Свет в твоём окне

2

Казалось, маленький городок дремлет под теплыми лучами вечернего солнца. Джойс уверенно направила свой красный «моррис» к единственному приличному в этих краях отелю и притормозила прямо перед входом.

Было тихо. Стояла отличная погода. Выйдя из машины, девушка с любопытством огляделась по сторонам. Ее красиво очерченный носик забавно сморщился, когда она поглядела на небо.

Джойс опустила голову, и пышные рыжеватые волосы мягко упали на лоб. Густая шелковистая прядь струилась волнистым ручейком, слегка касаясь ресниц. Джойс предпочитала прическу «под пажа» или «под трубадура», и, нужно заметить, она весьма шла ей. Благодаря ей Джойс казалась еще более юной, чем была на самом деле.

Затерянный на зеленых равнинах Англии, этот небольшой провинциальный городок, где Джойс провела свои детские годы, был расположен вдали от туристических маршрутов.

По всей видимости, лишь дворец Мелвинов мог упоминаться в каком-нибудь путеводителе, поскольку один из последних его владельцев снизошел до разрешения сделать родной очаг свободным для посещений любителями старины. Однако это не привело к ожидаемому паломничеству туристов. А в недавние времена Брюс Мелвин вообще отказался от подобных посещений. Он не хотел, чтобы замок превратился в место встреч любопытных отдыхающих и вездесущих иностранцев. Было очевидно, что и в дальнейшем он был намерен держать свой замок закрытым для незнакомых людей.

Отель, в котором собиралась остановиться Джойс, был старым и солидным. Здание было кирпичным, и вдоль верхнего этажа тянулся большой балкон с массивными перилами, на который выходили двери наиболее дорогих номеров.

Хозяин отеля, Виктор Троттер, стоял у входа, внимательно рассматривая рыжеволосую девушку, вышедшую из красного «морриса». Затем он приблизился к ней, чтобы со свойственной ему галантностью предложить вытащить из багажника и перенести в холл чемодан.

— Если позволите, мисс…

Джойс посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась. Ее улыбка просто ослепила Виктора Троттера, и он замер, забыв закрыть рот. О господи, что за губы и что за зубки были у этой девушки!

Не переставая улыбаться, Джойс представилась:

— Моя фамилия Пауэр, Джойс Пауэр.

Она замолчала, глядя с выжидающей улыбкой на стоявшего перед ней мужчину. Ее голова была слегка склонена к плечу, из-за чего она еще больше напоминала красивую экзотическую птичку.

Хлопнув себя по бедрам обеими руками, Виктор Троттер удивленно воскликнул:

— Ну конечно же! Я же сразу подумал, что ваше лицо мне почему-то знакомо. Вот только никак не мог припомнить, откуда я могу вас знать. Ну-ну, мисс Пауэр, идите за мной… Должен заметить, что отель почти заполнен. И все же я смогу предложить вам самый лучший из наших номеров. Да о чем говорить! Мистер Пауэр считался нашим лучшим клиентом. Он был постоянным гостем нашего бара и моим большим другом. Я очень рад, что вы вернулись, мисс Пауэр. Мне очень приятно вновь видеть вас здесь…

Владелец гостиницы, этот гигант с руками как молоты и головой огромных размеров, подхватил как пушинку чемодан Джойс и поспешил к лестнице.

В холле отеля было пустынно — ни одного человека. В дальней его части располагался бар, который в этот час также не баловал глаз особенным оживлением.

Джойс с любопытством смотрела по сторонам. В ее сохранившихся с детских лет воспоминаниях все это выглядело гораздо значительнее и более монументально.

— Знаете, мисс Пауэр, у нас в этом году необычайный наплыв клиентов, — проговорил Виктор Троттер на ходу, склоняясь к своей спутнице. — Все ходят вокруг этого замка…

Они подошли к лестнице, по которой им надлежало подняться вверх. Внезапно владелец гостиницы остановился у ее основания. Его широкое веснушчатое лицо выражало теперь озабоченность.

— Послушайте-ка, мисс… А вы, случайно, приехали сюда не из-за этого открытия? Нет, правда? — поинтересовался он.

— О каком открытии вы говорите?

Переспрашивая, Джойс постаралась выразить голосом как можно больше искреннего удивления. При этом ее зеленые глаза смотрели на грузного Виктора с выражением ангельской невинности.

Владелец гостиницы только пожал плечами и стал быстро подниматься по лестнице.

— Ну хорошо, мисс Пауэр, буду с вами откровенен. Моя супруга очень довольна тем, как теперь идут наши дела. Еще никогда у нас не было таких доходов, ведь раньше в наши края люди со стороны особенно не стремились. Но, признаюсь, меня мучают недобрые предчувствия. Боюсь, как бы Мелвин не затравил собаками какого-нибудь журналиста.

Джойс встрепенулась и живо поинтересовалась:

— А почему, собственно, именно журналиста? — потребовала она объяснений.

— Все очень просто. Остальные, будь то фабриканты, банкиры или люди, занимающиеся торговым бизнесом, принимают как данность правила игры и спокойно удаляются, когда сэр Мелвин отказывается принять их. Многим из них, кроме того, даже удается оказаться за забором и при этом не рисковать своим здоровьем. Но вот для журналистов ворота в окружающей замок стене никогда не открываются. Поэтому беднягам приходится идти бог знает на что… Чего они только ни выдумывают, чтобы проникнуть в замок! Но почти всегда их попытки заканчиваются весьма печально. Сэра Брюса их упрямство и назойливость уже довели до белого каления. Он грозится собственноручно пристрелить любого непрошеного гостя из числа пишущей братии, попавшегося ему на территории замка.

— И чем же все это вызвано? — спросила Джойс.

— Меня зовут Виктором Троттером, мисс Пауэр. Вы можете называть меня просто Виктором, как называл меня и ваш покойный батюшка. Да, как жаль… Ведь он всегда казался таким здоровяком. Прямо скала, а не человек. И вот, на тебе! Среди ночи — раз! — и нет его больше, скончался совершенно неожиданно для всех, кто его знал. Супруга-то его, кстати, всегда была такая хрупкая, болезненная… О-о, простите, мисс! Прошу прощения! Надеюсь, что здоровье вашей матушки в порядке?

— Ну да, Виктор. Мама остается такой же хрупкой, какой была всегда. Несмотря на это, состояние ее здоровья отличное. Она осталась в Лондоне. Вы помните, наверное, ей никогда особенно не нравился наш городок… — Джойс вздохнула. — Я же, со своей стороны, никогда не могла забыть его. Ведь тут прошло мое детство.

— Вы — настоящая Пауэр! — воскликнул хозяин отеля.

Виктор прошел по длинному и широкому коридору и открыл последнюю дверь справа.

Джойс прошлась по комнате, пока мистер Троттер укладывал ее чемодан на небольшой столик в углу. Потом он, повернувшись, принялся с улыбкой наблюдать за девушкой, которая и не скрывала своего любопытства, осматриваясь вокруг. Добродушному гиганту доставляло удовольствие думать, что эта очаровательная девушка родилась здесь, и вот теперь, когда у нее появилась такая возможность, вновь приехала в Дарлингтон, чтобы увидеть родные места, связанные с ее детством.

— Скажите, мисс Пауэр, вы намерены надолго задержаться у нас?

— Не знаю… Несколько дней, а может быть, и несколько недель… А лучше всего — на всю жизнь.

— О-о, это было бы просто великолепно! — воскликнул хозяин гостиницы.

Джойс рассмеялась, видя такую восторженную реакцию седого великана.

То, что хозяину гостиницы представлялось столь замечательным, у нее вызывало мурашки по коже. Ей ли было не помнить, что, когда они буквально сбегали отсюда после смерти отца, она была рада этому отъезду едва ли не больше, чем ее мать. По всей видимости, никакие силы не заставили бы ее вернуться сюда, если бы не Брюс Мелвин и его чертово изобретение. Нет, если бы не это, ее нога никогда бы больше не ступила на землю этого города.

— А скажите, Виктор…

— Да, Джойс.

— Вы ведь так и не объяснили мне ничего о журналистах, что пытаются перебраться через забор вокруг замка. Что заставляет их идти на риск? Для чего им это?

— Ах да. — Владелец гостиницы теперь говорил почти шепотом. — Сегодня вечером немного раньше вас сюда приехала одна пара. Я разместил их за стеной, в соседнем номере. Я полагаю…

— Так там живут журналисты?

— Да нет. Это отец с дочерью, — ответил мистер Троттер.

Джойс снова рассмеялась. Виктор же почти умильно смотрел на нее, искренне восхищаясь девушкой.

— А почему, собственно, вы, Виктор, решили, что у журналиста не может быть дочери? Или почему у журналистки не может быть отца? В конце концов, почему отец с дочерью не могут одновременно заниматься журналистикой? А?

— Ну что вы! Разве же могли бы журналисты приехать сюда на «роллс-ройсе» с собственным водителем?

— О нет! Здесь вы, конечно, правы, — живо воскликнула Джойс. — Журналистам это не по карману.

— Да-а, машина просто бесподобная! — Виктор Троттер даже защелкал языком от восхищения. — Кстати, она все еще стоит на площади… Хотите посмотреть?

Сверху можно было видеть шикарный «роллс-ройс» цвета антрацита. Машина была явно сделана по индивидуальному заказу. Бамперы и ручки машины сверкали позолотой. Кто знает, а может быть, это было настоящее золото?

— А кто ваши гости, Виктор? Как их зовут? — решила уточнить Джойс.

— Видите ли, обычно регистрацией клиентов занимается моя супруга. Могу лишь сказать, что приехавшая с отцом девушка хороша необычайно. Прямо как с картины… Чего не скажешь о ее отце, который неимоверно толст и выглядит настоящим монстром. Да вон она! Я имею в виду девушку, которая как раз пересекает площадь.

Склонившись над перилами балкона, хозяин гостиницы вытянул свою массивную руку и оттопыренным указательным пальцем показал на девушку.

Джойс показалось чем-то знакомым это несколько надменное лицо в обрамлении черных волос, как и великолепная фигура с вызывающе покачивающимися во время ходьбы бедрами. Но где она могла прежде видеть эту девушку? Едва ли они были когда-то знакомы. Может быть, ей приходилось видеть ее фотографии? Или она знакома ей по какому-нибудь кинофильму? Возможно, эта девушка известная актриса или фотомодель?

— Виктор…

— Слушаю, мисс Пауэр.

— Так вы полагаете, что ваши новые гости прибыли сюда с намерением каким-либо образом преодолеть эту преграду — стену вокруг поместья Мелвинов?

— Нет. Им нет никакой необходимости прилагать усилия для того, чтобы попасть внутрь поместья. Сэр Брюс примет их сам завтра вечером. По крайней мере, так мне сказал шофер.

— А-а! Но скажите, Виктор, что тут вообще происходит? Вам известно что-нибудь конкретно?

— Никто не знает ничего конкретного. Судя по тому, что говорят, сэр Брюс изобрел какую-то жидкость, благодаря которой отпадает необходимость бриться.

— И вы, Виктор, верите в подобные слухи? — заинтересованно спросила Джойс.

— Даже и не знаю. Сэр Брюс всегда был весьма начитанным и, я бы сказал, ученым молодым человеком… Во всяком случае, он всегда отличался любознательностью.

— Вы находите его любознательным? А я всегда считала его законченным дураком.

— Как сказать… Все зависит от точки зрения. Есть люди, которые считают его очень умным и хитрым, а есть и такие, кто полагает, что его изобретение может использоваться разве что для снятия щетины со свиней.

— Признаюсь, мне как-то гораздо ближе и понятнее точка зрения последних.

— И все-таки сэр Брюс провел много лет в Оксфорде, обучаясь всяческим наукам. Кроме того, в старые времена в нашем городе жил один человек, который собирал и изучал различные лечебные травы. Так вот, он уверял, будто обнаружил тут, в окрестностях, неизвестные травы, свойства которых еще когда-нибудь заставят удивиться весь мир. Кто знает, может быть, теперь как раз и настал этот момент…

— Ничего себе. Хотела бы я посмотреть на все это, — заметила Джойс.

— И все-таки в любом случае не рекомендую вам особенно приближаться к замку. Там внутри у сэра Мелвина три дога, каждый из которых в состоянии сразу отхватить вам целиком ногу. — Виктор Троттер смущенно поглядел на длинные ноги девушки и счел необходимым добавить: — И это было бы очень печально.