Сто тридцать четвёртый

ВАР-ВАР-ВАР-ВАР-а..(ч.1) Спуск с небес

Привычный за последние трое суток низкий гул, исходящий от переборок Аккламатора, сменился чуть заметным подрагиванием.

Нас спускали на планету. Уже полтора часа. Не знаю, что родил ещё воспаленный мозг командования ВАР, но судя по перемолвкам команды корабля — нас должны были ссадить ненадолго. Ну как "нас". Их. Флотских. В смысле, сам корабль. Насчёт нас — пехоты — никто ничего не знал, приказов не поступало. Ну, что ж, это хорошо. Значит, надо будет подготовить батальон к возможным смотрам и знакомству с новым командиром. Сомневаюсь, что единственный мотострелковый батальон с минимальными потерями меньше сорока клонов обойдут вниманием.

Да и самому надо бы подготовиться. Однозначно будут вопросы как по результату кампании на Джеонозисе, так и в целом — накомандоваться в ставке Йоды на Камино я успел по самое "не балуй".

В принципе, уже не жалко, да и апатия на фоне прочитанного не давит. Парни больше не заходили, и я успел прибрать каюту, попросил заменить зеркало в туалете и оставил заявку на замену помятой переборки в нем же. Две здоровые неподъёмные сумки с броней и оружием пополнились одной недоеденной коробкой шоколадок в прикольной бумажной обёртке.

Шоколад действительно помог. По крайней мере, успокоиться. Покатав знакомую по вкусу сладость во рту, я вспомнил свой родной мир и неожиданно для себя же сделал вывод, что не всё так плохо. Не бывает безвыходных ситуаций, есть ситуации, решения которых я пока не знаю. Значит, надо узнать. У кого — вопрос не стоит — нас тренировали мандалорцы, значит, рано или поздно мой путь лежит к тем, кто нас натаскивал.

Но это дела далёкого или не очень будущего, пока что главная задача особо не изменилась — выжить. А вот что для этого предстоит сделать? Хм. Как обычно. Мне нужна команда.

Не знаю, как парни воспримут моё желание продлить себе остаток жизни на неопределённый срок, они по факту — дети. По крайней мере, по психологическому возрасту. Натасканные на убийство и разрушение — дети.

А мне в компании дети не нужны. Конечно, война их обкатает, но не эта и не так, как надо бы. Начнём с того, что дроиды — не разумные. Когда уничтожаешь врага, осознающего свою смерть — это совсем не то, что уничтожать бездушную машину. Понятно, что теперь большой философский вопрос — а есть ли у клонов душа, но как по мне — есть. Характер у них по крайней мере — разный. Наивные, и, что совсем невероятно, добрые и по-детски непосредственные — мои подчинённые не производили впечатление матёрых циничных воинов моего мира со слегка поехавшей крышей от количества крови на руках.

Их могут воспитать потери близких, но… За неимением специальных средств приведения моей будущей команды в соответствие — воспользуемся проверенным методом моего мира.

Бухло, бордель и музыка. Это раскроет их характеры, и поможет мне понять, что они из себя представляют. Долго, муторно, но я сделаю из них людей. Пусть и с программным кодом вместо личности. Дроиды же тут обретают самосознание? У клонов этот процесс, как мне кажется, много времени не займёт. По крайней мере, сформироваться и вырасти им придётся быстро.

Цинично? Да. Не каждый человек может отказаться от простых и понятных удовольствий сознательно, а значит, и им будет ради чего жить. Не Республикой, как говорится, единой живёт клон военный. Хе-хе.

От этих размышлений внутри потеплело, а план сформировался сам собой. Осталось пережить знакомство с новым командованием и перераспределение. Сидеть и не высовываться какое-то время, а вот уже после — хрен нас кто остановит. Уж я постараюсь… если не порвусь в процессе. Однако, надо бы глянуть, что там творится в казарменном блоке — спускать нас будут полтора часа.

Корусант не Джеонозис — тут планетка чуть побольше заселена, стоянок не особо много, особенно для кораблей такого класса, да и в каюте сижу уже почти сутки — а это ненужное отклонение, которое могут заметить. Собрался, тряпка! Вдох-выдох. Пошли.

— Коммандер на палубе! — встретил меня крик дежурного на входе в казарменное помещение корабля.

— Вольно, — говорю и продвигаюсь вглубь забавного помещения, напоминающего многоэтажные соты. По сути, казарменное помещение тут отсутствовало. Любой корабль ВАР перевозил разумную часть войск в подобных "сотах". Много-много лежаков в шесть этажей и лестницы. Ящики в человеческий рост в стене напротив, на полу и огромная туалет-душевая, совмещённая с аналогичным помещением. Рота на отсек. Офицерские каюты расположены каждые четыре таких отсека. И по одному из них с моими мышами я и прохаживаюсь, осматривая начальственным взором суетящихся на нижних ярусах и быстро спускающихся со своих лежанок клонов.

— Кэ-эп! — Бур? Что он тут делает?

Подхожу к копошащемуся с инструментами в снятых доспехах клону.

— Ремонтируешь?

— Да-а, — отмахнулся, возвращаясь к работе, тот, — шкет вон под плазмой побывал. Вибронасос вскипятил, гель не выходит.

— Гордись, — поворачиваюсь к вытянувшемуся в струнку бойцу. — Тебя ремонтирует ЭРК и лучший техник нашего батальона!

Замечаю, как незамысловатая похвала смутила Бура. Он аж покраснел слегка. А вот клона эта информация впечатлила. Бур-то без брони и знаков отличия ходит. Да я б его и не узнал, если бы он меня не окликнул.

— Бур, как закончишь, сам оденься. Я того, хрен знает, что будет на поверхности, но надо предусмотреть смотры, — озадачил клона и только собрался дальше:

— Сделаем, Кэп, — спокойный голос Заура из вокодера за спиной прозвучал неожиданно, — Всё в порядке? Ещё приказы? Распоряжения?

Ну, завуалированное "ты как" не услышал бы только идиот. Снимаю шлем и вижу, как мой жест отзеркаливает мой зам. А взгляд тяжелый. Встревоженный.

— Дубль-два командовал четыреста тридцатым, — да-да, Бур, не делай круглые глаза, тем самым сводным артиллерийским батальоном, который ссадили на злополучной скале.

— Это… да… это печально, — посмурнел Заур. Кажется, он для себя только что решил, из-за чего я расстроился так… сильно. Для Альф потеря другого Альфы — вызывает эмоциональный отклик гораздо сильнее, чем рядового штурмовика, как-никак тренировались вместе, росли. Риши опять же…

— Ладно, вы пока здесь, мне на склад прогуляться бы за новым датападом.

— Кэп, — и вижу, как из сухарки Заур протягивает мне новый пад.

Он видел? Нда. Теперь точно придется с ним поговорить, но позже. Чуть усмехаюсь и, глядя ему в глаза, говорю:

— Спасибо.

Тут же подключаю планшетник, ввожу идентификаторы и моментально офигеваю от количества поступивших приказов и всё — за последние полчаса.

— Заур, а Дэнч и Скар где? — становлюсь моментально серьёзным.

— Спят.

— Буди. Задача — доспехи всем надраить, но без фанатизма. Упаковаться и лишнее барахло сдать интендантам. Приготовиться к смотру в нашем ангаре через полчаса.

— Что там? — Бур.

— Вы не поверите, парни. Парад, — и скидываю копию приказов на пад своего зама.

Эва как их проняло.

Новость об успешно завершенной операции на Джеонозисе облетела Галактику со скоростью света. И теперь новостные каналы Республики ждали момента, когда можно показать — а многочисленным зрителям увидеть — своих героев.

Храм джедаев привычно хранил молчание, и поэтому журналистам приходилось осаждать секретариат сената и верховного Канцлера Республики. В его аппарате тоже сидели далеко не конченые идиоты, и поэтому решение провести показательный проход войск по космодрому было принято почти мгновенно после первого же запроса о свежесформированной Великой Армии Республики.

Момент, когда аппарели стоящих на стоянке Аккламаторов открылись, ждали сотни тысяч камер и записывающих устройств допущенных на космодром разумных древнейшей, после гетер, профессии любого мира.

И они дождались.

Ровные, как по линейке, коробки солдат в однотипной, но различающейся по цвету полосок броне, чётким печатным шагом выгружались на пространство посадочной линии.

Молчаливой мощью, олицетворением сил порядка проходили мимо стоящих в оцеплении репортёров, сверкая отблесками заходящего над планетой солнца по доспехам, неся оружие в руках… Камеры снимали. Клоны тихо матерились. По крайней мере в одном, отдельно взятом батальоне, в котором все догадались выключить внешние вокодеры, но никак не внутреннюю связь.

— Ты смотри, какая у него рожа жирная.

— Ага. Его, поди, и с гранатомета не пробить.

— Я читал, у этого вида шея тонкая, их резать надо.

— Ты читать умеешь?

— Пошел нахрен.

— Отставить разговорчики!

— Да мы же шутя.

— Я вам пошучу. Два наряда вне очереди, пока командир не услышал.

— Три, я всё слышал, — Скар.

— Проклятье…

— Чувствую себя автоматом по раздаче жратвы.

— Ты умеешь чувствовать?

— Заткнись, четыреста второй!

— Есть заткнуться, сэр.

— Куда мы, нахрен, идём вообще?

— Спроси у коммандера Кэпа.

— Отставить спрашивать у меня, я сам не знаю, — зло замечаю.

— …..

— …..

— О-ху-еть.

— Кто это сказал?

— Цыть, сволочи, а то с шага собьётесь, — опять Скар.

— Кэп, а правда, куда? — Заур.

— Флаг выше подними, мы единственные с ним… Я в душе не ебу, — ну честно, я ж тут впервые.

— Кэ-эп, ты что, назначение не получил? — Дэнч.

— Да, но сейчас начнется общий бардак, и всё поменяется ещё сто раз.

— Откуда знаешь? И чё теперь?

— Сила нашептала, блин. Идём туда.

— Куда?

— Прямо, блять. Отставить разговорчики все!

— Есть.

— Думаешь, я знаю, где искать тот ебучий ангарный комплекс, куда нас определили?

— Ангарный??

Так, вроде взлётка заканчивается, достаю датапад. Ага.

— Левое плечо вперёд.

Спустя минут тридцать, потерявшись пару раз в хитросплетениях проходов, резко похудевших от такого количества разумных на ангарной части космодрома, мы наконец пришли.

— Нда… Это такая шутка, да?

— Пиздец.

Пропускаю реплики подчиненных мимо ушей, поскольку остановились перед ангаром, и мы — командиры в него зашли.

"Республика даст тебе всё, что нужно", да, Кэл, мать твою, Скирата? Видел бы ты это сейчас.

Ангар, а это был именно ангар, был заставлен видно наспех притащенными двухъярусными кроватями далеко не первой свежести, и… на колёсиках (!!?!?!?!!?!??!??!). Нахрена?

Матрацы для них лежали\стояли неровной горкой в углу. Что из себя представляет микропиздюлечный для целого батальона туалет — даже вспоминать не хочу. И… всё.

Пожрать успели на корабле, а сейчас ещё и техника подойдёт.

Понятия не имею, на сколько мы тут, но любви к Республике этот кошмар мне не добавил ни капли. Зато вспомнилась практика еврейского ЦАХАЛА, подслушанная у знакомых. Звучит она так: "тихо спиздил и ушел — называется нашел". Впрочем, таковая практика в моём мире была не только у армии Израиля, но…

Я предвкушающе улыбнулся. Со службой снабжения я буду ругаться вдумчиво и сильно чуть позже, а сейчас…

— Парни, — оборачиваюсь на откровенно подохреневших своих командиров. — А знаете, что теперь значит "родить" в нашей армии? Нет? Ну, так я вам сейчас объясню…