Талисман «Паучья лапка»

Глава 25

Голос ее не был груб, но Избору послышалось в нем что-то от звуков того охотничьего рога, которым князь Владимир гонял медведей в Киевских лесах. Женщина смотрела не ласково и с таким выражением, словно уже не один раз заставала Избора у своего окна и тот успел до смерти надоесть ей своим лазаньем туда-сюда. Избор понял, что скажи он что-нибудь не то, она сожмет пальцы и тогда ему только останется выбор либо отпустить прут и упасть, либо позволить ей удушить его.

— Диля прислала. По делу… — прошептал он.

Хватка ослабла, но женщина предусмотрительно не разжала пальцев.

— Как звать-то тебя, княжна?

— Тулица.

Избор продышался. Чувствуя, как слабеют руки, сказал.

— Слушай, княжна. Сейчас я тебе помогу, а потом ты мне поможешь… Добро?

Женщина кивнула.

— Просовывай руки и держи меня за спину.

Руки поляницы соединились за его спиной в замок. Расслабляя затекшие руки, Избор встряхнул пальцами, и провел рукой по одному из прутьев.

— Тяжело — сказала Тулица, понявшая, что он хочет сделать — Я пробовала. Ничего не вышло…

Избор не стал тратить силы на ответ. Он поплевал на руки, и ухватил прут за самый верх. За то самое место, которое из-за красоты, мастер сделал без шипов. Прут был приятно шершав и холодил ладонь. Для начала он потянул его в пол силы, стараясь разобраться — есть ли что-нибудь за душой у этой железяки или лесная ржа изъела его настолько, что от одного только прикосновения тот рассыплется прахом. Железо задрожало, заскрипели бревна, но прут выдержал.

— Я же говорила — разочарованно сказала Тулица.

— Твое дело держать — сквозь зубы напомнил Избор. Он ухватился за середину и упершись ногами в стену, что есть силы потянул прут на себя. Избор смотрел на верхний край прута и сквозь кровавый туман и золотые искорки заметил, как прут гнется и против воли покидает уютную дыру в бревне, в которой просидел может быть двадцать, а может и пятьдесят лет… Он вовремя остановился. Согнув прут в дугу, он развернул его к полянице. Ухватившись за ножи, он снова повис над землей.

— Тащи!

Теперь даже женских сил хватило, чтобы побороть силу железа. Тулица аккуратно вытащила его и поставила рядом с ногой.

— Пролезешь?

— Пролезу, если поможешь…

— Веревка есть?

— Была бы — от такой жизни давно повесилась бы… Кто же мне веревку-то даст?

Избор поморщился. Руки болели, и думать было некогда. Выход был только один.

— Вылезай. Повиснешь на руках как можно ниже и встанешь мне на плечи.

— А сдюжишь? — недоверчиво спросила поляница.

— Не сдюжу, так сброшу…

Ей не хотелось помощи. Ей хотелось самой освободить себя, а тут приходилось принимать помощь от мужиков…Но что было делать?

Избор спустился вниз на высоту своего роста. Над головой потемнело. Не поднимая ее, он понял, что Тулица вылезла из окна и теперь висит над ним. Ее ноги еще не встали на его плечи, и он мог шевелиться. Он посмотрел вниз. Там бледным пятном плавало лицо Исина.

— Подними руки. Я встану. — скомандовал Избор. Хазарин уперся головой в стену и поднял руки.

— Скажи Гавриле, что бы на землю садился…

Ноги Тулицы опустились на его плечи. Руки Избора напряглись, но тут он почувствовал, как снизу его подпирают руки хазарина. Избор коротко выдохнул, принимая на себя вес поляницы, и услышал, как точно так же выдохнул хазарин под ним. Мгновение они стояли на месте, но Гаврила, на которого пришлась вся тяжесть тоже выдохнул и пополз по стене вниз. Избор едва успевал вытаскивать ножи из стены. Скольжение убыстрилось, но, так и не перейдя в падение, прекратилось. Он стоял на земле. В последний раз по плечам ударила тяжесть и Тулица встала рядом. Диля бросилась к ней целоваться. Взявшись за руки они начали приплясывать.

— Хватит — шепотом сказал Избор — Сделали дело, так пошли отсюда, пока всех наверх не пересажали…

Они пошли прежним путем, через башню, там, где хазарин оставил веревку. Перешагивая через трупы, Тулица одобрительно покачивала головой и перешептывалась с Дилей..

Перед бойницей, откуда начинался путь за стену, они остановились. Лес зубчатой стеной стоял в сотне шагов от острожка, но за этой стеной не было опасности. Напротив, там было спасение. Избор протянул руку к веревке, но Тулица оттолкнула его, схватившись первой.

— Я первая.

В ее улыбке — он это чувствовал — не было страха и желания сбежать из острожка, что бы снова не очутиться в башне. Тут было что-то другое.

— Лучше бы мне — сказал Избор, подумав о Добром Шкелете, что наверняка сидел где-то под стеной.

— Нет, я.

Что бы не шуметь он лицом выразил недоумение.

— Больно уж зарезать кого-нибудь хочется. — Объяснила она.

— На нас не разживешься. Там и живых-то уже нет.

Сзади задышал Исин.

— Ну, может мне повезет? — насмешливо спросила она. Это уже была не пленница. Это был уверенный в своих силах воин, ощутивший, что полоса неприятностей кончилась и впереди все будет хорошо.

— Бывают же неожиданности?

Избор выглянул наружу и отпустил веревку.

— Бывают конечно. Давай, раз хочется.

Он помог ей вылезти. Широкие бедра едва прошли в отверстие.

— Ты только нашего товарища внизу не напугай и сама не напугайся. — Напутствовал он ее — Он у нас странный…

— Знал бы ты милый чего я в своей жизни повидала… — она уже съезжала в низ и не расслышала лицемерного ответа Избора.

— Чужая душа — потемки… Только, думаю таких ты вряд ли видела.

Он скользнул вниз, едва ослабело натяжение веревки. Женщина не лежала без чувств, как он думал, а стояла перед Добрым Шкелетом бледная как промерзшая до дна лужа. Рот ее открывался и закрывался, но слов не было слышно.

— Вот он, наш друг. — сказал Избор, отодвигая ее от стены — Диле он понравился. А тебе?

Насмешка, которую она услышала в мужском голосе, помогла ей выплыть из омута страха. Тулица оттолкнулась спиной от стены и пошла в темноту. Она не побоялась пройти рядом со Шкелетом, хотя деревянная походка и выдавала тот ужас, который плескался в ее груди. Это было большим нахальством идти вот так прямо через открытое место, на глазах у людей, которые могли бы увидеть ее со стены.

— Стой! — шикнул Избор. — Куда?

Она не слышала или делала вид, что не слышит.

— Шкелет, проводи!

Кости щелкнули и Добрый Шкелет последовал за ней. Он закинул щит на плечо и пошел, прикрывая ей спину. За спиной Избора на землю спрыгнула Диля и побежала за Княгиней. Следом рядом с Избором очутились Гаврила и Исин.

— Как она? — Спросил Гаврила, наверное, имея ввиду княгиню.

— Ничего. На своих ногах….

Исин деловито отряхиваясь, сказал.

— Не отстать бы от них. Им теперь до нас дела нет… С кораблем-то как?

— Догоним. Сейчас дурака надо найти да лошадей…

Они догнали женщин и Доброго Шкелета у самых кустов. Что ей наговорила Для они не знали, но Тулица уже пришла в себя.

— Диля говорит, у вас еще есть товарищ?

— Есть.

Она усмехнулась, уже без страха оглянулась на бредущий рядом с Гаврилой скелет.

— Он живой, или у тебя все приятели ветром продуваются?

— Живой, только…

— Что только?

Она посмотрела на Дилю, но та смотрела на хазарина. Избор не стал ее разочаровывать.

— Ничего. Сама увидишь… Где ваш стан?

Княгиня посмотрела в небо. Звезды кружась хороводом показывали время.

— Далеко. До рассвета нам туда пешком не добраться… Лошади нужны.

— Знаешь где взять?

Тулица улыбнулась.

— Где взять — нет. А вот где украсть — знаю.

Она шагнула вперед, но тут же повернулась и взяла Избора за плечо.

— Только я коноводов сама зарежу! Понял?

Дальше все пошло как по маслу. Тулица привела их к табунку лошадей, что воевода приказал выгнать в ночное. Быстрая как кошка, Тулица зарезала двоих, растреножила лошадь и лихо гикнув, стрелой унеслась в темноту. С радостным визгом следом унеслась и Диля.

— Не отставать! — крикнул Избор. На их долю оседланных лошадей не досталось и им пришлось довольствоваться потником, брошенным на спину.

— За ними! — крикнул Исин.

— Сперва за дураком.

…Без приключений, преследуемые все боле и более удаляющимися воплями оставшихся в живых сторожей они достигли дороги. Повалившись в траву они дышали, давая себе отдых. Опасность еще не исчезла, но с ней уже можно было мириться. Дурак, словно чувствовал это все приноравливался улечься и уснуть.

— Послушай, княгиня — сказал Гаврила — у нас к тебе просьба..

— Выполню любую — ответила Тулица, не вдаваясь в подробности — Дай только до места добраться…

Она потянулась, быстро оглядела его и хазарина и добавила.

— Клянусь, что там ты получишь даже больше, чем попросишь…

Избор поднялся первый.

— Веди нас княжна. У нас времен нет. Человек в беде…

Лесными тропами они поскакали прочь от острожка. Время близилось к утру. Солнечные лучи начали уже проникать сквозь листья и прожигать в утреннем тумане колодцы и дыры. Раздернутый спицами лучей на части туман рассеялся, став росой. Дважды они расплескивали лесные речки. Они остановились лишь однажды. Диля вдруг бросила поводья и закрутила головой, отыскивая что-то. Конь плясал под ней, просясь в привычный ритм скачки, но поляница по-скифски сжимала его ребра, заставляя оставаться на месте. Избор встал рядом. Не скрываясь, Диля нашла глазами старую березу. Бросив поводья на шею коню, содрала с нее кусок коры и из дупла достала сороку. Умело подхватив заверещавшую птицу он привязала ей на лапу нитку и лукаво взглянув на Избора подбросила ее в воздух. Избор посмотрел на Тулицу. Для нее все это значило больше чем для него.

— Зачем это?

— Что бы в городе знали, что с нами все в порядке. — объяснила она — Поди волнуются, стервы…

И снова началась скачка. Дорога ощутимо поползла в гору. Въехав на холм, Тулица встала. Толкаясь, втискиваясь рядом друг с другом, рядом с ней встали остальные лошади. На соседнем холме в полутора десятках поприщ от них стоял городок. Издали он смотрелся как игрушка, сделанная с женской аккуратностью, но на самом деле был настоящим городом, точнее крепостью.

— Тут наш дом. — Сказала Тулица — Там нам будет хорошо.

— Вряд ли — ответил за всех Избор. — Вряд ли мы успеем оценить твое гостеприимство. Помоги нам, и мы тут же покинем город.

Тулица переглянулась с Дилей, улыбнулась и показала на городок..

— Все вопросы там.

Тропой, постепенно превращающейся в хорошую наезженную дорогу они съехали с холма и стали подниматься на следующий. В полупоприще от города ворота распахнулись, и оттуда выбежали десятки людей. Они размахивали руками, воздух донес до Избора нестройные крики. Женщины (если это были они) радовались возвращению княгини. Тулица хлестнула коня и пятна лиц, не видимых издали стали превращаться в женские лики. Сквозь перестук копыт то и дело раздавались радостные взвизгивания — Диля как ребенок радовалась возвращению. В этих женщинах было нечто от птиц, что по весне возвращались в родные гнезда — ожидание праздника и понимание, что едва ворота закроются, то все неприятности останутся за ними.

Пропустив кавалькаду, ворота закрылись. На маленькой площади собралось почти все население городка. Кому не хватило места на площади — толпились на четырех улочках, что уходили в сторону от нее.

Добрый Шкелет скромно оставался позади, но не заметить его было трудно. В толпе раздался общий вздох. Это был не ужас, это было удивление. Тулица подняла руку, придавливая все чувства.

— Это друзья! — крикнула она — Любите их!

Она весело посмотрела на мужчин позади себя и добавила.

— Раздевайтесь и будьте как дома…

Когда Тулица приняла положенную ей долю восторгов, внимание переключилось на мужчин. Им поднесли по кубку вина и по караваю хлеба. Досталось всем, только Добрый Шкелет остался обделенным. Им подали вино молодые крепкие девки, белозубые, с веселыми чистыми лицами. Доброму Шкелету повезло меньше. Около него нерешительно топталась старуха не зная что делать с кубком вина и караваем. Умом-то она понимала, что все это скелету не нужно, но и не решаясь ослушаться грозную княгиню.

Люди пригубили вино и переглянулись. Вино было не знакомым, но ласкало горло. Избор с удовольствием осушил кубок, вернул чашу на поднос, отломил хлебушка, радуясь грядущему обеду.

— Княгиня! Разговор есть… Поговорить бы надо.

Тулица помедлила с ответом, пока Гы последним осушив кубок, по хозяйски не сунул его за пазуху. Она обменялась быстрым взглядом с девушкой. Та едва заметно кивнула.

— Хорошо. Пошли в терем. Там и поговорим…

Избор смотрел на его улыбку, и что-то забрезжило в голове. Он повернулся к Гавриле и увидел, как тот с блаженной улыбкой на губах сползает с коня на руки поляниц. Избор дернулся, пытаясь побороть наползающий из глубины тела морок, но в этот момент внутри него что-то случилось. Жар фонтаном поднялся, достигнув головы вспыхнув там ослепительно ярким огнем.