Стервятник ждать умеет

Глава 6

Феннел проснулся оттого, что кто-то включил мощный электрический фонарь. Он увидел, что Кен вылезает из своего спальника. Держа в руках фонарь, Темба выходил из палатки.

— Пора отправляться? — зевая, спросил Лю.

— Скоро. Темба завтрак готовит. Схожу выкупаюсь. Пойдешь?

Буркнув в ответ, медвежатник надел туфли и шорты. Схватив полотенце, он последовал за Кеном. Было влажно, едва забрезжил рассвет. Дождь перестал, но над землей нависли набрякшие влагой облака.

— Дорога будет скользкой, — заметил Кен, шагая рядом с Лю к водоему. — Но если повезет, с помощью лебедки доберемся, куда следует.

Очутившись рядом с водоемом, оба нырнули в воду, переплыли его, вернулись назад и, еще раз повторив заплыв, выбрались на берег. Хорошенько вытершись, надели шорты и рысцой прибежали в лагерь.

Успевшие подняться Гея и Гарри сидели на корточках возле костра и наблюдали за Тембой, который жарил яичницу с ветчиной.

К тому времени как путешественники позавтракали и Темба убрал посуду, совсем рассвело.

— Так мы поехали, — сказал Кен. Повернувшись к пилоту, он спросил его:

— Палатку сумеешь убрать?

— Ясное дело. Положу ее в вертолет, хорошо?

— Если оставить ее здесь, то она наверняка пропадет. — Взглянув на Тембу, Кен произнес:

— Все в порядке?

Тот кивнул в ответ:

— Давайте сверим часы. Ровно в одиннадцать мы свяжемся с тобой по радио. Сообщим, как у нас дела. После этого будем вызывать тебя каждые два часа. Договорились?

Оба сверили часы. Затем Гарри протянул руку:

— Счастливого пути. Присматривай за этим подонком.

Феннел грузил в «лендровер» свою сумку с инструментом. Забравшись в заднюю часть автомобиля, он уселся на скамейку и стал хмуро смотреть вперед.

— Ну что за симпатяга! — усмехнулся Кен. Повернувшись к Гее, пожал ей руку и забрался на сиденье водителя. Приветливо помахав остающимся, Темба уселся рядом.

Машина оказалась в джунглях, где было настолько темно, что пришлось включить фары. Ехали медленно, и Феннел удивлялся, как можно разглядеть в такой темноте — хоть глаз коли. Темба то и дело говорил Кену, куда ехать. «Может, этот чернозадый не такой уж и тупица», — подумал Лю. Сам-то он наверняка заблудился бы здесь, и эта мысль разозлила медвежатника.

Пока они пробирались сквозь джунгли, взошло солнце, и Кен выключил фары. Скорость можно было чуть-чуть увеличить. На ухабах то и дело подбрасывало, так что Феннелу пришлось держаться за поручень.

Неожиданно Темба ткнул пальцем, и Кен снизил скорость «лендровера».

— Справа носорог!

Феннел повернул голову в ту сторону. И действительно, не дальше чем в двадцати метрах от машины он увидел огромного носорога. Чудовище медленно повернуло голову и уставилось на непрошеных гостей. Впившись взглядом в мощный рог, Феннел, у которого сердце дрожало словно овечий хвост, потянулся к винтовке «спрингфилд».

— Они ведь опасны, верно? — едва слышно спросил он.

— Это белый носорог. Безобидное животное, — ответил Кен. — Но с черным носорогом шутки плохи.

Водитель увеличил скорость. В столь ранний час буш, казалось, кишел живностью. При приближении автомобиля перед бампером разбегались по сторонам стаи антилоп. Ломая кустарник, бросились в чащу два бородавочника, задрав, словно перископы, свои хвосты. С вершин деревьев за проезжающими наблюдали чернобрюхие аисты. Когда машина стала подъезжать к опушке зарослей, Темба показал пальцем, а Кен воскликнул:

— Львы!

На обочине дороги лежали два взрослых самца. Феннел определил, что автомобиль окажется метрах в четырех от хищников.

— Уж не собираешься ли ты ехать мимо этих тварей? — спросил он.

— Не беспокойся, — ободряющим тоном произнес Кен. — Если льва не трогать, то и он тебя не тронет.

Но разубедить Феннела оказалось не просто. Схватив винтовку, он держал палец на спусковом крючке.

Путешественники были в нескольких шагах от львов. Оба хищника приподняли головы и с сонным равнодушием посмотрели на приближающийся «лендровер». Феннел почувствовал, как на лбу у него выступил пот. Когда машина проезжала мимо львов, он без труда мог бы коснуться их дулом «спрингфилда».

— Видишь? — заметил Кен. — Насчет львов беспокоиться нечего, но стоит тебе ранить одного из них, и неприятностей не оберешься.

Положив винтовку на пол, Феннел вытер лицо тыльной стороной ладони:

— Да уж слишком близко они были, черт бы их побрал.

Выбравшись из джунглей, путешественники очутились на грунтовой дороге. Темба показал жестом, чтобы Кен повернул направо.

— Эта дорога ведет к поместью Каленберга: шестьдесят километров длиной, — сказал Кен, поговорив с Тембой. Он посмотрел на часы. Было ровно восемь. — Темба полагает, что через три часа мы окажемся на границе владений Каленберга. После того как доберемся, дадим радио Гарри.

— Это шестьдесят-то километров за три часа? Ты что, чокнулся?

— Дорога никудышная. Возможно, нам понадобится и больше времени.

Дорога, и без того плохая, становилась все хуже. Она все время поднимались ввысь. Ночной дождь размягчил ее поверхность, и колеса «лендровера» начали понемногу скользить. Неожиданно начался очень крутой участок. Кен прибавил газу, чтобы с разбегу преодолеть его. Задние колеса заскользили, и в ту минуту, когда машина, казалось, вот-вот сойдет с дороги, Кен резко повернул руль.

— Полегче на поворотах! — перепуганно воскликнул Лю.

— В указаниях пассажиров не нуждаемся, — оборвал его водитель. — Ты бы лучше помалкивал.

«Лендровер» медленно карабкался кверху. Увидев, что выбоина наполнена водой, а за нею следует еще один крутой участок, Кен резко нажал на тормоза.

— Здесь нам не проехать, — заключил он и, включив заднюю передачу, стал медленно пятиться. Съехав с дороги, он повел машину по бездорожью, представлявшему грудой наваленные сухие сучья, кустарник и густую, промокшую от дождя траву. Не успели они проехать и десятка метров, как задние колеса начали вращаться на одном месте, и машина стала вязнуть.

Кен прибавил газу, но из-под колес полетели комья жидкой грязи, только и всего.

Выпрыгнув из автомобиля, Темба подошел к задней части кузова. Кен включил передачу, Темба навалился на задок, но машина лишь глубже увязала в грязи.

Кен оглянулся назад. Выключив сцепление, он в упор посмотрел на Феннела:

— Давай решим раз и навсегда, Лю. Ты с нами заодно или же ты пассажир, которому на все наплевать?

Помедлив, Феннел вылез из машины. Он оказался сильным как бык. Старания его и Тембы дали себя знать. Снова полетела грязь из-под колес, но затем покрышки зацепились за прочную почву, и машина выбралась из выемок, проделанных колесами в земле. Феннел и Темба шли рядом с «лендровером», готовые в любую минуту подтолкнуть ее. Дважды машину заносило, но она все-таки выпрямлялась. После того как выбоина осталась позади, Кен выбрался на дорогу.

— Убедился? — спросил он медвежатника. — Двадцать минут потеряли.

Ворча, Феннел забрался в машину. Он тяжело дышал. Солнце, поднявшееся высоко, палило нещадно. Водитель прибавил газу, «лендровер» карабкался вверх, подпрыгивая на булыжниках. Он старался избегать наполненных водой ям; когда же это ему не удавалось, то с разгону въезжал в них, машину подбрасывало на ухабах, отчего Лю бранился на чем свет стоит.

Неожиданно дорога сузилась, превратившись чуть ли не в тропинку, усыпанную довольно крупными булыжниками. На протяжении сотни метров Темба был вынужден три раза вылезать из машины, чтобы убрать с дороги камни. Теперь они ехали со скоростью не больше десятка километров в час.

Феннел ни за что бы не подумал, чтобы по такой узкой тропинке, которая все время шла вверх, могла проехать машина. Им обоим приходилось то и дело нагибать головы: так низко нависли над дорогой ветви деревьев. Скорость машины пришлось снизить до предела, и Темба шел впереди.

— Так и будем плестись по этой сучьей дороге еще целых пятьдесят километров? — вырвалось у Лю, который снова нагнулся, чтобы не задеть ветки.

— Так и будем. По словам Тембы, дальше дорога будет еще хуже. Еще хорошо, что продвигаемся.

Похоже, Кен поспешил с выводом: почти в ту же минуту машина попала на рыхлую поверхность. Не успел водитель справиться с юзом, как наружные колеса очутились в кювете.

Автомобиль остановился.

Темба бегом вернулся к машине, из которой вылез Кен. Оба принялись обсуждать создавшееся положение. Вылезая из автомобиля, Феннел закурил сигарету. Он чувствовал себя совершенно бесполезным. Он решил, что машина застряла навсегда.

— Единственный выход — облегчить авто, — заключил Кен.

С этими словами он принялся разгружать машину, передавая канистры с водой и бензином Тембе. Феннел вытащил рюкзаки, спальники и свою тяжелую сумку с инструментом.

— Сперва задние колеса, — сказал Кен. Все трое ухватились за кузов и по команде Кена приподняли колеса. Затем вынесли задок автомобиля на дорогу.

— Теперь включу скорость, — заметил водитель. — А вы оба упирайтесь в борт, если машину снова начнет заносить.

Три минуты спустя «лендровер» снова очутился на твердой поверхности. Багаж был быстро водворен на прежнее место.

— Пиво не помешало бы, — заметил Феннел. Кеннел кивнул, и Темба откупорил две бутылки пива, а для себя — бутылку тоника.

— Говоришь, дальше будет еще хуже? — спросил медвежатник, посмотрев на негра.

— Он так говорит, — вмешался Кен. — С ним разговаривать бесполезно. Английского он не понимает.

— Похоже на то, что нам троим досталась самая трудная работа, — опустошив бутылку, заключил Лю.

— Где тонко, там и рвется, — согласился Кен, допивая свое пиво. Швырнув посудину в канаву, он сел за руль. — Поехали, «После того как машина два раза застряла, Феннел стал больше похож на человека, — подумал охотник, врубая передачу. — С Тембой заговорил, проявил элементарное чувство товарищества».

Началась серия крутых и резких поворотов. Включив распределительную коробку, действующую на привод всех четырех колес, Кен продолжал подниматься в гору, но со скоростью не свыше двенадцати километров в час. Крутя в одну сторону рулевое колесо, входя в вираж, а затем в другую, выходя из него, бедняга аж взмок от пота. Повороты следовали один за другим, позволяя карабкаться все выше.

— Давай я покручу баранку, — подавшись вперед, предложил Лю. — Я умею с этой тачкой обращаться.

— Спасибо, — помотал головой водитель. — Сам справлюсь.

Он обратился к Тембе на бурском языке, тот ему ответил.

— О чем это вы там толкуете? — спросил Феннел, которому было не по себе.

— Самый тяжелый участок — на вершине. Темба говорит, что там мы можем прочно застрять.

— Хорошенькое дело! Самый тяжелый участок! Тогда как он называет эту дорогу?

— Ну, это еще ничего, — рассмеялся Кен. — Самые трудности впереди.

Вдруг из-за горизонта вынырнули тяжелые облака, заслонив собой солнце. Стало холодно. После того как, закончив последний поворот, Кен поднялся по серпантину и начал карабкаться по узкой каменистой дороге, хлынул теплый ливень.

Все трое в считанные минуты промокли до нитки. Ничего не видя перед собой, Кен остановил машину. Нагнувшись вперед, они закрыли лица ладонями, чтобы защититься от потоков дождя. Так продолжалось несколько минут. Вода была на днище кузова, на брезенте, которым были закрыты их вещи и багаж.

Так же внезапно, как и начался, дождь перестал, небо очистилось от туч, и вышло солнце. Спустя совсем немного от одежды начал подниматься пар.

— Ни хрена себе увеселительная прогулка, — заметил Феннел — Мои сигареты насквозь промокли!

— На, возьми! — отозвался водитель, достав пачку из перчаточного ящика.

— Возьму одну. Убери остальные. Если этот сучий дождь начнется снова, не хочу, чтоб и остальные сигареты пропали.

Закурив, оба снова сели в «лендровер». Темба давно ушел вперед. Добравшись до вершины подъема, он стоял и ждал своих спутников.

Когда они подъехали к нему, негр сделал Кену жест остановиться. Кен и Лю посмотрели на дорогу, видневшуюся позади Тембы. Оказалось, что они находятся на вершине горы. Дорога резко сузилась. По одну сторону ее тянулся пологий склон, поросший колючей травой и кустарником, по другую сторону — крутой обрыв.

Встав в машине во весь рост, Феннел разглядывал уходившую вдаль дорогу. Высоты он побаивался, и при виде долины, расстилавшейся далеко внизу, и узкой тропинки взмок от пота.

— Ну и вляпались! — неуверенным голосом произнес медвежатник. — Дальше нам не проехать.

Кен резко повернулся в сторону говорившего. Однако, увидев его посеревшее лицо и трясущиеся руки, он понял, что Феннел не переносит высоту, и ему стало его жалко.

— Послушай, Лю. Ты должен вылезти из машины. Думаю, я справлюсь и один. Дорога узковата, но проехать можно.

— Не валяй дурака! Разобьешься к чертовой матери!

— Как, я проеду? — крикнул туземцу Кен. Встав посередине тропинки, банту посмотрел на края «лендровера», затем кивнул.

— Только-только, — отозвался он.

— Что он сказал? — поинтересовался медвежатник.

— Он считает, что проехать можно.

— Черта с два можно! Сорвешься вниз!

— Вылезай.

После некоторого колебания Лю достал из кузова свою сумку с инструментом и спрыгнул на дорогу.

— Погоди минутку, — проговорил он. По лицу его струился пот. — Заберу все вещи. Иначе, если машина упадет вниз, мы останемся без питья и еды.

— Может быть, ты и прав, — широко улыбнулся водитель, залезая в кузов сзади. Увидев, чем заняты его спутники, Темба пришел им на помощь. Аккуратно сняв брезент, они втроем вылили скопившуюся влагу на землю, затем поспешно разгрузили автомобиль.

Феннел взглянул на часы. Было без пяти одиннадцать.

— Успеем выпить пива, — заключил он. — Через пять минут у тебя сеанс связи с Эдвардсом. Сколько нам еще осталось?

Откупоривая пару бутылок, Кен задал этот вопрос Тембе.

— Километров двадцать, — ответил негр. — Потом еще десять, чтобы добраться до большого дома. Кен перевел его ответ.

— Дорога плохая?

На этот раз Темба сказал, что дальше дорога будет ровной.

Выпив пиво, Кен достал рацию:

— Кен вызывает Гарри. Ты слышишь меня?

— Гарри отвечает Кену, — тотчас послышалось в трубке. — Слышу хорошо. Как дела? Кен вкратце обрисовал ситуацию.

— С огнем играешь. Послушай, Кен, а почему бы тебе не использовать лебедку? Закрепи впереди трос и подтягивайся. Если машина забуксует, ты успеешь выпрыгнуть.

— Это идея. Конец связи. Я с тобой свяжусь.

— Устроился, — проворчал Феннел. — Он тебе не сказал, трахнул эту сучку или нет?

— Ты это брось, Лю, — оборвал его Кен. Он поговорил с Тембой, тот кивнул и, сняв брезентовый чехол с лебедки, стал вытравливать трос, пока не оказался по другую сторону самого узкого участка дороги. Водитель протянул медвежатнику якорь.

— Сможешь прикрепить его к тросу? Надо, чтобы соединение было надежным.

— Сделаю.

Стараясь не смотреть в сторону обрыва, Феннел, перекинувший сумку с инструментом через плечо, с якорем в руках направился к Тембе. Часа через полтора он с удовлетворением осмотрел свою работу. Пока он занимался сплесниванием тросов, Кен, сидевший за рулем, курил. С нервами у него было все в порядке, и он был совершенно спокоен. Он понимал, что риск есть, но был уверен, что все будет как надо.

— Готово, — выпрямился медвежатник. Он надежно закрепил якорь троса в корнях прочного дерева, после чего вернулся к «лендроверу».

— Не выскочит, — объявил он. — Трос не порвется. Лишь бы лебедку не оторвало от кронштейна.

— Выше нос, — сказал Кен. — Попробуем. Держись сзади, Лю, хорошо? Если задок кузова начнет идти юзом, выправи его. Если не сумеешь, крикни мне. А Темба будет следить за наружными колесами.

— Вот что я тебе скажу, — тяжело дыша, произнес Феннел. — Ты гораздо смелее меня, черт меня побери.

Оба посмотрели друг другу в глаза. Кен отвернулся, включил двигатель и, сняв машину с ручника, включил привод лебедки. Барабан начал вращаться. Водитель уменьшил скорость вращения, и машина дюйм за дюймом стала двигаться вперед.

Феннел шел сзади, обеими руками держась за задний борт кузова и посматривая на Тембу, который, присев на корточки, словно приклеился взглядом к передним колесам.

Не успел автомобиль проехать и десятка метров, как негр вскинул руку, чтобы Кен остановился. Тот мигом поставил рычаг привода в нейтральное положение.

— Что там еще стряслось? — заворчал Феннел. Темба подошел к дереву и посмотрел на якорь.

— Что эта черная обезьяна думает? Неужели я схалтурил? — брюзжал медвежатник. — Якорь закреплен надежно. И никуда не денется!

— Не надо так нервничать, — успокоил его Кен, обтирая лицо грязным платком, который достал из кармана.

Удовлетворенный осмотром, Темба вернулся на прежнее место.

— Еще четыре метра, и ты окажешься на самом узком участке, — крикнул он водителю.

Кен снова включил лебедку, «лендровер» медленно пополз вперед. До самого узкого места оставалось всего три метра, когда случилось непредвиденное. Полотно дороги, размокшее от дождя, под тяжестью автомобиля начало крошиться. Почувствовав, как задок машины стал съезжать в сторону обрыва, Феннел всей тяжестью навалился на задний борт, пытаясь удержать машину, и крикнул Кену, чтобы тот прыгал. Чувствуя, как его тащит в сторону обрыва, Феннел выпустил из рук край борта и упал на спину. В следующий момент он вскочил на ноги, но «лендровер» рухнул вниз.

Феннел посмотрел на дорогу. Темба стоял у края обрыва и, выпучив глаза, смотрел вниз. Медвежатник выбранился. Он увидел, что трос, натянутый как струна, вибрирует. Пересилив себя, с трудом преодолевая головокружение, Феннел заглянул через край.

В четырех метрах от дороги висел «лендровер». Вцепившись в ветровое стекло, Кен стоял на спинке переднего сиденья. Внизу, словно на аэрофотоснимке, расстилалась долина.

Феннел заметил, что барабан лебедки медленно отделяется от кронштейна.

— Хватайся за барабан! — дико завопил он. — Кен, он сейчас оторвется! Хватайся за барабан!

Пытаясь сохранить равновесие, Кен перелез через ветровое стекло и лег на плоский капот. Схватившись за одну из опор лебедки, подтянулся и вцепился в трос. В то же самое мгновение барабан оторвался от кронштейна, и «лендровер» рухнул в пропасть.

Держась за трос, Кен вращался в воздухе. Взявшись за другой конец, Темба попытался вытащить водителя наверх. Дрожа всем телом, Феннел пришел к нему на помощь. Оттолкнувшись от края обрыва, Кен уперся ногами в неровность почвы. Шагая по склону, при помощи товарищей, тянувших за трос, ему удалось выбраться на тропу.

Опустившись на землю, он через силу улыбнулся.

— Теперь придется топать на своих двоих, — произнес он.

После того как «лендровер» скрылся в чаще. Гея облегченно вздохнула.

— Слава Богу, исчез, — сказала она. — А то он начал действовать мне на нервы.

— Мне тоже, — признался Гарри, закуривая сигарету. — Еще кофе?

Молодая женщина помотала головой:

— Как только рассветет, пойду выкупаюсь. Водоем просто великолепен.

Подойдя к костру, она опустилась на колени. Гарри с восхищением смотрел на ее лицо, освещенное пламенем. Затем вошел в палатку и, отыскав электрическую бритву, побрился при свете фонарика. Бреясь, он думал о том, что ему предстоит пробыть в обществе Геи несколько часов. Что они остались вдвоем. Но тотчас твердо решил прогнать от себя эту мысль. Взяв полотенце, он вышел из палатки. Стало гораздо светлее. Через какой-то час взойдет солнце. Гарри захотелось освежиться, а, ждать он не мог.

— Пойду первым купаться, — заявил он молодой женщине. — Не побоишься остаться одна?

— Нет, только бы лев не забрел сюда. Вода еще холодная.

— Такая мне и нравится.

Проводив его взглядом, Гея подбросила в огонь несколько сучьев — Темба набрал их целую охапку. Она тоже думала о тех часах, которые они проведут вместе с Гарри. Молодая женщина должна была признаться себе, что своими животными повадками Феннел пробудил в ней желание. Она вспоминала, как давно у нее не было приличного любовника? Она перебрала в своей памяти всех мужчин, с которыми разделяла ложе. Но из всех из них лишь двое по-настоящему понравились ей и принесли удовлетворение. Первый из них был похож на Гарри, правда не такой высокий и посимпатичнее. Он оказался американцем, отправившимся в отпуск. Она находилась в Париже, демонстрировала модную одежду.

Однажды в теплый июльский вечер Гея сидела одна в переполненном кафе «У Фуке». Американец подошел к ней и попросил разрешения сесть за ее столик. Они посмотрели друг на друга, и она поняла, что спустя несколько часов окажется с ним в одной постели. Похоже, он тоже догадался об этом. Второй тоже был американцем и тоже смахивал на Гарри. Он вышел из глубины бара, где она ждала друзей, и пригласил ее в ресторан. Она не стала дожидаться друзей и ушла вместе с ним. Очевидно, Гарри принадлежит именно к тому типу мужчин, которые пробуждают в ней желание.

Обоих американцев она видела лишь однажды и знала их лишь по имени, однако те часы, которые она провела в их обществе, врезались ей в память. Гея знала, что Гарри сегодня же станет ее любовником.

Солнце взошло, излучая тепло. Она заглянула в палатку, чтобы привести себя в порядок. К тому времени как она покончила с туалетом, брезент палатки успел нагреться. Захватив с собой полотенце, молодая женщина вышла наружу.

При виде Гарри, шедшего ей навстречу в одних шортах и туфлях, перекинув через плечо полотенце, она улыбнулась молодому человеку:

— Ну, как вода?

— Чудесная, правда холодная. Сейчас будет в самый раз.

— Ну, до встречи. — Гея заметила, что он смотрит на нее с тем же выражением, что и те двое американцев. Затем Гарри отвел глаза в сторону. Кивнув ему, молодая женщина, размахивая полотенцем, побежала к водоему.

Она любила купаться нагишом, а такая возможность представлялась ей нечасто. Солнце освещало воду, и холод не ощущался. Сняв с себя одежду, она нырнула в воду. Проплыла, перевернулась на спину и, закрыв глаза, осталась лежать неподвижно.

Две серые мартышки, забравшиеся на вершину дерева, наблюдали за женщиной. Затем, словно сговорясь, спустились вниз, схватили ее шорты, сорочку, полотенце и взвились вверх. Изучив одежду и не найдя в ней ничего любопытного, обезьяны оставили ее высоко на ветвях и, прыгая с дерева на дерево, исчезли в глубине леса.

Гея открыла глаза и заметила, как они убегают. Она нашла, что они очень милы. — Однако, выбравшись из воды и увидев на берегу одни лишь туфли, Гея изменила мнение о них.

Подняв голову, она увидела высоко на ветке полотенце. Поняв, что ей туда не добраться, она пожала плечами и, надев туфли, направилась к палатке. Укрывшись от солнца в тени палатки, Гарри изучал карту, выполненную с помощью аэрофотосъемки, которую ему дал Шейлик. Он заметил Гею, выходившую из чащи, и от неожиданности выронил из рук карту. Сначала он не поверил своим глазам, затем поднялся на ноги.

Как ни в чем не бывало Гея, в чем мать родила, продолжала идти к нему.

— Обезьяны стащили мою одежду. Повесили на дерево около водоема. Ты не достанешь, Гарри? — еще издали сообщила ему о происшествии молодая женщина. Она даже не попыталась прикрыть свою наготу. Шла опустив руки и держалась так, словно была полностью одета.

— Конечно…

Он было кинулся к ней, но затем далеко обошел ее стороной, избегая столкновения. И это ей пришлось по душе.

После того как они разминулись. Гея забралась в палатку. Она была уверена, что он не оглядывается в ее сторону.

У нее громко стучало сердце. Она отыскала рюкзак, нашла в нем запасную рубашку и шорты. Достав, посмотрела на одежду, после некоторого раздумья положила на землю и растянулась на своем спальном мешке. Скрестив ноги и закрыв ладонями груди, она стала ждать, когда Гарри вернется.

— Почти одиннадцать, — заметил Гарри. — Сейчас начнется сеанс связи.

Гее не хотелось отпускать его от себя, но когда он отодвинулся от нее, молодая женщина разжала объятия. Он встал, надел шорты. Гея закрыла глаза.

Она в нем не ошиблась. Гарри оказался лучше тех двоих. Но и его фамилию она не знала. Гея почувствовала себя так, словно получила порцию сильнодействующего наркотика. Напряжения, накапливавшегося в ней в течение последнего года, как не бывало. Волнения ей были не нужны, хотелось лишь покоя и мира в душе. Она погрузилась в полудрему в нагретой солнцем палатке.

Гея вздрогнула от того, что Гарри у входа в палатку громко назвал ее имя. Приподнявшись на локте, она увидела, что он чем-то встревожен.

— Что случилось?

— Наши товарищи в беде. Оденься и выходи из палатки. А то здесь слишком жарко.

В голосе его прозвучали нетерпеливые нотки. Было видно: он недоволен тем, что она нежится, словно кошка на печке. Одевшись, Гея вышла из палатки и встала вместе с Гарри в тень.

— Дорога под колесами разъехалась, и «лендровер» сорвался в пропасть, — объяснил ей пилот. — Кен едва не погиб.

— Он ранен?

— Цел. Страху натерпелся, но жив-здоров. Теперь им придется идти пешком. А дорога не из легких.

— Но они доберутся до места?

— Они полагают, что да. Через два часа они снова свяжутся со мной.

— А как с инструментом?

— С ним все в порядке. Они успели выгрузить из машины весь багаж, прежде чем попытались преодолеть самый трудный участок.

— Как же они вернутся?

— Придется лететь за ними. Ничего другого не остается. Машина будет перегружена, но справимся.

Облегченно вздохнув. Гея оперлась спиной о дерево.

— Так что ничего страшного не произошло. Придется топать пешком, только и всего.

— В такую жару это будет нелегко.

— Ничего, пусть эта толстая горилла порастрясет свой жир. Ты умеешь ощипывать дичь, Гарри?

— Нет. А ты?

— Я тоже. Так что на цесарок не придется охотиться. Позавтракаем бобами с ветчиной. — Она поднялась на ноги. — Хочу еще раз искупаться. Пойдешь со мной?

— Эта тройка меня беспокоит. Гея, — произнес молодой человек, помолчав.

— Сходим выкупаемся — и забудешь про них. Все равно мы ничем не можем им помочь.

Гея сходила в палатку за полотенцами, и под палящими лучами солнца оба направились к водоему.

Напрасно он так пристрастился к пиву, думал Феннел. Неровная, каменистая тропа, жаркое солнце, темп ходьбы, заданный Кеном, — все это напоминало ему о том, в какой плохой форме он находился. Ремень сумки с инструментом больно резал плечо. По лицу ручьями лился пот, отчего потемнела рубашка. Медвежатник тяжело дышал.

По его расчетам, прошли они не больше шести километров. По словам Кена, до резиденции Каленберга было тридцать. Осталось еще целых двадцать четыре! Феннел заскрипел зубами. Он был уверен, что с такой сумкой ему не добраться: с каждым шагом инструмент становился все тяжелее. Кроме того, он еще нес и свой рюкзак.

Прежде чем продолжить путь, они решили оставить спальники и дробовик. Кен нес винтовку и собственный рюкзак, Темба — рюкзак, набитый провизией, и пятилитровую канистру с водой.

Феннел шел с трудом, едва волоча ночи. Хотелось спрятаться в тени, но вдоль узкой тропинки не было ни деревца. Он испытывал жажду и с сожалением подумал о пиве, которое пришлось оставить. Лю было хотел захватить его с собой, но, когда Кен сказал, что он не возражает, если пиво понесет сам Феннел, отказался от своего намерения.

Лю остановился, чтобы вытереть заливаемые потом глаза. Ему стало обидно, когда он увидел, что его спутники, которые ушли далеко вперед, идут и переговариваются между собой как ни в чем не бывало.

Оглянувшись назад, Кен остановился. Темба продолжал идти, но, сделав несколько шагов, остановился и он.

Феннела обуяла злость. Тяжело ступая, он догнал своих товарищей. Однако взгляда на лицо толстяка было достаточно Кену, чтобы понять: он будет для них обузой. Темба тоже понял это и, поставив на землю канистру с водой, что-то сказал Феннелу, но тот ничего не понял.

— Он сказал, что понесет твою сумку с инструментом, если ты возьмешь канистру.

Феннел ответил не сразу, но он знал, что сумка стала слишком тяжела для него.

— А почему он думает, что ему будет легче? — спросил медвежатник, охотно опустив инструмент на землю.

— Он не стал бы предлагать тебе свою помощь, если бы не был в этом уверен, — отозвался Кен. В это время Темба вскинул сумку и надел ее через плечо.

Помолчав, Феннел сказал:

— Передай ему спасибо. А то такая тяжесть, черт бы ее побрал.

Феннел поднял канистру, и все трое продолжили путь. Спутники Лю замедлили шаг, чтобы он не отставал.

Следующий час пришлось карабкаться кверху. Подъем измотал Феннела, но он продолжал идти, тяжело дыша и злясь на себя за то, что не мог состязаться с приятелями, легко переносившими испытание.

— Может, попьем? — задыхаясь, произнес он. Но вода оказалась теплой, к тому же Феннел воду не переваривал.

— Через десять минут, — произнес Кен, посмотрев на часы, — свяжемся с Гарри. После этого сделаем привал.

— Этот парень, должно быть, в рубашке родился, — проворчал Лю, взяв канистру. — Не догадывается, как ему повезло.

Все трое продолжили путь, а в 13.00 сошли с тропы и спрятались в тени. Кен радировал Гарри и сообщил ему, где они находятся.

— До места доберемся в 18.00, — доложил он и прибавил, что идти стало тяжело.

Гарри сочувственно хмыкнул, сказал, что в 15.00 будет ждать очередного сеанса связи, и выключил рацию.

Отдохнув с полчаса, путники шли еще в течение часа, после чего Кен сказал, что пора перекусить. Отойдя в сторону от накаленной солнцем дороги, все трое уселись в тени деревьев. Темба открыл консервированный паштет и тушеные бобы.

— Далеко еще идти? — спросил Феннел с набитым ртом.

— Еще шесть километров, потом окажемся в джунглях, — справившись у Тембы, ответил водитель.

— Спроси его, не устал ли он нести мою сумку.

— С ним все в порядке. Можешь не беспокоиться.

— Все равно спроси! Сумка черт знает какая тяжелая!

Кен обратился к туземцу, тот улыбнулся и покачал головой.

— Чернокожие привыкли нести бремя белых, — произнес Кен, стараясь сохранить серьезное выражение лица.

— Хорошо, я согласен, — удивленно посмотрев на Кена, отозвался медвежатник. — Он лучше меня.

— Да брось ты, а не то я расплачусь.

— Придет и мое время, — с кислой миной отозвался Феннел. — Вы и ходите как заведенные, и ориентируетесь в джунглях, но вы должны увидеть, как я делаю свое дело.

Кен протянул ему пачку сигарет, и оба закурили.

— Как думаешь, он дает ей прикурить? — внезапно спросил Феннел. Как только он забывал о тяготах походной жизни, то думал о Гее.

— Кто кому и что именно дает? — вежливо спросил медвежатника Кен.

Помолчав, Феннел пожал плечами.

— Да я так просто, — ответил он.

Час спустя они снова связались с Гарри и снова сообщили ему о том, сколько прошли. Затем, сойдя с горной дороги, углубились в джунгли. Хотя было жарко, но, очутившись в тени, путники смогли ускорить шаг.

Первым шел Темба, за ним — Кен и Феннел. Тропинка среди низкорослых кустов была настолько узка, что пришлось идти гуськом. С ветки на ветку прыгали обезьяны, наблюдая за непрошеными гостями. Крупный олень, стоявший на самой середине тропы, в тот самый момент, когда путники огибали разросшийся куст, бросился в лес, ломая ногами сучья, чем напугал Феннела.

Пришлось все время смотреть вперед, чтобы не напороться на длинные, острые шипы растений, поэтому ни один из путников не знал, что за ними следят. Высоко на суку сидел верзила зулус, все облачение которого состояло лишь из шкуры леопарда. В правой руке он держал портативную рацию. Дождавшись, когда трое удалятся, он тотчас же сообщал об этом по радио. Сообщение принимала Миа, секретарь Каленберга, которой было приказано поддерживать связь с двумя десятками наблюдателей-зулусов, докладывавших о всех передвижениях незнакомцев по владениям их хозяина.

С той самой минуты, как трое чужаков вошли в джунгли, их ни на секунду не выпускали из поля зрения зулусы, спрятавшиеся в кустах или высоко на деревьях.

Миа стенографировала доклады зулусов, затем передавала записи Хо-Ду, которая расшифровывала и перепечатывала их на машинке, чтобы тотчас вручить их Каленбергу.

Каленберг получал огромное удовольствие от игры. История с «лендровером» была описана и передана ему. Теперь инвалид знал, что все трое находятся в его владениях.

— С банту можно не церемониться, — сказал он, обращаясь к Таку. — Отдай приказ убрать его, если представится такая возможность. Похоже, он у них за проводника, так что едва ли остальные двое отыщут без него дорогу назад.

Взяв в руки портативную рацию. Так что-то негромко сказал в микрофон. В это время путники добрались до поляны, и Кен предложил устроить короткий привал. Расположившись в тени, все поочередно выпили воды.

После того как Кен поговорил с Тембой, тот показал в сторону узкой тропинки, которая исчезала в густых зарослях.

— Эта тропа ведет прямо к дому Каленберга, — объяснил медвежатнику Кен. — Не заблудимся. Тембу оставим здесь, а дальше пойдем одни. Если сумеем выбраться оттуда, не хочу, чтобы он был замешан в наши дела. После того как закончим работу, мы его заберем с собой, и он проводит нас назад. Хорошо?

— А ты уверен, что мы доберемся до дома Каленберга без него?

— Пойдем, не сворачивая, по тропинке. Она приведет нас к особняку.

— Хорошо. — Феннел взглянул на часы. — Сколько нам идти?

— Часа два. Сейчас отправляемся. Будем поблизости от его дома еще до наступления темноты.

Что-то буркнув, медвежатник поднялся на ноги. Кен снова что-то сказал Тембе. Тот улыбнулся и кивнул.

— Захватим с собой немного еды. Вода у меня есть, — обратился к Феннелу Кен. — Тебе снова придется тащить свой инструмент.

— Хорошо, хорошо. Не калека же я. Негр положил несколько банок консервов в рюкзак Кена.

— Все остальное придется оставить здесь, — проговорил Кен, надевая рюкзак. — Винтовку тоже. — Попрощавшись за руку с Тембой, он сказал ему по-бурски:

— Мы вернемся послезавтра вечером. Если через четыре дня нас здесь не будет, возвращайся домой.

Феннел подошел к Тембе. С несколько смущенным видом он показал на тяжелую сумку, затем, криво улыбнувшись, протянул негру руку.

Шагая в ногу с Кеном, Лю произнес:

— Я был не прав насчет него. Хороший он мужик.

— Всем нам свойственно ошибаться, — лукаво улыбнулся Кен, посмотрев на Феннела. — Похоже, что и я был несправедлив к тебе.

Темба проводил взглядом своих недавних спутников, которые вскоре скрылись в зарослях, и принялся собирать хворост для костра. Он разожжет его, как только начнет темнеть. Негр любил одиночество и в джунглях всегда чувствовал себя как дома. Ему было немного любопытно, почему оба белых ушли без него, но он решил, что это не его дело. За его услуги как проводника платят ему хорошо. Кен дал ему столько денег, что, вернувшись в Дурбан, он сможет купить себе небольшой автомобиль. В Дурбане Темба снимал бунгало, в котором жили его жена и сын. Виделся с ними он редко, потому что постоянно работал в разных заказниках, но теперь раз в две недели он станет приезжать домой на выходные. Он всегда мечтал об этом.

Возле дерева, где он сложил имущество, образовалась целая груда хвороста. Но он снова отправился в лес за сухими сучьями.

Неожиданно Темба замер. Неподалеку от себя он , услышал какой-то звук. Зашелестели листья деревьев. Кто же это может быть? Бабуин? Темба застыл на месте, вглядываясь в том направлении, откуда послышался звук.

Сзади него из-за кустов поднялся зулус, накинувший на широкие плечи леопардовую шкуру. На широком наконечнике его копья сверкнуло солнце. Взмахнув громадной черной рукой, он со страшной силой метнул смертоносный снаряд, который угодил прямо в спину Тембе.

Высоко в вечернем небе кружили шесть стервятников.