнил слова обезьяны, вернулся, бросил динар Еврею и сказал: «Возьми свое золото и отдай мою рыбу. Разве я твой раб?» Услышав эти слова, Еврей подумал, что Халифа шутит, и дал ему еще два динара. «Я не шучу, отдай мне мою рыбу, — сказал Халифа, — почему ты решил, что я продам рыбу за такую цену?» Тогда Еврей протянул руку, взял еще два динара и сказал: «Возьми за рыбу пять динаров и не жадничай». Халифа взял деньги и весело пошел домой. Глядя на золото, он удивлялся и говорил: «Слава Аллаху, даже у халифа Багдада нет того, что есть сегодня у меня». Но когда Халифа дошел до конца рынка, он вспомнил наконец о наказе обезьяны и ее совете. Он вернулся к Еврею и бросил ему динары.

«Что с тобой, Халифа, — удивился Еврей, — чего же ты еще хочешь? Может быть, тебе угодно разменять динары на дирхемы?» — «Я не хочу ни динаров, ни дирхемов, — отвечал Халифа, — я хочу, чтобы ты вернул мне мою рыбу». Еврей рассердился и крикнул: «Эй, рыбак, ты принес мне рыбы на один динар, я дал тебе пять динаров, а ты все еще недоволен? Ты, наверное, сошел с ума! Скажи наконец, за сколько ты хочешь продать рыбу?» — «Я не продам ее, — отвечал Халифа, — ни за золото, ни за серебро, я уступлю ее лишь за два слова!» Услышав выражение «два слова», Еврей вскочил с места, глаза вылезли у него на лоб, он заскрежетал зубами и сказал: «Ах, мусульманский ублюдок, ты хочешь, чтобы я расстался со своей верой и принял твою ради какой-то рыбы? Ты хочешь осквернить мой народ и веру, которую исповедовали до меня мои предки?»

Сказав это, Еврей позвал своих слуг и, когда они пришли, закричал: «Горе вам, где вы были? Ну-ка, почешите палками спину этому злосчастному и побейте его как полагается». Слуги стали бить и толкать Халифу, пока он не упал на землю рядом с лавкой. Тогда Еврей приказал слугам: «Оставьте его, пусть он встанет!» Халифа вскочил на ноги как ни в чем не бывало. «Скажи, — обратился к нему Еврей, — что ты хочешь за свою рыбу, и я дам тебе. Думаю, что ты хорошенько заработал у меня сегодня!» — «Не волнуйся, староста, — ответил Халифа, — я могу вынести столько ударов, сколько не вынесут десять ослов». Еврей рассмеялся его словам и сказал: «Заклинаю тебя твоим Аллахом, скажи, чего же ты хочешь, и, клянусь своей верой, я дам тебе это», — «За свою рыбу я могу довольствоваться двумя словами», — ответил Халифа. «Мне кажется, что ты хочешь, чтобы я принял ислам», — сказал Еврей.

«Клянусь Аллахом, Еврей, — воскликнул Халифа, от того, что ты примешь ислам, не будет никакой пользы для мусульман и никакого вреда для евреев, если же ты останешься при своей вере, то от этого мусульмане не пострадают, а евреям все равно не будет никакой пользы. Я же хочу от тебя, чтобы ты встал во весь рост и объявил: будьте свидетелями, о люди на рынке, что я обмениваю свою обезьяну на обезьяну рыбака Халифы, свою долю на его долю и свое везение на его везение». — «О,— воскликнул Еврей, — если ты хочешь только этого, то я сейчас же исполню твое желание!»

Еврей встал и при всех громко сказал те слова, которые хотел услышать Халифа, затем он обратился к рыбаку и спросил его: «Ну, должен я тебе еще что-нибудь?» — «Нет!» — ответил рыбак. «Тогда будь, здоров», — воскликнул Еврей.

Халифа тотчас же взял свою корзину и сеть и направился к берегу Тигра. Он забросил ее в реку и принялся ждать. Когда Халифа стал вытаскивать сеть, он почувствовал, что она очень тяжела, и, с трудом вытащив на берег, увидел, что сеть полна разной рыбы. К нему тут же подошла женщина и купила у него рыбы на один динар, немного спустя пришел невольник и тоже купил рыбы на один динар. В тот день Халифа продал рыбы на десять динаров. Так продолжалось десять дней, и за это время он собрал сто золотых динаров.

Дом Халифы находился рядом с торговой улицей. Однажды ночью он лег спать и вдруг подумал: «Все знают, Халифа, что ты бедный рыбак, но вот у тебя накопилось сто золотых динаров. Конечно, весть об этом дойдет до халифа Харун ар-Рашида — об этом ему доложит кто-нибудь из людей нашего квартала. Быть может, халиф нуждается в деньгах, он пошлет за тобою и скажет: „Мне нужно столько-то денег, а я слыхал, что у тебя есть сто динаров, одолжи их мне. Тогда я скажу ему: „О повелитель правоверных, я человек бедный, и тот, кто сообщил тебе, что у меня есть деньги, клевещет на меня, у меня нет денег“. Тогда он передаст меня начальнику стражи и прикажет ему: „Снимите с него одежду, бейте плетьми и пытайте до тех пор, пока он не принесет нам свои золотые динары, которые лежат у него в сундуке“. Единственное, что может спасти тебя от этой опасности, это встать и бичевать себя, чтобы привыкать к плетям». Внутренний голос приказал ему встать и раздеться, и Халифа тотчас же встал, снял одежду, взял плеть и ударил сначала по кожаной подушке, которая была у него, а потом ударил себя по спине. Так он бил — раз по подушке, а другой раз по спине. После каждого удара он говорил: «Ох, ох, клянусь Аллахом, это ложь, господин мой, они все обманывают и клевещут на меня. Я бедный рыбак и лишен всех мирских благ». Люди услышали крики Халифы, который бичевал себя и бил по подушке, и удары бича гулко разносились по ночным улицам. Купцы, до которых долетали его крики, сказали: «Почему этот бедный рыбак кричит? Мы слышим удары плети. Кажется, к нему ворвались воры, которые избивают его». Купцы встали, разбуженные ударами плети и криками Халифы, вышли из своих домов и пришли к Халифе, но увидели, что дверь дома закрыта. Тогда соседи сказали друг угу: «Быть может, воры проникли к нему через крышу? Давайте войдем через крышу». Они поднялись на крышу, спустились через дымоход и увидели, что Халифа стоит голый и хлещет себя плетью. «Что с тобой, Халифа, — спросили его люди, — что с тобой случись?»

«Знайте, люди, — отвечал Халифа, — я накопил несколько динаров и боюсь, что об этом донесут повелителю правоверных Харун ар-Рашиду, он пошлет за мной и потребует у меня мои динары, а я стану отрицать, и тогда халиф прикажет побить меня. Вот я и бью сам себя, чтобы приготовиться к тому, что меня ожидает». Купцы рассмеялись и сказали: «О Халифа, оставь это дело. Да благословит тебя Аллах и да проклянет твои деньги — ты нарушил наш сон поздней ночью и побеспокоил нас».

Халифа перестал бичевать себя, лег спать и проспал до утра. Проснувшись, он хотел пойти и заняться своим обычным делом, но, вспомнив о своих деньгах, сказал себе: «Если я оставлю деньги дома, их могут украсть воры, а если я положу за пояс, кто-нибудь может заметить это и станет преследовать меня и где-нибудь в безлюдном месте убьет и заберет деньги. Надо мне придумать что-нибудь для спасения моей жизни и денег». Халифа встал, пришил к вороту своего плаща карман и положил в него кошелек с динарами. Затем он взял свою сеть, корзину и палку и отправился к берегу Тигра. Тут Халифа раскрыл сеть и забросил ее в реку, но когда вытащил сеть, она была пуста. Он перебрался на другое место, снова забросил сеть и опять ничего не поймал. Он стал переходить с одного места на другое и делал это до тех пор, пока не оказался на расстоянии половины дневного пути от города. Он забрасывал и вытаскивал свою сеть, не ведая, что его ждет. Наконец он сказал себе: «Клянусь Аллахом, я забрасываю сеть в последний раз!» Собрав все свои силы, он забросил сеть далеко в реку, и от резкого движения кошелек с динарами выпал из кармана в воду, течение подхватило его и унесло. Халифа оставил сеть, быстро снял одежду, бросил ее на землю, прыгнул в реку и нырнул за кошельком в воду. Сто раз он нырял, пока не обессилел, и, не найдя кошелька, выбрался на берег в полном изнеможении. Потеряв надежду найти кошелек, Халифа пошел к своим вещам, но, кроме сети, корзины и палки, ничего не нашел. Он стал искать одежду, но ее и след простыл. «С тобой случилось то, — сказал он себе, — о чем говорится в пословице: „Спорь, пока не потеряешь последнего верблюда!“» Затем он раскрыл сеть, завернулся в нее, взял палку в руку, корзину поставил на плечо и отправился в путь.

Халифа шел, похожий на пугало или на заблудившегося верблюда, то влево, то вправо, то вперед, то назад. Он был весь истерзан, словно злой дух, сбежавший из темницы Сулаймана.

Вот что было с рыбаком Халифой.

Что же касается халифа Харун ар-Рашида, то у него был придворный ювелир по имени Ибн Карнас. Все купцы, посредники, менялы и золотых дел мастера знали, что Ибн Карнас — купец халифа. Чтобы он ни продавал в городе Багдаде, будь то редкостные диковинки или драгоценные камни, невольники или невольницы, он сначала показывал все это Харун ар-Рашиду. Однажды, когда купец Ибн Карнас сидел в своей лавке, к нему пришел староста посредников с невольницей, необычайно красивой и стройной, прелестной и статной, так что никто в мире не видел такой красавицы. К ее достоинствам относилось также то, что она знала толк во всех науках и искусствах, слагала стихи и играла на всех музыкальных инструментах.

Ювелир Ибн Карнас купил ее за пять тысяч золотых динаров, нарядил ее еще на тысячу динаров и повел к повелителю правоверных. Халиф подверг ее испытанию во всех науках и искусствах и убедился, что во всем этом она достигла совершенства и что второй такой не найти во всем свете. Звали девушку Кут ал-Кулуб, что значит «пища сердец».

На следующее утро халиф Харун ар-Рашид послал за Ибн Карнасом и, когда тот явился, дал ему десять тысяч динаров за невольницу.

Харун ар-Рашид привязался всем сердцем к невольнице Кут ал-Кулуб и посвящал ей все свое время. Он оставил свою супругу Зубайду, дочь Касима, свою двоюродную сестру, и всех наложниц. Он провел с ней целый месяц и выходил от нее только во время пятничной молитвы, а затем тотчас же возвращался.

Это стало беспокоить придворных и сановников, и они пожаловались везиру халифа Джаафару Бармекиду. Везир начал ждать удобного случая и однажды, когда повелитель правоверных пошел в мечеть для совершения пятничной молитвы, встретился с ним и передал ему все разговоры о том, что халиф влюбился и ради любимой отказался от всех близких и забросил государственные дела. Выслушав его, халиф молвил: «О Джаафар, клянусь Аллахом, это происходит помимо моей воли, ведь мое сердце полно страсти к ней, и я не знаю, что делать!» — «О повелитель правоверных, — сказал везир Джаафар, — эта наложница Кут ал-Кулуб находится под твоей властью и является одной из многих твоих служанок, а душа должна отвергать то, что доступно руке. Чтобы забыть ее, я советую тебе, о халиф, заняться охотой, что всегда было подобающим занятием для царей и царевичей. Если ты займешься этим достойным делом, то, быть может, отвлечешься и забудешь ее», — «Да, ты прав, Джаафар, — воскликнул халиф, — сейчас же отправимся на охоту».

Когда кончилась пятничная молитва, халиф и везир вышли из мечети, сели на мулов и отправились на охоту. Халиф и везир ехали и беседовали между собой, опередив свиту и войско. Наконец они достигли долины. К этому времени солнце поднялось высоко, и они истомились от жары. Халиф ар-Рашид сказал: «Джаафар, я очень хочу пить, и жажда измучила меня». Осмотревшись, халиф увидел на высоком холме какого-то человека. Он обратился к Джаафару и спросил его: «Джаафар, видишь ты этого человека?» — «Да, — ответил Джаафар, — я вижу, о повелитель правоверных, какого-то человека на холме. Этот человек, без сомнения сторожит огород или сад. Во всяком случае, там должна быть вода. Я сейчас же отправлюсь туда и принесу воды».

«Мой мул резвее твоего, — сказал ему халиф, — дождись здесь наших воинов, а я напьюсь воды и вернусь.

Затем халиф пришпорил своего мула и понесся, как ветер или быстрый поток, и в одно мгновение оказаля рядом с человеком на холме. А это был не кто иной, как рыбак Халифа, голый, завернутый в сеть. Глаза его были красны, как огонь, спина согнулась, и весь он был страшный, растрепанный и жуткий, словно сбежавший из темницы Сулаймана злой дух или косматый лев. Ар-Рашид поздоровался с ним, и тот ответил на приветствие, хотя был очень зол и гнев переполнял его.

«Эй, человек, — спросил его халиф, — у тебя есть вода?» — «Эй, человек, — ответил Халифа, — ты или слепой, или безумный. Разве ты не знаешь, что за этим холмом — река Тигр?» Харун ар-Рашид поднялся на холм, спустился к реке, напился воды и напоил своего мула. Затем он вернулся к рыбаку Халифе и спросил его: «Эй, человек, что ты стоишь здесь? Кто ты такой и чем занимаешься?» — «А этот твой вопрос, — воскликнул Халифа, — еще более удивителен, чем первый, когда ты спросил о воде. Разве ты не видишь орудие моего ремесла у меня на плече?»

«Тогда где твой мешок, плащ, пояс и рубаха?» — спросил халиф. А рыбак Халифа потерял как раз мешок, плащ, пояс и рубаху, которые перечислил халиф. Услышав слова Харун ар-Рашида, Халифа подумал, что перед ним тот человек, который взял его вещи на берегу реки. Он сбежал с холма быстрее молнии, схватил мула халифа за узду и сказал: «Эй, человек, отдай мои вещи и брось шутить».

«Клянусь Аллахом, я не видел твоей одежды и ничего о ней не знаю», — ответил халиф. У Харун ар-Рашида были полные щеки и маленький рот. Внимательно оглядев его, рыбак Халифа сказал ему: «Ты, наверное, певец или трубач, но это к моему делу не относится, возврати мне мою одежду, иначе я огрею тебя вот этой палкой». Харун ар-Рашид посмотрел на палку рыбака, испугался и сказал себе: «Клянусь Аллахом, я не выдержу даже пол-удара палкой этого нищего разбойника!»

На ар-Рашиде был атласный кафтан. Он снял его и сказал рыбаку: «Эй, человек, возьми этот кафтан взамен твоей одежды». Халифа взял кафтан, пощупал его и сказал: «Моя одежда стоила десять таких разукрашенных балахонов, как этот». Тогда Харун ар-Рашид предложил ему: «Надень его на себя, пока я пойду и принесу твою одежду». Рыбак Халифа взял кафтан халифа, надел его и увидел, что он ему велик. У него были ножницы, привязанные к ручке корзины. Он взял их и обрезал полы кафтана на одну треть. Затем, обратившись к Харун ар-Рашиду, он спросил: «Заклинаю тебя Аллахом, трубач, скажи мне, какое жалованье платит тебе твой хозяин в месяц?» — «Мое месячное жалованье — десять золотых динаров», — ответил Харун ар-Рашид.

«Несчастный, — воскликнул Халифа, — клянусь Аллахом, ты взвалил на меня и свои заботы. Ведь я зарабатываю, клянусь Аллахом, десять динаров в день. Если хочешь, иди ко мне на службу, я научу тебя искусству рыбной ловли и буду делить с тобой наш заработок. Каждый день ты будешь зарабатывать пять динаров, станешь мне вместо сына, и я сумею защитить тебя от твоего хозяина вот этой палкой». — «Я согласен!» — ответил Харун ар-Рашид. «Тогда сойди со своего мула, — велел Халифа, — привяжи его к дереву, и пусть он пока останется здесь. Он еще пригодится нам, чтобы перевозить рыбу. А ты пойдешь со мной, и я буду учить тебя ловить рыбу». Ар-Рашид сошел с мула, привязал его к дереву, поднял полы своей одежды и подвязал ее поясом. Рыбак же принялся учить его: «Эй, трубач, возьми сеть вот так, разверни ее во всю длину своих рук, вот так, и забрось ее в реку Тигр». Скрепя сердце, Харун ар-Рашид сделал так, как велел ему рыбак, забросил сеть в реку, но не смог вытащить ее. Тогда к нему на помощь пришел Халифа, но и вместе они не смогли вытянуть сеть. Тогда рыбак сказал халифу: «О злосчастный трубач, если на первый раз вместо одежды я взял твой балахон, то на этот раз за свою сеть я отберу у тебя мула; если она разорвется, я отхлещу тебя так, что душа вылетит из тебя вон». — «Давай еще раз попробуем вместе», — сказал рыбаку ар-Рашид. И они начали тянуть сеть, но та поддавалась с трудом. Наконец с большими усилиями они вытащили сеть на сушу и увидели, что она полна рыбы всех видов и сортов.

«О трубач, — воскликнул рыбак Халифа, — клянусь Аллахом, ты какой-то придурковатый, но, если я помогу тебе и научу тебя, из тебя выйдет великий рыбак. А теперь садись-ка на своего мула и отправляйся на рынок. Приведи сюда двух носильщиков, а я останусь стеречь рыбу; когда ты вернешься с людьми, мы погрузим рыбу на твоего мула и вместе отвезем на рынок. Там у меня есть весы, гири и все остальные необходимые нам приспособления. Мы продадим всю эту рыбу. Тебе придется только следить за весами и получать деньги, а рыбы у нас много, на двадцать динаров! Поторапливайся и поскорей приведи носильщиков», — «Слушаю и повинуюсь!» — сказал Харун ар-Рашид. Затем он оставил рыбака с рыбой и, веселый, поскакал вперед. Всю дорогу он смеялся над тем, что произошло с ним и рыбаком, и наконец прибыл к Джаафару. «О повелитель правоверных, быть может, по дороге за водой тебе встретился тенистый сад и ты зашел туда отдохнуть?» — спросил Джаафар.

Услышав слова Джаафара, Харун ар-Рашид весело рассмеялся. Тогда все люди из рода Бармекидов собрались вокруг халифа, поцеловали перед ним землю и сказали:

«О повелитель правоверных, да продлит Аллах твои радости и удалит от тебя печаль! В чем причина твоей задержки, что случилось с тобой, когда ты отправился за водой?» — «Со мной случилось веселое и забавное приключение», — воскликнул халиф. И он рассказал им, что у него было с рыбаком Халифой, о том, как тот обвинил его в том, что он украл его одежду, как взамен ее халиф отдал рыбаку свой кафтан, как рыбак обрезал полы кафтана, когда увидел, что кафтан ему велик.

«О повелитель правоверных, — воскликнул Джаафар, — заклинаю тебя Аллахом, оставайся здесь, а я сейчас же пойду и выкуплю кафтан у рыбака».

«Клянусь Аллахом, он уже укоротил мой кафтан, — сказал халиф, — но, Джаафар, я основательно потрудился у реки и выловил огромное количество рыбы, вся она лежит на берегу у моего учителя Халифы. Он сейчас стоит там и ждет, когда я вернусь с двумя рабочими и ножом для разделки рыбы. Затем мы должны отправиться вместе на рынок, продать наш улов и поделить выручку между собой», — «О повелитель правоверных, — воскликнул Джаафар, — а я приведу к вам людей, чтобы они купили вашу рыбу!» — «О Джаафар, — молвил халиф, — клянусь честью своих благородных предков, я дам по динару за каждую рыбу тому, кто купит ее у рыбака и принесет мне».

Тут же глашатай призвал воинов идти и покупать рыбу для повелителя правоверных.

Воины тотчас отправились к берегу реки, где Халифа ждал своего помощника с двумя рабочими. Воины бросались на него, словно коршуны, хватали рыбу и клали ее в златотканые платки и даже передрались между собой. «Нет сомнения, эта рыба райская», — думал Халифа. Он взял двух рыб правой рукой и двух левой, спустился к реке и стал повторять: «О Аллах, заклинаю тебя этой рыбой, пусть твой раб, трубач, мой помощник, вернется немедленно!» В это время показался воин верхом на коне, который направлялся к нему. Это был начальник всего войска, которое сопровождало халифа, он немного опоздал из-за того, что его конь по дороге остановился помочиться. Доехав до берега, начальник увидел, что рыба давно разобрана и ничего не осталось. Он оглянулся и посмотрел направо и налево и увидел рыбака, который стоял у реки с четырьмя рыбами в руках. «Эй, рыбак, подойди сюда!» — позвал его начальник. «Уходи своей дорогой по-хорошему!» — сказал ему Халифа. Тогда начальник подъехал к нему и сказал: «Дай мне этих рыб, и я заплачу за них».

«Ты что, безумный? — воскликнул рыбак Халифа. — Я не продаю эту рыбу». Тогда воин вытащил свою палицу.

«Не надо бить меня, разбойник! — сказал ему Халифа. — Хорошо, лучше расплатись деньгами, а не ударами».

Сказав это, он бросил воину рыб. Тот взял их, сунул руку в карман, чтобы расплатиться, но не нашел ни одного дирхема. «О рыбак, — сказал Халифе воин, — ты неудачливый человек, потому что, клянусь Аллахом, у меня нет сейчас ни гроша. Завтра приходи во дворец халифа и попроси, чтобы тебя провели к евнуху Сандалу; слуги приведут тебя ко мне, и я заплачу тебе то, что полагается, и ты, получив свое, уйдешь своей дорогой».

«Какой сегодня благословенный день! С самого утра видно было, что он будет благоприятный», — воскликнул Халифа.

Затем он взвалил свою сеть на плечи и двинулся в путь. Прибыв в Багдад, он направился на рынок. Увидев на рыбаке кафтан халифа, люди в недоумении глядели на него. Наконец он подошел к той части рынка, где находилась мастерская портного Харун ар-Рашида. Увидев рыбака в царском кафтане, который стоил тысячу динаров, портной спросил его: «О Халифа, откуда у тебя такой кафтан?» — «Почему ты суешь свой нос в чужие дела? — строго ответил Халифа. — Я взял его у человека, которого учил искусству рыбной ловли. Он стал моим помощником, и я простил его, не отрубил ему руку за то, что он украл мою одежду. Он отдал мне этот балахон взамен моей одежды».

Портной понял, что халиф случайно проходил мимо, когда Халифа рыбачил, пошутил с ним и подарил ему свой кафтан. Халифа отправился домой.

Вот что было с рыбаком, что же касается халифа Харун ар-Рашида, то он отправился на охоту только для того, чтобы отвлечься от невольницы Кут ал-Кулуб.

Жена халифа Зубайда была, как это бывает со всеми женщинами, страшно разгневана от ревности, когда узнала, что халиф занят только новой невольницей. Она не ела, не пила и не спала так сладко, как это было раньше, и искала удобного случая, когда халиф отлучится куда-нибудь, чтобы каким-нибудь способом избавиться от Кут ал-Кулуб. Когда Зубайда узнала, что халиф поехал на охоту, она приказала своим служанкам празднично убрать и украсить ее дворец, приготовив все для празднества, накрыть столы изысканными яствами и сладостями. На один из столов она велела поставить особенно изысканные лакомства и положить туда дурман. Потом она послала одного из своих невольников к Кут ал-Кулуб, чтобы пригласить ее в гости к госпоже Зубайде, дочери Касима, супруге повелителя правоверных, и сказать ей: «Супруга повелителя правоверных сегодня приняла лекарство и, услышав о том, что ты прекрасно поешь, хочет немного развлечься искусством». Кут ал-Кулуб ответила: «Слушаю и повинуюсь!» Затем она тотчас же встала, не зная, что ждет ее, взяла свои музыкальные инструменты и пошла за слугой. Кут ал-Кулуб вошла к госпоже Зубайде, несколько раз поцеловала перед ней землю и, почтительно поклонившись, сказала: «Мир этому высокому чертогу и его достойной владычице, наследнице Аббаса из рода пророка! Да ниспошлет тебе Аллах счастье и мир на веки веков!» Затем она встала рядом с другими служанками и слугами.

Госпожа Зубайда подняла голову и взглянула на прекрасную Кут ал-Кулуб. Она увидела ее гладкие румяные щеки, лик белее луны, сияющий лоб, скромно опущенные длинные ресницы. Лицо девушки излучало свет восходящего солнца, локоны были темнее ночи, уста источали мускус, и вся она благоухала цветами, чело Кут ал-Кулуб сияло, словно месяц, стан походил на стройный кипарис, брови изгибались, подобно луку, губы ее были подобны красным кораллам, краса наложницы халифа смущала каждого, кто глядел на нее, и был очарован всякий, кто ее видел. Слава тому, кто создал ее такой совершенной и чудесной! Она была похожа на ту, о которой говорил влюбленный поэт:

Затем госпожа Зубайда молвила: «Привет тебе, добро пожаловать, о Кут ал-Кулуб! Садись, рассей нашу печаль и развлеки нас своим искусством». — «Слушаю и повинуюсь!» — ответила Кут ал-Кулуб.

Она села, протянула руку и взяла тамбурин, о котором поэты сложили такие стихи:

Девушка долго играла на тамбурине с таким искусством, что птицы останавливались в полете, зачарованные мелодией. Затем она отложила тамбурин и взяла свирель, о которой сложены такие строки:

Восхитив всех присутствовавших своей игрой, Кут ал-Кулуб оставила свирель и взяла лютню, о которой сказано:

Затем Кут ал-Кулуб, настроив лютню на новый лад, склонилась над ней, словно мать над ребенком, и казалось, что о ней и о ее лютне сложил поэт такие строки:

Затем она сыграла на четырнадцати разных лютнях и спела дивную песню, которая очаровала слушавших и веселила их души.

После этого Кут ал-Кулуб встала и начала показывать фокусы и всякие штуки, и в своем искусстве она была так прекрасна, что госпожа Зубайда, восхищенная ею, сказала себе: «Не нужно винить моего мужа и двоюродного брата ар-Рашида за то, что он влюбился в нее». Затем Кут ал-Кулуб встала и поцеловала перед госпожой Зубайдой землю, села за стол, и подала угощение. Когда все поели, были принесены сладости и поднос с лакомствами, в которые был всыпан опиум, Кут ал-Кулуб не успела проглотить и кусочек, как у нее закружилась голова, и она упала в беспамятстве. Госпожа Зубайда приказала служанкам: «Отнесите ее в одну из комнат, пусть полежит там, пока не понадобится мне». — «Слушаем и повинуемся!» — ответили невольницы. Затем Зубайда велела рабу принести сундук, вырыть могилу и распустить слух, что невольница Кут ал-Кулуб подавилась и умерла. Она строго предупредила свою челядь и близких, что, если кто-нибудь проболтается, что невольница жива, она отрубит тому голову.

Как раз в это время халиф вернулся с охоты и первым делом спросил о Кут ал-Кулуб. Госпожа Зубайда послала одного из своих доверенных рабов к повелителю правоверных, тот поцеловал перед халифом землю и сказал: «О господин мой, да будет долгой твоя жизнь, Кут ал-Кулуб подавилась во время еды и умерла».

«Пусть Аллах пошлет тебе дурные вести, злосчастный!» — крикнул халиф и направился во дворец. Там все подтвердили известие о кончине Кут ал-Кулуб. Где ее могила?» — спросил халиф у придворных. Его повели к маленькому земляному холмику, показали могилу, приготовленную по указанию Зубайды, и сказали: «Вот ее могила». Увидев могилу, халиф закричал, обнял могилу и разрыдался. Он плакал, произнося такие стихи:

Долго и горячо оплакивал халиф свою возлюбленную и много времени провел у могилы. Затем он встал и, опечаленный, ушел. Госпожа Зубайда поняла, что ее хитрость удалась, и приказала слуге принести к ней сундук. Тотчас же доставили сундук, принесли также и одурманенную невольницу Кут ал-Кулуб и положили ее в сундук. Затем Зубайда приказала слуге: «Постарайся продать этот сундук и обязательно поставь условие: тот, кто купит сундук, должен взять его с его содержимым, при этом сундук должен быть заперт на замок, затем договаривайтесь о цене».

Слуга взял сундук, ушел от госпожи и исполнил все, что она велела.

Вот что было с невольницей Кут ал-Кулуб, госпожой Зубайдой и халифом Харун ар-Рашидом.

Что же касается рыбака Халифы, то, когда наступило утро и солнце осветило мир своим светом, он сказал себе: «Сегодня у меня нет никакого дела. Пойду-ка я к евнуху — начальнику войска, который вчера взял у меня рыбу и пригласил меня во дворец халифа, чтобы расплатиться со мной».

Затем он вышел из дому и направился в халифский дворец. Прибыв туда, он нашел там много невольников, рабов и слуг, одни из которых сидели, а другие стояли. Рыбак остановился, оглядывая присутствующих, и вдруг заметил начальника войска, который взял у него рыбу. Он сидел в окружении невольников. И вдруг кто-то из слуг позвал его, он оглянулся и заметил рыбака. Халифа понял, что тот признал его. «Эй, безусый, — обратился к нему Халифа, — почему ты прячешься, разве так поступают благородные должники?»

Евнух-воин, услышав слова рыбака, расхохотался и сказал ему: «Клянусь Аллахом, ты прав, рыбак!»

Евнух Сандал засунул руку в карман, чтобы расплатиться с рыбаком, но тут раздался громкий крик. Сандал поднял голову, чтобы посмотреть, что случилось и увидел, что везир Джаафар Бармекид со своей свитой выходит от халифа. Увидев его, Сандал вскочил на ноги, подошел к везиру и стал о чем-то говорить с ним. Везир Джаафар и Сандал долго шли вместе, а рыбак Халифа стоял и ждал. Проходило время, а Сандал не обращал на него никакого внимания. Через некоторое время рыбак стал издали делать руками знаки и закричал: «Эй, безусый, отдай мне мои деньги, чтобы я мог уйти». Сандал услышал его слова, но постеснялся ответить рыбаку при везире Джаафаре. Он снова заговорил с везиром, чтобы отвлечь его внимание. «Эй, обманщик, — крикнул Халифа, — да обезобразит Аллах каждого, кто тяжел на подъем в делах и кто берет вещи у людей и не расплачивается с ними! Я призываю тебя в покровители, о толстопузый болтун, чтобы ты заставил верзилу, который рядом с тобой, заплатить полагающиеся мне деньги и я смог уйти отсюда».

Сандал слышал все, что сказал рыбак, но снова постеснялся ответить ему при Джаафаре. Но везир заметил, как тот руками делает какие-то знаки и что-то говорит воину, но не понял, о чем идет речь. «О евнух, спросил его Джаафар, — что требует у тебя этот несчастный нищий?» — «А разве ты, господин мой везир, не знаешь его?» — «Я не знаю его, — отвечал везир, — да и откуда мне его знать, когда я вижу его, клянусь Аллахом, впервые». Сандал сказал ему: «Господин мой, это рыбак, у которого воины покупали рыбу на берегу реки Тигр. Я опоздал вчера и постеснялся вернуться к повелителю правоверных с пустыми руками, потому что воины до моего прихода успели забрать всю рыбу. Когда я подъехал к берегу, то увидел, что он стоит в воде и держит по две рыбы в каждой руке и что-то бормочет. Я приказал ему продать мне рыб, и он отдал их. Но когда я хотел расплатиться с ним и засунул руку в карман, денег при мне не оказалось. Тогда я сказал ему, чтобы сегодня он пришел сюда, во двор халифа, и я отдам ему деньги, которые помогут ему кое-как прожить. И вот сегодня он явился, и я уже засунул руку в карман, чтобы расплатиться с ним, но в это время пожаловал ты, и я встал, чтобы услужить тебе. Пока я был занят разговором с тобой, время проходило, а он стоял и ждал».

Услышав рассказ евнуха, везир улыбнулся и сказал: «О евнух, если бы ты знал, как вовремя явился сюда этот рыбак! Как хорошо, что ты задержал его. А ты знаешь, кто это, о глава евнухов?» — «Нет, не знаю», — ответил Сандал. «Этот рыбак, — молвил везир Джаафар, — учитель повелителя правоверных и его товарищ по рыбной ловле. Сегодня наш господин снова озабочен и печален, у него камень на сердце, и его одолевают горестные думы. Кроме этого рыбака, никто не может рассеять их и развлечь повелителя правоверных. Задержи его здесь, я пойду посоветуюсь с халифом и затем поведу рыбака к нему. Быть может, с помощью Аллаха он развеселит халифа и отвлечет его от грустных дум из-за смерти Кут ал-Кулуб, а халиф одарит его деньгами, которые пригодятся этому бедняку, и причиной этого доброго дела будешь ты».

«О господин мой, — сказал Сандал, — поступай так, как желаешь, пусть сделает тебя Аллах всевышний прочной опорой власти повелителя правоверных, пусть продлит Аллах жизнь и счастье повелителя правоверных и его потомков».

Везир Джаафар тотчас же направился к халифу, а начальник войска приказал невольникам не отпускать рыбака. «Эй, безбородый, — воскликнул рыбак Халифа, — вот так награда! Заимодавца ты сделал должником! Я пришел сюда, чтобы потребовать то, что ты мне должен, а меня за это арестовали…»

В это время везир Джаафар вошел к халифу и увидел, что тот сидит, опустив голову, и шепчет стихи:

Джаафар предстал перед халифом и сказал: «Мир тебе, о повелитель правоверных и покровитель веры, двоюродный брат владыки всех пророков, — да приветствует и да благословит Аллах его и весь его род!»

«И тебе мир, и да благословит и да помилует тебя Аллах!» — ответил халиф, подняв голову.

«С позволения повелителя правоверных, — продолжал Джаафар, — твой слуга хочет поговорить с тобой, если ты не запретишь этого». Халиф сказал: «Когда же я запрещал тебе говорить? Ты глава всех везиров, так говори о чем хочешь». — «Когда я ушел от тебя, господин мой, — сказал Джаафар, — направляясь к себе домой, я встретил твоего учителя и товарища по рыбной ловле, рыбака Халифу. Он стоял у ворот, был очень зол и жаловался на тебя, говоря: „Слава Аллаху, я научил его ловить рыбу, а когда послал за двумя помощниками, он не вернулся. Так не поступают ученики и товарищи. Если ты преследовал какую-то корыстную цель в товариществе со мной, тогда другое дело, если же нет, то скажи об этом, чтобы я нашел себе другого помощника“». Услышав эти речи, халиф улыбнулся, и мрачные думы, теснившие его грудь, рассеялись. «О Джаафар, — сказал халиф, — поклянись моей жизнью, что рыбак стоит у ворот!» Джаафар поклялся: «О повелитель правоверных, клянусь твоей жизнью, он стоит у ворот!» — «Джаафар, — сказал халиф, — пусть Аллах сам рассудит его дело и через мои руки воздаст ему добром, если он достоин награды, или покарает его, если он заслуживает наказания». Затем халиф взял лист бумаги, порвал его на много кусков, передал их Джаафару и сказал ему: «О Джаафар, возьми эти куски бумаги и напиши на них двадцать чисел до тысячи динаров и двадцать должностей, начиная от мелких чиновников нашего государства и кончая халифом, а затем запиши двадцать видов наказания — от выговора до смертной казни». — «Слушаю и повинуюсь, о повелитель правоверных!» — ответил Джаафар и записал то, что велел халиф. Потом халиф воскликнул: «О Джаафар, клянусь моими праведными предками и моим родством с Хамзой и Укайлом, что ты приведешь сюда рыбака Халифу и прикажешь ему выбрать одну из этих бумажек, и только мы с тобой будем знать, что в них записано. Что он выберет, то и выпадет на его долю, включая и должность халифа, ибо в этом случае я сложу с себя свои обязанности и не премину сделать его халифом. Но если ему попадется бумага с наказанием в виде отсечения руки или смертной казни, то я исполню этот приговор. А теперь иди и приведи его сюда!» Услышав слова халифа, Джаафар сказал себе: «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха всевышнего и великого! Может быть, на долю этого бедняка выпадет смертный приговор, и я буду в этом виноват. Однако халиф поклялся, и бедный рыбак должен прийти, и с ним будет то, что захочет Аллах». Затем он направился к рыбаку Халифе, взял его за руку и повел к халифу. Бедный Халифа чуть не лишился рассудка и сказал себе: «Какую глупость я сделал, что пришел сюда к этому злосчастному безбородому и встретился с этим толстопузым болтуном».

Джаафар шел с ним, а спереди и сзади их сопровождали невольники-воины. «Мало было арестовать меня, — думал рыбак, — еще и окружили меня со всех сторон, чтобы я не удрал». А Джаафар продолжал вести его, и они прошли через семь покоев. «Горе тебе, рыбак, — говорил себе Халифа, — ты сейчас предстанешь перед повелителем правоверных и покровителем веры». Они вошли в зал, поднялся занавес, и рыбак увидел халифа, сидевшего на престоле в окружении слуг. Узнав его, рыбак подошел к нему и воскликнул: «Привет тебе, трубач, не нужно было тебе ловить со мной рыбу, оставлять меня сторожить ее, а самому не вернуться. Ты не успел уйти, как нагрянули конные воины. Они забрали всю рыбу, и я остался один, и все это из-за тебя! Если бы ты быстро вернулся с помощниками, мы продали бы рыбу за сто динаров. Теперь же, когда я пришел за своими деньгами, меня арестовали. А тебя почему арестовали и загнали сюда?» Халиф улыбнулся, поднял уголок занавеса, высунул голову и сказал ему: «Подойди сюда и вытащи одну из этих бумажек!»

«Ты был рыбаком, — воскликнул рыбак Халифа, — а теперь, как я вижу, стал гадальщиком-звездочетом, но, как говорят: кто меняет много ремесел, тот увеличивает свою бедность!» — «Быстро бери бумагу и не болтай, делай так, как приказал повелитель правоверных», — сказал ему строго Джаафар. Рыбак подошел, протянул руку и сказал: «О, как было бы хорошо, если бы этот трубач вернулся ко мне, стал бы моим помощником и мы рыбачили бы вместе!» Затем он взял один из листков, отдал его халифу и сказал: «О трубач, скажи, что вышло там на мое счастье, говори, не бойся ничего». Халиф взял листок, отдал его Джаафару и сказал ему: «Прочти, что там написано». Джаафар посмотрел на записку и воскликнул: «Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха всевышнего и великого!»

«Что там хорошего? — спросил халиф. — Прочти, что написано на листе». — «О повелитель правоверных, — ответил Джаафар, — здесь написано: сто палочных ударов для рыбака». Халиф тотчас же приказал сто раз ударить его палкой. Слуги исполнили приказ халифа и побили рыбака. Затем рыбак встал и начал ворчать: «Да проклянет Аллах твои шутки, толстопузый болтун. Разве арестом и палочными ударами шутят?»

«О повелитель правоверных, — сказал Джаафар, — этот бедняк пришел к реке и возвращается, не утолив жажды. Мы просим милости у повелителя правоверных разрешить ему вытянуть еще одну бумагу, быть может ему перепадет что-нибудь, что поддержит рыбака при его бедности».

«О Джаафар, — сказал халиф, — если он вытянет бумагу о смертной казни, я обязательно велю казнить его, и вина за это ляжет на тебя». — «Ничего, — воскликнул Джаафар, — если он умрет, то избавится от тягот своей жизни», — «Да ниспошлет тебе Аллах дурные вести, разве я стесняю вас в Багдаде, что вы требуете моей казни?» — сказал Халифа.

«Тащи бумагу и проси помощи у Аллаха», — приказал ему Джаафар. Рыбак протянул руку, взял бумагу и передал ее Джаафару. Он прочел и замолк. «Почему ты молчишь, о сын Йахии?» — спросил Джаафара халиф. «О повелитель правоверных, — воскликнул тот, — на бумаге записано: не давать рыбаку ничего». Халиф молвил: «Видно, ему ничего не получить у нас, скажи ему, чтобы он ушел». — «Заклинаю тебя твоими праведными предками, о повелитель правоверных, — настаивал Джаафар, — разреши ему вытянуть еще одну бумагу, быть может, она принесет ему хлеб насущный». Халиф сказал: «Пусть вытянет в последний раз». Рыбак протянул руку и вытащил третью бумагу, в которой оказалось: «Выдать рыбаку один динар». «Я просил у Аллаха счастья для тебя, — сказал Джаафар рыбаку Халифе, — но он не даровал тебе ничего, кроме одного динара».

«За сто палочных ударов один динар — большая прибыль! — воскликнул рыбак. — Да ниспошлет тебе Аллах побольше такого достатка!» Халиф рассмеялся, а Джаафар взял рыбака за руку и вывел из дворца. Когда он дошел до ворот, его увидел евнух Сандал и позвал: «О рыбак, поди сюда и подари нам что-нибудь из того, что подарил тебе повелитель правоверных, ведь ты же веселил его». — «Да, клянусь Аллахом, ты прав, безбородый, — молвил рыбак. — С радостью поделился бы я с тобой, чернокожий евнух, тем, что заработал. Меня угостили сотней палочных ударов и одним динаром. Пусть выпадет все это и на твою долю!» Сказав это, Халифа бросил динар евнуху и вышел, и слезы струились по его щекам. Увидев, в каком он состоянии, Сандал понял, что рыбак сказал правду. Он позвал слуг, чтобы они проводили его, и, вынув кошелек с золотом из кармана, дал ему сто динаров и сказал: «Эй, рыбак, возьми эти сто динаров и динар халифа». Рыбак взял деньги и быстро ушел, тут же забыв о палочных ударах.

Но когда Аллах всевышний что-нибудь пожелает, это обязательно исполнится. Халифа случайно направился на рынок невольников. Там он увидел большую толпу. «Почему собралось столько народу?» — спросил он себя. Он подошел к собравшимся и прорвался сквозь толпу купцов к середине круга. При виде его купцы весело закричали: «Шире круг, дайте место голоштанному капитану». Люди потеснились и дали место рыбаку, и он увидел, что в середине круга стоит старик, а перед ним сундук, рядом с которым сидит невольник. Старик громко кричал: «О купцы, о богатые люди, торопитесь и спешите приобрести этот таинственный сундук из дворца госпожи Зубайды, дочери Касима, супруги повелителя правоверных Харун ар-Рашида. Спешите и не медлите, да благословит вас Аллах!» Один из купцов сказал: «Клянусь Аллахом, это опасный товар, я скажу одно слово, а вы не прекословьте, за сундук этот я дам двадцать динаров!» Другой воскликнул: «Я дам пятьдесят динаров».

Купцы начали постепенно поднимать цену, и наконец она дошла до ста динаров. Глашатай кричал: «Сто динаров — раз, сто динаров — два. У кого больше? Сто…» Тут раздался голос рыбака Халифы: «Сто и один динар». Услышав предложение Халифы, купцы расхохотались, считая, что он шутит, и сказали: «О евнух, пусть забирает сундук Халифа за сто и один динар!» — «Клянусь Аллахом, — сказал евнух, — продам его только Халифе. Иди, рыбак, — да благословит тебя Аллах! — возьми сундук и дай золото!» Халифа вынул деньги, отдал их невольнику, и сделка состоялась. Слуга сосчитал деньги, убедился, что все в порядке, вернулся во дворец и сообщил госпоже Зубайде о продаже сундука, чему та была очень рада.

Что же касается Халифы, то он взвалил сундук на плечи, но из-за тяжести его не мог сдвинуться с места. Тогда он поставил его на голову и, поддерживая двумя руками, добрался до своего квартала. Было очень жарко, он снял сундук с головы и поставил на землю, и так как очень устал, то сел на него и погрузился в раздумья о том, что произошло с ним, приговаривая: «О, если бы я знал, что в этом сундуке!» Затем он открыл дверь своего дома, еле-еле втащил сундук через дверь и попытался открыть его, но не смог. «Почему мне пришло в голову купить этот сундук? Теперь придется взломать его, чтобы посмотреть, что в нем», — говорил он себе. Затем он снова попытался открыть замок, но ничего не смог с ним сделать. «Оставлю-ка я это дело на завтра», — сказал он себе и решил лечь спать. Однако он не нашел места, чтобы лечь, потому что сундук еле-еле вмещался в комнате. Поэтому он взобрался на него и улегся. Через некоторое время он почувствовал, что в сундуке что-то шевелится. Он проснулся, и сон его улетучился. От страха Халифа чуть не лишился рассудка, так как подумал, что в сундуке находится джинн. «Слава Аллаху, — воскликнул он, — за то, что он не дал мне открыть его. Если бы я открыл сундук, то в темноте джинны выскочили бы из него и погубили бы меня, словом, ничего хорошего от этого не было бы». Он снова лег, но вдруг опять в сундуке что-то зашевелилось, и сильнее, чем в первый раз. Халифа вскочил на ноги и сказал себе: «Второй раз джинн шевелится, но теперь он страшно зол». Затем Халифа второпях стал искать светильник, но не нашел его. Впрочем, у рыбака и денег не было, чтобы купить светильник. Тогда, выбежав на улицу, Халифа принялся кричать: «О люди квартала, соседи!» Большинство жителей квартала уже спали. От крика Халифы они проснулись и спросили: «Что с тобой случилось, Халифа?» — «Принесите свечу, на меня напали джинны!» — вопил Халифа. Смеясь над ним, соседи принесли светильник. Он взял его, вошел к себе в комнату, камнем разбил замок и открыл сундук. А в сундуке лежала девушка, подобная райской деве, она спала, одурманенная опиумом. От шума она проснулась, немного пришла в себя, открыла глаза и, почувствовав, что ей тесно, задвигалась. Увидев ее в таком состоянии, Халифа подскочил к ней и сказал: «О госпожа, заклинаю тебя Аллахом, скажи, откуда ты?» Девушка открыла глаза и сказала: «Дай мне жасмин и нарцисс». «Здесь нет ничего, кроме резеды», — ответил Халифа. Она немного оправилась от дурмана, взглянула на Халифу и спросила: «Кто ты и где я?» — «Ты у меня дома», — ответил он. «А почему я не во дворце халифа Харун ар Рашида?» — спросила она. «При чем здесь ар-Рашид, безумная, ты моя невольница, я купил тебя сегодня за сто один динар, и ты спала в этом сундуке», — объявил Халифа. Услышав его слова, девушка спросила: «Как тебя зовут?» — «Зовут меня Халифой, — ответил он, — нарекли меня счастливым именем, но звезда моя не оказалась счастливой». Девушка посмеялась и сказала: «Оставь эти разговоры, лучше скажи, у тебя есть какая-нибудь еда?» — «Клянусь Аллахом, даже воды нет, — отвечал рыбак, — вот уже два дня, как во рту у меня ничего не было. Сейчас я отдал бы жизнь за кусок хлеба». «А у тебя есть деньги?» — спросила девушка. «Да хранит Аллах этот сундук, — воскликнул Халифа, — он меня разорил, ведь я заплатил за него все, что у меня было, и остался без гроша». Девушка еще раз рассмеялась и сказала: «Встань и иди попроси у своих соседей что-нибудь поесть, я умираю с голоду». Халифа вышел на улицу и начал кричать: «О жители квартала!» А люди уже спали. Они проснулись и спросили: «Что опять случилось, Халифа?» — «Соседи, — сказал он, я голодный, и у меня нечего есть. Один из соседей дал ему лепешку, другой — немного масла, третий — немного сыру, четвертый — огурцы и так он заполнил свою сумку, вернулся домой, положил все перед девушкой и сказал: «Ешь!» Она рассмеялась и сказала: «Как мне есть все это, если нет даже кувшина воды, чтобы запить еду. Я боюсь подавиться и умереть». — «Хорошо, — сказал Халифа, я сейчас наполню тебе этот кувшин водой». Он взял кувшин, вышел на улицу и опять начал кричать: «О жители квартала!» — «Какое новое бедствие постигло тебя в такой поздний час, Халифа?» — спросили соседи. «Вы дали мне есть, — кричал он, я поел и теперь сгораю от жажды. Дайте мне напиться». Один из соседей вынес ему кувшин воды, другой — чашу, третий — бурдюк, и так наполнили водой большой кувшин. Он пошел домой и сказал: «Госпожа, больше ты ни в чем не нуждаешься, вот вода». — «Да, — воскликнула девушка, — ты прав, в настоящее время я ни в чем не нуждаюсь, но это только в настоящее время!» — «Теперь расскажи мне что с тобой случилось», — попросил Халифа. «Горе тебе, ты не знаешь меня! — воскликнула девушка. — Раз так, то я расскажу о себе. Я Кут ал-Кулуб, невольница халифа Харун ар-Рашида. Его супруга госпожа Зубайда приревновала меня, одурманила опиумом и положила в этот сундук. Слава Аллаху, что это дело кончилось благополучно и не случилось худшее. Но все, что произошло со мной, пойдет тебе на пользу и принесет счастье, ибо ты получишь у халифа ар-Рашида столько добра, что благодаря мне сразу разбогатеешь». — «А кто такой ар-Рашид, это не тот ли, во дворце которого меня вчера арестовали?» — спросил Халифа. «Да, он самый», — ответила Кут ал-Кулуб. «Клянусь Аллахом, я не видел более скупого человека, чем этот трубач. Он вредный и пустой человек; вчера по его приказу меня угостили сотней палочных ударов, а за это он дал мне всего один динар. Я научил его ловить рыбу и сделал его своим товарищем, а он предал меня». — «Оставь эти глупые разговоры, — воскликнула Кут ал-Кулуб, — открой глаза и веди себя достойно и прилично, когда встретишься с ним, и тогда ты достигнешь всего, чего пожелаешь». Услышав это, Халифа словно очнулся от сна, в котором он пребывал; Аллах снял завесу с его глаз ради его счастья.

«С удовольствием и охотой! — сказал он Кут ал-Кулуб и затем добавил: — А теперь, с богом, будем спать».

Тогда девушка встала и легла в одном углу, а он лег в другом углу, далеко от нее. Когда наступило утро, Кут ал-Кулуб потребовала у Халифы чернил и бумаги. Он достал их для нее, и она написала письмо купцу, другу халифа, Ибн Карнасу, в котором сообщила, что с ней произошло и что она сейчас находится у рыбака Халифы, который купил ее. Затем девушка отдала письмо рыбаку и сказала: «Возьми это письмо, отнеси его на рынок ювелиров, спроси там о лавке Ибн Карнаса, золотых дел мастера, и отдай ему письмо, но не разговаривай с ним». — «Слушаю и повинуюсь!» — сказал он. Затем взял у Кут ал-Кулуб письмо, отправился на рынок ювелиров и спросил, где находится лавка Ибн Карнаса. Его повели к ювелиру, и Халифа поздоровался с ним. Ювелир, презрительно оглядев его, ответил на его приветствие и спросил: «Что тебе нужно?» Рыбак вручил ему письмо, но ювелир не стал читать его, думая, что он нищий и просит милостыню. «Дайте ему полдирхема», — приказал он своим слугам. «Я не нуждаюсь в милостыне, лучше прочти письмо», — сказал ему Халифа. Тогда Ибн Карнас взял письмо, прочел его и, поняв, в чем дело, поцеловал его, приложил ко лбу, быстро поднялся и спросил у Халифы: «Брат мой, где твой дом?» — «Для чего тебе нужен мой дом? — спросил Халифа. — Наверное, ты хочешь пойти и украсть мою невольницу». — «Нет, — ответил ювелир, — наоборот, я хочу купить что-нибудь для нее и для тебя поесть». — «Мой дом находится в таком-то квартале», — успокоившись, сказал Халифа.

«Прекрасно — да сделает Аллах исход твоих дел благополучным!» — воскликнул Ибн Карнас. Затем он кликнул двух рабов и сказал им: «Пойдите с этим человеком в лавку менялы Мухсина и скажите ему, чтобы он дал ему тысячу динаров, а затем быстро вернитесь сюда». Рабы вместе с Халифой пошли в лавку менялы Мухсина и попросили дать Халифе тысячу золотых динаров. Он дал деньги, и они, взяв их, вернулись в лавку ювелира. Когда они прибыли туда. Халифа увидел, что Ибн Карнас уже сидит на чистокровном муле ценой в тысячу динаров, а вокруг него суетятся слуги и невольники. Рядом стоял наготове оседланный и взнузданный мул, такой же, что и под ним. Ювелир сказал Халифе: «Во имя Аллаха, садись на этого мула», — «Нет, я не сяду, — ответил Халифа, — я боюсь, что он сбросит меня». — «Ты должен сесть, и побыстрее», — приказал ювелир.

Халифа подошел к мулу, взобрался на него спиной к его голове и ухватился за хвост. Мул закричал и сбросил его на землю, а все вокруг корчились от смех: Халифа встал, ворча: «Разве я не говорил тебе, что не смогу удержаться на этом большом осле?» Тогда Ибн Карнас оставил Халифу на рынке, отправился во дворец к повелителю правоверных и рассказал о Кут ал-Кулуб. Затем он поехал к Халифе, забрал Кут ал-Кулуб и повез к себе. Халифа, не дождавшись ювелира Ибн Карнаса, отправился к себе домой, чтоб проведать невольницу. Подойдя к дому, он увидел, что в их квартале столпились люди и о чем-то оживленно разговаривают. «Халифа сегодня убежал из дому, и, наверное, навсегда. Любопытно, откуда у него эта девушка?» — говорили одни. Другие же говорили: «Это безумный развратник, наверное, нашел ее пьяной где-нибудь на дороге, привел к себе и, позабавившись с ней, убежал из дому, думая, что она умерла». В это время показался Халифа. «Несчастный, — сказали ему люди, разве ты не знаешь, что случилось?» — «Нет, не знаю, клянусь Аллахом!» — ответил он. «Час назад сюда нагрянули воины и невольники и забрали девушку, которую ты украл, — сказали люди. — Они искали тебя, но, к твоему счастью, не нашли». — «Как, они забрали девушку?» — закричал Халифа. «Если бы ты был здесь, они убили бы тебя», — сказал один из присутствующих. Но Халифа более не обращал на них внимания. Он тотчас же бросился в лавку Ибн Карнаса и, когда пришел туда, увидел, что ювелир сидит верхом на муле. «Клянусь Аллахом, не подобало тебе так поступать со мной, — воскликнул Халифа. — Ты занял меня здесь делами, а сам послал слуг забрать мою невольницу». — «Глупец, замолчи и следуй за мной», — сказал ему Ибн Карнас и повел его с собой. Он привел Халифу в прекрасный дом. Оставив его в прихожей, он вошел в дом и увидел, что Кут ал-Кулуб сидит на золотом сиденье, а вокруг нее суетятся десять луноликих невольниц. Увидев Кут ал-Кулуб, Ибн Карнас поцеловал перед ней землю и приветствовал ее. «Что ты сделал с моим хозяином, который отдал за меня все свое богатство?» — спросила она ювелира первым делом. «Я заплатил ему тысячу динаров», — ответил Ибн Карнас и рассказал ей о том, что было с Халифой, от начала до конца. Она посмеялась и сказала: «Не взыскивай с него строго, он простолюдин. Вот и от меня тысяча динаров ему в подарок. По воле Аллаха всевышнего Халифа получит от халифа столько, что станет богачом».

Пока они беседовали, прибыл слуга от халифа за Кут ал-Кулуб. Халиф ар-Рашид, узнав о том, что она находится у Ибн Карнаса, сгорая от нетерпения, немедленно послал за ней, чтобы ее привели к нему. Отправляясь к халифу, Кут ал-Кулуб забрала с собой и рыбака Халифу. Прибыв к Харун ар-Рашиду, она поцеловала перед ним землю и нежно приветствовала его. Халиф тотчас же встал, приветствовал ее и спросил о том, как обходился с ней человек, который купил ее. «Этого человека зовут Халифой, — отвечала Кут ал-Кулуб, — по ремеслу он рыбак, а сейчас находится здесь и ждет у ворот. Он рассказывал мне, что у него есть свои счеты с вашим господином, повелителем правоверных, который был его товарищем по рыбной ловле». — «Он стоит у ворот?» — спросил халиф. «Да», — ответила Кут ал-Кулуб. Халиф велел привести рыбака. Представ перед Харун ар-Рашидом, Халифа поцеловал перед ним землю и пожелал еще большего величия и благополучия. Халиф подивился достойному поведению рыбака и спросил его о делах. Рыбак Халифа рассказал о своих делах с самого начала до конца, и халиф от души смеялся над его приключениями. Затем Халифа поведал ему также о евнухе Сандале, как тот дал ему сто динаров и как он, добавив к ним один динар, полученный от халифа, купил сундук, не зная, что в нем. Словом, он изложил халифу все, как было. Халиф смеялся и веселился от души. «Мы хотим воздать тебе должное за то, что ты возвратил невольницу тому, кому она принадлежала». Сказав это, халиф помолчал немного, а затем велел выдать Халифе пятьдесят тысяч золотых динаров, нарядную одежду из халифских одеяний, мула, несколько суданских рабов, чтобы они обслуживали его, и рыбак Халифа стал подобен одному из царей своего времени.

Халиф радовался и был счастлив, что его любимая Кут ал-Кулуб вернулась. Узнав о том, что все злоключения Кут ал-Кулуб произошли по вине его супруги и двоюродной сестры Зубайды, он сильно разгневался на нее и больше не стал оказывать ей внимания.

Узнав о том, что случилось, госпожа Зубайда от злости занемогла, поблекла, и, когда терпение покинуло ее, она послала письмо сыну своего дяди, повелителю правоверных, в котором просила простить ее и признавала свою вину, заключая свое послание следующим стихами:

Когда послание госпожи Зубайды дошло до повелителя правоверных и он прочел его, то понял, что его супруга признала свою вину и отправила это письмо, чтобы он простил ее.

«Воистину Аллах прощает всех грешников, ибо он милостлив и милосерден!» — сказал он себе и написал ей ответное письмо, в котором сообщал, что прощает ей ее прегрешение и по-прежнему милостлив и благосклонен к ней. Это письмо доставило госпоже Зубайде огромную радость.

Затем халиф назначил в знак благодарности рыбаку Халифе ежемесячное жалованье в пятьдесят динаров. И Халифа зажил среди челяди и слуг, в роскошном доме, окруженный почетом и уважением, наслаждаясь покоем и богатством.

Когда Халифа уходил от повелителя правоверных, он поцеловал перед ним землю, пожелал ему долгой жизни и пристойно удалился. У ворот он увидел евнуха Сандала, который в свое время дал ему сто динаров. «О рыбак, — спросил его евнух, — откуда у тебя все это великолепие?» Халифа поведал ему обо всем, что было, Сандал очень обрадовался этому, ибо он был причиной его благополучия, и сказал ему: «А разве ты не сделаешь подарка нам из этого богатства, которое тебе досталось?» Халифа тотчас же вынул из кармана мешочек с тысячью динаров и протянул его Сандалу: «Возьми то, что тебе причитается, и да благословит тебя Аллах!» Евнух был поражен великодушием и щедростью бывшего бедняка. Затем Халифа простился с ним и на своем муле в окружении своих рабов и слуг отправился домой. Люди глядели на него и удивлялись его богатству и величию. Когда Халифа прибыл домой и сошел со своего мула, люди обступили его и начали расспрашивать о том, откуда пришло к нему такое счастье. Он поведал им о своих приключениях с начала до конца. Затем Халифа купил богатый дом с портиком, потратил на его убранство часть своего богатства и довел красоту дома до совершенства. Он поселился там и зажил счастливой жизнью, часто повторяя такие стихи:

Когда Халифа окончательно обосновался в своем доме, за него посватали дочь одного из городских вельмож и сыграли свадьбу. Девушка была очень красива, он всем сердцем привязался к ней и полюбил ее; ему было весело и радостно с ней. Его богатство умножилось, и счастье стало полным. Увидев себя в благополучии и благоденствии, он благодарил Аллаха всевышнего и великого за то, что он даровал ему богатство и почести. Он славил господа и воспевал его словами поэта:

Халифа часто навещал халифа Харун ар-Рашида, который принимал его и щедро одарял. Так он жил в благоденствии и радости, в богатстве и изобилии, в почете, блаженстве и наслаждениях, довольстве и покое, и жил до тех пор, пока не явилась к нему разрушительница наслаждений и разлучительница людей — смерть.