Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

♡ Глава восемнадцатая, про жадных змей и умение расставлять сети

До самого вечера я приходила в себя. Вернее, пыталась это сделать, потому что события последней ночи и в одно мгновение промелькнувшего утра подействовали на меня, как удар булавой по темечку. В голове шумело, мысли путались. Меня то тянуло на слезы, то брала злость на Софью, то я начинала вспоминать о том, как мы сидели с Воронцовым в вонючем трактире и я неосознанно сжимала его руку. И вот это воспоминание… про рукосжимание… почему-то заставило поблекнуть все остальные.

Наверное, только сегодня я поняла, осознала до конца, что Андрей действительно тот мужчина, на которого можно положиться. Может, стоило ему довериться, рассказать правду? Но… стоит ли делать это сейчас, когда до «побега» из Российской Империи осталась всего неделя?

Боюсь, своими откровениями я только все усложню. Нас и так уже многое связывает, а если еще и свяжет моя тайна… Нет, не надо! Где-то в глубине души я понимала, что, несмотря на желание вернуть свою жизнь, расстаться с этой будет непросто. Если не сказать, безумно сложно. Чем меньше привязанностей, тем лучше.

А потому, Маша, продолжаем держать язык за зубами. Пусть Софья ему потом сама все объясняет, а я постараюсь и дальше сохранять с мужем дистанцию.

Пока ждала возвращения Андрея, с шалью и новостями, погрызлась с аджаном. Он появился где-то после обеда. Развалился на постели, заложив руки за голову, будто там ему самое место, и, лениво постукивая по покрывалу кисточкой хвоста, спросил:

— Ну что, Машуня, успокоилась?

— Ты где пропадал?

— Держался подальше от тебя и князя, — с самым невинным видом ответил чертяка.

— Даже утром, в доме Вяземского? Вообще-то Андрея там не было.

— А мне нужно было время, — протянул он, прикрывая свой зевающий рот лапой.

— На что?

— На то, чтобы прийти в себя после твоего выверта, душа моя, — хмыкнул Чет и, перевернувшись на живот, по-детски задрыгал ногами: — Я тебя всю ночь своей силой подпитывал, чтобы с тобой не случилось того же самого, что с болонкой княгини. Магическое истощения, знаешь ли, — штука опасная. А ты вон чего учудила — попыталась рвануть в свой мир! Так это не делается, девонька, не делается… Или забыла про место силы, последний день июля и наши с тобой тренировки?

— Помню я все, — буркнула, вынужденная признать правоту аджана. Мы столько готовились, чтобы сделать все правильно, а вчера меня накрыло.

Но по-другому и быть не могло. Непросто видеть, как кто-то другой проживает твою жизнь, поворачивая ее в то или иное угодное ему русло.

Непросто…

— Нам, кстати, очень повезло, что день проведения обряда совпал с помолвкой этого недокоронованного маньяка, — заметил Чет, обнажая острые зубы в улыбке-оскале. — Сбежать из Пламенного будет куда проще, чем из дома Воронцовых.

Он снова был прав. И в то же время мысли о предстоящем исчезновении с помолвки цесаревича отзывались во всем теле дрожью волнения.

— Вот только, боюсь, Андрей и там с меня глаз не спустит.

— Я найду, чем его отвлечь, — оптимистично заверил чертяка. — Ты, главное, больше не сходи с ума, лапонька. То, что сейчас ты выжатый лимон, нам даже на руку. Не придется изгаляться, чтобы избавить тебя от излишков магии. По крайней мере, в ближайшие дни так точно. А потом подстрахую — заберу лишнее. Так, общими стараниями, и дотянем до торжества.

Мы проболтали с Четом до самого вечера, и к светлым воспоминаниям о поддержке мужа прибавилось еще одно, вернее… не одно! Множество таких вот приятных часов, проведенных за болтовней с аджаном. Что тут сказать, я очень к нему привязалась, и буду безумно скучать по своему чертяке.

Из нас получилась отличная команда.

Машка и чертяка…

— Идет! — Чет исчез прежде, чем я успела сообразить, кто, куда и зачем.

И пары секунд не прошло, как в дверь постучали, и в комнату вошел мой суженый-ряженый. Судя по выражению лица, вернулся Андрей с известиями, которые едва ли могли меня порадовать.

— Удалось что-нибудь выяснить? — Я даже приподнялась с кровати, с надеждой вглядываясь в лицо мужа, и замерла в ожидании.

— И да, и нет. — Андрей протянул мне шаль, которую я забыла вместе с книгой.

Книга так и осталась в доме Вяземского, а тончайшие кружева вернулись к своей хозяйке. Вернее, к их временной обладательнице.

— Мы с Аркадием Игнатьевичем сошлись во мнении, что это точно не приворот, — мрачно сказал Андрей.

— Но как же…

— Это кое-что похуже, — добавил он хмуро. — Точно сказать сложно, но я уже видел нечто подобное. Черная магия, злая… — Андрей поморщился. — Князь хвалился своими новыми серебряными запонками, подарком Татьяны. Думаю, их-то она утром и получила взамен часам.

— Получается, она воздействует на… папу через заговоренные предметы? — прошептала я и почувствовала острое желание вот прямо сейчас вырвать змее жало. Найти ее, вырвать и пустить на сумочку. Можно на сапожки.

Буду ходить в них по канавам и болотам.

— Уверен, что так и есть, — кивнул Андрей. — Раньше, когда хаоситы пытались распространить свое влияние по России, навязать людям мертвую веру и своего бога, они не гнушались любыми способами. И часто обращались к мороку. Действовали через заговоренные предметы, что постоянно находились с жертвой. Вот только любые чары со временем ослабевают. Именно поэтому твоей тетке пришлось отдать часы и взять запонки.

Понятно, сдала на подзарядку.

— Ты рассказал отцу? Он должен знать! — Не сразу поняла, что меня бьет дрожь.

Только когда Андрей, приблизившись, обнял меня, только когда ощутила тепло его рук, вздрогнула, а потом неожиданно для себя расслабилась. Вздохнула тихонько и зажмурилась, стараясь прогнать из сознания образ победоносно улыбающейся Татьяны.

— Нельзя, — прошептал муж и коснулся губами моего виска. — Словам он не поверит, эта змея не первый день на него воздействует.

— А если провести какой-нибудь очищающий обряд? Рассказать императору и…

— Не зная наверняка, что на нем за чары, рискованно проводить очищающие обряды, — покачал головой Андрей. — Морок спадет при одном из условий: либо колдун, который заговорил часы и запонки, его снимет, либо князь своими глазами увидит, что представляет из себя «любовь всей его жизни».

— Значит, надо прижать ее, чтобы назвала имя этого шептуна. Припугнуть виселицей или чем похуже!

Андрей отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Если Татьяна связана с хаоситами, а я почти уверен, что так и есть, она — зацепка, нить, которую мы так долго искали. Она сможет привести нас к этой падали. Но если арестуем ее сейчас, спугнем остальных. — Он замолчал, на несколько долгих секунд, словно искал правильные слова, а потом тихо сказал: — Не хотел тебя об этом просить, но все же рискну. У меня есть план, как вывести эту дрянь на чистую воду и раскрыть твоему отцу глаза, но придется немного подождать. Обещаю, что буду следить за ним и не позволю случиться непоправимому. Ты мне веришь?

В его глазах было столько надежды, а в голосе заботы и тепла, что единственное, что я могла сказать в тот момент, это:

— Да. — Улыбнулась слабо и добавила: — Да, я тебе верю. И тоже хочу, чтобы хаоситов поймали. Поделишься планом?

Заметно повеселев, Воронцов ответил:

— Вот, значит, как мы поступим…

План Андрея был прост и вместе с тем изящен. Муж делал ставку на жадность Татьяны, на желание возвыситься, равно как и надеялся сыграть на ее женских чувствах. Пусть Вяземский и был желанной добычей (титул громче не придумаешь, богатства не занимать), но как мужчина… Может быть, лет двадцать назад он и кружил барышням головы, но теперь производил впечатление мужчины, у которого у самого, скорее, могла пойти кругом голова. От вида жирной, аппетитной свининки, на поедание которой он и бросал все силы. Сомнительно, что после застольных «сражений» у князя оставались силы на постельные…

Другими словами, героя-любовника из него уже точно не выйдет, а Татьяна на красивых мужчин заглядывалась. Несмотря на всю свою простоту и наивность, Софья замечала интерес тетки к мужчинам. Особенно Татьяну интриговали те, что носили имперские мундиры. Воспоминания княжны и тут мне помогли. На вопрос Андрея: «Как думаешь, сработает?», я уверенно ответила:

— Стоит попробовать. Арестовать ее всегда успеем, но, если при этом она не согласится снять морок и отец пострадает… Пусть лучше батюшка увидит своими глазами, что эта дрянь из себя представляет!

— Затягивать точно не надо, — сосредоточенно кивнул муж. — Будет лучше, если она как можно скорее познакомится с «генералом».

— Тогда, может, пригласим их с отцом на ужин? — предложила я, уже предвкушая реакцию Татьяны на именитого богача, отставного военного, близкого друга его императорского величества.

— Так и сделаем, — согласился Андрей, и я снова невольно отметила, что из нас получается отличная команда.

— Главное, чтобы твой «генерал» не подкачал.

Муж самоуверенно заулыбался, и эта улыбка сделала его ну просто преступно красивым.

— Поверь, Софушка, не подкачает. Мой «генерал» станет для Татьяны мужчиной из сказки.

На самом деле никакого генерала не было. Но зато в Московии полно актеров, которые за должное вознаграждение сыграют какую угодно роль. Хоть персидского падишаха изобразят, хоть самого батюшку императора. Оставалось только сделать так, чтобы Вяземский с Татьяной приняли приглашение на ужин, который должен был стать первым шагом к освобождению князя от этой пиявки.

К счастью, согласились! Ольга, сменившая по отношению к сыну гнев на милость, пообещала, что со своей стороны сделает все возможное, чтобы помочь нам. Это она обсиропила Татьяну, отправив приглашение ей и князю. «Тетка» купилась на лесть княгини, на ее сладкие речи и в тот же вечер отправила ответ.

— Начало положено, — весело сказал Андрей и поднял бокал за успех нашей авантюры.

Мы с Ольгой поддержали его улыбками и одновременно пригубили терпкий напиток.

Думаю, не стоит уточнять, что званого ужина я ждала как манны небесной. Во-первых, было интересно посмотреть на актера, которого нашел Андрей. Во-вторых, мне до безумия хотелось увидеть реакцию Татьяны на шикарного мужчину, отставного генерала, да еще и князя Тверской губернии, якобы находившегося в активном поиске спутницы жизни.

Андрей сказал, что настоящий князь давно никуда из своей губернии не выезжал. Возраст не тот, да и травмы боевые имеет, к длительным поездкам нерасполагающие. Опять же вдовый он, а посему даже на помолвку цесаревича старика никто не ждет, а значит, разоблачить нас не смогут.

Что же касается наследников бравого князя, то Андрей обещал взять огонь на себя и договориться с ними, чтобы переполох не поднимали. Я была уверена, что все у него получится, обязательно с кем надо договорится и все уладит.

В ожидании ужина я даже на колкости Анны внимания не обращала. К сожалению, средняя Воронцова совершенно точно не собиралась менять свое отношение к жене брата. А за эти два дня она всем настроение попортила, нервы на канаты размотала.

А все почему? Видите ли, ей очень хотелось надеть родовую княжескую парюру с шикарнейшими сапфирами, а это, простите, набор из пятнадцати украшений… Надо ли уточнять, что такое изобилие побрякушек на одной хрупкой девушке было не по дресс-коду? Как и, собственно, то, что вообще-то действующая княгиня в семье Воронцовых одна — я. Есть еще вдовствующая, и Анна в семейной иерархии исполняла роль, как в том самом известном балете, девятого лебедя в пятом ряду.

Ольга попыталась донести до дочери эти простые истины, но девчонка никак не желала успокаиваться, вопя на весь дом, что она-де истинная дочь рода и ей давно пора жениха искать. А как можно жениха искать без положенных ей по происхождению цацек? Кто ж на нее без драгоценностей обратит внимание!

Масла в огонь добавил подарок свекрови. Я была тронута ее вниманием и желанием сделать мне приятное, а вот Анна от злости чуть не позеленела. Узнав, какое у меня будет бальное платье, Ольга вручила мне золотой браслет. Ажурный, безумно красивый… Я сразу в него влюбилась и, конечно же, пообещала, что надену на бал. Увы, Анна и Наташа тому стали свидетельницами.

И если Наташу все устраивало, то Анну прямо лихорадило, а заодно и всех домочадцев. За исключением Андрея, правда. Он только к ночи появлялся и был не в курсе, что за кордебалет творился тут днем. И хорошо! У него сейчас и без того проблем по горло, пусть хоть выспится по-человечески.

Сегодняшний ужин должен был немного разрядить накаленную обстановку в доме. И самое главное — на нем Татьяна должна была заглотить наживку.

Когда я увидела нашего гостя, прибывшего одним из первых, поняла, что, будь я постарше, сама бы на такую «наживку» польстилась. Влюбилась бы стопроцентно! Нанятый Андреем актер был буквально копией Валентина Гафта, сыгравшего роль Воланда в фильме «Мастер и Маргарита». Яркий, загадочный, харизматичный — от одного лишь его взгляда по коже бежали мурашки. Но приятные. Он вообще производил донельзя приятное впечатление. Еще и улыбка эта, полная обаяния и мужского магнетизма.

Короче, на такого только облизываться.

Я рассматривала «военного из Тверской губернии» и мысленно аплодировала мужу. Угодил! Еще как угодил! Не знай я, что это актер, а никакой не отставной генерал, ни за что бы не догадалась. В нем все, вот абсолютно все говорило о том, что он военный.

Голубая мечта любой женщины.

Мы со свекровью переглянулись и заговорщически подмигнули друг другу. Она тоже осталась довольна увиденным.

Мое восхищение бравым военным длилось ровно до того момента, пока взгляд не упал на Анну. Вот уж кто мог стать проблемой! Не сказать, чтобы она смотрела на актера с восторгом и девичьим трепетом, скорее, с интересом акулы, которая прицеливается и гадает, а по зубам ли ей добыча?

Накрутить себя я не успела: в гостиную морским бризом ворвался Андрей в сопровождении молодого человека, показавшегося мне смутно знакомым. Пока я соображала, где его видела (то, что на свадьбе — стопроцентно, но был еще момент… точно был!), липовый генерал выдал приветственную речь.

И тут я вспомнила! Да это же один из тех, кто потворствовал Игорьку в клятой музыкальной гостиной! Зачем только Андрей притащил его сюда?! Нет, появление молодого мужчины, скорее, плюс, чем минус. Анна тут же перестала стрелять глазками в сторону нашей подсадной утки и переключила все внимание на новоприбывшего. Вся аж зарделась, рассмущалась, улыбка такая хищная на губах заиграла… Я бы на месте этого типа бежала отсюда, сверкая подошвами штиблет.

Но решение мужа притащить в дом этого расфранченного пижона все равно было непонятно. Он же прекрасно помнит, кто меня держал, потакая прихотям венценосной заразы!

Увы, расспросить мужа при гостях не представлялось возможным. Тем более что объявили о приезде Вяземского. «Папенька» выглядел еще хуже, чем два дня назад. Совершенно черные круги под глазами, на лбу — испарина, меловая кожа и почти бескровные губы…

А вот Татьяна… Ну точно райская птица на его фоне.

Спасибо Ольге, которая поняла, что я не в состоянии доброжелательно приветствовать тетку, и взяла на себя все церемонии, а я поспешила обнять «отца».

— Позвольте представить друзей нашего дома, — когда расшаркивания со злодейкой закончились, сказал Андрей, ни на ком особо не акцентируя внимание. — Князь Юрий Тверской и адъютант его императорского высочества, граф Алексей Шуйский.

Анна чуть ли не в экстазе закатила глаза. Удивительно, как еще не издала томное «ах!». Ну как же! Молодой, хорош собой, да еще и граф! Я прямо видела, как в ее голове крутятся шестеренки мыслей, и все сводится к единому знаменателю: надо брать!

На мгновение поймала взгляд Наташи, которая явно мысленно смеялась над сестрицей и тоже видела ее насквозь. Забавно, но и сам Шуйский смотрел на Анну как кот на сметану.

Неужели никогда раньше не видел?

А вот Татьяна порадовала. То, каким взглядом она одарила «генерала», давало надежду, что наша затея увенчается успехом. Жаль только мерзавка быстро взяла себя в руки, прикинулась безразличной ко всем мужчинам, кроме единственного: того, кого уже почти свела в могилу.

— Прошу к столу, — пригласил всех Андрей и взял меня за локоток, провожая на место.

Я немного нервничала, но горячая ладонь мужа нежно сжала мои пальцы, а сам он умудрился тихо, так, чтобы услышала только я, шепнуть мне на ухо:

— Не волнуйся, радость моя, все будет хорошо. Обещаю.

Его уверенность незаметно передалась и мне. Я расслабилась, устроилась по правую руку от благоверного и уже совсем другим взглядом обвела гостей. Более спокойным, доброжелательным.

— Рад знакомству, — тем временем сказал актер. — Наслышан о вас, князь Вяземский, премного наслышан… Восхищен вашими достижениями!

Будь «папенька» в ладах с собственным умом и сердцем, вряд ли польстился бы на такие речи, но он лишь довольно крякнул и сипло ответил:

— И я рад, и Танечка рада…

Танечка. Рада.

— Ваша спутница прекрасна! — заявил «Тверской», бросая на «Танечку» украдкой многозначительные взгляды. — Хотелось бы и мне найти жену, красота которой сияла бы подобно вашей, Татьяна!

Я, наверное, впервые видела, как щеки «тетки» розовеют.

— А вы что же, еще не женаты, князь? — как бы между прочим поинтересовалась она.

— Почитай двадцать лет, как вдов, — признался он. — Раньше озаботиться этим вопросом не имел возможности. Как известно, военные себе не принадлежат, они служат императору и империи. Но сейчас, когда вышел в отставку, решил, что пора подумать и о личном счастье.

— А мы вам в этом окажем всяческую помощь, — заверил актера Шуйский. — В Московии в преддверии помолвки цесаревича собрались все красавицы нашей славной Империи.

— А вы, Алексей? — ответить актеру не дала Анна, бесцеремонно вмешавшаяся в разговор. — О личном счастье пока не помышляете?

— А как же, — весело отозвался Шуйский и подмигнул Андрею. — Помышляю… Как же не помышлять, когда перед глазами счастливый пример друга! Союз, благословенный самим Многоликим.

— Ты на мою жену не заглядывайся, — шутливо предостерег Андрей, покосившись на Алексея. — Она такая одна и… моя. Никому не отдам.

Я фыркнула, но услышать такие слова оказалось приятно. Особенно про никому не отдаст…

Ох, Машка-Машка! Совсем голова с сердцем не в ладах!

— Я знавала вашу матушку, покоя ей небесного, — пригубив вина, обратилась к графу Ольга. — Если доверитесь мне, я могла бы помочь вам в выборе невесты.

Стоп… Стоп!

Стоп!!!

Такими темпами у нас Шуйский станет гвоздем программы, а нам этого точно не надо!

Однако, бросив взгляд на актера, сидевшего напротив Татьяны, с удивлением отметила, что «тетка» чуть ли не открыв рот слушает «князя» и совершенно не обращает внимания на то, что творится за столом. Да и на Вяземского не смотрит, а тот не жалуется. Важным делом занят — уделяет внимание утке и молодому кабанчику. Ему сейчас хоть пушечный выстрел под ухо, все равно и бровью даже не дернет, так и продолжит чревоугодничать.

Я не вмешивалась в беседу за столом, который незаметно разделился на две группы: первая — трио, состоящее из актера, Вяземского и Татьяны, вторая — все остальные. Андрей так ловко жонглировал темами, а Шуйский ему в том помогал, что внимание наших дам, за исключением Татьяны, было приковано только к ним.

Я смотрела на мужа и думала и о том, что тот способен и саму смерть уболтать. Наверно, впервые за время, проведенное возле него, я задумалась о том, а стоит ли вообще возвращаться домой?

Что меня там ждет? Непонимание родных, которые за минувших для них год успели привыкнуть к обновленной Маше? Вряд ли поймут, с чего это я вдруг порву отношения с Адольским, ведь сказать правду не смогу — упекут в психушку.

Я их всех бесконечно люблю и невероятно скучаю, но зачем себя обманывать? Может статься, что старая Маша станет для них чужачкой, гонящей прочь собственное счастье.

Я вздохнула и снова посмотрела на увлеченного беседой мужа.

Конечно, в плане комфорта мой мир выигрывает. Я привыкла к благам цивилизации, к большей свободе женщин. Да и там нет идиота-цесаревича. Но если быть до конца откровенной, то только с Андреем у меня кружится голова и в животе порхают пресловутые бабочки.

Может, я просто раньше никогда не влюблялась?

Или раньше все было не по-настоящему.

Уйти, а потом всю жизнь жалеть? Или, что еще хуже, уйти, а после сходить с ума от ревности… Софья, в отличие от меня, развестись не сможет!

Ох!

— Уже пора? — Изумление свекрови вернуло меня в реальность. — Неужели снова с нотариусом сговорились?

— Вы правы, он должен прибыть ко мне поутру. Хотелось бы отдохнуть, — ответил Вяземский и бросил на невесту влюбленный взгляд. — Да и Танечка к подружкам отбыть обещалась.

Танечка, к слову, уходить точно не хотела. Но, видимо, волшебное слово «нотариус» помогло ей спуститься с амурных небес на бренную землю. Встрепенувшись, она поддержала князя.

— Ужин был чудесен, — залилась соловьем, а как по мне так ее «пение» было хуже карканья. — А десерт выше всяких похвал! Ваш дом великолепен, княгиня, а друзья — такие душевные люди. Мне было очень приятно находиться в вашем в обществе. Мы просто обязаны повторить! Скажем, после бала…

Ольге не оставалось ничего, кроме как заверить, что и повторить не против, и общество тоже понравилось, тем более мы же родственники!

Я же расцеловалась с «батюшкой» и пожелала ему добрых сновидений.

— Это тебе, милая…

Когда отстранилась от князя, он спешно достал из кармана сюртука какой-то футляр и суетливо вложил мне в руку. Так, словно боялся, что увидит Татьяна и ей это не понравится.

— Не знаю, подойдет ли к твоему бальному платью, но твоя матушка, уверен, хотела бы, чтобы ты его надела.

Сжав в руке бархатную коробочку, завела руку за спину, от тетки-змеи подальше, и улыбнулась:

— Благодарю, батюшка. Подарок родных не может не подойти.

— Идемте, князюшка. — Татьяна подхватила жениха под руку. Стрельнула взглядом в «Тверского», расцвела в улыбке и продефилировала, активно крутя задницей, к выходу.

Андрей Воронцов

Первый акт «спектакля» был сыгран и более чем успешно. Оставалось также блестяще сыграть остальные. То, что Татьяна Карганова, сестра покойной княгини, заинтересовалась «генералом», было видно невооруженным взглядом. Едва ли не млела от его комплиментов и краснела под его взглядом, словно пятнадцатилетняя пансионерка.

«Что ж, — Андрей мысленно усмехнулся, — даже у таких беспринципных особ есть слабые места».

И они нашли слабое место интриганки. Татьяна никогда не знала мужской любви, но очень хотела ее испытать. Чувства Вяземского не в счет — одна сплошная, навеянная чарами, фальшь. Да и на фоне «Тверского» князь, мягко говоря, терялся. Блекнул в тени харизматичного актера.

Следующий акт было не за горами… Татьяну ждала череда якобы случайных встреч с бравым военным, которые должны были привести к кульминации этой трагикомедии — балу в честь помолвки цесаревича.

— Это было бы смешно, если бы не было так грустно, — пробормотал Андрей, думая о тесте. Ситуация действительно была комичной, но вот состояние князя заставляло беспокоиться.

— Ты что-то сказал? — переспросил Шуйский, с которым Андрей уединился в своем кабинете, чтобы пропустить по бокалу мозельского.

— Просто мысли вслух. — Воронцов пригубил вина и, глядя на друга сквозь призму бокала, добавил: — В последнее время у меня их слишком много…

— Слышал, государь и тебя вовлек в расследование всей этой мутной истории, связанной с хаоситами.

Андрей кивнул:

— Эти твари настолько обнаглели, что уже начали действовать под носом у императора. Два обряда, и оба в центре Московии. Жертвы из знати. Из обоих покойников буквально выжали всю магию.

— Из знати? — Алексей нервно дернул за ворот галстука, после чего опрокинул в себя все содержимое бокала. — И ведь в последние годы было спокойно… Чего сейчас вдруг начали баламутить?

Воронцов на мгновение прикрыл глаза. Весь вечер он боролся с желанием взять мерзавку Карганову под стражу. Можно было бы… можно было бы попытаться ее разговорить! Но он хорошо знал хаоситов, этих безумцев, готовых скорее погибнуть, нежели пойти против своих! И морок сам собой не исчезнет. Надо или выйти на колдуна, заговорившего часы и запонки, или открыть Вяземскому на эту дрянь глаза. Иначе он так и продолжит слабеть, пока не отправится к Многоликому.

Оставалось надеяться, что план с актером сработает, или Татьяна приведет их к хаоситам.

— Как дела с женой? Принимает мой подарок? — поспешил сменить тему Шуйский, у которого, как любил он повторять, от разговоров о хаоситах начинала болеть голова.

— Принимает, но пока безрезультатно, — с легкой досадой в голосе ответил Андрей, хотя досадовал он, скорее, на себя, за то, что вообще на это решился, нежели на то, что в Софье так и не проявилась сила.

— Наберись терпения, — ободряюще заулыбался граф. — Вот увидишь, зажжется в твоей пустышке искра! Главное, не прекращай подливать зелье, и все у вас будет за-ме-ча-тель-но. Родит она тебе одаренного наследника — куда денется!

— Откуда такая уверенность? Откуда знаешь, что зелье подействует? — Андрей подался вперед, пристально вглядываясь в лицо друга. — Если ты купил его, как утверждаешь, у заморского купца, то не можешь знать наверняка.

Шуйский замялся, отвел взгляд.

— Я…

— Леша, говори по-хорошему. Видно же, что что-то темнишь и не договариваешь!

Не выдержав, Шуйский со вздохом признался:

— Ладно, не было никакого купца! Это я так, для красного словца… Хотел, чтобы ты оценил мой подарок.

— Тогда где ты его достал? — мрачнея на глазах, требовательно спросил князь.

— Где-где? В семейном сейфе! — воскликнул Алексей, а потом нервно и немного пристыженно забормотал: — Думаешь, только у Вяземских в семье родилась пустышка? Да у нас этих пустышек через поколение! Прапрабабка моя была от Многоликого травницей. Такие снадобья бодяжила! — в голосе молодого мужчины послышались нотки гордости. — Да только рецептами делиться ни с кем не желала. Так и померла, унеся с собой в могилу все тайны. Тот флакончик, что я тебе дал, — из остатков нашей зельевой коллекции.

Некоторое время Андрей молчал, переваривая слова друга. Он помнил, что младшая сестра Алексея имела лишь искру. Достаточную, чтобы выдать ее замуж, но не настолько яркую, чтобы подыскать ей достойную положения Шуйских партию.

— Зачем? — наконец тихо спросил он. — Зачем ты отдал мне семейное наследие?

Шуйский поморщился и, приподнявшись, схватил со стола полупустую бутылку.

— Потому что мне надоело быть свидетелем того, как этот мерзавец рушит судьбы. Калечит чужие жизни! Только на днях одну девицу… — Алексей отмахнулся, давая понять, что не желает об этом даже вспоминать, и, наполнив бокал вином, залпом его осушил. — Я уже сто раз проклял тот день, когда меня назначили его адъютантом. А ты мой друг! Я же видел, что с тобой творилось до свадьбы! А сегодня… Весь вечер старался избегать смотреть твоей жене в глаза. Из-за того клятого вечера в Пламенном. Из-за того, что мы тогда… Может, хотя бы мой подарок что-то исправит…

Андрей видел, как в молодом графе чувство стыда смешалось с презрением к самому себе, почти ненавистью за то, что был вынужден потакать бесконечным капризам будущего правителя.

— Тут нечего исправлять, Леша. — Воронцов ободряюще ударил друга по плечу. — Я рад этому союзу, и мне уже все равно, проявится ли в ней искра или она так и останется пустышкой. Все равно… — Андрей улыбнулся и сказал вслух то, в чем раньше боялся признаться даже самому себе, а сейчас готов был поделиться этим открытием с целым миром: — Я люблю ее, Леш. Пусть пустышка, но… моя. Самая желанная и любимая… Моя своенравная, непокорная княгиня…

Андрей поднес к губам бокал и с улыбкой подумал о том, что в первую очередь о своих чувствах надо будет рассказать не миру, а Софье. Чтобы она тоже знала, что с ней его жизнь стала другой.

И эта новая жизнь Андрею Воронцову нравилась.