Стая для ведьмы (СИ)

19 глава

Мы ехали и оба молчали. А я все никак не могла прийти в себя. В машине было как-то слишком душно, я пыталась отвлечься, смотря в окно, не думать, о том, что случилось там возле дома этого чудовища, но за окном так быстро мелькали деревья, что мне от этого становилось только лишь хуже…

В итоге, я уже ощутила, как в глазах начало опять темнеть и услышала тонкий пока еще на грани слышимости медленно нарастающий писк.

Кое-как сообразила, что нужно открыть окно и как только оно полностью опустилось, высунула голову и начала ловить ртом морозный осенний воздух. На улице все же уже была середина ноября.

Наверное, мой "спаситель" он же "водитель" сообразил, что мне сейчас очень плохо и свернув на обочину, притормозил. Я кое-как выскребалась из машины и пошла с насыпи подальше от дороги к деревьям. Даже сразу не поняла, что иду куда-то в лес. Но хотя бы воздух в лесной местности был намного чище, все же от трассы несло выхлопными газами от мимо проезжающих машин и прийти в себя у меня не получалось.

В итоге, села на первое попавшееся на моем пути поваленное дерево, упершись локтями в колени и спрятав в ладонях лицо.

Хоть солнце и не было ярким, однако мне всё равно жгло глаза от света.

Я не знаю сколько так просидела, пытаясь абстрагироваться от памяти Саблева, но поняла, что встать самостоятельно у меня не получиться. Решила, что, наверное, мой водитель уже устал меня ждать и возможно уехал.

Крепенин появился внезапно, а может быть я успела потерять сознание, потому что, когда открыла глаза, то поняла, что уже не сижу, а лежу.

– Ты что, тут поспать, что ли решила? – усмехнулся он, глядя на меня сверху.

– Голова закружилась, – прокашлявшись произнесла я охрипшим голосом, и попробовала встать, но тут же начала заваливаться обратно.

Выругавшись, Дима подхватил меня на руки, и понес в сторону дороги, я обвила руками его шею, а носом уткнулась в пальто.

От Крепенина пахло дорогим парфюмом, смешанным с терпким запахом сигарет. Не знаю почему, но мне этот запах понравился, и поймав себя на этой мысли я разозлилась на себя.

Там Настя в беде, а я тут, «загораю» …

Подойдя к машине, он поставил меня на ноги.

– Держись за машину, – буркнул парень, и убедившись, что я привалилась к ней, пикнул сигналкой, и открыл дверь. – Залезть сможешь?

Я кивнула, но оценив свое состояние, покачала головой.

Недовольно вздохнув, Дима опять подхватил меня на руки, и в мгновение ока, я оказалась на сидение. Крепенин наклонился и начал меня пристегивать, а я задержала дыхание, чтобы опять не чувствовать его аромата, который мне, к стыду, очень понравился. Будто почувствовав мои смешанные эмоции, он повернул голову и посмотрел мне в глаза.

Не знаю, как, но мне показалось, будто что-то осторожно прикасается к моему разуму и исследует его. Я оцепенела от этого ощущения, совершенно ничего не понимая.

Крепенин какое-то время продолжал смотреть на меня, а я, чувствовать это странное касание. Не знаю как, но я ощутила, что могу и сама заглянуть в его разум, и как только эта мысль пришла ко мне в голову, Дима резко разорвал наш контакт, и вылез из машины.

– Что это было? – тихо спросила пустоту, но пустота ответила мне тишиной, так как Крепенин не вернулся в машину, а отошел подальше от насыпи, и закурил.

Стоял он долго, мне показалось минут пятнадцать не меньше. Упорно разглядывал осенний лес. О чем думал сейчас Крепенин? Хотелось немедленно залезть в его разум и понять. Поймала себя на мысли, что ночью хочу попытаться во сне отыскать мужчину и залезть в его сознание, но тут же отринула её, чертыхаясь и посыпая голову пеплом.

Еще пару дней назад из-за слухов, что распустил этот гад, меня собственный парень практически изнасиловал, а я хочу узнать, о чем он думает?

Нет! Нет! И нет!

Спас, спасибо, и прощай!

И тут я осознала, что произошло!

Я же там бросила Настю! Эти же отморозки ее продолжают мучать, а я тут рассуждаю о том, залезть мне в голову этому гаду, или нет! Да на фига же он мне сдался-то!

Выглянула в окно, и крикнула Крепенина.

– Дима! Мы должны вернуться!

Он повернулся и посмотрел на меня, как на полоумную.

– Ты совсем дура, что ли? – сказал он, подойдя ближе.

– Ты не понимаешь! Там у них девушка, они её мучают! Я видела её во сне! Они и мужа её убили, мы должны её вытащить оттуда.

Крепенин, какое-то время смотрел на меня, а затем спросил:

– Думаешь, у меня есть буковка «S» на груди?

– Что? – не поняла я. – О чем ты?

На что Дима закатил глаза в небо, и выдохнув, опять взгляну на меня, и ответил:

– Я не супермен и не самоубийца, чтобы кого-то там спасать, и лезть в логово к этим психам.

– То есть ты знаешь, кто они такие? – просипела я.

– Знаю, конечно, – усмехнулся парень. – Я вообще-то живу недалеко от них. И мой отчим, как и многие другие, живущие в нашем поселке, иногда пользуются их особенными услугами. – Дима загнул два пальца и помаячил ими в воздухе, обозначая тем самым кавычки. – И поверь, надо быть последним дебилом, чтобы сунуться к ним на территорию.

– Но там же Настя, – прошептала я, всхлипнув. – Я каждую ночь вижу, что с ней творят. Я уже даже телом её могу управлять. Ты же и сам это должен понимать.

– Дай себе установку, больше не лезть в её разум, и всё будет окей, – пожал он плечами, и обойдя машину, сел за руль.

– А если обратиться в полицию? – с надеждой посмотрела я на мужчину.

– Мне показалось, что ты побывала в голове у этого Саблева, или почему бы тебя так торкнуло? – спросил Крепенин, заводя двигатель, и выруливая обратно на трассу.

– Да, побывала, – опустила я голову вниз, понимая, к чему он клонит.

– И ты сама знаешь, кто пользуется его услугами иногда? Тебе перечислить?

– Начальник полиции, мэр города, губернатор, – прошептала я, и это еще не самые значимые фигуры в нашем крае.

– Все они, прекрасно знают о неких маленьких шалостях своего друга, и позволяют ему развлекаться. Как говорится, «малое зло», – закончил Крепенин свой монолог.

– Так нельзя, с этим надо что-то делать.

– Не будь дурой, Тоня. В следующий раз, меня может не оказаться рядом, и тогда… сомневаюсь, что ты сможешь сама справиться с ситуацией.

Я какое-то время смотрела на дорогу, а когда мы въезжали уже в город, спросила:

– Почему ты меня спас?

Крепенин повернулся и усмехнувшись, добавил:

– Потому что хочу, чтобы ты стала моей девушкой. А в будущем и, возможно, женой, если, конечно, заслужишь.

У меня даже рот приоткрылся от удивления.

– Зачем? – в шоке посмотрела я на него.

Дима опять посмотрел на меня, как на последнюю идиотку, но заметив моё недоумение в взгляде, все же решил пояснить, не забыв при этом, с шумом выдохнуть:

– У нас с тобой схожие способности. Других таких людей я больше не встречал. Естественно, мы должны быть в месте. Хоть ты и то еще недоразумение, да и внешность посредственная, – он посмотрел на меня и даже фыркнул недовольно, – однако, я прекрасно понимаю, что лучше держать тебя ближе, чем отпустить.

Я же, ушам своим поверить не могла.

– Ты поэтому гадостей про меня Егору наговорил?

– Этот неудачник и так рано или поздно себя бы показал, одно то, что он поспорил на тебя, уже должно было сказать тебе о многом, – Дима опять презрительно скривился. – Я поражаюсь твоей тупости, разве можно было это спустить на тормозах? – Он опять посмотрел на меня, как на букашку.

Я же в ответ, лишь покачала головой, не в силах хоть как-то комментировать его слова.

Лишь когда Крепенин спросил мой адрес, сильно удивилась.

– Ты разве не знаешь, где я живу? Ты же был в голове моего брата.

Дима опять недовольно скривился.

– Он на тот момент вообще был невменяемым, и я в его памяти не рылся, лишь в поверхностных мыслях. А ты, можешь рыться глубоко в памяти? – он посмотрел на меня заинтересовано.

– Могу. Я всегда, побывав в голове любого человека, помню абсолютно всё, что помнит он.

Крепенин аж присвистнул.

– Ни хрена себе… и почему такому убожеству, даны такие сильные способности?

– Может потому, что убожество – это как раз ты? – не сдержалась я.

– Полегче, детка, – ответил Крепенин, – а то высажу сейчас, и домой пешком пойдешь.

Он остановился на светофоре, а я поняла, что с меня хватит, и попробовала отстегнуть ремень, чтобы выйти из машины и убежать подальше от этого козла, но ремень, как назло, заело.

– Ну будь дурой, – спокойно сказал Дима, наблюдая за моими потугами с улыбкой. – Ремень отстегнется лишь тогда, когда машина полностью заглохнет. Так работает система безопасности. Так что можешь не тратить силы. Лучше скажи, куда тебя везти.

Попыхтев немного, я опять ощутила сильную усталость, но говорить, где живу, не хотела, и когда открыла рот, чтобы сказать адрес моего бывшего дома, Крепенин вдруг вырвал мою сумку, и начал в ней рыться.

– О, отлично! Абонемент из библиотеки. Адрес есть! – усмехнулся он, пока я хлопала ресницами.

К сожалению, на абонементе я указала адрес Игоря, и теперь Крепенин будет знать, где я живу.

Отобрав свою сумку, и сложила туда абонемент, и со злостью посмотрела в окно.

Пока ехали, попали в пробку, и поэтому от нечего делать, я решила спросить, хотя сильно сомневаюсь, что он ответит, но всё же:

– Откуда ты понял, что я такая же, как ты?

Он опять посмотрел на меня, как на идиотку, а затем прищурившись, сказал:

– Ты правда ничего не помнишь?

– Что я должна помнить? – нахмурилась я.

Крепенин какое-то время вглядывался в моё лицо, а затем, качнул головой и произнес на выдохе:

– Охрнететь, ты и правда меня забыла…

– Мы встречались раньше? – удивилась я.

Он опять замолчал и помрачнел, что я уже решила, что он так и не ответит, как Крепенин заговорил, смотря при этом перед собой:

– В детстве, мы встречались, с двух до семи лет, примерно. А потом, ты прекратила ко мне приходить.

– Куда я приходила? – в шоке уставилась я на парня.

– Ты приходила ко мне во снах, – будто через силу ответил он, и зло добавил: – А когда увидела в университете, сделала вид, что не помнишь.

– Я и правда тебя не помню! – рявкнула я, почему-то злясь на этого идиота.

Он опять замолчал, а затем, посмотрел на меня, и сказал:

– Ты обещала, что никогда не оставишь меня, а затем, просто исчезла и всё! Я даже не знал, где тебя искать! У меня ничего не было! Ни адреса, ничего!

Эти слова он буквально выкрикнул мне в лицо, при этом и правда веря в то, что говорит.

Я же продолжила смотреть ему в глаза, совершенно не понимая, о чем речь.

– Я клянусь! Что не понимаю, о чем ты говоришь, – зло процедила я.

Крепенин опять замолчал, продолжая вглядываться в моё лицо, и явно пытаясь там найти следы лжи. Но затем, в его взгляде, что-то изменилось. Появилась беспомощность и растерянность. И это было так непривычно, что я несколько раз моргнула, потому что видеть таким Диму, мне не приходилось еще никогда. Но когда в его взгляде вновь проскользнула эмоция скепсиса, я заговорила:

– Впервые я увидела тебя в университете. До этого я не видела тебя никогда. Я вообще до того, как мы съездили в лагерь, и я не ударилась там головой, не знала, что могу гулять во сне и залезать в чужие головы. А сегодня, мне даже не пришлось засыпать. Я просто посмотрела человеку в глаза и увидела всю его жизнь. И то, что ты говоришь, я не помню. Да и то, что ты рассказывал про наши встречи… Ты же был ребенком, может быть это была не я?

– Тебя зовут Антонина Юрьевна Светлова? – спросил меня Крепенин, с кривой улыбкой на лице.

– Да, – кивнула я.

– Значит, ошибки быть не может, это сто процентов ты. И именно ты, объяснила мне, как ходить по чужим снам, буквально водя меня с собой за руку, и ты рассказала, как найти себе родителей. Потому что ты так нашла себе.

– Я? – только и смогла я спросить.

И пока я пыталась моргать, чтобы прийти в себя, он начал говорить, через силу, словно толкая громадные валуны перед собой, а не слова, но все же говорил:

– Ты. Именно ты меня всему научила. Моя мать от меня отказалась еще в роддоме, я жил в детском доме, но мы вместе путешествовали по снам, и попали в сны женщины, которая хотела детей. Ты заставила её забрать меня. Оказалось, что она очень богатая, но детей не имела. И она уговорила своего мужа меня забрать. Самое интересное, ты заставила её забыть о том, что она нас видела во снах. И она считала, что я просто ей понравился. Кстати, она до сих пор меня любит, и уверена, что это было её решением взять ребенка, именно меня из детского дома.

Ты сделала тоже самое со своим братом. Ты приходила к нему во снах и внушила ему, что он должен тебя забрать себе. Уговорить родителей.

И он однажды это сделал.

Я общался с тобой еще где-то два года после того, как начал жить в новом доме, а потом ты исчезла. Просто перестала ко мне приходить. А я не знал, как и где тебя искать.

– То, что ты рассказываешь, это… Это просто невероятно, – просипела я, чувствуя, что еще немного и мой мозг взорвется от новой информации.

– Не веришь мне? – зло ощетинился Крепенин.

– Я, я ничего этого не помню, – прошептала я, ибо голос совсем куда-то пропал. – Но, то, что ты говоришь, похоже на правду.

Он в ответ лишь фыркнул, и дал по газам, пробка уже рассосалась. Правда стоило нам доехать до следующего перекрестка, и мы попали в новую пробку.

– Кто мы такие? – спросила я парня, пытаясь осознать всё, что услышала.

– Когда ты пришла ко мне, то сказала, что я твоя стая, – почему-то развеселился Крепенин.

– Стая? – переспросила я.

– Ты сказала, что собираешь свою стаю, как твоя мама. Что у вас в семье так принято. Твой брат – был для тебя первым волком. Я – должен буду стать вторым. А позже, ты найдешь других – таких же, как я, или твой брат. Мы – твоя стая. Твои защитники. И можем, когда тебе понадобится, превратиться в волков. И ты ищешь нас по нашим снам.

– Ты можешь превращаться в волка? – ошеломленно произнесла я.

– Могу, – усмехнулся Крепенин в ответ, и на мои расширившиеся от шока глаза, добавил: – Но только внутри головы другого человека, и только по твоему приказу. Однажды, когда я был ребенком, ты мне показала. Но я тогда был маленьким щенком, и само-собой никого не мог напугать, а лишь умилить. Ты сказала, что когда я стану взрослым, то буду очень грозным волком. Любой из тех, кого ты найдешь, все мы по твоему приказу будем превращаться, не наяву, а в фантазиях других людей. Это, как яркая вспышка, способная даже убить, не то, что напугать.

Когда я понял, что ты выбрала и этого слабака – Крестова, то взбесился. И просто хотел тебе показать, кто он такой на самом деле.

– С чего ты взял, что я выбрала его? – глухо спросила я, всё еще находясь в легком шоке от того, что узнала.

– А то по тебе было не видно, как ты на него смотришь, – зло выплюнул Крепенин. – В рот заглядываешь. Еще и простить готова была всё, что угодно. Я! Только, лишь я! Должен был стать твоим альфой! – опять вызверился он, и я в шоке заметила, что его глаза неестественно потемнели.

– А как же Игорь? – прошептала я. – Ты специально в него вселился, чтобы и его натуру мне показать? Но ничего не получилось, и решил подставить?

– Да! – рявкнул Дима, и отвернувшись, опять дал по газам.

Стоило машине заглохнуть у моего подъезда, как я сразу же, начала отстегиваться, потому что мне срочно надо было попасть на свежий воздух. Ибо всё, что я услышала, это было просто за гранью моего восприятия.

Но пока возилась с ремнем безопасности, услышала веселый голос Крепенина:

– Оп-па, какие люди.

Он вышел из машины первым, пока я растеряно смотрела по сторонам, а когда поняла, с кем Крепенин здоровается в шоке замерла.

Это был Егор.

Дима с мерзкой улыбочкой на лице, что-то сказал ему, и Егор тут же бросился на него в драку.

Кое-как отстегнув проклятый ремень, я выбежала из машины, и громко закричала:

– Что вы делаете? Остановитесь!

Но на меня даже внимания никто не обратил, и я решила сделать глупость, и попыталась разнять этих психов, но меня с силой оттолкнули, и я, не удержавшись на ногах, упала, ударившись головой о бордюр и в голову посыпались картинки…

Я начала вспоминать всё.

И даже то, что умудрилась забыть.

Дима говорил правду, но в тоже время он знал не всё.

А забыла я всё, из-за того случая в библиотеке. Когда меня завалило шкафами.

Я пришла туда впервые с классом, нам позволили разойтись по библиотеке, чтобы осмотреться, а мой одноклассник толкнул один из шкафов. Для него эта была всего лишь игра, а для меня стало трагедией.

Я больно ударилась головой, и проломила себе череп. Мне даже делали операцию, и моя память так и не вернулась.

Мне пришлось целый год заново учиться ходить и говорить. Но училась я быстро, и в школу вернулась уже к третьему классу.

И тот случай с моим братом, который потом напал на того же одноклассника, за то, что он чуть не убил меня, а потом у него были разбирательства с полицией, я как раз и запомнила, потому что слишком сильно переживала за Игоря.

А о том, что было до, ничего не помнила.

Да, было воспоминание о том, как меня откопали из завалов книг, и даже посмеивались, не сразу заметив кровь. И этот момент я запомнила, а что было после – нет. Потому что потеряла сознание.

И моё восстановление я тоже благополучно забыла.

И уж тем более – жизнь до семи лет.

А сейчас – да. Воспоминания восстановились. Начиная с того момента, как я осознала себя в утробе матери, и мы начали говорить с ней в её и моих снах.

Теперь я четко вспомнила её черты лица. Мы были с ней сильно похожи, но кое-что мне пришло и от отца.

К сожалению, он погиб. Когда мама только-только забеременела. И только лишь я помогла ей тогда дальше продолжать жить.

Она многому меня учила. И объясняла, кто мы такие.

Ведьмы. Так нас называли всегда.

Мы ведали, только слишком многое. Мы умели входить в чужие головы, находить себе стаю и отдавать им приказы. Такие, как мы умели руководить людьми. Конечно, не всеми, но многими.

Но, нас было мало. Одна на пятьсот тысяч, примерно.

Проблема в том, что мы не могли существовать на одной территории, нам становилось слишком тесно, и поэтому мама нашла мне свободное место. Точнее – целый город.

Ведьма, жившая здесь, когда-то умерла не так давно, и поэтому я сама выбрала его.

Мама приехала из другого города, и поселилась там, где я ей указала.

В доме, где жил мой первый страж.

Совсем еще молодой. И его звали Игорь Светлов. Его я выбрала своим альфой. Я чувствовала, что в нем есть потенциал. А еще он мне сильно понравился. Это была детская влюбленность. И больше того, хотела родить от него будущую ведьму.

Я выбрала его также, как когда-то сделала выбор моя мама.

Но после потери памяти я убедила себя в том, что это любовь сестры к брату, не более. И так и жила с этой уверенностью многие годы.

Мама выполнила мои указания, и стояла в тени деревьев наблюдая, как Игорь меня забрал.

А потом позже, еще три года издалека следила за тем, чтобы у меня всё было хорошо. И я убедила её, что ей пора уезжать. Её сила подавляла меня, и я хотела от неё избавиться уже сама.

С тех пор мы с ней больше не могли общаться во снах, потому что расстояние слишком сильно разделяло нас. Мама жила в столице.

Но я знала, что она меня любит и что готова в случае чего помочь.

У меня был её адрес и номер телефона. Я могла позвонить ей в любое время. И я звонила, переговаривалась с ней, пока не получила травму.

А затем ко мне пришло воспоминание о том, как мама пришла ко мне в палату.

И я её не узнала, и совсем о ней забыла.

Она еще несколько раз посещала меня, но затем, поняв, что я так и не узнаю её, а также убедившись, что моя семья продолжает обо мне заботиться, попрощалась и уехала.

И я поняла самое важное.

Я не просто так могла путешествовать по чужим головам, все те люди, в головы которых я вселялась – были моими потенциальными стражами.

И в случае чего, выполняли мои приказы, становясь похожими на волков. Конечно же, не в реальности, а в астрале. Но приказы они выполнять могли, как раз в реальности.

В себя меня привел голос Игоря.

– Тоня! Тоня, очнись! – кричал он, и тряс меня за плечи.

– Игорь? – нахмурилась я, смотря в его испуганные глаза.

– Что случилось? Это они? – он кивнул в сторону, и я, сфокусировав взгляд, тоже повернула туда голову, и поняла, что Крепенин с Крестовым уже катаются по земле, продолжая друг друга бить.

– Да, – на автомате ответила я, вспомнив, что это они оттолкнули меня в сторону, когда я полезла их разнимать.

– Вот твари! – выругался Игорь, и оставив меня одну, бросился к дерущимся.

И теперь уже по земле каталось не двое, а трое мужчин.

Кажется, ситуация совершенно вышла из-под контроля, и я была не в силах понять, что мне делать. Слишком уж сильно я растерялась.

– Девушка, угомоните своих собак! – заверещала какая-то женщина рядом со мной.

Я непонимающе уставилась на неё.

– Это же ваши собаки? Угомоните их! – она наставила палец на них, и я, переведя взгляд на дерущихся мужчин, поняла, что они и правда превратились в собак… точнее не в собак, а волков. Ну или существ отдаленно на них похожих.

Всё вокруг подернулось дымкой, и меня охватило ощущение нереальности. Голова кружилась, и мысли начали путаться.

– Угомоните же их ну! – продолжила разоряться женщина, причем я не могла рассмотреть черты её лица, или фигуры, не могла понять, молодая она или старая, даже по голосу. А женщина недовольно добавила: – А то вызову сейчас службу по отлову животных, и их всех усыпят.

Её угроза мне показалось реальной. Я вдруг отчетливо поняла, что она способна это сделать. Способна забрать убить моих волков, и встав на ноги, заорала, вложив все свои страхи и злость:

– А ну прекратить!

И они резко остановились, а затем все трое повернули головы и предано уставились мне в глаза.

– Убирайте их отсюда, чтобы я их больше никогда не видела! – продолжила разоряться женщина. – А то разведут понимаешь пород всяких, потом по городу ходить страшно!

Осмотревшись по сторонам, я поняла, что стою рядом с машиной Димы, и одна из дверей всё еще открыта.

В голове сработал мгновенный план, и я опять начала приказывать:

– В машину, живо! Все!

Все три волка, недовольно заворчали, особенно Игорь, он был самый здоровенный из них, но всё равно меня послушались, и пошли к машине.

Я подошла к заднему сиденью и открыла дверь.

Они мигом туда все запрыгнули, а я, закрыв дверь, повернулась и посмотрев на женщину, сказала:

– Извините, мы вас больше не побеспокоим.

– Вот то-то же, – недовольно фыркнула она, и ехидно добавила: – Ты деточка учись присмирять свою стаю, и альфой дорожи, а то я уже начинаю жалеть, что позволила жить на своей бывшей территории.

Она погрозила пальцем в воздухе, а затем исчезла.

А до меня вдруг дошло, что всё это было не в реальности. И это прошлая ведьма. Она умерла, но её дух до сих пор бродит по городу.

Мама говорила, что её тоже долго курировала предыдущая ведьма. Иногда не появлялась годами, а иногда в моменты, когда она особенно отчаивалась, приходила и делала наставления. Это случилось, когда погиб мой отец. Мама хотела уйти вслед за ним, слишком сильно она его любила. Но её наставница пришла к ней, объяснила, что не дело это, губить себя и будущую ведьму, то есть меня. Мама и не знала, что беременная. Слишком сильно погрузилась в своё горе.

И теперь рядом со мной тоже появилась моя наставница, заставив присмирить моих волков.