Стая для ведьмы (СИ)

14 глава

Лерочка

(Прим. от автора: осторожно, сцена насилия)

…кап…как…кап…

Этот звук как бальзам на душу и кружка почти наполнилась. Пусть капает хоть сколько, я готова это слушать, а еще молиться, но только шёпотом:

– Господи, спаси и сохрани, да светиться имя твое, да прибудет царствие твое, да прибудет воля твоя, как на небе, так и на земле, – а дальше что? А дальше, не помню, впору засмеяться, вот только не смешно совсем.

Сколько дней я здесь? Только по завтракам и ужинам определяю.

– Он тебя отпустит, слышишь? Отпустит! Ты ведь поклялась ему, что никому не скажешь… – собственный шепот умиротворяет.

А вот этот звук открывающегося замка мне совсем не нравится. Я замираю, может он просто поесть принесет и все? Может ничего не будет?

– Лерочка, проголодалась?

…еще спрашиваешь ублюдок…

– Иди ко мне Лерочка.

«Я не Лера, ублюдок, я Настя», – хочу закричать, но в место этого встаю на четвереньки и иду, в глаза не смотрю, сажусь рядом, смотрю на миску в его руке, вторую руку чувствую на своей голове.

– Ты моя девочка, – гладит по голове, – ну ка служить.

Встаю на коленки, поджимаю руки к груди, сгибая их в локтях, кисти опускаю вниз, открываю рот, высовываю язык, начинаю громко дышать. Чувствую его руку на голове, гладит.

– Молодец, умница, хорошая девочка.

«Да извращенец сраный, Лера хорошая девочка, дай пожрать, тварь, и я Настя, Настя, слышишь ты тварь!» – опять хочется орать, но я молчу, смотрю в пол и чувствую его руку, которая медленно ползет уже по спине, еле сдерживаюсь, чтобы не отшатнуться.

– Сегодня будем новые команды учить, – ставит миску с едой у двери, я сглатываю слюни, пахнет вкусно. Что, новые команды? Только не это, нужно успокоиться, я смогу, я сильная, новые команды это фигня.

– Ну-ну. Не все сразу Лерочка. Пошли за мной, – идет к пледу.

Встаю на четвереньки и иду за ним, сглатываю слюни, есть хочется очень сильно, останавливаемся посреди комнаты.

– Команда называется, "танцуй", – объясняет ублюдок.

Достает из кармана кусочек сахара, показывает мне.

– Служить.

Опять встаю на коленки и поджимаю руки, извращенец кладет в рот кусочек сахара, ммм… вкуснятина. Как же давно я сладкого не ела. Сахар тает на языке.

– Молодец, хорошая девочка, – опять гладит по голове.

– А теперь танцуй!

Поднимает сахарок над головой и крутит его. Чего он хочет?

– Танцуй девочка, – говорит уже громче.

Черт, что делать? Я не понимаю. Смотрю на "летающий" сахарок и начинаю за ним тянуться и кружиться, переставляя медленно коленки.

– Да, да, молодец, Лерочка, хорошая девочка.

Получаю сахарок и поглаживания по голове. Грызу сахар и ощущаю его руку уже на спине.

– Лежать!

Опять встаю на четвереньки и припадаю к полу.

– Лерочка, ты сегодня умница.

«Умница, сволочь, конечно умница»

Чувствую его руку на спине, за тем на ягодицах, закрываю глаза и сглатываю, во рту сладко, пить хочется неимоверно, стараюсь сконцентрироваться на сладкой слюне, иначе вырвет.

Подсовывает под нос новый кусочек сахара. Черт сколько глюкозы на сегодня, заботиться сволочь.

– Еще одна команда – "Переворот", – торжественно объявляет ублюдок. И отводит сахарок в сторону, я тянусь за ним и чувству удар по ягодице.

– Я сказал "Переворот"!

Поджимаю одну руку и переворачиваюсь на спину и снова на живот, сахарок попадает в рот.

– Умница, Лерочка.

Грызу сахар, мечтаю откусить ублюдку член.

– Вставай! – слегка бьет ладошкой по ягодице, и вновь командует: – Замри.

Замираю и понимаю к чему ублюдок ведет дело, начинаю быстро сглатывать и жмуриться.

Ощущаю его пальцы со смазкой на анусе.

– Расслабься! – удар по ягодице.

Давай, Настя, расслабляйся, ты все можешь, ты все вытерпишь. Уговариваю себя и начинаю тужиться, ощущая, как его пальцы медленно входят в мой анус. Ублюдок трахает только туда, наверное, не хочет, чтобы забеременела и, слава богу.

– Расслабься! – опять удар, уже сильнее.

Прочь все мысли!

Стараюсь расслабиться…

Пальцы входят глубже и растягивают, трахает пальцами, глубоко и быстро, чувствую, как добавляет еще один и еще, уже больно. Терпи! Настя ты сможешь!

– Молодец, вот так, да, – шепчет этот извращенец с придыханием.

Заткнись ублюдок, ненавижу твой голос!

Чувствую его головку у входа, стараюсь расслабиться как можно сильнее, он входит всегда с силой, стискиваю зубы и тужусь. Он входит, черт … черт как же больно! Даже не замер, гад, урод, как больно, входит и входит, глубоко, на всю длину. Молчи Настя, молчи, нельзя произносить звуки. Стараюсь дышать глубоко.

– Вот так, да, вот так, хорошая девочка, – бормочет он.

«Ненавижу, заткнись! Я тебя ненавижу!»

Чувствую, как слезы бегут по лицу, не могу сдержаться, черт, нельзя плакать, остановись Настя, не плачь, ублюдок ненавидит слезы, чертовы собаки не плачут, но я блядь не собака, я человек!

Он слышит мой всхлип и останавливается, о нет, нет, нет!

Выходит из меня…

Он же не кончил? Зажмуриваюсь и замираю, молчу.

– Лера? Ты что не хочешь слушаться? – подходит и встает напротив.

Смотрю в пол. Чувствую его руку на подбородке.

«Смотри в пол, смотри в пол, не давай ему возможности тебя наказать», – сглатываю слюни.

Гладит по губам, засовывает палец в рот, затем второй.

– Соси!

Сосу чертовы пальцы, стараясь не думать, где они не давно побывали…

– Девушка! Девушка!

Открываю глаза, а на меня мужик какой-то смотрит, оглядываюсь, сижу на первом сидении в маршрутке, у маршрутчика злой взгляд.

– Девушка, мать твою!

– Что? – хриплю в ответ.

– Ну, наконец-то, проснулась, я тебя уже пятнадцать минут бужу! Спящая красавица, блин!

– Простите.

Тру глаза. Смотрю на улицу, места не знакомые.

– Приехали! – злится маршрутчик, – Конечная, выходи, давай, если по второму кругу поедешь, тогда плати и жди, у меня перекур пять минут!

На автомате тянусь за деньгами и отдаю маршрутчику.

– Ну, молодежь, ночами то чего делаете?… – в никуда задает маршрутчик вопрос и выходит, хлопая дверью.

А я… я… кто я… это был сон? Сон… Конечно сон… Заглядываю в сумочку, какая странная… не моя … тетрадка? Зачем?

Водитель вернулся, и мы поехали. Долго сидела и улыбалась, как дура. Как хорошо, что это был всего лишь сон. Вышла на остановке и пошла домой. А чего, собственно, я на маршрутке? И как могло такое привидеться, чтобы мой начальник… и вот так, …господи. Ну и ужас.

Дошла до квартиры и начала искать ключи от двери. Всю сумку перерыла, и поняла, что сумка не моя, как? Почему? У меня что, сумку украли, а эту подложили? Какие-то не правильные воры? Может, та девушка, что рядом сидела, по запарке, мою сумку схватила, а свою мне оставила? О, студенческий. Хотела уже посмотреть имя, но меня прервали.

– Вам что нужно? – спросила соседка, нахмурившись.

Оглядываюсь на женщину, автоматически бросаю студенческое удостоверение назад в сумку, она что, совсем с катушек съехала? Уже соседку не узнает?

– Девушка, если вы к Насте, то она пропала.

Смотрю на Веру Ивановну и хлопаю ресницами. А голову сдавливает, словно в тиски жуткая боль, я охаю и, и хватаясь за дверь, оседаю на пол.

– Девушка, да что же это… ой, ты божечки мой!…

А у меня в голове сумбур, вспышки воспоминаний: выхожу с работы, подходит начальник Олег Дмитриевич:

– Анастасия Николаевна, давайте подвезу, поздно уже.

Улыбается. А улыбка какая-то странная, как у хищника.

Оглядываюсь…, на улице и правда темно и поздно, что-то засиделась, разгребая этот кошмар, что прошлая бухгалтерша устроила. Маршрутки скорее всего уже не ходят, а на троллейбусе ехать через весь город совершенно не хочется.

– Ну не съем же я собственного главбуха? – улыбается начальник.

И правда, чего это я? Конечно, работаю всего неделю, но он вроде мужик нормальный. Сажусь в его джип…

А дальше – темнота и … очнулась уже в этой комнате…

Опять вспышки воспоминаний… уже не мои, чужие.

– Девушка! – доносится взволнованный голос соседки.

Почему она меня не узнает?

Оглядываюсь, оказывается я уже в ее квартире, видимо на автомате зашла.

– Простите, Вера Ивановна, могу я умыться?

– Конечно, – растерянно смотрит она на меня.

Иду в ванную и слышу ее бормотание

– Вроде имя ей свое не говорила, и откуда знает, от Насти, что ли?

Захожу в ванную, зачерпываю ладонями холодную воду и смотрю в зеркало. А там – боль! Еле сдержалась, чтобы не застонать, схватилась за раковину руками, и вновь посмотрела на … себя…

– Я не Настя, я – Тоня… – шепчу сама себе.

– Девушка, вы как? – соседка стучится в дверь.

Черт, значит, я опять была в другом человеке? Боже, это девушка?

Вышла и посмотрела на старушку.

– Простите еще раз, что побеспокоила.

– Да ничего страшного. Чайку будешь, идем, я приготовила.

Старушка идет на кухню. А я – за ней.

Налила чай, добавила травки, по запаху чабрец с валерьянкой вперемешку.

– Ты Насте не сестра?

– Нет, знакомая, – цежу горячий чай. – Давно она пропала?

Рассматриваю маленькую кухоньку со старым голубоватым гарнитуром и голубенькими занавесками.

– Так уж месяц, нету. Тут ее муж появлялся, бывший, искал… все ходил всех спрашивал. Хороший мужик, чего ей с ним не жилось? Он и в полицию заявил, а так и не нашли, я его спрашиваю, он приходит сюда часто, у него ключи от квартиры остались. Видно же, что мучается мужик.

Мучается он, как же. Кобелина, как девок трахать, так наплевать было, а сейчас… Боже, о чем я? Я же не Настя, я Тоня…

В голове творится черт знает что. Полный сумбур и никак за мысль правильную не могу ухватиться. Надо домой ехать. А куда домой? К Игорю? Куда же еще? Больше некуда.

Поблагодарила женщину за чай и пошла. До дома пришлось добираться через весь город. На входящих опять были Игорь и Егор.

Позвонила Егору и сказала, что неважно себя чувствую, приехать не смогу. Игорю звонить не стала. Помню, что за что-то обижалась на него, но никак не могла вспомнить за что.

Дома брата не было. И хорошо. Приготовила котлеты с рисом и поужинала. В голове образовался какой-то вакуум. Как готовила, толком не поняла.

Услышала, как замок открывается и не вольно замерла. Когда зашел Игорь, опять нахлынули воспоминания. Душевая кабинка, и растерянный голый брат.

– Тоня?

Очнулась, и хмуро глянула на сидящего передо мной на корточках брата, он ведь только дверь открывал, как он успел?

– Ты как?

– Все в порядке, – отвернулась, не став дальше разговаривать.

Он встал, опять постоял немного над душой, и ушел в ванную, хлопнув дверью.

А я в комнату рванула, на диван и полежать… Закрыла глаза и задремала. Почувствовала, как Игорь взял меня на руки. Но просыпаться было лень. Куда он меня тащит? Унес в свою комнату и положил на кровать, лег рядом и притих. А я повернулась на бок и дальше спать. Сил не было с ним отношения выяснять. Сил не было даже думать, что уже говорить о чем-то другом?

Проснулась, вокруг темень, рядом кто-то сопит. Повернулась и пыталась вспомнить кто такой. Память как лабиринт, бродила, бродила и пыталась найти ответ. Сон? Или явь? Потрогала мужчину. Он открыл глаза мгновенно.

– Тоня? Что-то случилось?

Значит я Тоня. Задавать вопросы мужчине постеснялась. Он то мое имя знает, а я его… Это сколько же нужно было перебрать, что собственное имя забыть и… тут вспышка – мы в душевой кабинке, он обнимает меня… Черт! Переспала, а даже понять не могу с кем… как-то неудобно. Остается только молчать.

– Ты что молчишь?

– Я просто…

Он долго вглядывается мне в глаза, а я ищу ответ, кто он такой, если я Тоня… значит он… кто… и столько лиц мелькает, его я вижу… много вижу, как он на руки меня берет, учит меня буквам, коленки грязные моет, успокаивает… отец? Нет, слишком молод, значит брат? Брат… Игорь?

– Игорь! – кидаюсь на него и обнимаю за шею.

Я вспомнила! “то мой брат – Игорь!

Он обнимает меня в ответ.

– Что с тобой? – осторожно отодвигает меня и держит за плечи, опять вглядывается в глаза, будто что-то странное там видит. А я смущаюсь, что за странный порыв? Становится стыдно.

– Ничего я, устала, давай спать?

– Давай, только может, ты разденешься?

Я посмотрела на себя и поняла, что до сих пор в джинсах и водолазке.

Встала и пошла в свою комнату. Разделась и почувствовала себя намного легче. Надо спать. Постель даже не была расстелена. Он, наверное, поэтому меня к себе переложил?

Расстелилась и легла спать. Услышала шаги брата. Повернулась.

– Игорь?

Стоит, молчит и смотрит на меня, блин, ну как призрак в ночи, даже поежилась немного.

– Спи, я так…

А сам стоит и не уходит. Пришлось садиться и включать светильник.

– Ты что-то хотел?

Он отходит, и садится в кресло.

– Я хочу знать, почему ты трубку не берешь, когда я тебе звоню днем уже второй день?

Тру глаза. И вспоминаю. Черт, лучше бы он промолчал. И так муторно, и гадко на душе становится.

Хмыкаю и морщусь, от собственного веселья.

– А что ты от меня хотел? После того, что сделал?

– Я же уже объяснял! – злится он.

Твою мать, я сонная, а он с разговорами полез, в голове кое-как сумбур улегся, но спать хотелось до ужаса. Про Настю думать пока не хочу. Не могу. Не знаю. Это … сложно… черт… да после того, что видела, мои проблемы становятся какими-то не существенными. Это все как-то уже и неважно все.

– Ты опять меня не желаешь слушать! – вырывает меня Игорь из моих мысленный рассуждений.

Я принимаю единственное правильное решение:

– Давай завтра, поговорим, я хочу спать.

– Я хочу поговорить сейчас! – кричит он, и ударяет кулаком по мягкому подлокотнику кресла.

Вот же…псих…

Смотрю на брата совсем другими глазами и понимаю, как сильно он любит драму оказывается разводить. Раньше боялась его всплесков ярости, а сейчас – нет. Просто хочется держаться от него подальше и всё. Надоел.

– А я не хочу говорить, – падаю и зарываюсь под одеяло.

– Тоня, ты не будешь меня игнорировать, мы должны поговорить сейчас!

Боже… он ведь не отцепиться… да?

Выбираюсь из-под одеяла и хмуро сажусь.

– Говори, я слушаю, – зеваю, даже рот не прикрыв.

Скрипит зубами и глазами своими сверкает.

– Я задал, блядь тебе вопрос, почему ты трубку не берешь! – уже рычит, а не говорит.

– Игорь может, хватит орать, время ночь, давай спокойно поговорим.

Отворачивается и смотрит в окно, на шторы задернутые, может успокоится?

– Хорошо, я спокоен, просто ответь мне.

Вздыхаю.

– Игорь ты не понимаешь, что чуть не … – отвожу взгляд и не знаю какое слово сказать, на языке только, всякие гадости вертятся, сглатываю и просто пропускаю его. – Там в кабинке, – наконец заканчиваю.

– Этого же не случилось.

– Не случилось, но я напугалась, – мне опять стыдно, а ему опять все равно?

– Тоня, – проводит по волосам рукой и трет лицо, – Я же попросил прощения, и ты меня простила.

– И что, это же не значит, что я не обиделась на тебя? – шепчу я в ответ.

– Боже, Тоня, мне родители звонили!

Ах вот он что! Он из-за этого бесится!

– Они сказали, что ты съехать от меня решила…

– Да решила…

– Отлично… просто блядь, замечательно! – опять кричит.

Я закрываю глаза и ложусь под одеяло.

– Тоня! Мы не поговорили! – стягивает одеяло.

А я уже не выдерживаю, да сколько можно!

– Что ты хочешь от меня!? – зло выкрикиваю.

– Хочу, чтобы прекратила себя так вести и игнорировать меня! – кричит в ответ.

– Я не могу, ты чуть не трахнул меня! – все же не сдерживаюсь и кричу это мерзкое слово.

– И что?

– И что? – я опешила от его наглости. – Ты мой брат, мы с тобой родственники, это называется инцест!

– Мы все равно не родные! – выкрикивает он и теряется, смотрит на меня, а я на него в удивлении.

Он это только что придумал? Нет, сидит на диване рядом со мной и лицо руками закрыл.

– Ты это только что придумал? – спрашиваю вслух.

– Блядь! – выкрикивает он. – Нет. Ладно, все я спать!

Встает и уходит из комнаты.

А я ложусь и понимаю, что меня всю трясет. И все встает на свои места. Вот почему родители так спокойно от меня отказались, вот почему отец так рад новому ребенку, Игорь вырос, а я вообще не родная, вот почему им наплевать. И это поэтому он меня… Боже! Ну и мерзость! Всего несколько слов, а словно помоями облил с ног до головы. Конечно, раз не родная сестра, значит можно и к стеночке прижать и трахнуть, что здесь такого? Вот о чем Крепенин болтал, вот о каких секретах и о том, что мысли Игоря обо мне не такие уж и братские. Может он и не управлял им вовсе. Может он просто побывал в нем, так же, как и я, и видел, что случилось? И что мне теперь делать? Как быть? Куда идти?

Черт, нужно же еще как-то Настю вытащить. Только я же понятия не имею – как.

В голове опять образовался вакуум. Думать не о чем не хотелось. Все так запуталось. Я закрыла глаза и все же погрузилась в сон.

Благо снов мне больше никаких не снилось.

Утром Игорь делал вид, что ночного разговора не было, упорно болтал по телефону. А я, кажется, была пока еще не готова к ответам. Или сил не было их выслушивать?

Я приемный ребенок. Думать об этом было тяжело. И страшно.

Если раньше я хотя бы могла обижаться на родителей, то теперь не имею права это делать. Наоборот, спасибо им должна говорить, что вырастили, как родную. А квартира и прочие блага это уже слишком.

Да и Игорь не обязан со мной возиться. Кто я ему? Да никто…

Мы позавтракали, и Игорь отвез меня в университет. При этом телефон не выпускал из рук, бесконечно кому-то названия, причем, когда я прислушивалась к его разговорам, то поняла, что болтает он явно не о работе, а о том, как они вчера с друзьями побывали в ресторане, и преувеличено громко возмущался поведением одного из своих друзей. В итоге он устроил целую конференцсвязь, включил телефон на громкость и пока мы ехали, я выслушивала мнения примерно пяти человек, в том числе и Стаса с Лешей, (куда же без них), о том, как не красиво их друг Данил себя вел. Если честно к концу поездки я еле сдерживала улыбку. А я-то считала, что это девчонки сплетницы. Мужики не просто сплетники, они еще и опасные интриганы. До меня, в конце концов, дошел весь смысл разговора. Похоже, Игорь настраивал всех против этого Данила специально.

Вышла из машины и попрощалась с братом, при этом все его друзья естественно услышали меня. О, что там началось! Видимо ребятам совсем нечем заняться. Громче всех кричал естественно Леха.

– О братан, ты че там свою соплюху куда-то увозил что ли?

Странно, но они меня рассмешили, и в университет я заходила с улыбкой на губах и совсем забыла о своих терзаниях и даже о Насте и ее проблеме, хотя бы на время выкинула плохие мысли из головы.

Кроме того, меня еще и девчонки обступили и спрашивали на счет практических заданий по информатике, так как что-то там у них не получалось, вдруг у меня получилось?

Я воспользовалась этим и попросила одну из девочек сесть со мной. Поэтому, когда вошел "прынц" сесть ему было не куда. Я не стала его драконить, и старалась не смотреть вообще в его сторону. Хотя не скрою было детское желание победно улыбнуться и показать язык. Все же утренняя "пресс-конференция" очень сильно меня рассмешила.

На перемене я не отставала от стайки девочек, с которыми уже более-менее была дружна и старалась постоянно находиться рядом с ними, обсуждая вопросы об учебе или какие-то глупости о шмотках. Девочки жили в общаге, меня это очень заинтересовало. Оказывается, это была не обычная общага для "бесплатников", они жили в малосемейном общежитии, в комнате по два человека. Комната представляла из себя небольшую однокомнатную квартиру, как в обыкновенной "хрущевке". Ванная с туалетом и даже кухня прилагались. И стоило это не так дорого, как если бы просто снимать однокомнатную квартиру.

Я напросилась с ними сходить в общежитие, чтобы попасть к коменданту. Девочки сказали, что места есть и, к примеру, маленькая Настя, (все почему-то решили ее так называть), до сих пор жила одна и совсем не была против соседки. К тому же общежитие находилось не далеко от университета, и можно было без проблем дойти до него пешком, не пользуясь маршрутками. Разве что один раз в две недели нам приходилось ездить на "ЮрФак", так как там проходила физкультура, почему-то. У нас у девчонок физкультура была платной и это был шейпинг, нам на выбор в начале года предложили обычную "физ.подготовку" и платные уроки шейпинга, естественно все выбрали шейпинг.

После лекций я пошла с девочками. Комендант был не против моего заселения, более того, платить можно было раз в месяц, а не за полгода. Единственное, нужно было написать заявление, ну и предоплата за месяц естественно. Эта новость меня очень обрадовала, ведь я могла жить отдельно. А учитывая новости, что преподнес мне брат ночью, это было очень кстати.