Стервятник ждать умеет

Глава 7

— Там, справа, — неожиданно произнес Гарри. Гея приникла к иллюминатору. Вертолет летел над густой порослью джунглей, но в тот момент, как пилот наклонил машину, джунгли разом кончились, и взору молодой женщины предстали целые акры зеленых лужаек, зеленые бетонные дорожки и огромные цветочные клумбы, которые сделали бы честь любому ботаническому саду. За лужайками полукругом изгибался одноэтажный особняк длиной метров семьдесят. В двухстах метрах от дома возвышалось множество бунгало с соломенными крышами и выбеленными стенами. В них, решила молодая женщина, жила прислуга.

— Ну и домище! — воскликнула она. — А какая необычная форма! А что, если нужно пройти по всему дому из одного конца в другой, да несколько раз на день?

— Может, они катаются на роликах, — предположил Гарри. — Дом действительно велик. — Он сделал еще один круг над особняком. Сверху можно было увидеть плавательный бассейн, террасы, зонты от солнца и шезлонги. — Давай-ка спустимся. Ты нервничаешь?

— Ничуть, — покачала Гея головой и улыбнулась. — Просто возбуждена. Интересно, удастся ли нам проникнуть в дом.

— Это зависит от тебя, — отозвался пилот. В эту минуту он заметил посадочную площадку и ангар. Спустившись пониже, увидел трех зулусов в белых хлопчатобумажных одеждах, которые удивленно разглядывали вертолет.

Он приземлился недалеко от них. Отодвинув назад дверь, увидел джип, отъехавший от особняка. За рулем машины сидел зулус, рядом с ним — белый в сером костюме.

— А вот и депутация встречающих пожаловала, — заметил Гарри, спрыгивая на землю. Протянув пилоту фотокамеру «роллейфлекс» и футляр от камеры, Гея спустилась вниз, на площадку.

Выйдя из джипа. Так направился к гостям. Оставив Гарри одного, Гея шагнула ему навстречу.

— Я Гея Десмонд, фотокорреспондент журнала «Мир животных», — представилась она, протягивая руку.

Внимательно посмотрев на молодую даму, Так решил, что в жизни она гораздо миловиднее, чем на фотографии. Взяв ее руку, он слегка наклонил голову.

— Прошу прощения за неожиданный визит, — продолжала Гея. При виде этого рослого мужчины она сразу же почувствовала к нему недоверие и неприязнь. — Я лечу в заповедник «Уоннок», однако, увидев этот великолепный особняк, не могла устоять перед соблазном зайти к вам в гости. Если мне этого делать не следовало, скажите, и я сейчас же вас покину.

— Ни в коем случае, мисс Десмонд, — елейным голосом проговорил Так. — Такие симпатичные гости у нас бывают слишком редко. Раз уж вы здесь, то надеюсь, что вы позавтракаете с нами.

— Вы очень любезны! Мы охотно принимаем ваше приглашение, мистер… — Она вопросительно посмотрела на высокого мужчину.

— Джулио Так.

Гея повернулась к вертолетчику, который подошел к ним:

— Мистер Так, это Гарри Эдварде, мой пилот. Так снова поклонился.

— Мистер Так был настолько любезен, что пригласил нас на завтрак.

Гарри пожал помощнику Каленберга руку. Он тоже не понравился ему.

— Дом просто прелесть и находится в полной изоляции от внешнего мира! Я даже не поверила своим глазам, когда увидела его. Он давно у вас, мистер Так?

— Дом мне не принадлежит, мисс Десмонд. Его владелец мистер Макс Каленберг.

— Миллионер? — широко раскрыв глаза, переспросила его Гея. — Тот самый мистер Макс Каленберг?

— Совершенно справедливо, — ответил Так, пряча усмешку в темных глазах.

— Но я слышала, что он живет отшельником! — продолжала молодая женщина. Наблюдая за ней, Гарри решил, что она убедительно играет свою роль. — Мы лучше покинем вас. Не станем его беспокоить.

— Вы никого не обеспокоите. Мистер Каленберг вовсе не отшельник. Я уверен, что он будет рад познакомиться с вами.

— Нельзя ли будет сфотографировать дом? Я также являюсь внештатным фотокорреспондентом журнала «Лайф». Это была бы находка для журнала.

— Вы должны спросить разрешения у мистера Каленберга. К чему стоять на солнце? — Так сделал шаг к джипу. — Я доставлю вас в его резиденцию.

Гея и Гарри сели на заднее сиденье, Так — рядом с водителем. Сделав разворот, зулус покатил по дороге.

Спустя несколько минут новоприбывших проводили в гостиную, соединенную высокими, от самого пола, стеклянными дверьми с украшенной цветами террасой, где был устроен большой плавательный бассейн. Роскошь помещения поразила Гарри, не видевшего ничего подобного, и даже произвела впечатление на Гею, которой доводилось в свое время побывать во многих богатых домах.

— Не соизволите ли подождать здесь, а я тем временем доложу мистеру Каленбергу о вашем прибытии.

Неслышными шагами вошел зулус в белой одежде.

— Выпейте чего-нибудь, пока ждете, — продолжал Так, после чего удалился.

Встав за стойку бара, зулус в ожидании замер.

Они заказали два джина с тоником, после чего вышли на террасу.

— Не нравится мне этот тип, — едва слышно проронил Гарри. — В нем что-то неприятное…

— Мне тоже. При его виде как-то жутко становится. Похож на живого мертвеца.

— А тебе не кажется, что мы проникли сюда чересчур просто? — продолжал пилот, пододвинув плетеное кресло к даме, а затем сел и сам.

— Это благодаря моему обаянию, — улыбнулась Гея. — Привидения находят меня неотразимой. Как только мистер К, узнает о нашем появлении, нас, вероятнее всего, вытолкают взашей. Этот Так, думаю, его мажордом или же секретарь.

Зулус принес напитки и пару тарелок с восхитительными на вид канапе, после чего молча удалился.

— Не жизнь, а рай! — вздохнула молодая женщина. — Я в восторге от этого особняка. А ты не хотел бы иметь такой же?

— Нет, — помотал головой ее спутник, пригубив из бокала. — Мне бы что-нибудь попроще. Слишком уж тут много роскоши.

— Вовсе нет! — возразила Гея, откусывая крекер с икрой. — По-моему, здесь просто чудесно.

Оба успели съесть почти все канапе и допить свой джин с тоником, когда снова появился Так.

— Мистер Каленберг счастлив вашему появлению у него в доме, мисс Десмонд, — сказал он. — К сожалению, он занят телефонными переговорами и другими делами и освободится лишь к вечеру. Вы могли бы остаться?

— Вы хотите сказать — остаться на ночь? — спросила Гея, взглянув на бледное лицо секретаря.

— Разумеется. Именно это и предлагает мистер Каленберг.

— Но у меня нет с собой белья.

— Это не проблема.

— Как любезно! Вы не спрашивали у него, могу ли я сделать несколько фотографий?

— Думаю, было бы лучше, — покачал головой Так, — если бы вы сами обратились к нему с этой просьбой, мисс Десмонд.

— Хорошо. Итак, мы остаемся. Весьма любезно со стороны мистера Каленберга.

— Он с удовольствием окажет вам свое гостеприимство. — Взглянув на часы. Так добавил:

— Завтрак подадут через час. Может быть, вам будет угодно переодеться?

— Вам тоже не во что переодеться, мистер Эдварде? — спросила Гея, поднимаясь с кресла.

— Кроме того, что на мне, у меня ничего нет.

— Мы это уладим. — Повернувшись к Миа, которая вышла на террасу. Так произнес:

— Это мисс Дас. Она позаботится о вас обоих. Прошу меня извинить, — добавил он и, коротко кивнув, ушел.

— Прошу за мной, — проговорила Миа. Она двинулась через гостиную к широкому коридору, уходившему куда-то вдаль. Неподалеку стояла электрическая тележка наподобие тех, на каких возят снаряжение для игры в гольф. Индианка села за руль, гости — на сиденье сзади.

— Коридор настолько длинный, — улыбнулась девушка, повернувшись к своим пассажирам, — что приходится пользоваться таким вот видом транспорта.

— А я-то думала, как вы добираетесь с одного конца здания в другой? — отозвалась Гея. — Решила, что ноги стереть можно от такой ходьбы.

Тележка бесшумно катилась мимо множества закрытых дверей и вскоре остановилась в дальнем конце.

— Здесь крыло для гостей, — сказала Миа. Подойдя к одной из дверей, открыла ее. — Входите, пожалуйста.

Все трое вошли в узкую и длинную комнату, которая была со вкусом обставлена и выходила на террасу, где также находился бассейн и бар.

— Вы найдете здесь все, что вам понадобится, — продолжала индианка. — Ваш завтрак будет подан на террасу в 13.00. Здесь ваша спальня, мисс Десмонд. — Пройдя комнату, девушка открыла дверь. — Я пришлю вам служанку помочь вам одеться. Я подумала, что проще всего было бы предложить вам одно из моих сари. Вы не возражаете?

— Напротив. — Остановившись в дверях. Гея заглянула в спальню. Комната была восхитительна и отделана бледно-голубым. Роскошная кровать, комоды и шкафы, большой туалетный столик, уставленный различными кремами, флаконами с различными средствами для ухода за кожей и волосами, плоская серебряная коробка с набором для макияжа. Оглядевшись вокруг. Гея увидела огромное зеркало, висевшее перед кроватью, что в два раза увеличивало помещение. В ванной чего только не было: и лампа для искусственного загара, и фен, с помощью которого можно было обойтись без полотенца, и вибромассажер.

Пока молодая женщина охала и охала, Гарри расхаживал по гостиной, внимательно изучая двери и окна.

Пришла Миа, которая показал пилоту его спальню и ванную, которые ничем не уступали помещениям, предназначавшимся для Геи. Высокая девушка-зулуска принесла Гее сари. Молодая женщина сказала, что может обойтись без ее помощи. Слуга-зулус принес Гарри белые спортивные брюки, туфли-шлепанцы и белую рубашку.

— Мистер Каленберг одевается просто, — заметила Миа. — Обед нынче вечером будет подан на главной террасе. Прошу чувствовать себя как дома. Если захотите купаться, то сможете найти купальные костюмы в раздевалке. Осмотрите сад. Если вам что-либо понадобится, позвоните по телефону. — Поклонившись, индианка с улыбкой вышла из гостиной.

Гея и Гарри посмотрели друг на друга.

— Вот это живут люди! — присвистнул пилот. Раздался стук в дверь. Вошел зулус, держа в руках их рюкзаки. Положив их на пол, он удалился. Молодой человек тотчас кинулся к своему рюкзаку. Он с удовлетворением отметил, что рация на месте.

— Любопытно узнать, заметили ее или нет? — спросил Гарри, посмотрев на Гею.

— А если и заметили, то какое это имеет значение? — рассеянно отозвалась молодая женщина, у которой глаза разбегались от подобной роскоши. С сияющей улыбкой она добавила:

— Какое чудо, верно? Пойду приму ванну. Увидимся. — Захватив с собой рюкзак, она вошла в ванную и закрыла за собой дверь.

Поспешно раздевшись, она полюбовалась собственным отражением в трюмо. Зайдя в ванную, открыла краны. В ожидании, когда ванна наполнится, она снова принялась разглядывать себя в трюмо, принимая при этом самые соблазнительные позы и счастливо улыбаясь.

Гее было невдомек, что трюмо было прозрачным.

Всякий, кто находился по другую сторону зеркала, мог наблюдать за ней, словно через простое стекло. Оставив свои дела, Каленберг сидел в своем кресле-каталке в тесном коридоре с устройством для кондиционирования воздуха и наслаждался красотой обнаженного женского тела.

С опушки леса Феннел видел, как приземляется вертолет. Они с Кеном нашли удобный наблюдательный пункт. Это была вершина скалы, образовавшейся в результате эрозии почвы, которая была окружена деревьями и кустарниками. Оттуда открывался превосходный вид на дом Каленберга, сад и посадочную площадку, находившиеся далеко внизу.

Прижав к глазам окуляры мощного бинокля, Феннел увидел Така, подъехавшего на джипе к вертолету, и Гею, которая шла ему навстречу. Затем Гея и Гарри сели в джип и поехали к дому. Видел, как они вошли внутрь и дверь за ними закрылась.

— Вот молодцы! Они уже в доме! — воскликнул Лю, опуская бинокль.

— Слишком уж все легко получилось, ты не находишь? — с удивленным видом ответил Кен. — Насколько мне известно, Каленберг чужаков не жалует.

— Шейлик говорил, что он сам не свой до смазливых бабенок. Похоже, Шейлик знал, что говорит.

— Да, но я никак не думал, что получится настолько просто, — отозвался его спутник. Взяв рацию, он добавил:

— Пусть остается включенной. Гарри может в любую минуту связаться с нами.

Закурив сигарету, медвежатник растянулся на скале. После продолжительной прогулки, да еще с тяжелой сумкой, он чувствовал себя усталым и поэтому вздремнул. Кен тем временем продолжал вести наблюдение. Некоторое время спустя Феннел привстал, закурил сигарету и, зевая, поинтересовался:

— А что ты станешь делать с деньгами, когда их получишь?

— Один мой приятель организует бюро путешествий в Йоханнесбурге, — отозвался Кен. — Ему не хватает денег. Хочу войти с ним в пай.

— Бюро путешествий? А что, это выгодное дело?

— Надежное. Мы собираемся предложить обслуживание на самом высоком уровне. Сами станем сопровождать группы туристов, желающих поохотиться в заказниках. Это пахнет большими деньгами. Американцы готовы раскошелиться, если их обслуживают как следует. Я много лет работаю с ними. Знаю, что им нужно, и готов им это дать.

— Вижу, работка не из легких, — пробурчал Лю. — Это не по мне. Дураков работа любит.

— А ты как распорядишься своей долей?

— Истрачу ее. Для того и деньги, чтобы их тратить. Не люблю крохоборов, которые трясутся над каждым центом. А зачем, спрашивается? Откинешь копыта, а деньги твои кто-нибудь приберет к рукам.

— Может быть, им это и нужно.

— Да ну их к бесу! Деньги — дело наживное. Как только истрачу деньги, которые получу у Шейлика, найду другую халтуру. У меня много знакомых. Они знают мои способности, так что без работы не останусь.

Подняв, руку, Кен оборвал медвежатника. Услышав треск в динамике, он приложил к нему ухо.

— Кен, — произнес он. — Привет, Гарри… Слышу тебя хорошо… Перехожу на прием. — Он внимательно слушал собеседника. В это время за его лицом внимательно наблюдал Феннел. — Понял. Желаю удачи. Конец связи. — С этими словами он выключил рацию.

— Ну как?

— Они остаются ночевать, — отвечал Кен. — Похоже на то, что Каленберг рад их приезду. Должен признаться, это меня удивляет. Во всяком случае, они встречаются с ним в двадцать один ноль-ноль. Гарри сказал, что выйдет с нами на связь в двадцать три часа, и велел ожидать сеанса.

Феннел недовольно буркнул. Посмотрел на часы. Было начало первого.

— Выходит, придется торчать на этом стебучем камне целых двенадцать часов?

— Пожалуй, да. Встреча с каким-нибудь охранником нам ни к чему. Думаю, здесь самое безопасное место. Давай перекусим. — Кен достал все те же бобы.

— Да ну их! Неужели ничего, кроме бобов, у нас нет?

— Паштет. Хочешь?

— Да уж лучше, чем бобы. — Пока Кен шарил в рюкзаке, медвежатник размышлял вслух:

— Бьюсь об заклад, та парочка устроилась хорошо. — Феннел не переставал думать о Гее, и по телу его пробежала дрожь. Только бы закончить это дело, а уж он до нее доберется.

— Что с тобой стряслось? — удивился Кен, увидев злобное выражение на лице Лю.

— Да ничего. Долго ты будешь копаться с этой банкой?

— Хотел бы я быть уверен, что нам никто не помешает, — произнес Гарри. Они с Геей сидели на террасе, покончив с превосходным завтраком, который им подали два официанта-зулуса.

Держа в руках сигарету. Гея сидела в шезлонге, откинувшись назад. В алом с золотом сари она выглядела очень красивой. Эта одежда была ей очень к лицу.

— Почему? — спросила его молодая женщина.

— Причина очевидна, — улыбнулся в ответ Гарри. — Хотел бы затащить тебя к себе в спальню.

— Тогда и я хочу, чтобы нам не мешали, — засмеялась Гея.

— Получилось бы неловко, если бы мистер Так появился не вовремя.

— Вполне. Займемся лучше делом. — Она выпрямилась в кресле, тиская в руке сигарету. — Ты думал о том, как проникнуть в дом Феннелу?

— Он войдет вот здесь. — Гарри махнул рукой в сторону просторной гостиной. — Поскольку мы здесь остановились, ему это не составит никакого труда.

— Неужели так просто?

— Думаю, да. Возможно, ночью дом охраняют сторожа. Но сейчас я никого из них не вижу.

— Может быть, Каленберг настолько уверен в том, что никому не удастся преодолеть джунгли, что дом вообще не охраняется?

— Ты не хочешь взглянуть на сад?

— Не сейчас. Там будет страшно жарко.

— Тогда вздремни. А я пойду прогуляюсь, — сказал Гарри, поднимаясь с кресла.

— У тебя больше энергии, чем у меня. Смотри не поджарься.

— Ну, пока. — Взмахнув рукой, Гарри пошагал по зеленой бетонной дорожке. Проводив его взглядом, Гея закрыла глаза и начала думать о нем. Когда операция будет завершена, все они разъедутся кто куда. Любопытно, чем он займется. Гее хотелось провести с ним несколько дней в Париже, а затем распрощаться. Ей двадцать шесть. Наверняка Шейлик по крайней мере еще лет пять будет держать ее у себя на службе, а затем подыщет себе кого-нибудь помоложе. Никаких иллюзий в отношении Шейлика у нее не было. За эти пять лет она скопит достаточно денег для того, чтобы стать совершенно независимой в финансовом отношении, а это для нее было важнее всего. Иметь деньги, чтобы жить в достатке, путешествовать и, возможно, выйти замуж.

Гея подумывала о том, чтобы выйти замуж за Гарри, но пришла к выводу, что из этого ничего не получится. Хотя она и испытывала к нему физическое влечение, но знала, что не любит его. Кроме того, он не разделял ее стремление к роскоши. Он хорош в постели, но только и всего. Если она выйдет замуж, то только за состоятельного, умного, воспитанного мужчину, склонного к жизни в роскоши. Гея понимала, что это несбыточная мечта. В своей жизни она встречала многих мужчин, предлагавших ей руку и сердце, но всякий раз она находила в них какой-то изъян. А может быть, она слишком ценила свою свободу?

Во всяком случае, хорошо мечтать, когда сидишь, развалясь в кресле, в тени, окруженная подобной роскошью.

С этими мыслями она и задремала. Час с лишком спустя ее разбудил Гарри, вернувшийся с прогулки.

— Выпить хочешь, лентяйка? — спросил он, направляясь к бару.

Молодая женщина кивнула. Потянувшись, она села прямо.

— Узнал что-нибудь интересное?

— И да и нет. В дальний конец здания попасть невозможно. — Принеся два коктейля, Гарри опустился в кресло. — Дорожка, которая туда ведет, охраняется зулусом, словно сошедшим с экрана кино. На нем — шкура леопарда, страусовые перья, в руках щит и копье. Он прогнал меня довольно бесцеремонным образом.

— Там, наверное, покои Каленберга.

— Да. И вот еще что. В дальнем конце сада выкопан большой бассейн, в котором полно огромных крокодилов. А на соседних деревьях сидит с десяток довольно упитанных на вид стервятников. При виде такого зрелища у меня по спине пробежали мурашки.

— Отчего же? — засмеялась молодая женщина.

— Я подумал, что это превосходное место для того, чтобы избавиться от трупа.

Посмотрев на своего собеседника. Гея поняла, что он не шутит.

— Зачем же Каленбергу необходимо избавиться от трупа? — спросила она.

Отхлебнув из бокала, Гарри взял его в ладонь и покачал. Кубики льда зазвенели. Пожав плечами, он продолжал:

— На эту мысль меня навела атмосфера, царящая в доме. Все это мне не по душе. Гея. Мне кажется, мы слишком легко попали сюда. Внешность Така мне не нравится. Раз или два, когда ты разговаривала с ним, я поймал себя на мысли, что он над тобой издевается. Особенно когда ты спросила его, не ему ли принадлежит этот особняк. По-моему, ему известно о том, что ты знаешь, кто его настоящий хозяин.

— Думаешь, он нас подозревает?

— Вполне возможно.

— Неужели он догадывается, что мы охотимся за перстнем?

— Не знаю. Но я совершенно уверен: он знает, что мы выдаем себя не за тех, кто мы такие на самом деле.

— Что же нам делать?

Словно в ответ на этот вопрос, по бетонной дорожке к ним направлялся Джулио Так.

— Легок на помине, — произнес пилот, поднимаясь с кресла.

— Прошу прощения за беспокойство, — приблизившись к гостям, проговорил секретарь Каленберга. На губах его играла слабая улыбка. Переведя взгляд с Гарри на Гею, он поинтересовался:

— Вам понравился завтрак?

— Завтрак был превосходный, большое спасибо, — с обворожительной улыбкой отозвалась молодая женщина. — Здесь очень красиво.

— Да. Приятно это слышать. — Помолчав, Так продолжал:

— Мисс Десмонд, вы не хотели бы осмотреть музей мистера Каленберга?

— У мистера Каленберга есть музей?

— Мистер Каленберг один из самых известных в мире коллекционеров.

— Я это знала, но не думала, что у него имеется музей. Я полагала…

— У него имеется музей, и он хотел бы узнать, не угодно ли будет вам его осмотреть.

— Я с удовольствием взглянула бы на него.

— А вы, мистер Эдварде?

— Конечно. Большое спасибо. — Как и Гея, он был поражен неожиданным предложением, но ничем не выдал себя.

— Он далеко отсюда? — спросила Гея, поднимаясь на ноги.

И снова Гарри заметил, как в темных глазах секретаря Каленберга появилось насмешливое выражение. Оно появилось и исчезло так быстро, что молодой человек его бы и не увидел, если бы не следил за Таком.

— Вы на нем стоите, — ответил тот.

— Хотите сказать, он находится в подземелье?

— Совершенно верно.

— Я могу захватить с собой мою фотокамеру, мистер Так?

— К сожалению, нет, — покачал он головой. — Прошу следовать за мной.

Войдя в гостиную, секретарь пошагал по коридору. Переглянувшись, Гея и Гарри пошли за ним. Сев в электрическую тележку, все трое покатили по длинному коридору, мимо просторного вестибюля, главного входа и дальше.

— Здесь покои мистера Каленберга, — объяснил Так, указывая на двери, мимо которых они проезжали.

Остановив тележку возле голой на первый взгляд стены, секретарь слез. Внимательно наблюдавший за его действиями Гарри увидел, что Так сунул пальцы под подоконник. Панель стены сдвинулась, и появились двустворчатые двери. Едва посетители приблизились к ним, как они открылись.

— Мистер Каленберг инвалид, — объяснил Так, смотря на Гею. — Все двери в этом крыле управляются с помощью электроники. Этот лифт опустит нас в музей.

Все трое вошли в обитую зеленым атласом кабину. На панели находились четыре кнопки разного цвета. Гарри заметил, что секретарь нажал на зеленую кнопку. Лифт спускался быстро и бесшумно. Во время спуска Так нажал на красную кнопку, подождал, затем — на желтую.

— А для чего эти кнопки, мистер Так? — с невинным видом спросила молодая женщина.

— Зеленой включается лифт. С помощью желтой — освещение в музее. С помощью красной отключается система сигнализации, — объяснил ей помощник Каленберга.

— Благодарю. Все у вас замечательно устроено. Двери кабины открылись, и посетители оказались в прохладном сводчатом помещении.

— Не угодно ли вам будет подождать минутку? — проговорил Так и направился к двери, выкрашенной серой краской. С минуту он повозился возле нее. Что именно он делал, было не видно: он закрывал ее своим корпусом. — В музее хранится много бесценных экспонатов, — пояснил он. — Мы приняли всевозможные меры против кражи. Эта дверь, которая ведет в музей, из броневой стали, которая особенным образом обработана, чтобы ее нельзя было разрезать. Боковые стены полтора метра толщиной. Дверной замок открывается с помощью реле времени, которое каждый вечер включается в двадцать два часа. Так что до десяти часов следующего утра никто не может эту дверь открыть. Прошу вас, входите.

Вслед за Таком оба гостя вошли в просторный куполообразный зал с рассеянным освещением. На стенах было развешано множество картин. Гея узнала полотно Рембрандта, несколько картин Пикассо, несколько шедевров, относящихся к эпохе Возрождения, которые она совершенно определенно видела в галерее Уффици, Ватикане и Лувре.

— Ведь это не оригиналы, мистер Так? — спросила она.

— Конечно оригиналы, — нахмурясь, словно недовольный столь нелепым вопросом, ответил секретарь. — Я вам сказал, что мистер Каленберг — владелец лучшего в мире частного музея. Внутреннее помещение доставит вам, думаю, еще больше удовольствия. — Пройдя картинную галерею, он вошел в такой же просторный зал.

В центре его возвышалась четырехметровая статуя Будды из чистого золота.

— Это весьма любопытное произведение искусства, — продолжал их гид. — Он доставлен сюда из Бангкока. Во время войны японцы, знавшие, что статуя находится в городе, тщетно пытались ее найти, но монахи перехитрили их. Они перевезли статую в захудалый храм и обмазали ее грязным цементом. Хотя японцы заходили в этот храм, но не узнали в ней то, что пытались найти.

— Неужели она целиком из золота? — с изумлением спросил Гарри, разглядывая сверкающую фигуру.

— Да, целиком из золота.

Их добровольный гид провел их по всему залу, останавливаясь перед отдельными предметами искусства и давая пояснения. В искусстве Гарри был несведущ, но даже на него увиденное произвело впечатление.

— Но ведь это же одна из панелей «Райских врат» Гиберти, — проговорила Гея, остановившись перед искусно вырезанной панелью, висевшей на стене. — Прекрасная копия!

— Копия находится во Флоренции, мисс Десмонд. А это оригинал, — с холодком в голосе возразил Так. — Эта скульптура Давида, выполненная Бернини, — также оригинал. Копия хранится в флорентийском музее Баргелло.

Гея была настолько поражена подобной наглостью, что даже отвернулась. Именно в этот момент она заметила перстень Чезаре Борджиа, в стеклянном футляре, стоявшем на подставке, помещенной в освещенную нишу.

— А это что такое? — спросила молодая дама, подойдя к футляру и вглядываясь в перстень.

— Перстень Чезаре Борджиа, — отвечал помощник Каленберга. — Изготовлен неизвестным ювелиром по просьбе Борджиа. Этот перстень ядовит, и, как гласит легенда, первой его жертвой стал сам мастер. Для того чтобы проверить орудие убийства в действии и похоронить тайну перстня, Борджиа протянул ему руку с перстнем. Среди бриллиантов спрятана игла, которая уколола руку ювелира. Очень хитроумно, вы не находите?

— Какие были жестокие, ужасные времена, — поморщившись, отозвалась Гея. — А сейчас он опасен?

— Ну что вы, мисс Десмонд. Его нужно было бы наполнить снова ядом, чтобы сделать перстень опасным орудием. Кроме того, я сомневаюсь, что игла все еще достаточно остра.

Так повел своих подопечных дальше и показал им алебастровый сосуд для благовоний. По его словам, он из гробницы Тутанхамона. После того как все трое провели в музее еще полчаса, Так, взглянув на часы, предложил гостям что-нибудь выпить перед обедом. Выведя их из музея, он закрыл дверь, запер ее посредством набора комбинаций цифр. Затем на лифте они поднялись в коридор. Секретарь отвез их в отведенные им помещения и, выслушав слова благодарности, заявил, что через полтора часа за ними придет слуга, который проводит их на главную террасу, и ушел.

Было 19.30, и молодые люди направились на террасу.

— Мне чего-нибудь покрепче, — сказала Гея, усаживаясь. — Водку с мартини и льдом.

— Меня это тоже устраивает, — отозвался Гарри и принялся готовить напиток. Наполнив два высоких стакана, он принес их к столику и сел сам. — Ты заметила телекамеры в обоих помещениях?

— Нет. А ты?

— Заметил. Феннел сказал, что в музее шесть мониторов, а следовательно, и шесть залов. Так показал нам лишь два из них. Ты знаешь. Гея, мне все меньше и меньше нравится эта ситуация. Как бы не угодить в ловушку.

— Не может этого быть! — испуганно воскликнула молодая женщина. — Если бы он нас подозревал, то не стал бы показывать то, что нам показал.

— Вот это-то меня и удивляет. Он, должно быть, понял: мы догадались, что большинство экспонатов музея краденые. Тогда почему же он позволил нам посмотреть на них? Зачем рассказал о том, как работает лифт, и о реле времени? Должно быть, он понимает, что мы станем рассказывать о своей экскурсии в музей, когда покинем этот дом. Если только… — Гарри умолк и нахмурился. Затем покачал головой.

— Если только — что?..

— Если только мы не останемся здесь навсегда. Гея так и обомлела:

— Он не посмеет удерживать нас здесь вечно. Не говори глупости.

— Хорошо, не буду, — ответил молодой человек. — Но все это мне не нравится. Если бы Феннел и Кен не знали о нас, то я бы встревожился. Надо с ними связаться. — Гарри поднялся и направился к себе в спальню.

Гея стала ждать его. Она тоже была удивлена тем, что Так показал им музей, но тревоги не испытывала. Она убедила себя в том, что Каленберг не опасается посещения этого музея незнакомыми людьми, — настолько он уверен в надежности системы охраны сокровищ.

Минут через двадцать Гарри вернулся.

— Феннел тоже считает, что все это выглядит подозрительно. Тембу они оставили присматривать за имуществом. Феннел идет к нам один, Кен будет вести наблюдение. Если Каленберг захочет нам навредить, то, по крайней мере, Кен сможет нам как-то помочь. Как только перстень окажется у нас в руках, мы дадим знать Кену, встретимся на посадочной площадке и все вместе улетим. По пути захватим Тембу, потом — назад, в Мейнвилль.

— Ты думаешь, Каленберг устроит нам "неприятности?

— Я сообщу тебе об этом после того, как с ним встречусь, — ответил пилот. — Еще налить?

В 21.00 пришел слуга-зулус и проводил их обоих на главную террасу. Сидевший в кресле Каленберг уже ждал своих гостей. Приветливо поздоровавшись, он указал им на стулья рядом с ним самим.

— Так сказал, что вы фотокорреспондент журнала «Мир животных», мисс Десмонд, — сказал владелец имения после того, как Гея поблагодарила его за радушие. — И давно вы там сотрудничаете?

— Не очень. Всего полгода.

— Этот журнал я получаю регулярно. Я интересуюсь животными. Но почему вас нет в числе ведущих сотрудников журнала, мисс Десмонд?

Гарри, наблюдавший за молодой женщиной, облегченно вздохнул, увидев, что она совершенно спокойна и ведет себя непринужденно.

— Я мелкая сошка, мистер Каленберг, — с некоторой грустью улыбнулась она. — Выполняю черную работу. Я надеялась, что вы позволите мне сфотографировать этот чудесный дом. Тогда я смогла бы рассчитывать на продвижение по служебной лестнице.

— Боюсь, что вам придется подождать, — внимательно взглянув на Гею, сказал Каленберг. — Здесь фотографировать запрещено.

— Даже мне? — Улыбнувшись, она посмотрела в серо-голубые глаза хозяина особняка. — Обещаю вести себя скромно и фотографировать лишь дом и сад.

— Прошу меня извинить. — Каленберг сменил тему разговора, спросив молодую гостью, какое впечатление произвел на нее музей.

— Он великолепен. Поздравляю вас. На террасе появились три молчаливых зулуса, которые остановились перед прекрасно сервированным столом. В это же самое время к Каленбергу неторопливыми шагами подошел Гинденбург, только что закончивший свою трапезу.

— Какой красавец! — воскликнула Гея. — Можно его погладить?

— Не советую, — отозвался Каленберг, почесывая за ухом гепарда. — Мой любимец чувствует себя неуверенно с незнакомцами. И даже с прекрасными незнакомками, мисс Десмонд. — Взявшись за колеса, он подъехал к столу. — Давайте обедать.

После того как все уселись, калека обратился к Гарри:

— А вы, мистер Эдварде, давно летаете?

— Как профессионал — совсем недавно, — непринужденным тоном ответил Гарри. — Мисс Десмонд моя первая клиентка. Правда, в Штатах я летал много, но я любитель перемен и поэтому завел собственное дело в Дурбане.

— Понимаю.

Подали охлажденную дыню.

— Вас интересует крупная дичь, мисс Десмонд?

— Да. Мы летели в заповедник «Уоннок», когда я увидела этот прекрасный дом, и мне захотелось как следует разглядеть его. Я очень надеюсь, что вы не сочли меня слишком бесцеремонной.

— Ни в коем случае. Если бы я был против вашего присутствия здесь, то Так дал бы вам от ворот поворот. Наоборот, мне приятно приветствовать у себя столь неожиданных гостей.

— Вы живете в такой глуши. Неужели вы не ощущаете одиночества? — спросила молодая дама.

— Я настолько занят, что мне некогда ощущать свое одиночество. Меня удивляет, что вы работаете фотокорреспондентом, — упершись в Гею взглядом, продолжал Каленберг. — Судя по вашей походке и внешности, вы скорее смахиваете на манекенщицу.

— Действительно, я работала в качестве манекенщицы, но работу фотографа я нахожу более интересной.

— Я тоже увлекаюсь фотографией, но на любительском уровне. Полагаю, вы работаете лишь в цвете?

Гея, имевшая лишь смутное представление об искусстве фотографии, поняла, что ступила на опасную почву.

— Да, я работаю в цвете.

— Скажите мне, мисс Десмонд… — начал было Каленберг, но в это время подали голубую форель.

Гея тотчас приступила к еде, надеясь сменить тему разговора.

— Это моя любимая рыба, — сообщила она хозяину дома.

— Рад, что угодил вам, но я… Увидев опасность, Гарри Эдварде попытался направить беседу в другую колею:

— Мистер Каленберг, я позволил себе прогуляться по вашему великолепному саду и наткнулся на зулуса в полном боевом костюме. Во всяком случае, я так подумал, вспомнив фильмы… Великолепный экземпляр.

— Да, у меня больше сотни таких воинов, — отозвался Каленберг. — Мне нравится, когда они надевают свою национальную одежду. Они великолепные охотники на зверей… и людей. Они охраняют мои владения. Никто не в состоянии приблизиться сюда оставшись незамеченным. Караулят они посменно круглые сутки.

— Неужели они и сад караулят? — как бы Мимоходом спросил Гарри, извлекая из рыбы хребет.

Наступила такая продолжительная пауза, что молодой человек поднял глаза и заметил, что Каленберг уставился на него. Увидев в его взгляде столько насмешки и презрения, Гарри сделал вид, будто увлечен едой.

— Нет, мистер Эдварде, сад они ночью не караулят, но несколько моих людей находятся в саду днем, когда здесь появляются чужаки.

— Впечатление они производят, — согласился Гарри, кладя на стол нож и вилку. — Они просто великолепны.

— Да, — рассеянно отозвался Каленберг и стал гладить гепарда по жесткой шерсти. Животное громко замурлыкало.

— Какой чудный звук! — восхитилась Гея. — Он давно у вас?

— Четвертый год. Мы с ним неразлучны. — Взглянув на пилота, владелец имения добавил:

— Это превосходный сторожевой пес, вернее, сторожевой кот. Несколько месяцев назад я в этом убедился. Один из моих слуг сошел с ума и попытался напасть на меня. Вошел ко мне в кабинет с ножом, но не успел приблизиться, как Гинденбург буквально разорвал его на куски. Гепард самое быстрое животное на земле. Вы знали об этом, мистер Эдварде?

Впившись глазами в хищника, Гарри помотал головой:

— Внушает к себе почтение.

— Вполне.

Один из официантов подал мясное блюдо — запеченных цыплят, фаршированных омарами в сметанном соусе.

— Ах! Это нечто необыкновенное, — заметил Каленберг. — Я получил этот рецепт от одного знаменитого парижского кулинара. Полагаю, вы будете в восторге.

Пока официант разрезал цыплят, Каленберг добродушно болтал, хотя Гея и Гарри заметили, что его мысли чем-то заняты. Очевидно, он думал о каком-то деле и поэтому не обращал особенное внимание на своих гостей.

Как и обещал Каленберг, цыплята действительно оказались восхитительными, и оба гостя это оценили. Несмотря на великолепную еду, Гея испытала облегчение, когда трапеза кончилась. Чтобы поддерживать в Каленберге интерес к ней, молодой женщине пришлось нелегко. Хотя она умела ладить с людьми. Гея убедилась, что такие хозяева, как он, встречаются редко. При всей его учтивости, он держался отстранение и думал о своем. Однако молодой женщине удалось поддержать разговор, избегая при этом скользких тем, расспрашивала о нем самом, вспоминала свои визиты в Нью-Йорк, Париж и Лондон. Между тем Гарри, восхищенный самообладанием Геи, почти не вмешивался в разговор.

В то время как подали кофе, на террасе появился Так. Подойдя к шефу, он сказал:

— Прошу прощения, сэр, вам звонит мистер Форстер.

— Ах да, — нахмурясь, отозвался Каленберг. — Я совсем забыл. Передайте ему, что через пять минут я с ним свяжусь.

Поклонившись, Так удалился.

— Должен извиниться, мисс Десмонд, к сожалению, я должен вас покинуть. Мне нужно работать. Вряд ли мы с вами еще раз увидимся до вашего отбытия. Сожалею по поводу фотографий. Надеюсь, обед доставил вам удовольствие.

Оба поднялись и поблагодарили его за гостеприимство. Хозяин имения посмотрел на них со странным выражением и, кивнув, уехал на коляске с террасы в сопровождении гепарда.

В кабинете его ждал Так.

— Спасибо, Так, а то эта парочка начала мне надоедать. Дамочка миловидная, ничего не скажешь, но пустышка. — Подъехав к письменному столу, он спросил своего помощника:

— За ними ведется наблюдение?

— Да, сэр.

— Хорошо. А что с остальными троими?

— С проводником покончено. Феннел и Джонс расположились на скале, наблюдают в бинокль. Поддерживают связь с Эдвардсом по рации. Переговоры их перехвачены. Феннел направляется к нам один. Кеннеди Джонс остается на скале. Эдварде полагает, что мы его подозреваем, и осторожничает.

— Очень разумно с его стороны. Хорошо, Так. Можешь возвращаться к себе домой. Мне нужно кое-чем заняться, но лягу спать как обычно. Остальной персонал может быть свободен.

— Разумно ли это, сэр? — после некоторого колебания произнес Так.

— Тут останутся охранники и Гинденбург. Так что не беспокойся. — Задумчиво посмотрев на секретаря, калека добавил:

— Ты должен быть доволен тем, что не имеешь никакого отношения к делу, которое я задумал. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — ответил его секретарь и ушел.

Каленберг принялся разбирать груду бумаг, доставленных днем авиапочтой. В половине одиннадцатого, если не позже, послышался негромкий стук в дверь.

— Войдите, — нахмурясь, отозвался Каленберг. Вошел Кемоза.

— В чем дело?

— Хозяин, один из садовников, Звиде, умер.

— Умер? — удивленно поднял брови калека. — Как это произошло? Несчастный случай? — Не знаю, хозяин. Он стал жаловаться на головную боль и на судороги в мышцах. Так как он вечно жалуется, никто не обратил на это внимания. Потом он сказал, что у него жжет в горле. Через несколько минут бедняга упал и умер.

— Странно. Что ж, похорони его, Кемоза. Думается мне, что жена Звиде будет рада. Невелика потеря.

Внимательно посмотрев на хозяина, Кемоза отвесил ему поклон.

— Я обо всем позабочусь, хозяин, — проговорил старик и, осторожно закрыв за собой дверь, вышел.

Калека откинулся на спинку стула. На губах его появилась сатанинская улыбка. Выходит, перстень Борджиа по-прежнему смертоносен.