Студентка по неосторожности, или факультет для избранных (СИ)

Глава 9.3

— Медитируй, Лакшми. Ты же знаешь, что Дмитрий Сергеевич запретил мне применять старую методику, но думаю… — Блеквел многозначительно замолчал и так хищно на меня посмотрел, что договаривать не требовалось.

Я быстрее молнии вернулась в исходную позу и принялась настраиваться на состояние внутреннего покоя и гармонии с природой.

Эндрю мягко рассмеялся и пожурил:

— Лакшми, Лакшми, ты мне напоминаешь мотылька, который летит к огню, привлечённый его яркостью и красотой, совсем не понимая исходящей от него угрозы.

Я открыла глаза и посмотрела на Блеквела, не постигнув смысл его аллегории. Хотела уже спросить, но Эдриан помотал головой, пресекая мой поток вопросов, и погрузился в медитацию. И мне тоже пришлось заняться делом.

Спустя час, когда мои конечности окончательно затекли, я снова оказалась на знакомой мне полянке, за домом у бабушки. Вокруг порхали бабочки, солнце припекало, так что тропинку, уходящую в лес, окутывало марево.

По ней навстречу мне шёл маленький бурый медвежонок, именно такой я себя ощущала. В будущем большой и сильной, но сейчас ещё пока слишком слабой, неопытной и уязвимой.

Я рухнула на колени и протянула к нему руки. Медвежонок неуклюже подбежал, запрыгнул мне на руки и лизнул щеку.

Я же ощутила ни с чем не сравнимое тепло, пронзившее меня от кончиков пальцев до кончиков волос, словно разряд электричества. Внезапно меня осенило — это тоже я. Маленькая, неуклюжая, беспомощная, страшная в гневе и совсем несчастная, как медвежонок, потерявший маму. Но, если мы объединимся, нам всё будет по плечу. В этот момент моё сердце замерло, а потом с удвоенной силой и жаром начало разгонять кровь по моим венам.

Очнулась сидящей на коврике в кромешной темноте. Куратор вальяжно растянулся, закинул руки за голову, смотрел на звёзды и, скрывшуюся за облаком луну.

— Савицкая, ты сегодня превзошла мои ожидания. Я рад, что ошибся в тебе.

И что мне на это сказать?! Как реагировать?! Просто пожала плечами. Хорошо, что сейчас уже поздний вечер и можно всё списать на усталость и темноту. С горем пополам встала, размялась. Говорить, пока не хотелось, но не зря же я с собой флешку таскала.

— Профессор Блеквел. Почему на этот раз процесс погружения занял слишком много времени?

— Лакшми, из-за моего вмешательства, — без утайки и обиняков ответил Эндрю. — Но раз ты сегодня смогла настроиться, то дальше проблем не возникнет.

Хотелось съязвить, но промолчала. Скрутила коврик и подождала, пока Эндрю поднимется и спросила:

— Как доктор Хару? А то мне ничего не говорят, да и информация конфиденциальна, насколько я понимаю.

— Всё верно. Изуми Хару идёт на поправку, вчера ей сделали финальную операцию, так что скоро она придёт в себя и снова начнёт изводить всех, — последнее он произнёс с лёгкой грустью, словно скучал по этой стервозине.

Хотя к чему отрицать, Изуми личность своеобразная, порой пугающая и всё же добрая. Даже такого, как Блеквел, не оставит равнодушным.

— Вы только хотели узнать о её самочувствии или что-то ещё?

Неуверенно переступила с ноги на ногу. Блеквел, вероятно, закатил глаза от нетерпения. Я пока не могла разглядеть его в темноте. Хоть моё зрение и улучшилось, но не настолько.

— Лакшми, хватит мяться. Выкладывай, — я снова замерла в нерешительности, а Эдриан продолжил: — Савицкая, ты меня интригуешь. Что такого там у тебя, что ты решила задержаться в парке, ночью, наедине со мной, с оборотнем, которого ты …

— Ненавижу, — продолжила я за Эдриана. За эти пару минут моего замешательства глаза адаптировались к темноте, так что я смогла рассмотреть лицо куратора.

Прищуренные глаза, складку на переносице и поджатые от недовольства губы. Видимо, он не ожидал столь откровенных слов. И моё признание его поразило.

— Да, но мои чувства к вам не отменяют доверия, — нехотя продолжила я.----Всем отличного утречка и у меня приятная новость — сегодня пятница, а завтра выходные)Продолжение завтра)