Столкновение

Глава 6

— Что сегодня будем делать, Юра? — спросил Плотников.

— Толком еще не знаю, Павел Антоныч,— озабоченно вздохнул лейтенант.— Попробуем последовать совету французов — искать женщину.

Гостев достал записную книжку, полистал, нашел нужную страницу. Потом снял с аппарата трубку и набрал номер.

Телефон в квартире Сабининых ответил не сразу. Затем после щелчка послышался хрипловатый женский голос:

— Да, я слушаю.

— Здравствуйте, Зоя Алексеевна, как хорошо, что вы дома,— бодро заговорил лейтенант.— Вас Гостев беспокоит, из милиции.

— Я помню,— сухо сказала Сабинина.— Вы хорошо водите машину. А я на больничном.

— Простите, если поднял вас с постели,— произнес Гостев.— И пожалуйста, скажите: Лида, о которой вы упоминали, была на похоронах?

— Да, была.

— Вы с ней разговаривали?

— Нет. Хотела подойти к ней, но она бросила на меня такой взгляд, что я не решилась.

— Почему вдруг?

— Трудно сказать. Наверное, думает, что это я виновата в его смерти. Ведь если бы Роман не повез меня тогда в аэропорт, ничего бы не случилось. Может она так думать?

— Может, конечно, хотя смысла здесь не видно,— ответил Гостев.

— Вы плохо знаете женскую логику.

— Возможно, не спорю,— согласился лейтенант.— И в смысле ее адреса тоже ничего не прояснилось?

— Нет. Но я вспомнила другое. Роман говорил, что она преподает историю. Полагаю, что имени и профессии вам достаточно, чтобы найти человека.

— Разумеется, Зоя Алексеевна, мы ее найдем. Это лишь вопрос времени,— вежливо произнес инспектор.— Поправляйтесь.

— Спасибо,— сухо ответила девушка и повесила трубку.

Гостев поднялся из-за стола и подошел к окну, постоял с минуту, размышляя.

— Пойдемте-ка, Павел Антоныч, в общежитие, где жил Роман Сабинин.

В продолговатой комнате на четвертом этаже общежития стояли четыре кровати, четыре тумбочки, стулья и квадратный стол. На одной из коек лежал кудрявый парень и листал «Русско-немецкий словарь». Остальные койки были пусты.

— Приветствуем вас,— сказал Гостев.— Будем знакомы. Мы из милиции.

Кудрявый удивленно сел на кровати и опустил ноги на пол.

— Сидоров Евгений, монтажник.

— Интересуетесь языком? — кивнул лейтенант на словарь.— Или учитесь?

— Для самообразования. Слыхал, что к нам приедут специалисты из ГДР монтировать оборудование. Вот и готовлюсь маленько.

— Понятно,— протянул Гостев, усаживаясь.— Мы, собственно, вот по какому делу. Роман Сабинин с вами в комнате долго жил?

— С полгода.

— Что он был за человек? Хотя бы в общих чертах.

— Человек как человек.— Парень пожал плечами.— Работал, учился, отдыхал мало. То читал, то что-то писал для стенгазеты. Вот только водку не пил. Мы, бывало, соберемся отметить какое-то событие, так он с нами за столом сидит, но в рот ее — ни-ни... Сначала удивлялись, а потом ничего, привыкли.

— Роман часто не ночевал в общежитии? — спросил Плотников.

— Бывало, конечно.— Парень слегка смутился.— Но не больше, чем все другие. Сами понимаете, холостяки мы.

— Где сейчас его личные вещи? — Инспектор бросил взгляд на тумбочку.

— Подруга его забрала. Лидой звать. Да какие там особенно вещи? Чемоданчик с бельем и бритвой, учебники, плащ, выходной костюм.

— Вы все ей сами отдали?

— Чего же не отдать? Мы же ее знали. Они пожениться собирались. Потом еще сестра его приходила, интересовалась, где вещи. Мы ей объяснили, она кивнула и ушла. Вот и все. Жалко, конечно, погиб человек, да что делать. С каждым может случиться. И на стройке можно с лесов упасть...

— Лида здесь часто бывала?

— Нет, раза два всего. Они сравнительно недавно знакомы.

— Что вы можете о ней сказать?

— Ничего женщина, симпатичная. Брюнетка. Глаза вроде серые. Улыбка очень приятная, но немного печальная, что ли. Ну, я, понятно, специально не приглядывался. Могу и напридумывать.

— О сестре Роман когда-нибудь говорил? Как он к ней относился? — поинтересовался Плотников.

— Нормально. Сестра, она и есть сестра. Деньжат ей, бывало, подбрасывал. На безделушки, наряды всякие. У нас хорошо зарабатывают.

— Вы не обратили внимания, Роман в последнее время не был чем-нибудь озабочен?

— Кто же без забот живет?

— Близкие друзья у Романа есть?

— Как вам сказать,— замялся парень.— Приятелей много. Ну а друг — ведь это много больше. У меня вот, к примеру, такого друга нет пока.

Все замолчали, каждый думал о своем. В окно доносился многозвучный шум стройки.

— Евгений,— после паузы спросил Гостев,— а где Роман хранил водительское удостоверение?

— Когда на смену выходил, то оставлял в тумбочке. А так с собой носил, в кармане.

— Вы после случившегося его права не находили?

— Нет. Может, в костюме остались, который Лида унесла?

— Возможно,— вздохнул Гостев, поднимаясь.— А где

Лида живет или работает, не знаете случайно?

— Понятия не имею.

Ответ на последний вопрос не слишком огорчил лейтенанта. Женщину они найдут сами. Но для этого надо потратить день-другой, а времени в обрез. Какое-то чувство подсказывало Гостеву, что с дознанием надо очень и очень спешить.

Весь следующий день ушел на выяснение личности знакомой Романа. В отделе кадров гороно инспектора из множества папок выписали фамилии всех преподавательниц истории по имени Лидия. Затем ограничились возрастным потолком до тридцати пяти лет. В списке остались шесть женщин, и каждая из них могла оказаться той самой, которую они искали. Учительницы работали в разных школах. Осталось объехать и найти единственную из шести.

— А можно по школам и не ездить,— сказал Гостев,— а пригласить сюда этого паренька из общежития. Он узнает Лиду даже по таким плохоньким фотографиям. Можно попросить и Зою Сабинину, но раз она больна, то обойдемся без нее.

— Сегодня уже не успеем.— Плотников посмотрел на часы, потом на начальника отдела кадров гороно.— Тем более паренек работает во вторую смену. В общежитии его уже нет.

В годах, но худощавая, в спортивной блузке, женщина тоже глянула на свои часы и любезно предложила:

— Какой разговор, товарищи! Если это срочно, я могу задержаться.

— Спасибо,— ответил лейтенант и позвонил в отдел.

— Дежурный? Привет! Гостев беспокоит. Будь другом, подошли машину к зданию горсовета.

— Машину я пришлю,— пробасил в ответ дежурный.— Но тебя тут давненько дожидаются.

— По какому делу? Как фамилия?

— Сейчас гляну. Сабинина.

— Понял,— уверенно произнес лейтенант, хотя вовсе не ожидал такого ответа.— Где она сейчас?

— Как где? Сидит у дверей твоего кабинета.

Гостев помедлил. Приход Сабининой в милицию без вызова был для него полной неожиданностью. Ведь если она явилась сама после вчерашнего достаточно иронического разговора по телефону, значит, что-то стряслось.

— Володя, позови ее к телефону,— сказал Гостев.

После паузы он уловил в трубке хрипловатое, с легким покашливанием дыхание.

— Зоя Алексеевна, здравствуйте. Я прошу вас приехать. Дежурный даст машину.

Зоя Сабинина без колебаний показала на фотографию в личном деле Лидии Владимировны Грековой.

Когда они сели в машину, Гостев вопросительно и прямо спросил:

— Какая забота привела вас сегодня к нам?

— В аэропорту я вам не сказала об одной вещи. Вернее, в тот момент я о ней просто забыла. Да и сейчас это может оказаться чистейшим вздором. Дело в том, что, когда Роман провожал меня, мне показалось, что на нас пристально кто-то смотрит, наблюдает, что ли. Я быстро оглянулась и встретилась глазами с неизвестным мне парнем лет тридцати. Понимаете, я решила, что обязана этим собственному обаянию.

— Это естественно,— дружелюбно сказал лейтенант.

Сабинина помолчала, облизнула сухие губы.

— Конечно, Роману я ничего не сказала. Рома забыл, что мне давно не шестнадцать лет, и заботился о моей нравственности...

Плотников, глядя через стекло на серую ленту дороги, громко кашлянул, и Зоя вздрогнула.

— Я говорю вздор? Простите...

— Что вы, бога ради, рассказывайте,— повернул к ней голову смущенный Плотников.— У меня просто в горле запершило.

— В общем, я решила посмотреть, как этот парень поведет себя дальше, проявит ли смелость, сделает ли попытку познакомиться,— продолжала Сабинина.— В конце концов, назойливости я не опасалась, даже когда Роман уйдет: я ведь улетала. Потом объявили посадку, мы с Романом простились, и он направился к выходу. А я вместе с толпой прождала еще минут двадцать, пока нас пригласили в самолет. Но этот парень больше не появлялся. Мне даже чуточку досадно стало. Как только я осталась в одиночестве и мне стало скучно — он испарился. Правда, я сразу же об этом забыла. А сегодня вдруг вспомнила, и мне стало не по себе...

— А почему вспомнили именно сегодня?

На улице давно наступил вечер, в салоне «Волги» свет не был включен, и Сабининой с ее воспоминаниями стало немного неуютно. Она зябко поежилась и вздохнула.

— Может, мне все это померещилось,— произнесла Зоя,— когда болеешь и сидишь целыми днями дома одна в пустой квартире, становится не по себе...

Гостев был удивлен, что эта замкнутая и надменная особа вдруг так разговорилась.

— Сегодня я вновь встретила того парня. Я возвращалась от врача, уже подходила к дому. Заметив меня, он отвернулся. Как-то очень резко, даже испуганно. У меня почему-то стало нехорошо на душе.

Зоя умолкла, видимо, собираясь с мыслями. Гостев смотрел на ее профиль и думал, что, с одной стороны, ее рассказ мог быть результатом типичной женской мнительности, но отмахиваться от него не следовало.

— Почему вдруг? — нарушила молчание Зоя.— С какой стати?

— «Любопытно,— после некоторой паузы задумчиво произнес лейтенант.— Действительно, чего ради ему вас бояться? Странно, очень странно... Зоя Алексеевна, а как он выглядит?

— Ну, я его особенно не разглядывала. Пожалуй, выше вас ростом, лицо хорошее, даже мужественное. Плащ был кремового цвета. Что еще? Да, брови густые, с красивым изломом.

— А вы наблюдательны,— заметил Гостев.

Сабинина пожала плечами.

— Не больше, чем любая женщина.

— Останови здесь,— сказал Гостев водителю, когда «Волга» поравнялась с домом Сабининых.

— До свиданья, Зоя Алексеевна,— простился лейтенант, открывая дверцу машины и помогая девушке выйти.— Нам, можно сказать, повезло, что вы на больничном. Были бы на работе — могли и не повстречаться с «мистером Икс».

Сабинина шутки не оценила, и Гостев слегка покраснел, а она, стуча каблуками элегантных сапожек, вошла в подъезд. Лейтенант проводил ее взглядом и сел в машину. Тронул Плотникова за плечо. Задремавший было инспектор встрепенулся и смущенно потер рукой затылок.

— Куда сейчас? — спросил он.

— По домам, Павел Антоныч. Завтра ваша основная забота— Лида Грекова. Сначала присмотритесь к ней, потом идите на прямой разговор. Если в школе Грековой не окажется, узнайте адрес и поезжайте домой. И в первом и во втором случаях позвоните дежурному — тогда я буду знать, где вас найти. Договорились? Я с утра поеду на стройку комбината, потолкую с приятелями Сабинина.

Плотников кивнул. Ему не очень хотелось первым говорить с Грековой. Он еще не забыл (недовольства Зои Сабининой в аэропорту. Но поручение есть поручение. Надо выполнять.

Накинув плащ на руку, Плотников стоял возле окна в школьном коридоре. Началась перемена, вечный школьный шум, гвалт. Грекова прошла мимо него в учительскую и закрыла за собой дверь. Инспектор сразу узнал ее по фотографии, виденной в гороно, но на всякий случай спросил у пробегавшей Мямо девчушки:

— Будьте любезны, где мне найти учительницу Лидию Владимировну Грекову?

— Да вон же она прошла! С картами и указкой.

Инспектору не хотелось подходить к Грековой при учителях, и он деликатно ждал, когда раздастся звонок и Лидия Владимировна либо направится на урок, либо останется в учительской. На Плотникова никто не обращал внимания: мало ли родителей бывает в школе. Тем более что он стоял с грустным видом отца завзятого двоечника.

Грекова почему-то сразу понравилась ему. Коротко стриженные, без замысловатых зачесов темные волосы, большие, чуть печальные глаза, худенькая фигурка. Во всем ее облике чувствовалась какая-то беззащитность, неспособность противостоять житейским водоворотам. Плотников тяжело вздохнул при мысли, что ему придется бередить воспоминания учительницы. Предстоящий разговор он не обдумывал. «Как пойдет, так пускай и идет»,— решил он.

После звонка Грекова вышла из учительской и медленно пошла по длинному коридору. Плотников двинулся следом, догнал ее и негромко сказал:

— Извините, Лидия Владимировна. У меня к вам есть деликатный разговор.

— Слушаю вас,— ответила она, разглядывая инспектора и виновато пытаясь вспомнить, чей же он папа.— Только достаточно времени я вам сейчас уделить не могу. У меня урок...

— Понимаю,— с готовностью кивнул инспектор.— Тогда давайте условимся, когда мы сможем поговорить. Я старший лейтенант милиции Плотников. Мы расследуем обстоятельства гибели Романа Сабинина.

Грекова тихо ахнула.

— Как хорошо, что вы пришли,— прошептала она.— Я уже не знала, что мне одной со всем этим делать... Подождите меня, пожалуйста, сорок пять минут. Сегодня у меня больше нет уроков. Этот последний...

Спустя час они ехали в автобусе к ней домой, и Лида рассказала о своей первой встрече с Романом.

...С мужем она разошлась несколько лет назад, жила вдвоем с дочкой. 23 февраля был праздничный вечер, окончился поздно. На улице холодина, свободного такси, как водится, не было, и Лида голосовала всем машинам подряд. Наконец одна притормозила. За рулем сидел молодой человек. Она попросила подвезти до дому и протянула два рубля, но водитель, улыбнувшись, денег не взял.

В машине было тепло, уютно. Мало-помалу они разговорились. Лида и не заметила, как к дому приехала.

— Хотите, я завтра за вами к школе подъеду? — предложил Роман.

— Спасибо, но завтра обычный день. Не праздник. Я прекрасно доберусь автобусом. Мне это привычнее.

Поблагодарив, Лида пошла к подъезду.

— Тогда до завтра! — крикнул он вдогонку.— Буду ждать с двенадцати.

Конечно, она не придала этим словам никакого значения, но наутро, во время урока, случайно подойдя к окну, увидела стоящий напротив школы знакомый «Москвич». Лидия не была сторонницей легких знакомств и в этот раз ушла из школы через другой выход. Но и на следующий день ровно в двенадцать «Москвич» стоял на том же месте, а Роман ходил подле машины и всматривался в школьные окна. Это смутило учительницу. В школе всегда есть ученики, которые вместо классной доски глазеют на улицу, и ни к чему было давать им повода для размышлений. На перемене Лида вынуждена была выйти и прямо заявить об этом Роману.

— Раз мое присутствие здесь непедагогично,— серьезно сказал он,— может, мы посетим сегодня театр? У меня как раз есть два билета.

— Нет,— твердо ответила Лида.— Я замужем.

— Неправда,— так же твердо сказал он.— Вы не замужем. И я очень прошу вас пойти со мной в театр.

— ...Вот так мы и встретились,— задумчиво произнесла Лида, и Плотникову показалось, что она сейчас заплачет.— Потом было много встреч, много радости. Дочь очень привязалась к Роману, и две недели назад он предложил подать заявление в загс. А я попросила его еще раз хорошенько все обдумать, поскольку я старше его на целых пять лет. Мне тридцать два. Но об этом после, мы уже приехали...

Они направились к пятиэтажному дому в ряду других таких же, которыми лет десять назад обозначился новый городской район. Лида шла чуть впереди, и они почти не разговаривали. Плотников хорошо понимал состояние женщины: видимо, у нее не было ни сестры, ни близкой подруги, кому она могла бы излить чувства от потрясения, обрушившегося именно тогда, когда все так благополучно складывалось. Но ведь его задача в том, чтобы не упустить, найти в воспоминаниях убитой горем женщины след, ведущий к раскрытию обстоятельств катастрофы. Если, конечно, он есть, этот след. А если нет? Тогда, по крайней мере, Плотников даст ей выговориться, постарается найти искренние слова утешения. Он много взрослее Лиды, опытнее и повидал на своем веку всякого-разного предостаточно...

Они вошли в квартиру, однокомнатную, как и у Плотникова, и этот факт почему-то еще больше увеличил его симпатию к учительнице.

— Располагайтесь, Павел Антонович. Разговор у нас, видимо, будет долгий,— сказала Лида.— Дочка придет нескоро, она на «продленке». Я поставлю чай.

Пока она хлопотала на кухоньке, инспектор осмотрелся. В стандартном убранстве комнаты ничего лишнего. Тахта, стол, стулья, телевизор. На стене небольшая фотография улыбающегося молодого человека. Того самого, которого Плотников вытаскивал из горящей машины. К фотографии снизу приколота свежая еловая веточка.

— В прихожей висит Ромин костюм,— раздался из кухни голос хозяйки.— Наверное, вещи по закону должны были забрать родственники, но мне хотелось оставить себе что-нибудь на память. Можете, если вам надо, посмотреть в карманах, но там одни пустяки: платок, расческа, пачка сигарет.

— А документов там случайно нет? Водительских прав, паспорта? — спросил инспектор, помня, что при погибшем ничего не нашли.

— Документы здесь не ищите. Это же выходной костюм, Роман его носил редко.— Лида поставила на журнальный столик две чашки с запашистым чаем и села сама.

— Вот я почти готова,— сказала она, строго и печально глянув на Плотникова.— Вас, наверное, интересует что-нибудь конкретное, так спрашивайте, а то я могу говорить часами.

— И да, и нет,— помедлив, ответил Плотников.— Давайте сначала хлебнем чайку.

— Тогда я скажу вам то, что думаю: Роман попал в аварию не случайно. Аварию подстроили.

— Кто? — почти машинально спросил он. Они с Гостевым ведь думали так же.

— Я не знаю,— вздохнула Лида.— Но с тех пор, как я услышала от него те слова, я сердцем чувствовала, что Роман в опасности.

— Какие слова? — Плотников насторожился.— Только, пожалуйста, точнее. Как бы чего не упустить.

...Это произошло в первых числах апреля. Их отношения стали близкими, и Лида с Романом встречались почти ежедневно. На улице потеплело, они подолгу гуляли, мечтая о совместной жизни. Лида видела, что Роман в последние дни чем-то расстроен, даже подавлен.

Почему она это заметила? Как-то Роман остался у нее ночевать, хотя обычно не делал этого из-за Леночки. Среди ночи Лида проснулась и увидела, что он сидит на кухне и курит.

— В чем дело, Рома?

Роман встал, подошел, сел у изголовья, погладил Лидины волосы.

— Все в порядке, Лидуш, просто что-то не спится.

В другой вечер они во время прогулки очутились возле здания милиции. Роман вдруг остановился у стенда «Их разыскивает милиция» и стал разглядывать листки с фотоснимками и приметами преступников. Вот тут он и сказал:

— Как ты полагаешь, Лида, что может чувствовать человек, лицо которого отпечатано в типографии на таком вот бланке? То есть преступник, негодяй, которого ищут, но еще не нашли? Может, он и к стенду приходит полюбоваться на себя, заодно посмеяться над сыщиками, ищущими не там, где надо?

— Откуда мне знать,— ответила Лида.— Что это тебя вдруг на детективщику потянуло?

— Я серьезно, Лида. С одним из таких вот людей меня когда-то столкнула судьба. Он меня, правда, в глаза не видел, но я его запомнил.

Лида посмотрела на фотографии, потом на Романа.

— Пойдем отсюда, хватит выдумывать.— Потянула его за рукав.

— Пойдем,— согласился он.— Лидуш, раз мы собираемся жить вместе, ты должна знать... В моей жизни был один неприятный случай. В поезде, где я ехал, погиб под колесами молодой парень. По-моему, произошло преступление, а я даже не ,поделился с милицией своими подозрениями. Торопился домой и не хотел терять времени... Думал, что и без меня разберутся, тем более что мои подозрения были весьма субъективными.

— Понимаю,— сказала Лида.— Но в конце концов, если это тебя заботит — обратись в милицию.

— Честно говоря, стыдно. Столько лет помалкивать... Вот если я точно установлю, что человек, которого я подозреваю, и один тип, который мне недавно встретился на стройке,— одна и та же личность. Но я должен быть полностью убежден, что не будет никакой ошибки. А он очень изменился.

Лидии стало страшно, и она вцепилась в плечо Романа.

— Зачем тебе нужны эти игры? Есть следственные органы, ты сообщи о своих подозрениях, а они уж разберутся.

— Я так и сделаю, но мне нужно точно удостовериться.

Эта история была так непонятна, что Лида решила: Роман дал волю фантазии.

— Давай, давай, придумывай,— засмеялась она.— Может, обойдешь Сименона на повороте.

— Если бы,— обронил он, обняв ее за плечи.— Да ты, Лидуш, не принимай это близко к сердцу. Возможно, мне действительно померещилось.

Теперь она поняла, что тот давнишний случай тяготил его. Роман был открытый и честный человек. У многих из нас в прошлом можно отыскать ситуацию, в которой мы выглядели, мягко говоря, не слишком красиво. Но многих ли это беспокоит?

Потом Роман проводил Лиду до автобусной остановки.

— Ты не волнуйся, Лидуш,—ласково произнес он, притянув ее к себе.— Все будет в норме.

— Почему ты мне не сказал, как фамилия того злодея или, правильней сказать, под какой фамилией напечатано его фото? — решила схитрить она, правда, еще не зная зачем.

— На стенде нет его фотографии, Лидуш,— невесело усмехнулся Роман.— Наверно, его и не ищут, ведь прошло несколько лет. А может, давно уже поймали, и все, что я тебе говорил, бред чистейшей воды.

...Плотников вдумывался в Лидин рассказ и машинально тянул папиросу.

«Значит, мы с Гостевым не ошибались: эта авария не случайна. Вот и еще один следок. Правда, очень неясный».

Как издалека, до инспектора донесся голос Грековой:

— Это поможет вам найти ключ к разгадке гибели Романа? И к отмщению...

— К чему еще, Лидия Владимировна? — переспросил Плотников.

— К отмщению,— твердо повторила она.

— Закон не мстит,— негромко произнес инспектор.— Закон наказывает. Это разные понятия.

Грекова устало повела плечами.

— Не все ли равно, как это называть. Ромы нет в живых — это для меня самое главное. И за это должны ответить.

Инспектору вдруг пришло в голову, что Роман наверняка чего-то недоговаривал. Любимых щадят. А может быть, Сабинин делился своими заботами с кем-то еще...

— Лидия Владимировна,— спросил Плотников,— у Романа были друзья в городе?

— По-моему, нет,— подумав, ответила Грекова.— Знакомые, приятели, конечно, были. Но друзья едва ли. Во всяком случае, мне о них ничего не известно. А вот в Ленинграде у Ромы есть друг, Вадим. Мы собирались летом погостить у него. Совершить, как говорится, свадебное путешествие...

При последних словах глаза учительницы повлажнели, и Плотников снова подумал, что работка ему досталась сложная.

— Адрес вы знаете?

— Нет,— сказала Лида.

В этот день с утра неожиданно выпал снег, но скоро подтаял под лучами апрельского солнца. Грязь, натасканная на дорогу сотнями автомобильных колес, делала шоссе скользким, и Гостев вел машину осторожно.

Поездка на комбинат, беседа с людьми, знавшими Романа Сабинина, еще раз подтвердила, что он был отличным парнем. И дело не в том, что об умерших плохо не говорят. Гостев чувствовал: сварщики, работавшие рядом с ним, не стали бы деликатничать, окажись Роман им не по нутру.

Однако эти грубовато-откровенные ребята ни слова не добавили к тому, что помогло бы раскрыть причину катастрофы.

Остановив «Жигули» на желтый сигнал светофора, лейтенант увидел Зою Сабинину. Она шла быстро, придерживая рукой меховой воротник утепленного плаща.

— Зоя Алексеевна,— приоткрыл дверцу лейтенант,— садитесь, подвезу.

Она быстро обернулась, узнала инспектора и, секунду помедлив, подошла к машине.

— Спасибо, а то я уже вся вымерзла. Надо же быть такой пижонкой: пошла без шарфа.

— Бывает,— улыбнулся Гостев.— Какой маршрут?

— Домой, если вас это не затруднит.

Приехали быстро. Инспектор обошел вокруг машины, открыл дверцу, помогая Зое выйти, и попрощался.

— Сейчас поеду к Лиде Грековой. Там меня Павел Антоныч ждет.

Зоя кивнула и вдруг попросила:

— Подождите минутку. Я пошлю с вами письмо.

Она побежала к подъезду и вскоре вернулась с пухлым конвертом.

— А на словах что передать? — поинтересовался инспектор.

— Ничего,— ответила она.— Там все написано.

Когда в прихожей раздался звук колокольчика, Плотников понял, что наконец прибыла подмога. Гостев скорее разберется, что к чему, а ему бы побыть сейчас пару часов подле своего поста на развилке и глотнуть воздуху. Хоть в слякоть, хоть в мороз.

— Это мой товарищ,— с чувством облегчения произнес инспектор.— Лейтенант Гостев работает по нашему делу.

Учительница поднялась из-за стола, но Плотников опередил ее и сам направился к двери.

У порога действительно стоял лейтенант.

— Снимай свой скафандр,— радушно предложил Плотников.— Здесь не дует. Есть любопытные новости.

Лейтенант прошел в комнату.

— Здравствуйте, Лидия Владимировна. Прошу извинить за вторжение, но у меня есть маленькое оправдание: привез вам письмо от Зои Алексеевны Сабининой. Вот оно.

Лида, недоуменно помедлив, взяла конверт. Повертела в руках и положила на телевизор.

— Спасибо,— сказала она.— Вы, пожалуйста, располагайтесь, я сейчас чай подогрею.

Гостев, конечно, не надеялся, что учительница жадно выхватит письмо из рук, но такого безразличия совсем не ожидал.

— Подключайся к нашему столу, Юра,— устало произнес Плотников, протягивая лейтенанту листок с заметками, сделанными им во время беседы с Грековой.— Сейчас дам пояснения.— На свою память Павел Антонович не слишком полагался, а просить учительницу повторить рассказ было неловко.

Пока Лида хлопотала над чаем для Гостева, Плотников коротко передал ему все, что узнал. Лейтенант озадаченно кивал головой. Лида, войдя в комнату, не вмешивалась в разговор. Она взяла с телевизора конверт, присланный Сабининой. Вскрыла письмо, прочла раз, другой. С минуту сидела, опустив плечи, затем извлекла из конверта несколько пятидесятирублевок.

— Прямо не знаю, что и думать,— с некоторым раздражением произнесла она.— Неожиданно стала обладательницей трехсот рублей. Зачем они мне?

— Откуда они появились? — полюбопытствовал лейтенант.

— Вы же мне их сами привезли. В письме.

Гостев машинально кивнул. Лицо его выражало растерянность.

— А почему она послала их вам? Отдает долг? — поинтересовался он.

— Если хотите, можете прочесть письмо,— вдруг произнесла Грекова.— Правда, там есть некоторые интимные моменты, но вы хоть разберетесь в наших отношениях.

Гостев взял письмо.

«Уважаемая Лидия! Я очень сожалею, что наши взаимоотношения так и не сложились ни при жизни Ромы, ни теперь, после его гибели. Я, наверное, не права, но вы женщина и должны понять меня. Я была настроена против вашего брака с Романом потому, что Рома нравился моей близкой подруге. К тому же (не обижайтесь) она моложе Ромы и в отличие от вас в замужестве не состояла. Теперь о деньгах. В день отлета Рома вручил мне шестьсот рублей на покупку в Ленинграде двух модерновых курточек. Вам — подарок к свадьбе. Мне, очевидно, в утешение. На всякий случай Рома дал мне телефон своего друга в Ленинграде. Он мог помочь мне достать эти самые курточки, но в тот день ничего не вышло! А когда я вернулась в гостиницу, меня уже ждала страшная телеграмма отца. Сейчас, после всего, что случилось, я решила вашу долю послать вам. При случае позвоните мне, встретимся и поговорим. Зоя».

— Спасибо, Лидия Владимировна.— Гостев вытер платком взмокший от смущения лоб.— А сейчас вам пора отдыхать, уже поздно.

Простившись с хозяйкой, они вышли на лестничную клетку. Гостев вздохнул:

— Славная женщина. Жаль, что ей так не повезло. Плотников ничего не ответил.

— По-моему, вы говорили мне, что Сабинина искала в сумочке счет из ресторана. На нем был записан номер телефона ленинградского друга. Очень было бы любопытно ему позвонить. Может, он прольет какой-нибудь свет на эту историю.

— Я думал об этом,— ответил Плотников.— Но ведь счет она не нашла.

— Ну и что? А вдруг запомнила номер.

Гостев осмотрелся и направился к телефонной будке.

Сабинина сразу сняла трубку. Увы, счет она так и не нашла, а в номере телефона помнила только последние две цифры. Зато она заявила, что при встрече на Невском друг Романа был в морской форме. И зовут его Вадим Галунов.

— В принципе, данных для официального запроса достаточно,— протянул Павел Антонович.— Такой шанс упускать нельзя.

— Конечно, но на запросы и ответы мы потеряем уйму времени. Здесь, по-моему, перспективнее личный контакт. Буду просить разрешения на командировку в Ленинград. Думаю, что Брайцев меня поддержит.