Сумасшедшее сердце

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Дейзи пришлось уступить. Чем скорее он удовлетворит свое любопытство, тем скорее уйдет. Несмотря на покрасневший нос, набухшие веки и всклокоченные волосы, она держит себя в руках.

— Думаю, там одна рухлядь, вещи, которые было жаль выкинуть, но невозможно использовать. Вы же знаете, что обычно относят на чердак.

— Честно сказать, не знаю, — сказал он слишком простодушным тоном для мужчины, рост которого превышал метр восемьдесят даже без излюбленных ковбоями сапог. — У нас не было чердака, когда я был мальчишкой.

Правильно, теперь подключай мальчишеское обаяние, подумала Дейзи, чувствуя, что она несправедлива. Беда в том, что оно действует на нее.

— Ну, ладно, смотрите, только побыстрее, у меня сегодня еще много работы.

Ступеньки были узкие, темные, когда-то покрытые лаком. Четыре ступеньки, затем площадка и снова ступеньки. Дейзи догнала его на площадке, но, прежде чем она успела дернуть за шнур, чтобы включить единственную лампочку, Мэджи ринулся вперед.

— Осторожно! Там…

Слишком поздно. Он наткнулся на кресло-качалку, которое она на днях втиснула туда, когда искала коробки.

Потирая ушибленное бедро, Келл сказал:

— Послушайте-ка, похоже, я видел такое. Может быть, на фотографии? Вполне возможно, не так ли?

Дейзи пожала плечами.

— Такие кресла изготавливали тысячами. Несколько могли попасть в Оклахому.

Ей показалось, что от ее слов яркие голубые глаза Мэджи затуманились, исчезло выражение мальчишеского ожидания чуда, благодаря которому он казался моложе возраста, на который указывали морщинки вокруг глаз.

— Ну, конечно! Должно быть, я видел такое кресло в самой комфортабельной хижине из дерна в пограничном городке. Дома мы обычно сидели на перевернутых ведрах, но, когда приходил гость, мы всегда приносили для него скамеечку, которой пользовались, когда доили корову.

От стыда Дейзи закрыла глаза.

— Извините, я не хотела, чтобы это так прозвучало. Я устала… у меня ужасное настроение, но это не причина, чтобы срывать его на вас.

Это помогло, если бы он не… волновал ее. Дейзи пыталась мысленно отдалиться от него, старалась не смотреть, как он расхаживает по чердаку, прикасаясь к вещам, разглядывая старые номерные знаки, которые кто-то прибил к стропилам, и качая головой при виде пары старых потрескавшихся болотных сапог. Даже его походка приводила ее в смятение. У него длинные ноги, а какие великолепные ягодичные седалищные мышцы! — с профессиональным одобрением подумала она.

Перестань! Немедленно прекрати думать о том, о чем ты думаешь! Думай об Эгберте, о том, какой он исключительно порядочный человек, как смущенно и немного взволнованно он будет улыбаться, когда с букетом весенних цветов в руках ты пойдешь по проходу в церкви. Она уже решила, что свадьба будет скромной, но обязательно с венчанием. У нее будет нарядное платье, но не обычное свадебное — нет смысла покупать дорогое платье ради, одного раза, хотя Саша, конечно, будет с ней спорить. Волосы она осветлит и, вероятно, укоротит, но не слишком.

Как она ни старалась сосредоточиться на этой картине, на мужчине, ожидавшем ее у алтаря, были джинсы, кожаный пиджак и ковбойские сапоги. У него была кривая ухмылка и дерзкий огонек в глазах, и, когда она увидела его у алтаря, она могла думать только о…

Она попросту сошла с ума.

С усилием вернувшись к настоящему, Дейзи виновато взглянула на сломанное кресло.

— Еще раз прошу прощения, мистер Мэджи. Дело в том, что… мне тяжело разбирать все эти личные вещи. Как правило, я этим не занимаюсь, но у мистера Сноу не было близких, и мне неприятно думать о том, как чужие люди роются в его вещах. Он был… он был гордым человеком.

Мэджи ничего не ответил, он просто пристально смотрел на нее загадочным голубым взглядом. Дейзи беспомощно махнула рукой.

— Послушайте, он мне нравился, понимаете? Он был не только пациентом, но и другом, и это — последнее, что я могу для него сделать. Так что, если вы не возражаете…

— …просто убирайтесь отсюда ко всем чертям и дайте мне закончить, — тихо договорил он.

Дейзи отвернулась, быстро моргая. Вот черт, опять!

Под окошком стоял пузатый чемодан. Его тоже надо открыть и посмотреть, что в нем. Не лучше ли спустить его вниз и, не открывая, бросить в реку?

— Дейзи!

— Что? — не оборачиваясь, огрызнулась она. Дейзи, воплощенная невозмутимость, женщине никогда не теряющая присутствия духа, расползалась по швам, сгорая от смущения!

— Здесь холодно, а вы не очень тепло одеты. Давайте спустимся вниз и узнаем, не может ли эта как там ее зовут? — приготовить нам по чашке кофе.

— Файлин, — проговорила она. Кажется, они наконец покончат с осмотром дома. — Ее зовут Файлин Бизли, я уже дважды сказала вам это. Она работала три дня в неделю у мистера Сноу и один раз в неделю у двух моих лучших подруг. Не знаю, почему я говорю вам все это, потому что вообще я не болтлива.

Мэджи кивнул с серьезным видом и пошел вперед.

— Моя бабушка могла сидеть в этом кресле, — тихо сказал он, закрывая дверь на чердак. — Не знаю, сказал ли вам Блэлок, что мой отец и дядя Харви — братья по матери.

— Кажется, он упомянул об этом пару раз, — сказала Дейзи. Дядя Харви? Она понимает, что он пытается сделать, — он хочет доказать справедливость своих притязаний. Но не ей решать.

Мэджи продолжал:

— Дядя по матери, если выразиться точнее. Блэлок сказал, что Харви никогда не был женат, а обычно женщины, а не мужчины не любят расставаться со старыми вещами. Так что вполне возможно, что именно моя бабушка спрятала на чердаке тот старый чемодан.

— Ну и что?

— А то, что там могут быть старые фотографии, на которых она с двумя сыновьями, понимаете?

Он ждет ответа, а ей нечего ему сказать. Пусть берет любые фотографии, и даже коробку с вещами, которые так и не дождались починки. Она оставит все на усмотрение Эгберта. Это его дело — трактовать завещание Харви и притязания этого ковбоя.

Она шла по коридору, слыша за собой его шаги.

— Вам не кажется знаменательным, что в именах Эвандер и Харви есть буква «в»? Хочу сказать, не показательно ли это?

— Что вы имеете в виду?

— Не так уж много имен, в которых есть буква «в», не так ли?

— Виктор, Вэнс, Вон, Вирджиния, Вирджил….

— Гмм… вот уж не думал. С вами опасно играть в «слова».

Если он намеревается обезоружить ее улыбкой, то зря старается.

— Я никогда не играю в игры, — холодно сообщила Дейзи.

— Пр-р-ра-вильно, — усмехнулся он.

Они все еще стояли, когда что-то ударило в стену.

— Неужели птица? — воскликнула Дейзи. — Надо посмотреть, не поранилась ли она. Иногда к вечеру солнце отражается в стеклах и…

Она поспешно направилась к передней двери, когда снова раздался тот же звук. Они переглянулись.

— Это наверху, — сказал Келл.

— Снаружи, — возразила Дейзи.

— Возможно, ветка, — предположил он. — Поднялся ветер.

— Замечательно! Придется снова сгребать все граблями. Я забыла, что есть еще двор.

Словно безмолвно заключив перемирие, они устремились наружу и принялись искать оглушенную птицу среди сосновых шишек, плодов ореха-пекана и сломанных веток, в изобилии валявшихся на неухоженной лужайке.

— Как насчет службы по уборке газонов?

— После урагана их люди приехали и забрали все, что мы с Файлин смогли вытащить на дорогу. Мы убрали ветки с крыльца и расчистили подъездную дорогу, но больше ничего не успели сделать.

— Вы занимается еще и работой во дворе? Я думал, что вы медицинская сестра.

Дейзи пожала плечами.

— Я делаю это, пока живу здесь. Я ведь не плачу за проживание. К тому же легче сделать это самой, чем пытаться найти кого-нибудь, особенно сейчас.

Особенно после урагана? — подумал Келл. Или потому что у нее нет работы?

— А как насчет желобов? — спросил он, вспомнив, что, въехав во двор, видел раскачивавшийся на ветру желоб.

— Желоба, — повторила Дейзи. — Вот черт! Я сказала Эгберту, что их нужно починить, но он говорит, что до решения вопроса с поместьем с этим придется подождать.

— Сколько?

— Месяцев шесть, я думаю. Кажется, Эгберту нужно время, чтобы появились кредиторы, если они есть, или какие-нибудь другие…

Она умолкла, и Мэджи подсказал:

— …претенденты. Не беспокойтесь, я не принадлежу к их числу.

Он заметил, что Дейзи бросила на него скептический взгляд. Келл не стал ее разубеждать.

— Здесь беспорядок, не так ли?

Она быстро улыбнулась. Кончик носа у нее все еще покрасневший, но это ее не портит. Странно, обычно ему нравятся ухоженные, выхоленные женщины. О ней этого не скажешь.

— Если это стучит кусок желоба, то я мог бы залезть и снять его, — предложил Келл. Ясно, что Дейзи не может дождаться, когда он уйдет, однако, чем сильнее она этого хочет, тем крепче его решение остаться. — Что если я займусь этим сейчас?

Прикрыв рукой глаза от заходящего солнца, Келл посмотрел на болтающийся отрезок желоба. Если он хочет получить доступ в дом, это, возможно, подходящий случай. Он предложит прикрепить свисающий отрезок и посмотрит, можно ли его прибить. Мужская работа, сказал он себе и невольно расправил плечи.

— Да, это обязательно надо сделать. Просто чудо, что уцелело стекло.

Кивнув, Дейзи повернулась к двери, где уже стояла Файлин с хозяйственной сумкой, полной разных инструментов.

— Говорила же я, что ветер сорвет эту штуку.

Келл протянул руку к сумке, но Дейзи опередила его.

— Хотите, я помогу вам достать лестницу? — спросила Файлин. — Пока вы будете наверху, вы сможете спилить вон ту большую ветку, которая нависает над крыльцом.

— Где лестница? Я принесу ее, — заявил Келл, играя мускулами.

— Все-таки я уверена, что видела вас, — задумчиво произнесла экономка. — Не были ли вы среди тех холостяков, которых показывали по телевидению?

Келл ухмыльнулся и покачал головой.

— Нет, мэм. Упаси Бог, мисс Бизли! — Или миссис?

Верно, он холостяк, и его определенно показывали по телевидению, но совсем в другой передаче. Прежде чем экономка смогла вспомнить, где она все-таки его видела, Келл направился за лестницей.

Заткнув за пояс несколько основных инструментов, Келл полез на крышу. Еще три ступеньки и он наверху. Келл переступил с ногу на ногу, проверяя, не уйдет ли лестница глубже во влажную землю, взглянул на витражное стекло ближайшего окна и крикнул вниз:

— Забавный дом. И высокий.

Дейзи следила за ним из-под найденного на земле обломка плитки, которым она прикрывала глаза от солнца.

— Осторожнее там наверху, — предостерегла она.

— Я всегда осторожен. Как, вы сказали, он называется? Викторианский стиль?

— Я не говорила. Готический, наверное, — ответила Дейзи.

— Вер-р-но. Так я и думал. — Когда речь заходила об архитектуре, он не отличал готическую от гомерической, если такая существует.

Келл знал, что ему лучше не смотреть вниз. По правде сказать, он не особенно любит высоту. Площадка подающего — вот самая удобная для него высота. Если ему приходится летать, то желательно первым классом, и чтобы место было у прохода, а в руке — стакан с чистым виски для успокоения нервов.

Дейзи удерживала лестницу обеими руками, пока Мэджи откручивал единственный болт, на котором удерживался желоб. Он крикнул, чтобы она отошла в сторону как раз в тот момент, когда болт выскочил и труба обрушилась вниз.

— О-о-х!

Келл обернулся, чтобы посмотреть, что там произошло, лестница под ним покачнулась, он испустил крик и свалился на мокрую землю рядом с Дейзи, которая уже мрачно смотрела на двадцатисантиметровую царапину на ноге, нанесенную упавшим желобом. Потирая зад, Келл вытащил горсть орехов, на которые он приземлился. Весь двор был усеян проклятыми плодами.

— Вы в порядке? — спросил он. — Я же предупредил, чтобы вы отошли в сторону.

— Вы предупредили, когда эта штука уже летела вниз.

Он поднялся, разминая конечности, и протянул Дейзи руку.

— Извините, я кажется, не рассчитал. Починка желобов — не моя специальность.

Не обращая внимание на протянутую ей руку, она встала и наклонилась, чтобы рассмотреть рану.

— Надо ее обработать. У вас кости не пострадали при падении?

— Это было не падение, а прыжок, — с негодованием возразил Келл и пошел за Дейзи в дом.

— Ха-ха, прыжок! Прекрасное приземление на шесть точек!

— Две ноги плюс две руки — четыре, а не шесть. Посчитайте.

— Вы забыли ягодицы, — язвительно сказала Дейзи, входя в дверь, которую Келл предупредительно распахнул перед ней. — Надеюсь, вы не ушибли ничего ценного, — усмехнулась она.

Ничего не скажешь, у леди есть чувство юмора. Это качество в женщинах ему нравится, ей-богу, нравится.

Келл спросил, делали ли ей прививку от столбняка, и Дейзи уничтожила его взглядом.

— Я — медицинская сестра, — напомнила она. — А кто вы, между прочим? Вы ни разу не упомянули об этом.

— Сейчас я хочу есть. И, признаться, я немного устал. День был трудным. — Келлу не хотелось рассказывать историю своей жизни, это могло лишь усложнить ситуацию. У нее может сложиться впечатление, что он или неудачник, или хвастун, а он — ни то, ни другое.

— Где вы остановились? — Дейзи открыла бутылочку с антисептиком и внимательно осмотрела царапину.

— Прошлую ночь я провел в мотеле на шоссе. Кажется, владельца зовут Бейтс. — Привалившись к столу, Келл смотрел, как она осторожно промокает кровь ватным шариком. — Может, вы порекомендуете мне другое место, желательно с приличным рестораном?

— В городе есть мотель, но он закрыт после урагана. Кажется, там появилась какая-то плесень.

— А рестораны? Большинство из тех, что я видел, не работают. Люди здесь не едят, что ли?

Дейзи закрыла бутылочку и отставила ее в сторону.

— Они же живут здесь, зачем им рестораны? В Элизабет-Сити есть хорошие рестораны, и мотели тоже. Это в восемнадцати или двадцати милях от Мадди-Лэндинг.

— Да, я так и понял, когда прошлой ночью никак не мог найти границы Мадди-Лэндинг.

Келл изо всех сил старался выглядеть таким голодным, бездомным и неприкаянным, что она не выдержала.

— О господи, ну ладно. Если хотите, можете переночевать здесь. Дом достаточно просторный.

Ему с трудом удалось скрыть радость, когда Файлин, ощетинившись швабрами, щетками и метелками из перьев для смахивания пыли, стремительно вошла в кухню.

— Наверху много комнат, — объявила она. — Нигде не убрано, но, думаю, я смогу найти постельное белье. Дейзи, в семь часов начинается игра, и мне нужно бежать домой и переодеться, поэтому, если ты позволишь ему остаться, я приготовлю угловую комнату, — Файлин прищурилась и измерила Келла взглядом с головы до ног. — Там большая старая кровать. Думаю, он на ней поместится.

— Спасибо, очень благодарен за вашу заботу, — поспешил сказать Келл, опасаясь, что Дейзи передумает. — Я уже подумывал о том, чтобы купить палатку и постель, чтобы нормально спать ночью.

Дейзи уже жалела, что пригласила его остаться — ее физическая реакция на этого мужчину не поддается объяснению.

— Наверное, мне все-таки надо посоветоваться с Эгбертом, — пробормотала она.

Мэджи поддержал ее без малейшего колебания.

— С Блэлоком? Хорошая мысль. Он уже, вероятно, проверил, что у меня честные намерения. Не возражаете, если я налью себе стакан воды?

Весь ужас заключается в том, что она знает, что Мэджи манипулирует ею, но не может понять, как он это делает.

Пока Файлин убирала свои щетки и швабры, Дейзи, прислонясь спиной к холодильнику, смотрела, как Мэджи пьет воду из стакана. Да, он высокий и хорошо сложен, но что в этом необычного? Голубые глаза тоже не редкость. Просто смуглая кожа и черные как смоль волосы подчеркивают необыкновенную голубизну этих глаз, не говоря о ресницах, которым позавидует любая женщина. Что касается тела…

Бога ради, она же медсестра! Ей хорошо известно, какие у мужчин тела. Не исключено, что без одежды он кривоногий, и грудь у него впалая и безволосая. А она предпочитает, чтобы мужское тело было умеренно волосатым.

Господи Боже, ее разумом завладел инопланетянин!

— Что такое? — рявкнула Дейзи.

— Я только спросил, не могу ли я угостить вас ужином? — Келл поставил стакан в раковину. — В обмен на спальное место, понимаете? Или мы можем сделать заказ на дом, если вы слишком устали, чтобы куда-нибудь ехать. Я могу привезти еды, если с доставкой здесь проблемы.

Дейзи опустилась на стул, поморщившись от боли в ноге.

— Я же вам сказала, что после урагана все закрыто. Включая те рестораны, которые занимаются доставкой заказов на дом.

— Ну, тогда ничего не поделаешь. Не так уж я проголодался. Кровать, с которой не будут свисать мои ноги, — это уже замечательно. День выдался трудный.

Вот черт! Если он так вежлив…

— Послушайте, если вы не имеете ничего против жареной курицы, то у меня в холодильнике есть несколько кусочков, которые вымачиваются в пахте. Их нужно только пожарить. Вы умеете делать салат?