Стеклом по венам течет в кровь (СИ)

Глава I. Возвращение в будущее

«Смотреть в глаза и видеть больше, чем положено, такое возможно? Знакомство странная вещь. Люди, которые не знают ничего из прошлого других и никогда не узнали бы. Если бы не случай. Имеют ли право их судить?

В то время, когда на город опускалась ночь, в окнах домов и квартир зажигались теплые огни ночников. Дети ложились по кроватям, мамы нежно целуя их в лоб, читали им сказки на ночь. А папы комментируя смотрели телевизор… Я сидела в углу комнаты, обняв согнутые колени. Не помню ничего..

Аэропорт. Семь утра. Двадцать четвертое апреля. Я вернулась на Родину спустя восемь лет. Хорошо ли меня примут родные края? Наш крестный Альберт, как на зло, не приехал меня встретить, якобы уехал в командировку. Ну да ладно, какая разница. Встретит папин троюродный брат Яков. Ни первого, ни второго в глаза не видела. Разве что Альберт, папе ближе по бизнесу. Папа посвящает его во все дела.

Скорее бы Аврора пошла на поправку, и они вернутся из-за границы. Папа уже устал жить на две страны. Но ничего, врач сказал, что надежда есть частично вернуть зрение сестре. И заживем, как прежде, конечно, без мамы. Не упущу возможности докопаться до правды и узнать, куда мама пропала и исчезла ли с любовником, со слов бабушки.

Дотащив два чемодана до зала с встречающими, я, прищурив глаза стала всматриваться в толпу. Надеясь, что дядя пришел с табличкой с надписью «Ана». Поводив глазами по не знакомым лицам. Увидела махающего коренастого мужчину с проседью на висках. Он улыбался и приближался все ближе. Холодно пожав ладонь, представился:

— Я Яков — брат Исаака, троюродный. Но ты в нашем доме не гостья. Считай себя родной сестрой Лизе и Саре, и дочерью их маме Эмме.

— Ана. Вы, наверное, знаете, — зажалась я.

— Не видел тебя даже маленькой. Но это нам не мешает, — улыбнулся он и поднял чемоданы, пропустив меня вперед. Мы сели в его старую легковушку и направились по уже начинавшейся пробке к ним домой. На сколько я знаю, у них небольшая юридическая контора. Сара — дочь от первого брака. А Лиза моя ровесница, ей двадцать четыре. Видела пару фото, особо никого не помню.

Город оказался красивым, исходя из того, что я увидела, пока мы медленно ехали к дяде. Каким он был прежде не помню..

Меня встретили достаточно тепло. Мы позавтракали, немного побеседовали, о том, о сем. Супруга дяди казалась моложе падчерицы Сары. Обе сестры мне показались довольно приветливыми. Отношения их тоже были дружными. За исключением того, что Лиза все внимание перетягивала на себя. Порой вела себя, как первоклашка и как я заметила, Сару это напрягало.

​Уже за ужином произошел неприятный разговор, меня это не cильно задело. Но я поняла, что долго Лиза меня терпеть не станет.

— Как такая тихоня, собираешься жить в большом городе, одна без папы и мамы. Ой, прости, только без папы, мамы уже нет, — сказала она в лоб, захихикав и прикрыв белые, но кривенькие зубы, резцы которых были словно вогнуты.

Ей сразу сделала замечание мать и Сара. Но это ее не останавливало. Затем она прошлась по моей скучной, с ее слов, внешности:

— И надо же было родиться абсолютно шаблонной, — «любя», говорила она, с их слов. Обладая пепельными кудрявыми волосами и серыми глазами, с ее слов, я — «никакая». — Карий глаза. Каштановые волосы — это так скучно. Чтобы тебя заметили в городе, где самые ухоженные девушки, нужно работать над собой. Либо родиться, — щурила она глаза, гордясь собой.

Далее хвалилась богатым женихом, и тоже, самым красивым в их городе, как и она. Либо в их семье было принято, что Лиза ведет себя, как малолетка. Меня больше удивила гордость отца за слова и выходки дочери. Сара все это время лишь закатывала глаза и подмигивала мне, чтобы я не обижалась. Это Лиза, снова, «любя». А ее мама краснела от стыда, пытаясь осторожно исправить дочь. Но такие разговоры продолжались изо дня в день. А папа не торопился покупать билет…

Прошло три недели. Застолья из гостиной плавно перешли на кухню. Дядя постоянно интересовался, когда же папа купит билет, а я и не знала, что ответить, он ничего не комментировал. Говорил, дождись Альберта. А я не могла ему сказать, что кажется я перегостила у родных пора и честь знать.

Как я понимала, жених Лизы не торопится к ним с предложением. Она превратилась из капризной в истеричку. Раздражаясь, от любого слова, сказанного матерью и Сарой, била посуду. Я, зачастую просто пыталась не попадаться ей на глаза, так как она цепляла меня по поводу и без, «любя», с их слов. Терпения моего не хватало и назначенные успокоительные врачом, я стала пить чаще. Так как снова стали сниться кошмары.

Но был и один плюс. Я сдружилась с соседкой по дому дяди, Мариной. Сестры с ней не общались, считая простонародьем, мило. Она была студенткой и подрабатывала официанткой, в каком-то престижном клубе. И вторая хорошая новость: Альберт — мой крестный, оказался владельцем этого заведения. По просьбе папы, который откликнулся на мои мольбы о подработке, с целью выйти из дома, Альберт сказал мне пойти в «Спарту» и найти администратора Гарика.

На следующее утро мы с Мариной направились в заведение. Она проводила меня в кабинет администратора, а сама обслуживать посетителей, количество которых увеличивалось, не смотря на раннее время.

В кабинете администратора меня встретил худощавый парень, лет двадцати пяти, протянул руку поприветствовать:

— Я — Гарик. Зам. Альберта. Рад знакомству, — улыбнулся он, — наслышан о тебе. Арон, сын Альберта, нам все уши прожужжал, что приедет некая Ана….

— Странно, — удивилась я. — Я никогда прежде не видела и не знакома лично с ними, Альберта помню размыто…

Он поджал губы, — мммм… странно, ну ладно я тебе скажу о твоих обязанностях, а там видно будет. Альберт приедет разберетесь. Пошли, покажу заведение, — проводил он меня в основные зоны.

Заведение было огромным, клуб, караоке, зона VIP гостей, и на улице со стороны двора огромный бассейн и лежаки, но расчитанные на летний период. Заведение под названием" Cпарта".

Я была в восторге от персонала и гостей, все показались приветливыми и учтивыми.

Несколько дней ходила помогать Гарику с бухгалтерией, раскладывала документы по папкам. C девяти утра до четырех сидела в кабинете и проверяла бухгалтерию, а после с Мариной ходила гулять по окрестностям только пробудившегося свежего города… По утрам было слегка прохладно… Днем жарко, вечером ветрено.

Она была слишком любопытной, а я о себе много не рассказывала была весьма скрытна, так как не могла довериться человеку за такой короткий срок. Как она сказала: в общении я мягкая и притягательная, немного странная..

Все было отлично, до определённого момента, если бы не новый ухажёр Марины, очень распущенный парень, лет двадцати пяти лет, вёл себя очень нагло, но и она многое себе позволяла. Вскоре, он начал требовать от неё больше дозволенного, особенно, когда по вечерам напивался до упадка. Ей, конечно, сталинадоедать постоянные домогательства, а его ничего не останавливало, избалованный сынок своих родителей. У него было открыт свой счёт в заведении, как «особый» гость. Гарик неоднократно делал ему предупреждения, но не действовало.

В зоне бар-ресторана были свои правила, к персоналу посетители не имели право даже обратиться не вежливо, но видимо, к Эрику это не относилось, так звали этого парня. Он приставал ко всем, кому позволял случай, но вина отчасти висела и на девушках, которых манили деньги Эрика.

Всех, кроме меня, я его панически боялась. Пару раз застав их в уборной. Мне было ее жаль, но я не в силах была ей помочь. Он чего-то наобещал ей. А она купилась. Да и Гарик не позволял мне вмешиваться в такие дела и даже помогать подруге в обслуживании столов, но иногда я нарушала запреты.

По указаниям Альберта, я не знаю по какой причине, должна была быть окружена заботой.

Так закончился дождливый май и свежий июнь. Я каждый день ждала звонка от отца и разговаривала с ним часами, только в этот период заставлял радоваться каждому мгновению. Я жаловалась, на его отсутствие и он каждый раз обещал, что осталось немного.

Вскоре вернулся Альберт, он приехал прямо в "Спарту" повидать меня, приехал Ароном. Cынего мне сразу не понравился, словно одержимый с первой секунды пристально начал рассматривать меня, как зверька, так демонстративно и навязчиво. Мне непонравился настойчивый взгляд.

Альберт узнал, что я все-таки, иногда помогала официанткам, сделал выговор Гарику, тот лишь развёл руками, сказав, что меня было не переубедить. Но не сидеть же сложа руки..

Яркая внешность Альберта затмевала даже молодых, в свои сорок восемь он выглядел свежее сына и многих постоянных посетителей, гораздо моложе него. Черноглазый брюнет с белой кожей, сын его бледная копия. От Альберта так и веяло аристократизмом… вежлив, сдержан, деликатен… манерные движения..

Вскоре, он назначил меня помощником администратора, временно, до приезда отца и одновременно искал работу по профессии. Так как я интересовалась историей. Он оберегал меня, как родную, берег даже от сына. Иногда, я задыхалась от его чрезмерного внимания. Хотя Арон и был воспитанный, образованный парень, но со своими предрассудками. Не оставлял впечатление добряка. Молчаливый, бледный с хитрым взглядом.

Домой к Якову я возвращалась поздно вечером. Особого интереса к моей жизни и интересам он не проявлял и не был обязан, было заметно что уже хочет, чтобы я покинула дом, так как возникли семейные проблемы, в которые он не хотел бы посвящать меня.

Лиза постоянно доставала меня и остальных разговорами о женишке, которого они видят кандидатом в ее мужья, но я так ни разу его и не увидела. Но там что-то не клеилось. Их союз скрепил бы их шаткий бизнес. Родители Лизы и тетя этого парня старинные друзья, кто он и как его зовут, я не знала и пыталась избежать всех семейных разговоров, как и Сара, которая, то и дело дразнила сестру: с таким нытьем ей в детский сад надо, а не замуж: ни один уважающий себя мужчина не свяжет судьбу с такой истеричкой. А мне так не хотелось съезжать в дом Альберта, который настаивал со дня приезда… Папа, ну как же так..