Таинственные истории

Сергей Обручев и его «Таинственные истории»

Есть люди с завидной судьбой. К ним действительно можно испытывать чувство хорошей зависти, переходящей в восхищение. Таким человеком следует считать Сергея Владимировича Обручева, чья жизнь полна удивительных событий, постоянных поисков и открытий.

Будучи геологом по специальности, Сергей Владимирович обладал на редкость широкими научными и общественными интересами: помимо геологических также географическими, историческими, литературоведческими, искусствоведческими. Хорошее знание семи европейских языков (и эсперанто) позволяло ему быть в курсе мировой литературы, а многочисленные экспедиции, в которых он участвовал, давали ему обильный и оригинальный материал для раздумий и научных открытий. Они предопределили и тематику научно-популярных книг, широко известных не только у нас, но и за рубежом.

В 1905 г. с 14 лет начинается экспедиционная деятельность С. В. Обручева, когда он впервые с отцом — известным ученым, позже академиком — Владимиром Афанасьевичем Обручевым отправляется в свою первую поездку в Джунгарию. С тех пор он участник и руководитель 40 экспедиций. За небольшим исключением, его исследования касаются главным образом Сибири и Арктики. Именно изучение этих суровых областей нашей страны принесло ученому мировую славу.

С. В. Обручев родился в Иркутске в 1891 г., учился в Томском реальном училище, а в 1915 г. окончил Московский университет и был оставлен на кафедре геологии академика А. П. Павлова для подготовки к профессорскому званию. Атмосфера трудовой высококультурной семьи и университетская среда оказали большое влияние на формирование молодого ученого и его интересов.

Наиболее плодотворными были работы по изучению «белых пятен» северо-восточной Азии, где Сергей Владимирович возглавлял пять экспедиций. В 1926 г. во время Индигирской экспедиции неожиданно им было сделано одно из самых блестящих географических открытий нашего столетия — грандиозной горной страны — хребта Черского, который по своим размерам превышает площадь Большого Кавказа. И название это предложил Сергей Обручев, отдавая должное памяти замечательного ученого-геолога Ивана Дементьевича Черского, изучавшего неоглядные просторы бассейнов Лены, Индигирки и Колымы, умершего и похороненного на колымских берегах в 1892 г.

По этому поводу автор открытия писал:

«Есть страны, чрезвычайно популярные среди любителей географии, — все с увлечением читают путешествия в Центральную Азию, в Южную Америку, к полюсам. И вместе с тем никто не интересуется обширными пространствами Северной Сибири, где неисследованные площади по своим размерам не меньше, чем в Африке. Кто из широких кругов читателей знает, с какими трудностями сопряжены исследования в Якутии или на Таймырском полуострове?

Я далек от мысли создать вокруг сибирского севера такой же романтический ореол, — это по силе лишь большому таланту… Моя задача скромнее — рассказать в доступной форме об экспедиции, которая была совершена мною в 1926 г. на р. Индигирку, в места совершенно неизвестные, и одним из результатов которой — достаточно романтическим — было открытие на месте предполагавшейся низменности обширного хребта, названного в честь исследователя Сибири И. Черского, погибшего на Колыме, хребтом Черского»[1].

Талант у Сергея Обручева оказался недюжинным, его увлекательные книги, очерки и статьи в различных журналах и сборниках, интересные, яркие лекции и доклады сделали свое дело. Они привлекли внимание специалистов и особенно учащейся молодежи к далеким сибирским окраинам, к автору. О его популярности среди студентов конца двадцатых годов свидетельствует Л. И. Гришина, написавшая книжку о путешествиях Сергея Обручева[2].

Большая жизнь Сергея Владимировича (умер в возрасте 74 лет в 1965 г. в Ленинграде) была на удивление ёмко заполнена трудом. Правду говорят, что время может сжиматься и растягиваться в результате действий человека. Но управлять временем удается не каждому, а только избранным, обладающим талантом распоряжаться отпущенными судьбой годами. С. В. Обручев относился к избранным. Знакомство со списком его печатных работ заставляет невольно задуматься над вопросами: когда можно было успеть все это сделать? как можно было охватить столько разнообразных тем?

Для иллюстрации приведу несколько названий опубликованных работ: «Графиты и угли Туруханского края»; «О пределах искажений. Режиссер и автор»; «Возрождение мелодрамы»; «Колымско-Индигирский край. Географический и геологический очерк»; «Тунгусский бассейн, т. I. Геологический очерк»; «К орографии острова Врангеля»; «Анатоль Франс в халате и без»; «Шахматные (ортогональные) почвы в областях вечной мерзлоты»; «К расшифровке десятой главы Евгения Онегина»; «Транскрипция географических названий»; «Где истоки Енисея»; «Основные этапы жизни и творчества И. Д. Черского»; «Плавания русских на Шпицберген в XV веке»; «С аэроплана на оленей»; «Неизвестный вариант картины братьев Чернецовых «Пушкин в Бахчисарайском дворце»»; «К спасению челюскинцев»; «Как я открыл полюс холода»; «Новый вулкан в Мексике»; «Использование естественного пара»; «Раковины, перенесенные птицами»; «Поющие пески»; «Тайны заклинателей змей»; «Массовая гибель зубчатых китов у берегов Аргентины»; «Гибель остатков синантропа»; «Астрономические сооружения жителей древнего Перу»; «Хронология ледниковых эпох по пробам морских грунтов»; «Современное состояние вопроса о «снежном человеке»; «Над тетрадями Лермонтова»; «Проблема международного языка для научных контактов и научных работ по географии»…

Не правда ли, какое необыкновенное разнообразие интересов и тем! При этом все, что бы он ни делал, будь то геология, география, история науки, литературоведение, искусство, — все это выполнялось на профессиональном уровне. Такой высокообразованный человек, знаток и ценитель литературы и искусства, как А. В. Луначарский, предлагал Сергею Владимировичу читать лекции по литературе в Ленинградском университете.

Много времени С. В. Обручев уделил воспитанию молодых специалистов: будучи профессором географического факультета Ленинградского университета, вел курс по географии полярных стран, где ему многократно пришлось бывать, а в Иркутском университете — по геологии и тектонике. Он был активным деятелем и одним из руководителей Географического общества СССР. В 1953 г. он избирается членом-корреспондентом Академии наук СССР; в разные годы награждается орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Знаком Почета и несколькими медалями; ему присуждается и Государственная премия СССР.

Особое место в творчестве С. В. Обручева занимает популярный жанр, мастером которого он был с самых молодых лет. Его известные книги рассказывают о путешествиях автора в Якутии, об исследованиях арктических районов и, наконец, о работах в Туве, куда была снаряжена экспедиция в 1945—1946 гг. Во всех этих книгах ярко проявляется эрудиция автора, его умение просто и доходчиво рассказывать о сложном, а местами, особенно в его ранних книгах, он поднимается до настоящего вдохновенного мастерства. Не случайно одна из статей Сергея Обручева, написанная в сравнительно молодые годы, посвящена роли вдохновения в деле популяризации[3].

На авторской книжной полке ученого особняком стоят три книги, о которых дальше пойдет речь. Они разные по тематике и в то же время очень близкие друг другу по манере письма, по методу скрупулезного поиска и тщательного анализа фактов, самых мельчайших, казалось бы, незаметных и как будто не играющих никакой роли в повествовании. В этих книгах автор выступает как тонкий исследователь отдаленной или сравнительно недавней истории географического изучения Сибири и Арктики, а также художественной литературы. Одна из них называется «Русские поморы на Шпицбергене в XV веке и что написал о них в 1493 г. нюрнбергский врач» (М., 1964), вторая — «Над тетрадями Лермонтова» (М., 1965) и третья — предлагаемая читателю настоящая книжка, последняя работа ученого, законченная им в год смерти.

Они, эти три книги, повторяю, разные, но все же, думаю, что есть достаточно оснований объединить их в одно целое, демонстрирующее оригинальное направление в творчестве, доступное только человеку, обладающему большим аналитическим умом. Как терпеливый и мудрый следователь, идет автор от факта к факту, нанизывая их в цепь событий в поисках общей и достоверной картины.

Сколько лет отдал С. В. Обручев тщательному изучению литературного наследства М. Ю. Лермонтова! Сколько часов просидел над расшифровкой его юношеских записей!

Подытоживая изучение лермонтовских тетрадей, автор пишет:

«Из одной, казалось бы, маленькой проблемы, кому адресовано стихотворение «О, полно извинять разврат», исследование наше превратилось в целую цепь связанных между собой вопросов, из которых нельзя выбросить ни одного звена. Выяснено не только то, кому посвящено это стихотворение и почему оно написано, но вся проблема в целом — об отношении Лермонтова к кавказским войнам 1830—1832 гг. Для этого пришлось заняться изучением «Измаила-Бея», раскрыть роль Полежаева в жизни и творчестве Лермонтова, его политические убеждения и трагические перипетии его жизни. Наконец, чтобы установить, когда же на самом деле написано стихотворение «О, полно извинять разврат», проведено подробное текстологическое исследование большой 20-й тетради Лермонтова и решен вопрос о времени создания всех стихотворений этого сборника»[4].

Цитата, как нельзя лучше, раскрывает творческую лабораторию ученого, который, не считаясь с временем и трудом, начиная, казалось бы, с малозаметного, шаг за шагом шел к цели, распутывая клубок неизвестного и кончая желанной ясностью.

Этот же метод тонкого анализа, логических размышлений и детального изучения текстов характерен и для двух других книг. «Русские поморы на Шпицбергене…» автор задумал, познакомившись с письмом нюрнбергского врача Иероннма Мюнцера португальскому королю Жуану II. В письме упоминается «большой остров Груланд», т. е. Грумант, как русские поморы называли Шпицберген. Это название путали с Гренландией. Изучение письма и многих других источников позволило С. В. Обручеву утверждать, что еще в XV в. наши мореходы-поморы плавали в высоких арктических широтах, обосновались на Шпицбергене, зимовали там и промышляли зверем. Это было на сто лет раньше, чем его открыл В. Баренц (1596 г.). Казалось бы, фраза в письме — что она сама по себе значит? Мимо нее безразлично проходили тысячи читателей. А Сергей Обручев, чтобы удостовериться в правильности сообщения Мюнцера, стал изучать географию в Нюрнберге, знакомиться с документами о Мюнцере, исследовал средневековые карты и понял географическую мысль того времени. К тому же ученый сам побывал на Шпицбергене в 1926 г., когда к его берегам подошло экспедиционное судно «Персей». Какой большой географический, картографический и исторический материал пришлось поднимать автору, сколько источников, опубликованных на разных языках, пришлось изучить ему, прежде чем можно было с уверенностью доказать существование русской колонии на Шпицбергене в конце XV в.!

«Выход русских в глубокую Арктику свидетельствует о том, что они обладали весьма совершенными мореходными судами. Походы на Грумант были уже не каботажными плаваниями вдоль материка или Новой Земли, это были плавания почти на тысячу километров в открытое море, среди дрейфующих льдов и айсбергов… Нигде русские не выполняли в обычной повседневной жизни таких героических подвигов, как при походах на Грумант»[5].

Следует сказать, что еще в 1957 году П. А. Фрумкин опубликовал небольшую статью[6], в которой он утверждал, что географическое название Груланд в письме Иеронима Мюнцера относится не к Гренландии, а к Шпицбергену. С. В. Обручев независимо от П. А. Фрумкина пришел к такому же выводу и на большом материале доказал, что русские плавали на Шпицберген и устраивали там поселения.

В последней большой работе о русских географических открытиях Д. М. Лебедева и В. А. Исакова[7] приведены документальные известия о знакомстве русских со Шпицбергеном, в значительной мере построенные на материалах статьи С. В. Обручева[8], в которой он доказал, что острова Шпицбергена посещались поморами гораздо раньше голландцев.

Книга «Русские поморы на Шпицбергене в XV веке…» — типичный пример поискового жанра в творчестве С. В. Обручева; работа над ней потребовала нескольких лет жизни.

По признанию ученого, он «постарался рассказать об этом исследовании шаг за шагом, чтобы передать читателю ощущение исследователя, открывающего в минувшем все новые и новые факты, делающего новые сопоставления и выводы»[9].

Своей книгой он приглашает читателя в кабинет историка-географа, который изучает время пятисотлетней давности.

Теперь о последней работе С. В. Обручева — о предлагаемой читателю настоящей книге. Нетрудно будет заметить, что она относится к тому же поисковому направлению в творчестве ученого и так же, как и предыдущая, посвящена истории географических открытий, главным образом в Арктике. Книга состоит из четырех рассказов, или очерков, из которых три имеют арктический сюжет, а один привязан к Южной Сибири, к горам Восточного Саяна.

В первом очерке автор рассказывает о проникновении безвестных мореходов — наших соотечественников на крайний север Таймырского полуострова еще в начале XVII в. Следующий очерк — о печальной судьбе штурмана Афанасия Рослякова из Териберки на Мурмане, который не выдержал ужасов зимовки в холодном дрейфующем боте в Никольском Шаре зимой 1924—1925 г. Третий арктический очерк посвящен шведской экспедиции Соломона Андрэ, которая на воздушном шаре «Орел» вылетела со Шпицбергена к Северному полюсу, но не достигла его. Весь экипаж Андрэ погиб, а останки его были обнаружены спустя 33 года на острове Белом, у восточного берега Шпицбергена. Высказывалось много догадок о причинах гибели Соломона Андрэ и его спутников. Знакомство с различными версиями позволило Сергею Обручеву решительно поддержать точку зрения известного полярного исследователя В. Стефансона, который считал, что один из участников экспедиции утонул, а затем был похоронен в скалах, а Френкель и Андрэ умерли в результате отравления угарным газом: они отапливали свою палатку примусом.

Однако следует указать, что в последнее время вышла еще одна книга, посвященная этой теме. Норвежский писатель П. У. Сюндман на основании изучения многих документов по-иному представил себе работу экспедиции и гибель ее участников[10].

Четвертый очерк переносит нас в горы Восточного Саяна, исследование которого связано прежде всего с именем иркутского ученого Сергея Павловича Перетолчина, человека удивительной скромности и любви к родному краю. Он подолгу изучал эти горы и многократно обследовал красивое, большое и самое глубокое озеро Монголии Хубсугул. При загадочных обстоятельствах С. П. Перетолчин погиб во время восхождения на один из потухших молодых вулканов, позже получивший по предложению С. В. Обручева имя Перетолчина, которого он лично знал и глубоко уважал.

Кинга построена на исследованиях архивного материала, опубликованных источников, на результатах бесед с очевидцами тех или иных событий, на основании личного знакомства с местами событий во время экспедиций на Новую Землю и в Восточный Саян. И здесь, в этой книге, автор верен своему исследовательскому методу, когда учитываются мельчайшие, казалось бы, самые незначительные факты, которые в конце концов становятся весьма существенными для решения загадок, связанных с гибелью путешественников.

Медленно, но верно идет автор к конечным итогам своих историко-географических изысканий.

«Я не намерен поразить читателя мрачной обстановкой моих экспедиционных переживаний — ведь в большинстве случаев я рассказываю о событиях, которые могут возбудить в нас лишь глубокое уважение к героям повествования», — пишет Сергей Владимирович в предисловии. Действительно это так. В книге есть мрачные страницы, но это — история, как она есть, без утаивания и приукрашивания, с человеческими страданиями и трагедиями. Их ведь множество в героическом, а временами и печальном повествовании об открытии нашей планеты, на которой человек живет уже миллион лет, но которую по-настоящему досконально не знает еще и сегодня. «Таинственные истории» — новый вклад в историю географических открытий, вклад, сделанный терпеливым и эрудированным исследователем.

Следует упомянуть, что тему об экспедиции Андрэ, развитую в настоящей книге, автор уже освещал на страницах периодической печати. Но это была как бы только заявка на тему — небольшая статья в журнале «Природа»[11]. Судя по году публикации, она была сдана в редакцию незадолго до смерти автора, одновременно с окончанием большой рукописи.

С увлечением трудился Сергей Владимирович над последней своей книгой. Ему, как и его отцу Владимиру Афанасьевичу Обручеву, был присущ дар писателя, который особенно ярко проявлялся в его книгах о путешествиях на Север и в Сибирь[12]. Нередко его посещала и муза поэзии. Он писал стихи для себя и близких, и темы этих стихов опять же были навеяны путешествиями:

После окончания работы над рукописью «Таинственные истории» Сергей Владимирович прислал ее мне на просмотр. Я с интересом прочитал это сочинение и увидел несомненные его достоинства как по новизне материала, так и по исследовательскому методу и простоте изложения. Однако издать его тогда помешала болезнь и смерть автора. И только теперь удалось обнаружить рукопись в семье Сергея Владимировича, где она лежала без движения в течение семи лет. Памятуя его доброе отношение ко мне и совместную работу над книгой — биографией его отца В. А. Обручева[13], в которой Сергей Владимирович выступал в качестве внимательного редактора, я взял на себя смелость подготовить этот труд к печати и рекомендовать издательству «Мысль» осуществить его публикацию.

Текст и название книги, так же как и названия составляющих ее рассказов-очерков, оставлены без изменений. Редактор позволил себе сделать несколько подстрочных примечаний, оговорив их авторство соответствующими пометками.

Э. Мурзаев