Судьба бригадира

Глава тридцать вторая

Я отзвонился в Питер и заказал все, что нам будет необходимо. Срок исполнения заказа — три дня.

Серега живет на другой квартире, и я могу нормально побыть эти дни в одиночестве. Ну, не совсем так… Пока мне не пригонят новую тачку, придется бродить по городу пешком или ездить на такси. Вечером качу в центр. Стало скучно смотреть тупые штатовские боевики по видео и хочется найти себе на вечер какую-нибудь телку.

Гуляю по вечерней Москве. Погода в этот раз отменная. Внезапно выпало достаточно свежего снега и даже слегка подморозило. Вполне возможно, что завтра он весь растает, но зато сегодня там, где тротуары очищены, нет никакой слякоти и луж. Поэтому ничто не испортит мои новые дорогие ботинки и не загадит низа брюк, стоимость которых равна подержанным «Жигулям».

Побродив среди народа и слегка все-таки замерзнув, решаю зайти куда-нибудь перекусить.

Ничего приличного пока на пути не попадается. Зато возле ларька, торгующего всякими дешевыми китайскими безделушками, стоит интересная девушка. Девчонка действительно симпатичная, и фигурка у нее именно такая, какие мне нравятся. На девушке старенькое, но еще хорошо выглядящее пальто, не новые сапожки и беленькая вязаная шапочка. Подхожу. Девушка с интересом разглядывает вывешенную в витрине бижутерию.

— Интересуетесь? — спрашиваю ее. Она поднимает на меня взгляд. Ресницы у нее длинные и пушистые, загнутые кверху. Косметики мало. Девчонке лет девятнадцать, и вся она, кажется, дышит свежестью.

— Вы… мне говорите? — не понимает она, к кому я обратился.

— Именно к вам, — киваю ей с улыбкой. — Я не знаю, о чем спросить вот так, с ходу, поэтому и говорю первое, что приходит на ум. А если честно, то хотел бы узнать, как вас зовут и можете ли вы знакомиться на улице?

Девушка улыбается моей откровенности. Это ей так кажется, что все откровенно. Откровенность у меня тоже продуманная…

— Ну-у… — тянет она. — Я даже и не знаю…

— Нет, нет! Вот здесь вы не правы, — уверяю ее. — Это я не знаю, как вас зовут. Это нечестно!

Девчонка смеется.

— Лина, — представляется она.

— Лина? — удивляюсь я. — Какое редкое имя. Но, может, вы меня обманываете и вас зовут Лена?

— Какой вы недоверчивый! — фыркает она. — Именно Лина, а не Лена.

— Я понял. Извиняюсь, был не прав, исправлюсь. Разрешите загладить вину и пригласить вас куда-нибудь поужинать.

Девушка отрицательно мотает головой.

— Вряд ли это получится, — говорит она, улыбаясь. — Я прощаю вам и без этого. А у меня здесь назначена встреча с моим молодым человеком, и он вот-вот должен подойти.

Развожу руками:

— Но ведь это неправильно, когда девушка ждет мужчину. Конечно, если это у вас не деловая встреча. Успокойте меня и скажите, что вы встречаетесь с мужчинами только по делу…

Девушка все так же мило улыбается и вздыхает:

— К сожалению, я вынуждена вас огорчить. Это не деловая встреча, а свидание.

Вот дура. Она думает, что я действительно огорчен.

— Но, может, ваш джентльмен не придет и вы примете мое приглашение? настаиваю я.

— Вряд ли. А вот и он! — девчонка смотрит куда-то за мою спину.

Поворачиваюсь, чтобы проследить ее взгляд, и вижу, что к нам спешит стремный типчик из молодняка, в грязных джинсах и косухе. Шея у парня замотана длинным желтым шарфом и в мочках ушей висят серьги.

— Это ваш друг? — изумлен я вполне откровенно.

— Да, — коротко бросает девушка.

— Привет! — здоровается с ней пацан и кидает на меня настороженный взгляд.

Не было бы этой девчонки, он бы у меня свои серьги сожрал вместе с ушами.

— Привет! — отвечает ему девчонка. Просто удивительно, что такая коза имеет подобного приятеля. А впрочем, если бы я был ее другом, то это тоже было бы интересно с точки зрения нормального законопослушного гражданина… Наверное, нормальных телок мне не достанется, одни только шлюхи, сообразно моей работе…

Стою и с интересом смотрю, что будет дальше. Мне, конечно, до фонаря, если девчонка свалит с этим придурком, но все же слегка задевает.

— До свидания! — кивает мне девушка и отходит.

Пацан тянется рядом с ней. Провожаю их взглядом, но сам иду в том же направлении. Парень несколько раз все-таки оглянулся на меня и что-то начинает выговаривать девице. Судя по его жестикуляции, говорит он очень раздраженно. Интересно, чем это у них все закончится? Останавливаюсь прикурить. Мне кажется, парочка слегка уже разругалась. Они остановились и бурно выясняют отношения. Точно, ругаются. Приятно, если это из-за меня. Значит, я могу стать предметом ревности. И все-таки жаль, что нет возможности проучить этого ублюдка… Девушка что-то высказала парню и пошла дальше одна. Пацан остался стоять на месте. Прохожу мимо него.

— Сука! — цедит парень сквозь свои редкие зубы явно в мою сторону.

Торможу, поворачиваясь к нему. Тут же быстро отмечаю, что поблизости ментов нет.

— Ты что-то вякнул, сынок? — интересуюсь почти мягко.

Парнишка молчит и только смотрит волком. Никакой ты, засранец, не волк и даже не волчонок. Ни одна тварь не может так на меня смотреть безнаказанно. Коротким ударом точно в середину подбородка вырубаю щенка наглухо. Его рыльце меня злило с самого начала, и жаль, что я не могу его пристрелить. Ствол я оставил дома. Странные мысли приходят мне в голову. Дикое желание прикончить сосунка. Да-а… Совсем стал больной человек…

Девушка стоит на автобусной остановке. Подхожу, встаю сбоку.

— Поругались? — спрашиваю ее.

— Между прочим, все из-за вас, — мрачно отвечает она, не поворачивая ко мне головы.

— Это чертовски лестно для меня, — говорю с деланной серьезностью. — Я ведь колдун, каких еще на земле не было. А вы, наверное, сказали ему, что встретили человека, которого ждали всю свою сознательную жизнь. Признайтесь, ведь это было именно так?

Девчонка все-таки развеселилась.

— Ну у, вас и самомнение! — возмущается она, но не сердито. — Вот так все у вас просто, а я должна была выслушать всякое хамство…

— Хамство — оно, вообще-то, всегда наглое… Но не я ведь, в конце концов, подбирал вам друзей! Тем более такого заморыша. Впрочем, можете быть спокойны, он уже наказан.

Девчонка после моих слов быстро оглядывается вокруг встревоженным взглядом и наверняка думает, что сейчас увидит труп приятеля. Но «косуха» отсюда не видна.

— Что вы с ним сделали?! Где он?! — волнуется она.

— С ним все будет в порядке, — успокаиваю ее. — Но в следующий раз он не станет рычать на проходящих мимо людей.

Подходит автобус. По тому как оживилась девушка, понимаю, что это ее номер.

— Мне нужно ехать… — говорит она и идет к дверям.

— Я вас провожу.

Один черт мне нечего делать, да и на автобусе я не ездил уже лет сто, но девушка упрямится:

— Я доеду сама, без провожатых!

На задней площадке «Икаруса» стоим вместе. Девушка молчит, демонстративно отвернувшись от меня к окну. Народу в автобусе хватает. Столько лет не ездил на общественном транспорте, и еще столько же хорошо бы не ездить. Полный автобус хмурых, убитых рож. Пассажиры наводят тоску. Никак не могу понять, какого хрена эти пролетарии, вечно злые и задроченные жизнью, не хотят даже попытаться взять судьбу в свои руки. Только ходят и всем плачутся на свою обездоленность. Мне кажется, всего-то и нужно человеку иметь в себе уверенность, пошевелить хоть раз ленивыми, забитыми алкоголем мозгами и попытаться что-то сделать для самого себя. Я уже не раз убеждался на собственном примере, что от уверенного в себе человека словно исходят какие-то волны, которые заставляют других подчиняться.

— Лина, — говорю девчонке, — может все-таки заедем куда-нибудь, поужинаем вместе?

— Оставьте меня, я еду домой, — огрызается она тихо.

Двое стоящих рядом рабочих в китайских засаленных пуховиках смотрят на меня слишком хмуро.

— Ну, чего уставились, уроды?! — спрашиваю их без особой злобы. Но достаточно и этого. Мужики отворачиваются. Вот так будет лучше для вас, бараны! Или кролики? Пусть даже два кролика, но удава им не испугать…

— Вы такой же грубиян! — обиженно бросает мне Лина, протискиваясь на выход.

— Почему такой же? — удивляюсь я, следуя за ней. — Мне кажется, что все-таки гораздо круче.

Девчонка идет от остановки куда-то в глубину темных дворов. Следую за ней.

— Вы так и будете ходить за мной? — раздражается она, но не останавливается.

— Ты мне понравилась, и я не хочу тебя потерять, — перехожу на «ты». Раз не даешь своего телефона и обещания поужинать со мной, приходиться самому узнавать, как тебя найти в будущем.

— Я иду к подруге, — говорит она.

— В таком случае мне будет известна твоя — подруга.

Девушка резко останавливается и поворачивается ко мне лицом. Вид у нее строгий, неприступный и решительный. Я бы даже сказал — гневный.

— Отстаньте от меня! Вы мне уже надоели, бандит! — выпаливает девушка от души.

— Было бы интересно, если бы людей ругали только по их профессии, возражаю спокойно. — Обычно ругают или ментов, или, как ты изволила выразиться, бандитов. А как бы интересно звучало: «Отвали от меня, слесарь!»

Девушка смотрит на мое удивленное лицо и прыскает смехом. Кажется, дело у нас все-таки сдвинется… Пока она не успела вернуть свою серьезность, говорю:

— Значит, мы идем? — улыбаясь ей как можно более обаятельней.

Лина в раздумье смотрит на меня.

— И все-таки я думаю, что нет, — говорит она тихо.

Мне уже надоело возиться с ней. Обычная симпатичная телка.

— Что же тебя во мне не устраивает черт побери?! — возмущаюсь я вслух. — с наркоманами общаешься, а со мной не желаешь! По-моему, я гораздо лучший для тебя вариант. Или ты такая же, как и твой знакомый слизняк?

— Он не наркоман! — возражает Лина.

— Да ты ж видела его глаза! — удивляюсь ее незнанию. — А запаха спиртного от парня не было.

— Я вам не верю, — уже не так уверенно говорит девушка.

Мы стоим в подворотне. В стенде длинной арки старого дома есть дверь, совершенно об. шарпанная и еле держащаяся на петлях.

— Поверишь… Пойдем! — беру ее за руку и веду в подъезд.

Девчонка слабо сопротивляется.

— Что вы делаете? — тихо вскрикивает она. — Я не хочу туда!

— Ерунда! — успокаиваю ее. — Нам стоит познакомиться поближе. Мне надоело все время пререкаться.

Заходим в подъезд. Здесь тепло и темно. Разворачиваю девчонку спиной к стене и прижав ее, целую в сочные губы. Она пытается лишь слегка и слабо сопротивляться, но мне это не мешает. Расстегиваю ее пальто, а заодно и верхнюю половину блузки. Груди у девушки упругие и приятно заполняют теплом мою ладонь. Ощущаю, как быстро напрягаются ее соски. Опустив руки, задираю короткую юбчонку девушки на талию и обхватываю крепкие круглые ягодицы, обтянутые колготками, которые холодят пальцы. Лина уже жарко дышит мне в лицо, закрывая глаза.

— Нет! Нет! Не надо! — шепчет она, но не сопротивляется.

Лина лишь положила свои руки мне на кисти и несколько сжала их. Я же спокойно приспускаю с нее колготки с трусиками. Расстегиваюсь и сам, вытаскивая наружу свой дрожащий от возбуждения и напряжения член.

— Не надо! Ну, пожалуйста! — шепчет Лина, но звучит это совсем уже по-другому.

Приспущенные колготки сковывают ноги девушки, и мне их не раздвинуть на нужное расстояние. Разворачиваю девчонку спиной к себе и заставляю нагнуться.

— Упрись в батарею! — приказываю ей. Наконец все расположилось так, как мне нужно. Я мягко, но с трудом вхожу во влажное и горячее.

— Ай! — вскрикивает Лина и тут же замолкает.

Качаю ее, обхватив руками мягкие обводы восхитительных бедер и тонкую девичью талию. Через некоторое время девушка уже громко стонет и всхлипывает. Еще немного, и она кончает. Через секунду кончаю и я. Это было здорово.

Достаю носовой платок и вытираю свой прибор. Девушка замерла все в той же позе и тяжело дышит, не в силах разогнуться. Поддерживаю ее рукой за животик, который подрагивает.

— Ты в норме? — спрашиваю ее.

— Да… — на выдохе с хрипотой говорит она. Помогаю ей распрямиться. Девчонка совсем обессилела. Приходится помочь ей одеться.

— Ты что, целка была? — удивляюсь я.

— Грубо, — говорит она с закрытыми глазами, прислоняясь спиной к стене. — Я была девочкой.

— Тоже не хреново… — Усмехаюсь и помогаю застегнуть ей блузку.

Вот уж действительно, приходится ухаживать за ней, как за ребенком.

— Ну… Теперь вы добились своего? — спрашивает она с горечью в голосе.

— Во всяком случае, добился некоторого взаимопонимания, — соглашаюсь с такой трактовкой моих действий.

Девчонка думает, что раз я ее уже трахнул, то теперь и отвалю в сторону.

— Меня вообще-то Антонычем зовут, — запоздало представляюсь я. — Иди сюда, девочка… — притягиваю ее к себе и целую в губы.

Девчонка довольно жарко отвечает. Выходим на улицу. Смотрю на часы. Оказывается, еще очень рано, а из-за зимней темноты кажется, что времени уже черт знает сколько.

— Ты здесь живешь? — спрашиваю свою юную подружку. Она кивает:

— Здесь.

— Давай зайдем, и ты переоденешься… — предлагаю ей. Девушка мнется.

— Я… — спотыкается она на полуслове. — У меня там отец… Мама, она хорошая…

— А что твой отец? — не понимаю я. — У тебя с ним плохие отношения?

— В общем-то да. Он иногда даже меня бил… Это когда я приходила чуть позже десяти часов.

— Пойдем, — уверенно зову ее. — Он никогда больше тебя не тронет.

— Не надо, Антоныч! — спохватывается Лина. — Это не то…

— Все то. Пошли!

Заходим к Лине. Нормальная, ухоженная квартирка. Чистая, опрятная, но все в ней уже давно устарело. Кажется, здесь три комнаты. Из дальней как раз в коридор выгребается плешивый мужик с огромным животом, одетый в спортивный костюм на голое тело. Похоже, мужик и сейчас поддатый. Лина сказала, что мать у нее работает директором школы, а отец не работает, а крутит какие-то темные делишки со шмотками на таможне.

— Это еще кто?! — гремит папаша с ходу на весь коридор, вперив в меня два свинячьих глазика. — Ты где шляешься?!

Чувствую, как Лина сжимается в своем пальтишке. Хренов папик, не может одеть свою дочку, если занимается вещами. Судя по тому, как жирный боров пытается нагнать на нас жути, он уже вмазал изрядное количество водочки.

Оставив Лину, быстро подхожу к нему.

— А ну-ка, дешевка, ступай за мной! — тихо приказываю и прохожу в комнату, откуда этот ублюдок и вылез.

— Ты что?! — пытается он возмутиться.

— Подожди там, Лина, — прошу девушку через голову ее папаши. — У нас тут мужской разговор.

Папик заходит за мной, закрыв за собой двери комнаты. Смотрю ему прямо в глаза и коротко, без замаха луплю в живот. Мужик, хрипя, валится на колени передо мной. Присев и взявшись рукой за затылок мужика, резко припечатываю его мордой о край стола. Удар приходится как раз по переносице. Поперла кровища. Завалить бы его, да нельзя. Отгоняю от себя назойливую мысль. Этот папик — не та проблема, чтобы здесь разводить мокротень…

Мужик стонет, держась за разбитое лицо.

— Если еще раз, сука ты конченая, услышу жалобы от Лины, ты — покойник. Ты меня хорошо понял, барыга? — строго говорю я.

Мужик кивает:

— Я все понял!

— Я тебя предупредил, фраер, а ты меня слышал. Еще один косяк с твоей стороны, ни один айболит не заштопает. Так что живи пока, барыга, и радуйся, что разрешили, — хлопаю его по жирной спине и выхожу из комнаты.

Лина стоит в коридоре ни жива ни мертва. Улыбаюсь ей как можно мягче.

— Все нормально, милая, мы обо всем поговорили. А теперь пойдем, подыщем тебе более приемлемую одежду.

Девушка спросила, что там у нас произошло, но я предпочел отмолчаться.

Через полтора часа Лина выглядит уже как королева. Шубу я покупал почти на последние монеты, заплатив за нее двенадцать штук баксов. Были шубки и гораздо дороже, но столько денег в карманах не помещается. Я ведь все-таки не ходячий резервный банк.

Заезжаем ко мне, и я снова затариваюсь деньгами. Придется продолжить наш шоп-тур, так как еще не сделаны последние мазки. Снова полтора часа тратим на покупки, а после едем в казино. Здесь мы можем и поужинать, и неплохо провести вечер.

В заключение Лина ночует у меня, предварительно позвонив своей маме и сообщив, что выходит замуж.