Стажёр

Глава 8

Братья по крови? Что-то не похож он на моего брата…

Теперь, когда мы стояли нос к носу, я разглядел его повнимательней. Худое, лучше даже сказать — измождённое — лицо. Светлые редкие волосы тщательно приглажены, и свисают прядями на ворот серой тужурки. Глаза бледно-голубые, не то прищурены, не то просто раскосые по жизни. С возрастом, похоже, я ошибся — не тридцать ему, а все сорок, не меньше.

Отодвинулся он, смотрит на мою реакцию. А я держусь, ничего не говорю, молчу только.

На шею не кидаюсь с криком радости, вопросами не забрасываю.

Потому что непонятно ничего. А когда непонятно, нужно больше слушать и надувать щёки. Сойдёшь за умного.

Он снова зашептал:

— Сейчас я не могу сказать всё, здесь неподходящее место. Скажите только — вы хотите провести жизнь, копаясь в земле, занимаясь грязным трудом, или желаете достичь большего?

— Конечно, хочу большего, — отвечаю. — Кто ж не хочет?

— Хорошо, — шепчет. — Я помогу вам. Мы, существа одной крови, должны помогать своим и поддерживать.

Ёлки зелёные, да о какой крови он всё время бормочет?! С виду обычный человек, не орг и не гоб. Ну, печать у него… И что она означает? И ведь все про это знают, я один как дурак.

А он говорит:

— Негоже одному из нас, такому умному и образованному юноше, как вы, пропадать просто так. У нас пока скромные возможности, но даже сейчас я могу избавить вас от тяжёлого, грязного труда.

— Сначала про магию расскажи, — говорю. — Что это было, там, на квартире?

Зашипел он сквозь зубы, зыркнул по сторонам. Похоже — испугался.

— Не здесь. Я всё объясню, но не здесь. Понимаю, у вас много вопросов. Я позвал вас сюда для лучшего знакомства. Но об этом мы поговорим в другом месте. Сейчас отдайте мне, пожалуйста, мои часы. Скажите, вам нужны деньги или жильё? У вас есть где переночевать?

Подумал я немного, и часы отдал. Тот ухватил своё сокровище и в карман спрятал, от чужих глаз подальше.

— Денег маловато, но есть, — говорю. — И жильё имеется. Я не нищий.

— Конечно, конечно, я не имел в виду вас оскорбить, — пробормотал он, утрамбовывая часы в кармашек. — Сейчас нам лучше уйти отсюда. Не стоит слишком привлекать к себе внимание.

Уже совсем стемнело, когда я шёл к себе на квартиру. Голова пухла от новостей. Не то чтобы я сильно удивился — наш человек, насмотревшийся роликов и сериалов, подготовлен ко всему. Но одно дело смотреть на экран, а другое — когда что-то случается лично с тобой.

Я шёл, разглядывая звёздное небо, а перед глазами стояло лицо этого тощего мага эльфийских кровей. Да, потому что он был эльф — пускай даже наполовину. Из тех, которых здесь называют — эльвы.

«В нас течёт древняя кровь, — говорил он, и глаза его, раскосые, светлые, возбуждённо горели. — Кровь могучих магов и воинов. Об этом вам не расскажут в университетах, об этом предпочитают молчать газеты и книги. Да! Люди стыдливо замалчивают нашу роль в истории. Но мы есть, и мы помним…»

Лицо его, худое, обрамлённое белесыми прядями, светилось искренней верой. А я не мог отделаться от мысли, что смотрю сон и вот-вот проснусь. Только вот никак не получается.

А он всё говорил, и не мог остановиться.

«Люди оттеснили нас. Они занимают землю, где мы живём. Нас мало, мы медленно плодимся, и не любим шума городов. Люди извратили суть Соглашения. Вывернули слова, исказили смысл. Мы любим траву, деревья, ручейки и озёра с ключевой водой. Люди пашут землю, взрывают корни, корчуют пни. Самые слабые из нас поддались соблазну и продали права на землю. Они ушли в города, ведь так казалось легче жить. Нет, это обман! Обманчивая лёгкость…»

Он качал головой, волосы шевелились, как живые, из-под прядей проглядывали заострённые, хрящеватые кончики ушей.

«Некоторые из тех, что пришли в города, забыли кто они. Ради куска хлеба продают себя… Мужчины идут в услужение, женщины торгуют телом… Младенцев, родившихся от неизвестных отцов, подкидывают на пороги приютов. Таких несчастных детей клеймят печатью — при явном подозрении на потомка эльвов. Магия… люди не владеют магией. Печать накладывает лично старший эльв, это клеймо на всю жизнь. Где бы ты ни был, она держит тебя крепче кандалов. Нельзя просто так применять магию, это закон. Любой, кто попробует сделать это, будет наказан. Но тому, кто заклеймён, не стоит даже пытаться. Печать ограничивает возможности, она как путы на руках. Ты чувствуешь магию, она вокруг тебя, как холодная вода, но ты не можешь напиться»…

«А как же тогда?..» — вклинился я. Как-то ведь он воздействовал на меня совсем недавно, на квартире у Верочки?

«Можно колдовать, если есть амулет. Он усиливает ту жалкую возможность, которую нам оставили. Чем мощнее амулет, тем больше магии ты можешь использовать. Но амулеты редки, стоят больших денег, и владеть ими запрещено. Только старшие эльвы могут иметь их и пользоваться как угодно».

«Один орк… то есть орг увидел мою печать и напугался, как чёрт ладана, — заметил я. — Почему?»

«Орги и гобы тоже владеют магией, но она слабее нашей. Они колдуют по мелочи — делают что-то одно. Кто что может. Если орг или гоб нападёт на одного из нас, он сильно рискует. Ведь у тебя может быть амулет, а печать ставят только эльвам. И тогда… да, такому гобу или оргу не поздоровится».

Не заметил за мыслями, как дотопал до своего дома.

Поднялся наверх. Моя квартирная хозяйка стояла на лестнице и разговаривала с какой-то девушкой. Девушка стояла ко мне спиной, я видел в полутьме только её изящную фигурку. Тоненькая, стройная, отделанное мехом пальто в талию, сапожки на каблучках. Круглая бархатная шапочка, на шапочке брошкой кокетливо приколото чёрное птичье перо.

— Меняйте компресс, как подсохнет, — говорила девушка моей хозяйке. — Обтирать не забывайте. Микстура в бутылочке, дадите после первых петухов. Если жар не спадёт, пришлите записку с мальчиком.

— Благодарствуйте, барышня, — хозяйка кланялась и прижимала руки к груди. — Вот, возьмите за труд…

— Нет, нет, денег я с вас не возьму, — отказалась девушка. — А вы делайте, как я сказала, и всё будет хорошо. Я потом ещё зайду, посмотрю, как ваши дела.

Хозяйка рассыпалась в благодарностях.

Я к тому времени подошёл к ним. Девушка повернулась, чтобы уходить, и наткнулась на меня.

— Ой.

— Ой.

Мы оба ойкнули — она от неожиданности. Я тоже.

Потому что это оказалась девушка-гоблин.

Нет, я не то чтобы удивился. В компьютерных игрушках приходилось видеть всяких персонажей. Так что пускай другие удивляются. Просто странно видеть гоблина не во всём чёрном, как они здесь ходят, и не в игровых шмотках, как в игре.

А так она даже очень ничего. Личико гладкое, симпатичное, глаза блестят, на губах улыбка. Кончики ушей заправлены под шапочку, так что издалека и не разберёшь, что это гоб.

— Здравствуйте, — говорит она.

— Здравствуйте, — отвечаю.

Она — с улыбкой:

— Разрешите пройти?

Ёлки, это же я ей дорогу загораживаю, так загляделся.

Посторонился, пропустил.

— Спасибо, — говорит, — Дмитрий Александрович.

И цок-цок вниз по лестнице каблучками.

А откуда она меня знает? Дёрнулся я вслед за ней, да куда там. Убежала, только каблучки простучали да дверь внизу хлопнула.

— Кто это? — спрашиваю.

— О, это прекрасная, милая барышня! — закудахтала квартирная хозяйка. — Тому, кто женится на ней, очень, очень повезёт! Учится на сестру милосердия, дежурит при больнице, ходит за хворыми… В свободное время помогает тем, у кого денег нет, и даже платы не берёт. Вот сейчас к моему сыночку приходила, так помогла, такое облегчение… Чудесная барышня!

Я чуть не оглох, слушая всё это.

Зашёл к себе, она за мной, и всё трещит, как сорока. Спрашивает:

— А как у вас с девушкой прошло, с красивой?

— Всё отлично, — говорю. — Где котёнок мой?

Она заозиралась, да как крикнет:

— Дочка, неси котика сюда!

Представилось мне вдруг, что сейчас её пигалица моего котёнка на блюде принесёт, запечённого в сметане с зеленью. Аж нехорошо стало.

Но нет, смотрю — девчонка котика в охапку тащит, а на шее у него бантик повязан. Ленточка атласная, и шерсть расчёсана — картинка, а не кот. Фух-х, аж от сердца отлегло. Кто их знает, живут бедно, а котов гобы здесь всё-таки жрут за милую душу. Обычаи у них такие. Скажи кто посторонний — обижаются. А так правда.

Что-то меня вдруг толкнуло, спросил у хозяйки:

— Вы знаете, что на мне печать?

Хозяйка на меня глянула, странно так, и ответила:

— Конечно знаю, господин Найдёнов. Вы же мне сами и сказали, когда комнату пришли снимать. Неужто не помните?

Вот как. Знал, выходит, бывший студент Найдёнов кое-что о себе. И даже не скрывал. Непрост, непрост господин стажёр…

— По голове меня стукнули, — говорю, — вот и не помню. И вот что: я работу нашёл. Так что ночью не пугайтесь, когда дверью хлопну. Я это — иду работать. Разбудите меня через два удара часов.

Посмотрел, как она рот открыла от такого известия, и на койку завалился. Котёнка к себе прижал, глаза закрыл — и заснул мгновенно. Как выключили.