Супергерои: Нола

Глава 22. Вдох

Свет замигал, пробивая толщу 8,5 кубометров воды. Заглушенные обрывки сирены наполнили жидкость резким звуковым колебанием. Нола открыла глаза в окружении 8000 литров воды. Сквозь размытые очертания внешней зоны D из затопленного резервуара она увидела, что в окне аппаратной комнаты суетливо заметались фигуры научных сотрудников. Что-то происходило.

Но 22-й по счету эксперимент был в разгаре. Высокотехнологичный резервуар наполнился водой до потолка. Считанные секунды отделяли Нолу до очередного мучительного утопления. И теперь она испугалась, что в лабораторном комплексе Быкарова произошло какое-то ЧП, какая-то нештатная ситуация, из-за чего её попросту оставят, забудут реанимировать, и она утонет окончательно.

Вместо смиренного дрейфа в толще воды в ожидании следующей своей смерти, на сей раз Нола подплыла по затопленному резервуару вперед. Она хотела рассмотреть, что там происходит?

За стеклом резервуара, через пару метров пустой зоны D, в окне аппаратной ученые разбегались, Быкаров на кого-то кричал, хватал, пихал на пульт управления, заставляя продолжать эксперимент. В зону D вбежал отряд из четырех наемников, экипированных в продвинутые экзоскелеты системы Никифорова. Они заняли места по периметру резервуара и больше ничего не делали.

Кислород в легких заканчивался. Грудь начинало давить и жечь от углекислого газа, и эта нарастающая агония постепенно распространялась по всему телу Нолы. Мозг начинал чувствовать нехватку кислорода. В глазах темнело, сердце стучало сильнее, ища способ насытить артерии. Страх неизвестности заставил Нолу предпринять последнюю тщетную попытку разбить стекло резервуара.

Удар. Еще один. И еще один! Без толку. Желтое поляризующее излучение делало Нолу чуть ли ни слабее обычного человека, да и организм оказался истощен чередой утоплений и реанимаций.

Но что-то там, за стеклянным барьером, происходило, а Нола начинала тонуть, не зная, надеяться ей или прощаться с жизнью.

Ей удалось подавить первый непроизвольный спазматический вдох, чтобы не впустить давление восьми кубов воды в легкие. У нее оставались секунды.

Ритмичное мигание света снаружи оборвалось. Наступила тьма. Что может быть хуже агонии утопающего в воде? Только агония утопающего во тьме!

Очередной спазм. Мышцы шеи вдавились в горло. Удушье сжимало гортань, пульсировало болью в груди и алым узором капилляров в глазах.

Нола невольно выпустила клубы воздуха, хлебнув воды. Но отчаянно старалась не захлебнуться.

Под потолком зоны D заработала красная сигнальная лампа, не дающая никакого освещения.

Нола начинала терять сознание, из последних сил цепляясь за жизнь, потому что обстановка снаружи менялась, и она должна была понять, что же там происходит.

Слева распахнулись двери. Из коридора пролился отголосок далекого света. Кто-то с боем ворвался в зону D. Это последнее, что увидела Нола.

Новый спазматический вдох подавить не удалось. Вода хлынула в её горло, распирая легкие дерущим холодным взрывом. С дикой силой стихии вода вытеснила из Нолы воздух и поглотила всё её существо.

Под вспышки выстрелов и кружение ало-золотой рясы Летуна где-то там за темной толщей воды Нолу резко откинуло вниз, ко дну резервуара. Набрав воду, её тело отяжелело, и она опустилась на пол. Мучительные конвульсии умирающего организма оборвались. Нола перестала шевелиться, безвольно раскинув руки.

Мир для неё погас.

К резервуару подскочила некрупная по сравнению с наемниками фигура. Очередь выстрелов из пистолета-пулемета прошила бронированное стекло россыпью дыр от пуль, но не разбила.

— Нола!!! — глухо закричал Клим из-за стекла и вновь стал стрелять в резервуар.

Не помогло. Пули пробили новые дыры, полились новые струи, но этого никак не могало уменьшить объем воды в резервуаре. Её было слишком много.

Чуть дальше Летун сражался в рукопашную, отстреливался и одновременно уклонялся от стрельбы, ведя бой сразу с четырьмя противниками, чьи экзоскелеты ненамного отставали от его модели.

— Не получается! — с горьким отчаяньем крикнул Клим Летуну.

Недолго думая, Летун сорвал с ремня гранату, выдернул большим пальцем чеку, засунул гранату в каркас экзоскелета одного из своих противников, схватил его и перекинул через себя, прижимая к стеклу резервуара. Наемник заорал и попытался достать из своей экипировки гранату, а Летун плотно ухватил его за спину, подпер к стеклу, уткнувшись в наемника плечом и руками, а сам отвернул голову в сторону, приготовившись ко взрыву.

Громыхнуло так знатно, что даже стоявший поодаль Клим ощутил, как его мозг всколыхнулся в черепе от ударной волны.

Излучатели желтого поляризующего света над резервуаром погасли.

Огненная вспышка надтреснула стекло резервуара кровавым росчерком разлетевшихся кишков наемника. Легионовца буквально распотрошило. Белый воздушный пузырь ударной волны разлетелся в стороны. Летуна отбросило на полметра, но он устоял, а сверхсовременный защитный костюм Никифирова уберег от повреждений.

Тут же по нему открыли шквальную пальбу трое оставшихся наемников. На них Летун набросился, закрывшись трепещущими слоями нано-такни. Двоих он сгреб руками, а третьего в прыжке вбил ногами в окно аппаратной комнаты и вместе они скрылись там.

К этому времени Петр Быкаров, понявший, что ситуация накалилась до предела, оттуда уже сбежал в потоке испуганных ученых. Летун и наемники Легиона принялись убивать друг друга в аппаратной, позабыв о Климе.

А Клим подскочил к растрескавшейся будто паутина стенке резервуара с кровавыми разводами от взорвавшегося наемника, и сделал замах прикладом пистолета-пулемета, чтобы разбить стекло.

В этот момент давление воды само сделало свое дело. Паутина трещин лопнула, и на Клима обрушилась огромная волна, массой 8000 литров воды. Это в 40 раз превосходило объем обычной заполненной до краев ванной. Клима сбило с ног, и он упал.

Безжизненное тело Нолы потоком выплеснуло на пол зоны D. Клим тут же подполз к ней, проверил пульс и дыхание, ужасаясь тому, насколько холодной и бледной стала её кожа. Она не дышала.

Клим сорвал проводки датчиков с её груди и головы и стал оказывать первую помощь, в панике вспоминая, медподготовку при обучении в автошколе. Он подтянул Нолу к себе, уложил её животом на свое колено, чтобы вода естественным путем стекла из дыхательных путей, затем спешно открыл ей рот и проверил, ничего ли не перекрывает ей горло. После чего он начал сердечно-легочную реанимацию с непрямого массажа сердце. Положив Нолу спиной на пол, выпрямив руки в локтях и сцепив ладони в замок по центру грудной клетки он стал быстро нажимать весом своего туловища на руки, передавая импульс в грудину Нолы. Скорость должна была быть высокая, от 100 повторений в минуту. Проделав 30 повторений, он бережно запрокинул голову Нолы назад, зажал ей нос пальцами, чтобы передаваемый воздух не выходил через ноздри и плотно прижал рот к её приоткрытым губам. Два выдоха в рот, длиной по одной секунде каждый.

Получилось или нет, определялось по движению грудной клетки утопшего. Грудь Нолы естественным образом поднялась от зашедшего в легкие объема воздуха, и Клим вернулся к непрямому сердечному массажу. Их надо было чередовать. Тридцать нажатий на грудь. Два вдоха рот-ко-рту.

Клим не думал ни о чем, будто робот просто делая то, что должен, несмотря на грохот выстрелов позади, летящие искры, погром, проламываемые стены, смертельную схватку Летуна с почти равными по экипировке противниками. Бойцы в экзоскелетах разносили лабораторию, нещадно швыряя друг друга, стреляя, забрасывая гранаты и пытаясь сцепиться в клинчах с тактическими ножами, чтобы клинок проник между пластинами брони и пронзил тело противника.

Помимо наемников в экзоскелетах, в зону D сбежались охранники из других секторов, они пытались взять Клима и Нолу на мушку, что-то кричали. И всякий раз Летун — хвала его мужеству — находил возможность защитить Клима, пока он пытался оживить Нолу.

Летуну приходилось несладко против толпы врагов, но он был жесток и беспощаден. Краем глаза Клим видел, как мощная фигура в темно-красной рясе прыгает на черепа, обрушивает хребты на свое колено, роняет противников шеей об пол и цепляет их лица пальцами за глазницы. Летун был истинно страшен в ярости, и не было никакого благородства в его отношении к врагу. Лишь так он мог победить, лишь так он мог защитить Клима и Нолу.

Его плащ из программируемой нано-ткани творил и вовсе невероятные вещи. Темно-красная материя рясы Летуна становилась безразмерно-длиной, широкой, то рваной, то цельной, хватала врагов, сворачивала в узел и подкидывала к потолку, будто живая, будто напарник Летуна живущий своим умом.

А Клим взмок, запыхался, выбился из сил, сбился со счету, сколько уже циклов сделал, но не позволял себе отчаиваться. Он даже не надеялся. Он просто делал то, что должно было вернуть жизнь в холодное тело Нолы, чего бы это ни стоило. Ведь он был единственной её ниточкой к жизни.

— Ну, давай, оживай, дыши, ты совершила столько невозможного, ты сможешь и это, — шептал он, уверенный, что где-то в глубине подсознания она еще слышит его. — Я здесь! Я рядом. Теперь всё будет хорошо. Оживай!

30 нажатий на грудную клетку, 2 вдоха рот-ко-рту... он повторял и повторял, не обращая внимания на собственное головокружение и сбившееся дыхание.

Внезапно с громким хрипом Нола вскинулась, хватаясь за бронежилет Клима инстинктивной неосознанной хваткой. Она схватила воздух ртом, перекатилась на бок, кашляя, придерживая рукой ребра и мучительно мыча от боли. В груди у нее, должно быть, невыносимо горело.

Согнувшаяся на полу, дезориентированная Нола огляделась сквозь облепившие лицо пряди волос, и её изможденный взгляд с неверием обнаружил рядом Клима Демидова. Простого смертного, отправившегося за ней в самые глубины ада.

— Клим? — едва слышно прохрипели её голосовые связки.

Он протягивал руку, бережно придерживая её за спину, а потом схватил в объятья и прижал к себе, по-прежнему холодную, замерзшую, мокрую и дрожащую.

— Как я за тебя испугался! — выдохнул он и почувствовал, как её ослабленные руки сплетаются у него на плечах.

А Нола припала к нему, чувствуя его заботу и тепло. Вещи, которые она успела забыть, находясь в этом аду.

— Клим, — на сей раз с глубочайшей благодарностью и восхищением его мужеством, прошептала Нола. — Благодарю тебя!

Они так и сидели здесь, на затопленном полу, мокрые и безумно счастливые, что вновь вместе. Позади чернели самые ужасные воспоминания. Впереди забрезжила надежда. Оглянувшись на резервуар, Нола ужаснулась тому, что с ней творили. Как мал человек, но как страшны неразумные дела его в глазах сверхчеловека! Она прижалась к лицу Клима щекой и зажмурилась.

— Здесь опасно, — не то предупредила, не то пожаловалась она едва слышно.

В ответ он инстинктивно успокаивающе нежно погладил её по голове. И вдруг пальцы его коснулись раны на затылке, свежего сверлёного отверстия от биопсии в её черепе! Нола сдавлено простонала, а Клим испуганно отдернул руку и просто взбесился. Что за чудовища над ней издевались? Мысль о том, что с ней тут творили, болезненным гневом разгоралась в уме Клима. Ему захотелось лично убить Быкарова в отместку за страдания Нолы. Но сейчас это было не так важно.

— Мы вытащим тебя, теперь всё будет хорошо! — заверил он. — Как ты? Сможешь встать?

Подумав, она молча кивнула. Нерешительно, пошатываясь, опираясь на Клима двумя руками, Нола выпрямилась и осталась в его объятьях. Она была непривычно вялой и заторможенной. Мелкая дрожь пробивала каждый сантиметр её тела. Ни капли прежней мощи, которой она обладала, в ней больше не осталось.

Клим понимал, почему. Пресная вода быстро всасывалась из легких, разбавляя кровь. Хотя он и представить не мог, что Нола тонула здесь больше двадцати раз!

Заботливо придерживая, Клим предупредил, что сейчас они зашагают, и повел её к выходу.

И тут она крепче схватилась за него, вспомнив нечто очень важное и твердо сказала:

— Мне нужно к Оракулу!

Позади них на пол без признаков жизни упали два наемника Легиона. Перешагнув через них, из темной зоны D в приглушенный мигающий свет коридора вышел Летун. Его безразмерный плащ втянулся и принял очертания привычной рясы.

— Нет. Мы уходим. Не отклоняясь от плана, — отчеканил его электронный голос, хриплый от усталости после изнурительной победы над двумя десятками противников.

В руках он нес один из автоматов наемников, на ходу меняя магазин с патронами.

— Нет сил спорить, — устало прикрыла глаза Нола, затем умоляюще взглянула на Летуна. — Пожалуйста, не мешай. Это предельно важно для вашей цивилизации, ты сам всё поймешь!

Впрочем, она готова была убеждать столько, сколько потребуется. Даже сейчас ей хватало терпения нянчиться со своенравными жителями Земли.

Клим повернулся к Летуну:

— Если Нола говорит, что это важно, это действительно важно.

Капюшон Летуна едва заметно качнулся:

— Ладно. Что это за Оракул такой?

Придерживаюсь за Клима, Нола зашагала дальше и поделилась своими соображениями:

— Подозреваю, что один из ученых Быкарова в ходе неосторожного обращения с псионическим компьютером с корабля инопланетян оказался под властью продвинутой технологии. Его разум слился с компьютером четырехруких пришельцев, а личность перемешалась с необъятным потоком данных. Ученый стал Оракулом расы Рохнур. Объем данных свел его с ума, лишил собственной личности. Мне кажется, он стал отождествлять себя исключительно с деперсонифицированными знаниями инопланетян. В общем, людям лучше не надевать такой псионический шлем. Ученого поместили в изолированный бокс, где он исписал стены письменами Рохнур.

— Шлем? — узнавая описание худого человека, вскинулся Клим и переглянулся с Летуном.

— Да мы видели такого чудика, — подтвердил Летун.

— Отведите меня к нему, — попросила Нола.

Летун двинул вперед, расчищая дорогу. На пути встречались группы перехвата, но с ними городской мститель в рясе не церемонился. Пули из автомата Летуна летели прямиком в головы.

— Обязательно убивать всех? — спросила Нола.

— М-м-м, как мне не хватало твоей компании, — иронично прогудела бронемаска Летуна. — Не говори, что ты не убивала наемников Легиона.

— Если есть возможность обезвредить, стараюсь не убивать.

— Как прекрасно, святая ты наша! Я тоже стараюсь, — добивая контрольными выстрелами двух новых врагов на пути, протянул Летун. — Но, как и у тебя, у меня плохо получается.

— Я пытаюсь контролировать свою силу, чтобы не причинять летальный ущерб, правда, — виновато попыталась оправдаться Нола.

— Позволь напомнить, мы люди, — сказал Летун. — Мы не пуленепробиваемы. Даже мой костюм изнашивается от огневой нагрузки. И так уж получилось, кто первый выстрелил, тот и выжил. А уж ловить пули затылком от полуживых противников совсем не хочется. Я видел, как от излишней гуманности к противнику гибли наши ребята на полях войны. Поверь, это того не стоит.

Летун мельком кивнул в сторону Клима, напоминая, что не хочет рисковать им. Нола поняла Летуна, она тоже не хотела, чтобы из-за неё с Климом случилась беда. И всё же чувствовала, что в Летуне просто слишком много ярости, а всё остальное лишь отговорки.

— В тебе сидит то же зло, что и в них, — печально прошептала Нола.

Летун оглянулся:

— Нет! Еще большее зло, чем в них.

Летун сорвал коробку дверного электропривода, соединил провода и открыл дверь в нужный отсек.

Они вернулись в коридор Е2 с медицинскими лабораториями и боксом худого человека в шлеме. Тут по-прежнему мигал свет, и попеременно гудела сигнализация. Клим подвел Нолу к стеклу узилища Оракула с исписанными стенами. Летун остановился позади как охранник и караулил выходы.

Худой человек в шлеме с тянущимися к потолку проводами почувствовал появление Нолы, заинтересованно склонил голову, рассматривая её, отчего капли крови из-под шлема стали капать ему на плечо.

Он оголил зубы:

— Заключенная 314! Ты на свободе?

Нола обратилась к нему, будто к компьютеру:

— Открыть консоль пилота. Доступ к базе данных. Кто и когда отправил зов?

Худой человек прильнул к стеклу, словно кот, льнущий к ногам хозяина, и со зловещим шипением прошептал сквозь зубы:

— Я. В момент крушения корабля у орбиты планеты Земля.

Нола так и предполагала. Она покрепче ухватилась за Клима, прочистила опухшее горло и спросила:

— Кем услышан зов?

— Центральным распределителем квантово-псионической сети связи Рохнур.

— Что это за сеть?

— Суб-материальная технология мгновенной передачи данных в обход масштабов пространства-времени.

— Кто такой Вселенский жнец?

— Вселенский жнец — класс тяжёлых боевых кораблей космического флота Рохнур, оснащенный временным ядром второго поколения.

— Он летит сюда?

— О да, — благоговейно вздохнул худой человек. — Он летит сюда!

Нола и Клим тревожно переглянулись.

Летун только сейчас осознал, что они не впустую тратят время и в изумлении приблизился к стекляной камере Оракула.

— Тяжелый боевой корабль инопланетян это очень не хорошо, — озвучил мысли всех присутствующих Клим.

Нола кивнула и стала думать, что же им делать. Придумав, она повернулся к Оракулу.

— Компьютер! Расчет времени полета от планеты Рохнур до планеты Земля на временном ядре второго поколения, — ввела новую команду Нола.

Худой человек запрокинул голову и приподнял руки, пальцами повторяя хаотические перебирающие движения в воздухе. Пока Оракул считал, Клим попытался уловить ход их диалога и негромко спросил Нолу:

— А что это за временное ядро?

— Двигатель. Позволяет цивилизации Рохнур относительно быстро преодолевать огромные космические расстояния не за счет пространственного ускорения, за счет временного. Ты видел его на корабле, который меня привез. В ночь крушения я пыталась его отключить, потому что технология очень опасна.

— А, помню! — кивнул Клим.

— Поясните для тех, кого не было на корабле инопланетян, — попросил Летун.

— Ну, это такой реактор с кучей трубок, — по памяти объяснил Клим. — Большое цилиндрическое нечто, со светящимся стержнем внутри. Синее свечение пульсировало, а пульсация заставляла металл корабля то сужаться, то расширяться. Весь отсек, величиной с двухэтажный частный дом, дрожал в этом жутком магнитном дыхании. Прикинь!

Нола прибавила:

— И это было ядро всего лишь первого поколения.

Оракул перестал двигаться и, растягивая рот в неосознанном оскале, словно неподконтрольные сознанию мышцы лица жили своей жизнью, сообщил ответ на запрос:

— Для доступа к данным требуется родовой ключ пилота.

— Что такое родовой ключ пилота? — нахмурился Клим.

— Индивидуальный цифровой код из разложенного на уравнение старейшего фрагмента ДНК с делителем по числу поколений пилота Рохнур.

— Лучше б я не спрашивал...

— Вот это я понимаю, система безопасности! — одобрительно хмыкнул Летун.

— Боюсь, такого ключа у нас нет, — раздосадовано вздохнул Клим и тут же придумал хитрость, которая частенько срабатывает в земных технологиях. — Компьютер, а попробуй ввести ключ доступа: «админ».

Оракул молча повернул к нему шлем и прошипел:

— Формам жизни с интеллектом низшего порядка в доступе отказано.

Летун иронично фыркнул в свою броне-маску:

— Ну ты и выдал! «Админ»? Ты это серьезно, Клим?

— Попытка не пытка, — пожал плечами блогер.

Нола продолжила расспрашивать Оракула:

— Ладно. Тогда, насколько превосходит временное ядро второго поколения скорости временного ядра первого поколения?

— Десятикратно.

— Проклятье!

Красные оптические датчики под капюшоном Летуна повернулись к Ноле:

— И что это всё значит?

С сожалением, будто в этом была её вина, Нола повернулась к Летуну и Климу:

— Что у нас от силы год до прибытия боевого корабля Рохнур.

Клим почувствовал, что всякие призрачные надежды, будто бы всё когда-то наладится, начинают обрываться.

— Он летит за тобой? — беспокойно спросил он и тут же спросил Оракула. — Вселенский жнец летит за Нолой?

Худой человек сковырнул ногтем кожу на своей ладони, сел в угол своего белого бокса и стал писать собственной кровью на непонятном языке, довольно приговаривая:

— Вселенский жнец летит судить. Всех! Сигнал отправлен. Зов услышан. Неразумные люди Земли! Бойтесь кары, что грядет!

— Да боимся бля, если тебя это обрадует! Боимся! Псих ты хренов, — крикнул ему Клим.

— За год что-нибудь придумаем, — спокойно решил Летун и двинулся прочь. — Пора отсюда выбираться.

Клим кивнул на Оракула:

— А с ним что делать?

— Хочешь взять себе этого очаровашку? — сварливо поинтересовался Летун.

— Нет, конечно!

— Ну, тогда забудь о нем. Не тормози, пойдем!

На месте осталась стоять только Нола. Она внимательно изучала надписи на стенах в его камере, потом задала Оракулу вопрос:

— А что ты пишешь на стенах?

Оракул прошипел, радостно захлебываясь словами:

— Отчеты о циклах работы ядра корабля.

— Ядра корабля, который меня вез на Землю?

— Да.

— Но я его уничтожила!

— Землянам повреждения удалось восстановить. Я в этом помог.

— То есть временное ядро у Быкарова? — в ужасе уточнила Нола.

— Да.

— Здесь?

— Да. В отделе специальных проектов.

Нола сокрушенно вздохнула:

— О нет! Мы должны вернуться! Летун, стой!

Электронный голос бросил через плечо:

— На этом всё! Мы не станем возвращаться, это слишком опасно.

— Тогда вернусь я одна.

— Ну нет! — запротестовал Клим.

Летун поднял палец в своей металлической экзоскелетной перчатке:

— Мы рисковали собой не для того, чтобы ты начала дурить, Нола! Нас всех перебьют из-за тебя.

— Я должна уничтожить временное ядро!

— Почему?! — недовольно рыкнул Летун, вернувшись к ним.

Нола с вызовом взглянула в тень под его капюшоном, где светились шесть красных электронных глаз. Она по-прежнему чувствовала себя более сильной, чем он, хоть и не являлась таковой сейчас.

— Просто спроси себя Летун, — мирно произнесла она. — Ты хочешь, чтобы Быкаров переписал будущее в обход настоящего?

Летун подумал, издал злой фыркающий вздох и нехотя признал.

— Ладно. Твоя взяла! Найдем ядро.

Нола повернулась к Оракулу:

— Компьютер! Ты можешь подключиться к базе данных этого лабораторного комплекса?

— Я подключен к ней, — не отвлекаясь от росписи стен, почти пропел умиротворенный Оракул.

Нола с торжеством ухмыльнулась.

— Хорошо! Тогда скажи, где Быкаров держит мой костюм?