Стрелок 2. Обитатели Междумирья

Глава 16. Дея

Саркофаг был красив той древней монументальной, брутальной красотой, какой славятся раскопанные гробницы Древнего Египта, или дворцы римских императоров и патрициев. Он материализовался перед парнем, сразу, как только он активировал открытие. Высотой почти два метра, около четырех метров в длину, и более полутра метров в ширину. Давая команду на открытие, Степан явно рисковал, но сил, необходимых на то, чтобы справиться с любопытством он в себе не нашел. Единственное, что он успел сделать, это активировать свою броню, и загерметизировать ее шлем. После чего по объему тела был выставлен щит ярости. К счастью, все эти приготовления оказались не нужными. Примерно на двух третях высоты образовалась узкая щель, из которой полился странный золотистый свет, а крышка мягко поднялась на метр в высоту. Это были странные и таинственные чары левитации. Краем сознания Степан подумал, что неплохо было бы их как следует изучить, но потом сосредоточил все свое внимание на содержимом саркофага. Он ожидал чего угодно.

Клада с сокровищами и ультра-редкими артефактами, древнего лича, или вампира, которого мелкий утырок прятал от всего мира. Хотя о мертвых плохо не говорят. Как говориться, он умер, и это хорошо. Но и тут засада, утырок не помер. Но здесь не о нем, здесь о саркофаге. Степан ожидал всякого, но реальность удивила даже его. Первое, что увидел парень, это огромные сияющие зеленые глаза. Не веря в увиденное, он убрал щит и открыл забрало. И только в этот момент парень обратил внимание, что в прекрасных глазах плескается просто море боли. И тут наваждение как будто спало с него. В саркофаге, лежала прекрасная, как богиня, обнаженная рыжеволосая девушка. И она была натуральная рыжая, волосы буквально светились оранжевым светом, в том числе и там, где обычно проверяют натуральность цвета волос у женщин. Но всякие похотливые чувства были отброшены Степаном, когда он увидел в каком состоянии находится незнакомка. Она была пронзена десятками длинных черных шипов, — «Адамантий», — отметил про себя наш герой.

И с этих шипов стекал густая алая кровь, скапливаясь в небольшом углублении саркофага, в которое была вставлена небольшая исписанная рунами чаша. Тут и стало понятно, что что с этой красотки вампиреныш просто доил кровь. А всмотревшись в описание, Степан понял всю ценность этого небольшого количества крови, что скопилась в маленьком кубке:

Едва прочитав надпись, Степан моментально закрыл ее, ну полубогиня, ну могучая, ну герой, ну и ладно, в первую очередь она девушка, которой плохо и больно. А спокойно смотреть на девушек, которым плохо и больно, наш герой не мог. Снять девушку с торчащих во все стороны шипов, и при этом не повредит ей еще больше было практически невозможно. Поэтому, недолго думая, Степан просто убрал его в инвентарь. Как он и предполагал, саркофаг просто исчез из этого мира и оказался в пространстве инвентаря. Сам же Степан просто медузой растекся по полу, а на него упала не такая уж легкая, как казалось, девушка. Саркофаг весил более десяти тонн, почти вдвое больше, чем позволял инвентарь. Вот парень и словил жесточайший перегруз. И этот перегруз компенсировался очками выносливости и хитпойнтами:

— вы перегружены и теряете 50 ХП.

— вы перегружены и теряете 50 ХП.

— вы перегружены и теряете 50 ХП.

— Ваша сила увеличена на 1.

— вы перегружены и теряете 50 ХП.

— вы перегружены…

…

— А что так тоже можно было? — удивился Степан, — вот я баран!

Тем временем, отвлекаться на необычный способ прокачки времени не было и полуорк, собравшись с силами вытолкнул саркофаг из своего пространства в один из складов домена. Раны рыжей красавицы еще кровоточили, и парень завернул ее в свой плащ, после чего вскочил, и как будто не был три дня под проклятием, бодрым сайгаком побежал в сторону цитадели. На какое-то время ее силы еще хватит, а дома у него есть отличный маг жизни. Главное успеть донести. Светильники на стенах коридора сливались практически в одну линию. Когда надо, Степан умел не только активно наступать, но и быстро бегать. Повторялась опять та же история, что и с Надеждой. Там тоже он нес женщину с мыслями — «Только бы успеть!». И он успел. Ворота цитадели сами распахнулись под мысленным приказом нашего героя. Он знал, что его женщины сейчас находятся в комнате отдыха, он чувствовал это. По сути, там находилась обычная женская светелка, где они занимались рукоделием, сплетничали и просто смотрели телевизор, по которому ИскИн цитадели транслировал записи всяких развлекательных передач и сериалов. Ну а что женщины они везде и всегда женщины, какими бы умными и мудрыми они сами себя не считали.

Дверь еле успела скользнуть вверх, как Огромный мужик залетел в это средоточие женственности и мягкости. Он кинул на ворох подушек, что горой лежали на толстом персидском ковре большой сверток и стал отдавать команды:

— Времени нет, потом расскажу, а теперь лечите!

— Ой, какая красивая! — выдохнула Маришка.

— Кто это её так? — С жалостью в голосе спросила Надя.

— Надо ее в реаниматор, срочно! — и Грета с осуждением посмотрела на Степана, — мне тогда, после первого раза с этим бегемотом отлично помогло! Что? — она вопросительно окинула взглядом остальных девушек.

— Нет, — твердо заявила Валя, — сначала я ее осмотрю и подлатаю! Я чувствую, что так надо! — она суровым взглядом окинула присутствующих.

На личике воздушного и миниатюрного создание, да еще и немножко беременного, это смотрелось так мило, что ее сразу захотелось потискать. Причем всем. Но все это мигом прошло, когда Валя начала творить чудо, а по-другому это назвать было сложно. С ее волшебного жезла на тело девушки пролился чудесный свет. Описать его невозможно, как невозможно слепому объяснить, что значит радуга. Все слова будут слишком сухие и пресные. А девушка тем временем тихо бормотала себе под нос:

— Кошмар какой-то, ни одного целого органа, такое ощущение, что её специально так протыкали, а еще все крупные сосуды как решето! Что же с тобой приключилось девочка?… — И так несколько минут, перечисляя все повреждения. — Надо же, девственница, странно мучить, мучали, а самое главное, что может сломать девицу, не сделали?

— Она в плену у вампира была, а для них, сама понимаешь, кровь девственницы, да еще и с ее происхождением, самый лучший деликатес, а я-то думал, откуда у него такое развитие, а тут все ясно, арена, плюс такой допинг, — отвечая на вопросительный взгляд Валентины, пробормотал Степан.

Когда девушка подала знак, мужчина завернул свою драгоценную ношу в окровавленный плащ, и понес ее в свой личный медблок. Он не хотел, чтобы рыжая контактировала с кем-то кроме него. По крайней мере до тех пор, пока не докажет, что адекватна и безопасна. Хотя силы ее немного восстановились, но вот общее истощение никуда не делось, а медкапсула отлично восполняет все необходимые вещества, да и нормально поспать у рыжика получится, после всех мучений, только под гипно-воздействием сложной медицинской аппаратуры. Типа заклинание сна без сновидений, только без магии. Хотя, Степан все больше и больше убеждался, что хорошо развитая наука, ничем не отличается от магии. Особенно технологии кибер-хирургов, реаниматоров, медкапсул и обучающих гипноизлучателей. По мере обдумывания своих мыслей, ему пришла здравая мысль, закачать девушке в голову русский язык.

А то проснётся, а не на одном из языков никого понять не сможет. Хотя и не обязательно ей с кем-то разговаривать. Степан почему-то чувствовал, что первым с незнакомкой должен поговорить именно он. И это очень важно. Монитор капсулы показал, что до оптимального состояния, девушке восстанавливаться еще трое суток. Как же надо было издеваться над существом столь огромной мощи, чтобы довести ее до подобного состояния. Да уж, Степан поморщился. Ожидать от девушки адекватного состояния после стольких лет ада было сложно. И кстати, сколько лет она там пролежала? И что это был за саркофаг, надо отдать его яйцеголовым на изучение, а еще с женами объясняться, как тяжело стало жить!

Дея медленно выплывала из странной розовой пелены. Она не чувствовала своего тела, не имела вообще каких-либо ощущений, как бесплотный дух. Мысли, и те ворочались с большим трудом. Но это было лучше, чем целое безвременье раздирающей боли. Кстати, о боли, почему она ее не чувствует. Дея попыталась нащупать свои воспоминания. Но почему-то все, что было связано со страданиями уходило куда в сторону, утопая в розовом тумане, стоило лишь на этом сосредоточиться. Но вот кончики других мыслей ей удалось нащупать. Постепенно воспоминания начинали возвращаться. Она начала собирать свою личность, по кусочкам, и по крупинкам. Как паззл, девушка складывала маленькие фрагменты воспоминаний. Она начала с самого детства, где вспомнила себя маленькой шкодливой обезьянкой, которая носилась по всему шато, что принадлежало ей с матерью. Кроме них в замке жили пятеро слуг и десяток латников-ветеранов, которых вполне хватало, чтобы отгонять от их обиталища.

Она никогда не знала своего отца, но всегда молилась статуе Троггара, Бога-Воина, которого почитали все, кто связал свою профессию с оружием. Она не знала, почему этот воинский Бог так привлекал ее мать, но все указания последней выполняла исправно. Так она и росла, общаясь только с матерью, которая учила ее основам письма, чтения и литературы. Еще пыталась вбивать в непослушную голову этикет и танцы, но успеха не имела. Дея всегда предпочитала носиться по окрестным лесам с луком и коротким копьем. Надо сказать, что владению всеми имеющимися в старом замке видами оружия, Дея обучалась очень старательно. А десяток прожжённых старых вояк относились к ней как к дочери, и учили всему что знали. А знание у них было весьма специфичное. Как разбить лагерь в любых условиях и при любой погоде, как развести огонь и сохранять ноги сухими, как читать следы, как выслеживать противника, будь то зверь или человек. А еще она фехтовала на всех видах мечей, отлично владела копьем и кинжалом, стреляла из лука и арбалета. А на лошади скакала как кентавр, точнее кентавриха.

Жалко только, что похвастаться было некому. Ни детей, ни более-менее равной по возрасту молодежи в замке не было. И вообще единственное, чего было достатке, так это дремучих лесов и протяженных топких болот. Когда Дея пыталась расспрашивать мать о том, где ее отец, и почему они живут в такой глуши, мать замыкалась в себе и потом долго с ней не общалась. Но Дея все-равно постаралась выучить наизусть карту их королевства. Так она и жила как полевой цветок типа чертополоха. Но кончилось все внезапно. Когда ей исполнилось шестнадцать лет, в замок неожиданно прискакал большой и сильный конвой, посланный ее дедом. Солдаты забрали ее из глуши, сразу в столицу королевства. И уже там оказалось, что она незаконнорожденная дочь местной принцессы. А надо сказать, что правила, касающиеся добрачного секса в государстве, были довольно строгими. Вот и отправилась ее мать вместе с приплодом куда подалее. В тот самый отдаленный замок. И все бы ничего, но вот только у короля кроме ее матери было еще пятеро детей. И у этих детей более двух десятков своих, абсолютно законных детей. Вот тут Дея и узнала, что такое травля, и что такое приказ короля, запрещающий причинять любой вред его потомкам.

Продолжалось это почти два года. Она узнала о себе много «хорошего», особенно о том, что всяким грязным бастардам место в том коровнике, где она выросла. А то, что Дея была, несмотря на простую одежду и отсутствие украшений, статной и яркой красавицей, привлекало к ней всяческих придворных хлыщей всяких мастей, и не привыкших, чтобы им отказывали. Это касалось даже ее кузенов, которых слово «инцест» совсем не смущало. Поэтому девушка, которой запретили защищаться научилась прятаться и маскироваться. Это ей удавалось настолько хорошо, что про нее даже стали забывать. Но длилось это недолго. Однажды она узнала, что должна выйти замуж за одного из придворных ее деда. Надо сказать, что ничего плохого в замужестве девушка не видела, слово любовь в ее словарь не входило в принципе. Она на читала ни женских, ни рыцарских романов. Не было такого жанра в ее мире, по крайней мере в той его части, что она видела. А книги были строго по прикладным знаниям или магии. Еще были манускрипты по истории и географии. Вот этими книгами Дея зачитывалась буквально запоем. Поэтому замуж, так замуж. Была только одна проблема, жених был практически ровесником ее деда. И отказаться не было возможности.

Она так и отправилась в дальний путь, практически на окраину королевства, где был замок ее суженого. Практически такая же глушь, как и то лесное царство откуда она вылезла. Только замок Агрино, куда она, в сопровождении охраны направлялась, находился в горах. Почему она не сбежала, тут все довольно сложно. Во-первых, куда бежать, везде все тоже самое, что и в их королевстве, только намного более жестко, и одинокая красивая девушка, несмотря на ее навыки отправится или в наложницы, или в рабыни одного из влиятельных людей. А, может быть, просто сгинет в одном из разбойничьих лагерей, в качестве постельной игрушки. В ее мире уважали только сильный умелых воинов и хорошее оружие. Она же, в то время, была просто сильной и красивой девчонкой, обученной на уровне хорошего воина-ветерана. Не более того. Вторым аргументом против побега было решение, как только пройдет церемония венчания, придушить ненавистного мужа, а потом остаться самой править в его замке. Никакого пиетета юная охотница к человеческой жизни не испытывала. Но не срослось.

По дороге, как раз вечером, во время привала, на конвой принцессы-бастарда напали темные эльфы. Они издавна жили в этих горах, и иногда нападали на караваны людей, чтобы пополнить свои запасы пленников и прочих припасов. В подземельях было очень плохо с любыми материалами и продуктами, кроме угля и металла. Поэтому на месте нападения обычно не оставалось ни лоскутка, ни щепочки и ни гвоздика. Даже трупы людей и своих сородичей они старались забирать к себе. Редко кто видел мертвого темного эльфа. Вот и этот раз раздалось несколько глухих ударов, а потом на лагерь обрушилась лавина сильных и резких бойцов. В тот раз погибло всего трое воинов из полусотни. Эльфы старались не убивать, а выводить из сознания. В этом они были великие мастера. Но вот только живые не знали, что вскоре позавидуют мертвым. Пленников погрузили на их же лошадей, только в связанном состоянии. И караван отправился в сторону тайных подземелий. Только вот Дея не могла разглядеть куда их везли, из-за мешка на голове.

Путешествие было коротким, но мучительным. Пленников не кормили, и не поили. Как сказал один из пленителей, голос которого смогла разобрать Дея: «Меньше едят, меньше гадят!». С языком проблем не было вообще. В ее мире язык был один, и назывался всеобщий. Делился он только на старый и новый диалекты. На котором говорили только ортодоксы из древних рас, таких как эльфы, дроу и гномы. Собственно, именно из разговоров она и поняла, что похитили их дроу. Периодически девушка теряла сознание, и в себя пришла сидя голой в клетке, вместе со своими служанками и дуэньями, которых ей выделил ей дед. И вот тут она поняла, для чего темным эльфам нужны были пленники. Это были жертвы, жертвы богине-паучихе Ллос. И это были не просто жертвы, а жертвы, сопровождаемые ритуальными пытками. В этих самых пытках темнокожие обитатели подземелий были большие мастера. Они могли пытать жертву сутками и неделями. Пока та не сходила с ума и не переставала реагировать на любые раздражения. Но до этого еще надо было дойти, так ментальные маги не давали пленникам соскользнуть в спасительное безумие.

Как она не поседела за тот месяц, что провела в клетке она сама не знала. Узнала позже. Её не стали пытать на алтаре, а отдали мелкому ушастому магу для экспериментов. И вот тут она узнала, что ее мать не просто падшая женщина, она избранница бога, того самого Бога-Войны Троггара. Впрочем, ее участь это не облегчило. Как сказал мелкий колдун:

— Все эти «избранницы», как правило, просто одноразовые игрушки этих местечковых божков, наигрались и бросили. А потом после них остаются потомки, которых, кстати, не так уж мало. Они называются «Герои». Не слышала? Дикарка. Впрочем, асе эти потомки богов являются отличными ингредиентами для ритуалов у «правильных» магов. А сейчас мы пробудим у тебя силу крови! Тебя ждет много интересных открытий, девочка!

И открытия действительно были! Ритуал оказался энергозатратным и болезненным, но Дея даже кричать не могла, потому что колдун этого не любил, и заткнул ее кляпом. В конце проводимого действа девушка потеряла сознание. Пришла в себя она от мерзкого брюзжания:

— Что за невезение! — противным голосом дребезжал коротышка, имени его Дея так и не узнала, — Бог-Воин, никакой магии, только регенерация и физическое усиление! Одно хорошо, девственница. Можно провести любопытный эксперимент…

После этого она опять потеряла сознание. В себя она пришла только тогда, когда ее запихивали в саркофаг, а потом долгое время темноты и раздирающей боли, ужасающей слабости и невозможности сойти с ума. Колдун оказался очень искусным ментальным магом. И словно вспышка, суровое лицо воина, склонившегося над открытым саркофагом. Толь тогда она смогла уйти в спасительное забытьё. Дея висела в странном розовом тумане и думала, что жизнь ее была какая-то странная однообразная и безрадостная. Даже кончилась как-то не так, хорошо, что боли хотя-бы нет. Поэтому можно и поспать, но сон почему-то не приходил, а ум становился все более и более ясным. Постепенно возвращалась чувствительность, и она начала подергивать кончиками пальцев. Это было такое наслаждение после многих лет обездвиженности, что и не передать. А потом она сразу и резко почувствовала свое тело.

Так, как не чувствовала никогда ранее. Каждую мышцу, и каждую косточку. А еще она почувствовала переполненный кишечник и мочевой пузырь. Она открыла глаза и увидела над собой прозрачную крышку, напоминавшую ненавистный саркофаг. Начала нарастать паника, но крышка быстро отъехала куда-то к ногам. Рядом с ней появилось то самое лицо воина, которого она видела ранее. Только тогда он был в доспехах, а теперь в просторной синей рубахе. Воин протянул ей руку, и сказал на незнакомом языке, который она, тем не менее, отлично понимала:

— Ну, что, красавица, вставай, хватит спать!

Хотя воин вызывал настороженность, тем не менее, именно с ним, с этим суровым, покрытым шрамами мужественным человеческим лицом Дея связывала прекращение болей. То, что она полностью обнажена, девушку волновало в последнюю очередь. Все же воспитание она получила воинское, и религия ее мира не предусматривала запрета на обнаженку, как это случилось в христианстве, и дошло до абсурда в некоторых течениях мусульманских течений. Наш герой думал, что все эти запреты на показ даже лица и волос, это все от страха, что не сможет удержать. Либо сильный сосед позавидует и отнимет, или сама уйдет недовольная вялым и слабым мужем. Степан уже очень давно не был ханжой, а может быть был избалован верностью своих женщин, которая была закреплена на системном уровне, поэтому считал, что от нормального мужика, ни одна баба гулять не будет, если только она не конченная нимфоманка. Но суть не в этом, а в том, что проснувшаяся красавица, попыталась вылезти из медкапсулы, но ослабевшие мышцы не позволили ей это сделать.

Тогда мужчина наклонился и поднял ее на руки, как младенца, а потом аккуратно поставил на ноги. Те хоть и отлично чувствовались, но почему-то подламывались, неспособные сделать и шага. Дея только покачивалась, опираясь на железной твердости тело неизвестного воина. С трудом выговаривая слова неизвестного языка, она дала понять, что сейчас лопнет. Мужчина все понял и отнес ее в довольно просторную комнату, в которой были странные предметы, но ничего похожего на привычную ей дырку в полу, которая находилась в специальном деревянном домике на стене любого замка. И только потом, когда воин откинул крышку странного сиденья, она все поняла, таже дырка, только более удобно сделанная. Она, ничуть не смущаясь, не знала, что это за чувство, сделала свои дела, после чего протянул ей обрывок странного мягкого материала:

— Бумага, вытирать задницу, — произнес Степан, глядя в удивленные глаза.

Несмотря на сильное удивление способом применения драгоценной бумаги, девушка все же использовала ее. Видимо этот воин очень богатый, если у него для таких целей, вместо пучка травы — БУМАГА. Потом неизвестный мужчина помог ей встать, но этого уже почти не требовалось. Навыки владения телом восстанавливались с пугающей скоростью. Тогда он подвел Дею к странному углублению в полу, оно было почти такого же размера, как и небольшой пруд неподалеку от замка, где они жили с матерью. Но вода в этом странном углублении была прозрачной и чистой ка слеза:

— Ванна, купаться, — произнес ее покровитель, — после долгого лежания лучше всего для восстановления.

Но девушку не нужно было уговаривать, с ее помешанностью на чистоте, больше месяца в грязной клетке, а потом неизвестное время в саркофаге, одним из самых больших мучений была именно телесная грязь, и насекомые. Именно так, грязь и насекомые надолго стали ее главным кошмаром. Поэтому Дея с восторженным взвизгом и брызгами прыгнула в самый центр странного мраморного сооружения. Вода в нем была теплой и проточной, поэтому года ей дали мыло и мочалку, она стала тереть себя с таким усердием, как будто хотела содрать кожу. При этом вода постоянно оставалась чистой. Степан и сам частенько мылся тут со своими женщинами, поэтому не любил, когда вода становится грязной, вот и устроил в ванной проточную воду, которая, постоянно очищаясь, всегда была чистой. Тот час, которые рыжая красотка посвятила ванной, ее никто не беспокоил, а потом на вешалке в ее ждало мягкое полотенце и пушистый махровый зеленый халат с золотыми узорами. Выйдя из ванной, она оказалось в комнате со странным прозрачным саркофагом, который в это время был пуст. Дея стразу поняла, что вещь эта магическая, и использовалась для лечения. Но все равно от осознания того, что может так вновь оказаться, девушка передернулась.

В комнате никого не было, но на полу под ее ногами загорелась зеленая стрела. Намек был предельно понятен, и она пошла за стрелой через огромные помещения, заставленные необычными предметами, со странно угадываемым функционалом. Вдалеке послышалась звуки разговора и мелодичный женский смех. Своего спасителя она нашла в просторной зале, в которой стоял массивный, но невысокий деревянный полированный резной стол. На котором стояли во множестве различные незнакомые девушке яства. Сам мужчина все в той же, очевидно, домашней одежде, откинувшись расслабленно восседал на массивном кресле, похожий на короля на троне. А вокруг стола щебетали трое девушек в разноцветных халатах с золотыми узорами, того же фасона, как и у Деи. Воин увидел ее и призывно махнул рукой:

— Давай к нам, познакомлю тебя со своими женами, да и подкрепиться тебе не мешает, не стесняйся!

Дея и не думала стеснятся, жизнь среди воинов научила ее, что есть надо при каждой удобной возможности. Она даже сама не думала, что так проголодалась. Чуть ли не с ворчанием девушка накинулась на жареное мясо, странные незнакомые овощи, острый сыр, мягкий сыр, зелень, запеченную курицу, и многое другое, запивая все это сладким ягодным отваром. Дождавшись пока девушка насытится, мужчина сказал:

— А теперь пора познакомиться! Меня зовут Степан, это Маришка, Валентина, Надежда и Грета. Я тут хозяин, хм, наверное, всего, и даже больше, а эти прекрасные дамы мои жены.

— Меня зовут Дея! Мая мать дочь короля Итрии, а отец, кажется Бог. По крайней мере так сказал тот отвратный колдун…

Голос у рыжей был бархатный и глубокий, его хотелось слушать и слушать, пока девушка рассказывала свою недолгую и не изобилующую событиями тоскливую жизнь. Она рассказывал около часа. Вся ее недолгая жизнь уместилась в это короткое время.

— М-да, как-то не очень все это хорошо, — протянул Степан, — потрепало тебя, девочка.

— Скажите, любезный хозяин, а где я оказалась, тут все такое необычное, наверное, это место где живут боги?

— Кха, — поперхнулся воздухом Степан, — ну, наверное, я немножко Бог, а еще у меня есть своя страна, размером с целый мир. И сейчас мы в моем Божественном Домене. А дело было так…

Теперь уже Дея, открыв рот, слушала, как простой мещанин, волей богов, сначала сам стал правителем, а потом и богом, воином-богом. Нов отличие от ее отца, он не бросал своих женщин и детей, а собирал их вокруг себя. Слушая повествование, которое дополнялось веселым щебетом довольных жен, она постепенно созревала, вынашивая непростое решение. Конечно, как она поняла, никто не будет удерживать девушку насильно. Дадут подъемные, и иди куда хочешь. Степан сначала думал взять ее в свой гарем, но потом посмотрел на своих жен, и понял, что ему в общем-то достаточно, и еще одна будет лишней. Он даже не сделал ни одного фривольного намека. Но ауру его навыка «Казанова» это не остановила, мужчина просто забыл о ней. Дея же уже все для себя решила. Она, вытерла губы от кроше еды, поднялась со стула подошла к Степану, и, по традициям своей родины, опустилась перед ним на колени:

— Я, Дея Рисса Матиолан, согласна стать твоей женой, до самой смерти! Принимаешь ли ты меня?

— Принимаю, неожиданно ответил Степан, — он уже понял, что мы в ответе за тех, кого приручили.

— Муж мой, — вскочила на ноги Дея, — пошли уже скорей, туда, где ты сделаешь меня женщиной, ну же, чего ты ждешь?