Старс 5 Unforgiven (вторая часть)

Глава 31 Война и Желание

— Так и знал, что мне выпадет кто-то вроде тебя.

Федор расслаблен, его тяжелые плечи привычно разминаются. Он покачивает головой и разглядывает противника. Адепт Войны свято верит в то, что не существует врага, которого он не способен победить.

— Надеюсь мы с тобой славно повеселимся, Федь, — отвечает Чейни.

Чейни опасный враг и Федор это знает. Дело не только в том, что стоящий перед ним игрок достаточно ловкий и быстрый, а в том, что Адепт Войны чувствует поганый запах, исходящий от этого ублюдка. Запах, с которым он отлично знаком. Так пахнут те, кто заручился поддержкой необычных сил. Кто набрел на своем пути игрока на потусторонние личности, подарившие своим чемпионам дополнительные силы и возможности.

Федор знает об этом потому, что и сам точно такой же человек. Его поддерживает Война — величайший воин, из когда либо созданных на Земле. Существо, рожденное человеческой жаждой сражений и желаний господствовать над остальными. Монстр, выкованный в вечных человеческих конфликтах. Его влияние на историю землян оказалось столь великим, что он обрел рождение в Системе «Эпохи Звезд». А Федор стал первым человеком, нашедшим путь к его потенциалу. В награду Война одарил Федора титулом своего чемпиона и позволил использовать Меч Пожиратель Хаоса, наделяющий игрока дополнительными навыками.

По крайне мере это то, во что верит сам Федор.

Чейни шел совершенно другим путем. Тот, кому он присягнул на верность был куда более требовательным существом и отбирал себе чемпионов он куда тщательнее. В день их дуэли, Федор еще многого не знал об устройстве мира, в который превращалсь Земля под влиянием «Эпохи Звезд». Он наивно полагал, что Война действительно выбрал лишь его одного своим чемпионом и все те блага, что получил Федор — существовали эксклюзивно только у него. Звездный Ассистент по имени Хорус, живущий в теле Федора, знал правильный ответ но не спешил переубеждать своего игрока.

Этот Звездный Ассистент, как и все остальные именные Звезды, обладал уникальной способностью, которую мог использовать как по команде игрока, так и самостоятельно. Уникальной способностью Хоруса была Безошибочная Симуляция: он мог с превосходной точностью имитировать события, происходящее с вверенным ему игроком в диапазоне одного часа.

Всего лишь час — можно подумать, что это ерунда, сущая малость и не стоит даже того, чтобы называться Способностью. Вообще, конечно, довольно мало людей, которые так бы подумали. Мы все понимаем, насколько великолепной может быть способность, позволяющая безукоризненно рассчитывать все происходящее с нами на ближайший час.

То, чего не знал Федор — так это лимитов способностей своей Звезды. Его Ассистент лукавил — Безошибочная Симуляция могла выстраивать гипотезы на куда более длительный временной промежуток, чем один час. Но проблема была в том, что в этой «Эпохе» появилось слишком много «баганутых» — так Звездные Ассистенты называли людей, проигнорировавших хотя бы один из трех фундаментальных законов запуска «Эпохи Звезд».

Удивительно, что на этой планете «баганутых» оказалось так много! Хорус часто думал об этом, но не находил подходящего объяснения феномену. Возможно, все дело было в том, что люди обладали двумя особенностями, которые Хорус никак не мог расшифровать.

Фантазия и Адаптивность. Каждое из этих направлений было по-своему опасным, а в дуэте так вообще создавало массу проблем Организаторам «Эпохи». Каждый день Хорус видел бесчисленные логи жалоб, предложений и докладов от пришельцев, ответственных за контроль игрового процесса.

Впрочем, это была первая «Эпоха» для Хоруса и он не знал, так ли происходит всегда, или конкретно эта планета оказалась столь «баганутой». Он был семиконечной Звездой, фактически пиковой формой Звездных Асситентов и открыто гордился своим происхождение. Кроме того, он заполучил еще и великолепную Способность. Хорус был достаточно гордым и заносчивым Ассистентом, но свои функции выполнял исправно.

Он подталкивал своего игрока к верным выборам, помогал прокачиваться и делился хитростями и премудростями. Вместе они достаточно быстро дошли до самой верхушки своего боевого кластера и теперь необходимо было сделать финальный рывок на пути к их триумфу.

Хорус запустил симуляцию еще в штаб-квартире, а потому не удивился, когда их телепортировало к Чейни — это было предсказуемо. Ассистент ту же почувствовал учащение сердцебиения вверенного ему игрока. Вряд ли того беспокоило сражение, скорее он понял, что перед ним не самый простой оппонент, а значит придется потратить чуть больше времени, чем он планировал.

Чувства — вот что беспокоило Хоруса. Несколько глобальных уровней назад, когда Хельмут похитил подругу Адепта Войны, Звездный Ассистент втайне от Федора надеялся, что Мелодию продадут пришельцам, переместят в другой кластер или, в идеале, убьют. Но, этого не произошло. Вмешался Золотой Кир — один из самых «баганутых» игроков в Кирайе. Он высвободил девушку и Федор вновь выключил режим уничтожения всего и вся и переключился на «чуткого бойфренда». Досадная оплошность, но что тут поделаешь?

Хорус напрасно надеялся понять человеческую любовь. Такая глупая привязанность к другому существу была для него идиотской и бесполезной. Во-первых, ее невозможно было Симулировать. Во-вторых, она обязательно вела к провалу. Этим ему импонировал Золотой Кир — у парня явно были не все дома, зато его эмоциональный спектр менялся лишь тогда, когда речь заходила о наживе. Дружба, любовь, долг? Золотому Киру на подобные глупости было откровенно наплевать! Состязаться в подобном ярком безразличии с ним могли только Виридий и Гриша — один потому, что сошел с ума, а второй лишился чувств из-за смены класса.

Земляне оказались поразительными особями! Хорус с радостью изучал их каждый день и старался все лучше понять, но разочарованно опускал виртуальные руки всякий раз, когда сталкивался с очередным ярким проявлением чувств. Вот и сейчас — Федор думал о своей Мелодии вместо того, чтобы сконцентрироваться на опасном враге.

*Запускаю Безошибочную Симуляцию.*

Звездный Ассистент решил отвлечь игрока от бестолковых мыслей и вернуть его к боевой реальности. Федор едва заметно кивнул, готовясь увидеть десятки возможных сценариев и выбрать наиболее эффективный для победы.

Поразительно! Такого Хорус не ожидал. По какой-то причине одна за другой его симуляции приводили к гибели Федора. Но как такое возможно? Он ведь был намного сильнее Властелина. Одна Симуляция рушилась за другой, Хорус пытался найти выход и никак не мог решить вставшую перед ним задачу. Звездный Ассистент не умел паниковать, поэтому только созерцал происходящее, старательно подбирая лучший вариант для начала сражения.

— Медлишь? — Чейни улыбнулся. Вокруг него в воздухе зависли стальные цепи с острыми крюками — его особенное оружие.

— Прикидываю, как безболезненно тебя убить.

— Безболезненно не получится, Федь. Я для тебя, кажется, худший противник. Знаешь почему?

— Нет, но ты же мне обязательно расскажешь, — Федор приготовился к сражению. Одна за другой Безошибочные Симуляции заканчивались поражением. Это могло значить только одно — начинать надо с самых сильных техник и не жалеть ежедневных навыков.

— Конечно, Федь. Ведь я так этого хочу.

*Плохо.*

— Рыцарь Конца Света: Война. Пожиратель Хаоса.

Федор принял решение мгновенно, используя высшую форму и призывая великий клинок. Тяжелая рукоятка приятно оттягивала ладонь, ему пришлось напрячь величественные мышцы, только чтобы удержать это оружие. Пламя Войны разгорелось за спиной, а вдалеке раздался грохот боевых барабанов. Мощь Вестника Уничтожения была действительно впечатляющей, но Федор оказался не готов к тому, что приготовил ему Чейни.

— Превосходно. Уничтожь меня! Избранник Вечных: Желание!

Тело Чейни вытянулось, руки и ноги захрустели, ломаясь и перестраиваясь. Боль волнами гуляли по его телу, но безумцу это только добавляло удовольствия. Он трепетал, кричал от наслаждения и не сводил с Федора глаз. Крюки на его цепях впились в кожу игрока и с треском оттянули в стороны, почти срывая с тела. Федор не знал о подобном потенциале, не мог оценить степень опасности. Симуляция Хоруса, на которую он привык надеяться, была не в состоянии просчитать все вероятности, а через секунду сообщения Звездного Ассистента исчезли. Все, что видел перед собой Федор — это извивающийся долговязый силуэт Чейни. Он протянул вперед руку и поманил Адепта Войны:

— Ну же, смелей.

Федор сжал Пожиратель Хаоса — сильнейший мифический клинок, объятый пламенем войны. Барабаны вокруг заиграли неистовый марш и Федя двинулся вперед, занося над головой разрушительный клинок. Один взмах и широкое лезвие с чавкающим звуком и оглушительным хрустом углубилось в ключицу Чейни. Безумец расхохотался и двинулся вперед, помогая мечу проникнуть еще глубже. Адепт Войны чуть не поперхнулся от отвращения — он видел сочащуюся розовую кровь, пульсирующую белую плоть и обнаженные острые черные кости. Все в этом существе было неправильно, неприятно и… желанно?

— О, да, — от дрожащего голоса Чейни целая армия мурашек пробежала по телу Федора. Он схватился двумя руками за рукоятку и дернул ее в сторону, отрывая кусок от тела безумца. — Великолепно! Именно так, как я и желал!

Пальцы рук свело безумной судорогой — как он не выронил меч? Федор свалился на колени и почувствовал, как земля ходит ходуном. Нет! Это было его сердце, готовое вырваться из груди. Он открыл рот и попытался восстановить дыхание, но наружу тут же вырвался нетипичный стон. Ноги обессилел, а по спине катились каскады пота. Федор даже не заметил, как к нему подобрались несколько цепей и крюки зацепились за обнаженную кожу плеча. Его дернуло в сторону, а он мог думать только о том, чтобы не выронить меч.

— Сгори во пламени войны! — Пожиратель Хаоса чуть изменил строение, расширяя лезвие у наконечника. Федор ударил в землю, цепляясь клинком и тут же перевел атаку в сторону Чейни, поднимая волну пламени и направляя в сторону замершего противника.

— Все еще мечтаешь меня уничтожить?

Он даже не уворачивался. Пламя Войны захлестнуло Избранного и поджарило его плоть, а в ответ донесся лишь крик наслаждения. Федора встряхнуло — он выронил клинок и поспешил закрыть уши. Завалился на землю и свернулся клубком, сжимая уши и крича изо всех сил, стараясь отогнать подальше наполненный наслаждением крик Чейни.

— Какую пытку выберешь, великий Адепт Войны? — тихий шепот проник даже сквозь закрытые уши и душераздирающий вопль Федора. Массивный воин задрожал от страха, а цепи схватили его по рукам и ногам, поднимая вверх. — Я покажу тебе, что означает настоящие Желание.

Чейни положил ладонь на грудь Федора и тому показалось, что могучее сердце остановилось, а затем ударило с такой неистовой силой, что разорвалось на части. От страха он попытался закрыть глаза, но крохотные железные крюки схватили его веки и не позволили опуститься вниз.

— Смотри только на меня. Слушай мой голос и любуйся мной. Я же знаю — ты об этом мечтал.

Чейни больше не было — Федор воочию увидел, как все вокруг изменилось. Не было больше охваченной пламенем арены, не было никакой Москвы и сражения с Легионом Падших. Был загородный домик у озеры, куда он недавно возил Мелодию. И была она. Стояла на причале в своем легком, полупрозрачном платье и широкополой шляпе с розовой ленточкой. Смеялась, танцевала и радовалась легкому летнему дождику.

А Федор застыл как истукан и беззастенчиво пялился на нее, разглядывая каждый сантиметр желанного тела. Видел ее оголенные ступни, прыгающие по крохотным лужицам. Видел ее длинные волосы, напоминающие мифический лесной пожар. Следил за тонкими руками, исполняющими затейливые, воздушные узоры. И не было вокруг Войны, не было никаких опасностей и никаких задач. Все, чего желал Федор — это поскорее заключить ее в свои объятия и больше никогда не отпускать. Он побежал вперед, глупо и неуклюже, как здоровенный неотесанный медведь, а она звонко засмеялась и бросилась к нему навстречу: подпрыгнула, а он поймал.

Хруст.

Позвоночник сломался от одного прикосновения, Мелодия заорала, а ее прекрасное лицо изменилось гримасой неописуемого ужаса. Голова нелепо склонилась набок, лишенная поддержки, а глаза полезли из орбит. Федор закричал и инстинктивно метнул поломонное тело прочь — оно врезалось в деревянный причал с такой силой, что от него отлетели руки и ноги, осталось широкое кровавое пятно. Он как будто со зверской мощью шваркнул хрупкую игрушку об пол. Федор заорал, завалился на колени и закрыл глаза, а когда открыл их, то оказался в их квартире.

Воин дрожал всем тело, сидя за столом на кухне, ему хотелось кричать, но он вдруг услышал тихую, спокойную мелодию, которую она частенько напевала себе под нос, когда готовила им завтрак. Федор обрадовался, обернулся и увидел как Чейни хватает Мелодию и отрывает ей голову. Та продолжала петь, пока Садист не поднял ее и не присосался своими кровавыми губами к ее прекрасному рту. И даже тогда мелодия не прервалась. Федор ударил со всей силы, плохо соображая, что именно делает.

Все вокруг вновь изменилось, быстрее, чем удар достиг цели. Он уже не мог его остановить. Их первая встреча, он помнил ее, как если бы она случилась вчера. Мелодия только закончила выступление в клубе и шла в гримерку, а он догнал ее и слегка неосторожно схватил за плечо, девушка раздраженно обернулась и…

Огромный кулак снес ей голову, превращая кости в мелкую пыль. Удар такой силы, что она не успела понять, как именно умерла. Зато это поняли все посетители клуба, они заорали и побежали прочь, называя Федора монстром, убийцей, маньяком.

— Нет, стойте, все было не так, — попытался оправдаться Федор.

Иллюзия исчезла.

— Так или не так — в сущности какая разница?

Чейни поднял его в воздух, стальные цепи уже давно пробрались внутрь его массивного тела, разрывая на части внутренности и постепенно убивая Федора. Он не мог вырваться из этой техники, не мог вновь призвать меч Войны. Его мозг отказывался соображать, Федор открыл уставшие глаза и не смог точно осознать, что видит перед собой.

— Где Мелодия. Моя Мелодия, — спросил он как в бреду.

— Да ты с ней скоро встретишься, — пообещал Чейни. — Я же вижу — это твое самое сильное желание. И я его тебе подарю, слышишь? Не стану больше тебя мучить. Я покажу тебе то будущее, о котором ты желаешь.

Он не успел ничего ответить. Не успел ничего подумать — мир закружился с неистовой скоростью и он вновь потерял сознание, а когда пришел в себя — он лежал в ее объятиях. Слабый, лишенный своей мощи, зато вернувшийся к ней. Тонкие, любящие руки скользили по его груди, по шее, по ушам, волосам, исследовали губы, нос, глаза, брови. Каким-то отдаленным, чужим чувством Федя понимал, что все эти прикосновения были на самом деле. Что где-то далеко его продолжал истязать Чейни, по телу скользили цепи, усеянными мелкими крючками и каждое их касание добавляло новую порцию боли.

Но ему было плевать.

Совершенный Боевой Монстр, великолепный воин, которого тренировал Юрий Вадимович, помог раскрыть потенциал и превратиться в одного из сильнейших в столице. Удивительно, как такой идеальный герой не смог справиться со столь банальным врагом. Хотя нет, Чейни был каким угодно, но только не банальным. Фактически, он был одним из опаснейших врагов для таких классов, как Адепт Войны. Он обладал способностью создавать крайне реалистичные иллюзии, вовлекать в свой болезненный мир противников и прятать их в лабиринте желаний, наслаждений и боли. Чем сильнее были атаки, чем могущественнее были враги — тем сложнее им было выбраться из искусно сплетенных иллюзий.

Ведь для того, чтобы выбраться, они должны были захотеть разрушить этот иллюзорный мир. Вот только для того, чтобы разрушить все вокруг, необходимо быть человеком, не способным чувствовать. Лишенным желаний. Лишенным любви. Необходимо быть кем угодно, но только не Федором.

— Больше не нужно, Федь, — она говорит и ее слова проникают в самое сердце.

Не нужно? Да даже, если бы он захотел — не смог бы даже банально поднять руку. Федор чувствовал, как тяжелеет его тело, а после тут же становится легким, но очень отстраненным, далеким, чужим. Он терял свою силу, смысл своей жизни и эволюции, отказывался от своей роли и готовился навечно сгинуть в сладкой мечте, за которую и сражался. Действительно, зачем ему побеждать, если все, о чем он мечтал — уже перед ним? Каждое прикосновение ее тонких пальцев рассыпалось дрожью и радостью по невесомому телу. Федор был уверен, что улыбается, закрыв глаза и думает только о том, чтобы услышать вновь ее песню.

Мечта, которой больше не суждено сбыться.

Он умирал, не в силах больше сопротивляться. Не в силах больше противиться поражению. Для него не существовало больше шанса победить, он закрыл глаза и представил, что тает в неге ее безмолвных объятий. Он так полюбил ее голос, что не мог свыкнуться с мыслью, что так и погибнет, больше никогда не услышав ее песен.

Как жаль.

*Проклятые люди и их любовь.*

Хорус еще не научился разбираться в людях. Ему было никак не понять, что именно значат эти бестолковые, беспочвенные чувства. Он представлял себе мифические воздушные замки, построенные безо всякого фундамента — люди мечтали жить в них, совершенно не страшась ужасных драконов, способных разрушить эти стены всего лишь одним касанием. Но кое-что он все же понял. Порой, для того чтобы человек превзошел уготованный ему логикой, судьбой и даже «Эпохой Звезд» предел, необходимо всего лишь мелкой капли пылкой, необъяснимой и бредовой страсти.

Власть Звездных Ассистентов на земле была безгранична. Но то, что он собирался сделать — означало бы мгновенно отключение в любой другой ситуации кроме этой. Ведь Организаторам было запрещено вмешиваться в Зрелищные битвы.

*Открытая Коммуникация с другим Звездным Ассистентом.

Мгновенная Синхронизация.

Дополнительная Реальность.*

— Ты ох**л?

Федор вздрогнул, не веря своим ушам. До боли знакомый голос вырвал его из цепей вечного сна. Он остановился в сантиметре от черты, перешагнув которую уже невозможно вернуться. Остановился, развернулся и кинулся обратно, рывком открывая глаза и жадно вглядываясь в самое любимое на свете лицо.

— Оди?

— Ты какого хрена тут разлегся? Сдохнуть задумал?

— Он сказал так будет лучше, — виновато признался Федя не веря в то, что говорит.

— Тогда подыхай, — она схватила его слабое тело и спихнула с кровати. — С неудачниками дел не имею. Наше вам с кисточкой! — Мелодия махнула рукой и спрыгнула на землю, убегая прочь.

— Стой, — попросил он, но она даже не обернулась. — Стой! — уже более настойчиво. — Стой! — рявкнул он, срываясь на глухой хрип.

Больно?

Да плевать он хотел.

— Спой мне еще! — заорал он, поднимаясь с земли и отправляясь следом.

Почему шагать было так тяжело? Почему он двигался вперед, как если бы пробирался через ужасно вязкое болото? Неужели так ослаб? Федору было плевать, он двигался вперед, невзирая на медленную скорость и невыносимую боль.

— Стой!

Хорошо, что сознание еще не вернулось к нему и он не понимал, что творит. Не чувствовал до конца, как вырвался из пытки Чейни и упрямо движется вперед, а с каждым шагом острые крючки вырывают из него часть плоти. Ужасный, одержимый воин, он двигался вперед, к своему пленителю и не мог остановиться. Он не видел перед собой ничего, только ее образ, бегущий вперед к тому будущему, от которого он так просто отказался.

— Тебе придется вновь доказать мне, что ты сильнейший, Федь! Иначе я к тебе не вернусь, — серьезно заявила Мелодия, разворачиваясь.

— Меня невозможно остановить, — заявил Федор, расправляя плечи. В реальности крючки вырвались из плечей с ужасным треском разлетаясь в стороны. Чейни от злости прокусил губу и попытался вновь захватить своего пленника.

— Да? Докажи.

— Меня невозможно остановить! — заорал Федор, переходя на бег.

Его не остановило даже то, что один из крюков порвал сухожилие, а другой вырвал колено. Он бежал вперед, окрававленный, изорванный и одержимый. И тогда он услышал. Услышал то, о чем всегда мечтал. Ее песню. О великом герое, о непобедимом воине, о человеке, для которого не было ничего невозможного. Он знал, что именно таким она видела его. Знал, что подвел ее и проявил слабость. Федор прекрасно понимал, какую цену придется за это заплатить.

— Невозможно! — выдохнул Чейни.

— Это правда, — кивнул Федор, останавливаясь рядом с ним. Тело в плачевном состоянии, кровь сочилась из уродливых, рваных ран, но Адепт Войны, казалось, этого и не замечал. — Это именно то, чего я так хотел.

— Лабиринт Желаний больше не работает, — с обидой в голосе произнес Чейни. — Но в таком состоянии ты не сможешь меня победить. В тебе больше не осталось пороха и огня, дружище. Но твоей боевой дух, аплодирую! — Садист с издевкой захлопал в ладоши.

— Чего ты хочешь от меня? — крикнул Федор, едва стоя на ногах. Слова песни продолжали стучать в висках, но этого было мало. Чейни был прав — так он не сможет победить.

«Мне не интересны те, кто не способен доказать свое превосходство. Твое поражение — разочарование».

К подобному Федор не был готов. Более того, он даже не знал, что это возможно. Одним мгновением его деклассифицировало — лишили класса Адепта Войны. Сам Война — покровитель класса, решил, что избранный им Чемпион более недостоин столь великого титула. Весь потраченный опыт вернулся к Федору, а на Характеристики навесили ограничители. Звездный Ассистент завопил где-то внутри, а бывший Адепт лишь ухмыльнулся своей судьбе.

— Вот как? — хохотнул он. — Значит, я не достоин быть Чемпионом Войны?

— Ого! Тебя отвергли? — с интересом спросил Чейни.

— Замечательно, просто восхитительно, — расхохотался Федор. — Хорус! Слышишь меня? Я знаю, на что ты способен. Мне нужна твоя помощь. Просчитай тот путь, который позволит мне уничтожить заносчивого Войну.

*Что?*

— Этот путь. Я знаю, к чему он ведет! Сильнейший герой окажется достоин стать Аватаром Войны, принять его в свое сердце и превратиться в живое воплощение Войны! Просчитай тот путь, при котором я смогу его уничтожить.

*Безошибочная Симуляция. Существует лишь одна возможность. Ты уверен?*

— Конечно же! — закричал Федор. — Око Разрушения!

*Выбор класса сделан.*

— Ого, не думал, что ты станешь использовать столь слабую…

Чейни не договорил — кулак вышиб весь воздух из его легких, пробив грудную клетку. Федор ударил еще несколько раз, отбрасывая Садиста прочь. Чейни, превозмогая чудовищную боль, метнул в противника десятки стальных цепей, надеясь замедлить его хотя бы на секунду.

Федор подпрыгнул — так быстро, что Чейни опешил. За секунду он оказался рядом и вновь обрушил серию ударов, отбрасывая Садиста еще дальше. В его ударах было что-то странное — плоть Чейни отказывалась регенерировать и каждый удар будто эхом отдавался внутри. Избранник Желания не знал, что произошло с его врагом, не мог точно определить, какой класс выбрал Федор, если он вообще что-то выбрал.

Чейни казалось, что он просто использует свой базовый набор Разрушителя или Боевого Монстра. Очевидно, что это было не так — как бы сильно не пытался схватить Чейни цепями Федора — тот уворачивался в последний момент, сокращал дистанцию и наносил несколько ударов, а после останавливался, словно выжидая атаки.

— Проклятье, — выругался Чейни, пытаясь придумать следующую атаку. Его основным оружием был теперь Лабиринт Желаний, но у этой техники была серьезная слабость — существовал крохотный процент вероятности того, что пойманный игрок сможет выбраться из иллюзий. В таком случае его нельзя было схватить повторно.

Федор каким-то образом вырвался и сейчас, несмотря на ужасающие раны, все еще представлял опасность. С ним необходимо было покончить, но у Чейни было не так много трюков в рукаве, чтобы с ним справиться. Нужно было выиграть время.

— Эй, как ты смог выбрать? — крикнул Избранник Желания.

— Это уже не имеет значения, — Федор расплылся в улыбке. Усыпанный сотней черных глаз, окровавленный и неказистый — он выглядел действительно безумным. — Наша битва завершена. Передай своему покровителю перед смертью — я приду и за ним.

— Сдаешься? — попытался отшутиться Чейни.

Что-то произошло — он отчетливо видел, что Федор стоит метрах в пяти в стороне, но вот он оказался вплотную, схватил жесткими пальцами голову Чейни и сорвал с плеч. Столь простое и обычное движение — оно далось Федору невероятно легко. Он обезглавил своего противника и резким движением подбросил голову Садиста вверх.

— Я единственный. Меня невозможно остановить. Я не хочу знать имена тех, кто считает себя сильнейшими. Это они — должны знать меня. Когда я прибуду, их существование прервется. Передай мои слова Желанию, Чейни. Ибо я — неотвратим.

Федор ударил. Это было последнее, что ощутил Чейни в своей жизни. Боль, пробивающая даже неземные болевые пороги Избранника Желания. Перед тем как прекратить существование, Чейни увидел того, кто выбрал его своим чемпионом. Желание собственной персоной наблюдало за их битвой. И в тот момент, когда Федор разнес в пыль голову Чейни, могущественный вечный вздрогнул, познав отголосок страха. Это событие не обошло стороной других Вечных и тех, кто носил судьбоносные имена для людей. Выдуманные Боги и Стихии, Эмоции и Владыки Реальности — все они почувствовали подступающий к горлу комок, дрожь в пальцах и неприятную влагу на ладонях.

Ведь в тот день, в пылу сражения, оставшись на краю смерти, услышав песню любви и испытав запредельный спектр эмоций в «Эпохе Звезд» был выбран запретный класс, заблокированный именно для этой расы. Именно в этот момент Организаторы с сожалением поняли, что в «Эпохе Звезд» на Земле закралась критическая ошибка — кто-то невероятно могущественный изменил обязательное условие и теперь открылась лазейка, позволяющая игрокам выбирать классы, неподходящие для их реальности.

Зрелищная Битва завершилась и Федор свалился на колени, стараясь отдышаться. Он мечтал о том, чтобы найти силы, подняться и отправиться на помощь своей Мелодии, но он, к сожалению не мог этого сделать. Его класс потерял возможность к регенерации или лечению. Такова была плата за немыслимое могущество.

Перед лицом Федора в воздухе завис список из знакомых каждому человеку слов, обретших физическую оболочку благодаря удивительной «Эпохе Звезд». И каждое из этих слов Федор стремился уничтожить, разрушить, искоренить. Таков был его долг, таково было его желание.

Такой была судьба Ринс-Ралеер, удивительных воинов, созданных древней расой лишь для одной цели — уничтожать сущности, попадающих в подкласс «божество».

— А вот это уже интересно, — заявил Виридий, пристально наблюдавший за битвой.