Свержение монголо-татарского ига

Глава 15. Война на два фронта

В 1558 г. Русское государство начало войну за выход к Балтийскому морю, которая вошла в историю под названием Ливонской войны. В начале войны русские войска добились больших успехов. Были взяты города Нарва и Дерпт (Тарту), передовые полки Ивана IV доходили до Ревеля (Таллина). Ливонский орден, в течение нескольких столетий угнетавший народы Прибалтики, распался под ударами русской армии. В 1563 г. русские полки взяли Полоцк, крупный город и сильную крепость. Обширные области на западных и северо-западных рубежах России, отторгнутые врагами после монголо-татарского нашествия на Русь, были возвращены. Однако затем ход войны изменился. На смену блестящим победам пришли тяжелые поражения. Война затянулась, русские полки с трудом сдерживали натиск врага.

Причины этого историки видели во вмешательстве соседних государств — Польши, Литвы и Швеции, пославших свои войска в Ливонию, в объединении Литвы и Польши, в полководческом искусстве нового Польско-Литовского короля Стефана Батория, в обострении внутренней обстановки в Русском государстве. Все это, конечно, оказало свое влияние на военные действия. Однако, говоря о причинах поражения России в Ливонской войне, нельзя забывать непрерывное давление на южные рубежи, Непрекращающиеся вторжения татарских ратей, отвлекавшие значительные военные силы Ивана IV от западной границы. Русскому государству пришлось вести войну на два фронта, и трудно сказать, где было опаснее — на берегах Балтийского моря или на бескрайнем степном рубеже. Более 24 лет длилась Ливонская война, и только в течение трех лет не было вторжений в пределы Русского государства татарских ратей. Не менее 12 раз за это время крымские ханы предпринимали большие походы на Русь, в которых принимали участие десятки тысяч конных воинов. Количество же мелких татарских наездов вообще не поддается учету — их было множество.

Первый крупный поход крымского хана на Россию фактически совпал с началом Ливонской войны. 17 января 1558 г. русские полки перешли границу Ливонии, а уже 21 января в Москве получили известия о том, что крымский хан Девлет-Гирей, «умысля злое христианству, послал сына своего Магмет-Гирея с князьями и мурзами крымскими и с ногаями» к русскому рубежу. По свидетельству летописца, татар было 100 тыс. Орда направлялась на Рязань, Каширу и Тулу, однако дошла только до реки Мечи: русские полки вышли навстречу врагу и отогнали орду. Такое совпадение не было случайным. Польский король Сигизмунд II заключил военный союз с Крымом и постоянно побуждал хана «неприязнь над неприятелем нашим и своим с божьею помощью доводить». В 1559 г., в разгар военных действий в Ливонии, царю Ивану IV пришлось выдвинуть пять полков для охраны южной границы; с войском на юг ушел Д. Адашев и князь Д. Вишневецкий. Но даже эти меры не обеспечили безопасности пограничных областей. Трехтысячный татарский отряд «безвестно» пришел под Тулу и «воевал в Ростовской волости», а другой отряд приходил под Пронск, но был разбит воеводой Бутурлиным. Еще один татарский отряд пытался прорваться к Казани. В 1560 г. снова были высланы большие русские силы для охраны южной границы, причем три полка стояли на Быстрой Сосне, а остальные у Тулы. Крымский мирза Дивей с 3 тыс. конных воинов нападал на Рыльские места, а другая большая татарская рать (до 20 тыс. воинов) кочевала поблизости от рубежей. Интересно отметить, что, несмотря на это, Сигизмунд II упрекал крымского хана за бездействие, — оказывается, тот обещал послать на Русь своего сына Магмет-Гирея с большим войском. Зимой следующего года татары воевали в Северской земле.

Летом 1562 г. татарский поход чуть не сорвал намечавшийся поход русского войска на Полоцк. Крымский хан Девлет-Гирей с 15-тысячной ордой подступил к Мценску, сжег часть посада, но, узнав о приближении русских полков, отступил. Пленные татары сообщили, что «царя крымского поднял на украины Сигизмунд, король польский, и казну великую для того король ко царю прислал». Кроме Мценска с уездом, разорены были Одоев, Новосиль, Волхов, Белев и другие «украинные города».

В 1563 г. царь Иван IV сам объезжал южные крепости-Перемышль, Одоев и Белев, видимо организуя оборону. В это время крымские татары (10 тыс.) напали на Михайлов, хотя русский посол уже вел в Крыму переговоры о перемирии. Перемирие удалось заключить, но оно оказалось очень кратковременным — осенью 1564 г. война возобновилась.

Немалую роль в этом сыграла казна польского короля, доставленная хану на 33 телегах. Эта казна оценивалась современниками в 16 тыс. золотых; сверх того король обещал подарить хану еще 4 тыс. золотых, а его сыновьям — по 500 и по 1000 золотых. Показательно, что движение «всего Крыма» на рязанские земли совпало по времени с польским наступлением под Полоцком.

Нападение было неожиданным. Надеясь на перемирие, Иван IV «воевод больших с людьми в украинных городах от крымской стороны не держал», на южной границе оставались только «легкие воеводы с малыми людьми», которые не смогли сдержать 60-тысячное войско крымского хана. Девлет-Гирей осадил Рязань, сжег посады и разорил все окрестности. С большим опозданием из Москвы пришла рать, которая уже не застала татар в опустошенной Рязанской земле. Ошибка была исправлена в следующем году: на южный рубеж были заранее высланы из Москвы большие полки. В 1565 г. «для крымской неправды и для береженья государь воеводам на берегу и украинным городам стоять велел». В Коломне встали полки большой и левой руки, в Кашире — правой руки, в Серпухове — сторожевой, в Калуге — передовой. Несмотря на принятые меры, татары все же сумели пограбить окрестности Волхова.

Непрерывная угроза татарских вторжений заставила Ивана IV отозвать часть войск из Ливонии, что серьезно ослабило русское наступление. В результате на западе Русское государство перешло к оборонительным действиям, усиленно укрепляя южную границу. В 1566 г. в основном было завершено строительство Большой засечной черты, грандиозной оборонительной линии вдоль степной границы, которая протянулась от Рязани на Тулу и далее к Оке (к Белеву). В некоторых, особо опасных местах (например, под Тулой и Белевым) засечная черта состояла из нескольких линий укреплений. Юго-восточнее укрепления шли по линии Ряжска, Шацка, Темникова. Сам царь Иван IV в течение месяца объезжал Козельск, Белев, Волхов, Алексин и другие «украинные города», осматривая новые укрепления. Видимо, в Москве не очень верили очередным заверениям крымского хана «быть в крепкой дружбе и в братстве», а может быть, до царя уже дошли сведения о переговорах хана с польским королем.

Договор о мире и союзе против Русского государства между Крымом и Польшей был заключен в 1567 г. и немедленно 3-тысячная крымская орда пришла на «московские украины», ограбила Северскую землю. В 1568 г. набег повторился. Однако наибольшую опасность представляло вмешательство в войну Турции, которая тоже заключила мирный договор с Польшей и готовилась к большому походу на Русское государство. Турецкий султан, опиравшийся на широкую военную помощь своего вассала — крымского хана, имел далеко идущие завоевательные планы: турки хотели захватить Астрахань и все Нижнее Поволжье.

Таким образом, наряду с продолжавшейся Ливонской войной Русскому государству пришлось вести еще одну войну — против Турции и Крыма, причем, по мнению советского историка А.А. Новосельского, автора книги о борьбе Московского государства с татарами, «центр тяжести войны совершенно явно был перенесен на южный и восточный фронт».

К весне 1569 г. турецкий султан сосредоточил в Кафе 17-тысячную армию при 100 орудиях. Летом турецкая армия двинулась на Астрахань. У Дона турки соединились с 40-тысячной крымской ордой и с ногайскими отрядами. Однако здесь захватчиков ожидала первая неудача. Турки пытались устроить волок и перетащить свои галеры с тяжелыми орудиями из Дона в Волгу, но это не удалось. Здесь, на переволоке, произошло первое сражение турецко-крымского войска с легкой судовой ратью князя П.С. Серебряного. Задержать турок не удалось — они подошли к Астрахани. Началась осада. Попытки турок устроить подкопы под стены города закончились неудачей. «Вода близко!» — доложили турецкие саперы. Турки устроили укрепленный лагерь и решили зимовать под Астраханью. Между тем в город на судах подошло подкрепление. Русская артиллерия с городских стен непрерывно обстреливала осаждавших. В турецком лагере начался голод и болезни, янычары взбунтовались. 26 сентября турки отступили от Астрахани. На обратном пути, в безводных степях Северного Кавказа, многие из них умерли. Только жалкие остатки некогда могучей армии добрались до Азова. Астраханский поход закончился полным поражением.

Наступление турок и крымских татар вызвало большое беспокойство в Москве. К южному рубежу были спешно выдвинуты новые силы: 5 русских полков стало на берегу Оки, 3 полка — за рекой, да еще 3 полка оставались в Рязани. Усилен был и гарнизон Нижнего Новгорода.

Весной 1570 г. 50-тысячная крымская орда появилась в окрестностях Рязани и Каширы, подвергнув южные уезды Русского государства страшному опустошению. Опричный воевода Хворостинин воспользовался тем, что татары распустили свои отряды для грабежа, перешел Оку и вынудил орду к отступлению. Русские полки «крымских воевод побили, и языки многие поймали, и полону много отполонили». Однако осенью, когда большая часть русских войск ушла в поход на Ревель, крымцы снова подступили к южным границам. «Сторожи» сообщали, что на Донце и Осколе кочует 30-тысячная орда. Земские и опричные полки выступили в Серпухов; их вел сам царь. Видимо, узнав об этом, татары ограничились походом на Новосиль, в котором участвовало 6–7 тыс. всадников.

Страшные бедствия принес России 1571 год. Крымскому хану удалось вывести в поход военные силы многих татарских орд: крымской, большой и малой ногайской, черкесские отряды — всего до 40 тыс. конных воинов. Русские воеводы успели собрать на южном рубеже всего 6 тыс. воинов — отборные полки были тогда направлены на Ревель. Правда, навстречу татарам выступил сам царь Иван IV с опричниками, но их было всего три полка. Силы были явно неравными, и крымский хан, узнав об этом, решил идти на Москву. Под Кромами крымская орда «перелезла» Оку и стала обходить Серпухов, намереваясь отрезать войско царя. Русские полки поспешно отступили к Москве, а следом за ними, в тот же день (23 мая), к столице подошли татары. 24 мая татары подожгли предместья Москвы и Земляной город. Пожар быстро распространялся. От страшного жара взрывались пороховые погреба, массами гибли люди. Пожары начались и в Кремле. По свидетельству современника, «в живых не осталось и 300 боеспособных людей». Меньше других пострадал полк воеводы Воротынского, который бился «на Таганском лугу» и после отступления орды преследовал ее до края «дикого поля». Нашествие 1571 г. причинило страшное опустошение южным областям России. Татары разорили 36 городов, увели в плен множество людей. Крымский посол хвастался впоследствии в Литве, что ордынцы перебили на Руси 60 тыс. человек да еще столько же увели в плен. Москва была разорена дотла: достаточно сказать, что потребовалось два месяца, чтобы только очистить город от обломков. И без того тяжелое положение осложнилось восстаниями, которые начали против власти московского царя казанские и астраханские татары.

Война с крымскими татарами вступила в свою решающую стадию. Теперь крымский хан Девлет-Гирей уже не ограничивался ограблением южных окраин, а думал о завоевании России, об отторжении от нее Нижнего и Среднего Поволжья. Хан угрожал даже установить над Россией иго «как при Батые» и перед походом распределил между знатными мурзами города и уезды. Он хвастливо заявил, что «едет в Москву на царство». Снова крымская орда, насчитывавшая 40–60 тыс. всадников, готовилась к походу. Артиллерию хана обслуживали турецкие пушкари. Подходили отряды из Большой и Малой ногайских орд, от черкесов.

Готовилась к решительным боям и Россия. Оку на всем протяжении между Коломной, Серпуховым и Калугой заново укрепили. Вдоль берега выросли частоколы, выкопаны рвы и окопы. Осенью 1571 г. в степь были высланы отряды конницы, которые выжгли траву на огромной территории между Донковым, Новосилем, Орлом и Путивлем. Татарская кожица, если бы она выступила в зимний поход, осталась без корма.

Большую роль в укреплении обороны южной границы сыграл новый устав — «Боярский приговор о станичной и сторожевой службе». В феврале 1571 г. в Москве были собраны дети боярские, служившие на «украине», воеводы пограничных крепостей, начальники сторожевых станиц — станичные головы. Участники этого совещания, хорошо знавшие пограничную службу, и разработали этот устав.

Главное внимание в «Приговоре» было уделено сторожевой службе, чтобы заблаговременно оповещать воевод о приближении крымских татар и избегать повторения неожиданного нападения крымского хана.

На всем огромном протяжении степной границы были поставлены сторожевые станицы, определены маршруты движения конных станичников. Станичники должны были быть «усторожливы от крымские и от ногайские стороны», «к своим урочищам ездити и сторожам на сторожах стояти в тех местах, которые б места были усторожливы, где б им воинских людей мочно устеречь».

Сторожевой дозор из двух конных станичников, «с конь не сседая», ездил по заранее определенным маршрутам вдоль границы. «А станов им не делати, — предписывал устав, — а огни класти не в одном месте; коли каши сварити и тогда огня в одном месте не класти дважды; а в коем месте кто полднивал и в том месте не ночевать, а кто где ночевал и в том месте не полдневати. А в лесах им не ставитца, а ставитца им в таких местах, где было бы усторожливо».

Обнаружив врага, станичники должны были немедленно сообщить воеводам «в государевы в украинные города», а сами тайно наблюдать за противником, чтобы точно выяснить его численность и намерения. В свою очередь пограничные воеводы обязаны были заботиться, чтобы «у сторожей лошади были добры», чтобы каждый станичник отправлялся в дозор «о дву конь».

Согласно «Приговору», станичники несли сторожевую службу с 1 апреля до 1 декабря — в опасное для пограничных областей время. Каждая станица проводила в дозоре две недели и не возвращалась, не дождавшись смены. Роспись определяла, где и в какое время станицы должны были нести службу.

Была создана таким образом стройная система сторожевой пограничной службы на всем протяжении степной границы. Уже в следующем году эта система сыграла важную роль в отражении крымского похода — московское правительство было своевременно оповещено об опасности.

Весной 1572 г. русские полки вышли на южную границу и заняли позиции на возможных путях крымской орды. Царь Иван IV собрал для обороны юга примерно 20 тыс. воинов — все, что можно было выделить, учитывая продолжавшуюся Ливонскую войну. Основные силы русского войска встали в Коломне, хорошо укрепленной крепости на реке Оке. Специально против легковооруженной крымской конницы в Коломне был построен «гуляй-город». За его деревянными стенами стояли пушки. У бойниц, недосягаемых для татарских стрел, становились вооруженные пищалями стрельцы. Для легкой татарской конницы деревянные стены «гуляй-города» были непреодолимым препятствием.

Крымский хан вторгся на Русь в июле 1572 г. Татарская конница обошла Тулу, устремилась к Оке. Попытка перейти реку на Сенькином броде выше Серпухова не удалась — передовые отряды татарской конницы были отбиты. Тогда хан повел свою основную орду к серпуховским переправам. Здесь татары встретили прочную оборону. В опасный район, к самым бродам, был перевезен «гуляй-город», надежно закрывший переправу. Ночью Девлет-Гирей передвинул войско снова к Сенькиному броду и сбил оборонявший его немногочисленный дворянский отряд. Началась переправа всей орды. Тем временем легкая ногайская конница устремилась на север, отрезая дороги к Москве. Создалось угрожающее положение. Казалось, «московское разорение» может повториться еще раз. Попытка задержать продвижение хана в верховьях реки Нары не удалась. Орда вышла на серпуховскую дорогу и устремилась к Москве.

Однако растерянность, вызванная неожиданной переправой орды через Оку, уже прошла. Следом за татарским войском поспешил передовой полк воеводы Хворостинина, а за ним остальные полки. Передовой полк настиг татар у Молодей, в 45 верстах от Москвы, и разгромил их арьергард. Сыновья хана, командовавшие арьергардом, советовали хану: «К Москве идти не по што, московские люди побили нас здесь, а на Москве у них не без людей же!». Но хан не послушался и направил на помощь сыновьям 12-тысячный отряд, сам продолжая движение к Москве. Подоспевшая татарская конница обрушилась на немногочисленный передовой полк Хворостинина. Воевода начал отступление. Но татары рано торжествовали победу. Хворостинин вывел их под стены «гуляй-города», откуда на татарскую конницу обрушился град ядер и пуль. Потеряв много воинов, татары поспешно отошли. Девлет-Гирей, узнав об этом поражении, приостановил наступление на Москву. Имея в тылу у себя русскую армию, осаждать сильно укрепленный город было опасно. Целый день хан простоял на реке Пахре, в 30 верстах от Москвы, а затем двинулся к Молодям, где уже собрались все русские полки. Здесь и произошло решительное сражение.

Русские воеводы до подхода врага успели укрепить позицию, собрали на холме «гуляй-город», окружили его рвами. Здесь засел с пушками большой полк. Остальные полки встали с флангов и с тыла. Такое расположение русского войска было вполне оправданным. При тройном численном превосходстве татар без заранее подготовленных укреплений устоять было очень трудно. Как показали дальнейшие события, «гуляй-город» сыграл решающую роль в битве.

Основной удар хан наносил против центра русского войска, но большой полк, прикрываясь стенами «гуляй-города», отразил бешеный натиск татарской конницы пушечной и ружейной стрельбой. Другие русские полки фланговыми ударами помогали обороне. Целый день продолжалось сражение. Татары понесли большие потери, главнокомандующий татарской армии Дивей-мурза попал в плен. Крымский хан приостановил атаки, но поле боя не покинул. Отряды татарской конницы со всех сторон окружили «гуляй-город», за стенами которого укрылись поредевшие русские полки.

Через два дня, 2 августа, штурм «гуляй-города» возобновился. До вечера конные и пешие отряды татар безуспешно штурмовали деревянные стены, неся огромные потери. Русские пушкари и пищальщики стреляли метко. Целый день длилось упорное сражение. К вечеру, когда натиск татар начал ослабевать, русские полки устроили вылазку. Воевода Воротынский с полками незаметно вышел из «гуляй-города» и обошел татар с тыла, а оставшийся на месте Хворостинин после сокрушительного залпа из всех пушек напал на них в лоб. Татары не выдержали двойного удара и побежали. Потери врага были огромными. В битве погибли сын и внук Девлет-Гирея, много знатных крымских и ногайских мурз попало в плен. Русская конница преследовала врага до Оки, где был разбит еще один 5-тысячный татарский отряд. Поход крымского хана Девлет-Гирея на Москву на этот раз закончился полной неудачей.

Победа при Молодях имела огромное значение. Крымская орда была разбита в открытом бою, несмотря на тройное превосходство в силах. Вместе с поражением турок под Астраханью это была неудача турецко-крымского плана добиться господства в Причерноморье и оттеснить Россию с нижней и средней Волги. Но эти победы удались России ценой огромных усилий — война в Ливонии продолжалась. К тому же в 1572 г. Ивану IV пришлось посылать 5 полков «на казанских людей, на луговую и горную черемису», которые подняли восстание. Однако и после победы при Молодях Россия была вынуждена держать на южной границе большие силы. В 1573 г. на юге стояли 10 полков. В этом году крымские татары напали на рязанские места. Крымский наезд был непродолжительным. Получив известия о приближении русского большого полка из Серпухова, татары отступили. Другое русское войско ходило походом на Большую Ногайскую Орду. В 1574 г. снова крымцы и ногайцы воевали на рязанской «украине». Однако эти их вторжения не шли ни в какое сравнение с большими нашествиями крымского хана.

Давление татар на южную границу явно ослабело. В 1575 г. они вообще не нападали на Россию, а набеги в 1576–1578 гг. предпринимались отдельными ордами и сравнительно легко отбивались пограничной стражей. Это позволило Ивану IV значительно активизировать военные действия в Ливонии и добиться там успехов. Однако военные действия на юге не прекращались. Хотя крымский хан был вовлечен Турцией в войну с Персией, отдельные его орды продолжали нападать на пограничные области России. Кроме того, крымские дипломаты всячески побуждали к набегам на Россию ногаев. Продолжались восстания казанских татар. В 1580 г. ногаи вместе с крымцами «неодинова» нападали на московские «украины» и «многие убытки поделали». В 1581 г. ногаи переправились на правобережье Волги и воевали в Белевском, Коломенском и Алаторском уездах; численность ногайских отрядов, напавших на русские земли, достигала 25 тыс. всадников. Побуждаемые ногаями, восстали казанские татары, и на Казань ходили в 1581 г. четыре русских полка, а в 1582 г. — еще несколько полков и судовая рать. Тогда же ногаи вторглись на «московские украины» и, в частности, воевали под Новосилем. Походы на казанские земли продолжались и в следующие годы. В 1586 г. «московская украина» подверглась нападению 30-тысячной крымской орды. В 1587 г. в набег ходила 3-тысячная орда ногаев и азовцев, а два «крымских царевича» стояли поблизости от русской границы с 30-тысячным войском. В 1592 г. крымские татары «безвестно» напали на тульские, каширские и рязанские земли. Нападение было неожиданным, русских «ратных людей по городам не было». В 1593 г. ногаи нападали на Воронеж и Ливны и т. д.

Таким образом, вся вторая половина XVI в. заполнена татарскими нападениями на южные рубежи России. В условиях тяжелой Ливонской войны, когда основные силы Русского государства были отвлечены на запад, Турция и Крымское ханство организовали широкое наступление, ставившее целью ликвидировать успехи России в Поволжье. Ценой огромных усилий, воюя на два фронта, Россия сумела отбить захватчиков. Неимоверно тяжелая, полная героизма, продолжавшаяся столетиями, борьба на степной границе вступала в новую стадию. Россия сдержала натиск степняков и готовилась перейти в решительное наступление на своих извечных врагов. Только польско-шведская интервенция начала XVII в., серьезно ослабившая Русское государство, отсрочила это наступление.