Странный город

Глава 18

В участке меня уже ждали, крайне сурового вида дама, прекрасная какой-то холодной ледяной красотой, казалось, она одним взглядом могла утопить Титаник. Институтская, уверенно отметил я, я уже научился их отличать, все дело в том, что женщина была слишком красива, слишком идеальна, не естественная, не настоящая, словно кто то взял все свои фантазии и воплотил в объемной картинке, объемы кстати у этой белокурой с широкими скулами и пухлыми губами красавицы, тоже были противоестественными, слишком узкая талия, слишком большая грудь, слишком, хотя нет, вот ниже талии там было совсем не слишком, в самый раз там все было, красиво. Собственно, на это «Красиво» я и уставился, как только вошел в кабинет, женщина стояла ко мне спиной, нагнувшись над столом, и ласково трепала по лохматой башке волка, уплетавшего из здоровенного пакета выпечку, причем, если при моем появлении, она отреагировала, то мой напарник был настолько поглощён обжорством, что даже не обратил на меня внимания.

— Ну наконец то! — Возмущенно произнесла она, разворачиваясь ко мне на каблуках, и меня обдало ледяным холодом. — Где Вы ходите, молодой, человек. Я что, должна Вас ждать весь день.

— Мадам! — Очаровательно улыбнулся я ей. — Такого как я, можно ждать всю жизнь! Но, уверяю Вас, если бы я знал, что Вы меня ждете, то примчался бы тотчас же.

— В этом не сомневаюсь. — Совершенно серьезно заявила она. — Марья Кощеевна Искустница. — Женщина протянула мне руку. — Василиса Андреевна просила снять с Вас мерки. — Она подошла ко мне, взяла за плечи, окинула критическими взглядом. — Живот убирать собираетесь? Я бы очень рекомендовала, смотрится отвратительно. — Не дожидаясь ответа она развернула меня спиной и так же внимательно осмотрела уже с этой стороны. — Против натуральной кожи ничего не имеете? — Вопрос мне был не совсем понятен, но я отрицательно помотал головой, новомодными тенденциями против материалов животного происхождения я так и не проникся, логично считая, что раз уж животных все равно убивают на мясо, то и их шкура и желательно все остальное тоже должно быть использовано, ведь если этого не случится, их утилизация нанесет природе куда больший вред. — Вот и хорошо.

Марья села за свободный стол, достала саквояж, который оказался переносной швейной машинкой, после чего достала телефон и кому-то набрала, уже через минуту, в кабинет ворвался лохматый коротышка с рулонами и свертками, ну а потом началась магия.

Я смотрел на происходящее с раскрытым ртом, как только свертки легли на стол, Марья будто бы из воздуха вытащила большие портняжные ножницы и разрезала ими бечевки, стягивавшие их, в свертках обнаружились ткани и кожа, затем она безо всяких лекал и кроя принялась быстрыми четкими движениями вырезать детали будущей одежды, а потом так же быстро и четко на переносной машинке их сшивать. У нее получилась кожаная куртка, короткая на молнии, не очень модная, зато, как я заметил, в качестве подкладки у нее использовалась та самая голубая ткань.

Вся процедура заняла у нее минут десять времени, после чего она подошла ко мне и вручила импровизированный бронежилет.

— Носи на здоровье. — Она кивнула на стол. — Я тебе еще лент нарезала, на всякий случай, всего пять штук, и некоторые кривоваты, но функционал сохранен. Жалко, просто, было обрезки ткань выбрасывать.

Я благодарно принял куртку и надел ее, сидела она просто идеально, да и пошив, у меня никогда не было вещей такого качества.

— Жарковато будет- Словно извиняясь произнесла Марья, тон ее немного оттаял, видимо на моем лице отразился восторг и это ей польстило. — Особенности голубой ткани, она почти не «дышит», зато выстрел из АК-47 выдерживает почти в упор, но помни, удар все равно чувствуется, так что зря не рискуй. — Она вернулась к волку и снова принялась его гладить, тот наконец то оторвался от мешка с продуктами и словно бы только меня заметив, удивленно уставился.

— Дима! Ты тут откуда? — Его реакция была совершенно неподдельная, и Марья звонко рассмеялась.

— Обжора! — Она напоследок потрепала его по голове, собрала свои вещи и не прощаясь удалилась.

— Черт! — Выругался мой напарник. — Опять она это сделала! — Я вопросительно кивнул. — Это же Марья Искусница, ее пирожки просто невероятны, только учуяв их я потерял волю, пока не доел в себя прийти не мог. Вот как она так делает? А главное зачем? Я ведь, даже вспомнить не могу их вкус, знаю, что идеальны, знаю, что испытывал удовольствие, а как это было не помню…

— Бедненький! — Ехидно поддразнил его я. — За что же она с тобой так.

— Не. — Отрицательно помотал головой волк. — Она меня любит, просто поделать ничего с собой не может, все что она творит, должно быть идеально. Где курточкой прибарахлился? Опять в магазин ходил? У тебя что? Бзик на покупку новых шмоток?

Я не стал отвечать, лишь усмехнулся, эка его клинануло, на почве обжорства, даже не заметил, как Марья куртку шила.

— Ты мне скажи, что там с машиной? Нам бы в пригород выбраться, а без авто, это сложновато сделать будет.

— С машиной все плохо! — Огорчил меня напарник. — Неделя минимум, там всю машину перебирать надо, двигатель менять, коробку, кузовщину варить, шпатлевать, красить, ходовку трясти, стойки менять. — Чувствовалось, что он повторяет за кем то заученные слова, видимо Римма ему дала полный расклад по ремонту и я скажу, если она все это сделает всего за неделю, то это просто супер мастер.

— Жаль. — Пробормотал я. — Времени терять бы не хотелось, а на такси не наездишься. — Волк пристально на меня посмотрел, после чего обреченно вздохнул.

— Эх! — Наконец решился он на что-то. — Черт с тобой, свожу тебя куда надо.

— В смысле, свожу? — Не понял я.

— Верхом! — Грустно мотнул волк головой. — Не люблю я этого, но что поделать, раз уж транспорта мы временно лишились, можно, конечно, еще Василису попросить…

— Да нет, — Отмахнулся я. — Не гоже такую большую начальницу, как извозчика использовать.

— Сдурел что ли? — Расхохотался волк. — Она может с Соловьем поговорить и те выделят тебе временно, одну из своих машин. Тоже мне придумал, чтобы Сама, — Он выделил голосом это слово. — Тебя возила по городу.

— Нет уж. — Отмахнулся я. — Не буду я ничего у нее просить, и так многовато Василисы в моей жизни.

— Ну значит, покатаю тебя. Поехали?

— Завтра! — Остановил я его. — Сегодня с тебя узнать про нумизматов, только узнать, сам в разговоры не лезь, от тебя нужны адреса, имена. Понял?

Волк умудрился лапой отдать честь и сорвавшись с места рванул исполнять приказ.

Я же уселся за стол, откинулся в кресле и закрыл глаза.

— Я смотрю работа кипит. — Вырвал меня из полудремы язвительный женский голосок, я встрепенулся, отчего чуть не упал с кресла и уставился на Ваську, которая сидела на краешке моего стола представив моему вниманию свои стройные ножки.

— Кипит. — Хмуро подтвердил я. — После того, как местные внезапно выяснили, что у нас есть способ отличить, где проделки порождений Института, а где просто беспорядок, поток заявлений сошел на нет, вот занимаюсь закрытием старых дел.

— Трудяжка! — Ее голубые глаза смеялись. — Я видела, как ты упахиваешься, аж слюнка из уголка рта текла. — Мне на секунду показалось, что она сейчас меня ласково погладит по щеке, но девушка удержалась. — А Ванька где? С волком, наверное, умотал? Расследует чего-то?

— Мне откуда знать. — Я был немного раздражен, ну еще бы ночью почти не спал, на работе подремать тоже не дали, еще и поймали за этим делом, как она вообще сумела ко мне бесшумно подойти на таких каблучищах, я снова глянул на ножки Васьки, обутые в полусапожки на высоченном каблуке.

— Хватит на мои ляжки уже пялиться. — Возмутилась девушка. — Я серьезно, где Ваня?

— Да не было его сегодня. Волк с утра был, недавно его по делам отправил, а твоего супруга не видел.

— Не видел значит. — На лицо девушки легла тень. — Не было его на работе значит. — Она грациозно соскользнула со стола и буквально выбежала из кабинета, яростно цокая каблуками, значит это не она передвигается бесшумно, а действительно я так крепко уснул, стыдно Вам должно быть Дмитрий, спать на работе, это не порядок.

С улицы взвизгнул мотор ярко красного жучка, и я мысленно пожалел Ивана, который, судя по всему, наврал супруге, что отправился на работу.

Глянув на часы, я с удивлением обнаружил, что рабочий день уже подошел к концу, и стыдно признаться, я чуть не забыл о своем свидании с Аленой, вспомнил уже в последний момент, когда закрывал двери отдела, хорошо, что взгляд упал на вывеску скромного магазинчика и я направился к нему.

— Дим. Погоди, я сейчас бухгалтерию подобью. — Девушка сидела, уткнувшись в маленький ноутбук и что-то туда быстро вбивала. — Знаешь, а я за твой счет почти подобралась к выполнению плана за месяц. — Она одарила меня лучезарной улыбкой. — К тому же еще и поужинаю сегодня за твой счет, сплошной профит. Ой! А откуда у тебя такая куртка?

— Подарок от Института.

— Фасон древний, а вот качество… — Она отложила ноутбук и подойдя ко мне пощупала творение Марьи Искусницы. — Это, должно быть очень дорого, качественная вещ, поверь мне, я разбираюсь.

— Ты спец по моде и зубным протезам. Так и запишем. — Девушка рассмеялась и ткнула меня кулачком в плечо. — Куда пойдем ужинать? — Поинтересовался я.

— Тут недалеко кафе есть, кухня русская, кавказская, азиатская, там повар узбек, поэтому она вся на вкус азиатская, но вкусно и не дорого. Хотя, ты же на Институт работаешь, так что можно было бы тебя в лучший ресторан города затащить.

— Спасибо. Сходил я уже в ваш лучший ресторан. — Недовольно буркнул я.

— А что такое? — Девушка уставилась на меня и внезапно на ее лице отразилось понимание. — Погоди! Так это ты несколько дней назад там Виту Басраева отметелил? Ой Димка! — То, как она это произнесла, одновременно с заботой, нежностью и обреченностью, было и мило и сулило неприятности. — Басрай с моим братом вместе учился, он отморозок и беспредельщик, к тому же служил в какой-то там морской пехоте, там ему башку совсем отбили, когда вернулся, всем твердил, что он детдомовский, хотя я его родителей отлично знаю.

— Морская пехота значит. — Задумался я, вот тебе и дополнительные факты, может быть кто-то из тех, кто с этим Витькой служил, напал на меня тогда ночью? Поставленные удары. — А ты не знаешь, может кто-то из его друзей вместе с ним служил? Ну из местных?

— Нет. — Отмахнулась Алена. — Он тогда вернулся и на всех как на отребье смотрел, типа те служили, да не по-настоящему, а вот он то, ого-го. К тому же и друзей у него не было никогда, только Ванька Анисимов, но он в РВСН служил, теперь вот в полиции работает.

— В полиции говоришь. — Сквозь зубы повторил я, не он ли охранял в ту ночь Витькину камеру? Знал ли Сан Саныч, о том, что у него работает друг Басрая?

— Ну что? — Прервала мои мысли Алена. — Пойдем.

— Погоди. — Я достал телефон и открыл заметки. — Как говоришь? Иван Анисимов? — Звонить сегодня капитану я не собирался, чего беспокоить человека в ночи, тем более что это всего лишь подозрения. Закончив забивать текст в телефон, я улыбнулся Алене и предложил ей свою руку, нет ну джентльмен я в конце то концов или нет?

Кормили в кафе и правда замечательно, я слопал огромную порцию шурпы, затем еще сверху придавил тарелкой плова, все же диета из выпечки мне не слишком подходила, а с волком рассчитывать ни на что иное, похоже не приходилось, даже Злата вон, с утра напекла оладий, а они, по сути, те же пирожки, просто без ничего.

Алена смотрела на меня с усмешкой, ковыряя вилочкой недоеденный лагман.

— Ты словно с голодного края. — В ее глазах плясали искорки веселья.

— Ну вот так вот. — Развел я руками. — С моим напарником приходится питаться только пирогами, и за эти дни я соскучился по нормальной пище.

— Не понимаю, как ты с ними работаешь. — Удивилась девушка. — Ну ладно Иван, он хоть на человека похож, а волк этот? От него псиной кстати не воняет?

— Волк. — Я отправил в рот очередную порцию плова. — Он больше человек, чем Иван, отличный напарник. И работает нормально в отличии от некоторых, а что на еде помешан, ну так может у него голодное детство было, кто знает, и пахнет от него вовсе не псиной, знаешь, от него вечно пахнет пирогами, впрочем, это и понятно, потому что их, этот проглот жрет постоянно, а вот, чтобы он псину схарчил, я ни разу не видел. Ну а в целом, знаешь… — Я секунду помолчал обдумывая, как бы это сказать. — Мне пока нравится тут работать, каждый день какое-то движение, новое и непонятное, а там. — Я махнул рукой. — Ну в той жизни, у меня была лишь рутина, безысходность и желание поскорее сдохнуть.

— Я понимаю. — Вздохнула Алена. — Если честно, в тот раз, когда мы с тобой впервые встретились, у меня совсем руки опустились, думала в пруд кинуться, да ведь все равно вытащили бы, брат еще, козлина…

— Вы вдвоем живете. — Постарался я сменить тему, уж я то прекрасно знал, что когда человек признается постороннему, что задумывался о самоубийстве, вот так вот, всерьез, то это очень плохой признак.

— Вдвоем. — Кивнула Алена. — С тех пор как родители разбились. По началу все нормально было, а потом, потом мы повзрослели. Характер у него всегда был мерзкий, избалованный любимый ребенок, а теперь, пить начал, опускается все ниже и ниже. Дружки его… — Она злобно скрипнула зубами. — Хорошо хоть к нам водить их перестал, один из них как-то попытался ко мне приставать, так я всех выгнала. Я знаешь какая свирепая в гневе. Ух! — Она шутливо погрозила мне кулачком. — К тому же у нас сосед капитан полиции, он помог.

— Сан Саныч? — Я подозрительно прищурился.

— Он самый. Вы знакомы?

— По работе познакомились. — Усмехнулся я. — У вас в городе похоже все друг друга знают.

— Почти. — Согласилась Алена. — Раньше, когда в бараках жили, и вовсе как одна семья были, скандальная такая драчливая, сильно пьющая семья, некоторые члены которой время от времени уезжали сидеть в тюрьму за то, что по пьяни убили соседа. Мерзкое время было, некоторые говорят, что Институт зло, а я считаю, что они город спасли, отстроили его, дали людям квартиры, дали шанс жить нормально, вот только многие этого не понимают.

Я наконец то с трудом доел свой плов, порции были огромны, и счастливо откинулся на стуле.

— Наелся? — Усмехнулась Алена.

— Да! — Довольно сообщил я ей. — Жаль впрок нельзя брюхо набить, а то я бы так и сделал, а то, чувствую заработаю себе скоро язву и ожирение поедая тонны мучного.

— Так ходи сюда на обед. Это же совсем рядом, можешь даже меня время от времени приглашать, я не напрашиваюсь, конечно, но мне будет приятно.

— Договорились! — Я взял в руку ее ладошку и слегка пожал, от чего девушка мгновенно покраснела.

— Пойдем прогуляемся? — Скромно пробормотала она. — Пока вечера теплые нужно пользоваться.

Вечер и правда был чудесен, тепло, хорошо, легкий ветерок обдувает лицо, под руку меня держит красивая девушка, а в животе приятная сытость.

Мы гуляли по аллеям парка, ну а где же еще, мест для прогулок в Караваеве было в дефиците, и пойти кроме как сюда было некуда, такого же мнения были и остальные жители, потому что народа было буквально не протолкнуться, Алена горделиво вышагивала часто здороваясь со знакомыми, я же чувствовал себя выставочным кабелем, так пристально эти встречные меня изучали, видимо новостей тут было так мало, что обсуждение «нового Аленкиного хахаля», должно было стать самой горячей новостью на всю последующую неделю, к тому же встречались и те, кто здоровался со мной, видимо неудачные заявители, а значит, девчонке припишут связь с Институтским, с неведомой нечистью, вылезшей из пробирки загадочных лабораторий.

В общем в итоге мы все же оказались на лавочке на берегу пруда, где плавал самый настоящий гусь, и глядя на него я вспомнил Яру и улыбнулся сам себе.

Мы сидели вплотную друг к другу, Алена целомудренно сложила ручки на коленях и опустила глаза на них, говорить совершенно не хотелось, вечер и так был прекрасен.

— Да обними же ты ее уже, дурила. — Раздался голос из ветвей старой ивы. — Нет ну честное слово, как школьники, сидят, жмутся.

Мы с Аленой вздрогнули и подняли голову наверх, там из ветвей свисала и лучезарно улыбалась русалка Руся.

— Без тебя разорёмся. — Не очень уверенно сообщила ей Алена.

— Разберетесь, — Согласилась русалка. — К старости. Дим! Будь другом, набери воды в ведерко, а то сам понимаешь.

Я встал с лавочки, подхватил знакомое ведерко и направился к пруду, к тому времени, как я вернулся назад, девушки уже мило общались и хихикали, вот только заприметив меня, мгновенно замолчали.

— Что замыслили? — В шутку насторожился я. — Заговор? Против меня?

— Ой! — Надула пухлые губки русалка. — Да нужен ты нам, что на тебе свет клином сошелся? Ладно, подруга, не буду вам докучать, а ты ведерко поставь под дерево. — Она скрылась в ветвях, но я был просто на сто процентов уверен, что подслушивает.

— Ну что? — Алена поднялась со скамейки. — Пойдем? А то темнеть начинает, а тут ночью компании всякие собираются, хулиганы, алкоголики.

— Но я же все-таки полицейский. — Попытался я храбрится.

— Ага, и бутылкой по голове для тебя, как комарик укусил. — Усмехнулась девушка. — Пошли.

Мы направились к выходу из парка.

— А она милая. — Внезапно сказала Алена. — Руся я имею в виду, русалка. У нас про нее гадости говорят, будто она похотливая, распутная, а она… обычная. Зачем ей кстати вода?

— Ну… — Замялся я, впрочем, Алена и не ждала ответа, она продолжала болтать, словно общение с Русей откупорило в ней какую-то пробку, и прямо физически чувствовалось сейчас, как девушка расслабилась, она стала более раскованной, естественной, нужно будет уточнить у русалки, о чем они с ней говорили.

Так мы и дошли до Алениного подъезда, типовой дом, как везде, только расположен недалеко от парка, и совсем уж близко от ее работы.

— Ну вот мы и пришли. — Она повернулась ко мне и заглянула в глаза, такого момента у меня не было наверное с института, когда ты проводил девушку и что то нужно делать, а ты стоишь как дурак и мнешься, секунду я медлил, после чего обнял ее и поцеловал, она прильнула ко мне и ответила, сначала робко, потом ее язык яростно проник в мой рот и пальцы впились мне в спину, мы слились в жадном поцелуе, иного эпитета и не подобрать именно жадный, словно она боялась, что сейчас меня у нее отнимут и девушка пыталась насытиться мной как можно быстрее.

Прекратилось все так же внезапно как началось, девушка оттолкнула меня, секунд десять, тяжело дыша смотрела мне в глаза затуманенным взором, после чего развернулась на каблуках и бегом кинулась в свой подъезд.

— Опа опа! — Раздалось у меня за спиной. — Ты смотри-ка. Женишок нарисовался. Ты что, Аленкин новый пахарь? — Из темноты показались три фигуры, парни явно были привычно не трезвы, опухшие лица, двое из них словно братья близнецы, у алкашей всегда так, рожи отекают, и они становятся на одно лицо. — Сяу ляу, родственничек. Знакомство надо бы отметить, одолжи косарь?

Я отвесил ему пощечину, без замаха просто кончиками пальцев щелкнул его по скуле, вот только на руке у меня была громовая крага и парень, отлетев на газон задергался. Один из его спутников завизжал, причем женским голосом, я не сразу понял, что это опухшее существо, самка, вот что бухло с людьми делает.

Подойдя к парню, я перевернул его на спину, и ухватил за грудки, досталось ему не в пример меньше, чем тому же Витьке в ресторане, поэтому он уже пришел в себя и лишь испуганно смотрел мне в глаза, на лице его была паника.

— Послушай меня, братец Иванушка, если у Алены пропадет еще хоть копейка, если ты ее обидишь, если хоть грубое слово скажешь, я тебя накажу. Ты сделал свой выбор в жизни, спустил ее в унитаз, так не мешай жить ей. — Я отпустил его и брезгливо стряхнув руки направился прочь.

До дома я добрался уже в темноте, думал связаться с Ярой, поболтать, рассказать о том, что произошло за день, но испугался, что оно неправильно поймет то, что я ходил на свидание с Аленой, хотя какое тут неправильно, задурил я девчонке голову, целовался с ней, брательника ее закошмарил. Тут вроде все очевидно, только вот мне она зачем, я хочу быть с Ярой.

Стук в дверь раздался, когда я только лег спать, я вскочил и накинув на себя, на всякий случай, куртку пошел открывать.

— Мило! — Сообщила мне Вася, оглядывая с ног до головы. — Трусы и кожаная куртка, и знаешь, в твоем гардеробе сейчас есть кое-что лишнее! — Она была пьяна в хлам, в одной руке она сжимала почти пустую бутылку вискаря, а в другой, здоровенный пакет.

Выглянув в подъезд и убедившись, что там никого нет, я затащил девушку в квартиру и захлопнул дверь, надеюсь, никто из соседей не видел, этого ее явления.

— Ты чего это! — Осведомился я у девушки, которая, не спрашивая разрешения пройти уже с трудом скинул свой полусапожки, закинула их в дальний угол и прошествовала ко мне в спальню, вернее в ту спальню, где раньше обитал исчезнувший Бельский, сам я занимал другую комнату.

— А он мне изменяет! — Девушка бросила пакет на пол и из него что-то посыпалось, в темноте я не видел, что именно, но звуки были гулкие. — Сегодня! Когда ты мне сказал, что он не ходил на работу, я проверила его траты по карточке и знаешь… Сорок три тысячи в магазине для взрослых. Сорок три тысячи. А потом, я нашла его машину, а потом я узнала с кем он сейчас. И знаешь? — Васька пьяно расхохоталась. — Она жирная и страшная, а он на нее сорок три тысячи потратил и сейчас они там. — Она повисла на моей шее и попыталась поцеловать, я увернулся и слюнявый поцелуй пришелся мне в подбородок. — Дима! Я не красивая? — Я забрал у нее бутылку стараясь избегать смотреть в глаза. Васька одним движением расстегнула юбку и скинула ее, оставшись в трусиках и колготках. Пусть и в полумраке, и пьяная, но смотрелась она восхитительно — В общим я поехала в тот же магазин и купила все то же самое, что и он. И сейчас мы с тобой. — Ее ладошка залезла мне в трусы. — Все это употребим. И начнем вот с этого. — Она выпустила моё достоинство и запустив руку в пакет вытащила оттуда первый попавшийся предмет. — Фу, какие бусы не красивые, а почему черные, и без застежки? — Если честно я не знал, что делать, поэтому не придумал ничего лучше, чем влить в нее остатки вискаря залпом, Васька еще немного погомонила и вырубилась в моих объятиях. Я снял с нее красный кожаный жакет и уложив в кровать укрыл одеялом, вот мало мне было геморроя, теперь еще и это. А если она ко мне будет приезжать всякий раз, как Царевич ей изменит? Это же получится нечто вроде постоянных отношений? Нет уж, с Васькой надо что-то решать, поговорю с ней завтра утром. Утром! Твою мать. А если ко мне завтра утром Василиса заявится и обнаружит это счастье? Да кто в здравом уме поверит, что она приехала ко мне ночью, пьяная и, между нами, ничего не было. Но и выгнать ее в ночь я не могу, она же в хлам, интересно, как она сюда добралась? Я выглянул в окно, и выматерился, ярко красный фольксваген жук, стоял аккурат поперек проезда перед моим подъездом.

Вернувшись к пьяно сопящей Ваське, я обшарил ее одежду в поисках ключа, слава богу, он нашелся в кармане жакета, после чего спустился и отогнал машину в соседний двор.

В очередной раз, перед тем как лечь спать проверил свою пьяную гостью, та лежала подложив под голову кулачки и сладко сопела. Собрав привезенные Васькой игрушки в пакет я запихал их под диван, завтра торжественно вручу, может будет какая то возможность вернуть их обратно в магазин, употреблять их по назначению похоже никто не будет, уж я то точно, да и сама звезда своего вечера вряд ли на это пойдет, когда протрезвеет.

Убедившись, что, с девушкой все в порядке, я вернулся в свою комнату, на всякий случай закрыл дверь и подпер ее стулом, а ну как проснется, не протрезвев и снова ко мне полезет.

На удивление, сон пришел быстро, не было душевных терзаний на тему того, что же я буду делать завтра, да как выкручиваться, и что, если с утра приедет Василиса, я просто закрыл глаза, вспомнил колыбельную Яры, которая на деле оказалась поминальной песней и провалился в пустоту ночи.

Разбудил меня стук в дверь, кто-то грубо и настойчиво барабанил, я открыл глаза и тяжко вздохнул, опять Василиса приперлась, хорошо хоть на этот раз не сама зашла, а соизволила постучаться, а значит обтерхаюсь, не впущу в квартиру, грудью встану, но не пущу.

В одних трусах, в утренние часы я не мог думать о безопасности, поэтому куртка осталась лежать на стуле, я прошествовал к входной двери и рывком ее распахнул, и даже открыл рот, чтобы с порога встретить Василису отповедью на тему визитов, вот только на пороге стоял ничто иной, как Иван Царевич.