Стратегия одиночки. Книга 3

Глава 17

Пока ожидал начала своего боя в подтрибунных помещениях, не мог видеть, как проходят другие поединки на песке. А в этот раз мне было любопытно, кто же победит. Потому как передо мной на арене сражалась никто иная, как Парави Малик, и я скрестил пальцы, чтобы эту красотку, от которой так без ума местная публика, выбили из турнира именно на этой стадии.

Служка, стоящий рядом, наверное, думал, что его подопечный медитирует, стоя с закрытыми глазами и оперевшись на турнирное копьё. Но я просто вслушивался в доносившийся даже до этих помещений рёв толпы на трибунах. И чем дольше слушал, тем всё труднее мне было не улыбаться. Судя по гулу разочарования, дела Парави шли совсем нехорошо. И чем дольше длился поединок, тем тише становились трибуны, что тоже было хорошим для меня знаком. Я и правда не хотел встречаться с этой девушкой в бою. И предпочёл бы, чтобы лавры за победу над ней, а также весь зрительский гнев и раздражение за данную победу, получил кто-то другой, а не я.

Увы, но, видимо, меня прокляли квестеры и подкрутили мою везучесть в отрицательную зону. Ничего в этом Цикле мне не даётся просто так, хотя в прошлом случались и приятные неожиданности. Однажды «прошлый я» буквально на пустом месте, проходя подземелье, которое местные зачищали по Откату на протяжении уже двух тысячелетий, умудрился найти артефакт Мифрильного класса. А так как на тот момент «прошлый я» был на Стали, то тот артефактный кулон неплохо помог «мне» в более быстром продвижении по рангам. Я его продал за хорошие деньги, и вырученных средств хватило на лучшую экипировку металлического витка. Но в этом Цикле, видимо, подобное везение мне не положено. Потому как, к моему глубочайшему сожалению, Парави Малик всё же выиграла свой бой. И трибуны бесновались по этому поводу почти десять минут. И как не спешили организаторы вместить все бои в сегодняшний день, они дали толпе выдохнуться, прежде чем объявить следующую пару поединщиков.

А эта следующая пара включала и меня.

— Встр-р-р-р-е-е-е-ч-а-а-й-т-е-е! Р-р-э-э-й-вен! Из Сиэтла! — Объявил меня распорядитель. — И его противник, Та-а-а-акр-р-р-р! Бу-у-у-у-да-а-а-р-р-р!!

Несмотря на то, что Такр был местным и служил в охране торговых трактов, мне показалось, что трибуны по какой-то причине больше отдавали предпочтение мне, а не ему. Надо будет поспрашивать на эту тему Ауна, откуда появилась такая аномалия. Раз мальчишка держит уши открытыми, то может прояснить столь резкое изменение настроения людей. Но эти мысли быстро вылетели из моей головы, как только распорядитель дал отмашку на начало боя.

Так как я знал, что сегодня буду сражаться, то, разумеется, заготовил несколько планов на этот бой, в зависимости от того, кого из противников мне выдаст жребий. Когда гадать было уже не нужно, и я узнал имя своего оппонента, то эти планы немного скорректировал. Но после просмотра поединка Ронина, с акцентировано театральным подходом землянина к сражению, мне в голову пришла мысль, взять данный подход на вооружение. Поэтому все заранее заготовленные планы я сейчас выкинул на свалку, прорабатывая новый прямо на ходу. Обычно подобный подход с резкой сменой запланированного — далеко не лучший выбор в бою, но я был уверен в своей победе в любом случае, так что почти не рисковал.

Моей главной задачей было не просто пройти в следующий этап. С этим я бы справился и с закрытыми глазами. Такр Будар по местным меркам, возможно, и был хорошим бойцом. Он исповедовал один из так называемых Диких Стилей, когда ты сражаешься, ведомый инстинктами и природной яростью. Что-то вроде знаменитых берсерков на Земле. А так как охранник торговых троп был физически развит и явно уделял внимание тренировкам, то он был и правда непростым противником для многих на Бронзе. Тем более, адепты Диких Стилей встречались нечасто, так как требовали от своего последователя определённого склада характера, и из-за этой относительной редкости многие просто не знали, как правильно сражаться с таким врагом. Я знал. К тому же «боевое сатори», в которое я научился входить, было прямым контраргументом к любому из Диких Стилей. Потому как эмоции, даже самые разрушительные и яростные, всегда проиграют Вдохновению. Так что я и правда мог закрыть глаза, войти в транс и закончить этот поединок за секунды.

Мог, но делать этого не собирался.

Потому как одной из основных задач на этот бой у меня было вернуть высокий коэффициент ставок на меня. И, увы, это было настолько непросто, что ни один из задуманных мною подходов не давал большой надежды на успех. И только шоу, устроенное Ронином, натолкнуло меня на, возможно, правильную мысль. И именно эту мысль я задумал реализовать.

Первоначальным моим планом было разыграть типичную сцену из земного боевика, где в начале и почти весь бой главный злодей возит главного героя по песку лицом, но в конце главный герой «собирается с силами» и завершает поединок в свою пользу. У этого плана был только один недостаток, но он был фундаментальным. Я не актёр, и местная публика, скорее всего, быстро бы раскусила мой театр. Но увиденное мною в поединке Ронина и воспоминание об общении с Ё Лань, и о поведении девушки при нашей встрече — два эти внешне никак не связанных между собой события зародили в моей голове новый план.

Я вышел на песок арены почти так же, как появился на нём впервые на отборочном раунде. Полное спокойствие, близкое к равнодушию, читалось на моем лице и сквозило в каждом из моих движений. На фоне моего противника это выглядело особенно эффектно.

В отличие от меня, Такр Будар, стоило ему выйти из подтрибунных помещений, сразу принялся накручивать себя. Он выпячивал грудь, потрясал своей секирой, даже ревел, обращаясь к трибунам. Но при всех этих внешних проявлениях агрессии, вперёд не лез. А когда я спокойным и размеренным шагом направился в его сторону, перехватив копьё в боевую позицию, то этот разыгрывающий из себя яростного берсерка боец даже отступил.

Он меня боялся. Точнее, опасался. И я видел, как этот, пусть и лёгкий, но страх бесит самого Такра. Раздражает его. Но этот противник был из тех, кто умеет свой страх повернуть себе на пользу. Таких людей страх не парализует, а наоборот, придаёт им дополнительные силы и делает их более осторожными и опасными.

Если бы я хотел победить легко, то мне следовало рвануть вперёд и воспользоваться тем, что враг находится в противоречивом состоянии. Напасть на него до того, как он развернёт свой страх себе на пользу. Но вместо этого я, как и на отборочных, дошёл до центра арены и остановился. Только, в отличие от того случая, на песок садиться не стал, а воткнул древко в землю и разве что неторопливо поворачивался вслед за нарезающим круги по периметру арены врагом. И с каждым таким кругом Такр накручивал себя всё больше. Его глаза наливались кровью, а рычание, прорывающееся сквозь сжатые зубы, всё отчетливее напоминало звериное.

Но подобное потакание внутреннему зверю со стороны моего противника вовсе не означало, что он резко разучился владеть оружием и вот-вот кинется на меня, тупо размахивая секирой направо и налево. Нет, есть специальные техники, позволяющие сохранять над собой контроль, и этими техниками Такр Будар владел превосходно. Его нападение было стремительным, резким, неожиданным. Он, словно тигр, рванул вперёд. Быстро, агрессивно, так что песок, вылетевший из-под его ступней от неожиданного старта, ещё не осел, а он уже преодолел больше половины разделяющего нас расстояния. В этот момент он и правда походил на тигра. На разумного тигра.

Я мог бы встретить это нападение минимум тремя уходами, двумя блоками и четырьмя контратаками. Но вместо этого выбрал иной вариант. Вспоминая, как двигался Ронин, и что он подчёркивал в ходе своего боя-представления, я поступил похоже. Только если фехтмейстер делал акцент на школе Дракона, то я взял за основу стиль Журавля, который больше подходил для моей внешней стилистики.

Стремительное нападение Такра, которое по задумке врага должно было меня смести с места и нанести критические повреждения, провалилось в пустоту.

Провалилось, потому как перед тем, как лезвие секиры нанесло удар, прочертив линию смерти по моей груди, я в высоком прыжке взмыл вверх и, опираясь на воткнутое в землю копьё, буквально взлетел на два метра над песком. Крутанулся неполным сальто и ударом ступней по спине отправил промахнувшегося врага катиться по арене в сторону ближайшей трибуны. Всё это время моё копьё так и стояло воткнутым в землю. И после того, как противник пропахал носом песок, я не кинулся его добивать, а замер в классической стойке Ожидающего Журавля. Стойки, с которой начинается знакомое многим на трибунах ката Боевых Тварей.

На этот первый обмен ударами публика среагировала по-разному. Противоречиво. А вот мой противник разозлился ещё больше. Резко вскочил на ноги и развернулся ко мне, его ноздри расширились, а глаза полностью налились красным. Это был уже не тигр в человеческом обличии, а разъярённый бык.

Его новое нападение было не столь быстрым, как первое, но куда более размашистым и по-настоящему злым. Я всей кожей ощущал, что если подвернусь под его лезвие, то он не остановит своего удара. Убьёт без малейшего сомнения и сожаления. Поняв, в чём ошибся в первый раз, во второй своей атаке он действовал более широко, а не сосредоточился на точечном ударе. В этом была своя логика. Стиль журавля славится своими резкими широкими, на всю длину шага, переходами и мгновенными перетеканиями из очень высоких в буквально стелящиеся по земле стойки. Поэтому он и выбрал сейчас этот подход, а именно, наступать пусть не так быстро, как в первый раз, зато куда более широко, отрезая взмахами своей далеко немаленькой секиры мне иные пути для манёвра, нежели отступление.

Земное фехтование прекрасно знает, как копейщику отвечать на подобное нападение. Ведь при широких махах противник открывает свои ладони, которыми он держит древко секиры. И, в отличие от меча, шпаги или рапиры, эти ладони не прикрыты гардой или иной защитой. Стремительными выпадами, рассчитав амплитуду его взмахов, я мог оставить пальцы Такра на песке, лежащими отдельно от его рук, и тем самым закончить бой. Но мне столь раннее окончание поединка было не нужно.

Вместо этого простого решения я дал Будару приблизиться и даже попробовать нанести удар. Моё копье резким рывком поднялось вверх, пропустило взмах секиры мимо, а затем вновь стремительно воткнулось в землю. И я во второй уже раз, используя его, как опору, взлетаю над песком. Моя правая ступня отводит обух вражеского оружия в сторону, а левая пятка со всей доступной на Бронзе силой и скоростью, под Аурами Усиления и Ускорения, бьёт Такра в центр груди. Когда я вновь встаю на землю, мой противник всё ещё летит назад, и только через мгновение после того, как я принимаю стойку Ожидающего Журавля, он спиной падает на песок арены в пяти метрах от меня.

Обычный человек после такого не поднялся бы никогда, даже если бы он был супер атлетом. Но это Айн, а мой оппонент стоит на Бронзовом ранге развития Ядра. Поэтому через пару вздохов Такр встал на ноги, пошатнулся, но даже не выронил свою секиру из рук. И даже в этом случае я его пожалел, не добавив к своему удару Разряд. Не говоря уже о том, что за миг до удара мог магией Иллюзии нанести себе на пятку знак Дэс, руну Разрушения.

Большинство зрителей уже поняли, что я делаю. Так как многие из них на трибунах с самого утра, то они видели бой Ронина и начали догадываться, что я, по сути, повторяю его, если не по форме, то по духу. И реакция трибун на это вновь была неоднозначной. Кому-то понравилось, а кто-то наоборот принялся освистывать.

Такр тоже пришёл к понятному выводу, что с ним играют. И это привело моего противника в ещё больше бешенство. И вот сейчас, находясь в таком состоянии, он был максимально опасен. Я же словно не вижу этого, продолжая ждать нападения в той же позиции и в той же стойке, что и в первый, и во второй раз.

От моего врага в прямом смысле идёт пар, поднимаясь над его плечами. Его глаза горят. Его дыхание напоминает рык льва. Лезвие его секиры приобретает ярко-красный оттенок раскалённого металла. Магия Огня, усиливающая оружие. В прошлом своём бою он этим приёмом не пользовался, и я думаю, что сейчас он решил выложить «на стол» свой главный козырь.

Такр Будар начинает движение в мою сторону. Движение мощное, неостановимое, размеренное, как лава при извержении течёт вниз по склонам вулкана. Стиль Огненной Гривы — и для Бронзы это круто. Мало кто может похвастаться, что смог освоить даже начальные упражнения этой школы на столь малом развитии Ядра. На трибунах также нашлись знатоки, оценившие показанный Такром уровень. Я же делал вид, что не понимаю произошедшего с ним изменения. И, как и в прошлые два раза, встречаю своего противника в том же стиле.

Но в этот раз моя связка из ударов ногами не достигает цели, и мне приходится, словно кошке, изворачиваться в воздухе, чтобы не упасть на спину. И причиной этому то, что моё копьё разрублено надвое как раз в тот момент, когда я перенёс на него свой вес, чтобы начать прыжок. Раскалённое лезвие чужой секиры проносится над моей головой буквально в сантиметре. И это немного перебор, так как могло повредить мою новую причёску. Причёску, которая мне так нравится. Не меняя стиля, широко разведя руки в стороны, я в нижней стойке рву дистанцию. От моего копья у меня осталась только нижняя часть древка в левой руке. Вторая же часть, с наконечником, осталась лежать на песке в центре арены.

Я рассчитывал, что Такр Будар, получив столь весомое преимущество, тут же продолжит свою атаку. Но я немного недооценил, насколько за эти минуты боя успел задеть чувства охранника караванных троп. Вместо нападения он прервал атаку, наклонился, подобрал наконечник моего копья, показал его зрителям и затем бросил за пределы арены. После чего развернулся ко мне всем телом и, ногой очертив то, что центр Арены теперь его, взревел таким рыком, которому позавидовал бы Кинг-Конг.

Вот же хитрый гад! Он принял мою игру и развернул её теперь против меня! Заняв центр, он не спешит нападать, всем своим видом показывая, что он здесь теперь царь, и это мне теперь надо доказывать обратное. Доказывать, практически безоружным.

На моём лице сохраняется спокойное выражение. Мои движения всё также размеренны, как и ранее, а дыхание ровное. Но именно это и показывает зрителям, что я в тупике, что я проигрываю. Потому как именно на востоке понимают, насколько важно сохранять лицо, даже если всё складывается против тебя. Вот если бы я испугался или начал метаться по сторонам, то нашлись бы те, кто подумал, что всё происходящее — не более чем игра с моей стороны. Но то, что я «пытался» выглядеть после потери оружия и после того, как отдал центр, так, словно ничего важного не произошло, вот это и заставило трибуны поверить в то, что я проигрываю.

Наверное, Ё Лань всё же права, и во мне есть неплохие задатки актёра. Потому как в это представление поверили не только зрители на далёких трибунах, но и мой противник. А зря. Потому как я видел тот его финт, знал, что он целит на самом деле не в меня, а в моё оружие. По сути, все прошлые два раунда я и провоцировал его поступить именно так. И он повёлся. Лишил меня копья. Занял центр.

Всё, как он и желал.

И как нужно было мне.

Надо было показать зрителям, что меня можно победить, что и у меня есть недостатки, и у меня это получилось прекрасно. Следующие почти десять минут поединок шёл по одному сценарию: я пытался нападать со сломанным черенком в руках. Именно пытался, потому как все эти попытки были безуспешны. Безуспешны настолько, что даже самый тупой зритель должен был уже догадаться, что у меня нет никакого плана на то, как выправить ситуацию, и я лезу вперёд только для сохранения лица. И то, что я каждый раз после таких атак откатывался назад с невозмутимым видом и спокойным дыханием, только подтверждало в чужих глазах мою полную беспомощность.

Я даже начал уставать. Немного. Мне думалось, что Такру надоест надо мной издеваться намного раньше, и он пойдёт вперёд. Но тот буквально наслаждался тем, как превосходит меня на глазах тысяч людей, без особого труда отражая каждую из моих атак. Я уже давно вычислил как минимум четыре его слабых места и мог победить его в любой момент, даже выкинув черенок из своих рук. Но если бы я сделал так, то показал бы свой истинный уровень, и даже малейший заработок на ставках на самого себя стал бы для меня невозможным. Поэтому я продолжал свои наскоки, разве что с каждым разом нападал всё медленнее, позволяя своим плечам опускаться всё ниже и ниже.

Прошло ещё пять минут, как Такру всё же это представление надоело. Он встретил моё очередное нападение жёстким блоком и перешёл в контратаку. Взмахи его секиры заставляли меня крутиться, вращаться, вертеться. Песок из-под моих ступней буквально летел во все стороны. Так стремительно мне приходилось отступать. И любому зрителю стало ясно, что если я не сменю выбранный Стиль, то Такр меня вскоре зажмёт. Но сменить стиль после того, как я сам столь пафосно начал этот бой, означало что? Правильно. Потерять лицо. И я остался в школе Журавля, чем вызвал ещё более кровожадную улыбку на лице Такра.

Ему уже было мало просто победить. Он хотел размазать меня. Растоптать. Унизить. И на этом я его подловил, сделав вид, что оступился от усталости. Ему надо было сразу нанести добивающий удар, но он промедлил, даже бросил победный взгляд на трибуны. На чём и погорел, получив пяткой под колено и обрубком копья прямо в пах. И, как и в прошлый раз, в этот удар я вложил всю силу Бронзы и поддерживаемых Аур, даже добавил немного Разряда, примерно на треть доступной мне мощности.

В этот раз, в отличие от того случая, как он поймал удар моей пятки в грудь под теми же усилениями, Такр Будар с песка уже не встал. Он продолжал лежать на арене, свернувшись калачиком и прижав ладони к своему паху, игнорируя валяющуюся на земле секиру, даже тогда, когда распорядитель объявлял победителя.

С песка я уходил, слегка пошатываясь, под бурные и, как мне показалось, вполне искренние аплодисменты трибун.

Надеюсь, подобные сложности того стоили, и найдутся те, кто будет ставить против меня в следующем раунде…