SURV-RPG. Потомки-III

Глава XXIII

Сразу после этих слов, пространство вокруг заполняется криками умирающих лучников. Эффектно, однако возникли эти мусорщики, кем бы они там ни были.

Кручу головой по сторонам, но всё равно пропускаю атаку противника. Что-то острое впивается в правую ногу, заставив заорать от боли и крутнуться на месте, открывая огонь. Попадаю в плечо и голову тощего мужика, который умудрился подкрасться ко мне по мусору под какой-то накидкой. Он теперь точно не жилец, но и меня этот ублюдок ранить всё-таки успел. Причём, весьма неприятно. Повезло мне с тем, что артерия не задета. Но вот если смотреть на ситуацию. в целом, то всё не так радужно. Метательный нож вошёл достаточно глубоко, чтобы создавать проблемы — не уверен, что в таком состоянии нога выдержит «сверхрежим».

Но иного варианта у меня нет. Пока мусорщики вырезают последних бойцов группы, которая держала меня в осаде, активирую способность и мчусь в сторону выхода. Ногу рвёт от боли, которая отдаёт во всё тело и вызывает большое желание закричать. Но зато я добираюсь до широкого проёма, который ведёт в коридор. Уже оказавшись внутри, получаю сильный удар в спину, чудом удержавшись на ногах. Вместо того, чтобы открыть ответный огонь, бегу вперёд, стараясь абстрагироваться от дикой боли в конечности. Если сейчас надолго останусь на одном месте, то есть высокий риск просто не двинуться дальше.

Завернув за угол, выдыхаю, но всё равно продолжаю выжимать из своего тела максимальную скорость, порой отталкиваясь одной рукой от стены. Несколько раз оглядываюсь, но пока погони не замечаю. Освещение тут конечно хромает вовсю — в некоторых местах ещё остались старые тусклые лампы, а другие освещаются только за счёт внешних источников света, местоположение которых мне неизвестно. Для этого в краске, которой закрашивались прозрачные секции стен, оставлены прозрачные или полупрозрачные полоски, пропускающие свет.

Когда заворачиваю за угол, реальность встречает меня мощным ударом в корпус, сбивая с ног. Сразу жму на спусковой крючок, пытаясь в упор расстрелять противника. Но левая рука как раз использовалась в качестве опоры для стены, поэтому длинная очередь по большей части в пластик. А в полутьме впереди что-то поблёскивает, стремительно опускаясь вниз. Я пробую сдвинуться в сторону, чтобы избежать удара и не успеваю — на грудную клетку как будто обрушивается мощный пресс, разом выбивший воздух из лёгких и заставивший скривиться от жуткой боли.

Разжав пальцы на «Хеклере», абсолютно интуитивно укладываю ладонь на рукоять пистолета. Если я и останусь в живых после этого удара, то второй точно сомнёт грудную клетку. Или просто придётся мне в голову.

На деле противник оказывается куда более изобретательным. На этот раз его оружие, напоминающее очертаниями копьё опускается на мою правую руку. К счастью успеваю сдвинуть её в сторону, но лоскут мяса оружие всё равно срезает. Плюс приходится выпустить оружие.

Толком не осознавая, что именно делаю, наугад бью левой ногой. Попадаю во что-то мягко, вызвав у неизвестного мощный рёв боли. Передышки хватает на то, чтобы пальцы обхватили рукоятку пистолета и спустя мгновение я уже жму на спусковой крючок. Половина магазина выпуская в своего противника, ещё две пули отправляю дальше по коридору. На тот случай, если там есть кто-то ещё.

В тот отрезке прохода, из которого я пришёл, уже слышится топот ног. С трудом сдвинувшись назад, не целясь, отстреливаю в него все оставшиеся патроны. Когда магазин показывает дно, перебрасываю руки на «Хеклер» и морщась от боли, перезаряжаю его. После чего отбиваю в коридор ещё десяток одиночных выстрелов. Целиться из моего положения проблематично, да и подставляться не хочется. Но промахнуться в узком коридоре относительно сложно. В любом случае топота ног я больше не слышу.

Вытащив ампулу с боевой химией, вкалываю её себе. Когда эта дрянь начинает действовать, у меня выходит приподняться и привалиться спиной к стене. Первое, что делаю — пускаю пулю в голову мордатому ублюдку, что встретил меня на повороте. Из оружия у него действительно копьё с длинным металлическим наконечником. И судя по записям в интерфейсе, этот мужик всё-таки повредил мне грудную клетку. Не настолько, чтобы я сдох на месте, но более чем достаточно, чтобы было тяжело дышать. А тело отдавало болью с каждым движением. Если приплюсовать к этому рану в ноге, которую я заливаю медицинским клеем, всё же вытащив нож, то расклад выходит совсем печальным. Лёгкое ранение правой руки тоже печально, но не так критично на фоне всего остального.

Дождавшись, пока химия заработает на полную катушку, пробую встать. С трудом, но выходит подняться, опираясь об стенку. Правда вот подвижность моя теперь здорово хромает. Вряд ли получится снова использовать «сверхрежим».

Из отрезка коридора, который ведёт к свалке, снова доносится какой-то шум и я не глядя делаю несколько выстрелов. В ответ прилетает короткая тяжелая стрела, которая проходит почти вплотную к стволу «Хеклера» и втыкается в стену.

Я же меняю магазин штурмового комплекса на новый, после чего перезаряжаю пистолет и пытаюсь продолжить путь дальше. В целом, скорость с учётом всех ранений вполне сносная. Но это под боевой химией. Какой там у неё период действия? Двадцать минут? Тридцать? Мозг упорно отказывается вспоминать нужные данные — сказывается стрессовая ситуация.

Я собрал все порции боевых стимуляторов, которые у нас были. Но не думаю, что они будут действовать с такой же эффективностью, как первый. К тому же, рано или поздно это даст побочный эффект. Но выбора у меня сейчас нет.

Встретив поворот направо, сразу вваливаюсь туда. Сейчас плевать на маршрут, который ведёт к «джокеру». Основная задача — выжить. И оторваться от мусорщиков, если те ещё не бросили идею меня преследовать.

Как скоро выясняется — от возможности прикончить попавшего в комплекс гладиатора, эти парни отказываться не собираются. Когда я прохожу несколько поворотов и начинаю думать, что потенциальные преследователи остались где-то позади, из-за угла высовывается чья-то фигура и воздухе снова мелькает стрела. Или болт — я не вижу, из чего именно стреляет противник, но как по мне, на лук это совсем не похоже. Вскидываю «Хеклер», чтобы наградить стрелка свинцом, но он оказывается не один. Из-за угла выскакивает второй, выпустивший такой же «снаряд». Только куда более успешно — этот попадает мне в грудь.

Несмотря на боевую химию, которая притупляет ощущение боли, в голове взрывается настоящая бомба. Грудная клетка, которой и так здорово досталось, сейчас получила новую порцию боли. Поэтому стреляю я больше наугад — противника практически не видно из-за выступивших в глазах слёз. Так что просто бью одиночными в их направлении. Вся надежда на то, что если кто-то сунется ко мне, то сразу поймает пулю.

Впрочем, долго в таком режиме не провести — количество патронов в магазине «Хеклера» всё-таки ограниченно. К моменту, когда они заканчиваются, я уже отчасти прихожу в себя. В тот же момент, когда начинаю приподниматься, опираясь на левую руку, сухо щёлкает затвор штурмового комплекса. А из-за поворота немедленно выскакивают фигуры двоих преследователей. У обоих в руках сжато оружие и я действую на полном автомате. Получить сейчас ещё две «стрелы», значить подписать себе смертный приговор. Я снова вырублюсь, а меня банально добьют.

Врубив «сверхрежим», на этот раз использую его, чтобы броситься к стене тоннеля слева от меня. К счастью выходит — оба противника промахиваются. А мой палец уже жмёт на спусковой крючок пистолета. Одного укладываю выстрелом в голову. Второму всаживаю три в корпус, после чего добавляю ещё контрольный в голову.

Убираю пистолет и перезарядив «Хеклер», перемещаюсь к тому углу, из-за которого вынырнули преследователи. Выставив ствол, выдаю три одиночных выстрела, а потом выглядываю. Никого. Значит этих парней было всего двое. Вот и хорошо.

Возникает желание рассмотреть их оружие, но от него я быстро отказываюсь. Сейчас у меня хватает патронов к огнестрелу, плюс имеется вибромеч. Тут скорее проблема в том, чтобы протянуть время, за которое весь боекомплект получится отстрелять.

Хромаю вперёд по коридору. Снова куда-то сворачиваю. Повторяю манёвр ещё раз. С натугой перебираюсь через зияющий в полу проём, ведущий в никуда. И снова поворачиваю.

В длинном вытянутом помещении, заполненном в основном выпотрошенной электроникой, делаю привал. Нужно отдохнуть. И вколоть себе ещё одну порцию боевой химии. А заодно подумать над тем, как быть дальше. У меня двести семьдесят восемь турнирных баллов. Что критично не дотягивает до нужного значения. Учитывая с каким трудом они зарабатываются, выставленные значения кажутся запредельными. Даже полторы тысячи баллов, не говоря уже о двух. Может на это и расчёт? Наблюдать, как заброшенные сюда люди трепыхаются в безуспешных попытках выжить? А поняв, что к чему, бросают все силы на прорыв к «джокерам». Судя по тому, что пока все оранжевые маркеры на месте, ни у кого из гладиаторов не вышло достичь цели. Не повезло только неизвестному Солькину, на которого оказался зуб у кого-то из местных.

Уведомление появляется в воздухе абсолютно неожиданно.

На данный момент погибло более 80 % участников турнира.

Наши рекомендации всем выжившим — действовать более осторожно.

Текстовое сообщение вызывает нервную усмешку. «Более осторожно». Они издеваются так? Да, в этом лабиринте, в принципе невозможно выжить. Вокруг масса мутантов, а каждый из местных желает тебя прикончить. При этом их в десятки, а то и сотни раз больше. И они знают эту местность. В отличии от участников турнира, смотрящихся в этом изолированном мирке шумными слонами в посудной лавке.

Вторая порция боевой химии начинает действовать и я медленно поднимаюсь на ноги. Делаю шаг в сторону выхода из комнаты и останавливаюсь. А какой смысл? Я выдержу ещё три-четыре инъекции химии. Это максимум. Потом либо организм прекратит на неё реагировать, либо у меня что-то откажет. «Джокера» я в таком состоянии точно не прикончу. До нужного количества турнирных баллов тоже не доберусь. Так зачем тогда двигаться дальше, если результат в итоге всё равно будет таким же?

Снова опускаюсь на пол, устроившись между двух корпусов каких-то массивных аппаратов, из которых вытащили всю начинку. Сейчас мне не помешала бы нормальная медицинская помощь, но как я предполагаю, шансов найти здесь полноценного врача со всем необходимым, близка к околонулевой. Вспомнив о регенерирующем, забрасываюсь им. Но вряд ли это поможет в краткосрочной перспективе. Вот если принимать лекарства на протяжении дней десяти, то может грудная клетка и срастётся. Если я не сдохну в первые сорок восемь часов. И кости не повреждены слишком сложно.

Интересно, а как поступят организаторы проекта, если я просто устроюсь тут где-то и займусь лечением? Устроят отдельную трансляцию со ставками на выживание идиота?

Сразу после этой мысли, скептически морщусь. Хрен там плавал. С высокой долей вероятности, на меня просто выдадут задание всем местным, что окажутся поблизости. Возможно пообещав ещё и какие-то дополнительные бонусы за ликвидацию последнего из участников турнира. После чего останется только наблюдать за последним боем загнанного в угол человека.

Слышу чьи-то шаги и подобравшись, прижимаюсь к стенке. Стараюсь устроиться так, чтобы со стороны входа меня не было заметно. Если это кто-то из местных, то выйдет забавная ситуация — они сами угодят в засаду.

Как скоро выясняется, это всё же участники турнира. Двое мужчин в бронежилетах и девушка. Оружие — автоматы с подствольниками. Плюс вижу пистолеты и ножи. Один из мужиков ранен и держится только за счёт второго. Движется эта троица не сказать, что молниеносно, но очень скоро окажутся около меня. И видимо придётся открыть огонь — договориться с ними точно не выйдет.

— Стойте.

Дёрнувшись от звука женского голоса, едва не выдаю свою позицию шорохом. Но никто из бойцов не обращает на меня внимания. Сам я наблюдаю за ними через небольшую прорезь в корпусе. И хорошо вижу, как забросившая за спину автомат девушка достаёт нож. А потом шагает вперёд, перерезая горло раненному.

— Какого хрена?! Я его за этим на себе двадцать минут пёр? Сама же сказала, что он нам нужен. А теперь прикончила? Почему сразу не грохнула?

Убирающая нож девушка невозмутимо парирует.

— Я не ожидала, что его состояние ухудшится. Изначально он был намного лучше. Собираем патроны и идём. Эти суки могут объявиться в любой момент.

Кивнувший ей мужчина, наклоняется к трупу, обшаривая разгрузку. А я понимаю, что момент почти идеальный. Девушка наблюдает за противоположным входом, а мужчина уселся на полу, спиной ко мне. Всё изменится, как только я начну двигаться. Но сейчас шансов больше, чем в ситуации, когда эта парочка будет проходить мимо.

Включив «сверхрежим», сдвигаюсь к краю своего укрытия и вскинув «Хеклер», вгоняю пулю в затылок мужика. Шлем у него тоже имеется, но не думаю, что он сможет защитить от выстрела из штурмового комплекса на такой дистанции.

Девушка реагирует быстро — поворачивается в мою сторону, поднимая оружие. Но сразу же получает пулю прямо в стекло шлема и заваливается на пол. Делаю ещё по одному выстрелу, целясь в череп каждому, после чего снова приваливаюсь к стене. Тела убитых в пол обзора. На тот случай, если кто-то из них всё же выжил. Что практически невероятно.

По-хорошему сейчас стоит собрать трофеи. Но юмор ситуации в том, что они мне ни к чему. Следующая мысль — стоит сменить место дислокации. На выстрелы скорее всего заявятся местные, для которых мы теперь сами стали дичью. Весьма привлекательной и крайне желанной.

Попробовав встать, чувствую, как правую ногу простреливает болью и опускаюсь назад. Твою мать! А ведь действие второй порции боевой химии ещё не прошло. Значит всё. Отбегался. Теперь осталось только дождаться, пока сюда явятся местные и какой-то удачливый ублюдок оборвёт мою жизнь.

Сжав руки на «Хеклере», пытаюсь расслабиться и дать не так глубоко — повреждения грудной клетки дают о себе знать. А может тот удар зацепил и лёгкие. В любом случае каждый вздох отдаётся мне всё большей болью.

Секунд тридцать проходит в режиме мрачного ожидания. А потом в голову приходит внезапная идея. Глянув на кружащих вокруг микро-дронов, тихо уточняю.

— Вы же в курсе, что у вас тут есть оппозиция? Парни, которые вербуют участников из проектов и готовятся к восстанию? Ну или ещё какой-то херне, в реалиях вашего государства я пока разбираюсь слабо.

Выдохнув, продолжаю.

— Что скажете, если у меня получится показать вам местное подполье? Тех людей, что стоят во главе процесса на территории комплекса? Какой будет награда? Я к вам обращаюсь, организаторы? Это вам вообще интересно?

Какое-то время ничего не происходит, а потом перед глазами появляется новое уведомление.

Внимание! У вас есть новое задание. Ознакомьтесь с ним в интерфейсе.

Быстро разворачиваю интерфейс и перейдя в нужную вкладку, пробегаю текст глазами.

Специальное задание.

Обнаружить и идентифицировать членов подполья.

Дополнительные условия: обеспечить наличие не менее двоих живых пленников.

Награда: минимальный набор гражданских прав и контракт на службу в подразделениях жандармерии.

Бонус: одна инъекция боевого раствора «Mexz».

Время выполнения: не ограниченно.

Задание может быть принято в течении: 10 минут.