Странствие во тьме

10

Ветле спал, спал так крепко, что не видел снов. Наступило время сиесты и весь табор отдыхал. Ему ничего не мешало.

Предки? Они что-то хотели от него, но его разум был не в состоянии воспринять их предупреждение. Он слышал только одно: «Она идет», но слова не задерживались в его ушах. Глаза за сомкнутыми веками отметили, что в пещере на мгновение потемнело, словно кто-то загородил вход, затем снова наступили присущие пещере сумерки.

Но на спящего мальчика это не оказало воздействия.

Он лишь чувствовал, что ему стало немного неприятно.

Кто-то находился рядом с ним, но он не проснулся. Пауки?

Огромные пауки быстро ползли по его телу, рыскали по карманам. Мысль о том, чтобы сбросить руками этих насекомых не приходила ему в голову. Он вообще не мог двинуться.

Ему казалось, что кто-то ужасный, вызывающий необыкновенный страх, склонился над ним и смотрит ему прямо в лицо, проверяя спит он или нет.

Что это? Вздох облегчения послышался ему? Что-то вытащили у него из кармана, фигура исчезла.

Ветле продолжал спать. Предупреждение предков не дошло до него.

То, что Тенгель Злой, наконец, расслабился, можно было понять. Все это сильно повлияло на его силу мышления.

Ноты были в надежных руках и двигались обратно в замок. Скоро мелодия будет сыграна, скоро он очнется ото сна!

Мысль о том, что он обретет власть над своими врагами, наполняя его радостью, ослабила его гипнотическую силу.

Девочка в пещере с Ветле проснулась.

Что случилось?

Звук… бегущих ног?

Кто-нибудь был рядом с Ветле?

Он спал, но ворочался.

Кто-то только что побывал здесь!

Она вскочила быстро, как кошка и выбежала из пещеры.

Какое-то движение. Быстрое крадущееся движение возле кустов.

Кто-то бежит. В руке бегущего на секунду блеснула бумажка, и тут же фигура исчезла.

Не раздумывая девочка бросилась в погоню. Хотела сделать все для своего Ветле.

Бежала она быстро, но и другая тоже. Она видела лишь, как фигура мелькала среди листвы кустарника, росшего на склоне. Это было единственное, что указывало ей направление. Целеустремленно, сдерживая себя, она двигалась следом. Все для Ветле, он будет гордиться ею и сделает правильный выбор.

Он же хотел сжечь эту бумагу. И она должна быть сожжена, она позаботится об этом.

Девочка не имела ни малейшего представления о том, что вступила в борьбу с самим Тенгелем Злым.

Абсолютно безнадежное дело!

Ветле встал к вечеру, отоспавшийся, добрый. Маленькие мальчики Себастьян и Доменико радостно приветствовали его, когда он вышел из пещеры.

Мужчины смотрели на него с улыбкой.

— Ты выглядел так, как будто тебя сильно избили, — сказал один из них.

Ветле потянулся, расправляя мышцы и сухожилия после неудобной позы во время сна (он сполз вниз с подстилки, а каменный пол был твердым).

— Да, последние сутки спать мне не пришлось, — улыбнулся он. — А бедная маленькая донна Эсмеральда, наверное, все еще спит, — рассмеялся он.

— Хуанита тоже, — со смехом ответил мужчина. — Она тоже бодрствовала с тех пор, как ты уехал от нас, молодой сеньор. Ах, первая любовь поражает сильно!

Ветле почувствовал, что краснеет, и быстро начал говорить о другом. Любовь была для него пока еще чуждым миром.

— Позвольте мне сейчас сжечь…

Он вдруг замолк.

Запустил руку в карман, где должны были лежать ноты, но там ничего не было. Только один небольшой оборванный клочок листа с нотами.

Ветле начал рыться во вех карманах. Побежал обратно к своей постели посмотреть не уронил ли листок там.

Его там не оказалось. Он просто исчез.

Он почти шатался, когда вышел снова к людям и опустился на «балюстраду», которую они вырубили из отельных камней и, которая окружала небольшую площадку, созданную ими таким же способом на скале.

— О-о! Глупец, что я натворил? — убиваясь, простонал он, закрыв руками лицо. Из глаз готовы были брызнуть слезы.

— Что ты натворил? — спросили мужчины, подойдя к нему поближе.

Ветле посмотрел на них. Именно в это мгновение он осознал по-настоящему, кто он есть: беспомощный четырнадцатилетний мальчишка в сумятице мира.

— Это ужасно длинная и удивительная история, — попытался он объяснить. — Нет смысла рассказывать ее всю. Главное в том, что именно сейчас я пообещал сжечь листок бумаги, который означает жизнь или смерть нашему роду, и не только ему, но и существованию всего человечества. Боже мой, я знаю, что это звучит преувеличенно и мелодраматически, но это чистая правда. Одинокий мальчик не поехал бы беспричинно из Норвегии в Испанию.

— Да, ты говорил по дороге сюда, что должен что-то сжечь. И о чудовище. Это оно гоняется за листком бумаги?

Мальчик кивнул головой. Слезы заблестели на глазах, но никто ничего не сказал о них.

— Но чудовища бояться нам больше не нужно, — сказал он. — Оно не придет. Вместо его появился кто-то другой. Мне кажется…

Он глубоко задумался.

— Да?

— Мне кажется кто-то побывал у меня, пока я спал.

— Правильно. Девчонки поругались друг с другом из-за права охранять твой сон. Хуанита и графиня. Одна из них победила, судя по их голосам. Но я не знаю сидела ли победительница рядом с тобой. Была она около тебя?

— Не имею представления, — ответил смущенно Ветле. — Я спал, как убитый. Сейчас ее во всяком случае там нет. Постойте, я видел мерзкий сон. Как будто огромные пауки ползали по мне.

Маленький мальчишка смешливо фыркнул:

— Может быть самочки пауков?

Ветле был слишком наивен, чтобы понять намек.

— Они рылись в моих карманах. Боже, это могло случиться тогда!

Мужчины несколько скептически посмотрели на него. Верить снам неразумно.

— Кстати, где Хуанита? — спросил один из присутствующих.

— Да и маленькая донна?

После сиесты из пещер вышли цыганки и занялись различными домашними делами. Мужчины спросили их о Хуаните.

Они лишь пожали плечами.

Не видели ее, — сказала одна из женщин. — Ни ее, ни эту чужую девочку.

Мужчины взглянули на Ветле.

— Пауки? — лаконично спросил один из них. — Это случайно были не руки?

Руки? Ветле подумал. Во сне все видится искаженно. Стук в стену может показаться раскатом грома.

— Не знаю, — в смущении произнес он. — Пальцы, ощупывающие тело, ищущие…? Почему бы и нет? И еще. Надо мной склонилось какое-то неприятное существо.

— В темноте ты едва ли мог что-нибудь видеть, — сухо сказал один из цыган. — Видимо во сне ты испугался, и это оказало воздействие на твою фантазию.

— Полагаю, что вы правы. Вы думаете, что это была одна из девочек… Но почему?

— На этот вопрос ты можешь ответить лучше нас. Ветле был полностью сбит с толку.

— Но обе? Вместе? Они же друг друга не переносят!

— Это верно! Но может, одна преследует другую…

— Да. Но…

Ветле попытался в уме представить себе девочек. Неужели одна из них могла поступить с ним так? Они же были так…

Снова Тенгель Злой! Он мог загипнотизировать одну из бедняг и толкнуть на такой гнусный поступок. Тогда она опасна!

Маленькая Эсмеральда? Она может безучастно смотреть на страдания других, но это скорей результат исковерканного воспитания, чем черта характера. Эсмеральда, милая малышка, жизнь в последние сутки не баловала ее, и судьба этой девочки волновала его. Он не верил, что в ее душе может быть глубоко затаенная злоба.

Хуанита же, напротив. Она со своей резкой напористостью была полностью чужда ему. Он даже побаивался ее. Ее слова пугали его своей непосредственностью, а манера покачивать бедрами в попытке завлечь его казалась ему навязчивой.

От Хуаниты можно ожидать чего угодно, хотя она и добивалась усиленно его благосклонности. Боже мой, как она сильно ударила Эсмеральду! Непроизвольно он потрогал свой нос, по которому она стукнула мимоходом.

Никогда больше он не сядет между двумя женщинами!

Но, если Тенгель Злой смог загипнотизировать одну из них, превратить в рабыню, то он мог сделать это с обеими. И они сейчас могут быть где-то вместе.

— Садимся на коней, — сказал один из мужчин, и Ветле поспешил за ними. Двое цыган вскочили на лошадей и подали ему знак, чтобы он сел на третью.

Ветле растерялся. Дома не было лошадей, и никто не ездил верхом. Однажды он попробовал, так что хоть какой-то опыт у него имелся.

Но здесь были огромные битюги, предназначенные для перевозки цыганских кибиток.

Спины широкие, словно амбарные двери, характер уравновешенный. Ветле напряженно улыбнулся своему коню, который смотрел на него грустными глазами, как будто размышляя над тем, что сейчас должно произойти. Вокруг его огромные крепкие копыта обросли лохматой жесткой шерстью, а светлый хвост был коротко обрезан.

Ветле был безмерно очарован этим сильным трогательным животным.

Конечно, здесь в определенной степени оказала воздействие его любвеобильная душа. Конь терпеливо ждал пока седок заберется на него, а тот, испытывая чувство, будто он сидит верхом на Гьендинэг-гене, попытался заставить этого колосса двинуться в путь.

Получилось! Двое цыган уже ехали вниз по склону горы. Ветле крикнул им:

— Если я правильно представляю, они находятся на дороге, ведущей в Сильвио-де-лос-Муэртос. Двигаются к замку.

Они в знак того, что поняли его, кивнули головами.

В душе Ветле царило невообразимое. Все в нем восставало против возвращения в это адово место. Бессознательно он остановил лошадь.

— В чем дело? — спросили мужчины.

— Я не хочу! Я дал себе святую клятву никогда больше не видеть это проклятое место, у меня не хватает смелости!

— Но, дорогой мальчик, конечно девочки впереди нас на целый час, но мы же верхом на лошадях. Мы догоним их раньше, чем они успеют добраться до этих страшных мест.

— Надеюсь. Искренне надеюсь!

— А ты не можешь подробнее рассказать нам, почему они стремятся попасть туда снова? Кстати, спички ты захватил?

— Конечно. Второй раз такой грубой ошибки я не допущу.

Пока они ехали все трое рядом друг с другом по широкому плоскогорью, Ветле попытался рассказать о Тенгеле Злом и его многочисленных кознях. И, к его удивлению, мужчины выслушали рассказ, не сомневаясь в его правдивости. Но ведь цыгане — дети природы с массой предрассудков и суеверий. Он обратил внимание, что свободно мог говорить с ними и рассказывать столько, сколько необходимо для понимания сложившейся ситуации.

Они проглотили все без возражений.

— Теперь мы понимаем твое беспокойство, — сказал один из них. — Мы быстро найдем девчонок.

— Возможно они опасны, — предупредил он. — Находятся под его контролем, а он способен на многое!

— Это мы понимаем. Со мной святая иконка, — сказал второй цыган.

Ах, подумал Ветле. Разве она поможет?

* * *

Я догоняю ее, — подумала она. Но она здорово бегает! Словно у нее выросли крылья!

Может быть. Может, беглянке кто-то помогает?

Как тяжело бежать по жаре! Только изредка видела она перед собой фигуру девочки, и это воодушевляло ее, придавало новые силы. Бежать же таким образом под солнцем, которое безжалостно печет, словно избрало ее одну и решило испепелить концентрированными лучами жара, смерти подобно.

Надо пробежать еще одну рощу. И перед ней откроется широкий вид…

Сердце почти переместилось в горло. Вон она стоит, эта подлая воровка, похитившая у Ветле его самое дорогое сокровище, эту глупую бумагу. Что сделать с такой негодяйкой?

И как она выглядит! Совершенно не похожа на себя. Глаза фанатично горят, на лице необычная решительность.

В руке она держит тяжелый сук, но впечатление такое, что поднимает его она необыкновенно легко. Вид неожиданно пугающий.

— Ты, проклятый крысенок, презренный вор! — сквозь зубы прошипела она. — Ты действительно хочешь украсть моего Ветле?

Вторая ничего не ответила, слышно было только ее шипящее дыхание.

— Брось сук и отдай мне бумагу!

Ответа снова не последовало. Девчонка словно превратилась в другое существо, в монстра, полного ненависти и злобы.

Но ведь она была еще совсем молоденькой девочкой, почти ребенком! Не могла быть опасной.

Удар пришелся по плечу и руке. Она едва устояла на ногах, в глазах потемнело. Почти в тумане она увидела, что девочка бросила сук и бросилась бежать.

Наконец она пришла в себя настолько, что снова смогла продолжать погоню. Она и не думала сдаваться ни за что на свете.

«Она бежит следом за тобой».

«Я знаю, мой господин и мастер. Она убожество и опасности не представляет».

«Нет, но идет много людей. Я слышу топот лошадиных копыт. Спрячь бумагу, если они догонят тебя! Они не должны завладеть ею!»

«Я добегу до замка раньше их».

«Да! Мелодия должна быть сыграна! А, я жажду этого!»

«Доверься мне, мастер! Из-за какой-то противной девки я не выпущу ноты из рук. Успею в замок».

«Да, беги, спеши, лети на легких ногах, мое мысленное могущество придаст тебе силы!»

«Она догнала меня».

«Встреть ее! Сейчас!»

Девочка остановилась и подождала свою преследовательницу. Стояла, держа в руке камень. Вторая увидела ее слишком поздно.

Камень попал в цель. Преследовательница упала.

«Теперь я свободна, дорога в замок открыта».

«Отлично, рабыня! Превосходно!»

* * *

На своих тяжелых конях они скакали во всю прыть. Земля гремела под массивными копытами.

— Там кто-то лежит!

— О, Боже, красное платье Хуаниты! Она не…?

Они остановились и спешились. Ветле было несколько трудно справиться с лошадью, но и ему это удалось.

Все остальные были уже возле девочки и подняли ее.

— Ударили по голове, — сказал один из цыган.

— А вот и окровавленный камень, — воскликнул Ветле. — О, дорогие, что с ней?

— Она дышит, — ответил один из мужчин.

— Кажется, рана неглубокая, — произнес другой. Хуанита застонала и открыла глаза. Снова сомкнула их с замирающим стоном.

— Бумага у нее, — прогнусавила она. — Я пыталась…

— Мы знаем, Хуанита, — быстро сказал Ветле. — Ты оказалась проворной.

Она одарила его слабой, но гордой улыбкой.

— Я оказалась лучше?

Ветле ничего на это не ответил, ибо знал, что Эсмеральда сделала это не по своей воле.

Ее, этого ребенка, принудил он, основатель их рода!

Было решено, что один из цыган поедет обратно в табор с раненой Хуанитой. Ветле, все еще испытывавший смертельный страх перед ужасной мертвой деревней с замком, подумал было сам сопроводить Хуаниту, но из этого ничего не вышло. Да он и сам понимал, что на нем лежит ответственность за уничтожение листка с нотами.

Хуанита слабым голосом крикнула ему при расставании:

— Не забудь, что обещал!

Он не мог вспомнить, какое вообще обещание он давал ей. За исключением… Нет, он ничего не обещал. Ах да, она настаивала на том, чтобы он взял ее с собой во Францию.

Нет, спасибо! Он уже достаточно намаялся с дикими девчонками. Опыта хватит на многие годы.

* * *

«Они скачут быстро! Скоро догонят меня, что мне делать?»

«Спрячь листок! Немедленно!»

«Но они схватят меня. Накажут!»

«Это меня не интересует. Поспеши!»

Эсмеральда посмотрела вокруг. Сейчас она находилась внизу на равнине.

«Здесь одно болото».

«Спрячь листок в болоте! И заметь место!»

Выбора у нее не было. Сама в болото она не пошла, ей следует спрятать бумагу под какой-нибудь кочкой на обочине дороги.

«Я спрятала».

«Убегай от этого места, глупая девчонка! В противном случае он найдет ее сразу!»

Эсмеральда повиновалась. Она продолжала бежать легко и быстро, что явилось следствием воздействия его силы воли. Она ничего не знала о том, что Тенгель Злой в последние сутки смертельно устал от чрезмерного напряжения своих мыслей. Направлять волю других людей вне долины Людей Льда требовало огромных усилий.

«О, если бы я смог скорее стать свободным, — думал он, находясь в своем тайнике. — А это сейчас близко. Так близко!»

* * *

— Вон она мелькает среди деревьев!

— Сейчас будьте осторожны, — предупредил Ветле. — Она опасна, ибо за ней стоит зловещая сила.

— Знаю. Но она хотела убить нашу Хуаниту, а за это дорого заплатит.

— Она же ребенок, сама по себе она не опасна. И не ей ты должен мстить.

Они догнали ее. Эсмеральда в готовности защитить себя закаркала как ворона. Она бросала в них и лошадей комки болотной грязи.

Они соскочили с лошадей и побежали за ней. Она мчалась удивительно легко, казалось, совсем не устала.

Наконец они ее нагнали и одолели.

Так они думали. Она вцепилась зубами в руку Ветле, да так, что он взвыл от боли. А когда между ними встал цыган, она выхватила нож, висевший у него на поясе и вонзила его ему в бок.

От боли он захлебнулся воздухом и вынужден был отпустить ее.

— Как себя чувствуешь? — в ужасе спросил Ветле, он тоже позволил девочке убежать, ибо нужно было помочь товарищу.

— Нож скользнул по ребру, — простонал напряженно мужчина. — Не опасно. Но боль ужасная. Ветле стащил с себя рубашку.

— Держи, перевяжи рану! Я скоро вернусь.

— Осторожно! — крикнул мужчина ему во след. — У нее нож, и она дьявольски сильна!

— Я буду осторожен.

— Я вскоре догоню тебя и помогу.

Ветле побежал вслед за убежавшей девочкой по дороге к Сильвио-де-лос-Муэртос. «А ведь я поклялся больше никогда не заглядывать сюда, — с огорчением подумал он. — Нет, клятв давать нельзя».

Он помчался вперед изо всех своих молодых сил. Ветле всегда бегал хорошо, выигрывал все соревнования в школе.

Он догнал ее, она вскрикнула от злости и бессилия. Наконец она поняла, что не сможет оторваться от него и остановилась, держа нож наготове.

Они стояли и мерили друг друга глазами.

— Отдай бумагу, — произнес Ветле. С мокрых скользких деревьев, окружавших их, падали тяжелые капли. О, как ненавидел он это место!

— Какую бумагу? — презрительно спросила девочка.

— Ту, что украла у меня.

— Почему я должна была красть что-то у тебя, презренный попрошайка? Может, ты мне не разрешишь вернуться в замок к дяде?

— Возвращайся, я буду рад от всего сердца, но сначала я хочу получить то, что принадлежит мне.

— А разве это не дядины ноты?

— Итак, ты признаешься, что они у тебя?

— Вовсе нет. Где я могу спрятать их?

Он посмотрел на ее широкую, изодранную в клочья ночную рубашку и вынужден был признать, что она права.

— Ты съела их.

Эсмеральда скорчила гримасу отвращения.

— Как я смогла бы проглотить такой большой и толстый лист бумаги? И можно ли после этого прочесть ноты?

Она рассуждала чертовки логично.

— Ты спрятала их.

— Где, позвольте спросить?

Он посмотрел назад. Казалось, задачу решить было невозможно. Она могла бросить листок где угодно по дороге из табора. Но наиболее вероятно сделала она это недавно.

— Будь любезна, скажи мне где ты ее бросила? — сказал он так строго, как только мог.

— И я подумаю!

Она понемногу выдавала себя. Но вытянуть из нее правду было невозможно. Все карты были у нее в руках. Создавалось впечатление, что Тенгель Злой победил.

В этот момент верхом на лошади подъехал цыган. Эсмеральда фыркнула и предупреждающе подняла нож.

— У нее листка с нотами нет, — сказал Ветле. — Она спрятала его где-то по дороге.

Он был неосторожен, когда повернулся к цыгану. Девочка, или, точнее говоря, сила воли Тенгеля Злого, оказалась на нем. Только случай спас его от неминуемого удара ножом и смерти: он краем глаза увидел ее, успел увернуться и нож прошел мимо. Сам Ветле оказался на кочке, а его затылок в болоте. Эсмеральда сидела верхом на нем с ножом в поднятой руке.

Глядя на спешившегося цыгана, которому двигаться было трудно, непонятно сильным голосом крикнула:

— Еще шаг и я убью его. Сними уздечку и брось ее мне!

Такое маленькая девочка не могла придумать сама. Это поняли они оба. Цыган выполнил приказание, иного он сделать не мог.

Ветле не понимал, почему она сразу не убила его, но пока цыган выполнял ее приказ, она сама дала ответ на это.

— Ты ответишь за свои грехи перед моим дядей. Уздечка была у нее в руках. Но тут она подняла голову, словно выслушивая приказ от кого-то другого.

— Нет, — прошипела она со зловещим блеском в глазах. — Мой господин и мастер приказывает мне убить тебя. Сейчас!

Цыган попытался подойти ближе, но она тут же повернулась к нему, в глазах ее сверкала смертельная ненависть.

— Не двигайся!

Нож застыл на горле Ветле.

Она рассмеялась, упиваясь сложившейся ситуацией. Двое мужчин стояли перед ней, словно замороженные страхом!

Эта неприятная ситуация разрешилась совершенно внезапным образом. Они услышали низкий рычащий звук, и Эсмеральда успела лишь на мгновение поднять глаза, как на нее налетела пара темных теней и отбросила ее на дорогу. Она издала крик ужаса, но лежала, не двигаясь. Нож отлетел в сторону, и дотянуться до него она не могла.

— Уберите их! — пискнула она. Оскаленные морды огромных доберман-пинчеров были рядом с ее лицом.

— Сейчас ты можешь лишь сожалеть о том, что дразнила этих беспомощных животных, — сказал Ветле, вставая с земли.

— Убери их!

— Я не могу, едва ли послушаются, ибо не знают меня. Давай сюда быстро уздечку, подружка!

Они связали Эсмеральде сначала ноги, а потом руки. Собаки позволили им сделать это, но ни на мгновение не спускали с нее своих глаз, не убирали с нее лап.

Ветле попытался мягко и спокойно поговорить с собаками, но настоящий контакт с ними установил цыган. Он словно разговаривал на их языке, и они с интересом слушали его дружелюбный голос. Эти дети природы привыкли к ежедневному общению с животными, и никто в мире, кроме представителей этого кочующего племени, не обращался так хорошо с лошадьми.

Они связали девочку и стояли сейчас в полной растерянности. Ветле подумал было отплатить ей той же монетой, используя собак в качестве пугала, заставить ее признаться, где она спрятала листок.

Но поступать так он не захотел. Он видел, какой неподдельный ужас вызвали у девочки эти большие псы, и понял, что внутри этого чудовища все еще живет ребенок, испуганная беспомощная маленькая донна Эсмеральда с огромным числом своих прекрасных имен, но без родителей, невиновная в своем зловещем поступке.

— У меня идея, — обращаясь к цыгану медленно произнес он, — знаю как нам вернуть листок с нотами.

Эсмеральда издала дикий возглас, который походил больше на эхо другого крика. Псы тут же, рыча, оказались на ней.

Ветле порылся в карманах брюк.

— Если у меня все еще сохранился этот кусочек…

— Какой? — спросил цыган.

— Небольшой отрывок от листка той бумаги… Да, вот он! Эти животные должны быть хорошо натренированными ищейками.

Он уселся на корточки за головой Эсмеральды, давая понюхать псам кусочек бумаги. Нюхайте, нюхайте и…

Он поднялся.

— Нет, лучше возьми ты этот клочок, — сказал он своему спутнику. — Они слушаются тебя лучше.

Цыган начал снова мягко и успокоительно разговаривать с собаками. Глаза Эсмеральды извергали искры, но она не осмеливалась двинуть и мизинцем, а тем более повысить голос.

Цыган поднялся.

— Необыкновенно умные собаки. Мне кажется, что одна из них поняла, что ей следует предпринять. Вторая останется сторожить Эсмеральду. Посмотрим, прав ли я…

Он оказался прав. С одной лишь небольшой оговоркой. Та, которая должна была сторожить Эсмеральду, с радостью и гордостью готова была бежать по следам. Другая же ищейка, выглядевшая более свирепой, стояла над девочкой, раскрыв огромную пасть, из которой на шею Эсмеральды капала слюна.

— Ищи, ищи, — обращаясь к псу произнес Ветле по-норвежски, так как сами слова команды не играли существенной роли. Он снова дал собаке понюхать обрывок от листа и показал направление, в котором собаке следует бежать, обратно к горам.

— Листок бумаги найти трудно, — промолвил он, когда увидел, что собака сразу не взяла след. — Ух, это может потребовать уйму времени!

Цыган перебил его:

— Оставайся с девчонкой, поиски мы с Реем возьмем на себя.

Он уже дал имя собаке. Рей — по-испански значит король, это Ветле знал.

Ветле был в замешательстве. Он не мог бросить Эсмеральду одну, но и не хотел, чтобы его спутник уходил в неизвестность, так как девочка могла спрятать бумагу уже в начале пути.

Так ли она поступила?

Он в это просто не верил. По всей видимости, она держала ее при себе до последних мгновений. Но где она могла ее спрятать здесь? В болоте? Нотные знаки будут размыты, бумага намокнет.

Цыган и собака были уже в пути. Пес, пригнув голову к земле, нюхал след. Да, сразу видно, что собака была тренированной ищейкой.

Хотя ее учили лишь преследовать беглецов. Работа не из приятных!

Ветле стоял над связанной девочкой. Думы его были заняты не одной Эсмеральдой, беспокоила его и собака. Он не знал, какой трюк выкинет еще Тенгель Злой.

Эсмеральда также ждала приказа великого мастера. И помощи от него.

Но она не приходила.

Тенгель Злой действительно пытался направить мысли на последний смертельный удар. Однако, усиленная концентрация мышления последних дней, направленная на различные цели, потребовала от него огромных сил. Безмерная усталость, которая никогда не будет ограничивать его, когда он наконец проснется по-настоящему.

Сосредоточиться сейчас оказалось для него трудным делом. Девчонка… Собаки… Он никогда не любил собак. Отвратительные создания, противно подлизывающиеся к людям. Собака — одна здесь и вторая, ушедшая с цыганом на поиски нот! Опасно! Мальчишка… И все же он должен овладеть листком с нотами, принадлежащим ему.

Злоба, все возраставшая внутри него, мешала ему сосредоточиться, связь была нарушена, он был слишком измотан. Ноты. Самое важное — ноты. Где они?

Об этом знает только девчонка. А ее стережет собака.

Ветле крикнул. Увидел, что его спутник склонился над псом, который остановился и радуется тому, что завершил поиск успешно. Мальчик оставил Эсмеральду и со всех ног пустился к ним. Они были довольно далеко. Если бы они прошли еще немного, то скрылись бы за поворотом дороги.

Цыган сидел на корточках и копался руками в земле. Поднял ком и с ликованием поднял в воздух листок бумаги, так, чтобы Ветле увидел его. Он ласково похлопал пса и так похвалил его, что пес стал его другом на всю жизнь и с удовольствием готов был продолжить поиски дальше. Игра интересная!

— Это он! — возрадовался Ветле. — О, спасибо, спасибо!

Он также похлопал собаку (ему сейчас это нужно было сделать), когда они возвращались к Эсмеральде.

— Не теряй времени, — предупредил цыган. — Сожги листок сейчас же! Где у тебя спички?

Эсмеральда издала страшный крик, когда Ветле вытащил коробок. Но собака удерживала ее на месте, да и узда тоже.

Ветле почувствовал как нечто окружило его. Воздух вокруг бушевал в безграничном бешенстве, и листок вырвался из его рук.

Но цыган поймал его в тот момент, когда он был готов исчезнуть в небе над болотами.

— Зажигай спички! Быстро!

Какая-то сила свалила цыгана на землю, но Ветле уже схватил листок. Он прижал его крепко к себе и зажег спичку, защищая огонь от ветра. Один угол листка загорелся.

Воздух разрезал такой пронзительный крик, что у них чуть не лопнули барабанные перепонки. Цыган бросился на горящий листок с нотами в тот момент, когда он вновь чуть было не вырвался из рук Ветле. Он лег на кочку и закрыл листок руками, продержав их на нем до тех пор, пока тот не превратился в черную кучу пепла.

— Как твои руки? Ты обжег их, — шепотом произнес Ветле.

— Ничего, все пройдет.

Они вместе затоптали пепел, пока он не превратился в серый порошок.

И только после этого они обратили внимание на Эсмеральду.

Она лежала, убитая горем. Собака отошла от нее. Детские глаза в замешательстве смотрели на них.

— Почему я лежу здесь? — спросила она несчастным голосом. — Как я сюда попала? И почему вы связали меня?

— Кто-то украл тебя, — мягко произнес Ветле и, утешая ее, присел рядом с ней. — Сейчас ты пойдешь домой к своему дяде. Все будет хорошо, вот увидишь.

Он развязал узлы и посадил ее.

Эсмеральда прильнула к нему и безутешно заплакала.

— Я ничего не помню. Лежала и спала в цыганском таборе и вдруг оказалась здесь! Почему?

— Все будет хорошо, Эсмеральда. Ты была одурманена и спала все время. Чудовище украло тебя. Но мы поскакали следом и спасли тебя.

В подробности о чудовище ему вдаваться не следует. Зачем рассказывать детали? Пусть думает, что хочет.

— Идем, Эсмеральда! Сейчас ты скоро будешь дома, в замке. Ты ведь этого хочешь?

— Да, — всхлипнула она. — Я никогда больше не захочу видеть этот глупый мир!